The case of demonic possession

Full Text

Чѣмъ менѣе развитъ человѣческій умъ, тѣмъ шире и необъятнѣе для него область чудеснаго и сверхестественнаго; поэтому всѣ непонятныя и поражающія его явленія относятся имъ къ дѣйствію высшей, таинственной силы. Отсюда беретъ начало міросозерцаніе первобытныхъ народовъ, у которыхъ съ теченіемъ времени невидимыя отвлеченныя силы признавались за божества, управляющія судьбою людей, при чемъ возникало обыкновенно дѣленіе божествъ на добрыхъ и злыхъ, чистыхъ и нечистыхъ. Божества имѣютъ своихъ служителей—ангеловъ и бѣсовъ. Злые духи и ихъ воплощенія въ образѣ бѣсовъ, по вѣрованію первобытныхъ народовъ и малокультурныхъ народныхъ массъ, обладаютъ большимъ вліяніемъ на человѣческую жизнь; отъ нихъ зависятъ несчастія, смерть и болѣзнь. Сумцовъ ¹) говоритъ, что болѣзни издавна у разныхъ народовъ являются въ формѣ демоническихъ существъ. Духи мрака—врачи здоровья и жизни; они проникаютъ въ тѣло человѣка и служатъ источникомъ болѣзней, они помрачаютъ умъ и терзаютъ тѣло. Уже въ кирпичныхъ книгахъ древнихъ халдеевъ находятся заговоры противъ болѣзней, какъ демоническихъ существъ. У иранцевъ были распространены магическія заклинанія и очищенія отъ болѣзней, какъ нечистыхъ демоническихъ существъ. У грековъ и римлянъ болѣзни также имѣли демоническое значеніе, У древнихъ скандинавовъ внутреннія болѣзни приписывались дѣйствію злыхъ духовъ и лѣчили ихъ заговорами и симпатическими средствами. Въ Англіи въ X и XI вѣкахъ и позднѣе внутреннія болѣзни считались непосредственно причиненными злыми духами, эльфами, демонами, чарами колдуновъ или пагубнымъ вліяніемъ дурного глаза. Славяне, въ частности— русскіе, раздѣляютъ со всѣми другими народами вѣрованiе въ демоническое происхожденіе болѣзней.

Понятіе о бѣсоодержимости особенно совпадаетъ съ одной группой болѣзней, которая своими проявленіями всегда дѣйствовала устрашающе на воображеніе народныхъ массъ, а именно: эпилепсіей, истеріей и нѣкоторыми формами хореи. По Тейлору ¹) на дальнемъ востокѣ, на островахъ Товарищества и Георга злые демоны посылаются корчить и мучить людей судоргами и истерическими припадками, терзать несчастныхъ больныхъ какъ бы зазубренными крючьями или крутить ихъ внутренности. Случаи, гдѣ болѣзненное одержаніе духомъ переходило въ прорицательное одержаніе, связаны въ особенности съ истерическими, конвульсивными и эпилептическими страданіями. У патагонцевъ люди, страдающіе падучей болѣзнью или пляской св. Витта, предназначаются въ волшебники, какъ избранные самими демонами. Явленія одержимости бѣсами у варваровъ и цивилизованныхъ народовъ не требуютъ подробнаго описанія, представляя собою не болѣе, какъ продолженіе тѣхъ же явленій у дикарей.

Если прослѣдить развитіе идеи бѣсоодержимости въ исторіи, то можно видѣть, что наиболѣе сильнаго расцвѣта она достигала вмѣстѣ съ подъемомъ религіознаго фанатизма. Такъ было въ первые вѣка христіанства, то же самое наблюдалось въ средніе вѣка. Въ XVI и ХVII столѣтіяхъ существовали цѣлыя эпидеміи бѣсоодержимости, достигавшія чудовищныхъ размѣровъ въ то мрачное время, когда діагностическимъ средствомъ служила инквизиція со всѣми ужасами ея утонченныхъ пытокъ, а радикальнымъ цѣлительнымъ средствомъ считался костеръ. Одержимость въ описываемое время характеризовалась такъ называемыми демоническими припадками, по характеру вполнѣ соотвѣтствующими кликуществу отъ Россіи. Обь этихъ припадкахъ создалась обширная современная литература. Лабертонъ ²), видѣвшій одержимыхъ монахинь, такъ описываетъ ихъ припадки: „15 дѣвушекъ обнаруживаютъ во время причастія страшное отвращеніе къ св. Дарамъ, строятъ имъ гримасы, показываютъ языкъ и богохульствуютъ. Во время припадковъ онѣ описываютъ своими разныя конвульсивныя движенiя и перегибаются назадъ въ видѣ дуги безъ помощи рукъ, такъ что ихъ тѣло покоится болѣе на темени, чѣмъ на ногахъ, а вся остальная часть находится на воздухѣ“. Отличительною чертою многихъ одержимыхъ было присутствіе болевой нечувствительности въ извѣстныхъ мѣстахъ тѣла, что называлось тогда „печатью дьявола“. Лица, у которыхъ былъ найденъ этотъ признакъ безусловно сжигались на кострахъ. Количество жертвъ инквизиціи по дѣламъ о колдовствѣ и причастности къ дьяволу насчитывалось сотнями. „Почти въ каждой области Германіи преслѣдованіе свирѣпствовало съ ужасающей силой: 7,000 жертвъ были сожжены въ Трирѣ, 600—сжегъ одинъ епископъ въ Бамбергѣ, и 800—сожжено было въ одинъ годъ въ епископствѣ Вюрцбургскомъ. Во Франціи въ Тулузѣ на мѣстѣ пребыванія инквизицiи 400 человѣкъ погибли за колдовство въ одну казнь. Въ Парижѣ казни были безконечны. Въ Италіи въ провинціи Комо въ 1 годъ казнили 1,000 человѣкъ“ ³). Подъ дѣйствіемъ жестокихъ пытокъ жертвы инквизиціи клеветали на самихъ себя, разсказывали фантастическія исторіи о своихъ сношеніяхъ съ дьяволомъ о путешествіяхъ въ адъ, а также—на шабаши, описывали самого Вельзевула и другія подробности. Часто при этомъ дѣти доносили на своихъ отцовъ и, наоборотъ, родители—на дѣтей, такъ что цѣлыя семьи попадали въ руки инивизиціи.

Въ ХVII вѣкѣ главными центрами распространенія одержимости были монастыри, откуда брали начало то и дѣло вспыхивавшія эпидеміи.

Что касается Россіи, то въ средніе вѣка въ ней подобныхъ эпидемій не существовало, но были сходныя съ демономаніей заболѣванія, извѣстныя подъ именемъ „кликушества“ и „порчи“. Краинскій ⁴) указываетъ, что первыя свѣдѣнія о кликушествѣ или икотной болѣзни, какъ слѣдствіяхъ порчи, относятся къ 1606 году, когда „въ Перми были поданы двѣ челобитныя жалобы: одинъ челобитчикъ сдѣлалъ извѣтъ на крестьянина Тренку Талева, что тотъ „напустилъ икоту“ на его жену, а другой—на посадскаго Семейку Ведерника, который напустилъ икоту на его товарища по торговлѣ; обвиняемыхъ пытали и кинули въ тюрьму“.

Съ тѣхъ поръ судебныя дѣла о порчѣ попадаются все чаще и чаще, пишутся указы государей объ искорененіи кликушества, а съ начала XIX вѣка кликушество распространяется по Россіи повсемѣстно.

Въ недавнее время отмѣчены въ Россіи эпидеміи кликушества. Таковы, напримѣръ, Асценковская эпидемія, насчитывавшая 12 женщинъ, и Тихвинская—9 женщинъ ⁵). Кликушество, какъ извѣстно, состоитъ изъ припадковъ, пріуроченныхъ къ какому либо торжественному событію—молебну, крестному ходу, или богослуженію, и выражающихся судорожными движеніями, соединенными съ выкрикиваніями о томъ, что больная испорчена, или—что въ нее вселился бѣсъ и т. н. Въ промежуткахъ между припадками больныя обыкновенно ничего не помнятъ о случившемся.

Случаи чистой бѣсоодержимости въ видѣ прочно фиксированнаго бреда, продолжающагося мѣсяцами и не сопровождающагося судорожными припадками, въ настоящее время сравнительно рѣдки. Ихъ можно видѣть только въ глухихъ медвѣжьихъ уголкахъ Россіи, а особенно—среди малокультурныхъ инородцевъ, напримѣръ, чукчей, у которохъ и понынѣ существуютъ „шаманы“ — кудесники, занимающіеся изгнаніемъ бѣсовъ. Кромѣ того, бѣсоодержимость нерѣдко встрѣчается въ Закавказьѣ ⁶).

Описаны также эпидеміи ея у ороченъ гольдовъ и другихъ народностей на Амурѣ и даже среди молдаванъ въ Европейской Россіи. Въ крупныхъ центрахъ такіе случаи почти совсѣмъ не попадаются. На этомъ основаніи позволимъ себѣ здѣсь привести исторію больного изъ психіатрическаго отдѣленія при Варшавскомъ Уяздовскомъ военномъ госпиталѣ.

Рядовой Н-скаго пѣх. полка Иванъ Р. 22-хъ лѣтъ отъ роду, изъ землепашцевъ, уроженецъ Воронежской губ. поступилъ въ психіатрическое отдѣленіе 16-го апрѣля 1910 года съ жалобою, что онъ заболѣлъ изъ-за нечистой силы, которая сидитъ у него въ груди.

При изслѣдованіи найдено слѣдующее: Р. средняго роста, правильнаго сложенія, умѣреннаго питанія. Выраженіе лица довольно оживленное, можно сказать, игривое. Зрачки равномѣрны, средней ширины, хорошо реагируютъ какъ на свѣтъ, такъ и на аккомодацію. Цвѣтоощущеніе въ обоихъ глазахъ ослаблено и извращено. Лучше всего больной отличаетъ черный, зеленый и желтый цвѣта. Красный и родственные ему цвѣта называетъ желтымъ, синій —зеленымъ. Поле зрѣнія равномѣрно сужено въ височной и нижней частяхъ. Языкъ чистъ съ фибриллярными подергиваніями. Глоточный рефлексъ сохраненъ. Дрожанія пальцевъ вытянутыхъ рукъ не замѣтно. Чувствительность кожи на уколъ булавкой, а также тактильная и волосковая, сохранены. Кожные рефлексы отсутствуютъ, за исключеніемъ слабыхъ подошвенныхъ. Дермографизма и кровотеченія при уколѣ нѣтъ. Сухожильные рефлексы въ предѣлахъ нормы. Со стороны органовъ слуха, обонянія и вкуса объективныхъ измѣненій не найдено.

Возбудимость сердца повышена. Пульсъ 80—100 въ минуту, правильный, хорошаго наполненія. Тоны сердца чисты. Въ легкихъ и во внутреннихъ органахъ живота измѣненій не оказалось. Температура тѣла нормальна.

Изъ предварительныхъ свѣдѣній явствуетъ, что родители, братья и сестры Р. нервными болѣзнями не страдали. До военной службы онъ былъ человѣкомъ здоровымъ и крѣпкимъ, онанизмомъ занимался до женитьбы. Спиртные напитки употреблялъ, но рѣдко.

При поступленіи въ отдѣленіе больной заявилъ, что „нечистая сила“ уже во время пребыванія его въ ротѣ приставала къ нему много разъ. Чертей было множоство, и всѣ они искушали его. Больной плакалъ, кричалъ: „братцы, товарище, спасите!“ но всѣ окружавшіе его оставались равнодушными, и никто не шелъ ему на помощь. Поэтому черти легко имъ завладѣли, и съ тѣхъ поръ онъ сдѣлался чертомъ. Мѣстомъ вхожденія „нечистой силы“ больной считалъ лѣвую половину груди въ окружности соска и постоянно хватался за эту область рукой, отчего кожа здѣсь покраснѣла. Больной былъ немного возбужденъ и многорѣчивъ, неоднократно повторялъ слова: „я чертъ“, „чертъ“ и „не спасся“, но на вопросы, не имѣющіе отношенія къ его бреду, отвѣчалъ осмысленно. Въ окружающемъ, а также во времени разбирался хорошо.

При дальнѣйшемъ наблюденіи и опросѣ оказалось, что у Р., по его словамъ, имѣются рога, правда, небольшіе, а также—хвостъ. Величину роговъ больной приравнивалъ къ 3-ьей фалангѣ указательнаго пальца. Присутствіе роговъ на головѣ сильно безпокоило больного, и онъ старался ихъ сбить, ударяя головою о стѣну и о полъ. Хвостъ, по убѣжденію больного, находился подъ кожей промежности, являясь незамѣтнымъ снаружи, но доступнымъ ощупыванію. Чтобы подтвердить реальность хвоста, Р. хватался за промежность и пощупывалъ тамъ что-то.

При объективномъ изслѣдованіи оказалось, что указываемое мѣсто прикрѣпленія хвоста соотвѣтствовало bulbus urethrae, а самый хвостъ—corpus cavernosum urethrae, которое при ощупываніи нѣсколько смѣщалось подъ кожей. Недѣль черезъ шесть „рога“ у больного исчезли и больше не появлялись. Бредовая идея существованія хвоста была крѣпче фиксирована, оставаясь все время наблюденія. Кромѣ того, постоянно держались слуховыя и зрительныя галлюцинаціи и иллюзіи, которыя не давали больному покоя ни днемъ, ни ночью, такъ что онъ часто приходилъ въ возбужденіе. Ему слышались голоса, завываніе и лай чертей, которые, по его словамъ, находились за стѣною, за окномъ, подъ поломъ. Стоило ему приложить ухо къ полу, къ столу—и онъ слышалъ лай чертей и крики: „дай сюда въ бездну“. Шумъ проѣзжавшихъ мимо зданія телѣгъ производилъ на него впечатлѣніе ѣдущихъ за нимъ чертей. Поэтому онъ постоянно повторялъ: „ѣдутъ за мной, пріѣхали, сейчасъ будутъ меня забирать въ адъ“. На вопросъ что съ нимъ будетъ въ аду, онъ говорилъ, что его станутъ тамъ рѣзать и мучить. Дальше обыкновенно слѣдовали причитанія, въ родѣ; „не спасся! заберутъ меня въ адъ! маменька моя! на кого ты меня дурного оставила!“ Всѣ эти слова произносились съ довольно равнодушнымъ видомъ. Черти, по словамъ Р., представлялись въ видѣ черныхъ, а также зеленыхъ обыкновеннаго роста фигуръ. Видя, напримѣръ, черезъ окно занимавшагося въ цвѣтникѣ садовника, онъ заявлялъ, что это чертъ. Надо сказать, что галлюцинацій вкуса и обонянія, у больного Р. не наблюдалось вовсе, онъ Ѣлъ и пилъ удовлетворительно. Время проводилъ больше въ постели или валялся на полу; если же его выводили въ садъ, то гулялъ, наклонивши голову и размахивая все время руками, повторялъ свое: „не спасся“.

Велъ себя, въ общемъ, достаточно тихо; охотно вступалъ въ разговоръ, но отвѣчалъ на вопросы большею частью разсѣянно. такъ какъ его вниманіе то и дѣло отвлекалось, а интересы вращались около бредовыхъ идей. Къ осмысленному общенію съ окружающими онъ былъ очень мало способенъ, вслѣдствіе бредового содержанія сознанія, такъ что другіе больные сторонились его.

За время трехмѣсячнаго пребыванія Р. въ отдѣленіи въ бредѣ ничего новаго не прибавилось, не было и замѣтныхъ ремиссій. Отъ постояннаго раздраженія хватаніемъ руками въ кожѣ околососковыхъ областей (мѣсто вторженія бѣса) образовалась усиленная пигментація. Въ виду душевнаго разстройства больной былъ уволенъ въ отставку на родину.

Въ краткихъ чертахъ белѣзненные симптомы описаннаго случая сводятся къ слѣдующему: бредъ одержимости, соотвѣтствующія его содержанію слуховыя и зрительныя галлюцинаціи и иллюзіи, разстройство цвѣтоощущенія, суженія поля зрѣнія, фибриллярныя подергиванія въ языкѣ, отсутствіе кожныхъ рефлексовъ, повышеніе сердечной возбудимости и, наконецъ, парэстезіи въ области половыхъ органовъ, а также—около грудныхъ сосковъ. Иными словами:—имѣется на лицо бредъ въ сопровожденіи истероневрастеническаго симптомокомплекса. На основаніи послѣдняго можно бы причислить разсматриваемый психозъ къ истерическимъ, но, такъ какъ истерія представляетъ иногда черты, сходныя съ другими психозами, то для правильной діагностики необходимо исключить формы съ присутствіемъ бреда. Сравнительно ровное настроеніе, подвижность, развязность, болтливость больного Р. исключаютъ меланхолію, для которой характерны—заторможеніе психической дѣятельности, чувство душевной боли и приступы тоски и страха. Отсутствіе послѣднихъ аффектовъ, а также—спутанности сознанія говоритъ противъ Мейнерта. Напротивъ, нѣкоторая распущенность въ поведеніи могла бы указывать на маніакальную форму психоза, по при наблюденіи больного нельзя было замѣтить свойственнаго маніи ускоренія сочетанія идей, а также — ясной эуфоріи. Отрывочныя демономаническія идеи часто встрѣчаются при галлюцинаторномъ помѣшательствѣ въ средѣ простонародья, но вмѣстѣ съ этимъ бываютъ рѣзкiя колебанія въ напряженности бредовыхъ идей и сумеречныя состоянія сознанія, чего у больного Р. не наблюдалось. При паранойѣ обыкновенно преобладаетъ анализъ надъ воспріятіемъ, здѣсь же видимъ обратное:—вниманіе больного сосредоточивается на самомъ воспріятіи (въ данномъ случаѣ ложныхъ ощущеній, а не на ихъ истолкованіи). Наконецъ, отсутствіе спутанности и замѣтнаго упадка интеллекта исключаютъ возможность dementia catatonica et dem. paranoides.

Обращаясь къ условіямъ происхожденія бреда, легко видѣть, что въ жизни больного было достаточно причинъ и обстоятельствъ, способствовавшихъ его возникновенію. Отдаленной, внѣшней, такъ сказать, причиной бреда послужила бытовая сторона дереве некой жизни съ ея суевѣріями, сказаніями и религіозными вѣрованіями при низкомъ культурномъ уровнѣ той среды, изъ которой Р. происходитъ и среди которой вращался. Въ частности, могло повліять внушеніе, оказываемое нѣкоторыми описаніями бѣсоодержимости, а также— разсказы о припадкахъ и самые припадки бѣсоодержимости. Способствующей причиной могло послужить переутомленіе и, связанное съ нимъ, истощеніе мозговой коры, вызванное новой, несвойственной для новичка—землепашца и, во всякомъ случаѣ, требующей затраты большого запаса духовныхъ и физическихъ силъ, дѣятельностью солдата на первыхъ порахъ его службы. Наконецъ, ближайшей и, можно сказать, непосредственной принятой бреда даннаго содержанія являются парэстезіи съ галлюцинаціями, имѣющія источникомъ мало извѣстныя физіологическія измѣненія въ подкорковыхъ центрахъ.

При нарушеніи питанія коры и разстройствѣ ея задерживающей, регулирующей функціи, съ одной стороны, и при болѣзненной дѣятельности подкорковыхъ центровъ—съ другой въ душу больного вторгается „односторонній матеріалъ“, съ которымъ психика Зольного не можетъ справиться, и такимъ образомъ получается бредъ. Парэстезіи являются послѣднимъ толчкомъ, послѣ котораго на подготовленной уже почвѣ путемъ аллегоризаціи ощущеній бредъ возникаешь и развивается. Такъ, у больного Р. какое-то ненормальное ощущеніе въ области bulbus urethrae подало поводъ къ ощупыванію промежности, а подвижность въ этомъ мѣстѣ кожи и ощущеніе перекатыванія подъ ней corp. cavernos. urethrae навело на мысль о существованіи хвоста. Парэстезіи въ области грудныхъ сосковъ (органовъ, имѣющихъ несомненно тѣсное отношеніе къ половой сферѣ) въ связи съ ощущеніемъ усиленнаго сердцебіенія послужили поводомъ къ образованію бредовой идеи о мѣстѣ вхожденія начистой силы. Равнымъ образомъ, присутствіе роговъ на головѣ, чувствуемыхъ больнымъ въ видѣ инороднаго тѣла (иначе онъ не старался бы ихъ сбить), по всей вѣроятности, имѣетъ исходной точкой ощущеніе, аналогичное clavus hystericus. Рядомъ съ этимъ надо поставить измѣненія въ цвѣтоощущеніи, которыя несомненно должны были отразиться на самочувствіи больного. Если представить себѣ, что весь міръ или окружающіе предметы являются въ глазахъ больного окрашенными въ необычный цвѣтъ, то отсюда недалеко до возникновенія идеи объ адѣ и его обитателяхъ. На возможность подобной метаморфозы указываетъ, напримѣръ, зеленый цвѣтъ видимыхъ Р. чертей.

Перечисленныя психопатологическія явленія въ комбинаціи съ истероневрастеническимъ симптомокомплексомъ создали подкладку для развитія заболѣванія бѣсоодержимостью, которое должно быть отнесено къ группѣ истерическихъ психоневрозовъ.

Въ смыслѣ прогностики это заболѣваніе относительно благопріятно, такъ какъ не грозитъ серьезностью исхода. Выздоровленія при немъ бываютъ во многихъ случаяхъ, хотя не исключена возможность возвратовъ.

Въ практическомъ отношеніи представляетъ интересъ судьба такого больного по выходѣ изъ лечебнаго заведенія. По прибытіи на родину при минимальной трудоспособности онъ явится тяжелымъ бременемъ для семьи.

Въ лучшемъ случаѣ либо будутъ его лечить у знахарей, либо станутъ возить по монастырямъ и святымъ мѣстамъ и тамъ искать для него исцѣленія.

Нельзя не учесть также возможности и другого исхода: при извѣстной неблагопріятной обстановкѣ фанатически настроенная толпа можетъ жестоко избить бѣсоодержимаго, а то и умертвить. Подобные случаи избіенія бывали и отмѣчены въ литературѣ.

Послѣ убійствъ возникали судебныя дѣла, въ которыхъ какъ судьямъ, такъ и врачамъ—экспертамъ представлялось рѣшить вопросъ: считать ли фактъ побитія на смерть результатомъ злой воли, или—слѣдствіемъ невѣжества толпы? Наиболѣе правильной будетъ, по видимому, такая точка зрѣнія, что—злого умысла здѣсь нѣтъ, а имѣется инстинктивное стремленіе темной толпы уберечь окружающихъ отъ вселенія и въ нихъ бѣса, согласно реченію „изымите злого отъ васъ самихъ“, а слѣдовательно—убійство здѣсь является какъ бы родомъ невѣжественной самозащиты.

¹ Тейлор. Первобытная культура. 1873.

² Реньяръ. Умственныя эпидемія.

³ Лекки. Исторія раціонализма въ Европѣ. 1871 г.

⁴ Краинскій. Порча, кликуши и бѣсноватые. 1900.

⁵ Краинскій. L. с.

⁶ Эриксонъ. Соціальное положеніе душевно и нервно-больныхъ въ Закавказьѣ.

About the authors

K. V. Shalabutov

Author for correspondence.
Email: info@eco-vector.com

psychiatrist. department

References

Supplementary files