Когнитивные ошибки созависимых как способ защиты от неопределенности

Полный текст

Введение

Жизнь в постоянно меняющемся и непредсказуемом мире ставит человека во все нарастающие условия неопределенности. Нестабильность в политике, экономике, отсутствие социальных гарантий для многих слоев населения — таковы характеристики современной жизни. По мере развития общества расширяется и «зона неопределенности», и, соответственно, от человека все больше требуется способность опираться на себя и свое умение преодолевать вызовы реальности. Часто, в попытках освоить и структурировать непредсказуемый внешний мир, человек сталкивается с неопределенностью и своего внутреннего субъективного мира.

По данным последних исследований за 2020 г. увеличились случаи проявления зависимостей [см., напр., 1, 2]. Стремительно растет процент зависимых (компьютерная, пищевая, игровая и другие формы зависимости) и, соответственно, созависимых. Созависимая модель поведения затрагивает когнитивные и эмоциональные функции и процессы. Созависимый человек имеет определенный стиль мышления и восприятия, и это, в свою очередь, обуславливает его поведение и выборы в различных жизненных ситуациях. Созависимый человек часто живет, испытывая негативные эмоции относительно себя или мира. Условия постоянного стресса, тревоги и неопределенности обостряют и усиливают проявления созависимости. Изучение созависимого поведения с целью выработки стратегий психологической помощи данной категории населения именно в ситуации неопределенности становится особенно актуальным.

Обзор литературы

Непредсказуемость развития современного мира обуславливает интерес к теме неопределенности, которая активно изучается в таких областях, как экономическая психология (Д. Канеман, А. Тверски), психология принятия решений (В. Врум, В.И. Гарбузов, А.М. Емельянов, Ф. Йеттон, И. Кабушкин, О.К. Тихомиров), психология выбора (В.П. Зинченко, Д.А. Леонтьев, С. Мадди, М.А. Чумакова.), медицинская психология (Н.О. Дементьева, В.П. Зайцев, А.А. Лифинцева, В.С. Ротенберг), когнитивная психология (А.Т. Бек, А. Фримен, А. Эллис), психофизика (К.В. Бардин, М.Б. Михалевская, С. Персе, И.Г. Скотникова, Г.Т. Фехнер), экзистенциальная психология (А. Лэнгле) и, наконец, психология неопределенности (Т.В. Корнилова, О.К. Тихомиров).

Разные авторы рассматривают неопределенность, проводя параллели с проблемной ситуацией, с чем-то неизвестным, с ситуацией фрустрации, с нехваткой информации, с непредсказуемостью и др. [см. 3]. Т.В. Корнилова выделила неоднозначность, сложность, непредсказуемость как разные аспекты неопределенности [4]. M.H. Mishel обозначает неопределенность как особое когнитивное состояние, в котором человек не способен устанавливать и понимать значение проживаемого опыта [5]. Некоторые авторы рассматривают неопределенность как «процесс ожидания и желание знать все» [6, с. 76]. Другие приравнивают состояние неопределенности к потере контроля над ситуацией [7, 8]. Наиболее интересным для изучения связи когнитивных искажений с созависимостью в ситуации неопределенности представляется определение термина «неопределенность» исследователями, изучавшими данное состояние у соматических больных: неопределенность — это результат неспособности человека формировать когнитивную схему, охватывающую весь спектр ситуаций и событий, связанных с болезнью [9]. Большинство определений неопределенности содержат те характеристики, которые свойственны созависимым субъектам: стремление доминировать и контролировать, страх неудачи, тенденция поместить все происходящее в понятные и предсказуемые рамки [10–12].

Термин «созависимость» появился в Америке в 70-х гг. прошлого века. Первоначально он использовался для обозначения тех, кто живет рядом с алкоголиком. Их назвали сначала со-алкоголиками, потом — созависимыми. Постепенно стало понятно, что, даже если люди, выросшие в алкогольных семьях (взрослые дети родителей-алкоголиков), не имели зависимого партнера, они все равно проявляли паттерны созависимого поведения (контроль, стремление быть хорошим, неспособность позаботиться о своих чувствах, фокус внимания на других, а не на себе и т. д.). То есть они тоже были созависимыми. Предметом дальнейших исследований стали дисфункциональные семьи. В них не было химически зависимого члена семьи, но были, например, агрессивные или эмоционально отстраненные родители. Дети, выросшие в таких семьях, также проявляли паттерны созависимого поведения [13].

Смысловое содержание термина «созависимость» эволюционировало за годы изучения проблем зависимости. И сейчас под созависимостью понимается не только факт проживания рядом с зависимым человеком, а в целом «поведение, мотивированное зависимостями от других людей» [14, с. 11; 15–18].

Как отмечает М. Битти [19], созависимые паттерны поведения и ошибки мышления возникают как реакции на неопределенность жизни с родителем-алкоголиком, с родителем-агрессором или с эмоционально недоступным родителем, который может выпасть из эмоционального контакта в любой момент, а также как реакции на другие проблемы в семье. Именно неопределенность и нестабильность обстановки в семье заставила выросших в таких семьях детей защищаться от неопределенности. Этой цели и служат когнитивные ошибки.

Когнитивные ошибки были выделены А. Беком [20], который изучал их в основном применительно к депрессиям. Его последователь А. Фримен [21], объясняя феномен когнитивных ошибок, указывал на то, что в большинстве своем они ведут к ненужным эмоциональным страданиям, создают проблемы и усложняют поиски решений. E. Darvish, S. Golestan, F. Demehri [22] отмечают, что когнитивные ошибки усиливают симптомы тревоги и могут стать причиной возникновения различных расстройств, в том числе обсессивно-компульсивного.

Так, например, гипернормативность, с одной стороны, является способом осуществления личного контроля над какой-либо ситуацией или процессом. Человек, имеющий много долженствований, принимает на себя ответственность за выполнение каких-либо дел и тем самым лично контролирует происходящее. С другой стороны, долженствования помогают реализовывать моральные ценности, тем самым позволяя поддерживать самооценку.

Катастрофизация — это, по определению А.Е. Боброва [23], склонность преувеличивать значимость проблем, «делать из мухи слона», бурно реагировать даже на незначительное отклонение от ожидаемого.

Преувеличение опасности очень похоже на катастрофизацию, только катастрофизация связана с тем, что уже произошло, а преувеличение опасности направлено в будущее. Это способ не выходить за рамки привычного и понятного, способ избежать любую неопределенность. А.Е. Бобров [23] отмечает, что данная когнитивная ошибка проявляется как избегание, осторожность и пассивность, уклонение от непредвиденных обстоятельств.

Д.А. Леонтьев [24], анализируя проблему неопределенности, придавал большое значение отношению к будущему. Как один из аспектов невротических проблем он выделял жесткие ожидания, чрезмерную степень субъективной определенности. В такой ситуации возникает специфическая форма психологической защиты: уверенное знание того, что будет. Именно это мы наблюдаем у созависимых, и именно такой защитой и является когнитивная ошибка «Преувеличение опасности».

Чтение мыслей — привычка додумывать за других людей. Проявляется как оценочные суждения о намерениях, действиях и желаниях других людей. А также ожидание от других людей, чтобы они тоже догадывались о том, чего от них ждут. Это попытка приравнять всех к своему способу мышления, своим принципам, убеждениям и правилам. Стремление вписать окружающих в рамки своего понятного и предсказуемого мира приводит к девизу: «Если все будут мыслить, как я, то все будет понятно и предсказуемо». Попытка все узнавать наперед, чтобы ни о чем не тревожиться, быть уверенным, что не случится ничего непредвиденного, также является стратегией защиты от тревожащей неопределенности. Когнитивное искажение «Чтение мыслей» тесно связано с когнитивной ошибкой «Морализация» и является ее следствием.

Морализация исключает свободу быть собой и возможность быть отличным, не таким, как все. Морализирующий человек пытается втиснуть все происходящее в определенные рамки и правила, подчинить понятным ему законам. Он осуществляет контроль за соблюдением правил, а те, кто ослушались, подвергаются критике и обвинениям в нарушении общественной морали и общепринятых долженствований. В этом часто помогает обобщение, когда свои правила выдаются за всеобщие. Морализация не оставляет шанса для гибкости и спонтанности. Морализация помогает справиться с чувством беспомощности, повышает возможность избежать стресса. А также она является следствием негативно оцененной неопределенности, от которой необходимо защищаться [25].

Выученная беспомощность — это неверие в свои силы и возможности, неспособность видеть различные варианты своего влияния на реальность, нежелание принимать на себя ответственность за события своей жизни.

Многие когнитивные ошибки являются способом адаптации к реальности и позволяют оставаться в зоне комфорта, избегать нежелательных осознаваний и изменений. Израильские психологи А. Тверски и Д. Канеман [26] выявили и экспериментально доказали, что ошибки, которые совершают люди в условиях нехватки информации, подчинены определенным психологическим закономерностям. Вероятность события или вероятность того или иного исхода в событии люди оценивают, опираясь на ограниченное число принципов. И одним из основных факторов, определяющих результат мышления, является предшествующий опыт или частота предыдущих исходов в похожих ситуациях.

С.Д. Сазонова [27] на основе анализа литературы выделила личностные установки (внутренние законы), мешающие адаптации в условиях неопределенности, такие как «Трудно», «Неудача в активности», «Необходимость контроля». Что соответствует описанным нами когнитивным ошибкам «Преувеличение опасности» («Трудно»), «Катастрофизация» («Неудача в активности»), «Морализация», «Гипернормативность» («Необходимость контроля»).

Как пишет П. Стентон [28, 29], созависимый субъект, спасаясь от неопределенности за рамками, правилами, контролем, долженствованием и порядком, становится все менее способен иметь дело с непредсказуемостью этого мира и все более подвержен тревогам и волнениям, до тех пор пока он не признает свое бегство от реальности.

Д. Канеман и другие авторы [30–32] говорят о том, что определяющее значение в реакциях выбора и принятия решений в условиях неопределенности имеет прошлый опыт. Созависимые с опытом детства, в котором не было стабильности и защищенности, сталкиваясь с любой неопределенностью, бессознательно вешают на нее ярлык «опасно», т. к. в их опыте неопределенность приносила страх, боль, бессилие, отчаяние и другие негативные чувства. И поэтому всю свою жизнь они обустраивают так, чтобы максимально избегать неопределенности. А мышление, точнее бессознательные ошибки мышления способствуют этому, помогая трактовать ситуации, делать выводы и принимать решения, находясь в своих привычных моделях, убеждениях и правилах.

А.Ш. Тхостов и другие [33, 34] также отмечают неизбежность искажения внутренней и внешней реальности как следствие психологической травмы, которая может проявляться в склонности видеть угрозу даже в нейтральных событиях и готовиться к ее отражению. То есть в целях защиты формируются определенные способы интерпретации и прогнозирования событий [35, 36].

По словам А. Бека [20], пациенты с расстройствами личности (в том числе с зависимым расстройством личности) настолько не толерантны к неопределенности, что боятся даже своих собственных изменений и своего «нового Я». У некоторых возникает чувство, что эти изменения опасны, даже с точки зрения выживания. И мысли о своих собственных изменениях могут вызвать у них тревогу, депрессию, нарушения в деятельности. А. Бек отмечает, что они могут выбирать привычный им жизненный дискомфорт вместо дискомфорта, связанного с изменением собственных моделей поведения или мышления.

А.Г. Асмолов [37] указывает на то, что в условиях постоянно нарастающей неопределенности человечество все более дифференцируется на людей, готовых воспринимать новые задачи, и людей, склонных к упрощению реальности. У созависимых нет опыта совладания с неопределенностью, потому что значимые взрослые не показали, как это делать, не дали модель совладания. В большинстве своем они научили только, как использовать свое мышление, чтобы защититься от неопределенности, избегать ее. То есть состояние созависимости выступает как своеобразный способ адаптации [38].

Таким образом, на основании анализа литературы была сформулирована гипотеза исследования: у созависимых субъектов присутствуют когнитивные ошибки мышления. Цель исследования: выявить когнитивные ошибки, характерные для созависимых.

Материалы и методы

Для исследования когнитивных ошибок был выбран опросник А. Фримена в адаптации Е.А. Боброва [23, 39]. По нашему мнению, он наиболее подходит для цели исследования и выявляет именно те ошибки, которые часто встречаются в повседневной жизни и влияют на восприятие реальности, выбор способа реагирования и, соответственно, на эмоциональный фон человека.

Для определения созависимости использовался опросник Н.Г. Артемцевой «Профиль созависимости» [14], т. к. он наиболее соответствует нашему пониманию созависимости и позволяет исследовать созависимость у любого человека, а не только у тех, кто имеет химически зависимого близкого.

В исследовании принимали участие 93 человека в возрасте от 21 до 52 лет. Из них 46 мужчин и 47 женщин. Все респонденты с высшим образованием.

Из общих результатов тестирования было выделено две группы по показателям опросника «Профиль созависимости»: группа с высокими баллами по шкале созависимости (с актуализированной созависимостью) — 61 человек (30 мужчин и 31 женщина) и группа респондентов с низкими показателями по шкале созависимости (с неактуализированной созависимостью) — 32 человека (16 мужчин и 16 женщин). Надо отметить, что в нашей выборке не оказалось респондентов, набравших минимальное количество баллов и попавших в категорию «несозависимые», что подтверждает концепцию Н.Г. Артемцевой, что мы все созависимы [40].

Адаптированный опросник А. Фримена [23] позволяет выявить девять когнитивных ошибок.

Для оценки значимости различий между группами использовался t-критерий Стьюдента.

Результаты исследования

Сравнительный анализ когнитивных ошибок представителей обеих групп показал, что у респондентов из группы неактуализированных созависимых когнитивные ошибки в целом встречаются намного реже (t = 2,6, р < 0,01). Только «Чтение мыслей» и «Преувеличение опасности» показывают высокий процент присутствия в обеих группах (табл. 1, 2). Кроме того, «Чтение мыслей» присутствует у всех женщин с актуализированной созависимостью. Когнитивная ошибка «Катастрофизация» преобладает у актуализированных созависимых (t = 4,96, р < 0,001).

Если сравнивать показатели созависимых мужчин и женщин, то статистически значимые различия наблюдаются по когнитивным ошибкам «Катастрофизация» (t = 9,03, р < 0,001) и «Выученная беспомощность» (t = 3,01, р < 0,005) — у женщин показатели выше (рис. 1). В то время как у неактуализированных созависимых мужчин и женщин статистически значимых различий не обнаружилось (рис. 2).

Рис. 1. Наличие когнитивных ошибок у актуализированных созависимых

Рис. 2. Наличие когнитивных ошибок у неактуализированных созависимых

С нашей точки зрения, полученный результат показывает, что обострение, активизация, актуализация паттернов созависимости может стать триггером для бессознательного использования когнитивных ошибок в целях адаптации, уменьшения тревожности и снижения уровня неопределенности.

Таблица 1

Наличие когнитивных ошибок у актуализированных созависимых, %

Таблица 2

Наличие когнитивных ошибок у неактуализированных созависимых, %

Обсуждение и заключение

Наша гипотеза подтвердилась — созависимым свойственны практически все когнитивные ошибки. В то же время оказалось, что и респонденты из группы с неактуализированной созависимостью также имеют когнитивные ошибки «Чтение мыслей» и «Преувеличение опасности». Возможно, это связано с ростом тревожности в свете событий последнего года (пандемия, изоляция, неопределенность) и опасением за будущее.

Как показано на рис. 1, 2, катастрофизация ярко выражена в группе созависимых. Кроме того, это единственная когнитивная ошибка, которая присутствует у всех созависимых женщин, принявших участие в нашем исследовании.

Катастрофизация у созависимых, с одной стороны, является способом манипулирования, с целью получить для себя эмоциональные выгоды (например, чувство вины другого, которое будет являться подтверждением своей правоты и значимости для него). Она проявляется как тенденция преувеличивать свои страдания. С другой стороны, катастрофизация — это показатель наличия страха неопределенности и следствие потери контроля. Любая ситуация, в которой есть доля неизвестности и непредсказуемости или просто отсутствует часть информации, в мышлении созависимой личности обязательно получает негативное развитие. Например, если муж (сын, дочь) не пришел вовремя домой с работы, значит, с ним что-то случилось. Возможные варианты развития событий в представлении созависимых всегда имеют негативную окраску. Такое негативное мышление позволяет им не выходить из зоны комфорта, справляться с неопределенностью через избегание любых ситуаций, связанных с нею. Вероятно, это происходит потому, что когда-то в детстве неопределенность несла что-то страшное, и сейчас она всегда сопровождается тревогой и воображение рисует самые страшные картины при малейшем соприкосновении с ней.

Все, что выходит за рамки правил и понимания мира, тут же становится негативным, подвергается критике, порицанию и отрицанию. Для этого используется преувеличение. Потому что оставаться в рамках своей привычной логики и своего привычного мира — понятно и спокойно. А все отличное от привычных стандартов несет с собой непредсказуемость, угрозу, вызывает тревожность, и поэтому оценивается как плохое и неприемлемое.

Оставаться в рамках привычного мира помогают созависимым и когнитивные ошибки «Гипернормативность» и «Морализация». Долженствования и правила, сопровождающие данные ошибки мышления, помогают вписываться в стандарты «правильности», которые были установлены значимыми взрослыми в детстве. Тогда они были приняты как неоспоримые. И по сей день, уже взрослому человеку, помогают избегать неопределенности собственного Я, позволяют удерживать сознательное самооценивание на удовлетворительном уровне, ориентироваться на постулат: «Если я делаю то, что должен делать, значит, я хороший». Е. Емельянова [10] подчеркивает необходимость для созависимых постоянно поддерживать определенность своего Я. И это происходит за счет близких (партнерских, детско-родительских) отношений. Если созависимые уйдут от долженствований, они не смогут ответить на вопрос «Кто Я?», т. к. контакт с ядром своей личности нарушен. Они выстраивают свою личность через значимых других, исключительно исходя из норм и правил в отношениях с другими людьми.

По когнитивной ошибке «Выученная беспомощность» мы видим наибольшую разницу между группой актуализированных и группой неактуализированных созависимых. Выученная беспомощность является одной из основных характеристик состояния созависимости. Она отражает неверие в возможность контролировать происходящие события и страх не справиться с грузом ответственности, которую созависимым часто приходится нести в одиночестве. А.С. Коленова отмечает, что при высоком уровне созависимости преобладают «проявления себя в позиции жертвы» и снижение «ощущения контроля своей жизни» [41, с. 20].

В целом результаты нашего исследования согласуются с выводами некоторых авторов, изучавших проблему созависимого поведения [10, 12, 28, 29, 42–45]. В мышлении созависимых существуют ошибки, которые удерживают их в привычной зоне комфорта и помогают избегать всего нового и неопределенного. То есть когнитивные ошибки, выявленные у созависимых, не просто связаны с состоянием неопределенности, но и могут быть способом защиты от нее. Так, например, с помощью катастрофизации человек заранее настраивается на худший вариант развития событий. Пережить плохую новость созависимому легче, чем оставаться в тревоге неопределенности. Преувеличение опасности также защищает от неопределенности через блокирование выхода за привычные внутренние и внешние ограничения. Все, что не известно, — опасно. Гипернормативность и морализация защищают от неопределенности через установку правил и норм, в которых все известно и предсказуемо. С помощью этих когнитивных ошибок созависимый пытается избежать ситуаций неопределенности через контроль происходящего, используя правила и долженствования.

Анализ возможных причин когнитивных ошибок, изучение их взаимосвязи с созависимостью могут быть темой дальнейших исследований.

Результаты нашего исследования можно использовать в терапевтической работе с созависимыми, анализируя, обсуждая и изменяя привычный стиль их мышления. Тем более что некоторые авторы [40] отмечают, что истинными объектами лечения при созависимости являются мышление, чувствование и реагирование отдельной личности.

Работа выполнена в соответствии с Государственным заданием № 0138-2022-0007.

The research was carried out within the state assignment of Ministry of Science and Higher Education of the Russian Federation, project № 0138-2022-0007.

Об авторах

Наталия Георгиевна Артемцева

Email: artyomtseva@gmail.com
ORCID iD: 0000-0001-9212-0234

кандидат психологических наук, доцент, старший научный сотрудник Института Психологии РАН

Светлана Александровна Малкина

Автор, ответственный за переписку.
Email: hatiha@bk.ru
ORCID iD: 0000-0002-7982-5130

психолог, соискатель Института Психологии РАН

Список литературы

Дополнительные файлы

Доп. файлы

Действие

1. JATS XML

Скачать

2. Рис. 1. Наличие когнитивных ошибок у актуализированных созависимых

Скачать (96KB)

Метаданные

3. Рис. 2. Наличие когнитивных ошибок у неактуализированных созависимых

Скачать (90KB)

Метаданные