Impact of metabolic syndrome parameters and different fat depots on arterial stiffness in patients with abdominal obesity

Full Text

Введение

Проблема ожирения остро стоит перед современным медицинским сообществом, приобретая глобальные масштабы [1–3]. Избыточная масса тела, сопровождаемая метаболическим синдромом (МС), и особенно у лиц молодого возраста, является предиктором сахарного диабета 2-го типа и тесно связана с развитием сердечно-сосудистой патологии в будущем [4].

МС характеризуется сочетанием сердечно-сосудистых и метаболических факторов риска, имеющих общую патогенетическую основу, в числе которых центральное ожирение, дислипидемия, повышение артериального давления (АД) и нарушение толерантности к глюкозе [5]. МС является глобальной проблемой для здоровья, связанной с повышенным риском сердечно-сосудистых событий [3]. Ожирение приводит к изменению структуры, функции сердца и сосудов, манифестирующему в раннем возрасте [2].

Статус ожирения в исследованиях описывают, применяя термины «метаболически здоровое абдоминальное ожирение» (МЗАО) – не более одного критерия МС – и «метаболически нездоровое ожирение» (МНО) – имеющих 2 и более критерия МС [6–8]. Ряд исследований показал, что висцеральный жир более тесно связан с метаболическими и сердечно-сосудистым рисками, чем подкожная жировая ткань [9–11], данное жировое депо преобладает у лиц с МНО или МС [8, 12]. Исследования показали, что распределение жира является ключевым фактором, определяющим риски сердечно-сосудистых осложнений [7].

Влияние различных метаболических и гемодинамических факторов МС на состояние артерий оценивалось во многих клинических исследованиях [8, 10, 13–15]. В ряде исследований наблюдалась связь между наличием МС и прогрессированием артериальной жесткости аорты и других крупных артерий [16–18]. В популяционном исследовании M. Safar и соавт. [19] продемонстрировано влияние количества критериев МС на так называемый «артериальный возраст». Доказана тесная зависимость жесткости аорты от возраста [20]. При этом ожирение может провоцировать преждевременное старение сосудов. Повышенная жесткость артерий наблюдается в более раннем возрасте у пациентов с ожирением [21, 22].

Скорость пульсовой волны (СПВ) как показатель жесткости аорты входит в число основных тестов при диагностике артериальной гипертонии (АГ) [23] и является дополнительным критерием при определении МС [5]. В исследованиях неоднократно доказана роль аортальной СПВ в качестве сильного независимого фактора риска сердечно-сосудистой заболеваемости и смертности [24, 25]. «Золотым стандартом» измерения жесткости аорты признана каротидно-феморальная СПВ – кфСПВ (класс I; уровень доказательности А) [26]. L. Soukup и соавт. [27] признают наряду с кфСПВ «золотым стандартом» также и СПВ в аорте (СПВао), измеренную с использованием визуализирующего ультразвукового метода исследования. К преимуществам метода относят возможность измерения СПВ не только в сосудах, прилежащих близко к поверхности тела, но и конкретно в самой аорте, что особенно актуально у лиц с ожирением и МС. Измеряемые показатели могут зависеть от АД и частоты сердечных сокращений [28, 29], в связи с этим японскими исследователями T. Yambe и соавт. предложены плече-лодыжечный способ измерения СПВ и оценка сердечно-лодыжечного сосудистого индекса (Cardio-Ankle Vascular Index – CAVI), определяющего артериальную жесткость независимо от АД на момент проведения измерения [30].

В данном исследовании оценено влияние метаболических факторов на жесткость аорты, измеренную различными способами, у лиц молодого возраста с абдоминальным ожирением (АО) в зависимости от наличия МС

Цель исследования – оценить различными методами артериальную жесткость у лиц молодого возраста с АО с/без МС и ее связь с жировыми депо (периваскулярным, висцеральным, подкожным, эпикардиальным) и другими метаболическими факторами.

Материалы и методы

Набор пациентов проведен на базе ФГБУ «НМИЦ кардиологии» в период с 2017–2020 гг. Для исследования последовательно отобраны 116 лиц в возрасте от 18–45 лет с АО (окружность талии – ОТ>94 см у мужчин и ОТ>80 у женщин). По результатам скрининга обследуемые распределены на 2 группы с учетом критериев МС [5]: 1-я (n=46) с так называемым МЗАО – лица с АО и не более чем одним критерием МС; 2-я – лица с МС (n=70). Из 16 условно здоровых лиц в возрасте от 18–45 лет сформирована контрольная группа – 0.

Критериями исключения из исследования стали тяжелые структурные приобретенные и врожденные поражения сердца, онкологические заболевания, сахарный диабет 1 и 2-го типа, установленный диагноз вторичной АГ (реноваскулярная, феохромоцитома, болезнь Иценко–Кушинга, тиреотоксикоз и др.), тяжелые нарушения функции печени (превышение уровня трансаминаз в 2 раза и более нормы), клинически значимые нарушения функции почек (скорость клубочковой фильтрации ниже 30 мл/мин/1,75, креатинин крови выше 130 ммоль/л, протеинурия), беременность и период лактации, нарушения ритма сердца (постоянная форма мерцательной аритмии, брадикардия), хроническая обструктивная болезнь легких III–IV стадия, острая и хроническая сердечная недостаточность (I–IV функциональный класс по NYHA), нестабильность массы тела (изменение более чем на 5 кг в течение последних 6 мес или участие в программах по его снижению), воспалительные заболевания (острые или обострение хронических воспалительных заболеваний), любые клинические состояния, которые, по мнению врача, могут помешать участию пациента в исследовании.

Исследование одобрено этическим комитетом ФГБУ «НМИЦ кардиологии» (протокол от 25.12.2017 №232). Все обследуемые подписали информированное согласие на участие в исследовании.

Антропометрические измерения и лабораторная диагностика

Обследование пациентов проводилось в утренние часы натощак. Измерения роста и массы тела производились с помощью ростомера с точностью до 1 см и напольных электронных медицинских весов с точностью до 100 г. Обследуемый находился без обуви и верхней одежды. ОТ определялась на уровне середины расстояния между нижним краем ребер и вершиной гребня подвздошной кости с точностью до 0,1 см.

Забор крови осуществлялся из вены натощак после 12 ч голодания. Проводилась оценка липидного профиля (общего холестерина – ХС, ХС липопротеидов низкой плотности – ЛПНП, липопротеидов высокой плотности – ЛПВП, триглицеридов – ТГ), метаболических показателей (глюкоза, инсулин, лептин, адипонектин), расчет индекса инсулинорезистентности (HOMA-IR). Двухчасовой тест толерантности к глюкозе осуществлялся по стандартной методике с забором крови из пальца.

Лабораторные методы строго стандартизованы и выполнены в клинической и иммунобиохимической лабораториях ФГБУ «НМИЦ кардиологии».

Инструментальная диагностика

Исследования проводились в течение 24 ч после забора крови. Для постановки диагноза АГ всем обследованным выполнялось суточное мониторирование АД (BPLab). При изолированной систолической и диастолической гипертонии для постановки диагноза АГ учитывались данные центрального аортального давления по результатам SphygmoCor (AtCor Medical Pty. Ltd., Австралия). В статье представлены результаты среднесуточных показателей систолического АД (САД), диастолического АД (ДАД), среднего АД, среднего пульсового АД.

Оценка жесткости магистральных артерий

Жесткость магистральных артерий оценивалась при помощи аппарата VaSera 1000 (Fukuda Denshi, Япония). Показатель плече-лодыжечной скорости (СПВпл) распространения волны по артериям эластического и, частично, мышечно-эластического типов рассчитывали согласно ранее описанной методике [31].

Определение сердечно-лодыжечного сосудистого индекса CAVI для правой и левой стороны прибором производилось автоматически. Рассчитывалось среднее значение, которое обозначено в работе CAVI.

Оценка региональной жесткости нисходящего отдела аорты

Определение СПВ в нисходящем отделе аорты (грудной и брюшной отделы) проводилось при помощи ультразвукового метода на аппарате EnVisor (Philips) с использованием мультичастотного конвексного датчика (3–5 МГц) согласно ранее описанной методике [32].

Запись спектра допплеровского сдвига частот (СДСЧ) в нисходящем отделе аорты из супрастернального доступа и в брюшном отделе аорты на нужном уровне проводилась последовательно на фоне синхронизации с ЭКГ в нескольких сердечных циклах. Время распространения пульсовой волны (T) определялось показателем средней временных отрезков (от зубца Q ЭКГ до начала СДСЧ), измеренных в брюшном отделе аорты, за вычетом средней временных отрезков (от зубца Q ЭКГ до начала СДСЧ), измеренных в нисходящем отделе аорты. Проводился замер расстояния между яремной вырезкой и зоной локации датчика в проекции брюшной аорты (S), скорректированный на толщину от поверхности датчика до локализации стробируемого объема с учетом фактического отклонения. СПВ на нисходящем отделе аорты (СПВао) определялось отношением S на T.

Определение объема жира

Определение объема жировой ткани методом мультиспиральной компьютерной томографии (МСКТ) проводилось всем больным, включенным в исследование, на компьютерном томографе с 320 рядами детекторов (Aquilion One Vision Edition, Toshiba, Япония). Сила тока на трубе – 200–300 mA, напряжение тока – 120 kV. Исследование выполнялось при проспективной кардиосинхронизации согласно стандартному протоколу. Изображения грудной полости МСКТ восстановлены как 5-миллиметровые неперекрывающиеся срезы. Объем периаортального [33] жира измерялся методом полуавтоматической сегментации, требующим ручного определения границ ткани. Ширина окна по шкале Хаунсфилда (Hounsfield) для оценки жировой ткани принималась от -150 до -30 единиц Hounsfield – HU (оконный центр -90 HU). Грудной отдел аорты определялся от окончания дуги аорты и до места вхождения аорты в диафрагму. Отдельно в каждом срезе контуры мягких тканей, непосредственно прилегающих к грудной аорте на расстоянии 1,5–2 см, отслеживались вручную. В дальнейшем происходила суммация по срезам с предоставлением результата в миллилитрах. Объем эпикардиального жира [34] измерялся методом полуавтоматической сегментации, требующим ручного определения границ ткани. Ширина окна по шкале Хаунсфилда для оценки жировой ткани принималась от -150 до -30 единиц HU (оконный центр -90 HU). Верхней границей сердца для определения эпикардиального жира принимался корень аорты. Нижней границей – верхушка сердца. Отдельно в каждом срезе вручную отслеживались контуры париетального листка перикарда. В дальнейшем происходила суммация по срезам с предоставлением результата в миллилитрах. Объем висцерального и подкожного жира измерялся по стандартному протоколу в срезе толщиной 8 мм на уровне I–II поясничного позвонка при помощи автоматизированного приложения Fat measure. Ширина окна по шкале Хаунсфилда для оценки жировой ткани принималась от -150 до -30 единиц HU (оконный центр -90 HU). Мышечный слой передней брюшной стенки, отделяющий висцеральную и подкожную жировую ткань, отслеживался вручную. Результат представлен в см².

Статистический анализ

Статистическая обработка данных выполнена с использованием пакетов прикладных программ Statistica 10 и SAS JMP 11. Для выявления статистически значимых различий между группами по категориальным признакам анализировались соответствующие таблицы сопряженности с использованием критерия c² Пирсона. Непрерывные показатели представлены с помощью среднего и стандартного отклонения в случае, если во всех 3 группах гипотеза о нормальном распределении не отвергнута, и с помощью медианы и интерквартильного размаха в случае, если хотя бы в одной группе гипотеза о нормальном распределении отвергнута. Гипотеза о нормальном распределении показателя проверялась с использованием критерия Шапиро–Уилка на уровне значимости 0,01. Группы сравнивались между собой на наличие статистически значимых различий с использованием критерия Краскела–Уоллиса для непараметрического случая и с применением однофакторного дисперсионного анализ для случая нормального распределения у показателя. В случае если выявлены статистически значимые различия между группами, применялись апостериорные критерии для попарных сравнений показателей между группами: критерий Тьюки для параметрического случая и критерий Данна для непараметрического. С целью выявления корреляционной связи между показателями использовался коэффициент корреляции Спирмена. Уровень значимости проверяемых гипотез принимался равным 0,05.

Результаты

Клиническая характеристика обследуемых представлена в табл. 1. Лица, включенные в контрольную группу, достоверно моложе обследуемых с АО (медиана 32 года [27; 35]). Группы с МС и с МЗАО сопоставимы по возрасту (p=0,74). Медиана возраста группы МС составила 40 лет [35; 44], группы МЗАО – 40 [34; 43] соответственно.

 

Таблица 1. Клиническая характеристика групп Table 1. Clinical characteristics of groups
Параметры	Здоровые добровольцы	Метаболически здоровые с АО	Лица с МС	p
n	16	46	70
Возраст, лет	32 [27; 35]	40 [34; 43]	40 [35; 44]	p1=0,01 p2=0,74 p3<0,01
Мужчины, n (%)	7 (43,8)	17 (37,0)	57 (81,4)	<0,01
Курение, n (%)	4 (25,0)	23 (50,0)	30 (42,9)	0,22
ОТ, см	75,7±12,1	100,0±12,2	109,6±12,6	p1<0,01 p2<0,01 p3<0,01
Отношение ОТ/ОБ	0,79±0,08	0,91±0,10	0,98±0,10	p1<0,01 p2<0,01 p3<0,01
ИМТ	23,4±3,43	31,2±4,84	32,7±5,0	p1<0,01 p2=0,18 p3<0,01
Наличие АГ, n (%)	0 (0,0)	8 (17,4)	55 (78,6)	<0,01
САД, мм рт. ст.	115,9± 9,7	117,2±10,5	133,9±15,3	p1=0,96 p2<0,01 p3<0,01
ДАД, мм рт. ст.	71,5±5,5	73,5±10,4	84,55±10,6	p1=0,73 p2<0,01 p3<0,01
Среднее АД, мм рт. ст.	109,7±14,4	124,3±14,6	138,4±17,3	p1=0,03 p2<0,01 p3<0,01
Пульсовое АД, мм рт. ст.	45,9±8,16	43,5±7,9	49,4±9,0	p1=0,37 p2<0,01 p3=0,64
Повышение уровня ТГ, n (%)	0 (0)	4 (8,7)	40 (57,1)	<0,01
ТГ, ммоль/л	0,69 [0, 58; 0, 92]	1,21 [0.94; 1,48]	1,98 [1, 32; 2, 56]	p1=0,04 p2<0,01 p3<0,01
Снижение уровня ЛПВП, n (%)	0 (0,0)	11 (23,9)	33 (47,1)	<0,01
ХС ЛПВП, ммоль/л	1,6 [1, 5; 1, 8]	1,3 [1, 1; 1, 5]	1,02 [0, 9; 1, 2]	p1=0,01 p2<0,01 p3<0,01
Повышение уровня ЛПНП, n (%)	0 (0)	18 (39,1)	53 (75,7)	p1<0,01 p3<0,01
ХС ЛПНП, ммоль/л	2,2±0,7	3,0±0,7	3,62±1,0	p1<0,01 p2<0,01 p3<0,01
Нарушение толерантности к глюкозе, n (%)	0 (0,0)	0 (0,0)	4 (5,7)	0,16
Гипергликемия натощак, n (%)	0 (0,0)	3 (6,5)	14 (20,0)	0,03
Глюкоза плазмы крови, ммол/л	5,06±0,60	5,24±0,43	5,53±0,61	p1=0,85 p2=0,02 p3=0,04
HOMA-IR	1,1±0,50	2,6±1,8	3,4±2,8	p1<0,01 p2=0,08 p3<0,01
Инсулин, мкЕд/мл	4,8±2,1	10,9±7,2	13,3±9,8	p1<0,01 p2=0,23 p3<0,01
Примечание. Здесь и далее в табл. 2, 3: p1 – значимость различий между 0 и 1-й группами; p2 – значимость различий между 1 и 2-й группами; p3 – значимость различий между 0 и 2-й группами. Показатели давления представлены по результатам суточного мониторирования АД. Note. Here and further in the table 2, 3: p1 – significance of differences between groups 0 and 1; p2 – significance of differences between groups 1 and 2; p3 – significance of differences between groups 0 and 2. Pressure indicators are presented as results of daily blood pressure monitoring.

 

Среди группы с МС мужчин было больше в 4,4 раза, чем женщин. В группе МЗАО число женщин превышало число мужчин в 1,7 раза (доля мужчин – 37,0%). По числу курящих лиц группы достоверно не отличались друг от друга (p=0,22).

Результаты антропометрических показателей ожирения (ОТ, ОТ/ОБ – окружность бедер) достоверно увеличивались от группы к группе, что сопровождалось ухудшением метаболического фенотипа (p<0,01). Аналогичная тенденция отмечалась по показателю индекс массы тела (ИМТ), однако достоверного отличия между группами МЗАО и МС по ИМТ не получено (p=0,18).

АГ как единственный дополнительный фактор риска у лиц с МЗАО наблюдался в 17,4%. Повышение уровня ЛПНП – в 39,1%, ТГ – в 8,7% случаев. Снижение ЛПВП в качестве единственного дополнительного фактора риска наблюдалось в 23,9% случаев, и гипергликемия натощак встречалась в 6,5%.

В группе с МС самым распространенным дополнительным фактором являлась АГ (в 78,6% случаев). Повышение ЛПНП наблюдалось у 75,7% обследуемых. Гипергликемия натощак встречалась в 3 раза чаще (в 20,0% случаев), чем у лиц с МЗАО. Тем не менее нарушение толерантности к глюкозе присутствовало только у 5,7% лиц с МС.

В обследуемых группах по данным МСКТ проведена оценка распределения жировой ткани (табл. 2). Достоверное увеличение висцерального жира (от 50,3 см² в группе контроля до 208,8 см² в группе с МС) сопровождалось ростом объема и других жировых депо: эпикардиального (с 41,7 см³ в группе здоровых добровольцев до 114,4 см³ в группе МС); пери-аортального (с 6,5 см³ в группе здоровых добровольцев до 20,5 см³ в группе МС). Площадь подкожного жира достоверно не различалась между группами МЗАО и МС (p=0,99), в отличие от отношения подкожного жира к висцеральному, которое достоверно уменьшалось с 2,4 [1, 6; 3, 5] до 1,4 [1, 0; 2, 1] и, по-видимому, определяло метаболический фенотип.

 

Таблица 2. Распределение жировой ткани у лиц с АО в зависимости от наличия МС Table 2. Distribution of adipose tissue in individuals with abdominal obesity (AO) depending on the presence of metabolic syndrome (MS)
Параметры	Здоровые добровольцы	Метаболически здоровые с АО	Лица с МС	p
Эпикардиальный жир, см3	41,7 [28, 5; 3, 0]	87,3 [65, 1; 117, 4]	114,4 [72, 4; 160, 2]	p1<0,01 p2<0,01 p3<0,01
Периаортальный жир, см3	6,5 [4, 7; 9, 7]	13,7 [8, 3; 23, 8]	20,5 [13, 6; 30, 1]	p1<0,01 p2<0,01 p3<0,01
Висцеральный жир, см2	50,3 [34, 6; 79, 3]	124,5 [82, 9;197, 4]	208,8 [144, 8;250, 7]	p1<0,01 p2=0,02 p3<0,01
Подкожный жир, см2	129,7±58,5	297,7±89,0	300,1±99,2	p1<0,01 p2=0,99 p3<0,01
Отношение подкожного жира к висцеральному	2,2 [1, 3; 3, 5]	2,4 [1, 6; 3, 5]	1,4 [1, 0; 2, 1]	p1=1,0 p2<0,01 p3=0,06

 

Регионарная жесткость оценивалась по результатам ультразвукового исследования нисходящего отдела аорты. СПВао достоверно (p<0,01) отличалась между обследуемыми группами (табл. 3). Максимальная СПВ выявлена в группе МС (6,6±1,1 м/с). В группе МЗАО – 5,5±1,0 м/с соответственно, что статистически значимо выше, чем в контрольной группе (p<0,01).

 

Таблица 3. Показатели жесткости и состояния сосудистой стенки у лиц с АО в зависимости от наличия МС Table 3. Indicators of rigidity and state of the vascular wall in persons with AO, depending on the presence of MS
Параметры	Здоровые добровольцы	Метаболически здоровые с АО	Лица с МС	p
СПВао, м/с	4,3±0,9	5,5±1,0	6,6±1,1	p1<0,01 p2<0,01 p3<0,01
СПВпл, м/с	10,98±1,2	12,3±3,8	13,8±8,2	p1=0,14 p2<0,01 p3<0,01
CAVI, м/с	5,8±1,7	6,4±0,8	6,7±0,9	p1=0,76 p2=0,20 p3=0,20

 

Магистральная жесткость представлена результатами оценки СПВ в плече-лодыжечном сегменте. Несмотря на достоверные отличие СВПао между группами, СПВпл между КГ и МЗАО достоверно не отличались (p=0,14) и составили 10,98±1,2 и 12,3±3,8 м/с соответственно. Однако СПВпл в группе с МС достоверно больше, чем в других группах 13,8±8,2 м/с (p<0,01).

С целью определения корреляционных связей СПВао и СПВпл с некоторыми антропометрическими, метаболическими параметрами, жировыми депо использованы общие по выборке показатели (n=132); табл. 4. При анализе выявлены достоверные взаимосвязи СПВао и СПВпл со всеми компонентами МС (ОТ, АД, ТГ, ЛПВП, глюкозы плазмы натощак), кроме ЛПНП. Также обнаружены тесные взаимосвязи СПВао с различными жировыми депо. Наибольший коэффициент корреляции выявлен с висцеральным (r=0,55; p≤0,01) и эпикардиальным (r=0,45; p≤0,01) жировыми депо. Зафиксирована тесная достоверная взаимосвязь СПВао с маркером инсулинорезистентности HOMA-IR (r=0,42; p≤0,01). СПВао в отличие от СПВпл достоверно коррелировала с ИМТ (r=0,52; p≤0,01) и подкожным жиром (r=0,34; p≤0,01). Результаты корреляционного анализа показывают более тесную взаимосвязь СПВао с маркерами МС, инсулинорезистентности и жировыми депо, чем СПВпл.

 

Таблица 4. Корреляционные связи между СПВао и СПВпл с некоторыми антропометрическими, метаболическими параметрами и жировыми депо Table 4. Correlation relationships between aortic pulse wave velocity (aoPWV) and brachial-ankle pulse wave velocity with some anthropometric, metabolic parameters and fat depots
Параметр	СПВпл, м/с	СПВао, м/с
Возраст, лет	0,27*	0,28*
Рост, см	0,31*	0,33*
Масса тела, кг	0,27*	0,55*
ОТ, см	0,38*	0,57*
ИМТ, кг/м2	0,12	0,52*
САД, мм рт. Ст.	0,53*	0,49*
ДАД, мм рт. Ст.	0,62*	0,46*
Среднее АД, мм рт. Ст.	0,63*	0,49*
Объем эпикардиального жира, см3	0,27*	0,45*
Объем периаортального жира, см3	0,37*	0,4*
Площадь висцерального жира, см2	0,38*	0,55*
Площадь подкожного жира, см2	0,16	0,34*
Отношение подкожного жира к висцеральному	-0,27*	-0,32*
ТГ, ммоль/л	0,34*	0,47*
ЛПВП, ммоль/л	-0,24*	-0,46*
ЛПНП, ммоль/л	0,04	0,15
Глюкоза плазмы натощак, ммоль/л	0,19**	0,18**
Инсулин, мкЕд/мл	0,25*	0,39*
Индекс HOMA-IR	0,28*	0,42*
*Отмечены статистически значимые коэффициенты корреляции со значением p≤0,01; **отмечены статистически значимые коэффициенты корреляции со значением p≤0,05. *Statistically significant correlation coefficients with p≤0,01; **statistically significant correlation coefficients with p≤0,05.

 

Для оценки связи метаболических факторов и жировых депо с показателем СПВао проведен многофакторный регрессионный анализ (табл. 5). Модель включала возраст, ИМТ, САД, висцеральный, периаортальный, эпикардиальный жиры, отношение подкожного жира к висцеральному. В результате поэтапной регрессии обнаружено, что наиболее статистически значимая ассоциация СПВао выявлена с ИМТ, САД и эпикардиальным жиром. Оценивалась возможность замены ИМТ на показатели ОТ, отношение ОТ/ОБ, масса тела. Однако модель с ИМТ имела наилучшую прогностическую значимость. Замена эпикардиального жира на иные жировые депо также ухудшала прогностическую значимость модели. В связи с чем указанная ранее комбинация 3 факторов имеет наилучшую прогностическую способность для СПВао.

 

Таблица 5. Результат многофакторного регрессионного анализа связи СПВао с некоторыми антропометрическими, метаболическими параметрами и жировыми депо Table 5. Result of multivariate regression analysis of the relationship between aoPWV and some anthropometric, metabolic parameters and fat depots
Фактор	b-Коэффициент	Коэффициент регрессии	р
Константа		-0,639	0,2670
ИМТ, кг/м2	0,014	0,061	0,0005
САД, мм рт. Ст.	0,002	0,026	<0,0001
Эпикардиальный жир, см3	0,001	0,006	0,0007
Коэффициент детерминации R2 скорректированный	42,7%

 

Обсуждение

В нашем исследовании получены достоверные различия показателей жесткости артериальной стенки в группах здоровых добровольцев, лиц с МЗАО и МС. При этом по показателю СПВао достоверные различия наблюдались во всех 3 исследуемых группах – контрольной (4,3±0,9 м/с), МЗАО (5,5±1,0 м/с) и МС (6,6±1,1 м/с), p<0,01 между всеми исследуемыми группами, тогда как показатель СПВпл достоверно отличался только между лицами из контрольной группы 10,98±1,2 м/с и пациентами с МС 13,8±8,2 м/с (p<0,01). Не получено статистически значимого различия между исследуемыми подгруппами по показателю CAVI.

Ряд исследователей признают сопоставимость СПВао, измеренную при помощи ультразвукового метода, с кфСПВ [27]. J. Calabia и соавт. показали надежность и воспроизводимость данной методики в сравнении с «золотым стандартом» [35]. В ранее проведенном нами исследовании [20] СПВао продемонстрировала значимую корреляционную связь с показателем кфСПВ (r=0,85; р<0,0001). СПВао оценивает прохождение пульсовой волны именно по сосуду эластического типа – аорте, отражает истинную жесткость аорты. Тогда как в значение показателя СПВпл вносит вклад прохождение волны и по сосудам мышечного типа. Значимые различия показателя СПВао между здоровыми лицами и лицами с так называемым МЗАО говорят о том, что на структуру аортальной стенки у пациентов с МЗАО оказывают влияние увеличенные системные и локальные жировые депо. Как известно, СПВао – возрастзависимый показатель [20, 36], поэтому достоверные отличия возраста лиц в контрольной группе могло повлиять на различия в значениях СПВао между группами. При этом показатель СПВпл также коррелирует с возрастом по данным исследований [37, 38], однако по СПВпл достоверные отличия между группами с МЗАО и МС не наблюдались. Также при анализе взаимосвязей артериальной жесткости и возраста у всех исследуемых лиц получен низкий коэффициент корреляции (r=0,27; р<0,01 для СПВпл и r=0,28; р<0,01 для СПВао) по обоим показателям, что позволяет предполагать более сильное влияние на изменение жесткости сосудистой стенки факторов МС по сравнению с возрастом.

В многоцентровом проспективном многолетнем исследовании J. Topouchiana и соавт. [18] в числе прочих задач изучалось влияние компонентов МС на показатели кфСПВ и CAVI. Скорректированные по возрасту и полу показатели кфСПВ выше у пациентов с МС в сравнении с лицами без МС (9,57±0,06 м/с против 8,65±0,10 м/с; р<0,001), по показателю CAVI в этих группах сравнения отличия не получены (8,34±0,03 против 8,29±0,04; р=0,40). Продемонстрировано, что все компоненты МС оказывали достоверное влияние на кфСПВ, тогда как на CAVI оказывали влияние только 2 компонента МС.

Данные о влияние метаболических факторов на СПВпл неоднозначны. Так, в работе N. Haraguchi и соавт. [39] получены разные результаты в зависимости от пола исследуемых – достоверные различия плСПВ выявлены у женщин с МЗАО и нормальной массой тела, при этом у лиц мужского пола с МЗАО и без него не получено достоверных отличий по этому показателю.

Наши данные находят подтверждение в исследовании H. Lee и соавт. [40], где многофакторный анализ показал, что увеличение числа метаболических факторов риска в группе лиц с МС на один связано с 2-кратным увеличением СПВпл, кроме того, этот показатель артериальной жесткости достоверно возрастал в группе с МС по сравнению с группой лиц с МЗАО. Так же, как и в нашем исследовании, в этой работе не выявлено достоверных отличий между СПВпл у лиц с МЗАО и у лиц с нормальной массой тела. Авторы резюмируют, что лица с МС подвержены большему риску кардиометаболических нарушений в сравнении с МЗАО.

Анализируя полученные в нашем исследовании корреляционные зависимости, очевидно, что СПВао имеет более тесную достоверную связь по сравнению с СПВпл со всеми жировыми депо: висцеральным (r=0,55; р<0,01 против r=0,38; р<0,01), подкожным (r=0,34; р<0,01 против r=0,16, недостоверно – НД), эпикардиальным (r=0,45; р<0,01 против r=0,27; р<0,01), периаортальным (r=0,4; р<0,01 против r=0,37; р<0,01) и ИМТ (r=0,52; р<0,01 против r=0,12, НД).

В литературе представлены данные о связи различных жировых депо с артериальной жесткостью [14, 41, 42]. Исследователи M. Canepa и соавт. [14] провели методическое исследование влияния способа измерения расстояния пройденной пульсовой волны, входящее в формулу расчета СПВ у пациентов с ожирением на значение аортальной жесткости. В нашей работе СПВао измерялась визуализирующим ультразвуковым методом с измерением упомянутой дистанции над поверхностью тела [20] и также с введением ряда методических поправок, что обусловливает более точный расчет СПВао. В исследовании M. Canepa и соавт. [14] получены достоверные корреляции СПВ с подкожным жировым депо, но более тесная корреляция отмечалась с висцеральным жировым депо, ИМТ и ОТ, что подчеркивает роль центрального АО в формировании аортальной жесткости и как следствие – повышенного сердечно-сосудистого риска.

Многофакторный регрессионный анализ в нашем исследовании показал, что основной вклад в формирование аортальной жесткости (СПВао) вносят ИМТ, САД и эпикардиальный жир. Полученная модель демонстрирует, что объем именно эпикардиального жира имеет оптимальную прогностическую ценность для СПВао по сравнению с остальными жировыми депо.

В более ранних исследованиях также показано влияние эпикардиального жира на факторы сердечно-сосудистого риска. В работе R. Homsi и соавт. [43] выявили значимую связь между объемом эпикардиального жира и СПВао. Механизмы, лежащие в основе этой взаимосвязи, могут иметь воспалительную и метаболическую природу [44, 45]. В норме эпикардиальная жировая ткань служит физиологическим источником энергии и оказывает благотворное воздействие через адипокины – гормоны жировой ткани, которые считаются антиатерогенными и противовоспалительными [45]. При существенном увеличении объема эпикардиальной жировой ткани эти эффекты могут неблагоприятно изменить ее метаболическую активность – наблюдается повышенная резистентность к инсулину, которая также связана с большим содержанием висцерального жира [46, 47]. Инсулинорезистентность способствует понижению продукции эндотелием оксида азота, обладающего антиатерогенными, антиоксидантными свойствами, провоцирует атерогенные свойства инсулина, стимулирующего митогенактивированную протеинкиназу, в результате чего происходят рост и пролиферация эндотелиальных клеток, пролиферация гладкомышечных клеток и продукция коллагена, что лежит в основе повреждения артериальной стенки, увеличения ее жесткости и ремоделирования сосудов [48]. Данные нашего исследования также подтверждают связь показателя аортальной жесткости СПВао и уровня инсулина (r=0,39; р<0,01), параметра резистентности к инсулину HOMA-IR (r=0,42; р<0,01), более сильную в сравнении с корреляционными связями этих метаболических факторов и СПВпл.

Таким образом, среди показателей артериальной жесткости наиболее чувствительным к метаболическим факторам и объему жировых депо оказался показатель СПВао – значимо повышенный уже в группе с МЗАО и имеющий более сильную взаимосвязь с жировыми депо и компонентами МС. Наличие достоверных отличий по ряду метаболических факторов риска (среднее АД, ТГ, ХС ЛПВП, инсулин, HOMA-IR), а также по показателю регионарной жесткости аорты (СПВао), независимому предиктору сердечно-сосудистых событий, между группой контроля и МЗАО заставляет сомневаться в корректности термина «метаболически здоровое ожирение».

Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Conflict of interests. The authors declare no conflict of interest.

About the authors

Marina V. Andreevskaia

National Medical Research Center of Cardiology

Author for correspondence.
Email: marineracrim@mail.ru

Cand. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

Ekaterina A. Zheleznova

National Medical Research Center of Cardiology

Email: katia.zheleznova@yandex.ru

teacher

Russian Federation, Moscow

Juliya V. Zhernakova

National Medical Research Center of Cardiology; Pirogov Russian National Research Medical University

Email: katia.zheleznova@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0001-7895-9068

D. Sci. (Med.), Prof.

Russian Federation, Moscow

Irina E. Chazova

National Medical Research Center of Cardiology

Email: c34h@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-9822-4357

D. Sci. (Med.), Prof., Acad. RAS

Russian Federation, Moscow

Merab A. Shariia

National Medical Research Center of Cardiology

Email: nat-cardio1@yandex.ru

D. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

Nataliia V. Blinova

National Medical Research Center of Cardiology

Email: nat-cardio1@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0001-5215-4894

Cand. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

Alsu R. Zairova

National Medical Research Center of Cardiology

Email: zairova.alsu@rambler.ru

Cand. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

Marina O. Azimova

National Medical Research Center of Cardiology

Email: marinaazimovaa@gmail.com

Graduate Student

Russian Federation, Moscow

Anatolii N. Rogoza

National Medical Research Center of Cardiology

Email: anrogoza@gmail.com

D. Sci. (Biol.)

Russian Federation, Moscow

Marina A. Saidova

National Medical Research Center of Cardiology

Email: m.saidova@gmail.com

D. Sci. (Med.)

Russian Federation, Moscow

References

Supplementary files