Некоторые серологические маркеры Toxoplasma gondii, цитомегаловируса и вируса краснухи у беременных в Санкт-Петербурге

Обложка


Цитировать

Полный текст

Открытый доступ Открытый доступ
Доступ закрыт Доступ предоставлен
Доступ закрыт Доступ платный или только для подписчиков

Аннотация

Обоснование. В настоящее время остаются актуальными исследования, направленные на изучение наличия специфического иммунитета к различным возбудителям TORCH-комплекса (Toxoplasma gondii, цитомегаловируса, вируса краснухи) среди беременных.

Цель — изучить частоту выявления основных серологических маркеров TORCH-комплекса у беременных в Санкт-Петербурге.

Материалы и методы. Проведен ретроспективный анализ результатов скринингового тестирования беременных (n=6605) на наличие и уровень специфических иммуноглобулинов M и G к антигенам токсоплазм, вирусов краснухи и цитомегаловируса в крови.

Результаты. Уровень серопревалентности к вирусу краснухи составил 98,2% (n=4428), наибольшее количество серонегативных женщин зарегистрировано среди пациенток в возрасте 31–35 лет. В 8,4% случаев уровень иммуноглобулинов G к вирусу краснухи в сыворотке крови был ниже защитного. Иммуноглобулины G к цитомегаловирусу выявлены у 1632 (81,9%) беременных с достоверным увеличением количества серопозитивных женщин с возрастом (p <0,001). Специфические иммуноглобулины G к Toxoplasma gondii обнаружены у 28% (n=1375) беременных. Доля серопозитивных лиц также увеличивалась с возрастом (p <0,001), самый высокий уровень зарегистрирован у женщин старше 40 лет и составил 40,74%.

Заключение. Высокий уровень серопревалентности беременных к вирусу краснухи позволяет предложить ограничить обследование на наличие антител к этому вирусу во II триместре гестации. Скрининг беременных на антитела к цитомегаловирусу рекомендовано проводить женщинам с известными факторами более высокого риска развития врожденной цитомегаловирусной инфекции. В связи с высоким уровнем серонегативных беременных по токсоплазмозу в Российской Федерации целесообразно продолжить скрининг на наличие/отсутствие антител к токсоплазме.

Полный текст

Обоснование

Изучение роли инфекционной патологии в предотвратимой младенческой смертности является одной из актуальных проблем ввиду широкого распространения инфекций с высоким риском анте- и интранатальной передачи возбудителей от матери плоду и развитием врожденных инфекционных заболеваний.

К числу возбудителей врожденных инфекционных заболеваний относят ВИЧ, вирусы гепатита В и С, цитомегалии, герпеса, краснухи, парвовируса В19, варицелла-зостер, а также возбудители сифилиса, токсоплазмоза, листериоза (около 50 инфекционных агентов) [1, 2].

Риск развития врожденных инфекционных заболеваний определен целым рядом факторов, в частности распределением популяции женщин детородного возраста (в том числе беременных) по наличию/отсутствию серологических маркеров этих заболеваний, преимущественно специфических иммуноглобулинов классов M (IgM) и G (IgG) [3–5].

Сероэпидемиологические исследования по заболеваниям классического TORCH-комплекса [токсоплазмозу, краснухе, вирусу простого герпеса, цитомегаловирусу (ЦМВ)] в мире проводят давно. В зависимости от целей и материалов они могут отражать частоту выявления серологических маркеров в популяции в целом [6-8] и с учетом пола и возраста [7–10], результаты тестирования в разных странах [11, 12], в отдельных регионах внутри одной страны [13, 14], географической области или одной нозологической формы [15, 16], а также социально-экономический статус обследуемых [17].

Такие исследования с использованием скрининговых иммунохимических тестов (твердофазного иммуноферментного, иммунохемилюминисцентного анализов) в когорте женщин репродуктивного возраста позволяют ориентировочно оценивать относительное и абсолютное количество лиц, максимально подверженных риску острой инфекции с передачей возбудителя плоду (без антител, серонегативных), с определенным уровнем иммунитета (серопозитивных по наличию специфических IgG), а также с лабораторными признаками острого (реактивации, суперинфекции) инфекционного процесса (серопозитивных со специфическими IgM). Полученные данные можно использовать в обосновании и разработке программ первичного скрининга и мониторинга беременных с целью своевременного выявления риска развития врожденных инфекционных заболеваний, определения целевых групп для углубленного обследования и, в конечном счете, снижения частоты врожденной инфекционной патологии [9, 17–19].

Количество публикаций результатов подобных исследований в России крайне ограничено, число обследованных не достигает одной тысячи [3, 6, 8], что определяет актуальность более масштабных проектов.

Цель — изучить частоту выявления основных серологических маркеров TORCH-комплекса (Toxoplasma gondii, ЦМВ, вируса краснухи) у беременных в Санкт-Петербурге.

Материалы и методы

Критериями включения в исследование были возраст женщины старше 16 лет и наличие беременности. Методом сплошной выборки получены результаты скринингового тестирования на наличие и уровень специфических IgM и IgG к антигенам токсоплазм, вирусов краснухи и ЦМВ сывороток крови. Женские консультации Санкт-Петербурга направили эти материалы в Межрайонную централизованную клинико-диагностическую лабораторию Городской поликлиники № 107 за 4 мес. 2019 г. Затем из базы данных исключены пациенты без диагностированной беременности, а также с обнаруженными маркерами ВИЧ-инфекции, вирусных гепатитов В и С, сифилиса. Всего в исследование включены 6605 женщин, что составило 10,2% от общего числа беременных в Санкт-Петербурге в 2019 г.

Специфические антитела определяли на лабораторном треке производства Siemens методом иммунохемилюминесцентного анализа с использованием реагентов ADVIA (IgM и IgG к антигенам токсоплазм, вируса краснухи и ЦМВ) Заявленная производителями чувствительность и специфичность тест-систем составляет более 99%.

Обследованные ранжированы по возрасту (16–20, 21–25, 26–30, 31–35, 36–40, старше 40 лет). Статистический анализ проводили методами дескриптивной статистики, сравнения частоты встречаемости признаков — с использованием модулей Microsoft Excel, пакета программ по статистической обработке данных StatSoft Statistica 7.0. Связи между признаками изучали с помощью непараметрического критерия χ2 Пирсона.

В рамках данного исследования не анализировали клинико-анамнестические данные о течении и исходах беременностей.

Результаты

В исследовании проанализированы результаты скринингового тестирования 6605 женщин на наличие и уровни специфических IgM и IgG к антигенам токсоплазм, вирусов краснухи, ЦМВ и простого герпеса типов 1 и 2 сывороток крови, что составило 10,2% общего числа беременных в Санкт-Петербурге в 2019 г.

Краснуха

Уровни антител IgG и IgM к краснухе определены у 4510 женщин: у 98,2% (n=4428) обнаружены различные уровни специфических IgG, у 1,8% (n=82) антитела не выявлены. В 8,4% случаев уровень IgG к вирусу краснухи в сыворотке крови был ниже защитного в соответствии с принятым для России показателем — менее 25 МЕ/мл (рис. 1, 2).

Рис. 1. Показатели инфицированности цитомегаловирусом, токсоплазмозом и краснухой беременных в возрастных группах.

Fig. 1. Rates of cytomegalovirus, toxoplasmosis, and rubella infections in pregnant women by age group.

 

Рис. 2. Распределение концентрации иммуноглобулинов G к вирусу краснухи в крови беременных.

Fig. 2. Distribution of blood anti-rubella immunoglobulin G levels in pregnant women.

 

При изучении возрастной структуры серологического профиля (табл. 1) наибольшее количество серонегативных женщин зарегистрировано в возрасте 31–35 лет (1,99% женщин данной возрастной группы; n=31). Среди всех серонегативных беременных женщины этой группы составили 37,8% В остальных возрастных группах доли серонегативных женщин были примерно одинаковыми (1,23–1,94%).

 

Таблица 1. Частота обнаружения иммуноглобулинов G к краснухе у беременных различных возрастных групп

Table 1. Rates of anti-rubella immunoglobulin G detection in pregnant women by age group

Возраст, лет

Обнаружены

Не обнаружены

Всего

n

%

n

%

16–20

80

98,77

1

1,23

81

21–25

515

98,85

6

1,15

521

26–30

1307

98,12

25

1,88

1332

31–35

1528

98,01

31

1,99

1559

36–40

794

98,15

15

1,85

809

Старше 40

202

98,06

4

1,94

206

Всего

4428

82

4510

 

Специфические IgM выявлены у 0,2% (n=11) женщин, у всех были зарегистрированы IgG. Все женщины были направлены на дообследование в поликлиническое отделение инфекционного стационара. Во всех случаях после получения отрицательных результатов полимеразной цепной реакции, оценки авидности IgG, результатов иммуноблоттинга, данных о прививках, результатов предыдущих исследований (если документы доступны для изучения) комиссионно наличие IgM расценено как ложноположительное. Катамнестически случаи врожденной краснушной инфекции, синдрома врожденной краснухи не зарегистрированы.

Достоверной связи между возрастом беременных и частотой обнаружения IgG не получено (χ2=1,8; p=0,94).

Цитомегаловирусная инфекция

При обследовании 1993 беременных у 1632 (81,9%) женщин обнаружены IgG к ЦМВ (табл. 2). Отмечена статически значимая связь возраста и выявления IgG к ЦМВ (χ2=45,6; p <0,001). У 1,3% (n=26) женщин выявлены IgM. Причем у 22 одновременно присутствовали специфические IgG. У 4 женщин IgG не определены, у них же при повторном обследовании выявлены сомнительные IgM.

Серонегативные к ЦМВ беременные составили 18,2% (n=361) обследованных. Среди беременных в возрасте от 16 до 40 лет доля серонегативных была примерно на том же уровне или выше, чем в группе старше 40 лет, составив от 17,00 до 23,86%.

 

Таблица 2. Частота обнаружения иммуноглобулинов G к цитомегаловирусу у беременных различных возрастных групп

Table 2. Rates of anti-cytomegalovirus immunoglobulin G detection in pregnant women by age group

Возраст, лет

Обнаружены

Не обнаружены

Всего

n

%

n

%

16–20

23

79,31

6

20,69

29

21–25

166

83,00

34

17,00

200

26–30

434

76,14

136

23,86

570

31–35

559

80,09

139

19,91

698

36–40

342

89,76

39

10,24

381

Старше 40

105

93,75

7

6,25

112

Всего

1629

361

1993

 

Токсоплазмоз

При обследовании 4909 беременных (табл. 3) специфические IgG, отражающие иммунитет к Toxoplasma gondii, обнаружены у 28% (n=1375). Доля серопозитивных женщин увеличивалась с возрастом (χ2=49,9; p <0,001), самый высокий уровень зарегистрирован у женщин старше 40 лет и составил 40,74%. IgM обнаружены у 0,1% беременных (n=7), при этом у 6 определены IgG в 5 раз и более выше порога чувствительности. Только у одной беременной отсутствовали специфические антитела класса IgG при положительных IgM (в табл. 3 не указана).

 

Таблица 3. Частота обнаружения иммуноглобулинов G к токсоплазмозу беременных различных возрастных групп

Table 3. Rates of anti-Toxoplasma gondii immunoglobulin G detection in pregnant women by age group

Возраст, лет

Обнаружены

Не обнаружены

Всего

n

%

n

%

16–20

14

17,28

67

82,72

81

21–25

124

21,49

453

78,51

577

26–30

368

25,38

1082

74,62

1450

31–35

487

29,21

1180

70,79

1667

36–40

272

31,52

591

68,48

863

Старше 40

110

40,74

160

59,26

270

Всего

1375

3533

4908

 

Серонегативными оказались 72% беременных, доля серонегативных пациентов была максимальной в возрастной группе 16–20 лет (82,7%).

Обсуждение

Врожденные инфекционные заболевания являются важной причиной инвалидизации и смертности детей во всем мире. Инфицирование женщины в период беременности может привести к выкидышу, гибели плода, мертворождению, а также появлению на свет детей с врожденной инфекцией.

Среди врожденных инфекционных заболеваний особое место занимает краснуха, приводящая к формированию множественных пороков развития, среди них наиболее известна триада Грегга (сочетание катаракты, пороков сердца и глухоты) [19]. Для профилактики краснухи существует высокоиммунная вакцина, ее внедрение позволило практически ликвидировать синдром врожденной краснухи во многих странах мира. Специфический иммунитет против краснухи варьирует от 66 до 100% в разных регионах [19–22].

В Российской Федерации с 2014 по 2018 г. регистрировали низкую заболеваемость краснухой (в 2014 г. впервые достигнут целевой показатель элиминации инфекции — менее 1 случая на 1 млн населения, в 2016 г. количество заболевших составило 38 человек, в 2017 и 2018 г. выявлено 5 случаев заболевания), что позволило Европейской региональной комиссии Всемирной организации здравоохранения признать элиминацию краснухи на территории Российской Федерации в 2017–2018 гг. [20]. Однако в 2019 г. было зарегистрировано 34 случая краснухи и заболеваемость составила 0,03 случая на 100 тыс. населения [21], что создает потенциальную опасность для женщин репродуктивного возраста и рождения детей с синдромом врожденной краснухи. В настоящее время Россия снова соответствует критериям Всемирной организации здравоохранения как страна, свободная от краснухи [22].

По результатам настоящего исследования в Санкт-Петербурге уровень защитных антител составил 98,2%, показатель мало менялся с возрастом: в 16–20 лет — 98,8%, старше 40 лет — 98,1%. Большинство беременных (89,8%) показали титры IgG выше 25 МЕ/мл, свидетельствующие о высокой иммунной прослойке и низком риске возникновения синдрома врожденной краснухи. У 9% обследуемых выявлен низкий уровень специфических IgG — менее 25 МЕ/мл (ниже защитного титра в соответствии с международными критериями), что может быть связано со снижением поствакцинального иммунитета со временем. Наименьшая доля серонегативных пациентов выявлена среди дважды охваченных плановыми прививками женщин в возрасте 21–25 лет — 1,15%.

Анамнез серонегативных к краснухе женщин не известен, но вероятно, нехватка протективного иммунитета у беременных была обусловлена отсутствием вакцинации от краснухи у лиц старшего возраста (вакцинация от краснухи введена в Национальный календарь только в 1997 г.), нарушением графика вакцинации или добровольным отказом от нее. В этих условиях существующая в Санкт-Петербурге система дообследования беременных с IgM к антигенам вируса краснухи экспертными методами на этапе специализированной помощи по профилю «Инфекционные болезни» с комиссионным принятием решения о наличии/отсутствии заболевания полностью себя оправдывает с точки зрения оценки риска развития синдрома врожденной краснухи.

Актуальна также цитомегаловирусная инфекция (ЦМВИ). Заболевание является ведущей причиной поражений центральной нервной системы, нейросенсорной глухоты и задержки психомоторного развития.

Частота первичной ЦМВИ во время беременности не превышает 5%, при этом распространенность внутриутробного инфицирования плода достигает 40%, а у 5–18% инфицированных детей развивается манифестная форма заболевания. Тяжелые поражения центральной нервной системы возникают при передаче вируса на ранних сроках гестации от первично инфицированной матери. Более благоприятный прогностический признак — рецидивирующая ЦМВИ, поскольку вероятность инфицирования плода ниже, чем при острой инфекции и составляет 0,2–2,2%. Однако рецидивирующая ЦМВИ у матери не исключает развития манифестной формы врожденного инфекционного заболевания у плода и новорожденного [9].

Согласно результатам исследования IgG к ЦМВ зарегистрированы у 81,9% беременных, с возрастом доля серопозитивных увеличивалась и среди обследованных старше 35 лет достигала 93,7%. Полученный показатель серопревалентности был ниже, чем в развивающихся странах (в Китае он составляет 98,7%, в Нигерии — 91,1%, в Турции — 97,3%) [9, 13, 23, 24], но выше, чем в развитых странах (в США — 70%, в Норвегии — 72,1%, в Японии — 69,1%) [25]. Показано, что на уровень инфицированности женщин ЦМВ могут влиять множество факторов: возраст, количество беременностей, детей, профессиональная занятость, социально-экономические условия жизни, миграционные процессы, географическая и этническая принадлежность. Доказано, что проживание в сельской местности и более низкий уровень образования являются значимыми факторами риска заражения ЦМВ во время беременности. Уровень осведомленности о влиянии ЦМВИ на плод несколько выше у женщин, проживающих в мегаполисах [26–28].

В настоящем исследовании IgG к ЦМВ отсутствовали у 18,2% женщин, преимущественно у беременных в возрасте 26–30 лет, отнесенных к группе высокого риска передачи ЦМВ плоду. Трансплацентарная передача ЦМВ возможна в течение всей беременности. И хотя рутинный скрининг к ЦМВ у беременных в настоящее время не проводят, серологическое обследование можно рекомендовать на этапе прегравидарной подготовки всем беременным. Острая инфекция может возникать при любой ситуации: у иммунных беременных, на фоне физиологической иммуносупрессии, в результате реактивации раннее приобретенной инфекции или заражения другим штаммом ЦМВ (частота их развития неизвестна) [29–31].

Основой профилактики является просветительская работа. Дородовое консультирование приводит к изменению поведения женщин и снижению риска заражения ЦМВИ во время беременности. Медицинским работникам необходимо информировать женщин про возможные источники и пути передачи ЦМВ (близкий контакт со слюной и мочой детей дошкольного возраста, половой контакт), а также о значительном риске инфицирования плода при первичной материнской инфекции. На современном этапе с целью предоставления актуальной информации о ЦМВИ в женских консультациях и родильных домах можно использовать обучающие фильмы, постеры и брошюры [32].

Большие надежды возложены на изобретение эффективной вакцины против ЦМВ. Уже более 50 лет продолжаются попытки разработки вакцины с потенциальной возможностью использования как до, так и во время беременности. В связи с особенностями ЦМВ (способностью к репликации без повреждения клетки и уклонению от иммунного ответа, вызывая пожизненную персистенцию в организме человека) и ограниченное количество животных для клинических исследований возникают трудности в разработке действенной вакцины. На сегодняшний день ни одна из вакцин не лицензирована. Несколько вакцин против ЦМВИ проходят (или уже завершили) 2-ю фазу клинических исследований: gB/MF59, ASP0013, PePVax, Triplex, V160, Hookipa HP-101 [33]. Отмечена хорошая переносимость и отсутствие серьезных нежелательных реакций (за исключением местных кожных). Целевой группой для исследования являются реципиенты костного мозга и органов. Продолжается клиническое исследование вакцины V160 среди серонегативных по ЦМВ женщин, находящихся в тесном контакте с детьми дошкольного возраста дома или на работе [34].

Другим актуальным врожденным инфекционным заболеванием является токсоплазмоз, что связано со сложностью его диагностики и лечения, а также высокой долей неблагоприятных исходов. В Российской Федерации заболеваемость врожденным токсоплазмозом варьирует в пределах 1 на 1000–8000 новорожденных. Летальность при врожденном манифестном токсоплазмозе составляет в среднем около 12% [35–37].

Показатели заболеваемости и распространенности токсоплазмоза неоднородны и значительно варьируют не только между разными регионами мира и странами, но и в пределах одной страны. Уровень серопозитивности к Toxoplasma gondii среди взрослого населения большей части стран Западной Европы, Африки, Южной и Центральной Америки составляет 50–95%, в США более 60 млн человек хронически инфицированы токсоплазмой [31]. Показатель инфицирования Toxoplasma gondii женщин репродуктивного возраста в России составляет 20–30% [36, 37].

Трансплацентарное поражение плода может наступить только при заражении матери во время данной беременности, в результате чего происходит поражение плода, сопровождаемое многообразием клинической картины и тяжестью течения. При повторных беременностях трансплацентарной передачи возбудителя не происходит [38–40]. В Российской Федерации обследование на наличие антител к Toxoplasma gondii в настоящее время не проводят.

Согласно полученным результатам уровень инфицированности оставил 28%. Отмечено статистически значимое увеличение доли серопозитивных женщин с возрастом (40,74% в старшей возрастной группе против 17,28% в группе 16–20 лет), что можно объяснить естественным течением эпидемического процесса.

Сероположительные к токсоплазмозу женщины в последующем мониторинге не нуждаются. В результате серологического обследования установлено, что 72% женщин подвержены риску инфицирования токсоплазмой во время беременности. Серонегативным беременным необходимы советы по предупреждению заражения с целью снижения риска первичной инвазии (включая ограничение контактов с инфицированными кошками, соблюдение правил личной гигиены, запрещение употребление сырого мясного фарша, а также мясных блюд без достаточной термической обработки) и серологический мониторинг каждые 8–12 нед. до конца беременности [41–43].

Выводы

  1. Серологические маркеры иммунитета по отношению к вирусу краснухи есть у 98,2% беременных Санкт-Петербурга, что отражает эффективность плановой вакцинации в соответствии с Национальным календарем. Редкость приобретенной краснухи, отсутствие случаев регистрации врожденной формы заболевания на протяжении последних 7 лет позволяет предложить ограничить обследование беременных на наличие антител к этому вирусу во II триместре беременности женщинам с обнаруженными при первичном обследовании антителами. Это позволит сократить количество повторных исследований на 90%.
  2. Среди беременных Санкт-Петербурга выявлены высокие показатели распространенности IgG к ЦМВ — до 81,8%. Отмечено снижение количества серонегативных лиц с увеличением возраста обследованных. Тотальный серологический скрининг беременных на антитела к ЦМВ в настоящее время не рекомендован, обследование может быть ограничено кругом беременных с наличием известных факторов более высокого риска развития врожденной ЦМВИ.
  3. Риску инфицирования токсоплазмами во время беременности подвержены 72% беременных в Санкт-Петербурге. Целесообразность скрининга беременных в России на наличие/отсутствие антител к токсоплазме подлежит дальнейшему исследованию.

Дополнительная информация

Вклад авторов. И.В. Маркин — формальный анализ, написание черновика рукописи; В.В. Васильев — разработка концепции, пересмотр и редактирование рукописи; Н.В. Рогозина — пересмотр и редактирование рукописи; Р.А. Иванова — написание черновика рукописи; А.Е. Николаева — проведение исследования, пересмотр и редактирование рукописи; А.Ю. Золотарев — проведение исследования, пересмотр и редактирование рукописи. Все авторы одобрили рукопись (версию для публикации), а также согласились нести ответственность за все аспекты работы, гарантируя надлежащее рассмотрение и решение вопросов, связанных с точностью и добросовестностью любой ее части.

Благодарности. Авторы признательны переводчику М.Ю. Дайнеко за поддержку.

Этический комитет. Проведение исследования одобрено локальным этическим комитетом Детского научно-клинического центра инфекционных болезней Федерального медико-биологического агентства (№ 105 от 11.09.2018). Все участники исследования добровольно подписали форму информированного согласия до включения в исследование.

Источники финансирования. Отсутствуют.

Раскрытие интересов. Авторы заявляют об отсутствии отношений, деятельности и интересов за последние три года, связанных с третьими лицами (коммерческими и некоммерческими), интересы которых могут быть затронуты содержанием статьи.

Оригинальность. При создании настоящей работы авторы не использовали ранее опубликованные сведения (текст, иллюстрации, данные).

Доступ к данным. Все данные, полученные в настоящем исследовании, доступны в статье.

Генеративный искусственный интеллект. При создании настоящей статьи технологии генеративного искусственного интеллекта не использовали.

Рассмотрение и рецензирование. Настоящая работа подана в журнал в инициативном порядке и рассмотрена по обычной процедуре. В рецензировании участвовали два внутренних рецензента из состава редакционной коллегии.

×

Об авторах

Иван Васильевич Маркин

Федеральный научно-клинический центр инфекционных болезней Федерального медико-биологического агентства

Автор, ответственный за переписку.
Email: i.v.markin@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-9922-401X
SPIN-код: 6232-6834

канд. мед. наук

Россия, Санкт-Петербург

Валерий Викторович Васильев

Федеральный научно-клинический центр инфекционных болезней Федерального медико-биологического агентства; Северо-Западный государственный медицинский университет им. И.И. Мечникова

Email: vcubed@ya.ru
ORCID iD: 0000-0003-2579-2799
SPIN-код: 5644-9877

д-р мед. наук, профессор

Россия, Санкт-Петербург; Санкт-Петербург

Наталия Васильевна Рогозина

Федеральный научно-клинический центр инфекционных болезней Федерального медико-биологического агентства

Email: lelekin96@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-0968-6291
SPIN-код: 8945-8293

 канд. мед. наук

Россия, Санкт-Петербург

Алексей Юрьевич Золотарев

Городская поликлиника № 107

Email: A.Zolotarev@P107.SPB.RU
ORCID iD: 0009-0006-5906-3286
Россия, Санкт-Петербург

Алла Ехильевна Николаева

Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова

Email: alla-nikolaeva2007@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0003-3802-5468
SPIN-код: 6472-0617

канд. мед. наук

Россия, Санкт-Петербург

Регина Анатольевна Иванова

Федеральный научно-клинический центр инфекционных болезней Федерального медико-биологического агентства; Первый Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова

Email: reg-iv@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-1809-9443
SPIN-код: 5153-0751

канд. мед. наук

Россия, Санкт-Петербург; Санкт-Петербург

Список литературы

  1. Ford-Jones EL, Kellner JD. “Cheap torches”: an acronym for congenital and perinatal infections. Pediatr Infect Dis J. 1995;14(7):638–640.
  2. Hon KL, Leung KKY, Leung AKC, et al. Congenital infections in Hong Kong: beyond TORCH. Hong Kong Med J. 2020;26(4):318–322. doi: 10.12809/hkmj208398
  3. Kuyumch’yan SK, Vasil’ev VV, Alekseeva NP. Risk factors and prognosis of some actual congenital infections. Journal Infectology. 2016;8(1):38–44. EDN: VTNSJT
  4. Lobzin YuV, Vasilev VV. Key aspects congenital infection. Journal Infectology. 2014;6(3):5–14. EDN: STQTXJ
  5. Rumbo J, Madariaga-P I, Salazar-Reviakina A, et al. Association between maternal infections during pregnancy and congenital defects in their offspring: a population-based case-control study in Bogota and Cali, Colombia 2001-2018. J Matern Fetal Neonatal Med. 2021;8:1–5. doi: 10.1080/14767058.2021.1999924
  6. Mardanly SG, Avdonina AS, Rotanov SV, Gotvyanskaya TP. The detection rate of serological markers for torch infections in the population of the Moscow city. Epidemiology and infectious diseases. Current items. 2015;(4):44–49. EDN: UMOXCD
  7. Mussi-Pinhata MM, Yamamoto AY, Aragon DC, et al. Seroconversion for cytomegalovirus infection during pregnancy and fetal infection in a highly seropositive population: ‘The BraCHS Study’. J Infect Dis. 2018;218(8):1200–1204. doi: 10.1093/infdis/jiy321
  8. Naumenko NS, Nikonov AP, Astsaturova OR, Belova AV. Structure of infectious screening of pregnants: Russian and overall practice. V.F. Snegirev Archives of Obstetrics and Gynecology. 2018;5(1):26–30. EDN: YUFHDW doi: 10.18821/2313-8726-2018-5-1-26-30
  9. Coppola T, Mangold JF, Cantrell S, Permar SR. Impact of maternal immunity on congenital cytomegalovirus birth prevalence and infant outcomes: a systematic review. Vaccines (Basel). 2019;7(4):129. doi: 10.3390/vaccines7040129
  10. Ter-Stepanyan MM. Prevalence of viral infections included in the TORCH complex among women of reproductive age in Armenia. Fundamentalis scientiam. 2017;(4(5)):94–95. (In Russ.) EDN: YPATBJ
  11. Vilibic-Cavlek T, Ljubin-Sternak S, Ban M, et al. Seroprevalence of TORCH infections in women of childbearing age in Croatia. J Matern Fetal Neonatal Med. 2011;24(2):280–283. doi: 10.3109/14767058.2010.485233
  12. Payne H, Barnabas S. Congenital cytomegalovirus in Sub-Saharan Africa-a narrative review with practice recommendations. Front Public Health. 2024;12:1359663. doi: 10.3389/fpubh.2024.1359663
  13. Warnecke JM, Pollmann M, Borchardt-Lohölter V, et al. Seroprevalences of antibodies against ToRCH infectious pathogens in women of childbearing age residing in Brazil, Mexico, Germany, Poland, Turkey and China. Epidemiol Infect. 2020;148:e271. doi: 10.1017/S0950268820002629
  14. Mocanu AG, Gorun F, Ciohat I, et al. Simultaneous seroprevalence to Toxoplasma gondii, cytomegalovirus and rubella virus in childbearing women from Western Romania. Medicina (Kaunas). 2021;57(9):927. doi: 10.3390/medicina57090927
  15. Pleyer U, Gross U, Schlüter D, et al. Toxoplasmosis in Germany. Dtsch Arztebl Int. 2019;116(25):435–444. doi: 10.3238/arztebl.2019.0435
  16. Oyeyemi OT, Oyeyemi IT, Adesina IA, et al. Toxoplasmosis in pregnancy: a neglected bane but a serious threat in Nigeria. Parasitology. 2020;147(2):127–134. doi: 10.1017/S0031182019001525
  17. Terracciano E, Amadori F, Pettinicchio V, et al. Strategies for elimination of rubella in pregnancy and of congenital rubella syndrome in high and upper-middle income countries. J Prev Med Hyg. 2020;61(1):E98–E108. doi: 10.15167/2421-4248/jpmh2020.61.1.1310
  18. Robinson E, de Valk H, Villena I, et al. National perinatal survey demonstrates a decreasing seroprevalence of Toxoplasma gondii infection among pregnant women in France, 1995 to 2016: impact for screening policy. Euro Surveill. 2021;26(5):1900710. doi: 10.2807/1560-7917.ES.2021.26.5.1900710
  19. Kaushik A, Verma S, Kumar P. Congenital rubella syndrome: A brief review of public health perspectives. Indian J Public Health. 2018;62(1):52–54. doi: 10.4103/ijph.IJPH_275_16
  20. Chekhlyayeva TS, Tsvirkun OV, Turayeva NV, et al. Assessing the 2019 rubella elimination status in the Russian federation. Russian journal of infection and immunity. 2022;12(1):85–94. EDN: EEQRQE doi: 10.15789/2220-7619-ATR-1663
  21. Barkinkhoyeva LA, Chekhlyayeva TS, Turayeva NV, et al. Rubella epidemic situation in Russia in 2019. In: Modern problems of epidemiology, microbiology and hygiene. Proceedings of the XII All-Russian scientific-practical conference of young scientists and specialists, Rospotrebnadzor. Rostov-on-Don, October 21-22, 2020. Rostov-on-Don: MiniType; 2020. P. 21–23. (In Russ.)
  22. Bichurina MA, Zheleznova NV, Sharova AA. Measles and rubella in the north-west of Russia in period of elimination. Journal Infectology. 2021;13(4):106–112. EDN: CHGCGZ doi: 10.22625/2072-6732-2021-13-4-106-112
  23. Han L, Li R, Xiong W, et al. Prevalence of preconception TORCH infections and its influential factors: evidence from over 2 million women with fertility desire in southern China. BMC Womens Health. 2023;23(1):425. doi: 10.1186/s12905-023-02560-4
  24. Hamid KM, Onoja AB, Tofa UA, Garba KN. Seroprevalence of cytomegalovirus among pregnant women attending Murtala Mohammed Specialist Hospital Kano, Nigeria. Afr Health Sci. 2014;14(1):125–130. doi: 10.4314/ahs.v14i1.19
  25. Fowler K, Mucha J, Neumann M, et al. A systematic literature review of the global seroprevalence of cytomegalovirus: possible implications for treatment, screening, and vaccine development. BMC Public Health. 2022;22(1):1659. doi: 10.1186/s12889-022-13971-7
  26. Qin X, Zhang S, Liu H, et al. Seroepidemiology of TORCH Infections among 1.7 million women of childbearing age in rural China: A Population-Based Cross-Sectional Study. Am J Trop Med Hyg. 2021;105(5):1202–1209. doi: 10.4269/ajtmh.20-0137
  27. Dinkar A, Singh J. Seroprevalence of Toxoplasma, Rubella, CMV and HSV infection at a teaching hospital: A 7 year study from North India. J Family Med Prim Care. 2020;9(5):2253–2257. doi: 10.4103/jfmpc.jfmpc_176_20
  28. Manjunathachar HV, Singh KN, Chouksey V, et al. Prevalence of torch infections and its associated poor outcome in high-risk pregnant women of Central India: Time to think for prevention strategies. Indian J Med Microbiol. 2020;38(3–4):379–384. doi: 10.4103/ijmm.IJMM_20_136
  29. Wang LC, Yan F, Ruan JX, et al. TORCH screening used appropriately in China?—three years results from a teaching hospital in northwest China. BMC Pregnancy Childbirth. 2019;19(1):484. doi: 10.1186/s12884-019-2642-7
  30. Pesch MH, Saunders NA, Abdelnabi S. Cytomegalovirus infection in pregnancy: prevention, presentation, management and neonatal outcomes. J Midwifery Womens Health. 2021;66(3):397–402. doi: 10.1111/jmwh.13228
  31. Korobkov NA, Vasil’yev VV, Lobzin YuV, et al. Infections in obstetrics: a guide for physicians. Moscow: SpetsLit; 2019. 397 p. (In Russ.)
  32. Calvert A, Vandrevala T, Parsons R, et al. Changing knowledge, attitudes and behaviours towards cytomegalovirus in pregnancy through film-based antenatal education: a feasibility randomised controlled trial of a digital educational intervention. BMC Pregnancy Childbirth. 2021;21(1):565. doi: 10.1186/s12884-021-03979-z
  33. Boppana SB, van Boven M, Britt WJ, et al. Vaccine value profile for cytomegalovirus. Vaccine. 2023;41 Suppl 2:S53–S75. doi: 10.1016/j.vaccine.2023.06.020
  34. Valencia SM, Rochat E, Harnois MJ, et al. Vaccination with a replication-defective cytomegalovirus vaccine elicits a glycoprotein B-specific monoclonal antibody repertoire distinct from natural infection. NPJ Vaccines. 2023;8(1):154. doi: 10.1038/s41541-023-00749-0
  35. Felín MS, Wang K, Moreira A, et al. Building programs to eradicate toxoplasmosis part I: introduction and overview. Curr Pediatr Rep. 2022;10(3):57–92. doi: 10.1007/s40124-022-00269-w
  36. Korsakova II, Zhirkova IN, Verenitsyn IV. Toxoplasmosis: current epidemiologic situation. Russian journal of infection and immunity. 2017;(S):34. (In Russ.) EDN: XVJOVN
  37. Berdysh D, Mirzoyeva R, Mirzoyev MS, Saakova K. Epidemiology of toxoplasmosis. Danish Scientific Journal. 2020;(38–1):27–29. (In Russ.) EDN: YCZONB
  38. Rostami A, Riahi SM, Contopoulos-Ioannidis DG, et al. Acute Toxoplasma infection in pregnant women worldwide: A systematic review and meta-analysis. PLoS Negl Trop Dis. 2019;13(10):e0007807. doi: 10.1371/journal.pntd.0007807
  39. Rostami A, Riahi SM, Gamble HR, et al. Global prevalence of latent toxoplasmosis in pregnant women: a systematic review and meta-analysis. Clin Microbiol Infect. 2020;26(6):673–683. doi: 10.1016/j.cmi.2020.01.008
  40. Bigna JJ, Modiyinji AF, Nansseu JR, et al. Burden of hepatitis E virus infection in pregnancy and maternofoetal outcomes: a systematic review and meta-analysis. BMC Pregnancy Childbirth. 2020;20(1):426. doi: 10.1186/s12884-020-03116-2
  41. Araujo Coelho DR, Oliveira da Luz R, Soares Melegario C, et al. Knowledge gaps and educational opportunities in congenital toxoplasmosis: a narrative review of Brazilian and global perspectives. Trop Med Infect Dis. 2024;9(6):137. doi: 10.3390/tropicalmed9060137
  42. Schneider MO, Faschingbauer F, Kagan KO, et al. Toxoplasma gondii infection in pregnancy – recommendations of the Working Group on Obstetrics and Prenatal Medicine (AGG – Section on Maternal Disorders). Geburtshilfe Frauenheilkd. 2023;83(12):1431–1445. doi: 10.1055/a-2111-7394
  43. Felín MS, Wang K, Moreira A, et al. Building programs to eradicate toxoplasmosis part II: education. Curr Pediatr Rep. 2022;10(3):93–108. doi: 10.1007/s40124-022-00267-y

Дополнительные файлы

Доп. файлы
Действие
1. JATS XML
Скачать
2. Рис. 1. Показатели инфицированности цитомегаловирусом, токсоплазмозом и краснухой беременных в возрастных группах.

Скачать (105KB)
Метаданные
3. Рис. 2. Распределение концентрации иммуноглобулинов G к вирусу краснухи в крови беременных.

Скачать (44KB)
Метаданные
4. Рис. 1. Показатели инфицированности цитомегаловирусом, токсоплазмозом и краснухой беременных в возрастных группах.

Скачать (105KB)
Метаданные
5. Рис. 2. Распределение концентрации иммуноглобулинов G к вирусу краснухи в крови беременных.

Скачать (44KB)
Метаданные

© Эко-Вектор, 2025


СМИ зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации СМИ: серия ПИ № ФС 77 - 70763 от 21.08.2017 г.