Content of technogenic radionuclides in water, bottom sediments and benthos of the Kara sea and shallow bays of the Novaya zemlya archipelago

Full Text

ВВЕДЕНИЕ

Арктические регионы выполняют важную функцию в стабилизации биосферных процессов и климата на Планете. Известно, что природа Арктической зоны чрезвычайно уязвима к антропогенным вмешательствам в силу замедленного круговорота уровня масс и энергообменов в холодных широтах. Одним из основных источников загрязнения Арктического бассейна являются захороненные ядерные объекты и твердые радиоактивные отходы (ТРО). Затопленные на дне Арктики ТРО представляют собой потенциальную опасность, которая с каждым годом возрастает (Salbu еt al., 1997). Источниками радиоактивного загрязнения водной среды Арктического бассейна также являются атмосферные выпадения продуктов аварии на Чернобыльской АЭС, перенос радионуклидов морскими течениями с западноевропейских радиохимических предприятий, перенос реками Обь и Енисей продуктов деятельности ядерно-энергетических комплексов, расположенных на Урале и Сибири (в первую очередь, НПО «Маяк» и Красноярский горно-химический комбинат). Наиболее актуальным направлением современных радиоэкологических исследований Арктического района остается изучение закономерностей поступления техногенных радионуклидов, оценка миграционной способности последних и их накопления в шельфовой зоне. Поэтому целью настоящей работы было продолжение радиоэкологического мониторинга Карского моря, включая мелководные заливы архипелага Новая Земля.

ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ

Объекты и методы исследования

Объектами исследования послужили образцы морской воды, донных отложений и бентоса. Пробы отбирали в ходе экспедиционных исследований на НИС “Академик Мстислав Келдыш” в Карском море в июле-августе 2016 г., в мелководных заливах архипелага Новая Земля, а также в устьях рек Оби и Енисея. Отбор проб проводили в местах захоронения радиоактивных отходов в доступных (по глубине) для прохода судна и проведения грунтозаборных работ (рис. 1).

Морскую воду отбирали объемом 120–150 л погружным насосом типа “Малыш” с глубины 1-2 м от поверхности. Для каждого радионуклида отбор морской воды проводился отдельно. Для определения ¹³⁷Cs в морской воде проводили концентрирование на колонке с волокнистым сорбентом на основе CoK₂[Fe(CN)₆]. Воду пропускали через колонку со скоростью 350 мл/ мин, затем сорбент высушивали при T=200°C и упаковывали для измерения активности ¹³⁷Cs в лаборатории ГЕОХИ РАН. Для концентрирования ^238-240Pu пробы воды объемом 100 л подкисляли концентрированной HCl до pH=2, добавляли 1 г носителя сульфат Fe(III), метку ²⁴²Pu и осаждали гидроксид железа аммиаком. Осадок Fe(OH)₃ декантировали и собирали для дальнейшей обработки и определения изотопов плутония в лаборатории института ГЕОХИ РАН. Для определения содержания ²³⁷Np морскую воду объемом 100 л подкисляли HСl до рН=2 и проводили соосаждение нептуния с диоксидом марганца (MnO₂), последовательно добавляя KMnO₄ и MnCl₂, далее вводили раствор 10 М NaOH для корректировки значения pН в пределах 8–9 и выдерживали 1 сутки. Величину pН раствора контролировали с помощью переносного рН-метра «Эксперт-рН». Образовавшийся осадок MnO₂ отфильтровывали, доводя объем водной взвеси до 5л и в виде жидкого концентрата доставляли в лабораторию для проведения радиохимического анализа методом люминесценции на кристаллофосфорах (Novikov et al., 2016).

Пробы донных осадков отбирали коробчатым пробоотборником (бокскоррер) и трубкой Неймисто и делили на слои по 2 см. Образцы были высушены до воздушно-сухого состояния и гомогенизированы, пробы герметично упаковывали для дальнейшего определение радионуклидов. В лаборатории пробы измельчали, пропускали через сито 1 мм. Пробы донных отложений для определения изотопов ²³⁷Np и ^{238- 240}Pu озоляли в муфельной печи при 450°С, при определении ¹³⁷Cs пробы донных отложений не подвергались воздействию высоких температур. Для перевода радионуклидов ²³⁷Np и ^238-240Pu в раствор из озоленных проб или концентратов из природных вод применяли 2-кратную обработку их 7–8 М HNO₃ при длительном кипячении (Novikov, 2010).

 

Рис. 1. Схема отбора образцов в Карском море.

 

Пробы бентоса различной природы до анализа консервировали и хранили в формалине. Образцы высушивали на воздухе, взвешивали для определения веса воздушно сухого образца. Помещали образец биоты в фарфоровые чашки и озоляли в муфельном шкафу при 500°С до полного перевода пробы в озоленное состояние. Взвешивали озоленный образец, определяли потери при озолении. Золу помещали в стеклянные стаканы, проводили выщелачивание радионуклидов 7,5 М HNO₃ при кипячении, 2 раза. Надосадочный кислый раствор отфильтровывали через фильтр “синяя лента”, доводили до определенного объема и проводили определение в нем ²³⁷Np.

Содержание ¹³⁷Cs определяли по линии 661.6 кэВ с помощью гамма-спектрометра с полупроводниковым детектором из особо чистого германия 70×25 мм (Canberra). Для обработки результатов использовали программное обеспечение Genie 2000 (Canberra). Для калибровки по эффективности использовали интеркалибровочный препарат MAPEP-97-S4 и сертифицированный стандартный образец IAEA-315 (МАГАТЭ).

Выделение изотопов ^238-240Pu проводили из азотнокислого раствора методом концентрирования и радиохимической очистки на хроматографической колонке, заполненной анионитом ВП-1АП. Химический выход ^238-240Pu определяли по внесенной в образец метке ²⁴²Pu. Счетные мишени готовили электролитическим осаждением на дисках из нержавеющей стали. Активность изотопов плутония измеряли на альфа-спектрометре «Прогресс-альфа».

Нептуний из азотнокислых растворов определяли методом люминесценции, нанесением аликвоты анализируемого раствора на кристаллофосфор – PbMoO₄ (объем анализируемой пробы может варьироваться от 0.02 мл до 0.1 мл) с дальнейшим прокаливанием образца в муфельной печи при 900˚С. Измерения проводили на люминесцентном фильтровом анализаторе в ближнем ИК-диапазоне (1713 нм) (Новиков и др., 2009).

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

Полученные данные по содержанию техногенных радионуклидов в морской воде представлены в табл. 1. Содержание ¹³⁷Cs в морской воде заливов архипелага Новая Земля и открытом море колеблется в пределах 0.3±0.1 – 1.2±0.2 Бк/м³, что соответствует уровню загрязнения глобальными выпадениями. Активность ^239,240Pu в исследованных образцах воды незначительно выше глобального фона и составляет 0.05±0.006 – 0.09±0.01 Бк/м³ (табл. 1). Из литературных источников известно, что содержание ^239,240Pu в морской воде, обусловленное глобальными радиоактивными выпадениями, изменяется в широких пределах и составляет 0.002–0.05 Бк/м³ (Горяченкова и др., 2000; Travkina et al., 2017). ²³⁸Pu в воде не обнаружен, что свидетельствует о низком соотношении изотопов ²³⁸Pu и ^239,240Pu. Для глобальных выпадений в объектах природной среды Северного полушария Земного шара соотношение изотопов ²³⁸Pu/^239,240Pu достигает 0.08±0.02. Для топливного и реакторного плутония значения этих соотношений выше. Поэтому как в заливах, так и в открытом море основным источником поступления плутония в морскую воду являются, по-видимому, глобальные выпадения. По результатам проведенной экспедиции в Карское море в 1995 г., содержание ^239,240Pu в поверхностной морской воде составляло 0.03±0.005 – 0.095±0.01 Бк/ м³ (Горяченкова и др., 2000), что близко к содержанию в воде изотопов ^239,240Pu, представленных в данной статье (табл. 1).

 

Таблица 1. Содержание радионуклидов в пробах морской воды, Бк/м³

Номер станции (глубина, м )	Место отбора	Координаты станций		137Cs	239,240Pu	237Np
		широта	долгота
5366 (150)	Залив Благополучия	75°39'	63°41'	0.8 ± 0.2	-	-
5374 (184)	Залив Седова	74°40'	59°57'	0.8 ± 0.1	0.093 ± 0.010	0.9 ± 0.1
5381 (116)	Залив Ога	74°42'	59°07'	0.3 ±0.1	-	-
5386 (105)	Залив Цивольки	74°32'	58°16'	0.9 ± 0.1	0.052 ± 0.006	«
5391 (120)	Залив Цивольки	74°10'	59°10'	1.2 ± 0.2	-	1.4 ± 0.2
5394 (340)	Новоземельская впадина	72°22'	57°53'	1.0 ± 0.1	-	-
5395 (34,4)	Залив Степового	72°31'	55°31'	1.1 ± 0.3	0.060 ± 0.006	0.8 ± 0.08
5400 (16,6)	Залив Абросимова	71°52'	55°20'	1.2 ± 0.2	-	-
5403 (226)	Новоземельская впадина	70°53'	58°20'	1.0 ± 0.1	0.075 ± 0.008	1.9 ± 0.2

 

Активность ²³⁷Np в морской воде более чем на порядок превышает активность ^239,240Pu (табл. 1), хотя его содержание в глобальных выпадениях ниже или равно содержанию ^239,240Pu (Новиков, Павлоцкая, 1989). Растворимость и миграционная способность в гидросфере физико-химических форм нептуния намного выше, чем плутония (Novikov, 2010), поэтому, возможно, источником загрязнения морской воды являются твердые радиоактивные отходы (ТРО), захороненные в заливах. Однако необходимо отметить, что возможная утечка незначительна, так как определенные величины содержания бета- и альфа-активных радионуклидов в морской воде на 2–3 порядка ниже ПДК питьевой воды.

Активность ^239,240Pu в донных отложениях Карского моря, включая заливы архипелага Новая Земля, изменяется в широких пределах и составляет 0.21±0.02 – 3.8±0.40 Бк/кг (табл. 2). Полученные результаты не превышают активности ^239,240Pu в донных отложениях Северных морей, обусловленного глобальными выпадениями, которые составляет 0.3–4.8 Бк/кг (Горяченкова и др., 2000). Исключение составляет устье реки Енисей, в донных отложениях которого найдено наиболее высокое содержание ^239,240Pu (табл. 2). В некоторых пробах наблюдается повышенное содержание ²³⁸Pu, соотношение ²³⁸Pu/^239,240Pu лежит в пределах 0.2–1.2, что превышает соотношение этих изотопов в объектах природной среды, обусловленное глобальными выпадениями. Наиболее высокое отношение изотопов ²³⁸Pu/^239,240Pu найдено в образцах донных отложений устья рек Енисея и Оби, что не исключает загрязнения связанного с работой предприятий ядерно-топливного цикла в верхнем течении этих рек. Отношение изотопов ²³⁸Pu/^239,240Pu в донных осадках Карского моря, приведенное в статье (Горяченкова и др., 2000), полученное по результатам экспедиции 1995 г., составляет 0,1–1,0, что близко к результатам, приведенным в табл. 2. На примере проб, отобранных на станции 5330, было установлено, что с глубиной содержание ²³⁸Pu возрастает до 2 Бк/ кг, в то же время содержание ^239,240Pu остается постоянным – около 1 Бк/кг. В донных отложениях мелководных заливов архипелага Новая Земля содержание ^239,240Pu не превышает его содержания в открытом море (табл. 2).

В образцах донных отложений, отобранных на станциях, приведенных в табл. 2, были проведены измерения содержания ²³⁷Np, но результаты получить не удалось, так как активность ²³⁷Np оказалась ниже предела обнаружения люминесцентного метода. Однако на станциях 5374, 5391, 5395 и 5403 в морской воде содержание ²³⁷Np гораздо выше предела обнаружения (табл. 1), что указывает на более высокую растворимость этого радионуклида по сравнению с ^238-240Pu и ¹³⁷Cs, основным депо которых являются донные отложения.

 

Таблица 2. Содержание ^238,239-240Pu в донных отложениях (0–2 см), Бк/кг

Номер станции (глубина в м)	Место отбора	Координаты станций		239,240Pu	238Pu	238Pu/ 239,240Pu
		широта	долгота
5325 (13.4)	Устье р. Оби	72°10'	74°43'	0.21±0.02	0.21±0.02	1.0
5326 (13.5)	Устье р. Оби (Обская губа)	72°10'	74°17'	0.96±0.09	0.20±0.02	0.2
5330 (17.0)	Устье р. Оби	73°04'	73°27'	0.82±0.09	0.51±0.06	0.6
5332 (29.9)	Карское море	74°15'	75°29'	2.40±0.30	0.61±0.07	0.3
5342 (14.2)	Енисейский залив	72°12'	80°50'	0.31±0.04	0.21±0.02	0.6
5343 (11.0)	Устье р. Енисея	72°05'	81°28'	1.00±0.10	0.32±0.03	0.3
5344 (10.3)	Устье р. Енисея	71°52'	82°11'	3.80±0.40	0.30±0.03	0.1
5348 (28.4)	Эстуарий р. Енисея	73°10'	79°53'	0.53±0.06	0.60±0.06	1.2
5358 (352.0)	Залив Благополучия	75°23'	64°20'	0.54±0.60	0.41±0.05	0.8
5364 (85.0)	Залив Благополучия	75°38'	63°37'	1.20±0.10	0.31±0.03	0.2
5385 (81.0)	Залив Цивольки	74°30'	59°24'	1.10±0.12	0.51±0.05	0.5
5394 (340)	Новоземельская впадина	72°22'	57°53'	2.60±0.32	0.50±0.05	0.2

 

Таблица 3. Содержание гамма-излучающих радионуклидов в донных отложениях (0–2 см), Бк/кг

Номер станции	Место отбора	Cs-137	Ряд урана-238
			Th-234	Pb-214	Bi-214	Pb-210
5297	Карские ворота	1.2±0.1	21±2.1	11.5±0.6	8.8±0.6	127±11
5325	Устье р. Оби	6.1±0.5	33±2.9	14.3±0.9	5.2±1.0	132±9
5326	Устье р. Оби (Обская губа)	7.7±0.6	31±4.7	11±2.0	5.7±1.9	178±15
5332	Карское море	0.5±0.1	нпо	14±1.0	10±1.1	58±9
5342	Устье р. Енисея	21.1±0.2	44±5.3	19±1.3	13±1.5	208±20
5343	Устье р. Енисея	18.0±0.2	25±2.0	16±0.8	8.8±0.8	119±8
5344	Устье р. Енисея	6.5±0.1	23±3.3	14.8±1.2	10.8±1.1	102±11
5348	Эстуарий р. Енисея	19.0±0.2	28±2.0	18±1.0	14±0.6	194±12
5349	Карское море	10.5±0.1	27±3.1	25±1.2	15±1.2	217±15
5358	Залив Благополучия	6.0±0.1	32±4.1	30±2.0	21±2.0	303±21
5364	Залив Благополучия	4.6±0.2	39±4.5	35±1.7	24±1.6	152±15
5385	Залив Цивольки	2.1±0.2	51±5.5	35±1.8	23±2	188±19
5394	Новоземельская впадина	5.3±0.6	43±4.0	63±3.0	45±2.3	476±30

Примечания. нпо – ниже предела обнаружения.

 

Наиболее высокое содержание ¹³⁷Cs в верхних слоях донных отложений найдено в устье р. Енисея (18.0±0.2 – 21.1±0.2 Бк/кг, в устье р. Оби (6.1±0.5 – 7.7±0.6). В заливах архипелага Новая Земля активность этого радионуклида ниже (табл. 3). Ранее этот факт был отмечен в нескольких работах по мониторингу Карского моря (Travkina et al., 2017; Галимов и др., 1996). Источником поступления этого радионуклида, по-видимому, является деятельность радиохимических производств, расположенных возле гидросистем этих сибирских рек. Однако необходимо отметить, что природная радиоактивность отобранных образцов превышает техногенную составляющую (табл. 3).

По глубине колонок донных отложений (0–15 см) ¹³⁷Cs распределяется неравномерно (рис. 2). Как правило, имеются максимумы содержания на глубине 3–5 см. Учитывая значения скоростей осадконакопления для данных заливов – 0.16–0.32 см/год (Степанец и др., 2010), это соответствует периоду около 30 лет, т.е. наиболее вероятной причиной загрязнения является Чернобыльская авария.

Гранулометрический и минералогический составы приведенных в табл. 2 и 3 проб донных отложений представлены в работе Кузменковой и др.¹ Авторы указанной статьи заметных корреляций между гранулометрическим и минералогическим составом и содержанием ¹³⁷Cs в донных осадках не обнаружили (рис. 3). Это объясняется широким диапазоном отбора проб от мелководных заливов архипелага Новая Земля через Карское море к эстуариям рек Оби и Енисея (Енисейский залив, Обская губа). Поэтому загрязнение морских донных отложений ¹³⁷Cs в районе мониторинга определяется несколькими источниками: глобальными выпадениями, терригенным приносом рек и захороненными отходами.

 

Рис. 2. Распределение ¹³⁷Cs по глубине донных отложений на примере колонки № 5394.

 

В более ранних работах, проведенных в ГЕОХИ РАН (Stepanets et al., 2007), влияние гранулометрического состава на содержание ¹³⁷Cs также не наблюдалось. В отличие от ¹³⁷Cs содержание ^239,240Pu в образцах, отобранных в западной части Карского моря, коррелирует с содержанием пелитового ила, преимущественно иллито-смектитового. Анализ проб бентоса показал, что при навеске 100–200 г сырого биоматериала содержание ¹³⁷Cs и ^239,240Pu в отобранных образцах находится ниже предела обнаружения (0.1 Бк для ¹³⁷Cs и 0.001 Бк для ^239,240Pu). Это свидетельствует о том, что содержание этих радионуклидов в бентосе меньше 1 Бк/кг по ¹³⁷Cs и 10^-2 Бк/кг по ^239,240Pu. Содержание нептуния в некоторых образцах бентоса выше предела обнаружения (табл. 4). Однако это касается только заливов архипелага Новая Земля, в которых происходило захоронение радиоактивных отходов. Наибольшие количество ²³⁷Np обнаружено в морских тараканах (Saduria entomon), отобранных в заливе Цивольки, представляющих собой хищный и подвижный вид, который питается мелким придонным бентосом. Возможно, этот повсеместно проживающий вид Saduria entomon является наиболее чувствительным индикатором радиоактивного загрязнения верхних горизонтов донных отложений. Повышенная концентрация ²³⁷Np оказалась и у морских звезд – хищников, питающихся главным образом моллюсками, многощетинковыми червями и другими беспозвоночными.

 

Рис. 3. Удельная активность плутония в образцах донных отложений Карского моря в зависимости от процентного содержания пелитовой фракции.

 

Таким образом, возможно, содержание ²³⁷Np в бентосе является одним из индикаторов радиоактивного загрязнения морской среды наравне с содержанием ^239,240Pu и ¹³⁷Cs в донных отложениях.

Известно, что объем захороненных отходов в Карском море составил порядка 70% от всего объема морских захоронений СССР (Standing et al., 2008). Для захоронения использовали такие районы Карского моря, как заливы Новой Земли (Течений, Цивольки, Абросимова, Степового, Ога, Благополучия, Седова) и глубоководный район Новоземельской впадины. Вместе с тем необходимо подчеркнуть, что в донных отложениях этих заливов ²³⁷Np обнаружен не был. Однако в морской воде его содержание более чем на порядок превышает содержание плутония. Этот факт не вызывает удивления, так как Pu(IV) подвержен глубокой гидролитической полимеризации и прочно сорбируется как на глинистых минералах, так и органических остатках биологического происхождения. В отличие от Pu(IV), у ²³⁷Np основное состояние окисления +5 в объектах природной среды, поэтому он более растворим и в водных экосистемах имеет высокие коэффициенты биологического накопления (Болсуновский и др., 2002).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Как видно из результатов радиохимического анализа, активность ¹³⁷Cs в морской воде заливов архипелага Новая Земля и открытом море находится на уровне 1 Бк/м³. Это близко к уровню загрязнения, соответствующему глобальным выпадениям. Активность ^239,240Pu в морской воде, отобранной в заливах архипелага Новая Земля, незначительно выше глобального, ²³⁸Pu в воде не обнаружен, что свидетельствует о низком соотношении изотопов ²³⁸Pu/^239,240Pu. Это указывает на то, что в морской воде, как в заливах, так и открытом море, основным источником поступления плутония являются, по-видимому, глобальные выпадения. Активность ²³⁷Np в морской воде на порядок превышает активность ^239,240Pu (0.8–1.9 Бк/м³), в то время как в составе глобальных выпадений количество нептуния в объектах окружающей среды ниже или равно содержанию плутония. Можно предположить, что, поступая в морскую воду из различных источников, радионуклиды ^239,240Pu и ²³⁷Np ведут себя по-разному: ²³⁷Np как более растворимый элемент остается в водной среде, в то время как ^239,240Pu соосаждается в составе минеральных взвесей и органического вещества морской воды и депонируется в донных осадках.

 

Таблица 4. Содержание ²³⁷Np в отобранных образцах бентоса Карского моря, Бк/кг

Номер станции	Место отбора	Название биоматериала	237Np, Бк/кг сырого веса
5364	Залив Благополучия	Saduria entomon (морской таракан)	1.3 ± 0.2
5374	Залив Седова	Ctenodiscus crispatus (морские звезды)	27.2 ± 3.3
5391	Залив Цивольки	Saduria entomon	80.6 ± 11.8
5394	Новоземельская впадина	Amphipoda krill (ракообразные)	2.4 ± 0.3
5403	Новоземельская впадина	Polychaeta (многощетинковые черви)	1.7 ± 0.2

 

В донных отложениях активность ^239,240Pu оказалась невысокой (0,2–3,8 Бк/кг). Активность ¹³⁷Cs – максимально высокая в устье р. Енисея и составляет в среднем из 4 проб 16 Бк/кг. Количество наиболее растворимого радионуклида – ²³⁷Np – в донных отложениях ниже предела обнаружения.

По глубине колонок ¹³⁷Cs распределяется неравномерно. Как правило, имеются максимумы содержания на глубине 3–5 см. Учитывая значения скоростей осадконакопления для данных заливов – 0.16–0.32 см/год, это соответствует периоду около 30 лет, т.е. наиболее вероятной причиной загрязнения является Чернобыльская авария.

Анализ проб бентоса показал, что содержание ¹³⁷Cs и ^239,240Pu в отобранных образцах находится ниже предела обнаружения. Активность ²³⁷Np в образцах бентоса выше предела обнаружения (1–80 Бк/кг сырого веса). Однако это касается только заливов архипелага Новая Земля, в которых происходило захоронение радиоактивных отходов. Тем не менее, возможно, содержание ²³⁷Np в бентосе является одним из индикаторов радиоактивного загрязнения морской среды наравне с содержанием плутония и ¹³⁷Cs в донных отложениях.

Источник финансирования

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-05-00310 и частично по госзаданию № 0137-2019-0010.

 

1 Кузменкова В.В., Крупская В.В., Дурягина Е.В., Семенков И.Н., Винокуров С.Е. Распределение радионуклидов и их сорбционное поведение в поверхностном слое донных осадков Карского моря. Статья публикуется в №11 (2019), Геохимия.

About the authors

T. A. Goryachenkova

Vernadsky Institute of Geochemistry and Analytical Chemistry of Russian Academy of Sciences

Email: novikov@geokhi.ru
Russian Federation, Moscow

A. P. Borisov

Vernadsky Institute of Geochemistry and Analytical Chemistry of Russian Academy of Sciences

Email: novikov@geokhi.ru
Russian Federation, Moscow

G. Yu. Solov`eva

Vernadsky Institute of Geochemistry and Analytical Chemistry of Russian Academy of Sciences

Email: novikov@geokhi.ru
Russian Federation, Moscow

E. A. Lavrinovich

Vernadsky Institute of Geochemistry and Analytical Chemistry of Russian Academy of Sciences

Email: novikov@geokhi.ru
Russian Federation, Moscow

I. E. Kazinskaya

Vernadsky Institute of Geochemistry and Analytical Chemistry of Russian Academy of Sciences

Email: novikov@geokhi.ru
Russian Federation, Moscow

A. N. Ligaev

Vernadsky Institute of Geochemistry and Analytical Chemistry of Russian Academy of Sciences

Email: novikov@geokhi.ru
Russian Federation, Moscow

A. V. Travkina

Vernadsky Institute of Geochemistry and Analytical Chemistry of Russian Academy of Sciences

Email: novikov@geokhi.ru
Russian Federation, Moscow

A. P. Novikov

Vernadsky Institute of Geochemistry and Analytical Chemistry of Russian Academy of Sciences

Author for correspondence.
Email: novikov@geokhi.ru
Russian Federation, Moscow

References

Supplementary files