Особенности формирования костного регенерата и метаболизм маркеров костеобразования у пациентки с сахарным диабетом I типа и диабетической нейроостеоартропатией (стопа Шарко)



Цитировать

Полный текст

Открытый доступ Открытый доступ
Доступ закрыт Доступ предоставлен
Доступ закрыт Доступ платный или только для подписчиков

Аннотация

Введение. Хирургическое лечение диабетической нейроостеоартропатии является сложным направлением в травматологии-ортопедии не только из-за тяжёлых нарушений биомеханики и грубых деформаций дистального сегмента нижней конечности, но и потому, что эти явления сопровождаются многими нарушениями соматического статуса. Особое значение имеет выраженное снижение минеральной плотности костной ткани. Данная работа призвана проиллюстрировать особенности лечения этой патологии.

Описание клинического случая. Представлен клинический случай лечения молодой пациентки 34 лет с сахарным диабетом I типа, формированием диабетической нейроостеоартропатии (стопа Шарко), асептическим некрозом таранной кости правой стопы. В 2019–2020 гг. проведено консервативное и хирургическое лечение, направленное на купирование активной стадии стопы Шарко, коррекцию деформации и стабилизацию дистального сегмента конечности (пяточно-большеберцовый артродез). Были достигнуты удовлетворительный результат лечения, полная активизация через 8 месяцев после проведённой операции. Однако в 2021 г. пациентка получила закрытый низкоэнергетический перелом дистального метафиза правой большеберцовой кости. По поводу данного эпизода пациентка обращается за медицинской помощью на стадии консолидации перелома со смещением фрагментов и жалобами на рецидив варусной деформации, ещё большее укорочение конечности, отёк области голеностопного сустава. Факт травмы отрицала, что позволило расценивать имеющийся перелом большеберцовой кости как патологический. В связи с этим выполнена операция: остеотомия берцовых костей в зоне консолидации патологического перелома с целью коррекции деформации и компенсации имеющегося укорочения конечности за счёт формирования дистракционного регенерата. В процессе лечения отмечались гипотрофия, замедленное формирование костного регенерата, что потребовало пролонгированного применения аппарата внешней фиксации и проведения специфической медикаментозной терапии, направленной на стимуляцию остеогенеза. По окончании курса отмечено увеличение минеральной плотности ткани, плотности регенерата рентгенологически и лабораторно (контроль маркеров костеобразования) и получение удовлетворительного функционального результата.

Заключение. Успешный результат в данном клиническом случае достигнут при сочетании ортопедического хирургического и консервативного лечения со специфической медикаментозной терапией у коморбидного пациента со сниженной минеральной плотностью костной ткани, высокой вероятностью осложнений в условиях мультидисциплинарного подхода.

Полный текст

АКТУАЛЬНОСТЬ

   Диабетическая нейроостеоартропатия (стопа Шарко, ДНОАП) является тяжелым осложнением сахарного диабета и представляет собой прогрессирующее поражение костной ткани, проявляющееся воспалением и резорбцией кости, и в ряде случаев, приводящее к  развитию стойкой деформации дистального сегмента нижней конечности [1, 2].

   Симпатическая нервная система контролирует скелетный гомеостаз, главным образом, через адренергические рецепторы (АР), которые представлены на костных клетках-мишенях: остеобластах и остеокластах. [3, 4]. Доказательства роли АР в скелетном метаболизме были получены в ходе исследований на грызунах, где фармакологическое стимуляция β-адренергических сигналов повлияло на костную массу. Значительная потеря минеральной плотности костной ткани (МПКТ) была обнаружена у мышей, получавших изопротеренол (β-адренергический агонист), тогда как лечение пропранололом (неселективным β-адренергическим антагонистом) благотворно влияло на плотность кости [5].

   Коме того, в ряде исследований было установлено, что у пациентов с денервацией симпатического звена нервной системы, развивался локальный остеопороз. Подобно симпатической нервной системе, парасимпатическая нервная система также иннервирует костную ткань. Периферическая холинергическое влияние может приводить к увеличению костной массы путем активации никотиновых рецепторов (α2nAChR), экспрессируемых остеокластами, ингибируя резорбцию кости и запуская апоптоз остеокластов [6]. Более того, активация nAChR специфическими агонистами может индуцировать пролиферацию остеобластов, что также способствует увеличению костной массы.

   Результаты оперативного лечения костно-суставной патологии (особенно с использованием внутренних или внешних металлоконструкций) во многом зависят от способности костной ткани к репарации, к тому же  больные сахарным диабетом с тяжелым повреждением периферической нервной системы имеют низкий регенераторный потенциал мягкотканных дефектов [7, 8]. Данные обстоятельства обуславливают высокий риск таких осложнений как замедленная консолидация или несращение переломов, отсутствие или замедленное формирование костного анкилоза (после выполнения артродеза), патологические переломы.

ОПИСАНИЕ СЛУЧАЯ

   Пациентка В. 34 лет с сахарным диабетом 1 типа, длительностью заболевания 29 лет, будучи в декретном отпуске, первый раз обратилась за медицинской помощью в 2019 г. Характер профессиональной деятельности – медицинская сестра. Предъявляла жалобы на отек, деформацию и укорочение правой нижней конечности, а также умеренные боли в области голеностопного сустава (5 баллов по Визуальной аналоговой шкале (ВАШ)).

 

Эпизод первый

  1. Вес пациентки на момент первичного обращения составлял 55 кг, рост 158 см. передвигалась без средств дополнительной опоры.  При обследовании выявлена тяжелая дистальная полинейропатия, балл по шкале НДС [9] – 20. Отмечался умеренный отек области правого голеностопного сустава (окружность +2 см по сравнению  с контрлатеральной конечностью), гипертермия кожных покровов (+ 50 С по сравнению с контрлатеральной конечностью), варусная деформация (пяточно – тибиальный угол без нагрузки 300, с нагрузкой – 450), длина бедренного сегмента и голени правой и левой нижних конечностей одинаковы, укорочение правой нижней конечности за счет дистального сегмента на 2 см (рис. 1).

 

Рис.1. Внешний вид конечности

Fig.1. Appearance of the limb

 

   При рентгенологическом обследовании выявлен лизис таранной кости правой стопы на 2/3 своего объема (преимущественно тела таранной кости) со слабо выраженными признаками снижения МПКТ: истончение кортикальной пластинки, крупноячеистая трабекулярная микроструктура, усиленная рентгенпрозрачность (рис. 2,3).

 

Рис. 2. Рентгенограмма в передне - задней проекции до лечения

Fig. 2. X-ray image in anterior-posterior projection before treatment

Рис. 3. Рентгенограмма в боковой проекции до лечения

Fig. 3. X-ray image before treatment in lateral projection

 

   Было назначено консервативное лечение: иммобилизация функциональной полимерной повязкой, ограничение нагрузки на больную конечность. В процессе иммобилизации «на высоте деформации» в проекции наружной лодыжки сформировалась нейропатическая язва размером 1х1 см, Wagner 2, которая зажила после прекращения использования иммобилизации и ежедневных перевязок с раствором Бетадин 10%. На фоне консервативного лечения, через 4 месяца отмечена слабо положительная динамика: снижение отечности (+ 1,5 см) и разницы температур кожных покровов (до +30), снижение болевого синдрома (до 3 баллов по ВАШ). Однако степень деформации не уменьшилась, и учитывая нарушение опороспособности, высокий риск образования нейропатических язв и прогрессирования клинических проявлений принято решение о необходимости хирургического лечения.

   В феврале 2020 г. выполнен пяточно - большеберцовый артродез в положении коррекции. Под спинальной анестезией и гемостатическим турникетом, наружным L – образным доступом, с резекцией наружной лодыжки произведено удаление фрагментов лизированной таранной кости, обработка суставных поверхностей пяточной и большеберцовой костей, фиксация с коррекцией варусной деформации в аппарате Илизарова.

   В ближайшем послеоперационном периоде проводилась антибиотикопрофилактика Цефтриаксон 1,0 мл 2 р\день в\м, профилактика тромбозов Клексан 0,4 п\к 1 р\день; перевязки со спиртовым раствором Хлоргексидин 0,5% до снятия швов (заживление операционной раны первичное). Рекомендована полная разгрузка оперированной конечности, учитывая высокую вероятность «прорезывания» тканей спицами и внутрикостными стержнями, развития гнойных осложнений в условиях дистальной нейропатии.

   Через 5 месяцев после операции отмечался слабо выраженный отек дистального отдела голени и стопы (+1 см), «физиологический» пяточно – тибиальный угол – 50. Рентгенологически наблюдались признаки формирования костного пяточно - большеберцового анкилозирования (отсутствие замыкательной пластинки между пяточной и большеберцовой костями, формирование единого кортикального слоя в зоне контакта), однако признаки снижения МПКТ стали более выражены, что, вероятно дополнительно обусловлено отсутствием нагрузки.  Произведен демонтаж аппарата Илизарова, наложена полимерная иммобилизирующая повязка.

   Разрешена постепенно возрастающая нагрузка в полимерной иммобилизирующей повязке,  в течение 4-х месяцев после демонтажа аппарата Илизарова. По истечении которых рентгенологически определялось увеличение МПКТ до предоперационных значений, ремоделирование костной ткани: перестройка общей трабекулярной текстуры. Был разрешен «переход» на ортопедическую обувь с компенсацией укорочения конечности (4 см). К этому времени болевой синдром пациентку не беспокоил, патологическая подвижность отсутствовала, однако сохранялся слабо выраженный отек дистального сегмента конечности (+1,5 см) (рис. 4, 5). В течение данного периоперационного периода лечения осложнений не отмечалось.

 

Рис. 4. Внешний вид конечности через 8 месяцев после операции

Fig. 4. Appearance of the limb 8 months after surgery

 

Рис. 5. Рентгенограммы через 8 месяцев после операции

Fig. 5. X-ray image 8 months after surgery

  

 Эпизод второй

   В марте 2021 г. пациентка обратилась повторно с жалобами на слабые боли (3 балла по шкале ВАШ), укорочение конечности и наличие деформации на уровне нижней трети голени. Со слов, деформация развилась постепенно в течение 2-х месяцев. Факт получения травмы отрицала, за медицинской помощью не обращалась. Увеличение массы тела на 7 кг.

  Клинически определялась отечность (+2,5 см), умеренная гипертермия (+20) и варусная деформация (300) дистального отдела голени. Без подвижности на указанном уровне. Перемещалась свободно, без средств дополнительной опоры (рис. 6).

 

Рис. 6. Внешний вид конечности (вид сзади)

Fig. 6. Appearance of the limb (posterior view)

 

   Рентгенологически выявлен спиралевидный перелом метафизарной зоны большеберцовой кости со смещением, на стадии консолидации  с образованием объемной костной мозоли. Как и ранее, отмечались признаки снижения МПКТ (рис. 7,8).

            Рис. 7. Рентгенограмма в передне - задней проекции

            Fig. 7. X-ray image in anterior-posterior projection

 

            Рис. 8. Рентгенограмма в боковой проекции

            Fig. 8. X-ray image in lateral projection

 

    На момент повторного поступления в стационар отмечен дефицит 25-OH Витамина Д – 18 нг/мг (30-100) на фоне хронической болезни почек (ХБП) С3а (СКФ - 49 мл/мин/1,73 м2), нормального уровня кальция, скорректированного на альбумин, фосфора, что сопровождалось гиперпаратиреозом: ПТГ - 106.8 пг/мл (15-65). По результатам двухэнергетической рентгеновской абсорбциометрии (денситометрии) МПКТ в проксимальном отделе бедренной кости выявлена остеопения до -2 SD по Z-score, до -1,7 SD в поясничном отделе позвоночника, остеопороз до -3,0 SD в лучевой кости.

   При исследовании маркеров костной резорбции и костеобразования: остеокальцин – маркер костеобразования  (витамин-К и витамин-D-зависимый белок, присутствует в костной и зубной тканях, синтезируется остеобластами и одонтобластами, большая часть образующегося остеокальцина откладывается во внеклеточном матриксе кости, подвергается  минерализации в процессе формирования новой костной ткани, оставшаяся часть белка (10–40%) поступает в кровоток) находился в референсном диапазоне 20.53 нг/мл (14-42), С-концевой телопептид коллагена 1 типа (наиболее значимый продукт деградации коллагена: в процессе резорбции остеокластами телопептиды высвобождаются в  кровоток и  выводятся почками) у пациентки с переломом составил  0.438 нг/мл (0.1-0.85).

  На основании клинико – анамнестических данных сделан вывод о патологическом характере перелома, рекомендовано хирургическое лечение.

  Под спинномозговой анестезией без кровоостанавливающего турникета наложен аппарат Илизарова на 4-х модулях. Произведена остеотомия малоберцовой кости из наружного доступа 2,0 см и большеберцовой кости   из доступа 4,0 см по передне - внутренней поверхности на «высоте деформации» в зоне имеющейся костной мозоли. Профилактика осложнений, перевязки операционных ран и режим нагрузки были идентичны проводимым ранее. Заживление ран первичное, осложнений в ближайшем послеоперационном периоде не наблюдалось.

  Через 10 дней после операции начата этапная дозированная дистракция в зоне остеотомии. На передне - задних стержнях, соответствующих оси большеберцовой кости 0,75 мм/сут, на медиальном стержне 1,0 мм/сут. Каждые 2 недели проводилось рентгенографическое исследование для оценки степени коррекции деформации и контроля удлинения. После коррекции углового смещения (рис. 9) скорость дистракции на трёх стержнях была одинаковой – 0,75 мм/сут. Через 8 недель после начала дистракции, когда диастаз между костными фрагментами составлял 40 мм, была достигнута компенсация укорочения и деформации конечности, дистракция была остановлена. К этому времени отмечались начальные признаки формирования костного регенерата, рентгенологические признаки снижения МПКТ оставались на прежнем уровне. Маркеры костного метаболизма не выходили за предел референса – остеокальцин 34.76 нг/мл (11-43), С-концевой телопептид коллагена 1 типа - 0.346 нг/мл (0.3-0.57). После коррекции дефицита витамина Д (прием колекальциферола 50 000 МЕ еженедельно в течение 8 недель внутрь, далее 2000 МЕ ежедневно внутрь) уровень ПТГ нормализовался и составил 61.7 пг/мл (15-65). 

 

Рис. 9. Рентгенограмма в передне – задней проекции после окончания коррекции варусной деформации

Fig. 9. X – ray image in anterior-posterior projection after correction of varus deformity

 

  В последующем рентген контроль осуществлялся ежемесячно. Плотность костного регенерата увеличивалась, однако отмечалась отрицательная динамика МПКТ.

   Через 4 месяца после операции обнаружены признаки гипотрофии регенерата: его сужение и извитая линия пониженной плотности, расположенная поперечно, ограниченная зоной с повышенной плотностью костной ткани (склероз) на уровне средней части регенерата; это так же сопровождалось общими признаками сниженной МПКТ (рис. 10).

 

Рис. 10. Рентгенограмма в косой проекции с признаками гипотрофии регенерата

Fig. 10. X-ray image in oblique projection with signs of regenerate malnutrition

 

    В связи с формированием гипотрофии регенерата на фоне стандартного лечения принято решение о добавлении к терапии терипаратида 20 мкг в день подкожно, длительность лечения составила 6 месяцев. Терипаратид - рекомбинантный человеческий паратиреоидный гормон, является активным фрагментом эндогенного человеческого паратгормона, физиологическое действие которого заключается в стимуляции формирования костной ткани посредством прямого влияния на остеобласты. Несмотря на риск развития осложнений, связанных со сниженной устойчивостью к механическому воздействию на ткани (как следствие нейропатии) и нагноения, разрешена дозированная нагрузка не более 25 % веса тела.

  Через 4 месяца лечения терипаратидом отмечено четырехкратное увеличение маркера костеобразования (остеокальцина) - 133,1 нг/мл (11-43). По результатам денситометрии отмечено увеличение МПКТ в лучевой кости на 9,7%, и до 5% в бедренной кости. По рентгенологическим данным положительная динамика в отношении формирования костного регенерата: увеличение плотности, однородности; снижение проявлений общего снижения МПКТ. Еще через 2 месяца - формирование кортикальной пластинки на всем протяжении регенерата, после чего принято решение о демонтаже аппарата Илизарова, общий срок применения которого составил 10 месяцев (рис. 11).

Рис. 11. Рентгенограммы после демонтажа аппарата Илизарова

Fig. 11. X-ray images after dismantling of Ilizarov device

 

   Дальнейший период реабилитации был аналогичен с предыдущим эпизодом: фиксация в полимерной иммобилизирующей повязке на протяжении 4-х месяцев с постепенно возрастающей нагрузкой. В последующем, через 12 месяцев после повторной операции – «переход» на готовую ортопедическую обувь и стельки без компенсации укорочения, возвращение к полноценной нагрузке (рис. 12).

 

            Рис. 12. Внешний вид конечностей через 12 месяцев после операции

            Fig. 12. Appearance of limbs 12 months after surgery

  

ОБСУЖДЕНИЕ

   В некоторых работах зарубежных авторов описан опыт артродеза заднего отдела стопы и пяточно-большеберцового артродеза при лечении стопы Шарко с удлинением большеберцовой кости за счет дистракционного остеогенеза [10-13]. Преимуществами данного метода костной пластики является абсолютная биосовместимость и «физиологичность», широкие возможности по восполнению утраченного объема кости и коррекции деформации, а также низкая себестоимость.

    Применяется остеотомия как в проксимальной части большеберцовой кости, так и в дистальной, в том числе с интрамедуллярным ретроградным остеосинтезом по завершении этапа дистракции в АВФ [13]. Авторы данной работы считают преимуществом этой методики стимуляцию кровообращения на уровне дистального сегмента нижней конечности (в зоне пяточно-большеберцового артродеза) за счет остеотомии дистальной зоны большеберцовой кости. Однако, при этом указывая на более длительный срок формирования регенерата в нижней трети голени по сравнению с остеотомией в проксимальной метафизарной зоне: приблизительно 10 и ~8 мес. соответственно.

   Нам представляется, что выбор зоны остеотомии на уровне дистального отдела большеберцовой кости прогностически менее благоприятен и не оказывает значимого положительного влияния на формирование пяточно-большеберцового анкилоза (исходя из известных особенностей патогенеза стопы Шарко). И выполнение остеотомии на этом уровне может быть продиктовано вынужденными обстоятельствами, как и было в описанном клиническом случае: формирование патологического перелома со смещением.

   К сожалению, ни в одной из работ не описаны особенности костной регенерации в условиях сниженной МПКТ, сопутствующего медикаментозного лечения, направленного на компенсацию остеопороза.

   Накоплен опыт назначения препаратов для лечения остеопороза у пациентов с различными стадиями нейроостеоартропатии. Имеются данные рандомизированных исследований по применению препаратов группы бифосфонатов (памидронат и алендронат), которые используются для лечения системного остеопороза. Как известно, механизм действия бисфосфонатов заключается в ингибировании костной резорбции путем замедления превращения предшественников остеокластов в активные остеокласты, а также подавлении активности зрелых остеокластов  В функциональной активности остеокластов большое значение имеют протоновый насос и биосинтез клеткой металлопротеиназ, подавление которого бисфосфонатами приводит к неспособности клетки к растворению минералов неорганического и органического матрикса — коллагена и неколлагеновых белков [14].

  Данные преклинических исследований о влиянии бисфосфонатов на репаративный остеогенез противоречивы, однако исследователи сходятся во мнении, что бисфосфонаты на ранних этапах регенерации способствуют формированию объемных регенератов, повышению механической прочности кости, но в последующем приводят к замедлению процесса ремоделирования регенерата [15]. В случае реконструктивного хирургического лечения стопы Шарко с применением металлофиксаторов и/или удлинением костей голени за счет дистракционного остеогенеза изолированное применение бисфосфонатов может привести к неудовлетворительным результатам.

   В единственном рандомизированном исследовании по применению терипаратида у пациентов со стопой Шарко оценивалась эффективность препарата на фоне консервативного лечения – иммобилизации конечности при помощи полимерных повязок или туторов. Ежедневное введение препарата не сокращало время лечения по сравнению с контрольной группой, однако отмечалось повышение маркеров костеобразования, что может говорить о тенденции к повышению прочностных характеристик костной ткани [16, 17].

 

Заключение

  Лечение стопы Шарко ввиду остеопороза сопряжено с рядом осложнений. Сформировавшаяся гипотрофия костного регенерата, что потенциально могло осложниться переломом, свидетельствует о нарушении остеогенеза. Фармакологическое воздействие, стимулирующее процесс костеобразования, является важным аспектом, вероятно, увеличивающим вероятность успешного ортопедического лечения диабетической нейроостеоартропатии.

 

 

 

 
×

Список литературы

  1. Wukich D.K., Schaper N.C., Gooday C., et al. Guidelines on the diagnosis and treatment of active Charcot neuro-osteoarthropathy in persons with diabetes mellitus (IWGDF 2023) // Diabetes Metab Res Rev. 2024. Vol. 40, № 3. Р. е3646. doi: 10.1002/dmrr.3646
  2. Дедов И.И., Шестакова М.В., Майоров А.Ю., и др. Алгоритмы специализированной медицинской помощи больным сахарным диабетом / Под редакцией И.И. Дедова, М.В. Шестаковой, А.Ю. Майорова. 11-й выпуск // Сахарный диабет. 2023. Т. 26, № 2S. С. 1–231. doi: 10.14341/DM13042
  3. Bjurholm A., Kreicbergs A., Brodin E., Schultzberg M. Substance P- and CGRP-immunoreactive nerves in bone // Peptides. 1988. Vol. 1, № 9. Р. 165–171. doi: 10.1016/0196-9781(88)90023-x
  4. Bellinger D.L. Lorton D., Felten S.Y., Felten D.L. Innervation of lymphoid organs and implications in development, aging, and autoimmunity // International journal of immunopharmacology. 1992. Vol. 3, № 14. Р. 329–344. doi: 10.1016/0192-0561(92)90162-e
  5. Takeda S., Elefteriou F., Levasseur R., et al. Leptin regulates bone formation via the sympathetic nervous system // Cell. 2002. Vol. 111, № 3. Р. 305–317. doi: 10.1016/s0092-8674(02)01049-8
  6. Moore R.E., Smith C.K. II, Bailey C.S., Voelkel E.F., Tashjian A.H. Jr. Characterization of beta-adrenergic receptors on rat and human osteoblast-like cells and demonstration that beta-receptor agonists can stimulate bone resorption in organ culture // Bone Miner. 1993. Vol. 23, № 3. Р. 301–315. doi: 10.1016/S0169-6009(08)80105-5
  7. Togari A., Arai M., Mizutani S., et al. Expression of mRNAs for neuropeptide receptors and beta-adrenergic receptors in human osteoblasts and human osteogenic sarcoma cells // Neurosci Lett. 1997. Vol. 233, № 2–3. Р. 125–128. doi: 10.1016/S0304-3940(97)00649-6.
  8. Bajayo A. Bar A., Denes A., et al. Skeletal parasympathetic innervation communicates central IL-1 signals regulating bone mass accrual // Proceedings of the National Academy of Sciences of the United States of America. 2012. Vol. 38, № 109. Р. 15455–15460. doi: 10.1073/pnas.1206061109
  9. Pierroz D.D., Bonnet N., Bianchi E.N., et al. Deletion of β-adrenergic receptor 1, 2, or both leads to different bone phenotypes and response to mechanical stimulation // J Bone Miner Res. 2012. Vol. 27, № 6. Р. 1252–1262. doi: 10.1002/jbmr.1594
  10. Kliemann K., Kneffel M., Bergen I., et al. Quantitative analyses of bone composition in acetylcholine receptor M3R and alpha7 knockout mice // Life Sci. 2012. Vol. 91, № 21–22. Р. 997–1002. doi: 10.1016/j.lfs.2012.07.024
  11. Elefteriou F. Impact of the Autonomic Nervous System on the Skeleton // Physiol Rev. 2018. Vol. 98, № 3. Р. 1083–1112. doi: 10.1152/physrev.00014.2017
  12. Jimenez-Andrade J.M., Mantyh P.W. Sensory and sympathetic nerve fibers undergo sprouting and neuroma formation in the painful arthritic joint of geriatric mice // Arthritis Res Ther. 2012. Vol. 14, № 3. Р. R101. doi: 10.1186/ar3826
  13. Ghilardi J.R., Freeman K.T., Jimenez-Andrade J.M., et al. Neuroplasticity of sensory and sympathetic nerve fibers in a mouse model of a painful arthritic joint // Arthritis Rheum. 2012. Vol. 64, № 7. Р. 2223–2232. doi: 10.1002/art.34385
  14. Castañeda-Corral G., Jimenez-Andrade J.M., Bloom A.P., et al. The majority of myelinated and unmyelinated sensory nerve fibers that innervate bone express the tropomyosin receptor kinase A // Neuroscience. 2011. Vol. 178. Р. 196–207. doi: 10.1016/j.neuroscience.2011.01.039
  15. Nencini S., Ringuet M., Kim D.-H., Greenhill C., Ivanusic J.J. GDNF, neurturin, and artemin activate and sensitize bone afferent neurons and contribute to inflammatory bone pain // J. Neurosci. 2018. Vol. 38, № 21. Р. 4899–4911. doi: 10.1523/JNEUROSCI.0421-18.2018.
  16. Ghilardi J.R., Freeman K.T., Jimenez-Andrade J.M., et al. Sustained blockade of neurotrophin receptors TrkA, TrkB and TrkC reduces non-malignant skeletal pain but not the maintenance of sensory and sympathetic nerve fibers // Bone. 2011. Vol. 48, № 2. Р. 389–398. doi: 10.1016/j.bone.2010.09.019
  17. McMahon S.B., La Russa F., Bennett D.L.H. Crosstalk between the nociceptive and immune systems in host defence and disease // Nat Rev Neurosci. 2015. Vol. 16, № 7. Р. 389–402. doi: 10.1038/nrn3946
  18. Tao R., Mi B., Hu Y., et al. Hallmarks of peripheral nerve function in bone regeneration // Bone Res. 2023. Vol. 11, № 1. Р. 6. doi: 10.1038/s41413-022-00240-x
  19. Mi J., Xu J., Yao H., et al. Calcitonin gene-related peptide enhances distraction osteogenesis by increasing angiogenesis // Tissue Eng. 2021. Vol. 27, № 1–2. Р. 87–102. doi: 10.1089/ten.TEA.2020.0009
  20. Wang L. Shi X., Zhao R., et al. Calcitonin-gene-related peptide stimulates stromal cell osteogenic differentiation and inhibits RANKL induced NF-kappaB activation, osteoclastogenesis and bone resorption // Bone. 2010. Vol. 46, № 5. Р. 1369–1379. doi: 10.1016/j.bone.2009.11.029
  21. Yuan Y., Jiang Y., Wang B., et al. Deficiency of calcitonin gene-related peptide affects macrophage polarization in osseointegration // Front. Physiol. 2020. Vol. 11. Р. 733. doi: 10.3389/fphys.2020.00733
  22. Pongratz G., Straub R.H. Role of peripheral nerve fibres in acute and chronic inflammation in arthritis // Nat Rev Rheumatol. 2013. Vol. 9, № 2. Р. 117–126. doi: 10.1038/nrrheum.2012.181
  23. Vinik A.I., Nevoret M.-L., Casellini C., Parson H. Diabetic neuropathy // Endocrinol Metab Clin North Am. 2013. Vol. 42, № 4. Р. 747–787. doi: 10.1016/j.ecl.2013.06.001
  24. Van Maanen M.A., Vervoordeldonk M.J., Tak P.P. The cholinergic anti-inflammatory pathway: towards innovative treatment of rheumatoid arthritis // Nat Rev Rheumatol. 2009. Vol. 5, № 4. Р. 229–232. doi: 10.1038/nrrheum.2009.31
  25. Ha J., Hester T., Foley R., et al. Charcot foot reconstruction outcomes: A systematic review // J Clin Orthop Trauma. 2020. Vol. 11, № 3. Р. 357–368. doi: 10.1016/j.jcot.2020.03.025
  26. Kwaadu K.Y. Charcot Reconstruction: Understanding and Treating the Deformed Charcot Neuropathic Arthropathic Foot // Clin Podiatr Med Surg. 2020. Vol. 37, № 2. Р. 247–261. doi: 10.1016/j.cpm.2019.12.002
  27. Young R.J. The Organisation of Diabetic Foot Care: Evidence-Based Recommendations. The Foot in Diabetes. John Wiley & Sons, Ltd, 2006. Р. 398–403. doi: 10.1002/0470029374.ch36
  28. Siddiqui N.A., Millonig K.J., Mayer B.E., et al. Increased Arthrodesis Rates in Charcot Neuroarthropathy Utilizing Distal Tibial Distraction Osteogenesis Principles // Foot & Ankle Specialist. 2022. Vol. 15, № 4. Р. 394–408. doi: 10.1177/19386400221087822
  29. Tellisi N., Fragomen A.T., Ilizarov S., Rozbruch S.R. Limb Salvage Reconstruction of the Ankle with Fusion and Simultaneous Tibial Lengthening Using the Ilizarov/Taylor Spatial Frame // HSS Journal. 2007. Vol. 4, № 1. Р. 32–42. doi: 10.1007/s11420-007-9073-0
  30. Sakurakichi K., Tsuchiya H., Uehara K., et al. Ankle arthrodesis combined with tibial lengthening using the Ilizarov apparatus // Journal of Orthopaedic Science. 2003. Vol. 8, № 1. Р. 20–25. doi: 10.1007/s007760300003
  31. Millonig K.J., Siddiqui N.A. Tibial Lengthening and Intramedullary Nail Fixation for Hindfoot Charcot Neuroarthropathy // Clin Podiatr Med Surg. 2022. Vol. 39, № 4. Р. 659–673. doi: 10.1016/j.cpm.2022.05.011
  32. Galli M., Pitocco D., Ruotolo V., et al. The effect of alendronate in acute charcot neuroarthropathy of the foot could be mediated by the decrease of IGF-1 // Orthop Procs. 2009. Vol. 91-B, suppl. Р. 161–161. doi: 10.1302/0301-620X.91BSUPP_I.0910161c
  33. Shina Y., Engebretsen L., Iwasa J., et al. Use of bisphosphonates for the treatment of stress fractures in athletes // Knee Surg Sports Traumatol Arthrosc. 2011. Vol. 17, № 5. Р. 542–550. doi: 10.1007/s00167-008-0673-0
  34. Rastogi A., Hajela A., Prakash M., et al. Teriparatide (recombinant human parathyroid hormone) increases foot bone remodeling in diabetic chronic Charcot neuroarthropathy: a randomized double-blind placebo-controlled study // J Diabetes. 2019. Vol. 11, № 9. Р. 703–710. doi: 10.1111/1753-0407.12902
  35. Petrova N.L., Donaldson N.K., Bates M., et al. Effect of Recombinant Human Parathyroid Hormone (1-84) on Resolution of Active Charcot Neuro-osteoarthropathy in Diabetes: A Randomized, Double-Blind, Placebo-Controlled Study // Diabetes Care. 2021. Vol. 44, № 7. Р. 1613–1621. doi: 10.2337/dc21-0008

Дополнительные файлы

Доп. файлы
Действие
1. JATS XML
Скачать

© Эко-Вектор,


СМИ зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации СМИ: серия ПИ № ФС 77-76249 от 19.07.2019.


Данный сайт использует cookie-файлы

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.

О куки-файлах