PSYCHOPHYSIOLOGICAL AND PERSONAL PROFILES IN PERSONS WITH SIGNS OF MALADAPTATION (BY THE EXAMPLE OF THE STAFF OF THE FEDERAL PENITENTIARY SERVICE)

Full Text

Социальные и экономические изменения последнего времени требуют постоянной мобилизации адаптационных механизмов индивида. Длительное состояние психической дезадаптации приводит к появлению так называемых функциональных расстройств и нарушению соматического здоровья. Состояние психической дезадаптации значимо снижает профессиональную надежность и повышает риск совершения служебных ошибок. Социальная значимость профессиональной надежности лиц опасных профессий связана с обострением и распространением политического, этнического, религиозного экстремизма, а также ростом угрозы терроризма. Поддержание высокого уровня профессиональной надежности, предикация и профилактика психической дезадаптации актуальны и в отношении сотрудников Федеральной Системы Исполнения Наказаний (ФСИН). Поскольку специфика профессиональной их деятельности обусловливает сравнительно быстрое развитие дистресса. Состояния психической дезадаптации широко распространены среди представителей опасных профессий, в том числе среди сотрудников ФСИН. Различные ее признаки обнаружены у 72,6% сотрудников органов внутренних дел. [12]. Несмотря на большое количество исследований, посвященных профессиональной надежности [2, 6, 8], профессиональному отбору [1, 6, 10], выделению психологического [2, 5, 6, 8, 11, 13] и психофизиологического [5, 14-16] профилей лиц опасных профессий, существует дефицит комплексных исследований психофизиологических механизмов стресс регуляции в условиях экспериментального моделирования стрессовой нагрузки. Следует отметить, что в качестве основного компонента психофизиологических механизмов адаптации рассматривают особенности вегетативной регуляции. Тип вегетативного реагирования во многом определяет особенности психоэмоциональной сферы человека и особенности социальной адаптации. Кроме того, было обнаружено, что длительное состояние психической дезадаптации вызывает компенсаторное и/или декомпенсаторное изменения личностного профиля. На основе параметров саморегуляции были выделены личностные профили, позволяющие выявить группы специалистов опасных профессий с повышенным риском развития состояний дезадаптации [3]. В связи с этим целью исследования было определение взаимосвязи психофизиологических особенностей и индивидуально-психологических характеристик сотрудников ФСИН выраженными признаками дезадаптации. Настоящее исследование было посвящено: 1) выделению групп лиц в состоянии дезадаптации на основе успешности следования инструкции в пробе «стресс» (параметры ЧСС), показателя вегетативного баланса LF/HF в спокойном состоянии, показателя вегетативного баланса LF/HF в состоянии стресса, а также на основе комплексного использования указанных психофизиологических показателей и группы психологических переменных предик-торов риска развития состояния дезадаптации, выделенных нами ранее методом кластерного анализа k-means [3, 4, 9], 2) определению связи между психофизиологическими механизмами саморегуляции, детерминирующими функциональное состояние, и личностными профилями. В исследовании приняли участие 45 лиц мужского пола, состоящих на службе в ФСИН (Mвозраст=31,55; SD=5,74; Mстаж=8,26; SD=6,10). Выборку составили лица со средним (13,3%), средним полным (6,6%), средне-специальным (44,4%), высшим неоконченным (6,6%) и высшим образованием (29,1%). По решению комиссии ежегодного медицинского освидетельствования все сотрудники признаны годными к службе по состоянию здоровья. Критериями включения в исследование являлись согласие участвовать в исследовании, возраст от 20 до 55 лет, мужской пол, отсутствие установленного психиатрического диагноза и перерывов в трудовом стаже более года. Диагностический комплекс состоял из следующих блоков. Блок оценки индивидуально-психологических особенностей личности: личностный опросник EPQ (Г. и С. Айзенк), тест Ч.Д. Спилбергера, методика «Стиль саморегуляции поведения» В.И. Моросановой, опросник формально-динамических свойств индивидуальности В.М. Русалова, опросник Басса-Пери-BPAQ (адаптация Ениколопова С.Н., Цибульского Н.П., 2007), опросник самоконтроля Р. Грасмика (адаптация Булыгина В.Г., Абдразякова А.М., 2008), опросник BIS/BAS (Carver C.S., White T.L., 1994, стандартизация Князев Г.Г., Слободская Е.Р., 2007). Блок оценки индивидуально-типологических особенностей личности: Биологическая обратная связь (БОС). Статистическая обработка данных проводилась с использованием кластерного анализа методом k-means, а также однофакторного дисперсионного анализа. Обработка данных проводилась с помощью статистических программных пакетов SPSS 20 и Excel 14. Психофизиологические и личностные профили в зависимости от параметров «ЧСС исходный фон» и «∆ЧСС стресс». В результате процедуры кластеризации K-means на основе параметров «ЧСС исходный фон» и «∆ЧСС стресс» было выделено две группы обследуемых. В первый кластер вошли лица, успешно справлявшиеся с инструкцией «снижать значения ЧСС во время стрессовой нагрузки». Психологический и психофизиологический профиль обследуемых позволил квалифицировать их как дезадаптивные. Этих лиц отличала выраженная чувствительность к рассогласованию между ожидаемым и реальным результатами деятельности, а также - высокая степень эмоционального реагирования в стрессовой ситуации. Также для них были характерны: личностная тревожность, недостаточное соответствие значимых внутренних условий деятельности и внешних обстоятельств, тенденция к избеганию наказания и низкая чувствительность к вознаграждению (табл. 1, рис. 1). В тоже время, значимых различий между выделенными кластерами в средних значениях дисперсий показателей LF/HF для проб «исходный фон» и «стресс» не найдено. Данные закономерности означают, что весомый вклад в успешность контроля состояния вегетативной нервной системы во время стрессовой нагрузки вносили абсолютные значения активированности симпатической и парасимпатической нервных систем. При этом индекс LF/HF вегетативного баланса для данных проб оказался статистически незначимым. Полученные результаты позволяют предположить, что низкий тонус симпатической и парасимпатической нервных систем в фоновом состоянии связан с повышенными показателями эмоциональности и личностной тревожности. Что определяет компенсаторную тенденцию к избеганию наказания. Повышение значений индекса централизации (ИЦ) у данной группы в функциональной пробе «исходный фон» может носить компенсаторный характер и отражает усиление влияния коры головного мозга (ГМ) на контроль автоматизированных функций вегетативной нервной системы (ВНС). Необходимость участия сознательного контроля даже в фоновом состоянии без стрессовой нагрузки может вызывать привычное перенапряжение регуляторных систем. Низкий тонус симпатических и парасимпатических отделов ВНС, с одновременными чрезмерными влияниями коры ГМ может приводить к кратковременным успешным изменениям функционального состояния и общему истощению ресурсов нервной системы в дальнейшем. Связь параметра LF/HF «исходный фон» с личностными чертами у лиц признаками дезадаптации. Было выделено 3 кластера на основе параметра «LF/HF исходный фон», классифицирующего обследуемых по вегетативному балансу. Основные значимые различия средних значений дисперсии психологических переменных обнаружены по переменным, относящимся к эмоциональности. Лиц, вошедших в первый и третий кластеры, отличали признаки дезадаптации. В первом кластере отмечались низкие значения индекса «LF/HF исходный фон», что указывает на смещение вегетативного баланса в сторону преобладания тонуса парасимпатической НС. Во втором кластере индекс «LF/HF исходный фон» находился в средних значениях, что соответствует нормативным показателям (табл. 2). Обнаруженные психологические особенности указывают на низкую - в первом кластере и умеренно выраженную - в третьем, эмоциональную чувствительность к неудачам, в том числе в ситуациях утомления и нервно-эмоционального перенапряжения. Третий кластер отличали высокие значения индексов «LF/HF в исходном фоне», что указывает на преобладание тонуса симпатической НС. По личностному профилю, лица, вошедшие в данный кластер, оказались максимально чувствительными к рассогласованию между реальным и предполагаемым результатом действия, эмоционально неустойчивыми в ситуации нервно-психического и физического перенапряжения (рис. 2). Можно заключить, что отклонение от нормативных показателей вегетативного баланса как в сторону увеличения абсолютных значений индекса, так и в сторону его уменьшения связано с повышением эмоциональности. Найденные различия между кластерами для абсолютных значений показателя HF для проб «исходный фон» и «стресс», на фоне отсутствия различий по параметру LF указывают на определяющий вклад активации парасимпатической НС. Максимальные значения параметра HF в обеих функциональных пробах коррелируют с наиболее низкими значениями ИЦ, в то время как минимальные значения параметра тонуса парасимпатической НС - с максимальными значениями ИЦ, что согласуется с закономерностями, описанными выше. Данные различия не отражают стратегии совладания с эмоциональными реакциями в стрессовом состоянии, но определяют связь между вегетативным балансом и различными характеристиками эмоциональности без стрессовой нагрузки. Связь параметра LF/HF «стресс» с личностными чертами у лиц с признаками дезадаптации. В результате кластеризации обследованных на основе параметра «LF/HF стресс» было выделено три кластера. Лица с наиболее выраженными признаками дезадаптации вошли в первый и второй кластеры (табл. 3, рис. 3). В первом кластере значение параметра «LF/HF стресс» было низким относительно других кластеров, указывая на преобладание тонуса парасимпатической НС в стрессовой ситуации. Данное предположение подтверждается максимальными значениями параметра HF и минимальными значениями параметра ИЦ в данной группе относительно других. Личностный профиль обследуемых, вошедших в первый кластер, отличался гибкостью при учете значимых условий деятельности (высокие значения параметра «моделирование»), средним «общим уровнем саморегуляции» и «интеллектуальной эргичности». В третий кластер вошли лица с высокими значениями параметра «LF/HF стресс» в связи с преобладанием тонуса симпатической НС при воздействии стрессогенных раздражителей. Их отличали минимальные значения параметра HF и максимальные значениями параметра ИЦ. Личностный профиль обследуемых третьего кластера характеризовался низкими значениями «моделирования», «общего уровня саморегуляции» и «интеллектуальной эргичности». Стоит отметить, что общая дезадаптивность по личностному профилю выше у группы с преобладанием симпатической НС. Можно предположить, что в случае преобладания тонуса парасимпатической НС, обнаруженные высокие значения способности к моделированию могут являться компенсаторными. Преобладание тонуса симпатической НС влияет на снижение общего уровня саморегуляции и интеллектуальной эргичности. Психофизиологические и личностные профили в зависимости от параметров «ЧСС исходный фон», «∆ЧСС стресс», «LF/HF стресс» и параметров саморегуляции. При использовании процедуры k-means кластеризации с включением в анализ переменных «ЧСС исходный фон», «∆ЧСС стресс», «LF/HF стресс» и параметров саморегуляции было выделено три кластера. Самыми «дезадаптивными» кластерами можно считать второй и третий. Лиц, вошедших во второй кластер, отличают высокие значения «ЧСС исходный фон» (при этом значения ЧСС в ситуации стресса растут). Данный кластер характеризуется минимальными значениями параметров LF и ОМ для исходного фона, а также VLF для пробы стресс. Выявленные закономерности означают низкий тонус различных звеньев ВНС в целом, что снижает показатель общей адаптивности лиц, вошедших в эту группу. Также данный кластер характеризуется максимальными значениями бета-1 ритма, что согласно литературным данным [7] коррелирует с высоким уровнем тревоги, повышенной возбудимостью и невротическими симптомами. Личностный профиль обследуемых данной группы отличается от третьего кластера менее высокими показателями «эгоцентризма» и «импульсивности» в структуре самоконтроля, низким «моделированием» и общим уровнем саморегуляции, невыраженным стремлением к положительному подкреплению и поиску социальных контактов (табл. 4, рис. 4). Третий кластер отличается низкими значениями «ЧСС исходный фон» (в стрессовой ситуации значение ЧСС снижалось дополнительно), максимальными значениями параметров HF, ОМ в исходном фоне и VLF для пробы со стрессовой нагрузкой. Данные закономерности отражают высокий тонус разных отделов ВНС в целом, что снижает показатель общей адаптивности лиц, вошедших в эту группу. Также данный кластер характеризуется средними значениями бета-1 ритма. Психологические особенности, отличающие третий кластер, указывают на более низкий, по сравнению со вторым кластером, самоконтроль (эгоцентризм, импульсивность), стремление к положительному подкреплению, эмоциональную неустойчивость, трудности в общении, непостоянство целей, неэффективные субъективные критерии оценки результатов деятельности, более низкий уровень развитости произвольной саморегуляции поведения. Можно заключить, что снижение общего тонуса ВНС относительно нормативной группы будет сопровождаться личностными изменениями с заострением таких черт как импульсивность, эгоцентризм, нейротизм и ориентацией на положительное подкрепление, а также узким репертуаром коммуникативных навыков, сложности установления эффективных межличностных контактов. Заключение. В ходе проведенного исследования обоснована необходимость учета не только абсолютных фоновых значений вегетативного баланса, но и реактивность ВНС. Что подтверждают найденные различия между кластерами по параметрам общего уровня саморегуляции и моделирования в личностном профиле. Выявленные взаимосвязи между особенностями вегетативного баланса, реактивности вегетативной нервной системы и психологическим профилем дезадаптации могут служить мишенями при разработке системы коррекции состояний дезадаптации. Представляется целесообразной коррекция индексов LF, HF, LF/HF в состоянии покоя и в ситуации стрессовой нагрузки, сочетанная с психологическими тренингами, направленными на снижение различных показателей эмоциональности, импульсивности, нейротизма, личностной тревожности, а также повышение моделирования поведения и ориентацию на положительное подкрепление.

About the authors

Maria E Kovaleva

V. Serbsky Federal Medical Research Centre for Psychiatry and Narcology

119991, Moscow, Kropotkinsky lane, 23

Alexander A Dubinsky

V. Serbsky Federal Medical Research Centre for Psychiatry and Narcology

119991, Moscow, Kropotkinsky lane, 23

Svetlana V Shport

V. Serbsky Federal Medical Research Centre for Psychiatry and Narcology

119991, Moscow, Kropotkinsky lane, 23

Vera G Bulygina

V. Serbsky Federal Medical Research Centre for Psychiatry and Narcology

Email: ver210@yandex.ru
119991, Moscow, Kropotkinsky lane, 23

References

Supplementary files