Том XIX, № 3 (1912)

Чѣмъ менѣе развитъ человѣческій умъ, тѣмъ шире и необъятнѣе для него область чудеснаго и сверхестественнаго; поэтому всѣ непонятныя и поражающія его явленія относятся имъ къ дѣйствію высшей, таинственной силы. Отсюда беретъ начало міросозерцаніе первобытныхъ народовъ, у которыхъ съ теченіемъ времени невидимыя отвлеченныя силы признавались за божества, управляющія судьбою людей, при чемъ возникало обыкновенно дѣленіе божествъ на добрыхъ и злыхъ, чистыхъ и нечистыхъ. Божества имѣютъ своихъ служителей—ангеловъ и бѣсовъ. Злые духи и ихъ воплощенія въ образѣ бѣсовъ, по вѣрованію первобытныхъ народовъ и малокультурныхъ народныхъ массъ, обладаютъ большимъ вліяніемъ на человѣческую жизнь; отъ нихъ зависятъ несчастія, смерть и болѣзнь. Сумцовъ [1]) говоритъ, что болѣзни издавна у разныхъ народовъ являются въ формѣ демоническихъ существъ. Духи мрака—врачи здоровья и жизни; они проникаютъ въ тѣло человѣка и служатъ источникомъ болѣзней, они помрачаютъ умъ и терзаютъ тѣло. Уже въ кирпичныхъ книгахъ древнихъ халдеевъ находятся заговоры противъ болѣзней, какъ демоническихъ существъ. У иранцевъ были распространены магическія заклинанія и очищенія отъ болѣзней, какъ нечистыхъ демоническихъ существъ. У грековъ и римлянъ болѣзни также имѣли демоническое значеніе, У древнихъ скандинавовъ внутреннія болѣзни приписывались дѣйствію злыхъ духовъ и лѣчили ихъ заговорами и симпатическими средствами. Въ Англіи въ X и XI вѣкахъ и позднѣе внутреннія болѣзни считались непосредственно причиненными злыми духами, эльфами, демонами, чарами колдуновъ или пагубнымъ вліяніемъ дурного глаза. Славяне, въ частности— русскіе, раздѣляютъ со всѣми другими народами вѣрованiе въ демоническое происхожденіе болѣзней.

Исторія болѣзни. Больной, студентъ юридическаго факультета Казанскаго Университета, В, 22 л. обратился 21 января 1911 г. въ клинику съ жалобами на отсутствіе движеній въ кистѣ и пальцахъ лѣвой руки, ощущеніе холода и онѣмѣнія въ той же рукѣ до половины плеча включительно. О началѣ своего заболѣванія больной разсказываетъ слѣдующее: 4 января 1911 г., послѣ того какъ въ продолженіе 1/2 часа постоялъ опершись на острыя деревянныя перила лѣвой рукой, именно наружной стороной плеча, онъ почувствовалъ холодъ, онѣмѣніе въ рукѣ и ощущеніе мурашекъ; хотѣлъ поправить свою тужурку, но не могъ, такъ какъ кисть и пальцы лѣвой руки не достаточно хорошо дѣйствовали. Во время стоянія ничего не чувствовалъ и спокойно разговаривалъ съ окружающими, (дѣло происходило въ народномъ домѣ). Передъ тѣмъ алкоголя не употреблялъ и былъ совершенно здоровъ. Дня за два до того (1 и 2 января) у больного былъ насморкъ, кашель и небольшой жаръ, но самочувствіе было хорошее.

Первый Конгрессъ по генеалогіи, ученію о наслѣдственности и регенераціи, состоявшійся въ г. Гиссенѣ 11—13 апрѣля с. г. представляетъ, несомнѣнно, значительный интересъ. Современная наука давно практикуетъ конгрессы по отдѣльнымъ научнымъ дисциплинамъ, методы которыхъ въ главномъ давно опредѣлены, выработаны и согласованы. Ученіе о наслѣдственности, представляющее собой базисъ всѣхъ нашихъ знаній, затрогивающее самыя тонкія стороны существованія органическаго міра, являющееся, м. б., наиболѣе таинственной изъ всѣхъ тайнъ мірозданія—до самого посл. времени было предоставлено въ значит. степени индивидуальнымъ стремленіямъ; Конгрессъ въ Гиссенѣ является первой попыткой систематическаго коллективнаго обсужденія вопроса, если не въ его цѣломъ, что по грандіозности его представляется врядъ ли возможнымъ—то, по крайней мѣрѣ, въ области, представляющей особенный интересъ для медика, въ главныхъ и существенныхъ его чертахъ. Я долженъ напередъ отказаться отъ мысли дать исчерпывающую характеристику работъ Конгресса, такъ какъ мнѣ этого хотѣлось бы. Причинъ для этого слишкомъ много и главной является извѣстная широта его программы, въ которую входили совершенно особыя области знанія какъ научная генеалогія, пользующаяся новыми методами, ученіе о наслѣдственности въ широкомъ смыслѣ слова, со статистическими теоріями, отчасти ученіе о преступности, доклады касающіеся біометріи, изъ области соціологіи, расовой гигіены и т. д. Разумѣется, каждый изъ этихъ отдѣловъ базируется на основныхъ тезисахъ, имѣетъ свою обширную литературу и исторію и характеристика его требовала бы и спеціальныхъ знаній и большого количества времени. Кромѣ того, количество матеріала имѣющагося въ видѣ ауторефератовъ очень мало, а языкомъ Конгресса былъ нѣмецкій языкъ, часто съ областными и индивидуальными особенностями, затруднявшими его пониманіе, и вообще для непривычнаго уха несовсѣмъ легкое; труды же Конгресса выйдутъ нераньше осени. Ясно при такихъ условіяхъ, что мое сообщеніе можетъ касаться только части работъ Конгресса и не можетъ претендовать ни коимъ образомъ ни на полноту, ни на глубину изложенія. Кромѣ того и на составленіе сообщенія я имѣлъ въ своемъ распоряженіи слишкомъ мало времени, что еще болѣе затруднило возможность достаточно использовать даже тотъ небольшой матеріалъ, которымъ я располагаю.

Обсуждая вопросъ о графическомъ изображеніи движенія лобныхъ мускуловъ, авторъ описываетъ модифицированный имъ аппаратъ Sommer’a, съ помощью котораго графически изображаются двигательные процессы на лбу, ихъ скорость, а также относительное участіе въ движеніи обоихъ лобныхъ мускуловъ—frontalis и corrugator.

Авторъ описываетъ случай шестипалости въ семьѣ, въ которой эта ненормальность наблюдается уже въ теченіе четырехъ поколѣній. По этому поводу онъ приводитъ цѣлый рядъ работъ, касающихся вопроса о наслѣдственности морфологическихъ ненормальностей, какъ у людей, такъ и у животныхъ. Въ одной изъ этихъ работъ (Gruber. Vortrag über die Vererbung. Deutsche med. Wochenschz. 1909. S. 1995) указывается, что, обыкновенно, количество уродствъ уменьшается отъ поколѣнія къ поколѣнію, если уродства не привносятся извнѣ путемъ браковъ и не усиливаются путемъ родственныхъ браковъ (Insucht). Далѣе въ той же работѣ указывается, что появленіе такихъ ненормальныхъ признаковъ слѣдуетъ повидимому Mendel’евскимъ законамъ наслѣдственности.

Авторъ указываетъ на относительную трудность дифференціальнаго діагноза между кататоническими и эпилептическими состояніями въ тѣхъ случаяхъ, когда врачъ лишенъ возможности получить точный анамнезъ.

Разсматривая вопросъ объ этіологической связи между травмой и послѣдовавшимъ за ней душевнымъ заболѣваніемъ, авторъ сообщаетъ исторію болѣзни паціента Г., у котораго черезъ три года послѣ несчастнаго случая, при которомъ онъ получилъ поврежденія груди, шеи и живота и рваную рану лѣвой голени, развилось душевное заболѣваніе, характеризовавшееся неясными бредовыми идеями ипохондрическаго характера и идеями преслѣдованія, стоящими по всей вѣроятности, въ связи съ обманами чувствъ. Вмѣстѣ съ глубокой слабостью воли и отсутствіемъ инціативы заболѣваніе давало картину dementiae paranoides.

Д-ръ Голяницкій въ своихъ экспериментальныхъ изысканіяхъ изучалъ условія ускоренія и замедленія процесса регенераціи клѣточныхъ элементовъ; кромѣ того, по предложенію проф. С. С. Чирвинскаго, д-ръ Голяницкгй изучалъ вліяніе на ростъ клѣточныхъ элементовъ нѣкоторыхъ органогенныхъ препаратовъ.

Въ первой части своей книги авторъ даетъ опредѣленіе, что такое „воображаемая болѣзнь“, приводитъ краткую исторію ея развитія, знакомитъ читателя съ процессомъ возникновенія представленій, при чемъ подчеркиваетъ, какую роль въ этомъ процессѣ играетъ воображеніе; рядъ примѣровъ и ссылки на Freud’а приведены въ доказательство того, что воображеніе, въ особенности у лицъ малоинтеллигентныхъ, является причиной различныхъ разстройствъ въ организмѣ.