Actual Qualification Problems of Sexual Crimes: the Limits of Judicial Interpretation

Full Text

П оловые преступления издревле вызывали острый интерес не только у специалистов, но и самых широких слоев населения. Острота и сложность данной проблемы резко актуализировалась в связи с ростом в последние годы посягательств на половую неприкосновен- ность малолетних и несовершеннолетних лиц, о чем довольно часто сообщают средства массовой информации. Заметный рост показателей ста- тистики по этим преступлениям, ухудшившаяся в этом плане криминогенная ситуация привела законодателя к необходимости пересмотреть от- дельные положения уголовного закона в сторону усиления ответственности за преступления про- тив половой свободы или неприкосновенности личности. Очевидна необходимость совершенствова- ния практики применения уголовно-правовых норм, карающих лиц, совершающих данного рода преступлениями. В этой связи представ- ляет большой научный и практический инте- рес Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 04.12.2014 № 16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой непри- косновенности и половой свободы личности»1. Следует отметить, что предмет его рассмотре- ния гораздо более широк, чем у ранее действо- вавшего Постановления от 15.06.2004 № 11 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьями 131 и 132 Уголовного кодекса Российской Федерации»2, что в большей степени соответствует потребностям следствен- ной, прокурорской и судебной практики ввиду 1 Российская газета. 2014. 12 дек. 2 Российская газета. 2004. 29 июня; Уголовный кодекс РФ с постатейными материалами / под ред. А.И. Рагора. 2-е изд. перераб. и доп. М.: Проспект, 2015. С. 213-219. системного подхода к рассматриваемым обще- ственно опасным деяниям. Если в утратившем силу документе 2004 г. Вер- ховный Суд РФ пытался конкретизировать терми- ны «половое сношение», «мужеложство», «лесби- янство», «иные действия сексуального характера» (п. 1), то в новом Постановлении соответствующие дефиниции отсутствуют вовсе. Координатор уго- ловной политики в этой сфере оперирует данны- ми понятиями, не раскрывая их содержания, что не способствует их единообразному пониманию. Исходя из этого, нам представляется возможным сформулировать п. 1 действующего Постановле- ния следующим образом: «При рассмотрении дел о половых преступлениях (ст. 131-133 УК РФ) судам следует обратить внимание на то, что под половым сношением понимается совершение естественного полового акта между мужчиной и женщиной, под мужеложством - анально-гени- тальный коитус между лицами мужского пола, под лесбиянством - сексуальные контакты, ими- тирующие половой акт между женщинами, совер- шаемые как с проникновением в естественные по- лости организма, так и без такового. Под иными действиями сексуального характера понимаются любые другие действия, которые затрагивают ин- тимную сторону жизни потерпевшего (потерпев- шей), включая развратные действия с применени- ем насилия или угрозой его применения, а также понуждение женщиной мужчины к совершению полового акта путем применения насилия или угрозы его применения. Для квалификации со- деянного по ст. 131 или ст. 132 УК РФ мотив совер- шения указанных преступлений (удовлетворение половой потребности, месть, национальная или религиозная ненависть, желание унизить потер- певшее лицо и т.п.) значения не имеет». Последняя фраза в действующей и предлага- емой нами редакции п. 1 Постановления имеет принципиальное значение для понимания сути половых преступлений. Их нельзя сводить лишь к удовлетворению половой страсти противо- правным путем. Изучение следственно-судеб- ной практики, предпринятое одним из авторов настоящей публикации еще в 70-х гг. прошлого века, показало, что среди субъектов изнасилова- ний немало лиц с ослабленной половой потенци- ей. Как это ни парадоксально, это толкает их на большее число половых контактов ради компен- сации своей ущербности как в собственном со- знании, так и в глазах жертвы. Последующие де- сятилетия, ознаменовавшиеся разрушением тра- диционных моральных устоев, обострение расо- вых и религиозных противоречий, привнесение уголовных обычаев в бизнес-среду и даже опера- тивно-следственную деятельность («опущение» сопротивляющегося претензиям конкурента или требованиям оперработника) лишь подтвердило истинность данного, на первый взгляд, парадок- сального суждения. Изучение текста постановления показывает, что Верховный Суд РФ вынужден оправдывать или замалчивать многочисленные, в том числе совершенно очевидные, законодательные огре- хи, допущенные законодателем в гл. 18 УК РФ. Так, из содержания п. 2 Постановле- ния вытекает, что причинение тяжкого вреда потерпевшей(ему) при совершении преступле- ний, предусмотренных ст. 131-132 УК РФ долж- но квалифицироваться (при отсутствии иных отягчающих обстоятельств) всего лишь по ч. 1 этих статей. Получается, скажем, что угроза «выпустить кишки» жертве повышает верхний предел наказания сразу на 4 года, а реализация этой угрозы никакого влияния на наказуемость более опасных половых преступлений не оказы- вает (мы опускаем в данном случае возможность усиления наказания ввиду реальной совокупно- сти преступлений, которая в реальной судебной практике реализуется далеко не всегда). Еще более удивительное положение склады- вается при умышленном причинении тяжкого вреда здоровью жертвы, которое повлекло по неосторожности смерть потерпевшей(его). Из- насилование и иные насильственные действия сексуального характера вновь должны быть квалифицированы лишь по ч. 1 ст. 131 или 132 УК РФ, тогда как простое причинение смерти по неосторожности в ходе таких преступлений (го- раздо менее опасное деяние) повышает нижний предел наказуемости сразу на 9 (!) лет, а верхний предел - на 14 (!!) лет лишения свободы с дву- мя дополнительными наказаниями и переходом соответствующего полового преступления в ка- тегорию особо тяжкого (п. «а» ч. 4 ст. 131 и 132 УК РФ). Конечно, итоговоенаказание, какужеотмеча- лось, может стать соразмерным за счет квалифи- кации и назначения наказания по совокупности преступлений. Но это лишь паллиатив. Действи- тельно надлежащий выход из этой ситуации - законодательная реконструкция ст. 131 и 132 УК РФ с введением в нее таких особо (сверх) отягчающих обстоятельств, таких как умышлен- ное причинение тяжкого вреда здоровью или убийство жертвы. В этом случае Верховный суд РФ вполне мог бы воспользоваться представлен- ным ему ч. 1 ст. 104 Конституции РФ правом за- конодательной инициативы. Предлагаемая ре- конструкция позволит избежать искусственной совокупности половых и иных насильственных преступлений, что чревато, кстати, чрезмерным усилением уголовной репрессии. Еще одна коллизия, порожденная законода- телем в 1996 году, то есть еще в момент принятия действующего ныне УК РФ, обнаруживается в со- поставлении п. 8 и 9 вновь принятого Постанов- ления (в ранее действующем - это пункты иден- тичной нумерации). Если следовать разъясне- нию Верховного Суда РФ, то лицо, совершившее два охватывавшихся единым умыслом насиль- ственных половых акта в отношении одной и той же потерпевшей должно (при отсутствии других отягчающих обстоятельств) нести ответствен- ность по лишь ч. 1 ст. 131 УК РФ с максимальным наказанием в виде лишения свободы на шесть лет. Если же один из этих актов совершен в про- тивоестественной форме (орально-генитальный или анально-генитальный коитус), то в силу ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательное наказание способно достигнуть уже девяти лет. На это грубое нарушение принципа справед- ливости уже обращалось внимание в специаль- ной литературе3. Но нам не известны рекомен- дации по квалификации действий виновного, который, совершая один незаконный поло- вой контакт, комбинирует в нем нормальный, анальный и оральный секс. По смыслу позиции Верховного Суда РФ (и законодателя) здесь так- же будет совокупность преступлений (на этот раз идеальная). Возникают проблемы также при квалифи- кации, демонстрации порнографических мате- риалов одновременно мальчику и девочке, не осознающих сути совершаемых с ними действий, ради последующего вступления с ними в поло- вой контакт. Следуя логике законодателя, такого рода деяние, совершенное мужчиной в отноше- нии не достигшей 12 лет девочки, надлежит ква- лифицировать по ч. 1 ст. 30, п. «б» ч. 4 ст. 131 УК 3 См., в частности: Кондрашова Т.В. Преступления про- тив половой неприкосновенности и половой свободы личности // Полный курс уголовного права: в 5 т. / под ред. А.И. Коробеева Т. II: Преступления против личности. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2008. С. 503-504. РФ, а в отношении мальчика того же возраста - по ч. 1 ст. 30, по п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ (идеальная совокупность, грозящая виновному резким уси- лением окончательного наказания). Налицо иде- альная совокупность преступлений, и действия виновного надлежит квалифицировать по обоим составам - п. «б» ч. 4 ст. 131 УК РФ, п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ. В случае если те же деяния свершит женщина, то они будут квалифицированы только по ч. 1 ст. 30, п. «б» ст. 132 УК РФ4. Дабы изжить эту коллизию, законодатель должен четко определить свою позицию по от- ношению к так называемым извращенным поло- вым актам - равнозначны ли они естественному соитию или нет? Если нет, то ответственность и наказание за них должны отличаться от кара- тельной реакции на изнасилование. Если равно- значны, то ответственность и наказание за них должны содержаться в одной статье УК РФ подоб- но тому, как это было в УК РСФСР 1960 г., который в неявной форме уравнивал собственно изнаси- лование и то, что сейчас именуется насильствен- ными действиями сексуального характера. Еще одна коллизия, не устранимая даже пу- тем толкования Верховным Судом РФ, выявляет- ся при сопоставлении текстов ст. 132 и 133 УК РФ, с одной стороны, и заголовка, а также текста дис- позиций ст. 134 УК РФ - с другой. Если в первых из названных статей иные сексуальные действия понимаются весьма широко, то в ст. 134 - в содер- жание этого термина входит только мужеложство и лесбиянство. Здесь, по нашему мнению, также нельзя обойтись без вмешательства законодате- ля. К тому же не ясно, почему противоправное мужеложство и лесбиянство в ст. 134 УК РФ нака- зывается более жестко, а в ст. 131-132, как уже ука- зывалось выше, равновелико с противоправным половым сношением в естественной форме. Теоретически и практически оправданным выглядит содержащееся в п. 21 Постановления разъяснения о допустимости квалификации раз- вратных действий по признакам преступлений, предусмотренных по п. «б» ч. 4 ст. 132 УК РФ лишь при доказанности умысла на совершение та- ких действий в отношении лица, не достигшего 12 лет. Современное общество заражено «педои- стерией», массовое распространение информа- ции о сексуальных посягательствах в отношении детей и подростков стирает грани представления отом, чтоявляется проявлением нормальной здо- ровой любви между мужчинами и женщинами, а что относится к патологии. Фантазия детей на эту 4 Отметим, что обративший внимание на данную кол- лизию А.Я. Авдалян ошибочно считает такую демонстра- цию законченным изнасилованием или насильственным действием сексуального характера (см.: Авдалян А.Я. Предупреждение преступлений против половой непри- косновенности несовершеннолетних: уголовно-правовой тему не знает разумных границ. Средства массо- вой коммуникации и, прежде всего,Интернет, оказывают большое влияние на их воображение, постоянно подогревая интерес к разного рода по- ловым извращениям и излишествам. К чему это приводит на практике, свидетель- ствует следующий пример. 28.01.2015 г. в Кали- нинском районе Санкт-Петербурга 12-летняя ученица 6-го класса Даша Л. покончила жизнь самоубийством, выбросившись из окна 14-го эта- жа. До этого родители отчитали ее за посещение порносайтов посредством персонального ком- пьютера. «Уже после гибели подростка родите- ли заглянули в телефон дочери. Там они нашли множество SMS от друзей девочки, содержание которых было весьма непристойным», - рас- сказал источник в правоохранительных органах Петербурга.5 Во вновь принятом Постановлении, ана- логично утратившему силу Постановлению от 15.06.2004 № 11, фактически содержится по- нятие «заведомости знания возраста потер- певшего лица», что является положительным моментом. Это означает, что уголовная ответ- ственность по соответствующим квалифициру- ющим признакам наступает в том случае, когда лицо достоверно знало возрасте потерпевше- го лица (являлось родственником, знакомым, соседом, педагогом, собеседником в соцсетях и т.п.) или сознательно допускало не достиже- ние соответствующего возрастного рубежа в связи с внешним обликом, манерой поведения потерпевшего лица. Данное разъяснение Пле- нума Верховного Суда РФ вызвано имеющи- мися проблемами квалификации в правопри- менительной деятельности следственных и су- дебных органов. Нередко на практике возника- ет проблема установления умысла на соверше- ние сексуального преступления в отношении несовершеннолетней(его), которые внешне по своим физическим данным и манерам поведе- ния выглядят как взрослая девушка (женщина) или мужчина, и к тому же намеренно вводит потенциального партнера в заблуждение отно- сительно данного обстоятельства. Недостатком комментируемого Постанов- ления является отсутствие разъяснения, кого следует понимать «под другими лицами» в ст. 131 и 132 УК РФ. В ранее действовавшем Поста- новлении от 15.06.2004 № 15 к искомой категории были отнесены родственники потерпевшей(его), а также иные лица, «к которым виновное лицо в целях преодоления сопротивления потерпевшей применяет насилие либо высказывает угрозу его применения» (п. 7). Думается, что эти лица долж- ны быть близкими по родству или другим обстоя- тельствам жертве сексуального насилия. и криминологические аспекты (компаративистское исследование): дис. … канд. юрид. наук. Томск, 2015. С. 49). 5 URL: http://www.utro.ru/articles/2015/01/28/1231477.shtml В предыдущем постановлении Верховный Суд РФ не толковал положения ст. 135 УК РФ. Между тем, как было сказано выше, название ст. 134 УК РФ шире, чем ее содержание. К тому же в ней нет четкого указания на то, что следует понимать под иными действиями сексуального характера, а что отнести к собственно разврат- ным действиям. Однако сделанное в п. 17 разъ- яснение того, что следует считать развратными действиями, видится слишком общим, мало что дающим в плане практического применения: «любые действия <…> которые были направле- ны на удовлетворение сексуального влечения виновного, или на вызывание сексуального воз- буждения у потерпевшего лица, или на пробуж- дение у него интереса к сексуальным отноше- ниям». Остается, скажем, неясным, как следует квалифицировать добровольное совершение анально-генитального коитуса между лицом женского и мужского пола или оральный секс между лицами мужского пола либо взаимную мастурбацию лиц мужского пола с наказуемой разницей в возрасте? Е.Ю. Пудовочкин в свое время подметил, что «половое сношение, к примеру, с девочкой, не достигшей 16 лет, будет квалифицироваться по ст. 134 УК РФ и максимально возможное на- казание составляет 4 года лишения свободы, а, скажем, анальный секс с той же девочкой, будет квалифицироваться по ст. 135 УК РФ, и наказа- ние за данное преступное деяние не превысит 3 лет лишения свободы»6. На наш взгляд, и для разрешения этой проблемы недостаточно су- дебного толкования, а требуется соответствую- щая реконструкция ст. 134 и 135 УК РФ, в резуль- тате которой первая из них будет охватывать кроме полового сношения, мужеложства и лес- биянства, иное поведение субъекта, связанное с непосредственными сексуальными контактами с лицом, не достигшим 16-летнего возраста; а под развратными действиями - прочие дей- ствия сексуального характера, направленные на возбуждение и (или) удовлетворение половой потребности виновного или других лиц, но не связанных с таковым контактом с потерпевшим лицом (проще говоря, не выражающееся в ими- тации полового акта). Обращает на себя внимание и существенная разница в наказуемости незаконного полово- го сношения с лицом, не достигшим 16-летнего возраста, с одной стороны, и мужеложства (лес- биянства) с ним же (ср. санкции ч. 1 и ч. 2 ст. 134 УК РФ): если первое деяние считается престу- плением средней тяжести, то второе - уже тяж- ким преступлением (разница верхних пределов санкций - два года). Однако уже в ч. 3 этой 6 Пудовочкин Ю.Е. Ненасильственные половые посяга- тельства на лиц, не достигших 14 лет // Законность. 2002. № 14. С. 46. статьи законодатель совершенно нелогично унифицирует наказание за обе разновидности половых контактов, хотя для потерпевшей(его) в возрасте от 12 до 14 лет неестественная их фор- ма, на наш взгляд, более вредна, чем для более старших по возрасту подростков. И здесь реше- ние проблемы выходит за рамки компетенции Верховного Суда РФ за исключением вышеупо- мянутой возможности реализовать право зако- нодательной инициативы. Особо интересным является подход законо- дателя к вопросу об освобождении от наказания, в случае создания «особых условий», прописан- ных в п. 1 примечания к ст. 134 УК РФ, в котором сказано, что «лицо, впервые совершившее пре- ступление, предусмотренное ч. 1 ст. 134 УК РФ (то есть добровольное половое сношение), освобож- дается судом от наказания, если будет установле- но, что это лицо и совершенное им преступление перестали быть общественно опасными в связи со вступлением в брак с потерпевшей (потерпев- шим)». Так как наше государство признает закон- ным только брак между мужчиной и женщиной (традиционный), то по смыслу данного примеча- ния следует, что конституционный принцип рав- ноправия в отношении сексуальных меньшинств (гомосексуалов и лесбиянок) не действует. Практически важным является признание развратными действиями поведения виновного, при котором непосредственный контакт с те- лом потерпевшего лица отсутствовал, включая действия, совершенные с использованием сети Интернет, иных информационно-коммуника- ционных сетей. Данному вопросу, по нашему мнению, следовало уделить больше внимания, сформулировав более четкое определение раз- вратных действий, совершенных дистанционно («виртуально»), так как в настоящее время про- блема привлечения к уголовной ответственности за сексуальные домогательства к несовершенно- летним средствами сети Интернет и других ин- формационно-коммуникационных сетей носит остро актуальный характер. Как отмечает Д. Мелешко, вред для детей при сексуальном воздействии на них через виртуаль- ную среду и при непосредственном воздействии одинаков. Однако, рассуждая о вопросах квали- фикации рассматриваемых действий по гл. 18 УК РФ, данный автор (практический работник) сводит умысел виновного лишь к желанию при- чинения вреда конкретному лицу либо индиви- дуально-определенному кругу лиц. В иных слу- чаях, когда адресатами информационного воз- действия является неопределенная масса людей, предлагается квалифицировать содеянное по п. «б» ч. 3 ст. 242 УК РФ7. 7 См.: Мелешко Д. Постановление Пленума Верховного Суда «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы Но как в таком случае будет квалифицирова- на, скажем, рассылка SMS-сообщений на 100 або- нентских номеров, с предложением, к примеру, орального секса, 80 из которых по чистой случай- ности окажутся номерами несовершеннолетних? По нашему мнению, различие между на- званными составами следует проводить по иным критериям. Во-первых, преступления, предус- мотренные гл. 18 УК РФ, не содержат цели рас- пространения или публичной демонстрации порнографических материалов. Основной целью виновного является удовлетворение собственной сексуальной потребности, путем возбуждения сексуального желания у потерпевшего лица. При этом преступник осознает (сознательно допуска- ет), что субъекту интимного общения не испол- нилось 16 лет. При совершении преступления, предусмотренного ст. 135 УК РФ посредствам сети Интернет или иных информационно-коммуни- кационных сетей, происходит общение между преступником и жертвой (жертвами), взаимный обмен соответствующей информацией. Толкование добровольного отказа от изнаси- лования и насильственных действий сексуального характера, данные в п. 7 Постановления, на пер- вый взгляд, сводится лишь к воспроизведению по- ложений ст. 31 УК РФ. Однако, на самом деле, Вер- ховный Суд РФ подправляет законодателя, обра- щая внимание правоприменителей на то, что при покушении на изнасилование или на совершение насильственных действий сексуального характера преступление не доводится до конца по причинам, не зависящим именно от воли виновного. Дело в том, что в некоторых случаях несостоятельность преступника может зависеть от него (скажем, не- способность педофила завести автомобиль, где родители оставили малолетнего ребенка с тем, чтобы угнать его и беспрепятственно овладеть жертвой), но это не делает неудачную попытку до- бровольным отказом. Однако в конечном счете и здесь придется изменить формулировку ч. 3 ст. 30 УК РФ по образу и подобию ранее действовавшей ч. 2 ст. 15 УК РСФСР 1960 г.8. Попутно отметим, что ранее действовавшее Постановление от 15.06.2004 № 6 (п. 6) более ос- новательно разграничивало покушение и добро- вольный отказ применительно к рассматривае- мым преступлениям. Еще более развернуто этот вопрос был раскрыт в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 22.04.1992 № 49. личности»: обзор нововведений // Уголовное право. 2015. № 3. С. 52. 8 См. подробнее: Дронова Т.Н., Милюков С.Ф. Неокон- ченное преступление // Уголовное право России. Общая часть / под. ред. Г.Л. Касторского, А.И. Чучаева. СПб.: МИЭП, 2009. С. 321. 9 См.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22.04.1992 № 4 «О судебной практике по делам об изнасило- вании // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда РФ (СССР, РСФСР) по уголовным делам. М., 1999. С. 157. Из текста вновь принятого Постановления не видно, как именно должен решаться вопрос о квалификации преступления в случае неосто- рожного причинения тяжкого вреда здоровью при совершении изнасилования или насиль- ственных действий сексуального характера, тог- да как предыдущее указывало на отсутствие не- обходимости дополнительной по совокупности преступлений (п. 3). Думается, что это правиль- но, поскольку прямо вытекает из содержания уго- ловного закона. В рассматриваемом Постановлении различа- ются изнасилования, насильственные действия сексуального характера и понуждение к действи- ям сексуального характера по способам воздей- ствия на потерпевшее лицо с целью получения от последнего вынужденного согласия на соверше- ние указанных действий, чему не было уделено внимание в предыдущем документе. Примени- тельно к ст. 133 УК РФ такими способами явля- ются: шантаж, угроза уничтожения, изъятия или повреждения имущества либо использование материальной или иной зависимости потерпев- шего лица. Данное преступное деяние считается оконченным с момента выражения в любой фор- ме соответствующего требования, независимо от согласия или отказа потерпевшего лица со- вершить подобные действия либо их реального осуществления. Верховный Суд РФ, как и в ранее действую- щем Постановлении, говорит и о том, что обман или злоупотребление доверием не могут рассма- триваться как понуждение к действиям сексуаль- ного характера или иные преступления против половой неприкосновенности и половой свобо- ды личности (что абсолютно обосновано, так как у лица, подвергшегося обману или злоупотребле- нию доверием, есть выбор своего поведения от- носительно выраженных притязаний на половую близость). Однобоко, и к тому же в сугубо обвинитель- ном ключе комментируемое Постановление (п. 5), как, впрочем, и ранее действовавшие по- становления Верховного Суда решает практиче- ски важный вопрос об уголовно-правовой оценке половых контактов со слабоумными и другими психически ущербными лицами. Такая же однобокость налицо и в известных нам суждениях специалистов-правоведов10. Ис- ходя из их понимания, любое половое сноше- ние и иные способы удовлетворения полового 10 См., напр.: Карасова А.Л. Комментарий к постановлению № 11 Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2004 // Постанов- ления Пленума Верховного Суда РФ по вопросам примене- ния уголовного права (1995-2005 гг.): тексты и науч.-практ. комментарии. Ростов н/Д.: ИРУ, 2005. С. 278-279; Андре- ева Л.А., Кондрашова Т.В. Изнасилование (ст. 131 УК РФ) // Энциклопедия уголовного права. Т. 15: Преступления про- тив половой неприкосновенности и половой свободы лич- ности. СПб.: СПб ГКА, 2011. С. 66-67. влечения с участием психически больных над- лежит всегда квалифицировать в качестве по- лового преступления со стороны здорового партнера. Тем самым интерпретаторы исклю- чают наличие половой свободы у психически неполноценных лиц, приравнивая их к мало- летним. Но в жизни такие лица достаточно ча- сто ведут интенсивную половую жизнь, порой беспорядочную. Получается, что все их партне- ры тяжкие и особо тяжкие преступники? Ду- мается, что это далеко не так. Изнасиловани- ем (или иными насильственными действиями сексуального характера) связь с душевно боль- ными будет лишь тогда, когда последним при- чиняется физический или нравственный вред. Душевнобольной, несмотря на свою ущерб- ность, остается личностью и имеет равные пра- ва с психически здоровыми людьми на половую жизнь (исключая, конечно, случаи злоупотре- бления их психической неполноценностью). Еще одним упущением правоприменителя следует считать отсутствие законодательно за- крепленного в уголовном праве определения «малолетнее лицо». Малолетний возраст служит одной из причин признания беспомощного со- стояния потерпевшего (потерпевшей) от пре- ступных посягательств сексуального характера, с чем соглашается и теория, и практика. Данный вопрос имеет принципиальное значение, так как даже при наличии невынужденного согласия ма- лолетнего лица на половой контакт содеянное все равно признается изнасилованием или насиль- ственным действием сексуального характера. Такое согласие не имеет юридического значения, так как исходит от лица, не способного в полной задача может быть решена лишь в рамках новой кодификации российского уголовного законо- дательства, к которой один из авторов, наряду с другими специалистами, призывает второе де- сятилетие11.

About the authors

S F Miliukov

Russian State Pedagogical University

Email: dikoepoleSF@gmail.com

O Yu Stepanova

St. Petersburg University of the Interior Ministry

Email: Stepanovaou@mail.ru

References

Supplementary files