Basic values of the Russian civilization as the basis of the Russian Constitution

Full Text

О сновным содержанием современной эпохи выступает попытка полного пересмотра всех социально-нравственных и культурных ценностей, которыми на протяжении двух последних тысячелетий жила человеческая циви- лизация. В этих условиях России и ее народу вновь приходится отвечать на очень серьезные вызовы, угрожающие их цивилизационной идентичности. В 90-е гг. XX в. лишь духовные импульсы русской цивилизации удержали российское государство от полного разложения, страну от расчленения, а ее народ от лишения культурного наследия и исто- рической памяти. Однако эти угрозы по-прежнему остаются реальностью. Разрушительные импуль- сы идут со стороны евроатлантической цивили- зации, не только провоцирующей перманентные вооруженные конфликты, но и пытающейся навя- зать свои собственные культурные образцы всем остальным странам и народам. В первую очередь происходит внедрение кон- ституционно-правовой идеологии, представление о конституции, человеке и его правах и свободах как универсальных планетарных общечеловеческих ценностях, одних лишь способных легитимировать государственную власть в любом и каждом государ- стве. При этом игнорируется, что конституция и вся система права в том или ином государстве никогда не возникают на пустом месте. Они длительным, может быть, очень сложным и иногда мучительным путем по-разному оформляют те или иные пред- ставления о должном и справедливом. А представ- ления эти не бывают и не могут быть универсальны в разные эпохи в различных культурах1. Отсюда - легитимность любого политико-правового явления определяется не столько его формально-юридиче- скими признаками, сколько внутренней, психологи- ческой оценкой со стороны общества или его значи- 1 См.: Зорькин В.Д. Право в условиях глобальных пере- мен. М.: Норма, 2013. С. 50. тельной части, признанием или непризнанием с их стороны правомерности существования такого яв- ления, его необходимости, значимости и действен- ности. Это относится и к конституции, содержание которой для своей реализации в общественной практике должно соответствовать правосознанию данного народа в данную эпоху. В самой конституции на ее вершине находятся нормы, составляющие основы конституционно- го строя. В них закрепляются основополагающие принципы общественного и государственного строя, организации и деятельности государствен- ной власти, формы правления, территориально- го устройства, политического режима, основы правового статуса личности, которые одновре- менно выступают как общие принципы правовой регламентации социальных отношений во всех подсистемах государственно организованного об- щества. Конституционные принципы, составляю- щие основы конституционного строя, представля- ют собой разновидность общих принципов права, на основе которых строятся отрасли и институты права, система законодательства и осуществляет- ся правовое регулирование общественных отно- шений, поведения различных их участников. Они выступают как наиболее широкое обоб- щение того среза общественных отношений, кото- рые составляют основу, фундамент, инфраструк- туру государства и общества, на которых строятся все иные социальные связи, что предполагает бес- конечный ряд различных форм их реализации, тогда как конкретные юридические нормы явля- ются всего лишь отдельными случаями их при- менения. Они служат идейной основой для всего позитивного права или нескольких его отраслей. Поэтому их следует считать правообразующими принципами2. 2 См.: Бержель Ж.-Л. Общая теория права. М.: Nota Bene, 2000. С. 169-170. Все это предполагает выяснение следующих вопросов: какими объективными закономерно- стями обуславливается система конституцион- ных принципов и что делает их реальными или фиктивными при их осуществлении в практике государственно-правового строительства? На наш взгляд, в текстах конституции любо- го государства всегда находят отражение базовые ценности, имеющие общесоциальное значение, наличие которых и делает возможным само су- ществование общества и государства. По мнению американского социолога Э. Шилза, базовые цен- ности представляют собой «центральную зону» культуры всякого государственно организован- ного общества. Они содержат в себе в концентри- рованном, обобщенном виде все его традиции, символы, верования, упорядочивают их и опреде- ляют тем самым природу сакрального в обществе3. Внедряясь в течение жизни многих поколений в общественное сознание и социальную практику государствообразующего народа, они становятся этико-правовой традицией, которую можно рас- сматривать как фактическую конституцию, выра- батываемую в процессе развития общества. Проблема, однако, заключается в том, что на содержание конституции, систему конституци- онных принципов оказывает в настоящее время влияние не только собственная национальная традиция, но и конституционно-правовая тради- ция, сложившаяся в странах, ранее других всту- пивших на путь конституционного строитель- ства. Это относится и к России. «Наша страна не входит в число соавторов этого правового изобре- тения, а напротив, выглядит его реципиентом»4. Конституция является особым правовым яв- лением, с помощью которого в Западной Европе и Северной Америке возник особый политический тип - правовое конституционное государство. Основными социальными и политико-правовыми ценностями, выработанными в процессе развития западноевропейской цивилизации и получивши- ми закрепление в конституционном законодатель- стве этих стран, являются: приоритет прав и свобод человека в общественной жизни (индивидуализм); верховенство права над государством (правовое государство); либеральная демократия (народов- ластие, ограниченное правами и свободами лично- сти); экономический либерализм, выражающийся в приоритете частной собственности над различ- ными видами публичной собственности; идеоло- гическое и политическое многообразие, организа- ция государственного аппарата (системы государ- ственной власти) на основе принципа разделения властей и некоторые другие. Указанные ценности стали руководящими государственно-правовыми идеями в странах Западной Европы и Северной Америки и в качестве основополагающих прин- ципов были закреплены в их конституциях. Более того, многие из них в настоящее время признаны общечеловеческими ценностями и нашли свое от- ражение в международно-правовых документах. Ничуть не отрицая важность и значимость многих политико-правовых ценностей и идей, вы- работанных западной цивилизацией, следует за- метить, что, во-первых, российская цивилизация и государственность как часть ее цивилизационно- культурного компонента образовалась и развива- лась на несколько иной ценностно-идейной осно- ве. Это - приоритет общих (общественных и госу- дарственных) интересов по отношению к частным и групповым; доминирование обязанностей над правами; верховенство государства над правом - производность правовых функций от деятельности государства; приоритет общественных форм соб- ственности (в первую очередь - государственной) над частной собственностью; преобладание эгали- тарных и авторитарных форм демократии при уча- стии населения в управлении делами государства; идеологический и политический монизм или даже монополизм в политической системе общества; ор- ганизация деятельности верховной власти и всего государственного аппарата на основе принципа единства государственной власти. Во-вторых, система права любого государ- ства, несмотря на наличие общепризнанных правовых ценностей, сформулированных на базе коллективного опыта человечества, всегда «есть продукт национального и культурного творче- ства, в который народ вкладывает свое понима- ние справедливости, свою мораль и духовные силы»5. Право всегда является составной частью культуры общества и в своем практическом вы- ражении всегда основывается на правовой мен- тальности и стереотипах поведения членов госу- дарствообразующего народа. Российская политическая и правовая система есть вполне самостоятельный феномен во многом альтернативный романо-германской и англо-сак- сонской правовым культурам6. В процессе свое- го развития российское государство выработа- ло собственную политико-правовую традицию, имеющую свой набор социально-политических и правовых ценностей. Однако в начале 1990-х гг. в России начался системный цивилизационный кризис, из которого она не вышла до настоящего времени. В 1993 г. в нашей стране произошло из- менение государственного строя в целях установ- ления новой социально-политической, экономи- ческой и правовой системы, основанной на запад- 3 См.: Поляков А.В. Общая теория права. Феноменолого-коммуникативный подход. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. С. 310-312. 4 Арановский К.В. Конституционная традиция в россий- ской среде. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2003. С. 11. 5 Менахем Э. Еврейское право. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. С. 127. 6 См.: Синюков В.Н. Российская правовая система: Вве- дение в общую теорию. М.: Норма, 2010. С. 68-83. ных ценностных ориентациях, которые и были закреплены в Конституции РФ 1993 г. Назначение конституции в буржуазной юри- дической науке сводится в основном к правово- му ограничению государственной власти путем закрепления принципа разделения властей как высшей гарантии обеспечения прав и свобод индивида, в первую очередь права частной соб- ственности. Отсюда проистекает самодовлею- щий формализм западной правовой системы и основанный на нем механизм внешне демокра- тической государственной власти, соблазняю- щий видимой простотой своей организации и создающий иллюзию своей легкоусвояемости государствами иных цивилизаций, где предпо- сылки такой организации сложиться не могли. Нельзя сказать, что конституционная идео- логия и практика были вовсе чужды российской политической культуре. На протяжении двух по- следних столетий, начиная с царствования Алек- сандра I, тема конституции постоянно присут- ствует в российском правовом дискурсе. Однако отсутствие необходимых и достаточных предпо- сылок объективного характера (что нельзя оце- нивать отрицательно, а просто необходимо при- нимать как данность) делало возможным разви- тие отечественного конституционализма лишь при помощи постоянных заимствований и под- держке извне. Поэтому двумя его основными и не самыми качественными чертами являются то, что он до сих пор выступает как идеология мень- шинства и, соответственно, носит узкопартий- ный характер, так и не став общенациональным явлением. Следствием этого стало отсутствие общественного согласия в 1993 г. по вопросу об основных принципах социально-экономическо- го и политического строя, которые должна была закрепить новая Конституция. В это время в отечественной конституцион- ной доктрине на базе огульного отрицания со- ветского опыта господствующее положение за- нял «либеральный позитивизм, исходящий из предположения, что с помощью Конституции <…> можно произвольно устанавливать и менять государственный строй и природу российской государственности»7. Поэтому в процессе работы над новой Конституцией, ее текст подвергался все большей юридизации. Окончательный ва- риант Конституции, вынесенный на референ- дум, представлял собой малую «энциклопедию конституционной мысли»8, вобравшую в себя все «лучшее» из опыта либерально-правовой го- сударственности. Это, однако, очевидным обра- зом контрастировало с пренебрежительным от- ношением к отечественным политико-правовым 7 Синюков В.Н. Указ. соч. С. 424. 8 Пастухов В.Б. Реставрация вместо реформации. Двад- цать лет, которые потрясли Россию. М.: ОТИ, 2012. С. 434. традициям, социально-политическому и соци- ально-культурному контекстам, а также вопросу о легитимности новой Конституции. Победившие в октябре 1993 г. реформаторы не озадачились вопросом, насколько новая Консти- туция соответствует природе российского обще- ства. Социально-политическая обстановка опре- делялась жесткой борьбой, которая шла между различными общественными силами по поводу базовых принципов конституционного строя, и в отношении которых консенсус так и не был до- стигнут. Это предопределило последовательность политических событий, связанных с принятием настоящей Конституции. Она была принята после вооруженного переворота, в результате использо- вания колоссального административного ресурса со стороны органов власти всех уровней, сомни- тельным большинством голосов граждан, кото- рые испытывали беспрецедентное воздействие со стороны средств массовой информации. Вряд ли имеет смысл отказывать действую- щей российской Конституции в легитимности по перечисленным выше основаниям. Такой отказ является бесперспективным. Парадокс конститу- ционной законности заключается как раз в том, что ее установление зачастую происходит некон- ституционными средствами, путем насильствен- ного устранения существующего порядка и пода- вления альтернативных политических проектов. Речь в данном случае идет о другом. Приходится констатировать, что ни в 1993 г., ни за прошедшие с той поры годы действующая Кон- ституция РФ так и не стала формой достижения на- ционального согласия между вестернизированной элитой и основной массой населения России, ее народом. «Конституция так и не была легитими- рована всем обществом»9, а конституционализм как политико-правовой срез господствующей иде- ологии по-прежнему выступает средством понуж- дения широких масс к уважению чуждых им запад- ных ценностей, которые продолжают выдаваться за общечеловеческие. Действующая Конституция так и не стала фактором стабилизации российско- го общества и его развития по новому пути, как это утверждается многими авторами, выдающими же- лаемое за действительное10. Либеральный романтизм 1980-990-х гг. сы- грал с нашей страной злую шутку. В настоящее время российское общество и государство все также далеко от заявленных Конституцией це- лей, как и 20 лет назад. В экономической сфере результатом реформ стало не построение социально ориентирован- ной экономики, выступающей основой «благопо- 9 Там же. С. 451. 10 См.: Актуальные проблемы конституционного права. Ч. 1 / под ред. В.П. Журавлева и А.Э. Черноковой. СПб.: СПб ИВЭСЭП, 2012. С. 454; Хабриева Т.Я., Чиркин В.Е. Те- ория современной конституции. М.: Норма, 2005. С. 17-18. лучия и процветания России» (Преамбула, ст. 8, 9, 34-36 Конституции РФ), а спекулятивный, паразитический капитализм полумафиозного толка, превративший нашу страну в сырьевой придаток Запада. Господство праволиберальной экономической модели привело не к прыжку в постиндустриальное общество, а к деиндустри- ализации народного хозяйства, переходу из вто- рого, вполне конкурентоспособного по междуна- родным меркам мира в третий мир. И только в последние годы у руководства страны стало воз- никать осознание необходимости реиндустрали- зации как важнейшего направления экономиче- ской политики на ближайшие 10-15 лет11. Социальное государство, принцип которого за- креплен в ст. 7 Конституции РФ, не только не по- строено, оно и не начинало строиться, и фактиче- ски движение идет в обратном направлении, так как из законодательства и правоприменительной практики устранено большинство социальных га- рантий идостижений советского периода. В резуль- тате уровень неравенства и социальная пропасть между богатыми и бедными в России оказались таковы, что стали угрожать внутренней безопасно- сти нашей страны и являются непреодолимым тор- мозом ее развития12. По социально-экономическим параметрам современная Россия представляет со- бой нечто среднее между классической страной третьего мира и либерально-буржуазным государ- ством конца XVIII - первой половины XIX в. Вряд ли кто-нибудь из добросовестных иссле- дователей станет утверждать, что за последние 20 лет в России был сделан существенный шаг на пути становления правового и демократического государства. Господство либеральной консти- туционно-правовой доктрины привело к суще- ственной формализации действующего права и значительному разрыву между теорией и юри- дической практикой. Все это время Конституция России и ее правовая система не коррелировали друг с другом, существовали в разных плоскостях, находясь в состоянии разрыва, а то и конфликта. Это привело страну к состоянию правового кри- зиса, который носит всеобъемлющий характер, затрагивая все ключевые элементы правовой си- стемы: правосознание, правотворчество, право- применение, правосудие. И в обществе, и во вла- сти сложилось сугубо утилитарное отношение к праву, исключительно как инструменту достиже- ния собственных целей. В результате на стрем- ление общества «жить по понятиям», власть все чаще отвечает правовым произволом13. Однако в 11 См.: Гринберг Р.С. Мифы постиндустриализма и про- блемы реиндустриализации России // Постиндустриализм. Опыт критического анализа. М.: Науч. эксперт, 2012. С. 7. 12 См.: Кобяков А. Социальная пропасть. Уровень неравен- ства в России: угроза безопасности и тормоза развития // Завтра. 2013. № 34 (1031). С. 2. 13 Пастухов В.Б. Реставрация вместо реформации. С. 454. таких условиях происходит быстрая деградация правоохранительной системы, которая должна быть основным гарантом конституционных прав исвобод. Существеннойдеформацииподверглась деятельность судебных органов, которые так и не стали функционально независимыми. Но ведь принцип разделения властей, закрепленный в ст. 10 Конституции РФ, в западной системе кон- ституционно-правовых ценностей направлен в первую очередь на обеспечение самостоятель- ности именно судебной власти как основному правоохранительному институту. В тех социально-политических условиях, ко- торые сложились в России в 90-е гг. XX в., прин- цип разделения властей оказался деструктив- ным. Уже к середине десятилетия система выбо- ров, СМИ, парламент, правоохранительные орга- ны и суд, система власти на местах оказались под контролем частных корпораций, а ряде случаев и криминальных группировок, выражали не госу- дарственные, общественные или региональные, а узкогрупповые, клановые интересы. Поэтому, верховная власть в лице Президента и его администрации с начала 2000-х гг. оказалась вынужденной брать под жесткий контроль орга- низацию и деятельность практически всех госу- дарственных институтов и структур, выстраивая новую «вертикаль власти», опираясь, по сути, на традиционный для России принцип единства го- сударственной власти. И здесь необходимо оста- новиться на одной особенности Конституции 1993 г., которая делает ее в значительной степени работающей и реальной, несмотря на эклектич- ность содержания и радикальный либерализм основополагающих принципов. В организации верховной власти она по существу воспроизвела российский архетип сильной единоличной вла- сти главы государства, к компетенции которого относится принятие всех ключевых политиче- ских и кадровых решений, что позволяет Прези- денту в необходимых случаях мобилизовать весь государственный ресурс. Повинуясь политической логике и опираясь на свои конституционные полномочия, Прези- дент в первой половине 2000-х гг. провел целый ряд реформ, которые спасли Российскую Федера- цию от распада и хаоса, но которые вряд ли соот- ветствовали либеральным принципам и нормам первых двух глав российского Основного Закона. Путинские реформы сняли огромное социально- политическое напряжение, в котором находилась страна все 1990-е гг. Однако не все они поддаются однозначной оценке, что свидетельствует об их половинчатости и незавершенности. В настоящее время политическая система российского государства характеризуется сле- дующими моментами: фактическим подчине- нием главе государства Федерального Собрания - Парламента России, который по существу превратился в законосовещательный орган при Президенте; лишением независимости судеб- ных органов, которые находятся под контролем президентской администрации и региональной исполнительной власти; фактической унитари- зацией политико-территориального простран- ства РФ при одновременном сохранении серьез- ных сепаратистских тенденций в ряде регионов России; отсутствием реальных демократиче- ских механизмов, когда принцип народовластия практически сводится к периодически повто- ряемым выборам и деятельности искусственно созданных и бюрократически организованных партий, не отражающих интересы широких на- родных масс, не сумевших стать каналами об- ратной связи между народом и властью и явля- ющихся по сути квазиполитическими форми- рованиями; отсутствием реальной почвы для парламентаризма и упадком доверия населения к избирательной системе. В то же время реально сложившуюся практи- ку государственно-правового строительства ни в коем случае нельзя рассматривать как «узур- пацию власти Президентом» или «возрождение авторитаризма», как утверждают лидеры неоли- беральной оппозиции. Доминирующие тенден- ции имеют глубинную опору в российской соци- окультурной среде. Инициатива по проведению реформ, вектор их направления были заданы именно снизу - как выражение устойчивых пси- хологических установок со стороны широких на- родных масс. По сути дела, тот политико-право- вой режим, который сложился в России в начале XXI в., можно определить как плебисцитарную демократию. Ее основным содержанием высту- пает авторитарное правление главы государства, который избирается на всенародных выборах и в силу источника своих полномочий и личной ха- ризмы возвышается и над всеми политическими силами и социально-экономическими интереса- ми, что дает ему возможность проводить поли- тику в интересах всего народа, опираясь на ши- рокую общественную поддержку. Именно такая политическая конструкция оказалась способной обеспечить на данном историческом этапе со- циально-политическую стабильность и государ- ственную целостность России. Таким образом, после 20 лет реформ реаль- ный облик российской государственности и вся публичная жизнь России оказываются весьма да- лекими от тех «совершенных образцов», которые рисует Конституция. Развитию страны в направлении централиза- ции власти, унитаризации ее политико-террито- риального пространства, формализации нераз- витых демократических институтов способствует также международная обстановка и геополитиче- ское положение России в мире. Процессы глоба- лизации, мировой экономический кризис, имеющий системный характер, экспансионистская внешняя политика США, которые демонстрируют себя как единственную сверхдержаву, междуна- родный терроризм ставят под угрозу не только го- сударственный суверенитет России, но и само ее существование. И одним из инструментов осла- бления и развала российского государства высту- пает идеология либерализма, на которой в основ- ном и построена российская Конституция. Насе- ление России в своем подавляющем большинстве не принимает либерально-буржуазные ценности в том «чистом» виде, в котором они закреплены в Конституции. Попытки проведения их в жизнь в нашей стране, а следовательно, и реализация са- мой Конституции вызывает большие трудности, которые носят вполне объективный характер. Вновь, как и 20 лет назад, вопрос о конститу- ционных ценностях оказался в центре внимания политических элит и юридической обществен- ности. Вновь, как и в начале 1990-х гг., речь за- ходит о выборе пути конституционного развития России. И здесь можно выделить две основные тенденции14. Первая - заключается в том, чтобы, не об- ращая внимания на неадекватность многих кон- ституционных принципов и норм, продолжать внедрять их в политическую и правовую практи- ку, развивая чисто формальный вектор Консти- туции. В области государственного строитель- ства это с необходимостью потребует усиления парламентарных начал в организации верховной власти - ограничение полномочий Президента в пользу Федерального Собрания, повышение са- мостоятельности правительства и другие шаги в сторону парламентарной формы правления. Представляется, что это тупиковый путь, не соот- ветствующий природе и состоянию российской государственности. Сложно представить, как сложилась бы история нашей страны, если бы в 1993 г. была принята конституционная концеп- ция Съезда народных депутатов, предусматрива- ющая более мягкий, парламентарно-президент- ский вариант организации верховной власти. В победе Б.Н. Ельцина в октябре 1993 г. видится непознаваемая парадоксальная логика истории, исходная посылка которой часто содержит в себе иной, далекий от изначальных замыслов ее авто- ров результат и интерпретационный смысл. Вторая тенденция - это движение к преодо- лению западного конституционализма посред- ством постепенного возрождения обновленных форм традиционного государственного и право- вого порядка. Это возможно лишь через осозна- ние собственных социально-экономических, по- литических и правовых ценностей, закрепление их в конституционном законодательстве, а также посредством адаптации заимствованных прин- 14 Ср.: Синюков В.Н. Указ. соч. С. 425. ципов, институтов и норм к российской социо- культурной среде и их абсорбции на собственной духовной основе. Реализация данной тенденции в конституци- онной практике связана с большими трудностями. Современное российское общество является во всех отношениях переходным. Необходимые со- циально-политические и правовые формы здесь еще не только не сложились, но в значительной степени и не проявились. Это предопределяет от- ношение к действующей Конституции. В ближайшем обозримом будущем не имеет смысла ставить вопрос разработке и принятии новой Конституции, хотя вопрос об этом подни- мается в последние годы в политических кругах и научной литературе. В то же время дорожить действующей Конституцией нужно не потому, что «лучшей конституции в перспективе не может быть», - как утверждает В.Д. Зорькин15, а потому, что еще не сложились определенные условия и предпосылки для принятия новой, основанной на традиционных для России цивилизационных цен- ностях и нормах. Не сложилась национально ори- ентированная политическая и административ- ная элита, способная утвердить такие ценности и нормы в реальной жизни российского общества. Однако такое положение дел не должно означать неподвижность и неизменность действующей Конституции. Ее концептуальное содержание не- обходимо постепенно менять по мере накопления в общественно-политической жизни соответству- ющих условий. Причем в силу чрезмерной жест- кости Конституции, изменению в ней подлежит не текст, а смысл, и делать это лучше всего «через ее интерпретацию и толкование» Конституцион- ным Судом16. Но поскольку Конституционный Суд не является субъектом инициативы по вопросам толкования конституции и конституционной за- конности, основная тяжесть по изменению смыс- ловой парадигмы действующего Основного Зако- на ложится на Президента и палаты Федерального Собрания. Новые смысловые интерпретации Консти- туции должны стать исходным пунктом начала развития собственного, самобытного российско- го конституционализма, не сводимого к ограни- чению власти правом, правам человека и гаран- тиям частной собственности. В отечественной теории конституционализма, в практике россий- ского государственного строительства сущность конституции может определяться только через назначение и основную цель государства, кото- рые заключаются в сохранении, воспроизвод- стве, благополучии и процветании государствоо- бразующего народа. Соответственно, назначение 15 Зорькин В.Д. Россия и Конституция в XXI веке. Взгляд с Ильинки. М.: Норма, 2007. С. 35. 16 Там же. С. 36-37. конституции заключается в создании правовых условий для этого. Конституция России должна играть консолидирующую роль в государстве и обществе. Она должна объединять страну и на- род не только политически, но духовно и нрав- ственно. В этом может и должна состоять особая социально-культурная архитектоника нашей конституции, не исчерпывающаяся формальным признанием за ней высшей юридической силы. В объединяющей, консолидирующей роли кон- ституции, «ее способности быть юридической формулой национальной идеологии»17, отражаю- щей этнополитические и духовно-нравственные ценности государствообразующего народа, стать символом его общего сознания, и заключается в XXI в. социальная сущность конституции. В рассматриваемой перспективе (впрочем, как и в ретроспективе) признание высшей цен- ностью человека, его прав и свобод совсем не вписывается в отечественную духовную и поли- тико-правовую традицию. В своей речи на 10-й пленарной сессии международного дискуссион- ного клуба «Валдай» 20.09.2013 г. Президент РФ В.В. Путин поставил вопрос о необходимости со- хранения национальной идентичности, ее укре- плении на основе единых ценностей и назвал в качестве высшей среди этих ценностей Россию как особую цивилизацию, вокруг которой долж- но происходить объединение различных наро- дов и наций евразийского пространства18. В По- слании Федеральному Собранию РФ 04.12.2014 г. Президент обратил внимание на неразрывность и целостность тысячелетнего пути нашего От- ечества и подчеркнул, что «для России реальный государственный суверенитет - абсолютно не- обходимое условие ее существования»19. На наш взгляд, такой подход предполагает совершенно иное соотношение социально-политических и правовых ценностей, закрепленных в основах конституционного строя (гл. 1 Конституции РФ), причем такого соотношения, которое имело бы обязательное нормативное значение. Конституционный Суд РФ, давая «общеобя- зательное, а следовательно, нормативное тол- кование Конституции»20, может, при наличии соответствующего запроса, установить офици- альную иерархию принципов, составляющих основы конституционного строя. Реальной осно- вой нормативной соподчиненности этих прин- ципов выступает их действительная значимость и приоритетность, проявляющиеся в процессе их практической реализации. Историческое суще- 17 Синюков В.Н. Указ. соч. С. 428. 18 Выступление В.В. Путина на заседании междуна- родного дискуссионного клуба «Валдай». URL: portall. zp.ua/?c=video&q=Валдай 19 Послание Президента Федеральному собранию 04.12.2014. URL: http://kremlin.ru/transcripts/47173 20 Зорькин В.Д. Указ. соч. С. 115. ствование России, в том числе и политическая практика последних двух десятилетий, наглядно продемонстрировали основополагающее зна- чение в системе основ конституционного строя принципа государственного суверенитета (ст. 4 Конституции РФ), в котором максимально полно раскрывается назначение и цель российского го- сударства. Международная обстановка с полной очевидностью показывает, что без реализации принципа государственного суверенитета во внешней и внутренней политике российского го- сударства не только невозможна реализация всех других конституционных принципов, но и само существование России как самобытной культур- но-исторической личности и социально-полити- ческой целостности21. Только независимость и самостоятельность государственного бытия (внешний аспект суве- ренитета) гарантирует личность от нарушения ее прав и свобод или их использования в интересах иностранных держав. Лишь монополия верхов- ной власти на законотворческую деятельность, организацию государственного аппарата и его деятельности, принуждение, определение его це- лей и способов (внутренний аспект суверенитета) может обеспечить права и свободы личности в ее отношениях с иными лицами внутри страны. По- этому любой конфликт между верховной властью как выразительницей высших государственных интересов и правами человека или между незави- симостью государства и угрожающими ей между- народными событиями делает неизбежным вы- бор в пользу государственного суверенитета. Ав- тономия и права отдельных лиц и их союзов могут простираться лишь до тех пределов, где она натал- кивается на прерогативы верховной власти, руко- водствующейся высшими соображениями общего блага и общей пользы. Исходя из вышесказанного, на свободе, а в направлении обеспечения един- ства взаимных прав, обязанностей и ответствен- ности личности и государства, где обязанностям и их исполнению придается не меньшее значе- ние, чем правам22. На наш взгляд, в подобной смысловой и со- держательной интерпретации нуждаются прак- тически все принципы действующей Конститу- ции. Их толкование в таком социокультурном ключе, во-первых, позволит подготовить госу- дарство и общество к принятию нового Основ- ного Закона, строящегося на обновленной наци- ональной идеологии, а во-вторых, позволит уже ныне действующей Конституции постепенно утверждаться в качестве элемента российской и русской духовной культуры, синонима социаль- ного прогресса всех наций и народов, составляю- щих евразийскую цивилизацию.

About the authors

N I Grachev

Volgograd Academy of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Federation

Email: grachev.n.i@mail.ru

References

Supplementary files