Criminal offense with administrative prejudice - a crime or an administrative offense?

Full Text

В последние годы ученые все чаще стали воз- вращаться к дискуссии о целесообразности расширения административной преюдиния Президента РФ с Посланием Федеральному Собранию РФ, в котором было рекомендовано шире использовать административную преции1 в уголовном законодательстве. Во многом юдицию, Министерством юстиции РФ был подэто связано с появлением законопроектов, на- правленных на частичную декриминализацию уголовно-наказуемых деяний путем введения административной преюдиции. Последним из них стал проект, подготовленный Верховным Су- дом РФ2, в соответствии с которым предлагается предусмотреть уголовную ответственность за совершение таких преступлений, как ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 119 и ч. 1 ст. 158 УК РФ, только в случае, если лицо ранее было привлечено к административ- ной ответственности. Такой законопроект дале- ко не единичен3. Еще в 2009 г. после выступле- 1 Понятие административной преюдиции используется достаточно широко. Так, например, под преюдицией по- нимается обязанность органов предварительного расследо- вания и суда, в производстве которых находится дело, при- нять как установленные обстоятельства, если они признаны вступившим в законную силу решением по другому делу готовлен законопроект, предполагающий вве- дение административной преюдиции в целый ряд составов, среди которых были и экологиче- ские преступления (ст. 257, п. «б» ч. 1 ст. 256, ч. 1 ст. 258 УК РФ)4. В период разработки УК РФ наличие в уголов- ном законе статей с административной преюди- цией со стороны ученых подвергалось серьезной критике, вероятно, поэтому в принятом в 1996 г. Кодексе данная правовая конструкция не исполь- зовалась. Лишь впоследствии, уже в 2009, 2011, 2014 и 2015 гг., были введены новые нормы, согласно которым преступным стали признаваться совер- шенные неоднократно, то есть после привлечения к административной ответственности, недопуще- ние, ограничение или устранение конкуренции (ст. 178 УК РФ)5, розничная продажа несовершен- (См.: Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс / под общ. ред. А.В. Смирнова. М.: Кнорус, 2008. С. 224). Од- нако это определение больше применимо к сфере, регулиру- емой уголовно-процессуальным законодательством, тогда как суть административной преюдиции применительно к уголовному праву заключается прежде всего в том, состав преступления образуется за счет признаков административ- ного правонарушения, а в качестве критерия разграничения преступления и проступка выступает факт предшествую- щего наложения административного взыскания за такое же деяние (См.: Зуев В.Л. Особенности доказывания по делам о преступлениях с административной преюдицией. М.: ИМЦ ГУК МВД России, 1995. С. 3). Административная преюдиция именно в таком понимании является предметом рассмотре- ния в настоящей статье. 2 Проект Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ и Уголовно-процессуальный кодекс РФ по вопросам совершенствования оснований и поряд- ка освобождения от уголовной ответственности», подго- товленный Верховным Судом РФ, текст по состоянию на 31.07.2015. URL: http://www.supcourt.ru (дата обращения: 01.12.2015). 3 Например, в соответствии с проектом Федерального закона № 617375-6 «О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ и Кодекс РФ об административных правона- рушениях в части установления уголовной ответствен- ности за организацию незаконной трудовой деятельности иностранных граждан или лиц без гражданства», предла- галось ст. 322.1 УК РФ дополнить примечанием, согласно которому под неоднократностью понимается привлечение лица к административной ответственности за аналогичное деяние. Введение административной преюдиции предлага- лось еще в ряд статей, в частности проектом Федерального закона № 109605-6 «О внесении изменений в статью 123 Уголовного кодекса Российской Федерации, в Кодекс Рос- сийской Федерации об административных правонаруше- ниях и статью 56 Федерального закона “Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации”» и проектом Федерального закона № 255180-6 «О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ и Уголовно-процессуальный кодекс РФ» (в части усиления ответственности работодателей за привлечение нелегальных трудовых мигрантов). 4 Российская газета. 2009. 9 сент. 5 Данная статья в 2015 г. претерпела существенные из- менения, законодатель отказался от административной преюдиции, а также уточнил объективную сторону со- става преступления. В настоящее время в ст. 178 УК РФ нолетним алкогольной продукции (ст. 151.1 УК РФ), нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демон- страции, шествия или пикетирования (ст. 212.1 УК РФ), нарушение правил дорожного движения (ст. 264.1 УК РФ), осуществление деятельности на территории РФ иностранной или международной неправительственной организации, в отноше- нии которой принято решение о признании не- желательной на территории РФ ее деятельности (ст. 284.1 УК РФ), незаконное проникновение на охраняемый объект (ст. 215.4 УК РФ). Как и 6 лет назад, в конце прошлого года, выступая с ежегодным Посланием Федераль- ному Собранию РФ6, Президент РФ вновь вы- сказался за необходимость декриминализации ряда преступлений, не представляющих боль- шой общественной опасности, с одновремен- ным введением уголовной ответственности за такие деяния при наличии административной преюдиции. Таким образом, предлагается использовать данную правовую конструкцию как средство для частичной декриминализации деяния. Хотя пре- юдиция может выполнять и иную функцию - служить способом криминализации, как, напри- мер, это произошло при введении ст. 215.4, 264.1, 284.1 УК РФ. Несмотря на то, что наметившаяся тенденция по возвращению административной преюдиции в уголовное законодательство очевидна, и это находит отражение в реализации уголовной по- литики государства, многочисленные дискуссии как среди ученых, так и правоприменителей по этому поводу не прекращаются и по сей день. Основной довод, который приводят сторон- ники преюдиции, состоит в том, что она выпол- няет превентивную функцию, причем не только по отношению к уголовным, но и администра- тивным правонарушениям7. Кроме того, адми- нистративная преюдиция может использоваться в качестве средства сдерживания расширения уголовно-правового принуждения и противо- действия преступности8, поскольку позволит «пресечь на достаточно раннем этапе развитие общественно опасной “карьеры” правонаруши- теля <…> без ущерба для законопослушного насепредусмотрена ответственность только за ограничение конкуренции (Федеральный закон от 08.03.2015 № 45-ФЗ «О внесении изменений в статью 178 Уголовного кодекса ления даст возможность сэкономить уголовную репрессию»9. Однако, справедливости ради, следует отме- тить, что указанные цели могут быть достигнуты только при условии эффективного применения мер административной ответственности, в том числе реальной возможности уполномоченных органов выявить, зафиксировать и доказать фак- ты совершения правонарушений, особенно это касается неочевидных деликтов. Администра- тивное производство значительно отличается от уголовного процесса, участники которого обладают более широкими процессуальными возможностями. За совершение преступлений традиционно предусматривается гораздо более строгое наказание, нежели за смежные с ними административные правонарушения. Наличие судимости, которая будет иметь место только в случае привлечения к уголовной ответственно- сти, чаще всего выступает серьезным сдерживаю- щим фактором для лиц, склонных к совершению преступления. При таких обстоятельствах для правонарушителей сам факт перевода уголовно- наказуемых деяний в разряд административных правонарушений может восприниматься как признание законодателем их ненаказуемости, а следовательно, введение административной преюдиции может иметь негативный эффект и привести к росту не только правонарушений, но и преступлений. На это, в частности, обратили внимание 68 % опрошенных нами сотрудников правоохранительных органов10. Кроме того, для полноценного введения в УК РФ данной правовой конструкции на уровне уго- ловной политики должен быть решен концепту- альный вопрос об отраслевой обособленности пра- вовых норм: будут ли и впредь существовать грани- цы между разными видами ответственности или предполагается их минимизировать настолько, чтобы фактически стереть разницу между ними? Уголовно-наказуемое деяние с административной преюдицией - это все же преступления или адми- нистративные правонарушения? С одной стороны, в научной литературе об- ращается внимание на то, что уголовное право встроено в единую правовую систему, поэтому его зависимость от иных отраслей естественна11. При этом наличие межотраслевых связей позво- ляет, по сути, минимизировать границы между различными видами ответственности. Проводи- Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс»). 6 Ежегодное Послание Президента РФ Федеральному Собранию РФ от 03.12.2015 URL: http://www.kremlin.ru/ events/president/news/47173 (дата обращения: 20.12.2015). 7 См.: Безверхов А.Г. Административная преюдициаль- ность в уголовном законодательстве России: истоки, ре- алии, перспективы // Вестник Самарской гуманитарной академии. Сер.: Право. 2011. № 2 (10). С. 40. 8 См.: Малков В.П. Административная преюдиция: за и против // Вестник Академии Генеральной прокуратуры РФ. 2011. № 3 (23). С. 61. 9 Милюков С.Ф. Административное и уголовное законо- дательство: рядом или вместе? // Соотношение преступле- ний и иных правонарушений: современные проблемы. М.: ЛексЭст, 2005. С. 379. 10 Результаты получены в ходе проведенного нами в мар- те 2015 г. экспертного опроса 86 работников прокуратур субъектов РФ, поддерживающих государственное обви- нение в судах. 11 См.: Иванчин А.В. Конструирование состава престу- пления: теория и практика. М.: Проспект, 2014. С. 233. мый нами анализ вносимых в последние годы в уголовный закон изменений показывает, что за- конодатель с некоторой «легкостью» принимает решения о переводе ряда уголовно-наказуемых деяний в разряд административных правона- рушений12. Кроме того, санкции статей УК РФ, бывает, предусматривают менее строгое нака- зание, чем статьи КоАП РФ13. При таких обстоя- тельствах, наверное, сложно говорить о том, что карательная сила уголовного права, в отличие от остальных отраслей права, наиболее велика (особенно применительно к отдельным видам преступлений, таким, например, как экологи- ческие преступления), в связи с чем уголовное право представляет собой достаточно обособлен- ную отрасль. Указанное позволило Г.А. Есакову даже прийти к выводу о том, что не существует отдельно уголовной и административной ответ- ственности, последняя является «ничем иным, как разновидностью ответственности уголовной или, точнее, ответственности наказательной (карательной)»14. С другой стороны, согласно ст. 1 и ст. 14 УК РФ уголовное законодательство состоит только из УК РФ, которым устанавливается преступность деяния. При этом в ч. 2 ст. 14 УК РФ закреплено, что не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого- либо деяния, предусмотренного УК РФ, но в силу малозначительности не представляющее обще- ственной опасности. Буквальное толкование данного предписания позволило ученым прийти к выводу о том, что та- ким исключительным свойством как обществен- ная опасность обладают только преступления, тогда как административные проступки могут быть признаны лишь общественно вредными. По их мнению, преступления и административные правонарушения являются разными категория- 12 Как правило, для криминализации или декриминали- зации деяний достаточно лишь политической воли, при этом практически не проводится никаких серьезных на- учных исследований, в том числе криминологических, не дается правовой оценки общественной опасности того или иного деяния и т.д. Наиболее яркими примерами мо- гут служить законодательные решения относительно от- ветственности за клевету, оскорбление, заведомо ложную рекламу и т.д. 13 Так, например, Федеральным законом от 28.12.2004 № 175-ФЗ в санкциях ст. 253 и 256 УК РФ были увеличе- ны максимальные размеры штрафов, которые могли быть назначены за незаконную добычу водных биологических ресурсов и нарушение законодательства о континенталь- ном шельфе и об исключительной экономической зоне Российской Федерации. Необходимость внесения таких изменений была вызвана тем, что наказание в виде штра- фа за аналогичные административные правонарушения на тот момент было строже, нежели за преступления. 14 Есаков Г.А. Уголовное право в «широком» смысле: конми противоправной деятельности15, что и служит одним из оснований для разграничения рассма- триваемых видов ответственности. Между тем следует отметить, что до насто- ящего времени ни в уголовно-правовой док- трине, ни на практике не разработаны четкие критерии «общественной опасности» деяния. В связи с этим, на наш взгляд, вряд ли стоит столь категорично отрицать общественную опасность административных правонарушений. Конечно, наиболее серьезные противоправные действия, отличающиеся высокой степенью общественной опасности, которые привели или могли привести к тяжким последствиям, должны быть отнесены к категории преступлений, тогда как наруше- ния правовых требований по охране окружаю- щей среды, характеризующиеся сравнительно небольшой степенью общественной опасности, могут наказываться в административном поряд- ке. На наш взгляд, наиболее предпочтительной выглядит точки зрения, согласно которой и пре- ступления, и административные правонаруше- ния являются общественно опасными, однако разграничение между ними следует проводить с учетом характера и степени общественной опас- ности совершенных деяний. Несомненно, диспозиции правовых норм должны содержать признаки, позволяющие определить, совершено ли лицом преступление или административное правонарушение. Однако это далеко не всегда так. Например, конструкции некоторых статьей уголовного и административного кодексов, предусматрива- ющих ответственность за незаконные посяга- тельства на окружающую среду, не позволяют однозначно ответить на вопрос о том, каковы критерии разграничения данных видов ответ- ственности. Особенно это касается ситуаций, когда признаки уголовно-наказуемого деяния и административного проступка описаны иден- тичным образом. Так, например, диспозиции ст. 8.38 КоАП РФ и ст. 257 УК РФ, предусматри- вающих ответственность за нарушение правил охраны водных биологических ресурсов, явля- ются одинаковыми. Добыча (уничтожение) ред- ких и находящихся под угрозой исчезновения видов животных, занесенных в Красную книгу РФ либо охраняемых международными догово- рами, признается одновременно как уголовно, так и административно наказуемым деянием (ст. 258.1 и ст. 8.35 КоАП РФ). Наличие в данном случае единственного критерия для разграни- чения двух видов ответственности - положе- ния ч. 2 ст. 14 УК РФ, предполагающие доста- точно широкое усмотрение правоприменителя, может привести к нарушению принципа законцептуальный подход // Уголовное право: стратегия развития в XXI веке: материалы X Междунар. науч.-практ. конф. (24-25.01.2013 г.). М.: Проспект, 2013. С. 36. 15 См.: Криминология: учебник / под ред. Н.Ф. Кузнецовой, В.В. Лунеева. М.: Волтерс Клувер, 2004. С. 601. ности, установленного в ст. 3 УК РФ, и является дефектом законодательного регулирования. Проведенное нами анкетирование природо- охранных прокуроров показало, что большин- ство опрошенных - 78 % считают, что в качестве критерия, позволяющего разграничить админи- стративную и уголовную ответственность, целе- сообразно установить причинение вреда (ущер- ба), 22 % полагают, что уголовная ответствен- ность, в отличие от административной, должна быть предусмотрена за принципиально иные по характеру деяния16. В научной литературе в качестве признака, позволяющего разграничить данные виды от- ветственности, предлагается предусмотреть в статьях уголовного закона административную преюдицию17. На первый взгляд, наличие формального кри- терия, вероятно, облегчило бы привлечение к уго- ловной ответственности. Именно этим, по наше- му мнению, можно объяснить то, что 57 % опро- шенных природоохранных прокуроров высказа- лись за необходимость введения административ- ной преюдиции за экологические преступления, 16 % возражали против данного института, и 27 % считают, что наличие в уголовном законе норм с административной преюдицией принципиально не повлияет на эффективность противодействия экологической преступности. Между тем общественная опасность как при- знак уголовно-наказуемого деяния традиционно относится к объективной стороне преступления, то есть в этом случае подлежит уголовно-право- вой оценке совершенное деяние, а не лицо, его со- вершившее. Такой подход, на наш взгляд, является верным. В случае же установления административной преюдиции законодатель фактически закрепляет дополнительный обязательный признак не объ- ективной стороны, а субъекта преступления. На это обращается внимание и в научной литерату- ре18. При этом, по мнению ученых, правоприме- 16 Результаты получены нами в ходе проведенного анкет- ного опроса в октябре 2015 г. Опрошено 97 природоохран- ных прокуроров из разных регионов страны. 17 См., напр.: Радченко В. Борьба с преступностью как часть социальной политики // Законность. 2008. № 10. нитель принимая решение о привлечении к уго- ловной ответственности за такие преступления, не должен вновь доказывать факт совершения лицом административного правонарушения, ему достаточно установить, что лицо ранее привлека- лось к административной ответственности19. Действительно, как справедливо отмечал М.И. Ковалев, повторность поведения лица не может быть составной частью общественно опас- ного деяния, признаваемого преступлением - это два самостоятельных действия. Повторность не может изменить внутреннюю сущность по- ступка как события объективной действительно- сти, соответственно, не может и изменить пред- мет правового регулирования. Факт совершения административного правонарушения характе- ризует лишь личность преступника, а не его де- яния20. Еще В.Д. Спасович писал, что повторение не видоизменяет преступления в его существе, не превращает его в нечто особое, отличное от преступления, совершаемого в первый раз; оно есть только признак дурного нрава подсудимого, его злохарактерности21. Однако к уголовной ответственности лицо привлекается за совершенное деяние, которое обладает достаточной степенью общественной опасности, чтобы быть криминализированным, то есть признаваться преступным, а не за то, что лицо ранее привлекалось к административной или уголовной ответственности. Тем более что свойства личности виновного, проявившиеся в преступном деянии, могут быть нейтрализова- ны посткриминальным поведением и послужить основанием, например, для освобождения от уго- ловной ответственности22. Следует отметить, что в целях соблюдения принципа справедливости, если уже и вести речь о введении административной преюдиции, сле- дует возрождать в качестве признака преступле- ния и рецидив, как это было сделано в ст. 264.1 УК РФ. В противном случае может сложиться пара- доксальная ситуация, когда лицо, совершившее повторно правонарушение, подлежит уголовной ответственности, а повторно преступление - нет. Однако еще в 2003 г. законодатель, опасаясь, что действующие уголовно-правовые предписа- С. 35-39. А.В. Иванчин, например, предлагает ввести административную преюдицию в рамках таких формальных составов, как ч. 1, 2 ст. 253 УК РФ, которые, по его мне- нию, по уровню опасности сопоставимы с однородными административным проступками (ст. 8.17-8.20 КоАП РФ). Подробнее об этом см.: Иванчин А.В. Указ. соч. С. 238. В ранее действовавшем УК РСФСР 1960 г. составами с ад- министративной преюдицией в качестве криминообразу- ющего признака среди экологических преступлений были незаконная охота (ч. 3 ст. 166) и незаконная порубка леса (ч. 1 ст. 169). 18 См.: Устименко В.В. Административная преюдиция и состав преступления // Проблему социалистической закон- ности. Вып. 21. Харьков: Вища шк., 1988. С. 111; Палий В.В. Административная преюдиция как условие привлечения к уголовной ответственности за розничную продажу несовершеннолетним алкогольной продукции // Уголовное пра- во: стратегия развития в XXI веке: материалы X Междунар. науч.-практ. конф. (24-25.01.2013 г.). М.: Проспект, 2013. С. 238-239; Иванчин А.В. Указ. соч. С. 234. 19 См.: Иванчин А.В. Указ. соч. С. 234. 20 См.: Ковалев М.И. Преступление и проступок // Про- блемы совершенствования законодательства по укрепле- нию правопорядка и усиление борьбы с правонарушени- ями: межвуз. сб. науч. тр. Свердловск: Сведл. юрид. ин-т 1982. С. 11-12. 21 См.: Спасович В.Д. Учебник уголовного права. Т. 1. Вып. 1. СПб.: Тип. I. Огизко, 1863. С. 295-296. 22 См.: Соктоев З.Б. Причинность и объективная сторона преступления. М.: Норма: Инфра-М, 2015. ния не соответствуют принципу non bis in idem, исключил из статьей Особенной части УК РФ указание на рецидив и неоднократность. Если придерживаться такого подхода, то необходимо признать, что наличие в УК РФ норм с админи- стративной преюдицией также может свидетель- ствовать о нарушении данного принципа. Тем бо- лее что преступление с административной пре- юдицией, как справедливо отмечает Н.А. Лопа- шенко, составляют несколько самостоятельных, окончательно исполненных административных правонарушений, не связанных между собой умыслом лица. Умысел на каждое правонаруше- ние возникает отдельно и реализуется полно- стью, окончательно23. При таких обстоятельствах, на наш взгляд, вводить институт административной преюди- ции без наличия достаточных к тому оснований было бы преждевременно, поскольку это требует изменения подхода к пониманию сути престу- пления и пересмотра места уголовного права в системе правового регулирования.

About the authors

Y A Tymoshenko

Academy of the Prosecutor General of the Russian Federation

Email: rjls@bk.ru

References

Supplementary files