KAMSKAYA NEOLITHIC CULTURE IN NORTHEASTERN EUROPE

Full Text

Введение На северо-востоке Европы (далее СВЕ) выявлены как периферии известных культур неолита, так и образования, место которых среди них еще до конца не определено из-за разных источниковедческих факторов1. В некоторых случаях характеристика материалов северных провинций более конкретна в силу однократности и кратковременности обитания их носителей на одном месте. Кроме того, в последнее время становится очевидным участие среды обитания в трансформации этих культур и их вариативности, продиктованной, в частности, необходимостью их адаптации к новым обстановкам. И для решения проблем культурогенеза нам интересны различные ситуации таких метаморфоз. Среди них есть пример камской неолитической культуры, фрагмент которой изучается в регионе с 1960-х гг. Отсюда цель этой статьи - определение особенностей камской культуры на СВЕ и выявление возможных трансформаций в связи с пребыванием ее носителей в этом регионе. Задачи исследования: обобщение и систематизация доступных сведений и их критический анализ; характеристика памятников, керамической посуды и каменного инвентаря; определение их места среди материалов сопредельных территорий. История изучения Первые достоверные свидетельства пребывания населения камской неолитической культуры на СВЕ выявил Г.М. Буров в кон. 1950-х - начале 1960-х гг. Он обнаружил сравнительно немногочисленные фрагменты керамических сосудов на многокомпонентных памятниках неоднократного заселения Вис I, II и III вблизи оз. Синдор (Республика Коми) и позднее на поселении Явроньга I (оз. Красный Окунь бассейна р. Сев. Двины, Архангельская область). В 1967 г. он связал их появление с миграцией в регион в среднем неолите населения камской культуры гребенчатой керамики2. В позднем неолите камские племена встретились с носителями ямочно-гребенчатой керамики, приняв участие в формировании в пограничных районах их расселения вычегодско-вятской культуры гибридной (или синкретической) керамики3. В 1963-1966, 1973-1974 гг. В.П. Денисов и В.А. Оборин в другой части СВЕ, в районе Чусовского озера (Пермский край, вблизи границы с Республикой Коми), выявили 10 мест обитания эпохи неолита: Еловый Носок; Васюково I, II; Долгое озеро; Чирва II; Ларевка I, II; Лисья Курья I; Поздеевское озеро I; Туманское озеро4. Сравнительно большими площадями от 100 до 1000 кв. м они изучили поселения Васюково II, Чирва II, Ларевка I, Лисья Курья I, Поздеевское озеро I. Но, как и более северные памятники, они представляли собой остатки многократных поселений. Кроме того, неолитические материалы долгое время не публиковались, и лишь в последнее десятилетие А.Ф. Мельничук с коллегами стал планомерно вводить в научный оборот эти сведения. По его данным, среди керамических коллекций этих памятников выделяется не менее 240 сосудов камской неолитической культуры, сопоставимых с известными стоянками Хуторская и Боровое озеро I5. Взгляды исследователей на источник происхождения носителей посуды камского культурного типа на СВЕ остаются практически неизменными вплоть до настоящего времени. Единогласно признается ее типологическое соответствие материалам хуторско-боровоозерского этапа или верхне-среднекамского локального варианта камской неолитической культуры развитого неолита6. Помимо определения статуса вычегодских памятников как камского культурного типа7 было высказано предположение о возможном выделении на р. Вычегде особого локального варианта камской культуры8. Но Э.С. Логинова высказала сомнение в самостоятельности носителей камских гребенчатых традиций на р. Вычегде. По ее мнению, они являются частью населения, изготавливавшего посуду гибридного типа позднего неолита9. И.В. Верещагина также полагает, что наиболее ранними памятниками средневычегодского варианта печоро-двинской культуры могли быть стоянки с камской гребенчатой керамикой10. Сомнения исследователей понятны, поскольку этот тип посуды был выявлен в то время фрагментарно в составе коллекций иной культурно-хронологической принадлежности. Однако после раскопок Л.Л. Косинской «чистого» комплекса Б стоянки Кочмас на нижней Вычегде и публикации их результатов в 1991 г. эти взгляды были подвергнуты конструктивной критике11. А в 2007 г. в связи с новыми данными по хронологии и результатами сравнительного анализа с материалами поселений Вёкса и Вёкса III (Вологодская область) поставлена под сомнение и возможность участия носителей камской культуры в сложении какой бы то ни было синкретической культуры СВЕ12. Характеристика памятников На СВЕ в настоящее время выявлено 18 местонахождений камской культуры. Их распространение в регионе ограничено преимущественно долинами р. Вычегды и Вишеры (приток р. Камы) (рис. 1). Кроме того, обломки керамических сосудов присутствуют в коллекциях поселений Вис I, II, III13. К западу от изучаемого региона единичные фрагменты сосудов камской культуры выявлены в бассейне р. Пинеги (правый приток р. Сев. Двины) на поселении Явроньга I у оз. Красный Окунь (Архангельская область)14 и на р. Юг (исследования И.В. Гавриловой, данные А.А. Выборнова15). Известные памятники занимают прикраевые участки надпойменных террас или их останцов, примыкающих к сегментам аллювия или старичным озерам (рис. 2). Культурные остатки приурочены к поверхностям, сформированным эоловыми процессами в виде дюн и гряд и занятым сосновыми борами и покрытым ягелем или слабо развитой лесной подстилкой. Исключение составляет местонахождение Пезмог IV, культуровмещающий слой которого залегает на глубине 3,6-3,8 м под толщей аллювиальных отложений. Первобытное население облюбовало стрелку р. Вычегды и образовавшейся старицы (рис. 3), о чем свидетельствует как нахождение предметов в толще органогенного оторфованного (типично старичного) суглинка мощностью 10 см, так и палеорусловые реконструкции. В настоящее время 12 местонахождений керамической посуды камской культуры в бассейне р. Вычегды представлены исключительно местами пребывания - кратковременными стоянками. Стационарные базовые поселения и могильники в регионе не выявлены. Выявлены остатки только одного жилого сооружения - Ниремка I (пункт 6). Оно представляло собой легкое наземное жилище площадью около 18 кв. м.16 В силу кратковременности функционирования мест пребывания их коллекции включают немногочисленный инвентарь (табл. 1). Количество сосудов колеблется от одного до пяти. Наибольшее число емкостей содержат материалы памятников многократного заселения Вис I, II и III. Однако в связи с их фрагментарностью представления о форме сосудов и их орнаментации крайне ограничены. Наибольшее представление о керамике камской культуры дают коллекции Кочмас Б и Пезмог IV. На остальных памятниках представлены единичные фрагменты венчиков или стенок, позволяющих лишь зафиксировать следы пребывания населения камской культуры в том или ином месте. Ограниченные представления о каменной индустрии дают нам материалы Кочмас Б и Ниремки I (пункт 6). Таким образом, в бассейне р. Вычегды находится всего три опорных для изучения камской культуры комплекса - Кочмас Б, Ниремка I (пункт 6), Пезмог IV. Остальные материалы, представленные обломками керамической посуды, лишенной контекста на многокомпонентных памятниках, могут быть использованы для картографирования свидетельств пребывания носителей камской культуры в регионе и общей характеристики керамики. Для сравнения: общая совокупность керамической коллекции исследованных большими площадями поселений у Чусовского озера - около 240 сосудов17. В меньшей мере изучены памятники долины р. Вишеры, но и их коллекции гораздо представительнее, чем таковые вычегодских стоянок (табл. 1, 1-4). Эти же коллекции из-за малой площади исследования контекста позволяют лишь предварительно характеризовать особенности каменной индустрии. Керамическая посуда В долине р. Вычегды наиболее информативны керамическая коллекция стоянки Кочмас Б18 и реконструированный сосуд местонахождения Пезмог IV19. Общими признаками посуды обоих памятников (рис. 4-6) являются полуяйцевидная слегка закрытая форма сосудов; венчик с прямым торцом и внутренним наплывом, состав формовочной массы - глина, шамот и органика; приемы обработки поверхности - заглаживание и лощение. Характерно применение в качестве элемента орнаментации гребенчатых оттисков различной длины с косым зубцом; сплошное заполнение орнаментального поля, а также общая ритмика орнамента: чередование горизонтальных рядов слабо вдавленных разно наклоненных оттисков зубчатого штампа и использование в качестве разделителей угловых вдавлений тех же оттисков или горизонтальных поясов, образованных многократным переносом зубчатого штампа. Отличия заключаются в присутствии на сосудах стоянки Кочмас Б двойного гребенчатого зигзага и ямчатых вдавлений, а на сосуде местонахождения Пезмог IV - нанесение гребенчатых оттисков на уже орнаментированную поверхность. Совокупность этих признаков позволяет уверенно распознавать посуду камской культуры на памятниках бассейна р. Вычегды на уровне единичных обломков. И мнение всех исследователей будет одно, а это очень редкое явление среди археологов лесного неолита. В ходе изучения керамики памятников бассейнов р. Вычегды и р. Камы обращает на себя внимание сходство в морфологии посуды (полуяйцевидные сосуды закрытой формы, венчик с внутренним наплывом), технологии ее изготовления (примесь шамота, заглаживание поверхности) и орнаментации (горизонтально-зональное строение гребенчатого орнамента, наложение оттисков штампа на ранее нанесенный орнамент, слабо вдавленные оттиски). Однако имеются и отличия. Орнаментальные композиции на «северной» керамике не так разнообразны и сводятся преимущественно к чередованию зон разно наклоненных оттисков «гребенки» и горизонтальных гребенчатых поясков. Сами оттиски также однообразны. Техника нанесения орнамента сводится к приемам штампования, тогда как на прикамской керамике большая доля сосудов, украшенных в технике «шагания». Чем обусловлена однородность керамики вычегодских стоянок? Возможны два варианта: либо кратковременным существованием традиции изготовления этой посуды, либо недостаточной изученностью региона. Однако следует обратить внимание на то, что ситуация с таким соотношением декоративных признаков посуды СВЕ и сопредельных территорий характерна и для посуды прочих культур неолита и энеолита: льяловской, чойновтинской (аналог гаринской культуры) и чужъяёльской. Во всех случаях мы наблюдаем снижение количества используемой посуды, обеднение ее орнаментации и скульптурного оформления. Это указывает на трансформацию данных культур в меняющейся среде обитания, что требует учета этого в решении проблем их генезиса. Для культурно-хронологической атрибуции керамической посуды с гребенчатыми орнаментами придают большое значение форме зубцов в оттисках: прямоугольные они или в виде параллелограммов, что соответствует прямой или косой нарезке рабочих частей штампов. Здесь уместна публикация всех проекций одного из орнаментиров жилища № 1 Хуторской стоянки (рис. 7). На рисунке в публикации В.П. Денисова он изображен только в одной проекции20, а если мы посмотрим на фотографию обеих рабочих частей, то увидим, что один инструмент позволял делать и прямозубые, и косозубые оттиски. В этом отношении практически все сосуды, атрибутируемые камской культурой в бассейне р. Вычегды, украшены гребенчатыми косозубыми штампами. Но гомогенный комплекс Кочмас Б включает посуду, украшенную обоими видами оттисков. Поэтому какое значение у этого признака - хронологическое или локальное - сказать трудно. Для характеристики камской культуры и ее связей интересны материалы стоянки Нюхти 1, коллекция которой содержит 457 фрагментов (без учета 2033 фрагментов в виде крошки) не менее чем от 20 сосудов. Помимо легко узнаваемой посуды камской культуры (рис. 8, 1-4) определены три группы горшков с венчиками простых форм в сечении. Первая группа керамики декорирована округлыми наколами (рис. 8, 5, 6), вторая - вдавлениями, нанесенными в т.ч. в «отступающей» технике, из-за чего имеют форму прямых коротких насечек и треугольных наколов (рис. 8, 7, 8); третья группа украшена ногтевидными насечками и в одном случае - ямками (рис. 8, 9, 10). Примечательно, что три вида орнаментации образуют геометрические композиции и одновременно имитируют оттиски гребенчатого штампа. При этом каменный инвентарь по сырью и морфологии продуктов расщепления и орудий однороден. Коллекция стоянки Хомутовское болото 2 помимо гребенчатой керамики (рис. 9, 1) включает обломки сосуда, украшенного прочерченными линиями (рис. 9, 2, 3), что может, по мнению А.Ф. Мельничука, намекать на связи с носителями посуды евстюнихинского типа, которые проявляются на некоторых памятниках камской культуры21. Каменный инвентарь В долине р. Вычегды его характеризует преимущественно коллекция Кочмас Б, которая включает 429 предметов из кремня и 38 - из некремневых пород (рис. 10, 2, 4, 5, 7, 9, 10, 12-16)22. В качестве сырья для изготовления кремневых орудий использован кремень светло-серых и красноватых оттенков. Из 36 орудий 27 изготовлено на отщепах, шесть - на пластинчатых сколах, заготовка двух орудий не определена. Орудийный набор представлен скребками, скобелями, остриями и морфологически невыраженными изделиями с ретушью. Единственный в коллекции наконечник дротика или копья - двусторонне обработанное орудие иволистной формы (рис. 10, 7). Изделия из некремневых пород камня представлены отбойником из плоской кварцитовой (?) гальки, двумя фрагментами массивных кусков песчаника (?) с пришлифованными поверхностями, абразивной плитой, подвеской из округлой плоской гальки со сквозным отверстием в центре (рис. 10, 12), отщепами и осколками из мягких пород камня. Некоторые из них несут участки пришлифованных поверхностей. Шлифованные изделия представлены обломками трех рубящих орудий: с линзовидным сечением и асимметричным профилем подпрямоугольной и трапециевидной форм (рис. 10, 13). Третье орудие - миниатюрная стамеска (?) (рис. 10, 10). Еще одно изделие представлено орнаментиром - гребенчатым штампом, оформленным поперечными нарезками на ребре плоской гальки (рис. 10, 14). Невыразителен и каменный инвентарь жилища Ниремки I (пункт 6), включающий 101 предмет, среди которых всего 14 орудий: ножи, комбинированные орудия (ножи, совмещенные в одном случае со скобелем, в другом - со скребком), насад наконечника стрелы - неполного бифаса, пластина с двумя противоположными выемками и долотце из некремневой породы с частично шлифованной поверхностью (рис. 10, 1, 3, 6, 8, 11). Этих сведений недостаточно для характеристики камнеобработки, сопровождающей керамическую посуду древнейшего пласта камской культуры. Даже коллекция стоянки Кочмас Б, содержащая каменный инвентарь, такой уверенности не дает: нет явных свидетельств специализации индустрии на получение серийных сколов-заготовок (отщепов или пластин определенного вида); нет достоверных признаков вторичного бифасиального расщепления, производство т.н. тонких бифасов. Хотя это может только так казаться на фоне выразительных каменных индустрий других традиций региона. Возможно, что такая сравнительно низкая информативность кремневого инвентаря - его свойство. В таблице 1 приведены данные из публикаций материалов Хуторской и Боровое озеро I (табл. 1, 1-3)23. Обращает на себя внимание сравнительно малое число изделий из камня, в т.ч. орудий, с одной стороны, и внушительное для лесного неолита количество керамических емкостей. Это указывает на продолжительное обитание на этих местах людей, но слабую интенсивность обработки кремня и использования орудий из него. Для примера, памятники еттовского типа с гребенчатой керамикой в Зауралье также характеризует минимальный набор морфологически выраженных орудий24. Если в Западной Сибири качественное сырье отсутствует, то в Прикамье как предыдущий опыт мезолитического населения (камская культура), так и последующего энеолитического (гаринская и борская культуры) при принципиально отличающихся технологиях расщепления демонстрируют возможности изготовления многочисленных орудий разных типов и форм. Из-за этого долгое время было затруднено сравнение каменного инвентаря памятников СВЕ и Прикамья. Каменные индустрии опорных комплексов Хуторской и Боровое Озеро I базируются на разнообразном сырье, среди которого выделяется особенный вид - кремень в форме тонкой - около 5 мм - плитки, заключенной между тонкими прослоями разных видов корки. Это обусловливает и особенности его обработки. В бассейне р. Вычегды источники такого вида сырья неизвестны и изделия из кремневых плиток крайне малочисленны в каменных инвентарях памятников всех периодов и эпох. Интересны в этой связи материалы долины р. Вишеры, в частности, стоянки Нюхти I. В этом регионе также нет выходов плитчатого кремня, но в ходе анализа кремневого инвентаря определена тенденция отбора отдельностей сырья по форме близких к плитке при наличии неполных бифасов - ножей и наконечников стрел, сделанных из такого сырья25. Таким образом, это показывает вариант корректировки традиций камнеобработки с учетом особенностей сырьевой базы конкретного региона. Возможно, что в связи с удаленностью имела место более значительная трансформация традиций, в конечном итоге представленных наиболее достоверно на стоянке Кочмас Б. В части типологии изделий самой яркой чертой индустрий Хомутовское болото 1, 2 и Нюхти 1 являются двусторонне обработанные изделия - наконечники стрелы ромбовидной и листовидной в плане формы и ножи разной морфографии (рис. 11). Но признаки технологии вторичного бифасиального утончения по примеру индустрий среднего неолита отсутствуют. Аналогичные формы и схожий контекст характеризуют и опорные комплексы камской культуры - жилища стоянки Хуторской26. Наряду с отсутствием серий стандартных сколов как с обработкой, так и без таковой; технологических сколов в виде ребристых пластин, подправок площадок и фронтов нуклеусов и т.п. это может указывать на конкретно-ситуационное и избирательное расщепление, т.е. большую роль умений (действий для решений нестандартных проблем). Отсюда можно ожидать значительную вариативность в формах орудий и путях их изготовления. Хозяйство Данные о специфике хозяйства населения камской культуры в бассейне р. Вычегды пока крайне скудны. Комплексный анализ материалов памятников долины р. Камы пока тоже не выявил какой-либо специфики хозяйства ее носителей27. Предположим, что небольшое число изделий из кремня и слабая информативность каменного инвентаря при практически полном отсутствии охотничьего вооружения могут косвенно указывать на доминирование роли рыболовства в присваивающей экономике. На это указывали исследователи Хуторской стоянки, приводя в качестве аргументации особенности ее топографии, низкое число наконечников стрел при наличии сравнительно большого количества грузил28. Аналогичная ситуация характерна и для памятников долины р. Вишеры, на которых повсеместно присутствуют каменные грузила. Хронология В части взглядов на календарную хронологию памятников камской культуры характерна тенденция к их удревнению. Г.М. Буров датировал их III тыс. до н.э., основываясь на хронологии памятников Прикамья, предложенной О.Н. Бадером29. Если в 1991 г. Л.Л. Косинская относила комплекс Кочмас Б к кон. IV - нач. III тыс. до н.э.30, то в 1997 г. - уже к кон. V - перв. пол. IV тыс. до н.э.31 Однако еще в 1988 г. Л.Н. Наговицын попытался обосновать на материалах стоянок Усть-Шижма (р. Вятка, Кировская область), Кабы-Копрынская (р. Свияга, Республика Татарстан) и Зиарат (р. Белая, Республика Башкортостан) выделение древнейшего ранненеолитического пласта камской неолитической культуры32. Первая попытка пересмотра взглядов на хронологию памятников камской неолитической культуры в Прикамье состоялась в 2001 г. Здесь А.Ф. Мельничуку удалось выделить группу памятников с переходными от мезолита к неолиту индустриями. На основании совместного залегания каменного инвентаря мезолитического облика и фрагментов гребенчатой керамики на стоянке Усть-Букорок и Мокино сделан вывод о ранненеолитическом возрасте памятника. Эту возможность исследователи только допускали, возлагая надежду на получение новых источников33. Немногим позднее этому предположению нашлось подтверждение на р. Вычегде: в ходе изучения уникального контекста местонахождения Пезмог IV в нач. 2000-х гг. была получена серия валидных радиоуглеродных датировок по различным образцам. В результате изучения этого памятника были получены даты по нагару на внутренней поверхности сосуда (6820 ± 70 C14 л.н. (ГИН-11915)), по фрагментам древесных углей (6730 ± 50 C14 л.н., ГИН-12322), по культуровмещающим отложениям (6760 ± 50 C14 л.н. (ГИН-12324) и 6870 ± 40 C14 л.н. (ГИН-14202)). В калиброванных значениях они соответствуют наиболее вероятному периоду 5840-5610 гг. до н.э. или втор. четв. VI тыс. до н.э.34. Надежность самого контекста была обеспечена серией последовательных 14С определений возраста отложений, перекрывающих культуровмещающие отложения (рис. 3). Еще раньше, но наиболее убедительно в 2013-2014 гг., сравнительную древность - VI тыс. до н.э. - гребенчатых традиций в Западной Сибири, сопредельной для СВЕ и Прикамью территории, удалось доказать Л.Л. Косинской в результате изучения памятников типа Ет-то I (бассейн р. Надым, Ямало-Ненецкий АО) и анализа материалов городища Амня I (р. Казым, Ханты-Мансийский АО)35. Таким образом, пример местонахождения Пезмог IV оказался более обоснованным и не таким шокирующим. Результаты и обсуждение Результаты изучения местонахождения Пезмог IV, казалось бы, малоинформативного источника, позволяют в ином ракурсе взглянуть на само явление распространения раннего гончарства на СВЕ. Ведь одновременно с появлением в VI тыс. до н.э. традиций изготовления неорнаментированной и накольчатой керамики, в т.ч. плоскодонной и малых объемов, на севере Европы стали использоваться крупные круглодонные емкости. Это та морфология, которая впоследствии станет в регионе единственной и практически неизменной вплоть до эпохи бронзы36. А наличие такой посуды в ее сформированном виде и еще с такими протяженными связями означает решение проблемы ее изготовления и использования в среде бродячих охотников-собирателей. В то время как перед носителями накольчатой керамики такие проблемы еще не стояли или были не так актуальны. Удревнение памятников с гребенчатой керамикой по обеим сторонам Урала подтвердило отмеченное О.Н. Бадером зауральское влияние на формирование камской культуры, которая пока моложе упомянутых памятников Западной Сибири. Но связывать напрямую участие в генезисе камской культуры обитателей конкретных мест Ет-то I и Амня I37 пока преждевременно. Подобия между памятниками нельзя изобразить прямой линией. Все упомянутые в этой статье местонахождения древнейшей гребенчатой керамики составляют лишь малую долю узлов густой сети с фрактальной геометрией. Сравнительная древность и синхронность этих традиций на сопредельных крайних частях Западно-Сибирской и Восточно-Европейской равнин лишь увеличивают вероятность того, что у этой запутанной для нас сети есть где-то общее начало. Возможно, она документирует одно из направлений - распространения навыков гончарства из Азии в Европу. Современные данные изучения памятников камской неолитической культуры СВЕ указывают на то, что бассейн р. Вычегды являлся северной окраиной этой культуры. Но упомянутая сеть в этой провинции была гораздо реже и действовала непродолжительное время, в пределах самого раннего этапа - хуторско-боровоозерского. Но не только это объясняет типологическую однородность вычегодской керамики, а отсутствие каких-либо культурных связей этих малочисленных и дисперсных популяций в границах бассейна р. Вычегды и/или их полное быстрое исчезновение по каким-либо причинам. В то время как более южные стоянки бассейна р. Вишеры содержат материалы, иллюстрирующие связи населения камской культурой на том же этапе с носителями традиций накольчатой и прочерченной орнаментации посуды. В результате изучения сопоставления количественных и качественных характеристик каменного инвентаря можно высказать предположение, что изготовление охотничьего вооружения и инструментов из кремня не было определяющим в производстве орудий у населения камской культуры. Характерно конкретно-ситуационное и избирательное расщепление, что отразилось в отсутствии серий стандартных сколов-заготовок и вариативности форм орудий. Сопоставление с опорными комплексами Хуторской стоянки позволяет определить двусторонне обработанные наконечники стрел ромбовидной и листовидной форм коротких пропорций в качестве культуроопределяющего признака для памятников бассейна р. Вишеры. Это сравнение также позволило определить вероятные трансформации в традициях камнеобработки в связи с доступностью сырья разного вида на различных территориях. Доступные перспективы дальнейшего изучения памятников камской культуры СВЕ - раскопки известных памятников долины р. Вишеры для получения новых материалов для изучения каменного инвентаря, реконструкции хозяйства ее населения и уточнения хронологии.

About the authors

V. N Karmanov

nstitute of Language, Literature and History of Komi Scientific Center of the Ural Branch of the Russian Academy of Sciences

Email: vkarman@bk.ru
Syktyvkar, Russia

References

Supplementary files