«Knowledge» as a problem of post-non-classical rationality and technogenic civilization

Full Text

Тема «знания» - одна из классических тем эпистемологии. Это обстоятельство, а также объективная сложность делает проблему «знания» предметом постоянной философской рефлексии. Подтверждением тому может служить материал недавно вышедшей фундаментальной монографии «Эпистемология сегодня. Идеи, проблемы, дискуссии». [1, с. 7-42]. Формирование концепции постнеклассической рациональности как наиболее адекватной современной позиции в интерпретации познавательной деятельности ставит более общую задачу осмысления знания. Как известно, потребность в разработке концепции постнеклассической рациональности была связана с необходимостью исследовать саморазвивающиеся, связанные с человеком и его ценностями объекты. В рамках постнеклассической рациональности признается, что работа с такого рода объектами всегда будет вестись исходя из определенных ценностей. Данное утверждение применительно к такой долго и детально исследуемой проблеме, как проблема «знания», сразу же актуализирует идеи скептиков, релятивистов и постмодернистов. В конечном счете формируется вопрос: можно ли считать, что современная постнеклассическая рациональность лишь повторяет указанные плюралистические взгляды, уравнивающие все виды знания перед истиной? Этот вопрос и является собственным началом постнеклассического осмысления феномена «знания». Анализ соотношения позиций постнеклассической рациональности и скептицизма, релятивизма, постмодернизма ведет к следующему ряду выводов. Во-первых, нужно со всей серьезностью отнестись к плюралистической позиции. В общем плане об этом говорит широкая распространенность постмодернистских идей в современной культуре. Применительно к теме знания об этом может свидетельствовать следующий пример. Уже в самом начале дискуссий по проблематике плюрализма знаний последнее утверждение сразу же поддержала солидная группа известных специалистов [2, с. 378-379]. Во-вторых, следует категорически не согласиться с тем, что плюралистический подход нивелирует противоположный ему монистический [3]. Недопустимость уравнивания всех видов знания можно продемонстрировать на простом примере выбора специализированной клиники или знахаря в случае онкологического заболевания. В-третьих, итоговой целью постнеклассической рациональности в вопросе «знания» является открытие наличия/отсутствия объективной взаимосвязи современного монистического и плюралистического подходов к «знанию». Соответственно, такого вида анализ можно обозначить как постнеклассический монистическо-плюралистический подход к «знанию». Основанием собственно постнеклассического монистическо-плюралистического подхода к «знанию» должно быть максимально нейтральное и структурно полное определение «знания». В качестве примера обеспечения нейтральности может служить критика возможности использовать в исходном определении термина «информация», ведущего к абсолютно ненужным коннотациям. В плане обеспечения структурной полноты выделяются две группы специфических характеристик «знания»: внутренние (интерналистские) и внешние (экстерналистские). Дальнейший анализ выводит еще семь значимых структурных элементов/моментов «знания». Таким образом, знание - это полученное в ходе познания указание, отражение (с разной степенью полноты: проблема, гипотеза, теория) какого-либо объекта (объекта/технологии), существующее в параллельном внутреннем (психо-нейронном) и внешнем (текстовом или инфографическом) виде, опирающееся на определенные исходные (в конечном счете, на аксиоматические) данные/знания. Полученное определение «знания» позволяет увидеть всю специфику и сравнительную соотнесенность монистического и плюралистического подходов к его определению, а также выйти на его перспективное определение. Перевод данной возможности в действительность - в полном соответствии с самой сутью постнеклассической рациональности - должен идти через историю. Именно история привела к противопоставлению монистического и плюралистического подходов к «знанию». Объективное, корректное соотнесение исследуемой проблемы с ходом исторического развития должно в идеале вести к ее разрешению. Точкой отсчета в данном случае целесообразно взять теорию техногенной цивилизации. В отечественной теории техногенной цивилизации подчеркивается одна существенная черта модернистского общества: постоянная технологическая инновационность, нацеленная на изменение мира. Вследствие этого теория техногенной цивилизации позволяет относительно легко и точно фиксировать основные моменты развития техногенного общества, к каковым, несомненно, относится проблема монистического и/или плюралистического определения «знания». В рамках теории техногенной цивилизации сохраняется и подчеркивается вся значимость и необходимость монистической трактовки «знания». В исторической ретроспективе актуализируются гносеологические достижения древней философии, максимально заостренной на отделении истинного знания от мнения, что началось уже с первого античного мудреца, Фалеса, который ввел в философию необходимость доказательства. Показательным примером значимости античной философии можно считать то, что полученные в ней знания выступали основой формирования современной науки и научного знания [4]. Новые достижения в монистической трактовке знания связаны с формированием и развитием новоевропейской науки, эмпирической традиции, математического естествознания. В целом нельзя сказать, что современная научно-философская монистическая трактовка «знания» не сталкивается с проблемами. Но в итоге все они так или иначе разрешаются, служат дальнейшему укреплению монистической трактовки «знания» (например, именно так нужно трактовать критику и переход от неопозитивизма к постпозитивизму). В этом контексте вполне обоснованным выглядит довольно резкое отторжение уравнивающего все виды знания релятивизма [5]. Здесь также нужно подчеркнуть, что именно наука служит основанием существования техногенной цивилизации как таковой, что, соответственно, еще больше подчеркивает значимость монистического определения знания. Но в рамках той же теории техногенной цивилизации обнаруживаются объективные основания для современного существования плюралистических подходов к «знанию» (которые, кстати, тоже могут вести свою родословную/начало с глубокой древности, с Ксенофана и Протагора). Суть дела в том, что техногенная цивилизация нацелена на обеспечение свободного существования людей. Последнее не только вполне возможно, но реализуется независимо от того, чтобы признавать монистическое научно-философское знание базовым для своего мировоззрения. Показательными примерами являются искусство и спорт. Множество людей, связанных с ними и интересующихся, могут быть весьма далеки от понимания научно-философских знаний и желания к ним приобщаться. В итоге следует указать на объективные основания для наличия двух противоположных, монистического и плюралистического, подходов к феномену «знания» на современном этапе развития техногенной цивилизации. В принципе, техногенная цивилизация не может обойтись без научно-философских знаний и соответствующей монистической традиции. Однако нет никаких гарантий, что монистический научно-философский подход к знанию будет мировоззренчески значимым для техногенной цивилизации. Соответственно, должен снизиться не только уровень текущих решений по насущным проблемам техногенной цивилизации, но, главное, уменьшиться возможность общих угроз для техногенной цивилизации (экологических, военных и т. д.). Соответственно, необходимо продумать новые задачи монистической научно-философской традиции в этих условиях. Можно предположить, что главным направлением сохранения мировоззренческой значимости монистического подхода к знанию является смещение внимания с внутренних (интерналистских) проблем на внешние (экстерналистские). Соответственно, большей сравнительной ценностью будут обладать не изощренно-утонченные разработки, например, логических критериев научности знания, а очевидная для большинства людей мировоззренческая деятельность, осуществляемая в ходе гуманитарной экспертизы значимых социально-культурных реалий и проектов. В заключение отметим, что осмысление противопоставления монистического и плюралистического подходов к «знанию» задает адекватную теоретическую среду для работы и объективной оценки любых видов знания. Последнее обстоятельство представляется важным, поскольку представленный анализ не претендует на исчерпание проблематики специфики, взаимоотношений различных видов знания в контексте техногенной цивилизации. Более того, имеются веские основания считать, что в ходе формирования основ посттехногенной цивилизации будет возрастать значение религиозного знания. В принципе, религиозное знание может быть лидером человеческого знания, который вносит элемент стабильности и является альтернативой науке. Соответственно, речь может идти о формировании гармоничного единства науки и религии, стабилизирующего человеческое существование. Адекватная основа для необходимого в данном случае анализа, хочется надеяться, задается этим исследованием.

About the authors

V. M Maslov

Lobachevsky State University of Nizhni Novgorod

Email: maclov@bk.ru
Nizhni Novgorod, Russia

References

Supplementary files