К постановке проблемы изучения религиозной картины мира в психологии

Аннотация

В статье раскрывается проблема изучения картины мира в психологической науке. Проводится анализ и сопоставление существующих научных подходов к религиозной картине мира - одного из глубинных аспектов индивидуальной картины мира субъекта.

Полный текст

Актуальность темы исследования обусловлена уникальностью жизни человека в современном быстро меняющемся мире, основными характеристиками которого являются: неопределенность, высокие темпы изменений и необходимость быстрой адаптации человека к ним. Экономика настраивается на удовлетворение желаний человека и развитие рыночных отношений. Политика, реагирующая исключительно на текущие вызовы современности, превращается в векторную. Биологическая и духовная составляющие природы человека отходят на второй план перед его социальной природой. Наступила эра цифровизации общества, обеспечивающая «удобство» и «комфорт» жизни человека.

Однако в условиях цифровизации и глобализации мира происходит «стирание» культурных различий, «подмена» традиционно сформированных культурой представлений об устройстве мира и действительности навязанными, сформированными образами извне (часто, выгодными для кого-то), которые разрушают сложившиеся культурные представления, приводят к межнациональным конфликтам, противоборству сторон. Являясь инструментом манипулирования, навязанные извне образы, приводят к рассогласованности поведения и «потерянности» человека в своем реагировании на определенные ситуации.

Картина мира - это термин, через который психологическая наука пытается объяснить механизмы формирования человеком представлений о самом себе и окружающем мире. Формирование картины мира зависит от способа мировосприятия, содержит эволиюционный и исторический компоненты развития. Концепт «картина мира» широко используется в современной научной парадигме. Однако существует семантическая неопределенность и многозначность интерпретаций этих объектов.

В исследованиях Э. Толмена картина мира формируется в сознании субъекта когнитивными структурами - «когнитивными картами реальности» на основании предшествующего опыта. Карта, как и сам человек, является субъективной и отображает присущие только конкретному индивиду пространственные координаты расположения предметов в одной картине мира. По мере социализации и развития когнитивные карты расширяются и совершенствуются самим человеком [12, с. 63-69].

С точки зрения Ж. Пиаже, картина мира представляет собой картину сознания - развитие системы психических действий от одной стадии развития личности к другой. Важным элементом в процессе конструирования прогностических моделей будущего является «схема». Выступая в качестве познавательной структуры, схема состоит из сходных действий, которые имеют определенную последовательность. Все схемы имеют историю, человек может «реконструировать схемы прошлого при помощи настоящего, и наоборот» [11, с. 74-75]. Первоначально человек пытается осмыслить новый опыт, исходя из имеющихся представлений и способов решения (ассимиляция), если это не удается, он вынужден вносить изменения в собственные представления о мире (аккомодация) [11, с. 11-12]. Процессы ассимиляции и аккомодации сопровождают человека всю жизнь.

Проблема развития «схем» мира у человека нашла свое развитие в идеях У. Найссера. Схема - часть полного перцептивного цикла, который является внутренним по отношению к воспринимаемому; она модифицируется опытом; принимает информацию извне и изменяется под ее влиянием; каждая схема вложена в более широкую схему, которая воспринимает информацию и направляет действия в более крупном масштабе [9, с. 73, 75]. Схемы предвосхищения являются необходимой частью процесса осознания и сбора информации о внешнем мире [9, с. 43-44]. В след за Е. Толменом в своей теории У. Найсер часто использует к термину «схема» синоним «когнитивная карта». Аналогично схемам она принимает информацию и направляет действие. Когнитивная карта, может выступать как образ [9, с. 126- 127]. Карта всегда включает в себя как воспринимающего, так и окружающую среду. По утверждению У. Найсера: «Я» и мир перцептивно неразделемы» [9, с. 132].

Один из основателей когнитивной психологии Дж. Брунер под термином «картина мира» понимает процесс категоризации - «построение модели мира» субъектом. Модель мира является целостной системой «ожиданий» в отношении внешних событий, исходя из которой человек формирует конкретные гипотезы о предстоящих событиях. Каждая из гипотез содержит предположение о категории, которую можно причислить к тому или иному объекту. Гипотезы дают способы реагирования в ответ на какое-либо событие [4, с. 84]. Следует отметить, что концепция Дж. Брунера подразумевает, что каждый человек является носителем уникальной модели мира. При этом мир состоит из: «восприятия самого себя; восприятия предметов и людей, как-то связанных с нами; восприятия объектов, в сущности нейтральных по отношению к нам». Границы, разделяющие области восприятия, могут быть весьма неопределенны [4, с. 108].

В психоаналитической психологии понятие «картина мира» имеет иное содержание. Согласно концепции Э. Эриксона, каждый человек располагает «ограниченным набором исторически обусловленных пространственно-временных концептов», которые влияют на устремления нации и приводят к отличию одной нации от другой. Данные концепты определяют картину мира и бессознательный план жизни человека [17, с. 364]. Для Э. Эриксона «картина мира» - предлагаемая обществом идеология, в которой нуждается любой человек. Идеологическая система является внутренне упорядоченной совокупностью общепринятых образов и идеалов и предлагает человеку ясные и четкие установки для «ориентации в жизненном пространстве, времени, целях и средствах их достижения» [18, с. 69]. Э. Эриксон пересматривает идею о взаимной регуляции человека и общества, отрицает разделение на внутренний и внешний мир, объективную и субъективную реальность [19, с. 163-165].

В рамках психосемантического подхода Ч. Осгуд выдвигает теорию «семантического пространства» - многомерного инструмента анализа картины мира человека [20, с. 71]. С его точки зрения, сознание человека представляет собой трехмерное математическое пространство, в котором категории-факторы являются его координатными осями, а значения содержательной области - координатными точками внутри этого пространства. Функционально семантическое пространство модифицируемо, относительная взаимосвязь между факторами изменяется в зависимости от системы отсчета суждений. При описании различий пространств Ч. Осгуд выделяет три доминирующих фактора: «оценка», «эффективность» («сила») и «активность» [20, с. 72]. Множество всех значений в семантическом пространстве он представил, как сочетание с различными коэффициентами веса этих трех факторов [20, с. 73-74]. При этом Ч. Осгуд указывает, что количество факторов, определяющих семантическое пространство картины мира, значительно больше. Эти дополнительные измерения составляют незначительную часть общей дисперсии [20, с. 75]. Исследования Ч. Осгуда показывают универсальность категориальной структуры семантических пространств, относящихся к глубинным - ядерным структурам личности.

Идея картины мира рассматривается Дж. Келли в теории «личностных конструктов». С точки зрения Дж. Келли, каждый человек выстраивает собственную модель реальности в форме личностных конструктов, позволяющих ему предвидеть события собственной жизни и выстраивать линию поведения. Человек стремится совершенствовать свои конструкты, расширяя их набор [8, с. 18]. Разнообразие индивидуальных конструктных схем объясняется различиями в прошлом жизненном опыте людей [8, с. 221-222].

Основатель экзистенциальной психологии В. Франкл рассматривает картину мира через призму человеческого познания, в которой человек предстает как «проектирующий субъект» - он выражает себя и тем самым проектирует свой собственный мир. Мир не сводится к субъективным проектам человека, а существует объективно и независимо от него [15, с. 19]. В. Франкл выдвигает идею о существовании за пределами этого мира «сверхмира», который «человек едва ли способен постичь, хотя он может приблизиться к нему через религию или в отдельные моменты озарения» [15, с. 162]. Религиозный аспект является одним из глубинных составляющих картины мира субъекта.

Ф.Е. Василюк исследует картину мира с точки зрения типологии «жизненных миров», основанной на разделении мира на «внешний» и «внутренний». Он раскрывает свойство образа – субъективность, и таким образом, выводит на первый план «эмоциональный компонент» картины мира [6, с. 166]. По мнению Ф.Е. Василюк, внешний мир может быть «легким» или «трудным», внутренний мир - «простым» или «сложным». Внутренне простой мир в свою очередь делится на «инфантильный» (здесь-и-теперь) и «реалистичный» (необходимо учитывать обстоятельства). Внутренне сложный мир может быть «ценностным» (ради чего?) и «творческим» (каким образом?) [5, с. 91-92].

Иной взгляд на проблему формирования «картины мира» предлагает А.Г. Асмолов. Он не рассматривает мир отдельно от человека, а исследует бытие человека в мире как «мир человека». По мнению А.Г. Асмолова, через целенаправленную творческую деятельность человек не только конструирует собственный мир, но и находит смысл своего существования. При этом за пределами мира человека находятся «искусственные миры», которые моделируются в соответствии с достижениями науки и культуры на определенный момент истории. Одним из них является «мир языка», который оказывает влияние на интерпретацию того, что слышит и видит человек при формировании картины мира [1].

Для понимания специфики религиозной картины мира с точки зрения психологической науки, необходимо обратиться к трудам У. Джеймса. Религия рассматривается У. Джеймсом не как «учреждение» или социальный феномен, а как «личное переживание», которое определяется понятием «личная религия» [7, с. 25]. Через «личную религию» человек ощущает себя причастным к «высшей правде» и может познать суть «космического бытия» [7, с. 29], установить свое отношение к тому, что считает Божеством [7, с. 26]. Молитва, как самый яркий образец религиозных переживаний, представляет собой «душу и сущность религии», через которую происходит единение с высшими силами [7, с. 364]. Через внутреннюю беседу с Божеством душа человека стремится спастись, изменяя свой энергетический фон, который без молитвенного общения остается скованным [7, с. 366]. У. Джеймс предполагает, что, чем бы ни было в невидимом мире то «нечто», общение с которым человек переживает в религиозном опыте, в видимом мире оно является бессознательным продолжением его сознательной жизни [7, с. 402].

Основоположник логотерапии В. Франкл считает, что религиозная картина мира включает в себя понятие неосознанной «стыдливой религиозности», которая присуща любому человеку, в том числе и нерелигиозному [15, с. 129]. Неосознанная религиозность реализуется в личную веру, когда человек принимает решение верить, а не просто влечется религиозным бессознательным [14, с. 303-304; 15, с. 336]. По мнению В. Франкла, целью религии является спасение души. Религия оказывает на человека «психогигиеническое, даже психотерапевтическое действие» благодаря тому, что она дает ему возможность укрепиться, утвердиться в трансцендентном, в абсолютном [15, с. 334]. Человек способен подойти к пониманию своего бытия за пределами самого себя и обрести «сверхсмысл» только благодаря религии. Такая религиозная вера является верой в сверхсмысл и упованием на него, что позволяет определить религию как «волю к конечному смыслу» [14, с. 308; 13, с. 335-336]. При этом В. Франкл подчеркивает, что человек не может охватить разумом «сверхмир», который существует по ту сторону «этого» мира, за исключением состояния, когда он в своей вере мысленно выходит за рамки сознания [14, с. 17; 15, с. 335]. Религиозные воззрения В. Франкла о совести, ответственности, об интимности веры, необходимости внутреннего одиночества для общения с Богом во многом созвучны христианским заповедям.

Религиозная картина мира с точки зрения архетипической психологии представлена Дж. Хиллманом. Он предлагает рассматривать психологию, как разновидность религиозного опыта. С точки зрения Дж. Хиллмана, религия ведет свое происхождение от духа, а не от души, и потому современная культура не имеет религии, отражающей психологию или заботящейся о созидании души. В сознании индивида ни психология, ни религия не определены в зависимости друг от друга, что позволяет им легко превращаться одной в другую. Архетипические образы Богов присутствуют в повседневной картине мира человека, следовательно, «психология всегда является религиозной и теистической» [16, с. 201]. Дж. Хиллман разделяет душу и тело человека и подчеркивает, что имеет значение не сама жизнь, а душа, и то, как используется жизнь для заботы о ней [16, с. 208].

С точки зрения Б.С. Братусь, религиозная картина мира отражает «вертикальную устремленность человека к высшему началу», что отвечает его потребности поиска смысла жизни, не устранимого фактом смерти [3, с. 77]. Центром религиозной картины мира выступает человек в Боге, его целостность, назначение, смысл и исход. Личность соотносима с человеком, человек соотносим с Богом и является Его образом и подобием [3, с. 73]. Б.С. Братусь говорит о двойном бытие души человека. С внешней стороны душа - «орган переживаний, душевных проявлений» в виде эмоций, чувств и состояний. С внутренней, сокровенной стороны - некая «вечная, бессмертная субстанция», которая недосягаема для психологии [3, с. 75]. Именно в стремлении к труднодостижимому единству двух смыслов души состоит сокровенный смысл человеческой жизни [3, с. 76]. Религиозная вера, по своей сути, всегда восходит и проясняет конечные вопросы жизни и смерти, удерживая духовную сферу как «завершение, купол человеческого облика» [2, с. 28].

С позиции Е.В. Улыбиной, религиозная картина мира дает возможность индивиду с наименьшими затратами объяснить то, что внерелигиозная картина мира объяснить не может, включая самые чудовищные события, используя концепты спасения и воздаяния после смерти. Религиозная картина мира поддерживает убеждение, что праведники должны быть вознаграждены («хорошие вещи случаются с хорошими людьми»), а грешники - наказаны («плохие вещи происходят с плохими людьми») [13, с. 102, 105]. Через механизм иллюзий «веры в справедливый мир» происходит снятие неопределенности в картине мира личности. Религиозная картина мира удовлетворяет потребность человека в чувстве, что мир является упорядоченным местом. Религия, включающая в себя веру в справедливый мир, снимает ощущение тревоги, помогает пережить и восстановиться после травмирующих событий, избегать негативных последствий в стрессовых ситуациях [13, с. 103].

Таким образом, картина мира – это совокупность представлений человека о самом себе и окружающем мире. Она представляет собой модель мира, определяющуюся культурными, религиозными, историческими условиями, которую конструирует сам человек в процессе своей жизни [10]. Именно картина мира определяет поступки, поведение и взаимодействие людей.