Local Cults in the Chapter “Guai Shen” 怪神 (“Monsters and Deities”) from Ying Shao’s 應劭 Treatise Feng su tong yi 風俗通義 (Penetrating into the Meaning of Traditions and Customs). Translation from Chinese and Commentary by Tatiana V. Klementeva

全文:

Предисловие

Трактат «Фэн су тун и» 風俗通義 («Проникновение в смысл веяний и обычаев») был написан в конце Поздней Хань 後漢 (Хоу Хань, 25–220 гг.) государственным деятелем и мыслителем Ин Шао 應劭 (ум. до 204 г.), занимавшим в 189–194 гг. должность губернатора (тайшоу 太守) округа Тайшань 泰山^[1]. Письменные труды, перечисленные в его биографии из «Хоу Хань шу» 後漢書 («Книга [эпохи] Поздняя Хань») (Хоу Хань шу 1965, цз. 48: 1609–1615), а также обстоятельства их создания говорят о том, что на литературном поприще деятельность Ин Шао во многом была откликом на упадок конца Хань 漢 (202 г. до н.э. — 220 г. н.э.). Так, после переезда императорского двора в новую столицу в г. Сюйчан 許昌 в 196 г. он составил несколько трудов, в основном, по проблемам закона и права, которые должны были восполнить утрату части императорской библиотеки после пожара в Лояне 洛陽². Параллельно с этим в последнее десятилетие жизни он создал и трактат «Фэн су тун и», единственный среди всех его работ дошедший до нас в форме отдельного текста^[3]. Выбранная автором тематика и здесь отзывалась на кризисное положение страны, с акцентом на рассмотрение современных ему нравов. Ин Шао попытался охватить в одной работе широкую и разнообразную тематику: в нем есть главы по географии, политической истории, музыке, ритуалу, этике и сфере сверхъестественного^[4].

Глава «Гуай шэнь» 怪神 («Чудища и божества»), как и еще несколько глав трактата, содержит явный дидактический посыл: в ней на примере конкретных случаев автор критикует неправильное, с его точки зрения, отношение обычных людей к сверхъестественным существам либо чиновников к локальным культам и, наоборот, показывает благополучную судьбу тех, кто когда-либо правильно вел себя, столкнувшись с чудищами, оборотнями и знамениями. По структуре она представляет собой разбитые на разделы анекдотические сюжеты, к которым местами добавлена оценка произошедших событий. Мнение автора обычно лаконично: Ин Шао в большей степени опирается на выразительную силу самих историй, а не теоретических аргументов.

По всей видимости, текст главы дошел до нас не целиком: его разделы весьма сильно отличаются друг от друга по объему и озаглавлены исходя из разных принципов. Ключевые идеи автора по разным проблемам разбросаны по главе и представлены неравномерно, в связи с чем для данной публикации были выбраны те разделы, содержание которых отражает разнообразие авторской точки зрения по проблеме взаимоотношений людей со сверхъестественным.

Первый сюжет под названием «Божество Государь Слива» посвящен культу необычного сливового дерева, которому люди по стечению обстоятельств стали приписывать целительные свойства. Критика автора обращена здесь на невежество людей и распространение ими необоснованных слухов, которые умножали их заблуждения. В рассказе отсутствует авторский комментарий: сама история, содержащая комичный элемент, когда все люди в конце осознают, что дерево не было настоящим божеством, служит поучением читателю.

Второй сюжет посвящен культу Цзин-вана⁵, распространившемуся на Шаньдунском полуострове при Западной Хань. История состоит из двух частей: пересказа части биографии Цзин-вана из «Хань шу» 漢書 («Книга [об эпохе Ранняя] Хань»), которая легла в основу дальнейшего поклонения ему, и собственных рассуждений автора, касающихся распространения этого культа во II в. н.э. Актуальность выбора автором этой темы складывается из двух аспектов: с одной стороны, во время упадка Хань он призывает своего читателя вспомнить яркий положительный пример Цзин-вана, боровшегося против узурпации власти кланом супруги Гао-цзу 高祖⁶, а с другой стороны, говорит о недопустимости чрезмерного увлечения этим культом ввиду расточительных жертвоприношений, неуместных в период экономического кризиса страны.

Настоящий перевод был выполнен на основе двух изданий трактата «Фэн су тун и»: под редакцией Ван Ли-ци 王利器 (1912–1998) (Фэн су тун и цзяочжу 2010) и У Шу-пина 吳樹平 (Фэн су тун и цзяоши 1980), впервые опубликованных в 1981 г. и 1980 г., соответственно. Они являются наиболее современными и подробно комментированными изданиями трактата на настоящий момент: они основаны на сверке более десятка ксилографических и литографических ранних копий трактата и содержат комментарии к десяти уцелевшим главам, а также выявленные фрагменты утраченных глав текста.

Первый сюжет

李君神

謹按：汝南南頓張助，於田中種禾，見李核，意欲持去，顧見空桑中有土，因殖種，以餘漿溉灌，後人見桑中反復生李，轉相告語，有病目痛者，息陰下，言李君令我目愈，謝以一豚。目痛小疾，亦行自愈。眾犬吠聲，因盲者得視，遠近翕赫，其下車騎常數千百，酒肉滂沱。閒一歲餘，張助遠出來還，見之，驚云：「此有何神，乃我所種耳。」因就斮也。

Божество Государь Слива^[7]

Скромно замечу, что в [уезде] Наньдунь^[8] [округа] Жунань Чжан Чжу⁹ сажал злаки в полях. [Он] заметил сливовую косточку, захотел взять [ее]; оглянулся и увидел, [что] в пустом [стволе] тутовника есть земля, поэтому посадил [косточку туда], оставшимся питьем полил. Впоследствии люди заметили, [что] в [стволе] тутовника неожиданно уродилась слива, стали рассказывать друг другу [об этом]. Был человек, страдавший от глазной боли, [который] передохнул в тени [сливы] и поведал, [что] Государь Слива сделал [так, что] его глаза исцелились. [Он] отблагодарил [его, принеся в жертву] одного поросенка. Глазная боль — это мелкая болезнь, [которая] проходит сама по себе. [Люди подхватили эту идею, как] залаявшая стая собак; поскольку слепой обрел зрение, поблизости и вдалеке [культ] бурно разросся, останавливавшихся там телег и всадников постоянно было несколько сотен тысяч, вино и мясо [жертвовались] нескончаемым потоком. Спустя год с лишним, придя издалека, вернулся Чжан Чжу, увидел это и с удивлением сказал: «Откуда тут [может] быть божество? [Это] то, что я посадил, да и только», поэтому [культ] тут же прервался.

Второй сюжет

城陽景王祠

謹按：漢書：「朱虛侯劉章，齊悼惠王子，高祖孫也。宿衛長安，年二十，有氣力。高后攝政，諸呂擅恣，章私忿之。嘗入侍宴飲，章為酒吏，自請曰：『臣將種也，請得軍法行酒。』有詔可。酒酣，章進歌舞，已而復曰：『請為太后耕田歌。』太后笑曰：『顧汝父知田耳，若生而為王者子，安知田乎？』曰：『臣知之。深耕廣種，立苗欲疏，非其種者， 鉏而去之。』太后默然。

頃之，諸呂有亡酒者，章拔劍追斬之，而還報曰：『有亡酒一人，臣謹行軍法斬之。』太后左右大驚，業許之矣，無以罪也。自是諸呂畏憚，雖大臣亦皆依之。高后崩，諸呂作亂，欲危社稷，章與周勃共誅滅之，尊立文帝，封城陽王，賜黃金千斤，立二年薨。城陽今莒縣是也。

自琅琊、青州六郡，乃渤海都邑鄉亭聚落，皆為立祠，造飾五二千石車，商人次第為之，立服帶綬，備置官屬，烹殺謳歌，紛籍連日，轉相誑曜，言有神明，其譴問禍福立應，歷載彌久，莫之匡糾，唯樂安太守陳蕃、濟南相曹操，一切禁絕，肅然政清。陳、曹之後，稍復如故，安有鬼神，能為病者哉？

予為營陵令，以為章本封朱虛，并食此縣，春秋國語：「以勞定國，能御大災。」凡在於他，尚列祀典。章親高祖之孫，進說耕田，軍法行酒，時固有大志矣。及誅諸呂，尊立太宗，功冠天下，社稷已寧，同姓如此，功烈如彼，餘郡禁之可也，朱虛與莒，宜常血食。

於是乃移書曰：「到聞此俗，舊多淫祀，糜財妨農，長亂積惑，其侈可忿，其愚可愍。昔仲尼不許子路之禱，晉悼不解桑林之祟，死生有命，吉凶由人，哀我黔黎，漸染迷謬，豈樂也哉？莫之徵耳。

今條下禁，申約吏民，為陳利害，其有犯者，便收朝廷，若私遺脫，彌彌不絕，主者髡截，嘆無及已。城陽景王，縣甚尊之。惟王弱冠，內侍帷幄，呂氏恣睢，將危漢室，獨先見識，權發酒令，抑邪扶正，忠義洪毅，其歆禋祀，禮亦宜之，於駕乘烹殺，倡優男女雜錯，是何謂也？

三邊紛拏，師老器弊，朝廷旰食，百姓囂然。禮興在有，年饑則損。自今聽歲再祀，備物而已，不得殺牛，遠迎他倡，賦會宗落，造設紛華，方廉察之，明為身計，而復僭失，罰與上同。明除見處，勿後中覺。」

Храм [в честь] Цзин-вана в [удельном царстве] Чэнъян^[10]

Скромно замечу, что в «Книге [об эпохе Ранняя] Хань»¹¹ [говорится]^[12]: «Князь [уезда] Чжусюй^[13] Лю Чжан был сыном циского Даохуэй-вана^[14] и внуком Гао-цзу. Нес личную охрану государя в Чанъани¹⁵, [достиг возраста в] двадцать лет и был энергичным и сильным. [Когда вдовствующая] императрица Гао^[16] стала регенствовать, множество [членов клана] Люй чинили произвол, [Лю] Чжан втайне питал злобу к ним. Однажды, сопровождая [императрицу] на пиру [во дворце], Лю Чжан был назначен ответственным за вино; вызвавшись сам, [он] сказал: «Я потомок полководцев, прошу позволить подавать вино по военным правилам». Получил указ, разрешавший [это]. В разгар застолья [Лю] Чжан предложил [исполнять] песни и танцы, [а когда они] закончились, снова сказал: «Прошу спеть для вдовствующей императрицы о возделывании полей^[17]». Вдовствующая императрица, смеясь, сказала: «Лишь твой отец знал [о работе на] полях, да и только. Ты от рождения являешься сыном [удельного] князя, откуда же можешь знать поля?». [Лю Чжан] сказал: «Я знаю их. Вспахиваешь глубоко, сажаешь широко; укрепляя ростки, нужно расчистить [землю], а что не того вида, выкорчевывать и выбрасывать»^[18]. Вдовствующая императрица смолчала.

Спустя некоторое время кто-то из множества [членов клана] Люй покинул пир, Лю Чжан выхватил меч, погнался [за ним] и обезглавил его, а вернувшись, объявил: «Был один человек, покинувший пир, я добросовестно последовал военному правилу и обезглавил его». Окружение вдовствующей императрицы было в сильном испуге, но поскольку [Лю Чжану] уже было дано разрешение, то к нему не стали применять наказание. С тех пор множество [членов клана] Люй трепетали от страха, и даже крупные чиновники тоже слушались его. [Когда вдовствующая] императрица Гао скончалась, множество [членов клана] Люй затеяли смуту и хотели подвергнуть опасности алтари [божеств] земли и злаков. Лю Чжан и Чжоу Бо^[19] вместе истребили их всех до одного. [Лю Чжан] с почтением посадил [на престол] Вэнь-ди, был пожалован [титулом] князя Чэнъяна, награжден золотом [весом в] тысячу цзиней^[20] и скончался на втором году [после] утверждения Вэнь-ди. Чэнъян — это нынешний [уезд] Цзюй^[21].

От [горы] Ланъе^[22] и [области] Цинчжоу^[23] [на протяжении] шести округов^[24] вплоть до Бохая^[25] в малых и больших городах, волостях, поселках и селениях повсюду в честь [него были поставлены] молельни, соорудили и украсили пять телег, [как те, что используют чиновники, имеющие оклад в] две тысячи даней^[26] [зерна], [всем] этим по очереди занимались торговцы. [Они] утвердили одежды и шнуры для повязки на пояс, установили статуи его подчиненных, [жертвы приносили путем] закалывания [скота и] варки [его мяса], славословили и воспевали [Лю Чжана], в беспорядке топтались^[27] по несколько дней. Стали вводить друг друга в заблуждение, говорили, [будто] он обладает божественностью и прозорливостью, и [если у Лю Чжана] потребовать ответа [о том, случится] беда или счастье, [он] тут же откликнется. Так тянулось из года в год, никто не [пытался] навести порядок и установить контроль над этим [культом]. Лишь губернатор [округа] Лэань^[28] Чэнь Фань^[29] и министр^[30] Цзинани^[31] Цао Цао^[32] строго запретили все это; [они были] суровыми, и [их] управление было честным. После Чэня и Цао спустя недолгое время [культ] возобновился, как и прежде. Разве бывает [такое, что] духи и божества способны причинять болезни?^[33]

[Когда] я находился на должности начальника приказа в [уезде] Инлин^[34], то подумал [о том, что] [Лю] Чжану, [которому] изначально был пожалован [уезд] Чжусюй, также был отдан в кормление и этот уезд. В «Государственных речах» [к летописи] «Весен и осеней»³⁵ говорится о том, что «[если кто-то] усилиями утвердил государство, [то ему приносят жертвоприношения], [если кто-то] смог обуздать великие бедствия, [то ему приносят жертвоприношения]»^[36]. Все, кто относятся к прочим [категориям], по-прежнему числятся в своде жертвоприношений. Сам Лю Чжан являлся внуком Гао-цзу, в представленной [на пиру речи] говорил о вспахивании полей, просил по военным правилам подавать вино, в тот момент он, несомненно, обладал великими устремлениями! Когда казнил множество [членов клана] Люй, с почтением утвердил [у власти] Тай-цзуна^[37], заслугами выделил себя в Поднебесной, алтари божеств земли и злаков оказались в безопасности; [нося] ту же фамилию, [что и император], был подобен ему, и его заслуги и подвиги были такими же. Запретить в остальных округах [кровавый культ] — допустимо, а в [уездах] Чжусюй и Цзюй следует неизменно приносить кровавые жертвы.

Вследствие этого тогда [я] подал документ, [в котором] говорил: «Когда услышал о здешних обычаях, [согласно которым] издавна серьезно злоупотребляли жертвоприношениями, [стало видно, что они] истощали богатства и мешали сельскому хозяйству, увеличивали хаос и [приводили] к накоплению заблуждений; расточительность этих [людей] вызывает возмущение, их невежество вызывает сожаление. Когда-то [давно] Конфуций не позволил Цзы-лу³⁸ молиться [о своем выздоровлении]^[39], цзиньский Дао-[гун]⁴⁰ не [сумел] остановить нечистый дух тутового леса^[41]. «Жизнь и смерть имеют предопределение»^[42], «удачи и беды зависят от человека»^[43], скорблю о нашем простом народе, [который] постепенно подпал под влияние лжи и пут, разве [тут можно] радоваться? Никто [ведь] не пресекал^[44] его, да и только.

Теперь указом запрещаю [этот культ] нижестоящим, устанавливаю ограничения для чиновничества и простого народа, чтобы показать пользу и вред; нарушителей из их [числа] тут же будут забирать [для разбирательства] ко двору. Если [кто-то] из корыстных [побуждений] недосмотрит, [и жертвоприношения продолжатся] сплошной чередой и не прекратятся, ответственному [за это чиновнику]^[45] отрежут волосы и отрубят стопы, не успеет и вздохнуть, [как дело] уже [будет кончено]. [Что до] Чэнъянского Цзин-вана, в уезде крайне чтят его. Как только принц [надел чиновничью] шапку^[46], [он стал] прислуживать внутри [дворцового] шатра. Род Люй бесчинствовал, собирался навредить дому Хань, лишь [Цзин-ван] первым увидел и понял [это], [обладая властью], распоряжался на застолье, обуздывал подлое и помогал правильному, [обладал] преданностью и чувством долга, колоссальной волей, ритуал получаемых им жертвоприношений также [должен] соответствовать этому. Что же касается езды на колесницах, принесения жертв вареным [мясом], [представлений] с певцами и артистами, смешением мужчин и женщин, как это [все следует] называть?

С трех сторон [наши земли] захватывают без разбора, войска стареют, а оружие изнашивается, императорский двор [в праздности] поздно приступает к еде, простой народ ропщет. Ритуал процветает в [случае] достатка, а если год неурожайный, то [размах церемоний] снижают. Отныне, [лишь] услышав, каким был урожай, [нужно решать], приносить жертвы еще раз [или нет]^[47]; подготовить [необходимые] предметы^[48], да и только, не следует забивать быков, издалека приглашать других певцов^[49], взимать налоги^[50] во множестве^[51] поселений, создавать и устраивать изобилие и роскошь. [Я буду] честно и тщательно проверять их, [для тех, кто] очевидно поступил ради личной выгоды, и [при этом] повторно злоупотребил ошибкой, наказание будет таким же, как и [говорилось] выше. [Буду] открыто устранять [нарушения] в увиденных местах, не позволю впоследствии на полпути [давать] раздумывать [над своей виной]^[52]».

***

^[1] Округ Тайшань 泰山 был образован в начале Западной Хань (Си Хань 西漢, 202 г. до н.э. – 9 г. н.э.) с центром на востоке современного г. Тайань 泰安 пров. Шаньдун.

² Согласно «Хоу Хань шу» 後漢書 («Книга [об эпохе] Поздняя Хань»), в 196 г. он представил трону «Хань и» 漢儀 («Церемониал [эпохи] Хань»), в котором он «сократил и отредактировал декреты и указы» (шань дин люй лин 刪定律令) (Хоу Хань шу 1965, цз. 48: 1612), а также составил для двора следующие тексты: «Люй бэнь чжан цзюй» 律本章句 («Комментарий к законодательным уставам с разбиением текста на параграфы и фразы»), «Шаншу цзю ши» 尚書舊事 («Прошлые прецеденты из Чтимых документов»), «Тинвэй баньлин» 廷尉板令 («Указы Верховной судебной палаты»), «Цзюэ ши би ли» 決事比例 («Сравнение прецедентов для вынесения решений по делам»), «Сыту думу» 司徒都目 («Важнейшие положения для сыту»), «У цао чжаошу» 五曹詔書 («Высочайшие манифесты пяти ведомств»), «Чуньцю дуань юй» 春秋斷獄 («[Выносить] судебные решения, [исходя из текста] Весен и Осеней»). Их общий объем, за исключением «Хань и», составил 250 глав-пяней 篇. В 197 г., после своего назначения на должность цзюньмоу сяовэй 軍謀校尉 («высшего штабного офицера»), Ин Шао представил еще один труд под названием «Хань гуань ли и гуши» 漢官禮儀故事 («Прецеденты из ритуалов и церемониала чиновников [эпохи] Хань»), в котором он, основываясь на собственных знаниях, восстановил порядок соблюдения множества придворных ритуалов. Более подробное изложение биографии Ин Шао см. (Nylan 1982: 29–66).

^[3] Текст трактата, скорее всего, был написан автором в последнее десятилетие своей жизни, о чем свидетельствует тот факт, что в одной из глав Ин Шао отсылает к своему прошлому опыту пребывания на должности тайшоу, см. раздел «Фэн Тайшань шань Лянфу» 封泰山禪梁父 («[Жертвоприношение] фэн [на горе] Тайшань и [жертвоприношение] шань [у подножия горы] Лянфушань») главы «Чжэн ши» 正失 («Исправление ошибок») текста (Фэн су тун и цзяоши 1980: 56).

^[4] Большая часть трактата была, по-видимому, утрачена в период между Тан 唐 (618–907) и Сун 宋 (960–1279), после чего он передавался в составе десяти глав вплоть до наших дней. Один из современных комментаторов трактата, У Шу-пин, предлагает считать, что утраченных глав было 20. Об истории передачи и наиболее ранних сохранившихся изданиях текста см. (Nylan 1993: 105–112).

⁵ Цзин-ван 景王 — посмертное имя Лю Чжана 劉章 (200–177 гг. до н.э.), внука императора Гао-цзу 高祖 (202–195 гг. до н.э.).

⁶ Гао-цзу (личное имя Лю Бан 劉邦, 256/247–195 гг. до н.э.) был основателем эпохи Западная Хань и правил объединенной им страной в 202–195 гг. до н.э.

^[7] Данный сюжет вошел в состав «Соу шэнь цзи» (Соу шэнь цзи 1985: 65–66), (Записки о поисках духов 1994: 144–145).

^[8] Уезд Наньдунь 南頓 был образован при Западной Хань с центром на юго-западе современного уезда Сянчэн 項城 пров. Хэнань.

⁹ Другой информации об этом персонаже не встречается в дошедших до нас текстах.

^[10] Удельное княжество Чэнъян 城陽 было образовано при императоре Вэнь-ди 文帝 (180–157 гг. до н.э.) после изменения статуса одноименного округа на удельное царство. Его центр находился в уезде Ин 莒 на месте современного одноименного уезда в пров. Шаньдун.

¹¹ «Книга [об эпохе Ранняя] Хань» («Хань шу» 漢書) – вторая по счету нормативная история (чжэн ши 正史) Китая, охватывающая эпоху Западная Хань. Ее составление приписывается Бань Бяо 班彪 (3–54) и его сыну Бань Гу 班固 (32–92).

^[12] Первая часть этого раздела до начала описания культа Цзин-вана представляет собой близкий пересказ фрагмента биографии Лю Чжана из «Гао у ван чжуань» 高五王傳 («Жизнеописания пяти принцев-[сыновей] Гао-[цзу]») «Хань шу» (Хань шу 1964: цз. 38, 1991–1992).

^[13] Уезд Чжусюй 朱虛 был образован при Западной Хань с центром на юго-востоке современного уезда Линьцюй 臨朐 пров. Шаньдун.

^[14] Даохуэй-ван 悼惠王 (личное имя Лю Фэй 劉肥, ум. в 189 г. до н.э.) был старшим сыном императора Гао-цзу 高祖 (годы правления 202–195 гг. до н.э.) и его супруги Цао 曹. Гао-цзу пожаловал ему княжество Ци 齊 во владение сразу после основания Хань.

¹⁵ Чанъань 長安 – город, располагавшийся на месте современного г. Сиань 西安, столица Китая в эпоху Западная Хань.

^[16] Вдовствующая императрица Гао (Гао-хоу 高后, личное имя Люй Чжи 呂稚, 241–180 гг. до н.э.) была женой Лю Бана и начала играть заметную роль во внутриполитической жизни страны еще во время правления мужа. Ее влияние постепенно усиливалось во время правления ее сына Хуэй-ди 惠帝 (195–188 гг. до н.э.) и достигло своего апогея в период 187–180 гг. до н.э., когда она была провозглашена регентом для своих внуков, Цяньшао 前少 (193–184 гг. до н.э.) и Хоушао 後少 (196–180 гг. до н.э.). После смерти Люй-хоу члены ее клана были смещены со своих постов и убиты, а на престол возведен другой сын Лю Бана Лю Хэн 劉恆 (Вэнь-ди 文帝, 180–157 гг. до н.э.).

^[17] В «Хань шу» Лю Чжан просит о том, чтобы «рассказать о возделывании полей» (янь гэн тянь 言耕田), а не исполнить песню (Хань шу 1964, цз. 38, 1991). Возможно, здесь знак, обозначающий «спеть», содержится по ошибке редакторов текста, поскольку ниже в этом же разделе Ин Шао повторно упомянул этот банкет, но уже написав цзинь шо гэн тянь 進說耕田 «в представленной [на пиру речи] говорил о вспахивании полей».

^[18] Сюжетная роль вставки речи о возделывании полей, по мнению комментатора Янь Ши-гу 顏師古 (581–645) и комментаторов «Фэн су тун и», состоит в предсказывании будущих событий. Лю Чжан с помощью нее намекает на неизбежную расправу с кланом Люй, который не по праву держал власть при дворе. Этот намек усиливает и то, что пир при дворе с ритуальной точки зрения может пониматься как торжество единства династии, которое в тот момент находилось под растущей угрозой. Элементы предсказаний и предупреждений нередко использовались в анекдотах с назидательной целью еще в текстах эпохи Чжаньго 戰國 («Борющиеся царства», V–III вв. до н.э.) и проявлялись, например, в «Чуньцю Цзо чжуань» 春秋左傳 («Комментарий Цзо [Цюмина] к [летописи] Весен и Осеней») (Schaberg 2001: 192–207).

^[19] Чжоу Бо (ум. в 169 г. до н.э.) — военачальник, соратник Лю Бана и правый министр (ю чэнсян 右丞相) при императоре Вэнь-ди.

^[20] При Западной Хань вес одного цзиня колебался в пределах от 235 г до 258 г (Чжунго гудай ду лян хэн 1984: 139–144).

^[21] Уезд Цзюй был образован в эпоху Цинь, его центр располагался на месте современного уезда Дунцзюй 東莒 пров. Шаньдун.

^[22] Г. Ланъе 琅琊 находится на юго-восточной оконечности полуострова Шаньдун.

^[23] Цинчжоу 青州 — одна из девяти областей китайской империи в эпоху Хань, занимавшая, в основном, территорию современного п-ова Шаньдун.

^[24] В состав шести округов, подчиненных Цинчжоу, входили Цзинань 濟南, Лэань 樂安, Циго 齊國, Бэйхай 北海, Дунлай 東萊, и Пинъюань 平原.

^[25] Современный залив Бохай, выходящий в Желтое море.

^[26] В эпоху Хань один дань по массе равнялся около 29,98 кг (Чжунго гудай ду лян хэн 1984: 139). Две тысячи даней равнялись примерно 30 т.

^[27] Знак цзи 籍 читаю как цзи 藉 в значении «давить ногами», «топтать».

^[28] Округ Лэань 樂安 был образован при Восточной Хань из одноименного удельного княжества, его административный центр находился в уезде Гаоюань 高苑, на территории современного уезда Цзоупин 鄒平 пров. Шаньдун.

^[29] Чэнь Фань 陳蕃 (ум. в 168 г.) происходил из Жунани и, согласно описанию из «Хоу Хань шу», был известным борцом против засилья евнухов и родственников императрицы Дэн 鄧 при дворе, выступал против разрастания гарема во время правления Хуань-ди 桓帝 (146–168). При Хуань-ди он занимал разные посты вплоть до главы императорского секретариата (шаншулин 尚書令) в 159 г. и управляющего императорским двором (гуанлусюнь 光祿勳). Был наставником будущего императора Лин-ди 靈帝 (168–189), но впоследствии был убит в результате заговора евнухов на первом году его правления. Подробную его биографию см. в (De Crespigny 2007: 64–66).

^[30] При Восточной Хань обязанности министра (сян 相) не отличались существенно от обязанностей губернатора (тайшоу 太守) (Bielenstein 1980: 107). Сяны возглавляли удельные княжества, пожалованные императором своим родственникам, а тайшоу возглавляли обычные округа. Тайшоу получал жалование объемом 2000 даней зерна ежегодно и отвечал за все гражданские и военные дела в подконтрольной территории, включая управление уголовным и гражданским правом (там же: 93).

^[31] Княжество Цзинань 濟南 было образовано при Западной Хань после разделения округа Ци 齊, его центр располагался в восточном уезде Пинлин 東平陵, к северо-западу от современного уезда Чжанцю 章丘 пров. Шаньдун. В течение Хань его статус несколько раз менялся на округ с сохранением территориальных границ.

^[32] Цао Цао 曹操 (155–220) – полководец и государственный деятель конца Хань, который заложил фундамент для создания собственного государства Вэй 魏 (220–265) эпохи Троецарствия 三國 (220–280). При Хань Цао Цао также выступал против евнухов, хотя и держался этой позиции не столь жестко, как Чэнь Фань. Активно участвовал в подавлении «восстания Желтых повязок» 黄巾之亂 («Хуан цзинь чжи луань», 184–205). Со 196 г., уже имея в своем распоряжении завоеванную область Янь 燕, Цао Цао взял под контроль императора и после этого продолжал активную политику по подчинению себе северных территорий страны. Подробную его биографию см. в (De Crespigny 2007: 35–39).

^[33] Данный риторический вопрос по смыслу больше подходит к предыдущему разделу главы, где главный герой увидел в своей наполненной чарке отражение лука, висящего на стене, принял это за чудище и заболел.

^[34] Уезд Инлин 營陵 был образован при Западной Хань с центром к югу от современного уезда Чанлэ 昌乐 пров. Шаньдун.

³⁵ «Го юй» 國語 («Государственные речи») представляет собой текст, описывающий события эпохи Чуньцю 春秋 (Весны и Осени, 770–475 гг. до н.э.) и состоящий, главным образом, из анекдотических сюжетов и бесед между правителями и их министрами разных царств. Авторство приписывается традицией Цзо Цю-мину 左丘明, который также, согласно традиции, работал над комментарием «Цзо чжуань» к летописи «Чуньцю». Судя по находке нескольких частей современного текста «Го юя» в гробнице вэйского Сян-вана 魏襄王 (334–319 гг. до н.э.), обнаруженной во время Западной Цзинь 西晉 (Си Цзинь, 265–316), данный текст был распространен уже в эпоху Чжаньго. Перевод на русский см. (Го юй 1987).

^[36] В «Го юе» фраза длиннее, чем привел Ин Шао: 夫聖王之制祀也, 法施于民則祀之, 以死勤事則祀之, 以勞定國則祀之, 能御大災則祀之, 能捍大肆患則祀之。非是族也, 不在祀典。(Го юй 1978: 166–167) «Согласно правилам, установленным для жертвоприношений совершенномудрыми ванами, жертвы приносятся тем, кто распространил среди народа законы; жертвы приносятся тем, кто, не щадя жизни, усердно трудился; жертвы приносятся тем, кто трудом установил во владении спокойствие, жертвы приносятся тем, кто смог защитить от больших стихийных бедствий; жертвы приносятся тем, кто смог оборонить от больших бед. Те же, кто не относится к перечисленным разрядам, не значатся в правилах для жертвоприношений» (Го юй 1987: 86). Вероятно, следующая за цитатой фраза в тексте Ин Шао изначально соответствовала по смыслу последнему предложению фрагмента из «Го юя», но в результате позднейшей редактуры претерпела изменения.

^[37] Храмовый титул императора Вэнь-ди.

³⁸ Цзы-лу 子路 (личное имя Чжун Ю 仲由, 542–480) – один из ближайших учеников Конфуция, которого высоко оценивал Мэн-цзы 孟子 (385–304 или 372–289).

^[39] «Лунь юй» (7; 35). Положительный пример Конфуция в данном случае обусловлен тем, что он не дал разрешение Цзы-лу совершить молитвы верхним и низшим божествам Неба и Земли 上下神祇 (шан ся шэнь ци) ради своего выздоровления. Трактовку смысла их диалога см. (Лунь юй 2000: 109).

⁴⁰ Дао-гун 悼公был правителем княжества Цзинь 晉 в 573–558 гг. до н.э. Во время его правления благодаря военным реформам Чжи Ина 知罃 (ум. в 560 г. до н.э.) княжество вновь смогло усилиться и бороться за гегемонию с остальными княжествами.

^[41] Данный эпизод упоминается в «Цзо чжуани». В нем описывается встреча сунского князя Пин-гуна 宋平公 (575–532) и цзиньского Дао-гуна в Чуцю 楚丘, произошедшая после того, как Дао-гун подарил первому захваченные территории княжества Фуян 偪陽. Пин-гун, несмотря на возражения цзиньского главнокомандующего Сюнь Ина 荀罃 (ум. в 560 г. до н.э.), организовал чересчур пышное сопровождение встречи, приказав исполнить «музыку тутового леса», считавшуюся музыкой шанских правителей. По пути обратно Дао-гун заболел, и гадание показало, что причиной был дух тутового леса. Министры Дао-гуна уже собирались принести ему жертвы, но Сюнь Ин остановил их, после чего Дао-гун пошел на поправку (Чуньцю Цзочжуань 2000: цз. 31, 1014–1015), (Zuo Tradition 2016: II, 970–971). Обе исторические отсылки в этом предложении возвращают читателя к введению этой главы. Ин Шао при помощи повтора этих примеров еще раз настаивает на конфуцианской, по сути, идее о том, что высокий моральный облик должен коррелировать с успешной судьбой, а беды и аномалии случаются из-за неправильного поведения.

^[42] «Лунь юй» (12;5). В оригинале фраза имеет продолжение: 死生有命，富貴在天 «Жизнь и смерть имеют предопределение, богатство и знатность определяются Небом».

^[43] Данная цитата также была взята из «Цзо чжуани» (Чуньцю Цзочжуань 2000: цз. 14, 445), (Zuo Tradition 2016: I, 330–331).

^[44] По предложению комментаторов текста знак чжэн 徵 был интерпретирован здесь как чэн 懲 «пресекать, останавливать».

^[45] По мнению Ван Ли-ци, фразу чжу чжэ 主者 нужно понимать как чжу ши чжи ли 主事之吏, т.е. «[мелкий] чиновник, заведующий [этим] делом».

^[46] Имеется в виду, когда достиг совершеннолетия.

^[47] Сочетание цзай сы 再祀 встречается среди древнекитайских текстов всего один раз в трактате «Лунь хэн», в главе «Цзи и» 祭意 («Смысл жертвоприношений»). В ней описывается, в том числе, как совершают жертвоприношения божеству Лин-син 靈星, отвечающему за благополучие сельского хозяйства: 春求，實，一歲再祀，蓋重穀也。 «Весной просят об урожае, за один год приносят жертвы дважды, так как зерно [созревает] дважды [в год]» (Лунь хэн цзяоши 1990: цз. 25, 1061), (Lun-Heng 1907: I, 520).

^[48] М. Найлан (Nylan 1982: 558) и Ван Ли-ци (Фэн су тун и цзяочжу 2010: 400) отмечают, что фразу бэй у 備物 следует понимать так же, как в «Си цы чжуани» 繫辭傳 («Комментарий привязанных слов») внутри следующего предложения: 備物致用，立成器以為天下利，莫大乎聖人 «В приготовлении вещей для использования, утверждения и создания утвари, чтобы приносить Поднебесной выгоду, нет никого более великого, чем совершенномудрые люди» (Чжоу и чжэн и 2000: 340), (The I Ching 1963: 373). Соответственно, в этом предложении Ин Шао подспудно настаивал на экономии при проведении ритуала.

^[49] М. Найлан переводит фразу юань ин та чан 遠迎他倡 как «Мы должны смотреть в далекое будущее ради процветания» («We must look to the distant future for prosperity») (Nylan 1982: 529).

^[50] Перевод этого сочетания основан на предложении У Шу-пина о том, что сочетание фу хуэй 賦會 следует понимать как фулянь цзыцай 賦歛資材, т.е. «взимать налоги с материального состояния» (Фэн су тун и цзяоши 1980: 337). М. Найлан перевела это сочетание вместе с двумя последующими знаками как «собранные военные налоги останутся в поселениях» («the military taxes collected will stay in the settlements») (Nylan 1982: 529).

^[51] Перевод знака цзун 宗 понятием «множество» основан на предложении Ван Ли-ци (Фэн су тун и цзяочжу 2010: 400): комментатор заимствует это значение из стихотворения «Чжао хунь» 招魂 («Призывание души») в составе «Чу цы» 楚辭 («Чуские строфы»): 室家遂宗，食多方些 (Чу цы бу чжу 2006: 207) «Домочадцы все вместе направляются отведать изобилие яств» (Чуские строфы 2022: 140). Полный перевод и анализ стихотворения см. (Там же: 120–147).

^[52] М. Найлан переводит последние четыре иероглифа у хоу чжун цзюэ 勿後中覺 в этом отрывке как «никогда впредь не будут пойманы на месте преступления» («Never again be caught in the act») (Nylan 1982: 529).

作者简介

Tatiana Klementeva

编辑信件的主要联系方式.
Email: tenklexee@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-5964-4618

Junior Researcher at the Department of Far Eastern Studies

参考

补充文件