К вопросу оценки устойчивого развития в условиях транснационализации

Аннотация

В статье рассмотрена проблема использования экономической мощи транснациональных бизнес структур для реализации концепции устойчивого развития. Произведен обзор практик оценки устойчивого развития, которые актуальны для применения в России

Полный текст

Последние десятилетия в мире наблюдался значительный рост материального благосостояния, который, в свою очередь, очень неравномерен в разных странах, между регионами и различными социальными группами населения. Вместе с тем при современных тенденциях развития экономики, потребления и увеличения численности населения естественный потенциал Земли будет исчерпан в ближайшей перспективе, что может способствовать неконтролируемому кризису и краху глобальной экономики. Поэтому достижения в области экономики и экологии будут сведены к нулю из-за истощения природных ресурсов. Этим объясняется насущная необходимость перехода к новой стратегии мирового развития с учетом эколого-экономической ситуации в различных регионах мира. Общепризнанным вектором развития современной глобальной экономики является устойчивое развитие, что предполагает поддержание и создание «богатства» в широком смысле, которое включает природные ресурсы, произведенные активы, здоровые экосистемы и человеческие ресурсы. Впервые проблема необходимости разработки концепции устойчивого развития была поднята на Конференции ООН по проблемам окружающей человека среды, которая состоялась в июне 1972 года в Стокгольме. Проведение этой Конференции ООН и создание Программы ООН по окружающей среде (ЮНЕП) свидетельствует о включении международного сообщества на государственном уровне в решение экологических проблем, которые стали сдерживать социально-экономическое развитие. Однако переход к устойчивому развитию требует наличия определенных условий для социально-экономического развития на основе использования более высоких социально-экологических нормативов и стандартов жизни, что в современных условиях достаточно сложно и реализуется только развитыми странами. Этим отчасти объясняется, что на Конференции ООН по устойчивому развитию в Рио-де-Жанейро («Рио+20») в июне 2012 года не удалось договориться по многим значимым конкретным обязательствам в плане устойчивого развития. Вместе с тем участники «Рио+20» договорились о дальнейшем партнерском сотрудничестве для сохранения экосистемы Земли, которое также включает разработку показателей устойчивого развития. Для ускорения устойчивого развития необходима «зеленая» национальная инновационная система, существующая в любой стране вне зависимости от того, знают ли о ее существовании чиновники. Она нацелена на укрепление национальных возможностей по выбору, освоению и поощрению технологий, содействующих устойчивому развитию [1]. В настоящее время все чаще употребляется понятие «декаплинг» [2]. Суть его в контексте устойчивого развития заключается в движении к экологически устойчивой, «зеленой» экономике, когда экономический и социальный прогресс основан на более низких темпах ресурсопотребления, снижения деградации окружающей среды и повышения стандартов качества жизни. Именно это является главным условием длительного благополучия в пределах естественных возможностей Земли. Понимание этого происходит и мировыми бизнес-элитами. На 42-ой сессии Всемирного экономического форума, проходившей с 25 по 29 января 2012 года в швейцарском Давосе, собрались 2,6 тыс. представителей властных структур, бизнес-элиты и общественных организаций со всего мира. Форум проходил под девизом «Великое преобразование: создавая новые модели». Основная задача форума заключалась в поиске альтернатив существующей капиталистической системе, которая, по убеждению основателя и исполнительного председателя ВЭФ Клауса Шваба, «изжила себя и абсолютно не вписывается в модель современного мира» [3]. Все более широкое распространение получает стейкхолдерский подход, требующий оценки эффективности реализации интересов заинтересованных сторон, оценки природного, человеческого и социального капиталов. На Западе уже выработаны и успешно применяются на практике единые для всех компаний социальные и экологические стандарты. Так, в Европейском союзе годовые отчеты компаний должны включать как финансовые, так и нефинансовые показатели в соответствии с Директивами по прозрачности и по модернизации отчетности. Во Франции, Нидерландах, Дании, КНР, Швеции, Испании действуют стандарты и законы, согласно которым компании обязаны публиковать «зеленые» отчеты [4]. Россия пока делает первые шаги на пути к внедрению единых для всех компаний социальных и экологических стандартов, предоставлению отчетов о корпоративной социальной деятельности. Речь пока не идет о массовом стратегическом характере КСО и системном подходе к построению бизнеса, ориентированного на долгосрочные взаимовыгодные отношения со всей системой заинтересованных сторон. Концепция перехода России к устойчивому развитию была принята в апреле 1996 года в качестве государственной политики [5], в основу которой положены рекомендации Конференций ООН 1992 года, определяющие принципы устойчивого развития. Однако при сравнении с разработкой и внедрением соответствующих стандартов в европейских странах очевидна отсталость России в данном направлении. Учитывая сырьевую модель экономики России, важное значение при использовании эколого-экономических характеристик имеют такие показатели, как истощение минеральных ресурсов и истощение энергоресурсов. Экспорт минерально-сырьевых ресурсов в общей товарной структуре экспорта России вырос с 42,5% в 1995 г. до 70,3% в 2011 г. [6]. Эти данные свидетельствуют о том, что Россия интенсивно расходует свои невозобновляемые природные ресурсы, и одновременно подчеркивают необходимость стабильных инвестиций в воспроизводство природного капитала. Энергетика, являясь основой цивилизации, оказывает значительное влияние на социально-экономический уровень развития отдельных государств и мира в целом. О зависимости стран от энергоресурсов наглядно свидетельствуют периодически возникающие в мире энергетические кризисы и конфликты. Однако рост энергопотребления, основанного только на углеводородах, кроме истощения минерально-сырьевых ресурсов, негативно отражается на состоянии окружающей среды. Поэтому устойчивое развитие России в большей степени, чем в других государствах, непосредственно связано именно с энергоэффективностью экономики. Значение энергии в устойчивом развитии стран неоспоримо, что находит свое отражение в новых оценках развития. Этим объясняется, что в системе показателей, используемых различными регионами России для характеристики использования энергетических ресурсов, применяются частные показатели природоемкости (энергоемкость, электроемкость, выбросы двуокиси углерода и т.д.) на единицу ВВП, имеющие важное значение для оценки устойчивого развития. Для оценки декаплинга и перехода к «зеленой» экономике эти показатели широко используются в мире, они являются ключевыми индикаторами устойчивого развития. Особенно актуально их использование и для России, т.к. снижение энергоемкости является приоритетным в достижении устойчивости одной из самых энергоемких экономик мира. По мере того как государства продолжают заключать международные инвестиционные соглашения, всё более острыми становятся споры по вопросам оптимизации их вклада в устойчивое развитие. В докладе ООН 2011 года под названием «Способы организации международного производства, не связанные с участием в капитале, и развитие» [7] говорится, что на ландшафт инвестиционной политики все более и более влияет колоссальное множество добровольных стандартов корпоративной социальной ответственности (КСО). В настоящее время в мире все чаще придерживаются точки зрения, что транснациональные корпорации должны по собственной инициативе вести свой бизнес с учетом интересов всех стейкхолдеров для того, чтобы совместно достичь декларируемых целей устойчивого развития. На национальном уровне это находит проявление в расширении диалога между значительным кругом заинтересованных сторон - гражданского общества, бизнеса и государства. Внедряя практики КСО, транснациональные компании ограничивают себя в стремлении к прибыли, учитывая интересы различного рода стейкхолдеров - сотрудников, потребителей, деловых партнеров, общественности, государственных органов и др. Социально ответственная деятельность не диктуется ни прямой рыночной логикой, ни установленными государством законами и правилами [8]. На современном этапе развития концепции КСО уже характерно конструирование комплексного подхода, когда наряду с ней возникают комплиментарные концепции, такие как корпоративная социальная восприимчивость, корпоративная социальная деятельность, концепция заинтересованных сторон, корпоративного гражданства и корпоративной устойчивости [9]. Так, известный ученый Майкл Портер призывает бизнес обратить внимание на концепцию создания общих ценностей, которая встраивается во все бизнес-процессы корпорации, таким образом, стирается грань между коммерческими и некоммерческими видами деятельности [10]. КСО как стратегия транснациональных корпораций предполагает понимание того, что в целях выживания компании в долгосрочной перспективе необходимо общественно полезное поведение. Так, например, в октябре 2010 года Европейская сеть по КСО «CSR Europe» стала инициатором создания проекта «Enterprise 2020» (Компания 2020), в рамках которой призывает организации и компании объединить усилия для создания предприятия будущего. Европейский бизнес стремится на основе собственных предпринимательских решений внести реальный вклад в устойчивое развитие, действуя по принципам доверия, прозрачности, честности и сотрудничества. Занимаясь социально ответственным инвестированием, природоохранной деятельностью, проводя активную социальную политику, бизнес реализует, таким образом, свою ответственность перед обществом. Хотя соответствующие ожидания присутствуют и в России, пока гражданское общество слабо и КСО сводится к пиару, оно внедряется на уровне стратегии лишь при выходе на международные рынки. Социальная хартия российского бизнеса принята Российским союзом промышленников и предпринимателей в 2004 году и соответствует Глобальному договору ООН. Позитивным моментом является то, что Совет по нефинансовой отчетности РСПП начал проводить общественное заверение корпоративных социальных отчетов в 2009 году. Наряду с уже существующими стандартами в области устойчивого развития и КСО, такими как глобальная инициатива по отчетности (GRI), руководство по социальной ответственности ISO 26000:2010, стандарт социальной отчетности АА1000, стандарт SA 8000 Социальная ответственность, семейство стандартов экологического менеджмента ISO 14000 [11], активное развитие и продвижение получает интегрированная отчетность, разработанная Международным Советом по интегрированной отчетности [12]. Предполагается, что стандарт объединит и заменит все остальные формы корпоративной отчетности. В процессе подготовки интегрированного отчета оценивается способность организации создавать ценность в краткосрочный, среднесрочный и долгосрочный период. Для этого требуется понимание бизнес-модели организации как инструмента создания ценности, которая воплощается в финансовом, промышленном, интеллектуальном, человеческом, социальном и природном капиталах (рисунок 1). Рисунок 1. Диаграмма визуализации капиталов (на основании диаграмм сайтов www.forumforthefuture.org и www.incite.co.za) [12] ТНК через свои зарубежные инвестиции и глобальные производственно-сбытовые цепочки могут оказывать влияние на практику бизнеса во всем мире. ТНК, являясь важнейшей составляющей современного мирового хозяйства, аккумулируют у себя огромные средства, обладают великолепным переговорным ресурсом, и фактически именно они и начали влиять на принятие решений национальными правительствами. Сочетание саморегулирования и государственного регулирования является необходимым условием гармонизации экономических интересов в условиях рыночных отношений. Также в условиях смены экономики [13] следует уделить особое внимание возрастающей роли потребления, которое также может оказывать регулирующее воздействие на транснациональный бизнес. На макроуровне для комплексной оценки качества устойчивого развития, которое включает экономические, социальные и экологические характеристики, традиционные макроэкономические показатели недостаточно точно отражают все стороны устойчивого развития. Так, один из основных показателей системы национального счетоводства - валовой национальный доход - не отражает качество, уровень жизни населения и прежде всего реальный уровень развития страны. Увеличение валового национального дохода может идти параллельно с истощением природных ресурсов и деградацией окружающей среды. Именно поэтому, например, оценивать здравоохранение и эффект от социальных пособий требуется по результатам, а не по инвестициям. Так, в 2009 году под руководством нобелевских лауреатов Джозефа Стиглица и Амартия Сена было проведено крупное исследование [14] в части справедливости применяемых статистических индикаторов. По результатам исследования авторы указали на необходимость расширения и совершенствования существующего набора индикаторов экономического развития. Система эколого-экономического учета (СЭЭУ) значительно расширяет и дополняет границы системы национального счетоводства в результате включения природного капитала в интегрированную систему экономического и экологического потенциала. Такой подход иллюстрирует взаимозависимость экономики и природной среды, а также отражает влияние экономики на состояние окружающей среды. В мире активно идет разработка критериев и показателей устойчивого развития. Уже существуют системы индикаторов (индикаторы мирового развития Всемирного Банка; система индикаторов, разработанная Комиссией ООН по устойчивому развитию (КУР ООН); система экологических индикаторов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР)) и агрегированные индикаторы (показатель Истинных сбережений, индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП), индикатор подлинного прогресса и т.д.) Учитывая, что существующие показатели как на микро-, так и на мезои макро уровнях не отражают воздействия экономических процессов на окружающую среду, изменение качества жизни, поиск правильной оценки этих показателей или ряда методологических подходов будет главной задачей в разработке критериев и показателей устойчивого развития в ближайшей перспективе для мирового сообщества. Выводы Страна, не контролирующая процесс своего устойчивого развития, обречена на деградацию. Переход к устойчивому развитию в условиях транснационализации требует наличия определенных условий для социально-экономического развития на основе использования высоких социально-экологических нормативов и стандартов жизни. Объясняется это тем, что бизнес ведет себя по-разному в странах, не отличающихся широким применением стандартов в отношении прав трудящихся, охраны окружающей среды и подобных вопросов, и в странах, отличающихся четкой системой регулирования процесса транснационализации производства в соответствии с национальными экономическими интересами, сильным гражданским обществом. Поэтому для оценки реализации концепции устойчивого развития конкретной корпорацией необходима разработка показателей, оценок, которые будут учитывать и жизненный цикл продукта, и стоимость экоуслуг, и накопление социального капитала, а также разработка оценок интегральной эффективности деятельности предприятия. Транснациональным корпорациям предстоит полностью пересмотреть свою цель и стать лидерами в процессе создания общих ценностей. Ответственная конкурентоспособность транснационального бизнеса в свою очередь может обеспечить конкурентоспособность страны в условиях глобализации. КСО представляет собой альтернативу экономическому регулированию со стороны государства как традиционному средству контроля деятельности транснациональных корпораций.