Criminal procedure policy and criminal procedure law. Part 2

Abstract

Тhe author examines the concept, importance and key aspects of penal policy, as an integral part of the criminal policy of the state. Explains the meaning of penal policy and its role in shaping modern criminal procedure law.

Full Text

В юридической литературе при анализе соот- ношения материального уголовного и уголов- но-процессуального права справедливо отмечается, что приоритетность одной отрасли права перед другой нельзя считать безусловной. Вывод о вторичном, производном, подчиненном значении процессуальной формы обесценивает значение процессуального права в целом, затушевывает оче- видную мысль о том, что юридическая процедура значима сама по себе1. Н.Н. Полянский в свое вре- мя обосновано подчеркивал, что если бы уголов- ный процесс имел своей целью, а тем более своей единственной целью осуществление материально- го права государства на наказание, то законодатель и ограничивался бы тем, что наделял бы суд и его вспомогательные органы всеми полномочиями, нужными для энергичного осуществления репрес- сии. Этого не только не бывает, но этого и не может быть, ибо пока государственная власть, преследуя виновных, не знает никаких сдержек, пока обвиня- емый не пользуется никакими формальными гаран- тиями, до тех пор вообще нет процесса, хотя госу- дарство и осуществляет свою карательную власть2. Поэтому вряд ли можно согласиться с без- оговорочным определением уголовно-процессу- альной политики как направления деятельности правотворческих и правоприменительных орга- нов по выработке и применению форм реализа- ции норм уголовного права на всех этапах осу- ществления уголовного судопроизводства3. ✳ Часть 1 статьи опубликована: Российский журнал пра- вовых исследований. 2015. № 2 (3). С. 162-165. 1 См.: Колосович С.А., Кузнецов И.А. Соотношение уго- ловно-процессуального и уголовного права (в свете кон- цепции судебной реформы) // Государство и право. 1996. № 12. С. 78, 81. 2 См.: Полянский Н. Цель уголовного процесса. Ярос- лавль: Тип. Яросл. кредит. союза кооперат., 1919. С. 8. Уголовно-процессуальная политика имеет собственное содержание и ценна сама по себе, хотя и должна рассматриваться в контексте уго- ловной политики и во взаимосвязи с ее отдель- ными направлениями. В начале судебно-право- вой реформы в Российской Федерации ей припи- сывались следующие основные черты: гуманизация уголовно-процессуального законодательства и практики его применения; демократизация уголовно-процессуаль- ных мер борьбы с преступностью; обеспечение законности и социальной справедливости при применении уголовно-про- цессуального закона; утверждение судебной власти, повышение независимости, авторитета и роли органов рас- следования и прокуратуры; использование общечеловеческих ценно- стей, достижений мировой цивилизации в уго- ловном процессе4. На сегодняшний день указанные черты уго- ловно-процессуальной политики и их структура в целом сохранили свое значение, хотя и претер- пели определенную корректировку. В частности, использование общечеловеческих ценностей под- нялось с последнего места, по крайней мере, на второе. Роль органов прокуратуры в уголовном судопроизводстве испытала тенденцию к сниже- нию. Поскольку судебно-правовая реформа не за- вершена, можно вполне ожидать дальнейшей кор- ректировки уголовно-процессуальной политики и, соответственно, уголовно-процессуального права. В указанной связи желательно попытаться предвидеть, постараться трезво оценить, чем по- добные корректировки могут определяться. Современная Россия уже не первое десяти- летие претерпевает сложный, напряженный и 3 См.: Александров А.И. Уголовная политика и уголовный процесс в российской государственности: история, совре- менность, перспективы, проблемы. СПб.: СПбГУ, 2003. С. 70. 4 См.: Ляхов Ю.А. Новая уголовно-процессуальная по- литика. Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 1992. С. 16. далеко не во всем предсказуемый период пре- образования в демократическое правовое госу- дарство, основные параметры которого опреде- лены Конституцией РФ. Становление новой для России государственности, наполненного новым содержанием правового регулирования в стране неразрывно связано с фундаментальными из- менениями в экономике, идеологии, политике, изменением в целом взаимоотношений между государством и личностью. Указанные измене- ния с учетом их масштаба, глубины, значимости и ожидаемых последствий носят, по сути, рево- люционный характер и по своим последствиям могут приравниваться к смене общественно-эко- номической формации, если использовать дан- ное понятие, выработанное когда-то марксизмом и до недавнего времени широко применявшееся в сфере общественных наук. Следует при этом учесть, что происходя- щие в стране кардинальные преобразования во многом инициированы и предопределены госу- дарственной властью. Как представляется, про- исходящее в настоящее время в России являет собой типичный пример ситуации, когда госу- дарство не постепенно преобразуется в право- вое, вызревая из недр гражданского общества, а будучи конституционно провозглашенным как таковое, в дальнейшем доводится до опре- деляемой конституцией кондиции. Это не что иное, как реформы «сверху», когда в стране ее руководством по собственной инициативе либо под воздействием извне вводится частная соб- ственность, объявляется многопартийность, приватизируются СМИ и т.д. При таком вари- анте развития событий особенно активна роль государства в политическом и законодательном обеспечении реформирования и функциониро- вания общества5. Одновременно, однако, необходимо вполне отдавать себе отчет в том, что, как совершенно справедливо отметил В.М. Корнуков, идея при- оритета прав личности, их должного обеспече- ния, в том числе в уголовном судопроизводстве, возникает и укореняется в умах передовых сло- ев общества и лишь затем переходит в плоскость права. Процесс ее превращения в законода- тельно оформленную доктрину носит не пря- молинейный, а спиралеобразный характер. На каком-то этапе, какие-то аспекты и элементы этой доктрины то покоряют людей своей значи- мостью и актуальностью, то теряют эту значи- мость, приобретая вновь прежнее величие через мя практике его применения, данное обстоя- тельство совсем не значит, что она бесперспек- тивна. Для ее реализации нужна почва. Надо, чтобы инициаторы законов, люди, которые их обсуждают и принимают, исходили из простого понимания, что и им придется жить по этим за- конам6. Уголовно-процессуальная политика, реа- лизованная в ходе судебно-правовой рефор- мы к началу XXI в., воплотилась в положениях УПК РФ, вступившего в действие с 01.07.2002 г. и вызвавшего к себе неоднозначное отношение со стороны различных представителей отече- ственной науки уголовного процесса и право- применителей. Новый УПК РФ создавался, судя по всему, как закон опережающего действия, то есть как российская модель уголовного процесса охранительного типа, которую еще предстояло опробовать и воплотить в реальных уголовно- процессуальных отношениях при производстве по уголовным делам, хотя необходимые предпо- сылки для этого в организационной и кадровой деятельности судебных и правоохранительных органов, в психологии судей, прокуроров, сле- дователей, дознавателей, в правовом сознании населения еще не созрели. Новый уголовно- процессуальный закон, по назначению и суще- ству нацеленный в будущее, как выяснилось, в условиях современной России оказался сверх- новым, превосходящим смелые ожидания со стороны его создателей скорейшей адаптации к нему правоприменительной уголовно-процес- суальной деятельности и той среды, в которой ему предстояло быть реализованным. В результате вектор уголовно-процессуаль- ной политики был несколько скорректирован, если называть вещи своими именами, в направ- лении возвращения к прошлому. В чем немалую роль сыграли и продолжают играть решения Конституционного Суда РФ и изложенные в них правовые позиции относительно содержания и применения норм действующего уголовно-про- цессуального права7. Об этом наглядно свиде- тельствует, в частности, Постановление Консти- туционного Суда от 08.12.2003 № 18-П о возмож- ности возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий к его рассмотрению судом во всех случаях, когда в досудебном произ- водстве были допущены существенные наруше- ния уголовно-процессуального закона, неустра- нимые в судебном разбирательстве, если возвра- щение дела не связано с восполнением неполноопределенное время. И хотя пока такая доктрина не получила последовательного развития ни в российском уголовно-процессуальном праве, ни тем более в существующей в настоящее вре- 5 См.: Гражданское общество: истоки и современность / науч. ред. И.И. Кальной. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2000. С. 229. 6 См.: Корнуков В.М. Обеспечение прав личности в рос- сийском уголовном процессе: былое, настоящее, думы // Вектор науки Тольяттинского университета. Сер.: Юрид. науки. 2014. № 2 (17). С. 64. 7 См.: Ковтун Н.Н. Акты конституционного правосудия как вектор формирования современной уголовно-процес- суальной политики // Конституционно-правовые проблемы уголовного права и процесса. СПб.: Юристъ, 2010. С. 159. ты проведенного дознания или предварительно- го следствия. На практике предоставление судам указанной возможности не без оснований было воспринято как завуалированное восстановле- ние известного советскому уголовному процессу института возвращения уголовного дела судом на дополнительное расследование. На основании изложенной в данном Постановлении правовой позиции в ст. 237 УПК РФ неоднократно вно- сились изменения и дополнения (в 2003, 2008, 2013 гг., последнее из них - Федеральным зако- ном от 21.07.2014 № 269-ФЗ). В результате в насто- ящее время не только существенно расширился круг оснований возвращения уголовного дела прокурору, но и стало обычным, что возвращае- мые прокурору дела в настоящее время «транзи- том» направляются в органы предварительного следствия и дознания для дополнительного рас- следования. Объективная потребность в суще- ствовании такой практики имеется, и она объяс- няется необходимостью обеспечения эффектив- ности уголовно-процессуальной деятельности по раскрытию и расследованию преступлений. Но представляется резонным спросить: где был законодатель, когда формулировал положения ст. 237 в первичной редакции, и как им воспринима- ются сейчас те идеалы создания нового уголовно- процессуального права, которыми он ранее руко- водствовался? Корректировка положений УПК РФ, явля- ющегося основным источником уголовно-про- цессуального права и олицетворяющим в целом понятие «уголовно-процессуальный закон», ха- рактеризуется в настоящее время разновектор- ностью. С одной стороны, посредством внесения дополнений и изменений в уголовно-процессу- альный закон принимаются меры для повыше- ния эффективности борьбы с преступностью. С другой стороны - создаются более благоприят- ные условия для обеспечения прав и законных интересов личности, вовлекаемой в уголовное судопроизводство. Так, Федеральным законом от 28.12.2013 № 432-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования прав потерпевших в уголовном судопроизводстве» уточнено понятие потерпевшего и момент его появления в уголовном деле, расширены его про- цессуальные права. Хотя далеко не все известные в отечественной науке уголовного процесса реко- мендации по развитию и укреплению его право- вого статуса, в том числе давно сформированные в науке уголовного процесса на основе зарубеж- ного опыта8, учтены, процессуальное положение данного участника уголовного судопроизводство заметно улучшилось. 8 См.: Парий А.В., Шадрин В.С. Обеспечение прав потер- певшего: возможности совершенствования на основе за- рубежного опыта // Правоведение. 1995. № 4-5. С. 56. Однако, увы, не ощущается системный под- ход к совершенствованию уголовно-процессу- ального права в целом. Существующий уголов- но-процессуальный закон уже буквально испещ- рен многочисленными изменения и дополне- ниями, причем некоторые из них в отношении одних и тех же положений вносились в УПК РФ не по одному разу. Некоторые коррективы УПК РФ вступают в противоречие друг с другом. Но, главное, в результате подобной законотворче- ской деятельности, носящей порой откровенно конъюнктурный характер, происходит разба- лансированность уголовно-процессуального ре- гулирования, нарушения даже того его не очень убедительного единства, которое существовало на момент принятия УПК РФ. Указанное, несо- мненно, является следствием отсутствия четкой уголовно-процессуальной политики, которую, видимо, еще предстоит вырабатывать. Что в на- стоящее время сделать весьма сложно, учитывая обилие высказываемых в юридической литера- туре и выдвигаемых правоохранительными ор- ганами идей по довольно радикальному изме- нению назначения и содержания современного уголовного процесса, а также накопившихся проблем правового регулирования уголовно- процессуальной деятельности, особенно касаю- щихся досудебного производства9. Но без этого цели развития и тем более успешного заверше- ния правовой реформы в области отечественно- го уголовного судопроизводства, как и в целом правовой реформы в России не могут быть до- стигнуты10. Анализ вопросов развития и совершенство- вания уголовно-процессуального права и, соот- ветственно, уголовного судопроизводства «через призму» государственной идеологии и политики закономерно приводит к выводу, что политика государства, прежде всего собственно уголов- но-процессуальная политика в составе полити- ки уголовной, в настоящее время оказывает на уголовное судопроизводство огромное влияние. Хотя, следует признать, что и существующий в настоящее время российский уголовный про- цесс, преобразованный под воздействием норм международного права, в известной мере отра- жающий присущее правовому государству со- отношение интересов государства и прав вовле- каемой в производство по уголовному делу лич- ности, способен оказывать влияние на творцов уголовно-процессуальной политики. Подобного рода не просто взаимосвязь, но именно взаимов- 9 См.: Шадрин В.С. Современное состояние перспекти- вы реформирования досудебного производства в россий- ском уголовном процессе // Российский журнал правовых исследований. 2004. № 4 (1). С. 133-137. 10 См.: Правовая политика и правовая реформа в совре- менной России: обзор материалов круглого стола // Госу- дарство и право. 2009. № 4. С. 100. лияние или взаимодействие политики и уголов- ного процесса отмечал в свое время еще выдаю- 8. Кондрат И.Н. Уголовная политика государства и норма- тивно-правовое регулирование уголовно-процессуальщийся русский юрист И.Я. Фойницкий, подчер- кивая, что «уголовный процесс имеет высокое политическое значение»11. Изложенные выше факторы желательно иметь в виду при оценке содержания и состояния 9. 10. ных отношений. М.: Юстицинформ», 2015. 138 с. Корнуков В.М. Обеспечение прав личности в россий- ском уголовном процессе: былое, настоящее, думы // Вектор науки Тольяттинского университета. Сер.: Юрид. науки, 2014. № 2 (17). С. 64. Ляхов Ю.А. Новая уголовно-процессуальная полити- ка. Ростов н/Д: Изд-во Рост. ун-та, 1992. 94 с. современной уголовно-процессуальной полити- ки, а также уголовно-процессуального права.