Problems of Costitualization of Labour Legislation in Eurasian Economic Union Member-States

Full Text

Проблема конституционализации трудового законодательства является достаточно но- вой и слабо исследованной в науке трудового права. О ней упоминалось лишь в отдельных пу- бликациях английских ученых Отто Кан-Фройнда1, Джуди Фьюджа2, белорусского ученого-конститу- ционалиста Г.А. Василевича3. О конституционали- зации частного права в России писал Г.А. Гаджиев4, о конституционализации социально-экономиче- ского развития российской государственности - Н.С. Бондарь5. 26-28 ноября 2013 г. в рамках III Московской юридической недели была проведена XIV Еже- годная международная научно-практическая конференция юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова и V Международная науч- но-практическая конференция «Кутафинские чтения» МГЮУ им. О.Е. Кутафина «Конститу- ционализм и правовая система России: итоги и перспективы», приуроченная к 20-летию Кон- ституции России 1993 г., по итогам которой был Khan-Freund O. The Impact of Constitutions on Labour Law // The Cambridge Law Journal. 1976. Vol. 35. Issue 2. P. 240-271. Fudge J. Constitutionalising Labour Rights In Canada and Eu- rope: Freedom of Association, Collective Bargaining and Strikes // Current Legal Problems. 2015. Volume 68. Issue 1. P. 1-39. Василевич Г.А. Конституционализация трудового зако- нодательства и практики его применения: успехи и про- блемы // Пром.-торговое право. 2005. № 6. С. 7-15. Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики (развитие основ гражданского права в решениях Конституционного Суда Российской Федерации). М., 2002. Бондарь Н.С. Конституционализация социально-эко- номического развития российской государственности (в контексте решений Конституционного Суда РФ). М., 2006. издан сборник материалов «Конституционные основы трудового права и права социального обеспечения: состояние и перспективы»6, внес- ший значительный вклад в разработку данной проблематики. Применительно к сложному понятию «кон- ституционализация трудового законодатель- ства» первоначально следует уяснить два исход- ных понятия и соотношение между ними: кон- ституция и трудовое законодательство. В юридической литературе конституция рас- сматривается как «центр правовой системы»7, «ядро источников конституционного права»8. Более высокую юридическую силу Конституции и конституционных законов в сравнении с обык- новенными законами подчеркивал еще в начале ХХ в. немецкий ученый Г. Еллинек9, что сейчас стало аксиомой в правовой науке и законотвор- ческой деятельности многих государств мира. Конституция, как известно, представляет со- бой закон, имеющий высшую юридическую силу и закрепляющий основополагающие принципы Конституционные основы трудового права и права социального обеспечения: состояние и перспективы: ма- териалы XIV Ежегодной междунар. науч.-практ. конф. юридического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова и V Междунар. науч.-практ. конф. «Кутафинские чтения» МГЮУ им. О.Е. Кутафина «Конституционализм и право- вая система России: итоги и перспективы» / под общ. ред. А.М. Куренного, О.А. Шевченко. М.: Проспект, 2013. Тихомиров Ю.А. Теория закона. М.: Наука, 1982. С. 78. Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2002. Еллинек Г. Конституція, ихъ исторія и значеніе въ со- временномъ праве. СПб., 1905. С. 45. и нормы правового регулирования важнейших общественных отношений. Подобное определе- ние мы находим в ст. 2 Закона «О нормативных правовых актах Республики Беларусь». Близкую по формулировке дефиницию закрепил и кыр- гызский законодатель: «Конституция - нормативный правовой акт, имеющий высшую юридическую силу и за- крепляющий основополагающие принципы и нормы правового регулирования важнейших общественных отношений, создающий право- вую основу для принятия законов и других нор- мативных правовых актов» (п. 1 ст. 4 Закона «О нормативных правовых актах Кыргызской Респу- блики»). С некоторыми отличиями схожие определе- ния можно обнаружить в учебной и научной ли- тературе по конституционному праву10. Правда, некоторые ученые (к примеру, Е.И. Козлова), выделяя свойство или признак высшей юриди- ческой силы, отдельно не выделяют его в общем понятии конституции11. В отличие от Беларуси и Кыргызстана в За- коне Республики Казахстан «О правовых актах» 2016 г. отсутствует легальное определение кон- ституции, но при этом последняя отнесена казах- ским законодателем к основным нормативными правовым актам (ст. 7) и имеет в Казахстане выс- шую юридическую силу (п. 1 ст. 10)12. В Российской Федерации, хотя и не принят отдельный закон о нормативных правовых актах или о правовых актах, что можно признать не- которым упущением со стороны российского за- конодателя, вопрос о юридической силе Консти- туции решен в ч. 1 ст. 15 Конституции РФ («Кон- ституция Российской Федерации имеет высшую юридическую силу…»). Уяснив первое исходное понятие «конститу- ция», теперь важно определить второй термин «трудовое законодательство». Заметим, что сам этот термин или его синоним «законодательство о труде» имеет различное легальное закрепление в государствах-членах Евразийского Экономиче- ского Союза (далее - ЕАЭС). Еще больше разли- чий в определениях этой категории встречается в научной и учебной литературе. Согласно ч. 1 ст. 4 Трудового кодекса Армении трудовое законодательство Республики Армения регулируется (выделено нами - К.Т.) Конститу- цией Республики Армения, настоящим Кодексом, иными законами и имеющими силу закона поста- Василевич, Г.А. Конституция - основа национальной правовой системы. Минск, 2009; Конституционное право. Энциклопедический словарь / С.А. Авакьян, К.Ф. Гуценко [и др.]; отв. ред. С.А. Авакьян. М., 2001. С. 22. Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Указ. соч. С. 88-89. О правовых актах: Закон Республики Казахстан, 6 апр. 2016 г., № 480-V [Электронный ресурс] // URL: http://online. zakon.kz/Document/?doc_id=37312788#pos=833;-258 (дата доступа: 19.07.2016). новлениями Правительства Республики Армения, содержащими нормы трудового права, указами и распоряжениями Президента Республики Арме- ния, постановлениями Правительства Республи- ки Армения и Премьер-министра Республики Армения. Очевидна неточность данной нормы, так как трудовое законодательство не может регу- лироваться ТК Армении, иными законами и т.д., оно может состоять из этих и других нормативных правовых актов, включать их в себя. Очевидно, что данную неточность необходимо исправить, заменив слово «регулируется» на слова «состоит из» или «включает» (кстати, именно в таком не- официальном переводе на английском языке дана редакция данной нормы на сайте МОТ). Обратим внимание, что армянский законодатель излишне широко трактует термин «трудовое законодатель- ство», относя к нему ТК Армении, законы, норма- тивные правовые акты Президента Республики Армения, Правительства и Премьер-министра и даже саму Конституцию. Термин «законодательство о труде» (использу- ется в Республике Беларусь как синоним трудового законодательства) легально определен в ст. 1 ТК Бе- ларуси: «законодательство о труде - совокупность нормативных правовых актов, регулирующих об- щественные отношения в сфере трудовых и связан- ных с ними отношений». В данной дефиниции, на наш взгляд, присутствует тавтология, поскольку за- конодательство о труде регулирует не «обществен- ные отношения» в сфере «… отношений», а трудо- вые и связанные с ними общественные отношения. Кроме того, данное определение не позволяет от- граничить законодательство о труде от локальных нормативных правовых актов. Обращаясь к действующему ТК Казахстана 2015 г., заметим, что ст. 1, закрепляющая огром- ный юридический глоссарий из 82 легальных дефиниций терминов, используемых в данном Кодексе, в отличие от ст. 1 ТК Беларуси не со- держит легального определения ключевого по- нятия «трудовое законодательство», что следует признать серьезным упущением. Кроме того, сам данный глоссарий крайне не удобен в использо- вании, так как определяемые в нем понятия рас- положены не в алфавитном порядке, а в разно- бой, т.е. бессистемно (аналогичный упрек можно адресовать и белорусскому законодателю). В соответствии с ч. 1 ст. 2 ТК Казахстана тру- довое законодательство Республики Казахстан основывается на Конституции Республики Ка- захстан и состоит из настоящего Кодекса, зако- нов Республики Казахстан и иных нормативных правовых актов Республики Казахстан. Поло- жительным моментом данной нормы является то, что Конституцию казахский законодатель не относит к трудовому законодательству, но под- черкивает то, что Конституция выступает осно- вой трудового законодательства. Недостаток же видится в следующем. К трудовому законода- тельству при буквальном толковании вышеука- занной нормы могут быть отнесены помимо ТК Казахстана вообще все законы и иные норматив- ные правовые акты, в которых даже нет норм тру- дового права. Кроме того, данная формулировка не позволяет исключить из термина «трудовое законодательство» локальные акты, принима- емые работодателем, которые тоже имеют нор- мативно-правовой характер, хотя и с более узкой сферой действия. В ТК РФ легальной дефиниции термина «тру- довое законодательство» нет, но из систематиче- ского и грамматического толкования ч. 1 ст. 5 дан- ного Кодекса вытекает, что к трудовому законода- тельству в РФ отнесены: ТК РФ, иные федераль- ные законы и законы субъектов РФ, содержащие нормы трудового права. И.К. Дмитриева верно обратила внимание, что в данной редакции (Фе- дерального закона от 30.06.2006 №90-ФЗ) «поня- тие трудового законодательства определено более узко», а также на то, что «изменение понятия «тру- довое законодательство» носит общий (сквозной) характер и ныне используется во всем ТК, иных актах»13. Основой трудового законодательства со- гласно той же статье выступает Конституция и фе- деральные конституционные законы. Причем за рамками трудового законодательства в России по смыслу ч. 1 ст. 5 ТК РФ оказались иные норматив- ные правовые акты, содержащие нормы трудового права: указы Президента РФ; постановления Пра- вительства РФ и нормативные правовые акты фе- деральных органов исполнительной власти; нор- мативные правовые акты органов исполнитель- ной власти субъектов РФ; нормативные правовые акты органов местного самоуправления. Согласно ч. 1 ст. 3 ТК Кыргызстана регулиро- вание трудовых отношений и иных, непосред- ственно связанных с ними отношений, в соответ- ствии с Конституцией Кыргызской Республики осуществляется трудовым законодательством (включая законодательство об охране труда) и иными нормативными правовыми актами, со- держащими нормы трудового права: настоящим Кодексом, иными законами, указами Президен- та Кыргызской Республики, постановлениями Правительства Кыргызской Республики, актами органов местного самоуправления и локальны- ми нормативными актами, содержащими нормы трудового права. Заметим, что терминологиче- ски и редакционно данная норма весьма близка к ч. 1 ст. 5 ТК РФ (как по предмету регулирования, так и по включению в трудовое законодательство блока «законодательство об охране труда» и по громоздкому словосочетанию «нормативными правовыми актами, содержащими нормы тру- Комментарий к Трудовому кодексу РФ / отв. ред. В.Л. Гейх- ман, Е.Н. Сидоренко. 4-е изд., испр. и доп. М., 2009. С. 40. дового права»). Часть 1 ст. 3 ТК Кыргызстана не позволяет дать однозначный ответ, где, по мне- нию кыргызского законодателя, заканчивается трудовое законодательство и начинаются «иные нормативные правовые акты, содержащие нор- мы трудового права». Но судя по определению термина «законодательство» в ст. 2 Закона «О нормативных правовых актах Кыргызской Ре- спублики» («совокупность нормативных право- вых актов, регулирующих общественные отно- шения») между этим законом и ТК Кыргызстана имеется явное противоречие. Для устранения вышеуказанных недостатков и унификации термина «трудовое законодатель- ство» в государствах - членах ЕАЭС предлагает- ся следующая норма-дефиниция, которую в пер- спективе следует закрепить в ст. 1 ТК Беларуси, ст. 1 ТК Казахстана, а также в Модельном ТК: «трудовое законодательство (законодатель- ство о труде) - совокупность принятых в уста- новленном порядке на республиканском, отрасле- вом или местном уровне нормативных правовых актов, регулирующих трудовые и тесно связан- ные с ними общественные отношения». В случае восприятия данного широкого по- нятия «трудовое законодательство» российским законодателем, данную норму-дефиницию сле- дует модернизировать с учетом федеративного государственного устройства РФ: «трудовое законодательство - совокуп- ность принятых в установленном порядке на федеральном уровне, уровне субъектов федера- ции, отраслевом или территориальном уровне нормативных правовых актов, регулирующих трудовые и тесно связанные с ними обществен- ные отношения». Дискуссионным в юридической науке был и остается вопрос о том, входит ли сама Консти- туция в трудовое законодательство. Если боль- шинство ученых-конституционалистов не без основания относят Конституцию к актам консти- туционного законодательства, то большинство ученых в области трудового права данный во- прос вообще обходят (пишут о Конституции как об источнике трудового права или об источнике правового регулирования трудовых и связанных с ними отношений, не соотнося ее с трудовым за- конодательством). Белорусский исследователь В.И. Кривой в од- ном из своих многочисленных комментариев к ТК Беларуси относит Конституцию к актам тру- дового законодательства14 [272, с. 68]. Полагаем, что такое понимание ст. 7 ТК Беларуси небес- спорно. Расположение белорусским законодате- лем «других актов законодательства о труде» в Кривой В.И. Комментарий к Трудовому кодексу Ре- спублики Беларусь для профессионалов: в 40 вып. Вып. 1. Глава 1. Общие положения. Могилев: Могилев. обл. укруп. тип., 2007. С. 68. п. 2, а не в п. 1 ч. 1 ст. 7 ТК Беларуси следует тол- ковать как охват термином «законодательство о труде» данного Кодекса и иных нормативных правовых актов (кроме Конституции). С учетом того, что количество принципов, относящих- ся к предмету трудового права, в Конституции (как Беларуси, так и других государств - членов ЕАЭС) составляет менее 5% от всего объема нор- мативного материала, а основной массив правил, содержащихся в Основном Законе, - это кон- ституционно-правовые предписания, полагаем, правильнее относить Конституцию к актам кон- ституционного законодательства, а не трудового. При этом нет противоречия в том, что Консти- туция является источником регулирования тру- довых и связанных с ними отношений, но при этом не является актом законодательства о труде. Ведь к первому (родовому) понятию относятся и иные источники (коллективные договоры, согла- шения, локальные нормативные правовые акты, трудовые договоры), которые также не являются актами законодательства о труде. Для сравнения отметим, что в четырех из пяти ТК государств - членов ЕАЭС (кроме ТК Арме- нии) Конституция четко разведена с трудовым законодательством. Таким образом, правильным следует считать подход, согласно которому трудовое законодательство основывается на нормах Конституции, но сама Конституция не входит в трудовое законодательство. Этот вы- вод подтверждается также и законами логики, поскольку не может одно явление основываться на другом, при том, что второе явление одновре- менно входит в первое (является частью первого). С понятием конституционализации тес- но соприкасается категория «конституцион- ность», которая исследовались как белорусскими (Г.А. Василевичем, А.Г. Тиковенко и др.), так и российскими учеными-юристами (Н.В. Витру- ком, А.В. Зиновьевым). Итак, конституционность может рассматри- ваться как одно из свойств или состояний дей- ствующего законодательства или отдельных нор- мативных правовых актов, выражающееся в их согласованности с конституционными нормами. В свою очередь, понятие конституционализация отражает динамику, поскольку большинством ав- торов трактуется как процесс приведения теку- щего законодательства в соответствие с консти- туционными принципами и нормами. С учетом вышеуказанных взглядов ученых можно выделить две составляющие (элемента) такого сложного правового явления, как «консти- туционализация трудового законодательства»: во-первых, в него входит сам процесс выявления противоречий между нормами Конституции и актами законодательства о труде; во-вторых, дея- тельность компетентных органов по приведению последних в соответствие с Основным Законом. Таким образом, конституционализация тру- дового законодательства - это целенаправлен- ный процесс выявления противоречий между нормами Конституции и актов законодательства о труде с последующим приведением последних в соответствие с Основным Законом. Диалектическая взаимосвязь конституцио- нализации с конституционностью усматривает- ся в следующем: посредством конституционали- зации трудового законодательства (как процесса и деятельности компетентных государственных органов) обеспечивается конституционность данной отрасли законодательства. Характерно, что конституции в советских республиках стали приниматься в тот же исто- рический период, что и кодексы законов о труде. Причем между конституционными нормами и институтами формирующейся отрасли трудово- го права прослеживалась четкая взаимосвязь. К примеру, ст. 18 Конституции РСФСР 1918 г., со- гласно которой «Р.С.Ф.С.Р. признает труд обязан- ностью всех граждан Республики и провозгла- шает лозунг: “Не трудящийся, да не есть!”», на- шла свое детальное воплощение в нормах КЗоТ РСФСР 1918 г. о трудовой повинности; ст. 16 той же Конституции о свободе союзов, организаций, действий и объединений - в законодатель- ном регулировании деятельности профсоюзов и права на заключение коллективных (тарифных) договоров (сначала в форме подзаконного нор- мативного правового акта, а позднее - в КЗоТ РСФСР 1922 г.). Если обратиться к «сталинской» Конститу- ции СССР 1936 г., то согласно ст. 118 гражданам СССР обеспечивалось право на труд, т.е. право на получение гарантированной работы с оплатой их труда в соответствии с его количеством и ка- чеством. Статья 122 этой же Конституции провоз- глашала принцип гендерного равенства женщин и мужчин во всех областях жизни, включая рав- ное право на труд, оплату труда, отдых, социаль- ное страхование. Аналогичные конституцион- ные нормы мы обнаруживаем и в ст. 122, 126 Кон- ституции РСФСР 1937 г., ст. 93 и 97 Конституции Армянской ССР, ст. 93 и 97 Конституции БССР 1937 г., ст. 96 и 100 Конституции Казахской ССР 1937 г. и ст. 89 и 93 Конституции Киргизской ССР. Заметим, что вышеуказанные конституционные права в той или иной степени нашли свое законо- дательное урегулирование в советском трудовом законодательстве, хотя нельзя не сказать и про отступления от идеи права на труд в период дей- ствия так называемого «чрезвычайного законо- дательства» в СССР с 1940 по 1956 гг. (к примеру, самовольный уход с работы и тунеядство могли влечь уголовную ответственность). В Конституции СССР 1977 г. и однотипных Конституциях (Основных Законах) союзных республик 1978 г. (включая АССР, БССР, Киргизскую ССР, Казахскую ССР и РСФСР) периода «развитого социалистического общества» социально-экономические права, включая право на труд, на отдых получили еще более развернутое закрепление (к примеру, в ст. 38 и 39 Конституции БССР; аналогичные статьи были и в конституциях Армянской, Киргизской, Казахской ССР и РСФСР). Конкретное наполнение конституционные нормы этого периода получили в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик 1970 г. и КЗоТах 1971-1972 гг. с последующими корректировками. Переходя к современному периоду конституционного закрепления основных трудовых прав и свобод, отметим, что они фиксируются практически во всех новейших и сверхновых конституциях (например, в ст. 12 Основного Закона ФРГ 1949 г., ст. 37 Конституции России, ст. 43-45 Конституции Украины и др.). Остановимся на современных Конституциях пяти сравниваемых государств - членов ЕАЭС, выясним в чем выражаются принципиальные различия в закрепляемых в них конституционных началах трудового права и затем оценим насколько они воплощены в национальном трудовом законодательстве (т.е. определим степень конституционализации трудового законодательства). Важнейшие конституционные права и свободы в сфере труда сосредоточены в ст. 37 Конституции РФ 1993 г., в ст. 41-43 Конституции Республики Беларусь 1994 г., ст. 32 и 33 Конституции Республики Армения 1995 г., ст. 24 Конституции Республики Казахстан 1995 г., ст. 23, 42-44 Конституции Кыргызской Республики 2010 г. Проведем их краткий сравнительно-правовой анализ. После распада СССР и обретения независимости ряд бывших советских республик поспешили отказаться от конституционного права на труд, заменив его принципом свободы труда или свободного выбора труда. Согласно ч. 1 ст. 37 Конституции РФ труд свободен; каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию. В ч. 2 той же статьи упоминается и о праве на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены. Как не без основания отмечает И.П. Чикирева, «определенная Конституцией РФ свобода труда оказала непосредственное влияние на развитие многообразия форм применения труда граждан»15. Для сравнения в ч. 1 ст. 32 Конституции Армении речь идет не о свободном труде или свободном распоряжении своими способностями к труду (как в России), а о праве каждого на свободный выбор труда. Схожий с армянским подход избран и в ч. 1 ст. 24 Конституции Казахстана, где провозглашено право каждого Чикирева И.П. Свобода труда как ценность права и последствия ее реализации // Российский журнал право- вых исследований. 2015. № 4. С. 191. на свободу труда, свободный выбор рода деятель- ности и профессии. В ч. 3 ст. 42 Конституции Кыр- гызстана оказались объединены в одной норме сразу три нормы-принципа: во-первых, «право на свободу труда, распоряжаться своими способностя- ми к труду, на выбор профессии и рода занятий», во-вторых, право на «охрану и условия труда, от- вечающие требованиям безопасности и гигиены», в-третьих, «право на вознаграждение за труд не ниже установленного законом прожиточного ми- нимума». Несколько отличным от четырех выше- указанных Конституций является подход, избран- ный белорусским законодателем, сохранившим некоторую преемственность советским традициям и провозгласивший в ч. 1 ст. 41 Конституции Бела- руси право граждан Республики Беларусь на труд. При этом под правом на труд понимается наиболее достойный способ самоутверждения человека, т.е. право на выбор профессии, рода занятий и рабо- ты в соответствии с призванием, способностями, образованием, профессиональной подготовкой и с учетом общественных потребностей, а также на здоровые и безопасные условия труда. Заметим, что данное право носит абсолютный, а не обяза- тельственный характер, т.е. этому праву не корре- спондирует обязанность государства предоставить каждому гражданину Республики Беларусь такую работу. Согласно конституционным положениям государство лишь создает условия для полной за- нятости, а в случае незанятости лица по не завися- щим от него причинам ему гарантируется обучение новым специальностям и повышение квалифика- ции с учетом общественных потребностей, а также пособие по безработице в соответствии с законом (ч. 2 ст. 41 Конституции Беларуси). Заметим, что формулировка ч. 1 ст. 41 Конституции Беларуси все же существенно отличается от ч. 1 ст. 38 Конститу- ции БССР 1978 г., согласно которой граждане БССР имели право на «получение гарантированной ра- боты с оплатой труда в соответствии с его количе- ством и качеством и не ниже установленного госу- дарством минимального размера». Большинство действующих Конституций го- сударств - членов ЕАЭС (кроме Кыргызстана) в той или иной формулировке запрещают прину- дительный труд, воплощая в своих нормах один из общепризнанных принципов международно- го права в сфере труда. Если Конституции Арме- нии и РФ весьма лаконичны в этой норме-прин- ципе (констатируют, что принудительный труд запрещен), то п. 1 ст. 24 Конституции Казахстана предусматривает случаи, когда принудительный труд допускается: только по приговору суда либо в условиях чрезвычайного или военного поло- жения. В свою очередь, ч. 4 ст. 41 Конституции Беларуси совместила эти два подхода, запретив принудительный труд и предусмотрев из данно- го принципа два аналогичных исключения, как и Основной Закон Казахстана. Сопоставим нормы пяти Конституций приме- нительно к индивидуальному трудовому праву. В ст. 54 Конституции Кыргызстана отдельно сформулированы гарантии в сфере занятости: государство содействует повышению профессио- нальной квалификации граждан в порядке, пред- усмотренном законом. Для сравнения, в Консти- туции Беларуси они закреплены в ст. 41 вместе с правом на труд, запретом принудительного труда и коллективными трудовыми правами. Только в Конституции Армении встречаются нормы, касающиеся института трудового догово- ра. Так, согласно ч. 4 ст. 32 данной Конституции запрещается прием на постоянную работу детей в возрасте до 16 лет; порядок и условия их при- ема на временную работу устанавливаются зако- ном. Характерно, что трудовое законодательство Беларуси, Казахстана, Кыргызстана и России в принципе не исключают постоянной занятости несовершеннолетних, в том числе в возрасте от 14 до 16 лет. Во всех сравниваемых Конституциях есть нормы-принципы о праве на справедливую оплату труда (вознаграждение за труд), хотя в формулировках имеются и небольшие отличия. Так, согласно ч. 2 ст. 32 Конституции Республики Армения каждый работник имеет право на спра- ведливую и не ниже установленного законом ми- нимального размера оплату труда. Согласно ч. 2 ст. 37 Конституции РФ каждый имеет право на вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного феде- ральным законом минимального размера оплаты труда. Как видим, если армянский законодатель использовал в данной конституционной нор- ме-принципе прилагательное, производное от философской категории «справедливость», то российский законодатель ограничился указани- ем на отсутствие дискриминации, хотя данный принцип имеет самостоятельное закрепление и вероятно здесь является излишним. В соответ- ствии с ч. 1 ст. 42 Конституции Беларуси лицам, работающим по найму, гарантируется справед- ливая доля вознаграждения в экономических ре- зультатах труда в соответствии с его количеством, качеством и общественным значением, но не ниже уровня, обеспечивающего им и их семьям свободное и достойное существование. Указа- ние на соответствие количества и качества труда восходит все к той же ст. 38 Конституции БССР, а вот от указания «не ниже установленного мини- мального размера оплаты труда» (как в советских Конституциях 1970-х гг. и Конституции Армении и РФ) белорусский законодатель решил отказать- ся. Формулировка («не ниже уровня, обеспечи- вающего им и их семьям свободное и достойное существование»), использованная в ст. 42 Кон- ституции Беларуси, носит более абстрактный характер, но и обязывает ко многому. Во всяком случае критерий достойного существования са- мого работника и его семьи за счет заработной платы должен ориентировать государство к уста- новлению минимальной заработной платы не ниже бюджета прожиточного минимума с учетом членов семьи (включая иждивенцев). Вопрос о том насколько данная конституционная норма при такой ее интерпретации соответствует ре- альному положению вещей оставляем в качестве риторического. В ч. 2 ст. 42 Конституции Бела- руси также закреплено в развитие принципа ген- дерного и возрастного равенства то, что женщи- ны и мужчины, взрослые и несовершеннолетние имеют право на равное вознаграждение за труд равной ценности. Довольно лаконично сфор- мулировано это же право в ч. 2 ст. 24 Конститу- ции Казахстана, согласно которой каждый имеет право на вознаграждение за труд без какой-ли- бо дискриминации, и в ч. 3 ст. 42 Конституции Кыргызстана - как о праве на вознаграждение за труд не ниже установленного законом прожи- точного минимума. Обращает на себя внимание, что в отличие от армянского и российского ос- новных законов, Конституция Кыргызстана свя- зывает минимум в оплате труда своих граждан не с минимальным размером оплаты труда, а с уста- новленным законом прожиточным минимумом, что представляется весьма удачным решением, так как на практике размеры минимальной за- работной платы (минимального размера оплаты труда) далеко не всего дотягивают до величины прожиточного минимума. В пяти сравниваемых Конституциях госу- дарств - членов ЕАЭС провозглашено право на отдых. При этом в Основных Законах Армении, Казахстана, Кыргызстана и России в части уста- новления продолжительности рабочего времени (максимального времени труда), выходных дней и ежегодно оплачиваемого отпуска (его мини- мальной продолжительности) с незначительны- ми редакционными отличиями сделана отсылка к закону (федеральному закону). В свою очередь, в ст. 43 Конституции Беларуси гарантии права на отдых сформулированы более четко: «Для рабо- тающих по найму это право обеспечивается уста- новлением рабочей недели, не превышающей 40 часов, сокращенной продолжительностью рабо- ты в ночное время, предоставлением ежегодных оплачиваемых отпусков, дней еженедельного от- дыха». Применительно к коллективному трудово- му праву в Конституциях государств - членов ЕАЭС, как правило, закрепляются два консти- туционных права: право на объединение, в том числе в профессиональные союзы, а также право на забастовку (ч. 2 ст. 32 Конституции Армении, ч. 3 ст. 41 Конституции Беларуси, ч. 1 ст. 30 и ч. 4 ст. 37 Конституции РФ, ст. 23, п. 3 ст. 24 Консти- туции Казахстана, п. 2 ст. 4 и ст. 43 Конституции Кыргызстана). В Конституции Беларуси специ- ально выделено и право на заключение коллек- тивных договоров, соглашений. В ч. 4 ст. 37 Конституции РФ и по ее образцу в п. 3 ст. 24 Конституции Казахстана провозгла- шено право на индивидуальные и коллективные трудовые споры с использованием установлен- ных законом (федеральным законом) способов их разрешения. Проведенный сравнительный анализ норм конституций государств - членов ЕАЭС в сопо- ставлении с их национальными трудовыми кодек- сами, законами и иными нормативными правовы- ми актами позволяет сделать вывод о достаточно высокой степени конституционализации дей- ствующего трудового законодательства. Другими словами, подавляющее большинство конституци- онно-правовых предписаний в сфере труда в Ар- мении, Беларуси, Казахстане, Кыргызстане и Рос- сии находят детальное урегулирование в отрас- левом законодательстве, в конкретных правовых институтах и нормах. Вместе с тем, определенные отступления от конституционных норм все еще остаются. Рассмотрим несколько примеров из за- конодательства сравниваемых государств. Как мы выяснили, во всех конституциях го- сударств - членов ЕАЭС провозглашен принцип запрещения принудительного труда. Согласно ч. 4 ст. 41 Конституции Беларуси принудитель- ный труд запрещается, кроме работы или служ- бы, определяемой приговором суда или в соот- ветствии с законом о чрезвычайном и военном положении. Данный конституционный прин- цип также провозглашен в Декларации МОТ об основополагающих принципах и правах в сфере труда 1998 г. в качестве общепризнанного прин- ципа международного права в сфере труда и бо- лее детально закреплен в ряде международных договоров (Конвенции МОТ № 29 «Об упраздне- нии принудительного труда» 1930 г. и Конвенции МОТ № 105 «Об упразднении принудительного труда» 1957 г.), а также в ст. 13 ТК Беларуси. Вме- сте с тем, как в самом ТК Беларуси, так и в иных нормативных правовых актах все еще встречают- ся отступления от данного принципа: дисциплинарные переводы работников (так, согласно ч. 3 ст. 30 ТК Беларуси работ- ники, обязанные возмещать расходы по содержанию детей, находящихся на госу- дарственном обеспечении, за ненадлежа- щее выполнение трудовых обязанностей, нарушение трудовой дисциплины могут быть переведены нанимателем с согласия органа по труду, занятости и социальной защите на другую работу; встречаются дисциплинарные переводы и в отдельных ной необходимостью, под которой, в част- ности, понимается замещение временно отсутствующего работника (это обосновы- валось также В.И. Кривым, О.С. Курылевой и нами [237; 241, с. 59-60; 279]); неограниченное ТК или иным законода- тельным актом использование нанимате- лями в Республике Беларусь контрактной системы найма, что служит барьером к увольнению по желанию работника (ст. 40 ТК Беларуси распространяется только на трудовые договоры с неопределенным сроком). В этих целях необходимо от- менить Декрет Президента Республики Беларусь от 26.07.1999 № 29 «О дополни- тельных мерах по совершенствованию трудовых отношений, укреплению трудо- вой и исполнительской дисциплины», а в ТК ограничить круг категорий работни- ков, с которыми допускается заключение срочных трудовых договоров (в том числе контрактов), распространить ст. 40 ТК Бе- ларуси на любые трудовые договоры. В отношении конституционного права на свободу объединения в национальном законо- дательстве Беларуси и Казахстана также не все благополучно. Не случайно Республика Беларусь неоднократно попадала в «черный» список го- сударств для обсуждения в Комитете по свободе объединения, а также Комитете конференции по применению норм Международной органи- зации труда. Среди претензий со стороны экс- пертов МОТ в адрес Беларуси были в том числе нормы Декрета Президента Республики Беларусь от 26.01.1999 № 2 «О некоторых мерах по упоря- дочению деятельности политических партий, профессиональных союзов, иных общественных объединений» с достаточно высоким требова- нием к количеству учредителей профсоюза в ор- ганизации (не менее 10), а также установление соотношения работников и учредителей, «что существенным образом затрудняет процесс соз- дания профсоюза в связи с тем, что фактически число учредителей может быть намного больше заявленных 1016. Заметим, что Декрет Президента Республики Беларусь от 02.06.2015 № 4 «О внесе- нии изменений и дополнений в Декрет Прези- дента Республики Беларусь», принятый в первые дни 104 сессии МОТ, проходившей с 1 по 13 июня 2015 г., несколько снизил требования к профсоюз- ным организациям для их регистрации, заменив в Декрете № 2 слова «не менее 10 процентов ра- ботающих (обучающихся) от их общего числа на предприятии, в учреждении, организации, но не менее 10 человек» словами «не менее 10 учреди- телей (членов), работающих (обучающихся) на положениях и уставах о дисциплине); временные переводы без письменного согласия работника в связи с производствен- См. подробн.: Идея свободы в трудовом праве: моно- графия / Е.А. Волк [и др.]; под общ. ред. К.Л. Томашевского. Минск, 2015. С. 162. соответствующем предприятии, в учреждении, организации». Получается, что de jure консти- туционное право на объединение в профсоюзы в Беларуси закреплено и даже довольно активно используется (более 80% трудящихся являются членами профсоюзов), но de facto создать пер- вичный профсоюзный орган на практике бывает затруднительно, а в микроорганизациях, име- ющих менее 10 наемных работников, вообще не возможно. Если мы обратимся к Закону Республики Ка- захстан от 27.07.2014 «О профессиональных сою- зах», то, по мнению казахского ученого Е.Н. Нур- галиевой, «в нем нарушен основополагающий принцип международного права в сфере труда, сформулированный Международной организа- цией труда (МОТ) как “свобода объединения”»17, который, заметим, закреплен и в ст. 23 Консти- туции Казахстана. Отступления от принципа свободы объединения в Казахстане в свете вы- шеуказанного Закона выражаются, в частности, в следующем: ограничениях в видах создаваемых про- фсоюзов и профсоюзных объединений; принуждении вступления локальных про- фсоюзов в отраслевые профсоюзы и их территориальные профсоюзные объеди- нения в республиканские профсоюзные объединения; монополия на представительство на от- раслевом уровне социального партнер- ства только с одним видом профсоюзов (отраслевым). Немало проблем с конституционализацией законодательства о забастовках наблюдается как в Беларуси, так и в России, Армении и других го- сударствах - членах ЕАЭС. Урегулированная в ст. 388-399 ТК Беларуси процедура проведения забастовки настолько сложна, чтобы ее можно было считать законной, что в последние 15 лет в Республике Беларусь не было зарегистрирова- но ни одной забастовки, хотя предзабастовоч- ные волнения все же наблюдались. По мнению армянского исследователя К.С. Казарян, «дей- ствующий Трудовой кодекс РА ограничил кон- ституционное содержание права на забастовку... Согласно 32-ой статье Конституции РА забастов- ка является не только средством разрешения коллективных трудовых споров, но и средством определение забастовки в ч. 1 ст. 388 связывает цель ее проведения только с разрешением кол- лективного трудового спора, хотя в Конституции речь идет о защите своих экономических и соци- альных интересов, что гораздо шире. О проблемах в существующем в России ме- ханизме разрешения коллективных трудовых споров, в том числе в части реализации консти- туционного права на забастовку, неоднократно писали А.М. Куренной19, Н.Л. Лютов20, Т.А. Со- шникова21 и другие ученые, но законодательство РФ о забастовках по-прежнему содержит массу ограничений, запретов в указанной сфере. В заключении статьи сформулируем основ- ные выводы: трудовое законодательство основывается на нормах Конституции, но сама Консти- туция при этом не входит в трудовое зако- нодательство; конституционализацию трудового зако- нодательства следует понимать как целе- направленный процесс выявления проти- воречий между нормами Конституции и актов законодательства о труде с последу- ющим приведением последних в соответ- ствие с Основным Законом; право на труд наиболее полно сформули- ровано в Конституции Беларуси, в усе- ченном варианте - в Конституции РФ и вообще отсутствует в Конституциях Арме- нии, Казахстана и Кыргызстана; принцип свободы труда (свободного вы- бора труда) в той или иной форме закре- плен в Конституциях государств - членов ЕАЭС (кроме Беларуси); принцип запрета принудительного труда провозглашен во всех конституциях госу- дарств - членов ЕАЭС (кроме Кыргызста- на), причем в Беларуси и Казахстане указа- ны по два исключения из данного запрета; конституции государств - членов ЕАЭС с небольшими редакционными отличиями гарантируют право на оплату труда, право на отдых, здоровые и безопасные условия труда, на объединение в профсоюзы и право на забастовку; наибольшая близость формулировок кон- ституционных прав работников наблюдазащиты трудовых, социальных и экономических 19 Куренной А.М. Правовое регулирование коллективинтересов в общем»18. Этот же вывод можно распространить и на ТК Беларуси, где легальное Нургалиева Е.Н. Проблемы модернизации профсоюз- ного законодательства в Республике Казахстан // Трудовое и социальное право. 2014. № 4. С. 15. Казарян К.С. Проблемы правового регулирования института забастовки: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.05 / Росс.-армянский (славянский) университет. Ере- ван, 2014. С. 8. ных трудовых споров: науч.-практ. пособие. М.: Юстицин- форм, 2010; Лютов Н.Л. Герасимова Е.С. Международные трудовые стандарты и российское трудовое законодатель- ство. М., 2015; Сошникова Т.А. Пути повышения роли профессиональных союзов в современной России: моно- графия. М., 2014. Лютов Н.Л., Герасимова Е.С. Международные трудо- вые стандарты и российское трудовое законодательство. М., 2015. Сошникова Т.А. Пути повышения роли профессиональ- ных союзов в современной России: монография. М., 2014. ется в конституциях РФ и Казахстана, что свидетельствует о существенном влиянии 9. Комментарий к Трудовому кодексу РФ / отв. ред. В.Л. Гейхман, Е.Н. Сидоренко. 4-е изд., испр. и доп. М., в этой части первой на вторую; 10. 2009. Консти туционные основы трудового права и права - в национальном трудовом законодательстве государств - членов ЕАЭС все еще встречается немало отступлений от конституционных норм, закладывающих основы трудового права, что должно служить предметом внимательного изучения со стороны как законодателя, так и органов конституционного контроля.

About the authors

K L Tomashevski

Trade Unions of Belarus International University «MITSO»

Email: k_tomashevski@tut.by

References

Supplementary files