Legal Mode of the Seal of Confession. Correlation of Secular and Canon Law

Full Text

I. Понятие тайны исповеди. Формирование института тайны исповеди. Регулирование тайны исповеди светским правом Исповедь (таинство покаяния) - таинство православной церкви, в котором искренне исповедующий грехи свои при видимом изъявлении прощения от священника невидимо разрешается от грехов самим Богом. Принимает исповедь священник или архиерей. Обратившись к истории, можно заметить, что исповедь далеко не всегда являлась тайной. В период зарождения христианства исповедь имела совершенно иную природу. В те времена исповедь являлась публичной. Это означало, что кающийся обличает себя перед всем народом - членами того или иного прихода, которые все вместе составляют единое Тело Христово - Церковь. Древние каноны требуют от раскаявшегося, чтобы покаяние его было очевидным, нелицемерным и всецелым. Малое отлучение связано было в древней церкви с публичным покаянием. В III в. в Церкви выработался постоянный порядок обратного принятия в церковное общение грешника, подобный тому, как постепенно, проходя через ступень оглашения, принимались в Церковь вновь уверовавшие - публичное стояние на престоле церкви, публичное оглашение содеянного и отречение от всего прошлого. Практика публичного покаяния продолжалась в Церкви до конца IV в. При Константинопольском Патриархе Нектарии (398 г.) была отменена должность пресвитера-духовника, а после этого постепенно исчезли степени покаяния и обряды, которыми сопровождалось принятие в число публично кающихся. К концу периода Вселенских Соборов (VIII-IX вв.) публичная исповедь окончательно исчезает и заменяется тайной. В этот период в центр правовой системы было поставлено новое понимание личности как уникальной реальности, обладающей душой и христианским мировоззрением. Побуждением к отмене общественной (публичной) исповеди и замене ее тайной было то, что общественная исповедь, столь благотворная в древние времена, при строгости нравов того времени и ревности к благочестию, оказалась тягостною для христиан последующего времени. Многие начали избегать ее из-за стыда или скрывали свои грехи. Кроме того, грехи, открываемые всенародно, могли послужить в соблазн для некоторых немощных христиан. А потому, чтобы врачевство для одних не обратилось в погибельный яд для других, Церковь, во избежание этой опасности, заменила публичную исповедь тайной. Иначе обстоит дело с Новым Заветом, Заповеди Христовы как прямое выражение Божественной воли общеобязательны для Церкви, они составляют краеугольный камень ее учения и жизни. Спасителем установлено и Таинство Покаяния. Господь вручил апостолам и в лице их священству власть разрешать грехи: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе, и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе (Мф. 18:18). Грехи, открываемые на исповеди, подлежат только тайному внутреннему суду духовника - священнику, которому верующий доверяет руководство своей духовной жизнью. Духовнику под опасением потери сана запрещается открывать грехи исповедующегося. После исповеди они должны быть им забыты. Если касаться истории России, то до Петра I ни один из российских правителей не решался нарушить таинство исповеди. В правиле № 9 Духовного регламента содержатся санкции за разглашение тайны исповеди, определяющие общее правило запрета на разглашение тайны исповеди. Также в этих правилах говорится о том, что священник обязан не разглашать не только сведения, ставшие ему известные во время исповеди, но и сведения, которые он случайно услышал вне исповеди. Это подтверждает тот тезис, что религиозная тайна охватывает информацию, лежащую и за пределами исповеди. Но в этом же документе присутствует тенденция подчинения церкви государственному аппарату, в связи с которой священнослужители обязывались докладывать определённую информацию, которая стала известна им во время исповеди. Узнав о преступных планах прихожанина, священник должен был сказать, что человек имеет зло на государя, этим духовник не объявлял совершенную исповедь и не преступал правил. Таким образом, обязанность раскрытия тайны исповеди относится только к той информации, которая касается преступлений против государственной власти. Духовный регламент действовал до 1917 г. и был отменен поместным собором Русской православной церкви. В советский период российской истории тайна исповеди не охранялась государством. Священнослужитель, не сообщивший о преступлении, о котором он узнал путем исповедования ему прихожанином, мог понести ответственность за «недонесение о достоверно известном готовящемся или совершенном преступлении». Современное российское государство отказалось от вмешательства в дела церкви. Но в то же время тайна исповеди охраняется государством, и это правило применяется ко всем религиям и культам. Таким образом, священник не имеет права сообщать о преступлениях, о которых узнал путем исповеди. Частью 7 ст. 3 Федерального закона от 26.09.1997 № 125-ФЗ «О свободе совести и о религиозных объединениях» тайна исповеди охраняется законом, а священнослужитель не может быть привлечен к ответственности за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди. В уголовно-процессуальном и гражданско-процессуальном законодательстве это требование более конкретизировано. В соответствии с п. 4 ч. 3 ст. 56 Уголовно-процессуального кодекса РФ священнослужитель не может быть допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах, ставших ему известными из исповеди. Аналогичная по смыслу норма нашла своё отражение и в п. 3 ч. 3 ст. 69 Гражданского процессуального кодекса РФ. Но это не так однозначно, как может показаться, исходя из положений п. 4 ч. 3 ст. 56 УПК РФ. Часть 2 ст. 11 УПК РФ предусматривает: в случае согласия лиц, обладающих свидетельским иммунитетом, дать показания следователь, дознаватель, прокурор и суд обязаны предупредить указанных лиц о том, что показания можно использовать в качестве доказательств в ходе дальнейшего производства по уголовному делу. Для священников в этой части исключения не предусмотрены. То есть фактически законодатель предусмотрел возможность допроса лица, обладающего свидетельским иммунитетом. В этой связи представляется интересным мнение Ю.К. Орлова: «тайна исповеди установлена религиозными канонами, а не государственным законодательством. Государство не несет ответственности за нарушение тайны исповеди кем бы там ни было, и никакие санкций к виновным не применяются. Государство имеет только возможность убедиться в том, что представители религии выполняют свои обряды, в том числе соблюдения тайны исповеди, но не вправе что-либо диктовать и запрещать. Поэтому категорический запрет духовенству давать заявления на эту тему может быть рассмотрено как вмешательство государства в дела церкви» . II. Правовая конструкция тайны исповеди А.В. Пчелинцев дает такое понятие тайны исповеди, как профессиональной религиозной тайны: «под тайной исповеди понимаются сведения, ставшие известными священнослужителю во время таинства покаяния, и которые защищены от разглашения законом и внутренними установлениями религиозных объединений». Аналогичного мнения поддерживается и Хорхе Прехт (Precht Pizarro J.), который считает, что «религиозная тайна к сегодняшнему времени постепенно трансформировалась в тайну профессиональную (применительно к священникам), наряду с существованием обязательства хранить тайну существует также и право сохранять в тайне от третьих лиц любые конфиденциальные данные. Тайна исповеди или религиозная тайна уподобляются профессиональной тайне» . Стоит подчеркнуть то, что на наш взгляд, тайна исповеди может пониматься в трех аспектах: как информация, как нормативный режим, как вид тайны. Тайна исповеди (как информации) - не являющиеся широко известными сведения относительно исповедания лицом или группой лиц религии и относительно связанной с исповеданием религии частной жизни лиц, определяемые внутренними установлениями религиозного объединения как подлежащие нормативной охране и защите (в зависимости от вида такой тайны) от распространения (от несанкционированного распространения) и от несанкционированного доступа (включая неправомерный перехват) и признаваемые государством как подлежащие правовой охране и защите, разглашение которых может унизить человеческое достоинство и оскорбить религиозные чувства верующих, конфиденциально доверивших эти сведения религиозному служителю в процессе религиозной исповеди или аналогичного обряда или сугубо личной беседы, причинить иной вред верующим либо может причинить вред организационно-религиозному порядку религиозного объединения. В указанном виде тайна исповеди предстаёт как информация о личной жизни человека, его переживаниях, чувствах, мыслях, которые он способен при определённых обстоятельствах (жизненные кризисы, определённые церковные даты и др.) сообщить священнику для успокоения внутреннего психического состояния. Конституция РФ в ч. 1 и ч. 4 ст. 29 определяет право человека на производство и передачу информации любым законным способом, право на свободу мысли и слова. Это право создаёт правовой режим, при котором любой человек, создающий информацию в процессе своей жизнедеятельности, имеет правовую допустимость передать её другому лицу для доверительного хранения. Тайна исповеди (как нормативного режима) - режим охраны и защиты вышеуказанных (составляющих религиозную тайну) сведений, определяющий порядок обращения с такой информацией и контроля за соблюдением требований к обращению с такой информацией, в том числе пределы охраны и защиты религиозной тайны, а также обязательства лиц, которым стала известна религиозная тайна в силу своей религиозно-служебной деятельности и исполнения ими референтных профессиональных религиозно-священнических обязанностей. Пункт 7 ст. 3 Федерального закона «О свободе совести и религиозных объединениях» презюмирует охрану законом тайны исповеди и бланкетно отсылает нас к положениям норм УПК РФ, ГПК РФ и КоАП РФ, которые определяют процедуры действий субъектов тайны по её передаче и получению, обеспечению её правовой защиты в отношении третьих лиц. Тайна исповеди (как вида ограниченно-доступной информации) - самостоятельный вид тайны, охраняемый и защищаемый законом, как право свободы вероисповедания посредством признания и легитимизации внутренних установлений религиозных объединений - о содержании, охране, защите в пределах указанного вида тайны. Федеральный закон «О свободе совести и религиозных объединениях» определяет право религиозного объединения на формирование собственной структуры, нормативного регулирования, требований к участникам. УПК РФ и ГПК РФ указывают на недопустимость требования от священника информации, которую он получил на исповеди. Как уже было сказано выше, Духовным регламентом, как одним из основных документов, определяющих деятельность священнослужителей, указывается их обязанность неразглашения тайны исповеди. Комплексность режима создаёт его особый порядок регулирования как в сфере канонического права, так и на светском уровне. Гарантии тайны исповеди установлены также во внутренних регламентах самих религиозных организаций и в канонических нормах права. Данные предписания требуют от священнослужителей избегать действий, злоупотребляющих доверием, потому что это противоречит их духовному статусу. Правовая конструкция тайны исповеди в светском праве определяется выделением специального субъекта, уполномоченного на проведение тайны исповеди - священнослужителя, т.е. лица, уполномоченного соответствующей религиозной организацией (объединением) на духовное, проповедническое служение. Пункт 1 ст. 3 Федерального закона № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» определяет любого гражданина РФ, иностранного гражданина или лица без гражданства, законно находящихся на территории Российской Федерации, как субъекта права на свободу совести и свободу вероисповедания, которая в том числе включает право на исповедь. Пункт 7 ст. 3 Федерального закона № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» определяет, что тайна исповеди охраняется законом; священнослужитель не может быть привлечен к ответственности за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди. В целях реализации указанной нормы соответствующие императивные требования включены в Гражданский процессуальный и Уголовно-процессуальный кодексы РФ. Пункт 3 ч. 3 ст. 69 ГПК РФ и п. 4 ч. 3 ст. 56 УПК РФ устанавливают, что священнослужители не подлежат допросу в качестве свидетелей об обстоятельствах, которые стали им известны из исповеди. В целях сохранения тайны исповеди законодательно установлен запрет на включение священнослужителей в список присяжных заседателей (п. «ж» ст. 7 Федерального закона от 20.08.2004 № 113-ФЗ «О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации»); запрет на обращение к священнослужителям за конфиденциальным содействием для органов внешней разведки РФ (ст. 19 Федерального закона от 10.01.1996 № 5-Ф3 «О внешней разведке»), органов федеральной службы безопасности (ст. 19 Федерального закона от 03.04.1995 № 40-ФЗ «О Федеральной службе безопасности»), органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность (ст. 17 Федерального закона от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности»). В то же время, учитывая требование к грешникам исповедоваться, как и обязанность священника соблюдать тайну исповеди, указанная тайна закреплена только в нормах канонического права. Светским правом регламентируется только охрана тайны исповеди, которая выражается в запрете государственным органам вмешиваться в отправление религиозного таинства и требовать разглашения тайны. Таким образом, государство, не вмешиваясь в сам процесс исповеди, создает надлежащие условия для её неприкосновенности. III. Практика регулирования режима тайны исповеди за рубежом Учитывая большое количество религий в мире (по некоторым данным - более 5000, наиболее крупных - 10), необходимо исследовать законодательство стран, где во-первых, население близко к монорелигиозности - большинство привержены именно определённой религии; во-вторых, страны, где присутствует большое количество, в том числе самых экзотических, религий. К первой чаще всего относят ФРГ (христианство, католицизм и протестантство), ко второй - США (христиане, католики, протестанты, мормоны, баптисты, лютеране и др.). Федеративная Республика Германия. Основной закон ФРГ в п. 1 и 2 ст. 4 гарантирует, что свобода вероисповедания, свобода совести и свобода исповедовать религиозные и мировоззренческие убеждения неприкосновенны, беспрепятственное исповедание религии гарантируется государством. Отношения между государством и религиозными организациями регламентируются ст. 140 Основного закона, которая включает в себя статьи 136-139, создающие институциональные гарантии защиты свободы религии, в том числе защиту религиозной тайны и внутренних установлений религиозных организаций. Пункт 3 ст. 136 Основного закона определяет, что никто не обязан раскрывать свои религиозные убеждения. Власти имеют право интересоваться членством лица в религиозном обществе только при условии, если с этим связаны определенные права или обязанности данного лица, либо соответствующие статистические исследования требуются в соответствии с законом. Согласно п. 3 ст. 137 Основного закона религиозные общества должны регулировать и администрировать свои дела самостоятельно в пределах, установленных законом. Статья 138 Уголовного кодекса ФРГ предусматривает уголовную ответственность за недонесение о планируемых или совершаемых преступлениях. Однако согласно п. 2 ст. 139 «Освобождение от наказания за непредоставление отчета планируемых преступлений» священнослужитель не обязан сообщать о том, что было ему доверено в качестве признания как духовному лицу. Согласно пп. 1 п. 1 ст. 53 УПК ФРГ «Право на отказ от показаний на профессиональной почве» священнослужители могут отказаться от дачи показаний касаемо информации, которая им была доверена или стала известна в качестве духовных советников. Данное право согласно ст. 53а «Право профессиональных помощников на отказ от показаний» распространяется не только на профессиональных священнослужителей, но и на их помощников и лиц, обучающихся профессии священнослужителя (например, семинаристов), которые участвуют в соответствующей профессиональной деятельности. Согласно п. 4 ст. 383 ГПК Германии «Отказ от дачи показаний по личным заявлениям» священнослужители могут отказаться от дачи показаний при условии, если эти сведения касаются того, что было им доверено во время осуществления их пастырского руководства. Немецкое законодательство обладает специальными нормами, охраняющими персональные данные. Однако конституционно закрепленный принцип отделения церкви от государства предоставляет религиозным организациям право устанавливать свои собственные правила, включая область конфиденциальности персональных данных. Соединенные Штаты Америки. Законодательство целого ряда штатов США предусматривает обстоятельства, при которых общение представителей духовенства с прихожанами должно оставаться конфиденциальным. В соответствии с пп. «b» § 505 ст. 5 Правил о доказательствах штата Алабама, если лицо конфиденциально общалось со священнослужителем, который при этом осуществлял свою деятельность в качестве профессионального священника, то такое лицо или такой священнослужитель имеют право отказаться от дачи показаний и раскрытия конфиденциальной информации, сообщенной в этом разговоре. В соответствии с п. «b» § 506 ст. 5 Правил о доказательствах штата Аляска лицо имеет право отказаться раскрывать конфиденциальную информацию, сообщенную лицом представителю духовенства как духовному наставнику в силу его профессионального статуса, а также имеет право предотвратить раскрытие указанной информации другим лицом. Таким образом, в США в настоящее время действуют нормативно-правовые акты, направленные на ограничение или воздействие на обеспечение конфиденциальности общения представителей духовенства с лицами, обращающимися к ним, которые можно условно разделить на две крупные категории. Во-первых, во всех штатах США принято законодательство, направленное на обеспечение донесения о случаях жестокого обращения с детьми, которое содержит исключения из права священнослужителя не разглашать, в том числе органам публичной власти, сведения, сообщаемые ему кающимися. Во вторую категорию можно отнести нормативно-правовые акты, содержащие положения, корреспондирующие предполагаемой обязанности священнослужителей оберегать обращающихся к ним лиц, а также защищать интересы третьих сторон, которые могут пострадать от действий этих лиц. Наиболее эффективным источником защиты церковной документации от раскрытия является законодательство, содержащее положения, предусматривающие право на отказ от дачи показаний или предоставления доказательств при определенных обстоятельствах. В США законодательство всех штатов содержит положения такого рода, однако далеко не везде содержатся положения, касающиеся защиты именно церковных документов. IV. Судебная практика Фактическое отсутствие российской судебной практики в части оспаривания неприкосновенности тайны исповеди не подтверждает, но указывает на соблюдение государственными органами положений Федерального закона № 125-ФЗ «О свободе совести и религиозных объединениях» и норм церковного права. Отдельные моменты судебной практики можно привести на примере США. Католическая церковь определяет тайну исповеди как особую многовековую традицию таинства, разглашение которой не допускается. Учитывая общую тенденцию защиты несовершеннолетних от сексуальных домогательств и иных преступных действий, англиканская церковь не обязывает служителей сохранять в секрете информацию, сообщённую во время исповеди о серьёзных преступлениях, в частности, сексуальных домогательствах в отношении детей, и критикует догматы римской католической церкви, которые обязывают сохранять тайну исповеди, даже если это касается таких тяжких преступлений. Известный пастор Элисон Кот (Alison Cotes) указывает, что в настоящее время (интервью ABC Religion and Ethics датируется августом 2014 г.) крайне необходима реформа церкви и её традиционных уставов, в частности, в сфере изменения требований к режиму тайны исповеди. Элисон Кот приводит слова из Священного писания: «кара должна постичь тех, кто будет обижать младше себя...». По утверждению пастора, церковь не должна быть прибежищем преступников. 1. В газете The Times-Picayune of Greater New Orleans приводится история судебного рассмотрения иска семьи девушки к священнику Фреду Байхи (Fr. Bayhi) и католической церкви местечка Батон Руж (Catholic Church of the Diocese of Baton Rouge). Указывается, что девочка в 12 лет была в сексуальных отношениях с мужчиной старше его и рассказала об этом на исповеди. Пастор посоветовал её сохранить рассказ в тайне и не рассказывать никому, чтобы не создать проблему для этого человека и его близких. Впоследствии семья девочки узнала об этом факте и по факту рассмотрения гражданского дела в Верховном суде штата Луизиана потребовала от пастора подтвердить слова девочки, сказанные на исповеди. Особенностью дела является то, что сама девочка и её семья согласны на раскрытие пастором тайны исповеди. Апелляционная инстанция, в которую обратилась епархия Батон Руж, отклонила требование Верховного суда о признании правомерным требования родителей девочки. Автор статьи рассуждает - допустимо ли требование гражданского (светского) суда к священнику в части религиозных норм. Он считает, что позиция гражданского суда (Верховного суда штата Луизиана) является прямым нарушением положений норм Конституции США (Establishment Clause of the U.S. Constitution), и даже согласие лица, признавшегося на исповеди о преступлении, не является основанием для раскрытия этого факта священником. 2. В решении от 08.05.1979 по делу «Джон Ф. Кинан против Луиса Р. Джиганте» Апелляционный суд штата Нью-Йорк указал на то, что общее право США не предусматривает права священнослужителя не разглашать в суде сведения, сообщённые кающимся, в отличие от статутного, устанавливающего, что признание или конфиденциальное сообщение, сделанные священнослужителю в силу характера его профессиональной деятельности как духовного наставника, не подлежат разглашению, только если лицо, делающее указанное признание или сообщение, не отказывается от судебного иммунитета для его общения со священнослужителем. На основании положений Первой поправки к Конституции США сложилась прецедентная практика американских судебных учреждений, согласно которой в определенных случаях невозможно раскрытие информации, содержащейся в церковной документации. 3. В Решении 1992 г. Апелляционного суда пятого округа штата Техас по делу «Центр помощи Церкви «Слово веры» против Моралеса» было постановлено, что генеральный прокурор не имел права провести расследование, осуществив изъятие церковной документации, поскольку в таком случае его действия являлись бы неконституционными. Одним из аргументов Апелляционного суда пятого округа штата Техас в пользу такого вывода явилось предположение о том, что любое такое расследование может в итоге привести к постоянному государственному контролю и регулированию деятельности религиозной организации, а также предположение о том, что такие действия генерального прокурора могли привести к оценке легитимности самой религиозной деятельности, что, по мнению суда, являлось недопустимым. Анализ представленной судебной практики показывает, что в США уважение к религиозным чувствам граждан, к нормам церковного права достаточно велико. Государство не стремится к контролю и регулированию деятельности религиозных организаций, оставляя им право на исключительно добровольное взаимодействие с государственными органами, что ещё раз подтверждает высокий уровень значимости норм канонического права в светском государстве. V. Ответственность священнослужителей за разглашение тайны исповеди Согласно О.В. Старкову признаки церковного преступления - это нарушение канонов той или иной церкви и их преступления. Далеко не каждый служитель церкви имеет право принимать исповедующегося, только священник, получивший одобрение архиерея (высшего чина духовенства - епископа, архиепископа, митрополита) и с того момента называющийся исповедником. Требования к священнику при получении сана (в том числе, исповедника): - священнику нужна гораздо большая чистота, чем прочим, а кому нужна большая чистота, тому более предстоит случаев очерниться, если он постоянным бодрствованием и великим напряжением сил не сделает душу свою неприступною для этого; - насколько велико достоинство имеющего священство, настолько больше у него и опасностей, потому что одно исправное прохождение епископства может вознести на небо и одна неисправность в этом деле может ввергнуть в геенну; - не одинаковое понесем наказание, если согрешим, и прежде нежели сподобились священства, и сподобившись оного; в последнем случае наказание будет гораздо тягчайшее. Ибо тем, которые, сподобившись такового сана, не сделались лучшими, справедливо подвергнутся строжайшему наказанию. Величие сана естественным образом делается напутаем к большему наказанию. Как мы видим, требования и предупреждения при вхождении в сан достаточно строгие, но священник, как любой человек, может ошибиться и вольно или невольно разгласить известные только ему сведения покаяния. Причины разглашения тайны исповеди могут быть самые разные: предотвращение готовящегося преступления, о котором стало известно на исповеди; корыстные цели (часто касающиеся наследства); чрезмерная болтливость в присутствии других людей, халатность и др. Согласно церковному каноническому праву священник не может нарушить тайну исповеди ни при каких условиях. Это строго запрещено 120 правилом Номоканона при Большом Требнике: за открытие греха исповедовавшегося духовный отец запрещается на три года в служении, и каждый день должен класть сто поклонов. Кроме того, в настоящее время за нарушение тайны исповеди священник по решению Церковного суда Русской православной церкви может быть подвергнут, в зависимости от тяжести нанесённого ущерба исповедавшемуся лицу и круга лиц, которым эта тайна была распространена, отлучению от сана (он теряет чин священника-исповедника и становится диаконом - низкий чин в церковной иерархии, которому запрещено осуществлять церковные службы иначе, как совместно со священником или епископом). Рассматривая вопрос об ответственности священников, следует отметить, что запрет на разглашение чужой тайны для священнослужителей устанавливается только нормами канонического права. Таким образом, логично сделать вывод о том, что привлечение к ответственности священника за распространение известных ему сведений должно осуществляться соответственно только по каноническим нормам. Сам священнослужитель, которому становится на исповеди известно о совершенном, совершаемом или готовящемся преступлении, оказывается в двояком положении. С одной стороны, перед людьми и обществом, как гражданин он должен принять меры, чтобы помочь в раскрытии преступления. С другой стороны, нарушение тайны исповеди делает его самого лицом, совершившим церковное преступление. В этом и состоит неоднозначность правового статуса священнослужителя и в том числе этим объясняется термин «нести крест», о котором предупреждаются священнослужители при принятии сана.

About the authors

D V Shibaev

North-Western Institute (branch) of Kutafin Law University (MSLA)

Email: 013600@inbox.ru

References

Supplementary files