Государство «общего блага» против идеологической матрицы «цивилизации денег»* (к вопросу о государственном строительстве современной России)

Полный текст

«Человек экономический»? В знаменитой энциклике Centesimus Annus от 1991 г. Папа Римский Иоанн-Павел II, сравнивая капитализм и социализм, на- писал: «У современной деловой экономики есть положительные стороны. Основа ее - свобо- да человека, осуществляемая в экономической сфере»3 . Эта фраза, как бы помимо желания ав- тора, раскрывает глубинную сущность современ- ного капитализма: это свобода, причем свобода, понимаемая настолько широко, что включает в себя свободу от любых моральных, нравственных норм, религиозных традиций и правил. Имен- но в экономических отношениях, как ни в каких других, индивид освобожден от таких нравствен- ных категорий, как: сострадание, бескорыстие, ✳ Под этим термином автор понимает капитализм не только как социально-экономический строй, а как широкое общественное явление, сочетающее в себе политические, идеологические, правовые и культурные компоненты. Тер- мин стал производным от термина «религия денег», введен- ного д.э.н., профессором Катасоновым В.Ю. в книге «Рели- гия денег. Духовно-религиозные основы капитализма». М.: Кислород, 2014. С. 12. 1 22 идеи о том, как устроить мир: Беседы с выдающими- ся учеными / под ред. П. Дуткевича и Р. Саквы. М.: Изд-во Московского университета, 2014. С. 397. 2 Трубецкой Н.С. История. Культура. Язык. М.: Прогресс, 1995. С. 266. 3 Энциклика Centesimus Annus // Сто лет христианского социального учения. М.: Дом Марии, 1991. С. 46. помощь, участие, коллективизм и т.д. Эти поня- тия не просто не используются современными экономическими теориями, но являются некими методологическими «изгоями», которые просто стыдно упоминать в связи с «рыночной экономи- кой», «либеральными ценностями», «законами производства и воспроизводства». Их место занимают совершенно другие кате- гории. Современный человек считает, что такие экономические дефиниции как: прибыль, частная собственность, ссудный процент, ростовщиче- ство, кредит, конкуренция и др. изначально были присущи материальной сфере жизни, рассматри- вает их как объективную данность еще со времен зарождения человеческой цивилизации. В созна- нии современного человека экономическое нико- им образом не связано и не может быть связано с нравственным. Однако, так ли это? Всегда ли человечество воспринимало данные категории в позитивном плане, как некие слова-заклинания, ведущие к счастливой (читай - успешной и богатой жиз- ни)? Такими ли были наши предки? Отличались ли их ценности от современных, появившихся в связи с бурным развитием капитализма? Эти вопросы особенно актуальны для России, которая в начале 90-х гг. ХХ в. полностью поменяла вектор государственного строительства, отказав- шись от социалистической модели. Понятие «капи- тализм» не часто употребляется для характеристики современного российского общества, ибо невоз- можно мотивировать граждан на новое государ- ственное переустройство, апеллируя к ценностям «капитализма». Однако капитализм априори счита- ется экономически более эффективным, и критике подвергаются только его «отдельные недостатки». При этом сторонники капитализма (либеральные идеологи) отдают себе отчет, что проведенный пе- 54 Российский журнал правовых исследований. 2016 ◆ № 3 (8) АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА реход к капитализму нельзя считать необратимым. Он может стать таковым лишь в одном случае: если будет переделан духовно-нравственный код, идео- логическая составляющая, национальное самосо- знание, а с ними и цивилизационная основа. За вывеской капитализма находится не столь- ко особая модель экономического, сколько духов- ного устройства общества. Лауреат Нобелевской премии 2006 г. Мухаммад Юнус пишет: «Сейчас у нас существует только один вид человеческого существа: человеческое существо, которое по- свящает себя зарабатыванию денег. Деньги ста- ли привычкой, наваждением, пристрастием. Мы отчаянно стремимся заработать деньги, потому что именно так измеряется наш успех. Если по- смотреть на наш мир извне, можно подумать, что человеческие существа - это не более чем робо- ты, зарабатывающие деньги»4 . «Капитализм и рынок: синонимы или антонимы»? Попробуем осмыслить идеологическую ма- трицу капитализма, рассмотрев истоки ее фор- мирования, для чего нам придется проанализи- ровать некие сложившиеся стереотипы и мифы в этой сфере. Традиционная экономика древнего мира и средних веков основывалась на таких со- циальных субъектах как: семья, община, поселе- ние и т.п., характеризовалась низким уровнем развития производительных сил, в результате чего экономический обмен был построен преи- мущественно на безденежной основе. Как только количество произведенного продукта стало уве- личиваться, выросло и количество рынков (на- циональных, региональных, мировых), что при- вело к переходу экономических отношений на полностью денежную основу, ибо натуральный обмен товарами стало невозможно организо- вать в широких масштабах. Этот переход от без- денежного механизма регулирования всеобщего обмена к исключительно денежному был научно исследован знаменитым американским эконо- мистом и социологом Карлом Поланьи5 . После мирового экономического кризиса 1929- 1932 гг., а также после Второй мировой войны ка- питалистический строй продемонстрировал свою социально-экономическую несостоятельность, в результате чего западная научная мысль стала ис- кать для него новое название. Вот как пишет об этом известный экономист Джон Гелбрейт, которо- го точно невозможно уличить в неприятии капита- лизма как системы: «Были начаты поиски неопас- ной альтернативы термину «капитализм». В Евро- пе появилось словосочетание «социал-демокра- 4 22 идеи о том, как устроить мир: Беседы с выдающими- ся учеными. С. 20. 5 См.: Поланьи К. Великая трансформация: политиче- ские и экономические истоки нашего времени. СПб.: Ал- тейя, 2002. тия» - смесь капитализма и социализма, сдо- бренная состраданием. Однако в США слово «со- циализм» вызывало в прошлом неприятие (да и в настоящем это неприятие осталось). В последую- щие годы стали использовать словосочетание «но- вый курс», но все же его слишком отождествляли с Франклином Делано Рузвельтом и его сторонника- ми. В итоге в научном мире прижилось выражение «рыночная система», так как оно не имело негатив- ной истории, - впрочем, у него вообще не было истории. Вряд ли можно было бы отыскать термин, более лишенный всякого смысла…»6 . С самого начала переходных процессов в нашей стране начал использоваться этот термин, а не «ка- питализм», который явно не вписывался в менталь- ность и политическое сознание граждан России. В результате в российском экономическом дискур- се сейчас используются только благозвучные тер- мины «рынок», «рыночная экономика», «рыночная система». Эти термины, подменив термин «капита- лизм», стали повсеместно внедряемыми современ- ными научными брендами, главной задачей кото- рых является декорирование капиталистической системы в новые одежды и, таким образом, продви- жение старого содержания в новой форме. Между тем, «рынка» в его классическом пони- мании как системы регулирования, построенной на конкуренции, обеспечивающей стихийное формирование справедливых, равновесных цен, не существует. Как известно уже в начале ХХ в. было обращено внимание на процессы сверты- вания принципов свободной конкуренции, кото- рые по существу являются системообразующими принципами «рыночного хозяйства»7 . Конкурен- ция умерла, когда появились монополии (тресты, концерны, синдикаты, картели), которые, поде- лив «рынок» между собой, стали диктовать свои условия и определять цены8 . Кроме того, еще более важным признаком умирания свободной конкуренции стало появление разнообразных посредников между участниками «рынка», среди которых наиважнейшую роль начали играть фи- нансовые структуры наднационального харак- тера (Организация Экономического Сотрудни- чества и Развития, Международный валютный фонд, Всемирный банк, Международный банк реконструкции и развития, Международная фи- нансовая корпорация и др.) В ХХI в. они играют роль не только посредников, но и главных моно- полистов, так как «производят» и распределяют основной товар «рыночной экономики» - день- 6 Гэлбрейт Дж.К. Экономика невинного обмана: правда нашего времени. М.: Европа, 2009. С. 22-23. 7 Ленин В.И. Империализм как высшая стадия капита- лизма. 5-е изд. Т. 27. М.: Политиздат, 1969.  8 Подробнее об этом см.: Гелбрейт Дж.К. Указ. соч.; Хом- ский Н. Прибыль важнее людей: Неолиберализм и миро- вой порядок / пер. с англ. Б.М.  Скуратова. М.: Праксис, 2002. 248  с.; Piketty T. Capital in the 21st century. Harvard University Press, March 2014. ◆ Russian journal of legal studies. 2016 ◆ № 3 (8) 55 АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА ги. «По мере развития банкового дела и концен- трации его в немногих учреждениях, банки пере- растают из скромной роли посредников во все- сильных монополистов, распоряжающихся поч- ти всем денежным капиталом всей совокупности капиталистов и мелких хозяев, а также большею частью средств производства и источников сы- рья в данной стране и в целом ряде стран»9 . «Прибыль важнее людей» Именно поэтому современную систему ми- рового хозяйства можно назвать «цивилизацией денег», которой присущи своя идеология, особое духовное устроение общества и отдельно взятого человека10. Как известно, наиболее распростра- ненной является точка зрения Макса Вебера, вы- сказанная им в книге «Протестантская этика и дух капитализма» (1905 г.), в которой автор доказывает, что капитализм как экономическая система идео- логически зиждется на новой религии - проте- стантизме. Ф. Фукуяма назвал эту работу М. Вебера «самым известным социологическим трактатом за всю историю человечества»11. Напомним, что про- тестантская картина мира основывается на теории предопределения, в соответствии с которой люди делятся на «избранных» и «прочих». Внешним признаком избранности является деловой успех, богатство, наличие денег. «Прочих» (неуспешных, небогатых) людей презирают, вплоть до изгнания из общины. Идеалом этой жизни является «кре- дитоспособный добропорядочный человек, долг которого - рассматривать приумножение своего капитала как самоцель»12. При этом принцип «из скота добывают сало, а из людей - деньги» пре- вращается не просто в жизненное правило, а, как подчеркивал М. Вебер, в своеобразную «этику», отступление от которой рассматривается как нару- шение долга. Однако такое понимание идеологической ма- трицы капитализма представляется довольно одно- сторонним. М. Вебер явно переоценивал религи- озную мотивацию капиталистов-протестантов, не учитывая подготовленность европейского человека к протестантской этике самим католичеством. Ко времени появления в 1905 г. теории Вебера о «про- тестантской этике» религиозная этика как таковая уже давно исчезла из сферы экономических отно- шений: переломом в этом процессе можно назвать эпоху буржуазных революций XVII-XVIII вв. Под- готовлено же это исчезновение было католической догматикой, которая четко провела линию, отделя- 9 Ленин В.И. Указ. соч. 10 См. подробнее: Молотков А.Е. Капитализм - право- славие - социализм // Молодая гвардия. 2011. № 4; Ката- сонов В.Ю. Указ. соч. 11 Цит. по книге Катасонова В.Ю. Религия денег. Духов- но-религиозные основы капитализма. С.69. 12 Вебер М. Избранные произведения. М.: Прогресс, 1990. С. 73. ющую божественное от человеческого, и тем самым подготовив появление естественного права, спасе- ния верующего через исполнение божественных (а затем - позитивных, исходящих от государства) законов. Позднее эти концепции развивала англий- ская буржуазная философия, которая, поставив в центр мироздания человека, представляла его не как творение Бога, а как эгоистичное социальное живот- ное с рядом определенных черт и качеств (жаждой наживы, тщеславия, страха и индивидуализма)13. Как писал в связи с этим Серж Московичи: «До- пустив перенос инстинктивных составляющих индивида на общество, она (сублимация) подраз- умевает теперь отказ и от самого общества в поль- зу чисто экономической деятельности. Итак, ис- тинное завершение этой сублимации, ее видимое воплощение, представляет собой эгоистический интерес, возведенный в добродетель»14. Кратко эти- ческие нормы новой экономической теории мож- но сформулировать следующим образом: богатст- во - это заслуга, получаемая человеком за изуче- ние и исполнение заповедей, главная составляющая счастья. Автоматически богатство не дается: оно есть результат предпринимательской деятельности. Бедность же рассматривается как божья кара, на- казание, поэтому для обогащения хороши любые средства. «Избранность» и «предопределенность» рассматриваются как экономический успех, то, что угодно Богу. Как замечает М. Вебер: «Summum bonum15 этой этики, прежде всего, в наживе, во все большей наживе при полном отказе от наслаждения, даруемого деньгами, от всех эвдемонистических или гедонистических моментов; эта нажива в такой сте- пени мыслится как самоцель, что становится чем-то трансцендентным и даже просто иррациональным по отношению к «счастью» или «пользе» отдельного человека. Теперь уже не приобретательство служит человеку средством удовлетворения его материаль- ных потребностей, а все существование человека на- правлено на приобретательство, которое становится целью его жизни»16. «Постепенное регулирование человеческой природы во взглядах английских мыслителей стимулировало ее трансформацию от человека как духовного существа, созданного Богом, до разумного животного, погрязшего в пороках. Возникнув в высших слоях общества, данное ми- ровоззрение со временем овладело и народными массами. Естественно, что оно не могло не вы- двинуть на первое по своей значимости место инстинкты. При этом превращение индивида в некую совокупность первичных, диких инстин- ктов было подано как величайшее достижение 13 Речь идет о таких философах как Френсис Бэкон (1561- 1626), Томас Гоббс (1586-1679), Джон Локк (1632-1704). 14 Московичи С. Машина, творящая богов. М.: Центр психологии и психотерапии, 1998. С. 256. 15 Высшее благо (лат.). 16 Вебер М. Указ. соч. С. 73. 56 Российский журнал правовых исследований. 2016 ◆ № 3 (8) АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА европейской науки, как раскрытие наиглавней- шей тайны человеческой природы. Настойчиво внедряемое в сознание англичан, а затем и ев- ропейцев представление о человеке как о пло- хо поддающемся оккультивированию опасном животном постепенно делало его таковым. Это, в свою очередь, привело к духовно-психологи- ческой изоляции индивидов и их деятельному противопоставлению, требовавшему создания соответствующих эффективных социальных и психологических конструкций укрощения якобы хищнической природы человека»17. Деньги стали первой и наиглавнейшей цен- ностью. Однако, это особая философская и эконо- мическая категория, специфика которой состоит, прежде всего, в ее индивидуализированной фор- ме существования: деньги не могут принадле- жать всем сразу. В результате формируется вторая важнейшая базовая ценность капиталистической «цивилизации денег» - индивид, личность, сто- ящая в центре мироздания. Главная задача этой личности - доказать Богу свою успешность, при- обретя богатство, приумножив прибыль, ради ко- торой можно нарушить многие социальные нор- мы. Так складываются следующие базовые идео- логические нормы потребительской экономики: навязывание идей стяжательства и жажды денег, допустимость обмана и спекуляций при осущест- влении экономических сделок, установление гло- бального контроля над выпуском денег и кредит- ными организациями, распространение идей о невмешательстве государства в экономику. Такое новое общество, отказавшись от религи- озной этики раннего христианства, должно было все же поставить на ее место свой собственный но- вый регулятор, вообще без которого социум обхо- диться не может. В англо-саксонской цивилизации этим регулятором стало право. Правовая регла- ментация экономических отношений дополнилась созданием многочисленного корпуса судей. «Цивилизация денег» против национального государства Современные либеральные идеологи доходят до идеи о том, что «общество потребления суще- ствует не для всех». Понятно, что за границами «цивилизации денег» останутся те народы, этно- сы и государства, которые не исповедуют ее идей. Безусловно, формированию отрицательного отношения к государственности как таковой спо- собствовал и исторический опыт существования европейцев после падения Западной Римской им- перии в условиях варварских раннефеодальных монархий. Эти королевства (Франкское, Вестгот- ское, Остготское, Вандальское, Бургундское и др.), появлявшиеся и исчезавшие в ходе войн, грабе- 17 Ваджра А. Путь зла. Запад: матрица глобальной геге- монии. М.: АСТ: Астрель, 2007. С. 97-98. жей и насилия вошли в европейский менталитет скорее как разбойничьи шайки, а не государства со стабильной институциональной структурой, территорией, функциями. В результате в период раннего средневековья активность государства как политического института перешла под эгиду католической церкви, а Римские папы поспешили объявить «конец светского государства» и возгла- вили европейскую государственность с надеждой соединить в себе все власти и стать когда-нибудь вселенским (католическим) государством. Позже к этой католической картине мира добавилась протестантская идея личного спасения, в которой очень сильна античная составляющая естествен- но-правовых идей18. Представляется, что описанную выше идео- логическую матрицу «цивилизации денег» мож- но рассматривать как одну из основных концеп- ций, противостоящих различным теориям, в той или иной мере обосновывающих ведущую роль государства, государственный суверенитет, госу- дарство-нацию, национальную экономику и т.д. Западная модель, абсолютизируя роль денег и вы- двигая построение общемировой «цивилизации денег» в качестве глобального общественного иде- ала, по меньшей мере, враждебно относится к на- циональному государству, ведь оно теоретически могло и может просто не принять «цивилизацию денег» в силу приверженности разных националь- ных государств своим собственным религиозно- этическим нормам, регулирующим национальное хозяйство. Таким образом, национальное государ- ство остается единственной политической силой, которая в политическом пространстве современ- ного мира может противостоять идеологической матрице глобальной «цивилизации денег». При этом отметим, что такое национальное го- сударство, чтобы противостоять глобальному про- екту «цивилизации денег», должно быть только со- циальным. Представляется, что распространяемая сейчас концепция «сервисного государства»19 при ее полной реализации может привести не к рас- ширению «услуг», предоставляемых населению на платной основе, а к полной потере государством как особой политической силы присущих ему функций, исчезновению государства как таково- го, его замене квази-государством или догосудар- ственной архаикой. Такая политическая система, в которой будет отсутствовать государственное ядро, 18 Мальцев Г.В. Культурные традиции права. М.: Норма, 2013. С. 300. 19 См., напр.: Васильева А.Ф. Делегирование государ- ственных функций субъектам частного права // Право- ведение. 2008. № 2. С. 65-75.; Васильева А.Ф. Государство как поставщик публичных услуг // Право и политика. 2008. № 6. С. 1336-1342; Васильева А.Ф. Сервисное госу- дарство: административно-правовое исследование оказа- ния публичных услуг в Германии и России. М.: РАП, 2012; Калашников С.В. Функциональная теория социального государства. М.: Изд-во «Экономика», 2002. ◆ Russian journal of legal studies. 2016 ◆ № 3 (8) 57 АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА станет легкой добычей для внешнего управления, какие бы силы его не представляли. Интересно отметить, что похожие идеи о представлении государства в качестве юридиче- ского лица, обслуживающего нужды своих граж- дан, некоего «бюро добрых услуг», сервисной организации, ничем не отличающейся от других капиталистических хозяйствующих субъектов - далеко не новое явление в политико-правовой мысли. Так, еще в XIX в. Г. Гегель писал о недо- пустимости приватизации государственной вла- сти, то есть о присвоении кем-то его функций: «Стремление превратить власть государства в частную собственность есть не что иное, как путь к распаду государства, к уничтожению его в каче- стве силы. Та доля государственной власти, кото- рую приобрел для себя отдельный индивидуум, потеряна для власти всеобщего»20. Между тем, отметим, что истоки такого пони- мания государства коренятся в концептуальных ос- новах пуританских течений, в которых абсолюти- зировалась идея служения Богу, и только Богу, при полном игнорировании человека, т.е. «ближнего своего». Результатом этого становится «ощущение неслыханного дотоле внутреннего одиночества отдельного индивида. В решающей для человека эпохи Реформации жизненной проблеме - веч- ном блаженстве - он был обречен одиноко бре- сти своим путем навстречу предначертанной ему судьбе»21. В итоге характерными чертами менталь- ности западного человека становятся гипертрофи- рованный рационализм и лишенный каких-либо иллюзий, пессимистически окрашенный индиви- дуализм, граничащий с эгоцентризмом и эгоиз- мом. Ни концепция национального государства, ни служение «общему благу» не входят в идеологи- ческую матрицу «цивилизации денег». Фактически протестантский Бог стал глухой и непреодолимой стеной между людьми, сея в их душах глубоко укоренившееся недоверие «к ближнему», предостерегая полагаться на помощь людей и на дружбу между ними. Даже самые воз- держанные в своих взглядах протестантские про- поведники учили свою паству глубокому недо- верию по отношению к самому близкому другу, прямо советуя, кроме Бога, никому ни в чем не доверять. «Это психологическое следствие тео- логии благоприятствует индивидуализму. Каж- дый одинок перед лицом Бога. Смысл единения с близкими… ослабляется»22. К такой модели традиционно апеллируют все кальвинистские ветви протестантизма, где инди- вид стоит в центре картины мира, и его отношения с Богом не опосредованы ни церковью как особым 20 Цит. по: Соколова Р.И., Спиридонова В.И. Государство в современном мире. М., 2003. С. 50. 21 Вебер М. Указ. соч. С. 142. 22 Московичи С. Машина, творящая богов. М.: Центр пси- хологии и психотерапии, 1998. С. 254. институтом, ни тем более государством. Именно поэтому государство в этой традиции - категория абсолютно земная, несовершенный временный институт, и идеал будущего в том, чтобы жить по законам Божьим без государства. Высшей и самой законченной формой такого государства русский философ А.П. Лопухин23 считает США, где либе- ральная модель отказа от государства как особой политической силы со специальными функциями проявилась наиболее ярко. Хотелось бы вспомнить некоторые истори- ческие уроки, связанные с проведением в 1933- 1937 гг. Президентом США Франклином Делано Рузвельтом знаменитого «нового курса». Как из- вестно, суть «новизны» сводилась к прямому госу- дарственному вмешательству в разоренную кризи- сом экономику, что стало первым в истории США прецедентом подобного рода и вызвало ожесточен- ную критику и вражду со стороны Верховного Суда США24. Верховный Суд обвинял Рузвельта в «некон- ституционности» проводимых им реформ, так как вмешательство государства в экономику противо- речит принципам свободной капиталистической конкуренции, составляющей основу американ- ской государственности. Суд во главе с председа- телем Г. Хьюзом по результатам рассмотрения дела Schechter Poultry Company v. US (1935 г.) не признает конституционным Закон о восстановлении про- мышленности - основной закон в «новом курсе» Рузвельта. Суд также аннулировал закон, которым хотели ввести пенсии для рабочих-железнодорож- ников, и Угольный акт, которым правительство пыталось восстановить регулирование условий труда и заработной платы в угледобывающей про- мышленности. Пустив в ход привычную формулу насчет свободы контрактов, суд отменяет Закон штата Нью-Йорк о минимальной заработной плате женщин-работниц25. В дальнейшем это особое понимание лично- сти перерастает в либеральную политико-право- вую концепцию приоритета прав человека над обязанностями. Эта концепция, а также идея об индивидууме с его земными потребностями, ко- торым, как известно, нет предела, трансформиро- вались к концу ХХ в. в теорию «общества потре- 23 См.: Лопухин А.П. Заокеанский Запад в религиозно-нрав- ственном отношении: Публичные лекции, читанные Великим постом 1886 г. в Обществе распространения религиозно- нравственного просвещения в духе Православной Церкви, в пользу недостаточных студентов С.-Петербургской Духовной Академии и воспитанников С.-Петербургской Духовной се- минарии. СПб.: Тип. Елеонского, 1886 (обл. 1887). 84 с.; он же. Религия в Америке. СПб.: Тип. Добродеева, 1882. VIII, 272 с. 24 Как известно, президент США Вудро Вильсон (1913- 1921) пытался применить инструмент государственного регулирования, однако эти попытки не были столь мас- штабны, как у Ф.Д. Рузвельта и были вызваны участием США в Первой мировой войне. 25 См.: Черниловский З.М. От Маршалла до Уоррена. Очерки истории Верховного Суда США. М.: Юрид. лит., 1982. С. 125. 58 Российский журнал правовых исследований. 2016 ◆ № 3 (8) АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА бления», в котором людей приучают к бесконеч- ной гонке за новыми товарами, к кредитному раб- ству, к добыванию денег нетрудовыми способами (приобретая ценные бумаги, играя на финансовых рынках, живя на банковский процент). Глобаль- ная «цивилизация денег» распространяется по миру, вовлекая людей разных культур и религий в духовную несвободу, делая их одинаковыми. Эту сторону идеологии протестантизма еще в начале ХХ в. подробно исследовали русские фило- софы-евразийцы26. Один из ведущих философов- евразийцев Н.Н. Алексеев, исследуя современные ему западные либерально-демократические ре- жимы, считал, что они не знали теории и практи- ки «органического государства», поэтому ставили под сомнение институт царской власти. Западная, англо-саксонская система права, вплоть до совре- менных теорий «правового государства», ставит в центр социума не государство и тем более не инсти- тут верховного правителя, а институт судей. Еще в XIX в. А. де Токвиль писал, что «никогда еще ни у од- ного народа не было столь могущественной судеб- ной власти»27. Это связано, прежде всего, с тем, что западная церковь как таковая под давлением обще- ственного мнения, взращенного Просвещением, уступила западному государству в историческом споре за право: оно перешло под государственный контроль и превратилось в правовые системы, ос- нованные на позитивном законодательстве. Таким образом, западное право в своем современном виде как социальная парадигма сложилось на рациона- листическом понимании природы человека, на от- вержении трансцендентности и онтологии. Вопро- сы о том, что такое человек, в чем его космическое призвание, как и для чего он общается с Богом - не интересуют западную позитивную науку и право28. Они занялись благоустройством цивилизации, на- учно-техническим развитием для достижения ком- форта здесь и сейчас. «Идеократическое государство как государство общего блага» В восточных странах (Египте, Китае, Индии, а позднее Византии) в силу особенностей своего хо- зяйственного и политико-правового развития сло- жилась иная социальная модель, в которой было велико значение института государства, монархи- ческого принципа, «деспотии». Вместо западного государства «общественного договора» под надзо- ром судей в них складывается «органическое госу- дарство» во главе с Царем-Отцом (фараоном, им- ператором, раджой, царем и т.п.), схожее с большой трудовой семьей или даже с единым организмом. 26 См. подробнее: Алексеев Н.Н. Русский народ и государ- ство. М., 2003; Савицкий П.Н. Евразийство // Русская идея. М., 2004; Трубецкой Н.С. Наследие Чингисхана. М.: ЭКСМО, 2007; Вернадский Г.В. Русская история. М.: Аграф, 1997. 542 с. 27 Токвиль А. Демократия в Америке. М., 1992. С. 128. 28 См.: Мальцев Г.В. Указ. соч. С. 305. Такая модель была принята и Россией от Ви- зантии. Эта модель построения государства была противоположна модели «общественного дого- вора» и тесно метафизически и исторически об- условлена функционированием русского, россий- ского «тяглового государства», которое предпола- гает доминирование не прав, а справедливое рас- пределение обязанностей, и в котором отдельно взятый человек никогда не стоял в центре обще- ственной парадигмы. Индивид рассматривается прежде всего как часть целого (общины, народа, нации, государства, церкви). Такое понимание личности приводит к принципу соучастия народа в своей собственной судьбе, которое в отличие от либеральной демократии предполагает коллек- тивное участие в судьбоносных социальных, госу- дарственных решениях не только ныне живущих, совершеннолетних граждан, принадлежащих конкретной территории и социальной системе, но некоторого особого существа, народного духа, который складывается из мертвых, живых и еще нерожденных, из общего исторического пути на- рода как общего коллектива. На таком понимании связи личность-общество и возникает идеал евразийского государства, кото- рый называется «идеократией». «Мы стремимся сознательно зафиксировать в политическом бытии нашего государства то, что западные демократии сознательно прячут: путеводную идею государства, как целого, его основное призвание, его цель. В этом смысле можно назвать наше государство иде- ократией или иначе государством стабилизиро- ванного общественного мнения…»29. Этот идеал подробно раскрывается в работах Н.Н. Алексеева «Русский народ и государство», «Обязанность и право», «Евразийцы и государ- ство», а также в обобщающем труде «Современ- ное положение науки о государстве и ее ближай- шие задачи». Развивая идею, что государство и право России должно строиться на принципах, альтернативных западному либеральному право- пониманию, он пишет: «Не право важно, но прав- да, государство правды»30. Это «обязательствен- ное» государство, имеющее дело с личностями, для которых важны не их индивидуальные права, а соучастие, совместность, соборность, в которых выражается общее нравственное начало и кото- рые озабочены «общим благом». Эту идею Н.Н. Алексеев сформулировал так: «В личном, нравственном смысле правда эта тре- бовала не внешней... обрядности, но внутренней работы над собою…, большей личной свободы, большей снисходительности к заблудшему, боль- шей «мыслительности». В социально-эконо- мическом смысле …согласования фактического 29 Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. М.: Аграф, 1988. С. 178-184. 30 Там же. С. 92-93. ◆ Russian journal of legal studies. 2016 ◆ № 3 (8) 59 АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА уклада жизни с правилами евангельской люб- ви…, преобразования сложившегося экономиче- ского быта в соответствии с идеалом социальной справедливости и правды. В политическом смыс- ле она не восставала против монархии, однако и не считала установившуюся … монархию носи- тельницей справедливости и правды… Наконец, с точки зрения участия граждан в управлении государством, «правда» придерживалась мнения о необходимости ограничить самодержавие не- которым народным «советом» с более или менее широким началом представительства»31. Образ нового государства ассоциируется у Н.Н. Алексеева также с идеей государства гаран- тийного, в котором идея гарантийности юриди- чески оформляется через конституцию. Основой такой конституции является декларация обязан- ностей государства. Для исполнения своего ис- тинного назначения гарантийному государству требуется не оппозиция народа, а нечто прямо противоположное - требуется организация на- родных масс, готовых всеми силами защищать государство и побуждать его к служению «обще- му благу». Здесь и возникает необходимость ор- ганизации особого слоя, особых кадров - за- щитников государства - гарантов, обеспечива- ющих реализацию функций такого государства. Цель такого государства - внутреннее, духовное развитие человека. Об этом же писал и другой представитель евра- зийской идеологии П.Н. Савицкий32. Он указывал на политическую особенность такого «государства правды»: множество непохожих друг на друга на- родов оказываются соединенными не только гео- графически, но и культурно. «Только в рамках го- сударства они имеют возможность постоянного контакта, взаимного обогащения друг друга новы- ми культурными ценностями, эмпирическими зна- ниями, образцами духовной жизни. Отсутствие же государственного единства ведет к потере чувства сопричастности, единения: нет «своих», но есть только «чужие». И все творческие силы уходят тог- да не на саморазвитие, но на борьбу, в ходе которой прекращается всякое развитие»33. «Гарантийное государство, - пишет Н.Н. Алек- сеев, - не знает самодержцев - ни личных, ни кол- лективных. Но если идею республики толковать в древнем, римском, цицероновском смысле - res publica, как «общее дело», о котором учили и рус- ские философы, то, в этом смысле гарантийное госу- дарство есть режим республиканский. Гарантийное 31 Алексеев Н.Н. Указ. соч. С. 92-93. 32 См.: Савицкий П.Н. Избранное. М.: РОССПЭН, 2010; он же. Географические и геополитические основы евразий- ства. Прага, 1933; он же. Русские среди народов Евразии (методологическое введение в проблему). Прага, 1933-1935. 33 Ибраев М.У. Вклад П.Н. Савицкого в создание основ национального дискурса евразийцев // Вестник Россий- ской нации. 2014. № 1 (33). С. 168. государство есть государство Общего Дела - и мы верим - ему принадлежит будущее»34. Кроме евразийского наследия в российской по- литико-правовой мысли существует еще одна шко- ла, которой в советское время не уделяли внимания, а если уделяли, то лишь с критических позиций. Между тем, она представляет собой глубочайшее теоретическое наследие, которое может быть, на- ряду с евразийской концепцией, быть реализовано в современном государственном строительстве Рос- сии. Речь идет о школе «нового» либерализма, или неолиберализма конца ХIX - начала XX вв., провоз- гласившего необходимость обеспечения каждому гражданину «права на достойное существование» (Е.Н. Трубецкой, П.Б. Струве, С.Л. Франк, П.Н. Нов- городцев, Б.А. Кистяковский, В.М. Гессен, С.Н. Бул- гаков, М.И. Туган-Барановский и др.)35. Выдвигае- мый русскими неолибералами абсолютный идеал можно охарактеризовать как требование бесконеч- ного совершенствования, которое в применении к общественной жизни может быть осуществлено только через развитие личности. «В центре построе- ния общественной философии должна быть постав- лена не будущая гармония истории, не идея земного рая, а вечный идеал добра, обязательный для каждо- го исторического периода, для каждого поколения, для каждого лица…»36. Неолибералы признавали за государством важную роль, особенно как гаранта прав и духовной свободы личности: «…государство нужно для целей безусловного Добра…», - писал Е.Н. Трубецкой37. Основное предназначение такого государства неолибералы видят в «общественном служении». Эта цель и есть нравственная цель, «безусловное добро», о котором они писали, ибо нравствен- ность и состоит в деятельности на пользу других. Высшей формой правового государства неолибе- ралы считали социальное государство, которое правовыми методами должно решить социальный вопрос, предоставляя гарантии для свободы и са- мовыражения каждой личности. Представляется, что евразийская и неолибе- ральные русские школы сходятся в понимании та- кой важной категории как государство в том, что оно для них никогда не выступало как цель развития об- щества или как универсальное средство разрешения всех социальных конфликтов. Государство для пред- ставителей данных политико-правовых школ имеет исторически определенную функцию - оно долж- но стать средством, гарантирующим оптимальные 34 Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. С. 384-385. 35 Подробнее см.: Попова А.В. Неолиберализм в России на рубеже ХIX-XX веков: монография. М.: Финансовый университет, 2011. 128с. 36 Новгородцев П.И. Об общественном идеале. М., 1991. С. 66-67. 37 Цит. по книге Поповой А.В. Неолиберализм в России на рубеже ХIX-XX веков: монография. М.: Финансовый университет, 2011. С. 41. 60 Российский журнал правовых исследований. 2016 ◆ № 3 (8) АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА условия для свободного и всестороннего развития отдельной личности и тем самым способствовать развитию всех, обеспечивая «общее благо». Господство в современной России позити- вистских взглядов, заимствованных из западной политико-правовой мысли, приводит к тому, что категория справедливости выводится за рамки правового поля, а ее место занимает позитивист- ский закон (как воплощение справедливости)38. В результате широко распространяется западная концепция, что осуществление социальной по- литики ложится нелегким бременем на бюджет страны, а социальная политика провоцирует психологию социального иждивенчества39. Между тем, как мы видели выше, в отече- ственном политико-правовом наследии (евра- зийстве и неолиберальной доктрине) современ- ный российский законодатель может найти отве- ты на эти серьезные общественные вопросы. «Конец капитализма»? Прошло почти сто лет со времени появления неолиберальной и евразийской концепций, и за- падные эксперты начинают выражать озабочен- ность глобальным распространением идей потре- бления, наживы и стяжательства40. Выдающийся эксперт Н. Хомски отметил важнейшее идеологи- ческое последствие «цивилизации денег». Он пи- сал, что суть неолиберальной демократии сводит- ся «к пустопорожним дебатам по второстепенным вопросам между партиями, которые, независимо от формальных различий и предвыборных деба- тов, проводят по существу одну и ту же политику в защиту бизнеса. Демократия допустима до тех пор, пока контроль над бизнесом неподвластен обсуждению или изменению со стороны народа, то есть пока она не является демократией. Поэто- му неолиберальной системе свойственно произ- водить деполитизированных граждан, исполнен- ных апатии и цинизма»41. Представляется, что одним из самых глубо- ких исследований современного этапа развития мировой капиталистической системы является книга профессора Университета Нью-Йорка Дэ- вида Харви «Шестнадцать противоречий и конец капитализма»42. В ней автор, подробно анализируя экономические противоречия капитализма, при- ходит к выводу, что мир подошел к неизбежному 38 Подробнее об этом см: Зорькин В.Д. Современный мир, право и Конституция. М.: Норма, 2010. С. 270-287. 39 См.: Алебастрова И.А. Социальное государство: белые одежды голого короля или платье для Золушки? // Консти- туционное и муниципальное право. 2008. № 20. С. 2-3. 40 Иглтон Т. Почему Маркс был прав / пер. с англ. П. Нор- вилло. М.: Карьера Пресс, 2012. 304 с.; Piketty Т. Capital in the 21st century. Harvard University Press, March 2014; Har- vey D. Diecisiete contradicciones y el fin del capitalismo .1.ed. Quito: Editorial IAEN, 2014. 296 p. 41 Хомский Н. Указ. соч. 42 Harvey D. Diecisiete contradicciones y el fin del capitalism. взрыву, который он определяет как «светский ре- волюционный гуманизм»43. Опираясь на идеи Ан- тонио Грамши44, Д. Харви раскрывает концепцию нового гуманизма как единства различных идео- логий (в том числе и религий, например, теологии освобождения), выступающих за справедливый миропорядок и освобождение от капиталистиче- ской эксплуатации. Харви ставит задачу разбудить «спящую красавицу» (так он называет народные массы) и определяет основные требования, с кото- рыми эксплуатируемые мировой олигархией мас- сы должны выступить. Речь идет о социализации граждан, о повышении их политического самосо- знания; они должны защищать свои насущные со- циальные права (на жилище, образование, продо- вольственную безопасность), требовать создания такой системы мирохозяйственного обмена, при которой будет невозможно присвоение финансо- вых потоков в качестве формы власти. Аналогичный взгляд на модель будущего раз- вивает в своей книге «Почему Маркс был прав» английский культуролог и философ Терри Игл- тон45, который ставит вопрос о неизбежности конца капитализма. Т. Иглтон и Д. Харви пред- ставляют радикальную точку зрения. Между тем, среди западных обществоведов распространена и реформистская концепция улуч- шения капиталистической системы хозяйствова- ния. Так, Нобелевский лауреат экономист Мухам- мад Юнус видит выход в «социальном бизнесе», организации кредитования мелкого бизнеса, через который, по его мнению, может распространяться альтруизм46. Такие эксперты как Дж. Стиглиц и У. Кимлика апеллируют к национальному государ- ству как главному фактору современной антигло- балистской стратегии. Российский экономист В.Ю. Катасонов видит выход из всепоглощающей идеологии «цивилиза- ции денег» в возвращении к идеям раннего христи- анства и духовному опыту русских старцев47, у кото- рых идеи самоограничения, справедливости и ду- ховного саморазвития составляют базовые ценно- сти. Несколько наивно выглядят призывы ученого к возобновлению натурального хозяйства, однако в целом духовно-нравственные основы раннего хри- стианства полностью соответствуют модели буду- щего развития России, о которой писали филосо- фы-евразийцы и русские неолибералы-правоведы начала ХХ в. Их модель государства «общего блага» 43 Там же. 44 Грамши А. Избранные произведения: [пер. с итал.] / под общ. ред. И.В. Григорьевой и др. М.: Политиздат, 1980.  422 с.; он же.  Формирование человека (Записки о педагогике) М.: Педагогика, 1983. 224 с.; он же. Тюремные тетради. Часть пер- вая. М.: Изд-во политической литературы, 1991. 45 См.: Иглтон Т. Указ. соч. 46 См.: 22 идеи о том, как устроить мир: Беседы с выдаю- щимися учеными. С. 22-23. 47 Катасонов В.Ю. Указ. соч. С. 231. ◆ Russian journal of legal studies. 2016 ◆ № 3 (8) 61 АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА базируется на духовно-нравственных началах ран- него христианства и ставит во главу угла «коллек- тивные права» людей, а не индивидуалистическую концепцию беспрерывного личного обогащения. Более того, неолибералы предлагали и экономи- ческую единицу такой модели развития - тради- ционную и эффективно работавшую в российских условиях кооперацию48. «В мире все больше людей, поддерживающих нашу позицию по защите традиционных ценно- стей, которые тысячелетиями составляли духов- ную, нравственную основу цивилизации, каждо- го народа: ценностей традиционной семьи, под- линной человеческой жизни, в т.ч. и жизни ре- лигиозной, жизни не только материальной, но и духовной, ценностей гуманизма и разнообразия мира»49, - писал Президент В.В. Путин в своем Послании Федеральному Собранию. Современное государственное строительство в России должно, по нашему мнению, учитывать богатое идеологическое наследие российских обществоведов начала ХХ в., которые, критикуя с разных позиций капиталистическую модель, уже тогда предлагали в качестве центральной за- дачи - построение государства «общего блага», в котором не материальный успех и потребление, а создание условий для духовно-нравственного развития личности станет главной целью.

Об авторах

М Г Абрамова

МГУ имени М.В. Ломоносова

Email: abramova-m@mail.ru

Список литературы

Дополнительные файлы