THE CONCEPT OF URBAN LOCI AS A MODEL CONTAINING THE HISTORICAL MEMORY OF THE CITY

Full Text

Память имеет ключевое значение в жизни человека. Она обнаруживает связь прошлого, настоящего и будущего, участвует в формировании коллективной и персональной идентичности. Обладая особой значимостью для самоидентификации как человека, так и общества в целом, память активно участвует в формировании настоящего и будущего. Процессы памяти затрагивают все сферы нашей жизни, конструируют образы для материальных и нематериальных объектов. При этом городская среда, как совокупность материального и нематериального наследия, является одним из самых ярких и насыщенных идентификаторов памяти. Город визуализирует память и создает основу для формирования идентичностей будущего. Память обеспечивает преемственность и устойчивость городской структуры, необходимость которой сегодня выходит на первый план в градостроительстве и архитектуре [1]. Существуют как урбанистические, так и социально-гуманитарные концепции, которые используют память как основной элемент конструирования города. Французским ученым-социологом М. Хальбваксом была введена концепция «коллективной памяти», понимаемой как представление о прошлом, конструируемое и разделяемое членами определенной социальной группы. В его работах также отмечена взаимосвязь, которая реализуется между группой людей и формой пространства, которое она населяет [2, 3]. Не только коллектив изменяет пространство своей жизни, но и само место заставляет людей приспосабливаться и адаптироваться к существующему окружению [2, 3]. Структура расселения, города, районы, архитектура - форма адаптации группы к пространственной среде ландшафта. Таким образом, можно сказать, что формы и типы архитектуры, в которых реализуется город, являются материализацией коллективной памяти. Французский историк П. Нора разработал собственную теорию, взяв за основу концепцию «мест памяти» М. Хальбвакса. Места памяти - это объекты и предметы, отсылающие к памяти; места, «где память кристаллизуется и находит свое убежище» [4]. Автор проводит различие между понятиями память и история: «Память - это всегда актуальный феномен, переживаемая связь с вечным настоящим» [4]. Память обладает чувственной природой, состоит из фрагментарных, символических, образных воспоминаний. Память постоянно эволюционирует, проходит периоды запоминания и забвения. В то время как история - это реконструкция событий, причинно-следственных связей, которая обращается к анализу и критическому дискурсу. Меморативные места или места памяти - это все, что принадлежит наследию, «что управляет присутствием прошлого в настоящем» [4]. Память как часть пространственно-временного континуума города рассматривается в концепции хронотопии в работах культуролога Е.Я. Бурлиной. Понятие «хронотоп» введено М.М. Бахтиным применительно к литературным произведениям и обозначает «существенную взаимосвязь временных и пространственных отношений» [5]. Е.Я. Бурлина предлагает рассматривать хронотоп как инструмент анализа города. Пространство-время или хронотоп «связывает в единую структуру темпорально-топосные и смысловые критерии» города [6, с. 69]. Послойное накопление практик, памяти, воспоминаний в пространстве города - длительный процесс становления культуры. Город - результат деятельности многих поколений. Опыт, традиции, художественные и научные школы основываются на протяженности во времени, преемственности. В рамках хронотопии города актуализируется «связь культуры города с темпоральными факторами» - с временем, историей, памятью [6, с. 47]. Город как фрагменты памяти был визуализирован Д.Б. Пиранези в сборнике гравюр «Римские древности» (1756 г.). Автор представил карту Рима, «очищенную» от современной ему застройки - на плане города остались только античные руины. Изображение карты окружено осколками мраморного плана Рима (III в.) - Forma Urbis [7, с. 172]. Гравюра изображает город как собрание фрагментов памяти об эпохе, культуре, цивилизации. Среди урбанистических концепций, обращающихся к памяти, наиболее ярко выделяется модель города как артефакта истории и памяти, предложенная А. Росси в книге «Архитектура города» (1966 г.) [3]. Опираясь на концепцию коллективной памяти М. Хальбвакса, архитектор вводит понимание элементов городской среды как артефактов времени. Местами артикуляции коллективной памяти в городской структуре становятся «первичные элементы» - общественные монументы, памятники, опорные точки развития. Жилые территории сохраняют память через типологию застройки и жилища. Тип - «введение памяти в объект», когда здание «начинает воплощать как идею о себе, так и память о прежнем «себе» [8, с. 7]. Первичные элементы и жилая зона обладают наибольшей устойчивостью в пространстве и во времени города, служат преемственности, наследованию. Материализация коллективной памяти, таким образом, является одним из путей к устойчивости урбанистической структуры. Ключевой вопрос - как закрепить память в системе моделей города и обеспечить ее исследовательский и проектный потенциал; создать возможность применения в анализе и проекте города. История градостроительства дает нам множество моделей описания и понимания города. Все они в своем анализе стараются выявить существенные для городской структуры элементы. Город Витрувия, а вслед и идеальный город Возрождения изображается и мыслится как город-диаграмма, имеющий форму и четкую структуру [9]. Всеохватывающие карты М.Э. Тюрго (план Парижа, 1734-1736 гг.) и А. Темпеста (план Рима, 1645 г.) изображают город как развернутую картину, панораму всей городской архитектуры [10, 11]. Город как общественные монументы рассматривается П. Массайо (план Флоренции, 1472-1480 гг.), А. Строцци (план Рима, 1474 г.) в эпоху Возрождения, а позднее повсеместно в виде туристических карт [12, 13]. Город как коммуникации, состоящий из путей и дорог, представлен у Л. Буфалини в карте Рима (1551 г.) и в проекте реконструкции Лондона К. Рена (1666 г.) [14, 15]. Город как структура изображает ткань застройки и пространство, он визуализирован на карте Д.Б. Нолли (1748 г.), картах Ф. Хогенберга и Г. Брауна [16, 17]. Город как социум представлен на карте бедности Ч. Бута (1889 г.), изображающей распределение населения с различными доходами в Лондоне [18]. Из этих исторических моделей (город как диаграмма, картина, монументы, коммуникации, структура, социум), сложившихся естественно и отражающих изменения представления о городе, складывается структурный, послойный подход к анализу городской среды. В первой половине XX в. город стал мыслиться в первую очередь как система функций и их взаимосвязей («Афинская Хартия», 1933 г.) [19]. Однако каждое десятилетие добавляло взгляду на город новые свойства. Так П. Аберкромби, Д.Г. Форшоу в плане Лондона представили город как совокупность комьюнити и функций их образующих («County of London Plan», 1943 г.) [20]. Психогеографы рассматривали город как психосоциальное пространство, фокусируясь на переживаниях, которые продуцирует городская среда («Обнаженный город», 1957 г.) [21]. С впечатлениями восприятия связана и модель города как образной системы, предложенная К. Линчем («Образ города», 1960 г.) [22]. Город как коллекция кварталов представлен у Р. Колхааса в проекте «Город плененного земного шара» (1972 г.) [23, с. 312]. Истории города 26 Город-коллаж К. Роу и Ф. Коэттера соединяет различные элементы из истории города и архитектуры в сложную композицию из фигур, которые существуют на фоне городской ткани («Collage city», 1978 г.) [24]. А.Э. Гутнов предлагает рассматривать город как пространственную структуру или градостроительную систему, состоящую из каркаса и ткани («Эволюция градостроительства», 1984 г.) [25]. Представление о городе как о системе исторических форм характерно для работ С. Костофа «The City Shaped» (1991 г.) и «The City Assembled» (1992 г.), где автор рассматривает жизнь города как социально-культурный процесс, отражающийся на его физической форме [26]. П.В. Аурели представляет модель города как архипелаг из архитектурных форм и урбанистических структур («Возможность абсолютной архитектуры», 2011 г.) [7]. А.В. Крашенинников предлагает рассматривать город как совокупность макро-пространств - анклавов, районов, областей («Макро-пространства городской среды», 2016 г.) [27]. Все перечисленные концепции стараются выявить ключевые элементы городской структуры, а именно: каркас, пути, узлы, районы, кварталы, функции, монументы и т.д. Все элементы выделяются как в пространственном, так и в функциональном измерении города. При этом роль памяти как компонента городского пространства Рис. 1. Модель урбанистических локусов, послойное наложение критериев Innovative Project. 2016. Т1. № 4 27 рассматривается косвенно, только как фактор времени, неизменно присутствующий во всех городах. В качестве модели, способной закрепить память в структуре города, обеспечить устойчивость и преемственность урбанистической структуры, создать основу для качественного эволюционного развития города, предлагается концепция урбанистических локусов (рис. 1). Понятие особой точки, локуса, введено А. Росси и является производным от genius loci (гений места), как божества-покровителя определенного места [3, с. 140]. Урбанистические локусы - места, где запечатлена история в структуре города. Изучение следов исторической памяти в европейских городах позволило сделать вывод об основаниях их устойчивости - уникальном пространственном положении и длительной общественно-значимой функции [28, 29]. Можно сказать, что их ключевая роль проявляется как во времени (история, память, функция), так и в пространстве (структура города). Пространственное положение - это определенная уникальность, артикулированность в городской среде, которую можно идентифицировать через положение в ландшафте и через положение в пространственно-планировочной структуре. Ключевая роль во времени - это история, память, общественно-значимая функция. Критериями локуса, которые могут быть зафиксированы с помощью графоаналитического метода, таким образом, являются: особое положение в ландшафте города (рельеф, водоемы, овраги, возвышенности, пейзаж и др.), значимое положение в планировочной структуре (композиционный и транспортно-планировочный каркас), общественно-значимая функция (культура, образование, торговля, религия, политика и др.), историческая роль места (история, преемственность, память). Послойное наложение этих критериев на карту города позволяет выявить места совпадения двух, трех или всех четырех позиций. Полученные участки городской среды представляют собой урбанистические локусы, потенциал которых должен быть раскрыт. Урбанистические локусы складываются в систему устойчивого, преемственного каркаса города, который необходимо развивать, дополнять и усиливать его структурообразующую и смысловую роль (рис. 1). Таким образом, можно сделать вывод, что концепция урбанистических локусов позволяет ввести критерий исторической памяти в рамках послойного анализа структуры города. Совпадение географических, функциональных и исторических факторов позволяет говорить о формировании системы устойчивых точек городской динамики, способных обеспечить преемственность городской структуры.

About the authors

Daria Vladimirovna Bakshutova

Samara State Technical University

Elina Viktorovna Danilova

Samara State Technical University

Rasim Munirovich Valshin

Samara State Technical University

References

Supplementary files