Том 3, № 9 (2018)

Рассмотрены некоторые приоритеты в сегодняшнем изложении истории зарождения градостроительной науки в дореволюционной России. Предпринята попытка последовательно выявить заблуждения и недоразумения, которые сопровождают описание личности самого яркого, но и самого неизвестного представителя из плеяды пионеров теории градостроительства в России - Михаила Григорьевича Диканского. На основании ранее установленных фактов, вновь открытых архивных материалов и содержания самих работ Диканского сформулирована, насколько сегодня возможно, его непротиворечивая биография Часть материалов впервые публикуется в современной научной литературе, в том числе статья Диканского «Городской план и жилищная проблема», не потерявшая актуальности на сегодняшний день.

Мировая градостроительная практика все больше внимания уделяет проблеме рационального использования земель с точки зрения максимального сохранения их естественной природной уникальности. Особую актуальность данная проблема приобретает в урбанизированной среде. С интенсивным ростом городов растет степень деградации имеющихся рядом природных ресурсов. Территории со сложным природным рельефом (овраги, горы, пещеры, склоны), природные водные объекты (реки, озера), лесные земли в условиях интенсивной урбанизации имеют высокое экологическое, рекреационное, оздоровительное значение. Для современного города это ценнейший градостроительный ресурс, задачи сохранения, устойчивого развития, использования которого - актуальные задачи районной планировки, градорегулирования и проектирования. На примере Красноглинского района города Самары предпринимается попытка проанализировать особенности освоения территорий района, выявить его градостроительные ресурсы, сформулировать предпосылки их грамотного освоения и рационального природопользования.

Работа посвящена проблеме архитектурной формы как способа коммуникации. Особая роль в этом процессе отводится контексту как источнику и основе смыслового поля, формирующего содержание и способ прочтения знаков, содержащихся в архитектурной форме. Показана роль интерпретации в процессе трансляции впечатлений от непосредственного, индексного восприятия архитектуры. Выводом из предложенных рассуждений является необходимость существования внешнего, по отношению к локальному контексту, поля значений. Сложность процесса коммуникации в современной ситуации состоит в утрате этого обобщающего макроязыка.

Историческая среда российских городов находится в упадке. Здания регулярно сносят, территории старых центров уменьшаются. Ни у экспертов, ни у властей нет представления о том, как можно сохранить и развивать исторические части городов. Между тем зарубежная и отчасти российская практика позволяет выделить инструменты регенерации исторической среды. Они обсуждались на 9-м Международном форуме «Рост городов и сохранение наследия вдоль евразийского коридора (шелкового пути)» в Самаре (октябрь 2017 г) российскими экспертами в области архитектуры, градостроительства и урбанистики. Это, во-первых, инструменты соучастия (соучаствующее проектирование и партиципаторное бюджетирование), и, во-вторых, инструменты регулирования (мастер-план, зонирование, достопримечательное место, историческое поселение). Также статья рассматривает вопросы влияния социального капитала на развитие городской среды и обсуждает, какие принципы исторического квартала могут применяться в современном проектировании.

Поскольку культура, когда начинается ее исчезновение, появляется в правительственной политике, наследие становится проблемой, когда исчезает его локальный смысл. Кроме того, глобализация обычно выявляет незнание культурного наследия, ускоряемое её инструментальным брендингом. Более того, это видение торговой экономики не может решить вопросы нематериального наследия. Прежде всего, поскольку нет будущего без прошлого, такого как устойчивость окружающей среды, и что города и территории Шелкового пути определяются сплоченностью этих образований, текущие критические вопросы - это установление адекватного баланса между глобальным миром и местным наследием. Таким образом, этот баланс, вырожденный от пересечения этих географических корней, территориальных стратегий, социального управления и экономических обменов различных глобализаций в XXI веке кажется исключительно хрупким. До такой степени, что ответственные движения граждан в настоящее время отказываются от этих контрпримеров, рассматривая такие модели городской экспансии, в которых господствует капиталистическая коррупция как фигуры онтологических аберраций. Чтобы проиллюстрировать эти явления в азиатском регионе, в работе рассматриваются три случая, исследованных непосредственно на месте: Япония как символ и симптом введения экзогенной философии и практики, которые изменили ее природу / культурные отношения 19-го века до такой степени, что невозможно полностью вернуться к своей природной этике; в настоящее время стабилизируется, экспортирует и воспроизводит те же ошибки в самом сердце стран, испытывающих те же трудности, что и сельская Австралия. Государственный остров Сингапур, богатый многоэтническим сообществом, развивающимся в неолиберальном социализме, сочетает в себе онтологии, которые побуждают каждое общество развивать свою территорию от культурно приемлемых практик к давлению стандартизированной образовательной системы. Это парадоксально ведет его экспертов к универсальности культурных ландшафтов, ставящих проблему урбанистического и ландшафтного отчуждения при уникальных рыночных целях. Бурное переосмысление традиций, посвященных подчинению западному гегемону, нанесло серьезный ущерб культурной самобытности городской, природной и социальной среды Южной Кореи. В качестве примера экзогенных диктатов в хрупкой автохтонной практике, совершаемой в результате корпоративной халатности, Южная Корея поднимает вопрос о политическом управлении и об экосистемном сопротивлении, которое всегда игнорируется в целях глобализации. Из этих трех случаев территориального управления мы рассмотрим, что может быть политикой устойчивого роста и сохранения на просторах Шелкового пути.

В статье рассматривается авторская концепция архитектурного процесса, базирующаяся на артикуляции конфликта между прагматическими установками системы и гуманитарными ценностями архитектуры. На примере творческих экспериментов мастеров модернизма и собственных проектов нашей мастерской демонстрируется непростой характер взаимоотношений между стремлениями архитекторов к выражению высоких смыслов культуры и озабоченностью клиентов проблемой выживания и комфорта. Авторы считают оправданным достижение такого консенсуса с заказчиком проекта, когда архитектору все же удается сохранить в проекте дух преодоления рутинных нормативов системы и преобразовать в новую форму этос дома и способа обитания в нем. Речь идет об опыте создания таких проектов, в основе которых лежит идея изменения представлений, о форме дома и, соответственно, - смысле обитания в нем. Подчеркивается связь этого концепта с архитектурными экспериментами двух взаимно интегрированных эпох: модернизма и постмодернизма, в феноменальной истории которых переосмыслена задача архитектуры, превосходящая бытующее (а в целом - профанное2) представление об архитектуре как воплощении «общепринятого». В проектных замыслах Ле Корбюзье, Миса ван дер Роэ,Тео ван Дусбурга, Геррита Ритвелда, Карло Моллино, и других архитекторов-концептуалистов всегда проявляется установка на противостояние «само собой разумеющимся стандартам», начиная от формы, и заканчивая образом жизни. То, что мы называем «альтернативными сценариями обитания» - АСО, можно рассматривать как уникальную реальность, соединяющую проектные разработки и особый тип «нового гезамкунстверка3», возвращающего нас к идее «преображения действительности» средствами художественного произведения», а конкретно - с помощью архитектурной формы. В выдвинутой концепции АСО мы опираемся на теоретические исследования и проектные эксперименты нашей совместной мастерской.

Рассматривается оппозиция духовного и прагматического. Второе не обращает внимание на дистанцию между точками А и Б, в то время как первое озабочено дистанцией прежде всего. Прагматическое - это «цивилизация QUICK», а духовное - это «цивилизация SLOW». Архитектурный аналог указанной оппозиции - это лестница, как самостоятельное пространство архитектурного приключения (архофункции), то есть буквально замедления процесса преодоления пространства человеком ради возможности насладиться эффектами медитативного свойства.