Cultural-chronological complexes of the site of Beryozogrivsko-Alexeevskoe III in the Low Kama region

Full Text

Список сокращений:

АЕС – Археология Евразийских степей

МИА – Материалы и исследования по археологии СССР

ПА – Поволжская археология

Берёзовогривско-Алексеевское III поселение располагается в 3,2 км к северо-западу от р.ц. Алексеевский. В различные годы на поселении проводились неоднократные изыскания¹. К сожалению, полученные материалы не были обобщены. Целью данной работы является обобщение и введение в научный оборот источникового материала, полученного в ходе исследований Берёзовогривско-Алексеевского III поселения.

В результате проведенных археологических изысканий был получен богатый и выразительный массив находок, судя по которому можно выделить несколько этапов заселения территории площадки рассматриваемого поселения.

Первый этап заселения Берёзовогривско-Алексеевского III поселения, вероятно, относится к эпохе неолита, его маркируют фрагменты керамики камской неолитической культуры. Это фрагменты толстостенной лепной посуды с примесью песка и шамота в формовочной массе (Рис.1: 1-5). В орнаментации сосудов применялся преимущественно длинный мелкозубчатый гребенчатый штамп. Эпизодическое его применение сочеталось с применением короткого линзовидного гребенчатого штампа (рис.1:3). Единично в орнаментации керамики камской культуры Берёзовогривско-Алексеевского III поселения присутствуют ямки под срезом венчика (Рис. 1: 1). Орнаментальные мотивы представлены в виде поясов из вертикально расположенных оттисков длинного мелкозубчатого гребенчатого штампа (Рис. 1:1-3, 5), вертикального зигзага (рис.1:4). На одном из венчиков присутствует пояс из оттисков короткого линзовидного штампа, расположенного под наклоном (Рис.1: 3). Толщина стенок сосудов варьируется от 0,6 до 1 см. Аналогии данной группе керамики прослеживаются в материалах Мурзихинской IV (9, рис. 4: 1, 6) и Балахчинской VIа (4, рис. 3:1) стоянок.

 

Рис. 1

 

Рис. 2

 

Рис. 3

 

Рис. 4

 

Немногочисленные фрагменты лепной ямочно-гребенчатой керамики (Рис.1: 6 - 8), обнаруженные на Берёзовогривско-Алексеевского III поселении, вероятно, также следует отнести к первому этапу функционирования рассматриваемого объекта. Она занимает синхронные позиции с керамикой камской культуры (4, с. 243, 245-246). Вся ямочно-гребенчатая керамика толстостенна, ее толщина не превышает 0,8 см. В формовочной массе присутствует песок и шамот. По всей внешней поверхности присутствует орнаментация, выполненная оттисками короткого и длинного мелкозубчатых гребенчатых штампов. В единственном экземпляре присутствует фрагмент, на котором орнаментация выполнена крупнозубчатым гребенчатым штампом. Разделителями орнаментальных зон на керамике выступают пояса из круглых конических ямок. Среди орнаментальных композиций присутствует вертикальный зигзаг (Рис.1: 7), пояса из оттисков короткого линзовидного штампа, расположенного под наклоном (Рис.1:8). Аналогичная керамика присутствует на Удельно - Шумецкой V стоянке, Дубовском VIII, Дубовском XXII, Отарском VI² поселениях.

Присутствие на поселении ямочно-гребенчатой керамики, вероятно, следует рассматривать как отражение культурных контактов ее носителей с населением Нижнего Прикамья в эпоху неолита.

Со вторым этапом функционирования поселения, вероятно, следует связать немногочисленные фрагменты керамики русско-азибейского типа (Рис. 2: 1-2). По всей внешней поверхности этой керамики присутствует орнаментация, выполненная короткими гребенчатыми штампами. Дополнительными элементами орнаментации выступают круглые ямочные вдавления, расположенные под воротничковым оформлением венчика. Судя по фрагментам сосуды имели прикрытую профилировку. Толщина керамики составляет 0,7-0,9 см, в формовочной массе которой присутствует обильная примесь песка и шамота.

Присутствие на Берёзовогривско-Алексеевском III поселении керамики новоильинской культуры (Рис.2: 3-7) со всей очевидностью иллюстрирует третий этап его функционирования. Судя по фрагментам посуда имела прикрытую профилировку. В составе формовочной массы сосудов присутствует песок и шамот. По всей поверхности посуды новоильинской культуры присутствует орнаментация, выполненная различными ногтевидными вдавлениями, насечками и короткими мелкозубчатыми гребенчатыми штампами (Рис.2: 3-7). Орнаментальные композиции состоят из горизонтальных поясов из вышеотмеченных элементов орнаментации. Аналогии новоильинской керамики Берёзовогривско-Алексеевского III поселения прослеживаются с керамикой, обнаруженной на Новоильинском III поселении в Среднем Прикамье³.

Эпоху позднего энеолита на поселении маркируют немногочисленные фрагменты посуды гаринской культуры (Рис.3). Керамика данной культуры лепная, в составе формовочной массы присутствует примесь органики. По всей внешней поверхности керамика гаринской культуры Берёзовогривско-Алексеевского III поселения орнаментирована. Орнаментальные композиции состоят из горизонтальных поясов, выполненных оттисками короткого овального гребенчатого штампа, расположенного вертикально или под наклоном. Близкая по формально-типологическим признакам керамика была обнаружена на поселении Бор V, а также на поселении Большая Ока I⁴.

С носителями гаринских культурных традиций, возможно, следует связывать и весьма выразительный массив каменных изделий, обнаруженных на поселении, аналогии которым прослеживаются на поселенческих памятниках гаринской культуры.

Весьма ярким и выразительным представляется набор орудий охоты, в котором присутствуют наконечники стрел (Рис. 6: 1-3) и дротиков (Рис.6:4, 7, 8). Как правило, они изготовлены из отщепов и плитчатого кремня. Наконечники стрел обладают листовидной формой и имеют линзовидное сечение. Их длина составляет от 2 до 4 см при ширине пера 0,8-0,9 см. У двух орудий прослеживается намеченный черешок (Рис.6:1,2). Обнаруженные на Берёзовогривско-Алексеевском III поселении наконечники стрел находят аналогии среди находок поселения гаринской культуры Бор I⁵.

 

Рис. 5

 

Рис. 6

 

Не меньшего внимания заслуживают наконечники дротиков (Рис.6: 4, 7, 8). Они обладают также листовидной формой, от наконечников стрел они отличаются большими параметрами. Их длина составляет от 5 до 6,5 см при ширине пера от 2 до 3 см. На одном из наконечников присутствует черешок (Рис. 6:4). Сходство с этими находками прослеживается на поселении гаринской культуры Бор IV (1, рис. 18:15).

Помимо орудий охоты в массиве каменных орудий Берёзовогривско-Алексеевского III поселения присутствуют орудия скобле-режущего назначения – это скребки, ножи (Рис. 6: 5, 6, 9, 10; 7: 1-3).

Скребки (Рис.7:1-3) изготовлялись, как правило, на кремневых отщепах серого цвета. Наиболее близкие по форме орудия были прослежены в материалах поселения гаринской культуры Бор I⁶.

Среди ножей Берёзовогривско-Алексеевского III поселения примечательна находка саблевидной формы, изготовленная из двухцветного кремневого отщепа (Рис. 6: 6). Аналогии данному ножу усматриваются в материалах Астраханцевского поселения, имеющего принадлежность к гаринской культуре (21, рис. 35:14). С вышеотмеченным ножом сближается другое орудие с рассматриваемого поселения, но оно изготовлено из более массивного кварцитового отщепа серого цвета и обладает более широким лезвием (Рис.6:10). Аналогичные по форме ножей были получены при исследовании поселения гаринской культуры Бор I⁷. Оригинальностью отличается еще одно орудие, изготовленное на двухцветном кремневом отщепе, которое обладает ланцетовидной формой (Рис. 6: 5).

Среди ножей Берёзовогривско-Алексеевского III поселения одно орудие изготовлено на крупной ножевидной пластине белого опочного кремня (Рис. 6:9). По своей форме орудие можно отнести к категории прямолезвиных с горбатой спинкой. Лезвие ножа оформлено краевой ретушью. Его длина составила 10 см при ширине лезвия 2,5 см. Аналоги данному ножу прослеживаются в материалах поселения гаринской культуры Бор V⁸.

Одним экземпляром представлена проколка, изготовленная на ножевидной пластине с серединным жалом и прямыми плечиками (Рис. 7: 4). Длина орудия составила 4,7 см при ширине 1,5 см. Данное орудие, вероятно, использовалось для работы с мягкими материалами, в том числе при обработке шкур.

 

Рис. 7

 

Категорию каменных орудий Берёзовогривско-Алексеевского III поселения, которые вполне можно связать с деревообработкой, составляют кремневые тесла, долота и один перфоратор.

Тесла (Рис. 6: 5, 6) представлены двумя экземплярами. По всей поверхности орудия отшлифованы, обладают подтрапециевидными очертаниями и клиновидным сечением. Они отличаются небольшими параметрами, их длина не превышает 5 см при ширине рабочей части 2,7 см. Аналогичные орудия присутствуют в материалах поселения гаринской культуры Бор I⁹.

Долота на рассматриваемом поселении также представлены двумя экземплярами. В отличие от тесел, имеющиеся долота отличаются более крупными параметрическими данными. Длина орудий не превышает 9,5 см. при ширине рабочей части 3 см. Сходство с данными орудиями прослеживается в материалах поселения гаринской культуры Бор V¹⁰.

Одно орудие следует интерпретировать как перфоратор (рис.7:7). Оно изготовлено на ножевидной пластине, обладает подтреугольными очертаниями и трехгранным сечением. Длинна орудия при ширине лезвия 2 см составляет 7, 5 см. Аналог данному орудию прослеживается в материалах поселения гаринской культуры Бор V¹¹.

Следующий этап функционирования Берёзовогривско-Алексеевского III поселения относится к эпохе поздней бронзы, где наиболее ранние находки этой поры имеют принадлежность к срубной культуре. Керамика срубной КИО, обнаруженная на Берёзовогривско-Алексеевском III поселении, характеризуется банковидной профилировкой. Поверхность посуды небрежно заглажена. В качестве основной примеси в глиняном тесте использовался шамот. Основными способами нанесения орнаментации были оттиски гладкого линзовидного и подтреугольного штампов (Рис.4:1-2). Подобная керамика широко известна на памятниках срубной КИО Нижнего Прикамья и Среднего Поволжья. Подобная керамика присутствует в материалах Курманаковской IV стоянки¹².

Весьма любопытно присутствие в массиве находок эпохи поздней бронзы фрагмента сосуда банковидной формы (Рис.4:3), по внешней стороне которого присутствуют оттиски крупного шнура. Аналогичная посуда была обнаружена в массиве находок Коминтерновского II кургана, а также Курманаковской IV стоянки. Характер орнаментации керамики по своим формально-типологическим признакам позволяет связать ее с поздняковскими древностями и поместить в хронологические рамки XVIII-XVдо н.э.¹³.

Весьма представителен синхронный с поздняковской керамикой массив керамики луговской культуры. Он представлен фрагментами посуды (Рис.4:4-5) с хорошо заглаженной поверхностью. Основными примесями в глиняном тесте луговской керамики была раковина и органика. Преимущественно на внешней ее поверхности присутствует орнаментация. Орнамент наносился, как правило, оттисками сплошного штампа, реже гладкого и разреженного штампов. Орнаментация представлена простыми композициями, такими как горизонтальный зигзаг, наклонные и горизонтальные линии.

Судя по венчикам (Рис. 4: 4-5) сосуды имели горшковидную форму. Ближайшие аналогии луговской керамике Берёзовогривско-Алексеевского III поселения прослеживаются в материалах археологических памятников Нижнего Прикамья: Рысовского III поселения¹⁴, Дубовогривской II¹⁵, Луговской I¹⁶ стоянок, а также на могильнике Такталачук¹⁷.

Луговской тип керамики был выделен и впервые описан А.В. Збруевой [5, с. 204] после раскопок группы стоянок у п. Луговой. В настоящее время керамику данного культурного образования следует помещать в хронологические рамки XV-XIV вв. до н.э.¹⁸

Дальнейший этап заселения стоянки соотносится с носителями посуды атабаевского этапа маклашеевской культуры (Рис.4: 6-10). Атабаевская керамика, выявленная на стоянке, пористая, желто-оранжевого цвета, с примесью раковины. Толщина стенок фрагментов этой керамики составляет 0,5-0,7 см. В большинстве случаев венчик сосуда с внешней стороны украшен характерным валиком – приостренным (Рис.4: 6, 8-10) или сглаженным (Рис. 4: 7). Внешняя поверхность сосудов гладкая, заглаженная, орнамент размещался на горловине и верхней трети тулова сосуда.

В орнаментации керамики данной группы преобладают оттиски гребенчатого и гладкого штампа. Основной орнаментальной композицией являются горизонтальные линии и зигзаг, а также пояски ямок и овальных вдавлений. Близкие по формально-типологическим признакам сосуды были получены при исследовании Игимской, а также Каетубинской островной стоянок¹⁹.

Общая дата атабаевского этапа маклашеевской культуры в Нижнем Прикамье относится к рубежу XIV/XIII - XII вв. до н.э.²⁰, ²¹. Вероятно, в этих же рамках датируется керамика атабевского этапа маклашеевской культуры обнаруженная на Берёзовогривско-Алексеевском III поселении.

Наличие в массиве находок Берёзовогривско-Алексеевском III поселения незначительного количества маклашеевской керамики (Рис.5: 3-4) свидетельствует о продолжении бытования поселения вплоть до конца бронзового века.

Это керамика серого и оранжевого цвета с примесью раковины в глине. Внешняя поверхность сосудов гладкая, орнамент размещался преимущественно на горловине и в верхней части сосуда (Рис. 5: 3-4). Характерной особенностью этой керамики является группировка ямок и наличие плоского воротничка. Близкая по облику керамика маклашеевской культуры была обнаружена в ходе исследований и Игимской стоянки (раскоп II)²².

Датировка маклашеевского керамического комплекса Игимской стоянки определяется по общей дате существования маклашеевского этапа маклашеевской культуры в пределах XII/XI – 1 пол. IX в. до н.э.²³

Функционирование Берёзовогривско-Алексеевского III поселения в финале эпохи, бронзы подтверждается присутствием на поселении единичного фрагмента керамики имеющего принадлежность к культуре текстильной керамики (Рис.5:2).

Заключительный этап функционирования стоянки, вероятно, связан с ранним железным веком, который иллюстрирует также единственный фрагмент сосуда, имеющий принадлежность к населению ананьинской КИО (Рис.5: 5), датировку которого, вероятно, следует помещать в хронологические рамки IX – III вв. до н.э.²⁴.

 

¹ Свод памятников археологии Республики Татарстан. Том.3. Казань, 2007. - 526 с.

² Никитин В.В. Культура носителей посуды с гребенчато-ямочным орнаментом в марийско-казанском Поволжье. Йошкар-Ола, 2015. - 361с.

³ Бадер О.Н. Третье Ново-Ильинское поселение // Отчёты Камской (Воткинской) археологической экспедиции. Вып. 2. 1961. С. 22-28.

⁴ Бадер О.Н. Поселения Турбинского типа в Среднем Прикамье // МИА №99. М,, 1961. -198 с.

⁵ Бадер О.Н. Поселения Турбинского типа в Среднем Прикамье // МИА №99. М,, 1961. -198 с.

⁶ Бадер О.Н. Поселения Турбинского типа в Среднем Прикамье // МИА №99. М,, 1961. -198 с.

⁷ Бадер О.Н. Поселения Турбинского типа в Среднем Прикамье // МИА №99. М,, 1961. -198 с.

⁸ Бадер О.Н. Поселения Турбинского типа в Среднем Прикамье // МИА №99. М,, 1961. -198 с.

⁹ Бадер О.Н. Поселения Турбинского типа в Среднем Прикамье // МИА №99. М,, 1961. -198 с.

¹⁰ Бадер О.Н. Поселения Турбинского типа в Среднем Прикамье // МИА №99. М,, 1961. -198 с.

¹¹ Бадер О.Н. Поселения Турбинского типа в Среднем Прикамье // МИА №99. М,, 1961. -198 с.

¹² Лыганов А.В. Культурно-хронологические комплексы Курманаковской IV стоянки в Нижнем течении реки Мёша // АЕС №2.2021. С. 29-46.

¹³ Чижевский А.А., Губин А. С., Лыганов А. В. Коминтерновский курган №2. // Урало-Поволжье в древности и средневековье. Материалы международной научной конференции V Халиковские чтения. Казань, 2011. С. 261-271.

¹⁴ Чижевский А.А., Лыганов А.В., Шипилов А.В. Рысовский археологический комплекс // Актуальные вопросы российской археологии. Вып.1. Казань, 2014. С. 23-53.

¹⁵ Чижевский А.А., Лыганов А.В., Морозов В.В. Исследование памятников археологии на острове Дубовая грива в 2009-2010 г. // ПА №1.2012. С. 94-115.

¹⁶ Збруева А.В. Памятники эпохи поздней бронзы в Приказанском Поволжье и Нижнем Прикамье // МИА №80. М., 1960. С. 10-95.

¹⁷ Казаков Е.П. Погребения эпохи бронзы могильника Такталачук // Древности Икско-Бельского междуречья. Казань, 1978. С. 67-108.

¹⁸ Колев Ю.И. Заключительный этап эпохи бронзы в Поволжье // История Самарского Поволжья с древнейших времён до наших дней. Бронзовый век. Самара, 2000. -336с.

¹⁹ Шипилов А.В. Материалы эпохи поздней бронзы и раннего железа Игимской стоянки (Нижнее Прикамье) // АЕС №3.2017. С. 111-119.

²⁰ Чижевский А.А. Финал бронзового века на территории Нижнего Прикамья: некоторые аспекты проблемы. // XVII Уральское археологическое совещание: МНК (Екатеринбург, 19-22 ноября 2007 г.). Екатеринбург; Сургут, 2007. С. 174-176.

²¹ Кузьминых С. В., Чижевский А. А. Ананьинский мир: взгляд на современное состояние проблемы // У истоков археологии Волго-Камья (150 - летию открытия Ананьинского могильника) / Археология Евразийских степей. Вып.8. Елабуга, 2009. С. 29-55.

²² Шипилов А.В. Материалы эпохи поздней бронзы и раннего железа Игимской стоянки (Нижнее Прикамье) // АЕС №3.2017. С. 111-119.

²³ Кузьминых С. В., Чижевский А. А. Ананьинский мир: взгляд на современное состояние проблемы // У истоков археологии Волго-Камья (150 - летию открытия Ананьинского могильника) / Археология Евразийских степей. Вып.8. Елабуга, 2009. С. 29-55.

²⁴ Чижевский А. А., Антипина Е. Е., Асылгараева Г. Ш., Нуретдинова А. Р. Коллекция раннего железного века из собрания археологического музея Казанского (Приволжского) Федерального Университета // ПА №3. 2018. С. 68-87).

About the authors

Anton V. Shipilov

Institute of Archaeology named after A.Kh. Khalikov of the Academy of Sciences of the Republic of Tatarstan

Author for correspondence.
Email: Shipilov_anton@mail.ru

Candidate of History, Senior Researcher

Russian Federation, Kazan

References

Supplementary files