ЗАТЫЛОЧНАЯ ОБЛАСТЬ КАК ИСТОЧНИК ДОПОЛНИТЕЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИИ К «СЛОВЕСНОМУ ПОРТРЕТУ» МУЖЧИН ПРИЗЫВНОГО ВОЗРАСТА

Полный текст

ВВЕДЕНИЕ Ежегодно в Российской Федерации регистрируются 10-12 тыс. неопознанных трупов [1, 2]. Среди них наибольшую социальную значимость имеют жертвы террористических актов и военнослужащие, погибающие при исполнении воинского долга [1, 3]. Одним из недорогих и при этом высокоточных методов идентификации личности является сравнение прижизненного и посмертного словесного описания внешности [4, 5]. Традиционная область интереса - лицо [4-7]. Признаки затылочной области содержат меньше индивидуализирующих признаков и используются редко [1, 8]. Между тем, затылочная область в 3 раза чаще, нежели лицо, оказывается сохранной и доступной для экспертного исследования [3]. ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ В отношении мужчин молодого (призывного) возраста разработать высокоинформативную систему описания внешности со стороны затылка. МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ Материалом исследования служили фотоснимки затылочной области 200 молодых относительно здоровых мужчин (военнослужащие срочной и контрактной службы, 18-25 лет, 34 национальностей, относящихся к европеоидной и монголоидной расам). Фотографирование производилось на цифровой фотоаппарат в стандартизованных условиях: а) положение обследуемого - сидя на стуле, спина ровная (без наклона вперед или в сторону), взгляд перед собой (глаза на уровне наружного слухового отверстия); б) положение объектива фотоаппарата - на расстоянии 1,5 м от затылка, на одном уровне по горизонтали с проекцией затылочного бугра обследуемого. Распознавание признаков внешности осуществлялось на основе сопоставление зафиксированного изображения с описанием и схематическим изображением значений признаков затылка и прилегающих к нему областей по оригинальной методике (24 признака, каждый из которых принимал от 2 до 7 значений, всего 89 значений). База данных создавалась с помощью табличного редактора «Excel». Исследовательская матрица состояла из 200 наблюдений, каждое из которых описывалось 24 переменными (всего 4800 единиц). Статистическое описание переменных осуществлялось с помощью встроенных в табличный редактор «Excel» функций, таких как «частота встречаемости» (Px) и «средняя квадратическая ошибка» (mx). Оценку достоверности различий осуществляли с помощью t-критерия Стьюдента. Корреляционный анализ также осуществляли с помощью встроенных в табличный редактор «Excel» функций. Идентификационная значимость признаков рассчитывалась как величина обратная частоте встречаемости того или иного значения признака, выраженная в долях от единицы [1]. РЕЗУЛЬТАТЫ Форма головы. Установлено, что в объединенной выборке лиц мужского пола молодого (призывного) возраста наиболее частой формой головы является круглая (47,0 ± 3,5%), а самой редкой - яйцевидная с вершиной, обращенной вверх (2,0 ± 1,0%). Данная закономерность свойственна представителям всех исследованных этно-территориальных групп (табл. 1). Вместе с этим промежуточные варианты формы головы (овальная и яйцевидная с вершиной, обращенной вниз) имеют статистически значимую (на уровне p < 0,05) зависимость от указанной характеристики обследуемых лиц. Так, овальная форма головы достоверно реже встречается среди монголоидов (7,1 ± 4,0%), нежели среди обеих групп европеоидов (37,1 ± 4,5% и 33,3 ± 7,3%), а яйцевидная с вершиной, обращенной вниз - чаще (соответственно 35,7 ± 7,4%, 19,8 ± 3,7% и 9,5 ± 4,5%). Наибольшую идентификационную значимость имеют редко встречающиеся значения признаков (те, которые встречаются реже, чем в 10% наблюдений). К таким значениям признака относятся овальная форма головы у монголоидов, яйцевидная с вершиной, обращенной вниз, форма головы у южных европеоидов и яйцевидная с вершиной, обращенной вверх, форма головы у всех этно-территориальных групп. Последнее значение признака является не только универсальным, но и самым информативным. Выступание макушки головы кзади. Наличие данного признака свойственно представителям европеоидных групп (37,1 ± 4,5% и 33,3 ± 7,3%) и не свойственно монголоидам (7,1 ± 4,0%) - различия статистически значимы на уровне p < 0,05 (табл. 2). В то же время, как наличие, так и отсутствие выступания макушки кзади являются сравнительно частыми во всех исследованных этно-территориальных группах, что делает признак идентификационно малоинформативным (исключение составляет наличие выступание макушки головы в группе монголоидов). Относительное положение ушных раковин. В объединенной выборке наиболее частым является среднее положением ушных раковин (52,0 ± 3,5%), наиболее редким - высокое (11,0 ± 2,2%). Имеет место зависимость встречаемости значений признака от этно-территориальной принадлежности индивидуума. Так, среднее положение ушных раковин в наибольше мере свойственно центральным и северным европеоидам (61,2 ± 4,5%), в то время как у южных европеоидов встречаемость его почти вдвое меньше (35,7 ± 7,4%). Низкое положение ушных раковин, напротив, характерно для южных европеоидов (встречаемость равна соответственно 27,0 ± 4,1% и 50,0 ± 7,7%). Редким, а потому и идентификационно значимым является лишь одно значение признака - высокое положение ушных раковин, причем во всех этно-территориальных группах (в особенности идентификационно значимое в группе монголоидов, для которых встречаемость указанного значения признака наименьшая - 7,1 ± 4,0%). Симметрия и асимметрия структурных элементов ушных раковин. В подавляющем большинстве случаев имеет место симметрия элементов строения ушных раковин (в объединенной выборке встречаемость симметрии равна 63,0 ± 3,4%). Среди трех исследованных вариантов асимметрии (по завитку, по ладье или по мочке) только асимметрия по завитку статистически значима (p < 0,05) в зависимости от этно-территориальной принадлежности индивидуума - такой вариант асимметрии существенно реже встречается среди монголоидов (4,8 ± 3,3%). Все варианты асимметрии в большей или меньше степени редко встречаются во исследованных группах. Относительный размер ушных раковин. Большие, средние или маленькие ушные раковины наблюдаются примерно с равной частотой. В от- личие от относительного размера головы данный признак имеет статистически значимые (p < 0,05) различия у представителей разных этно-территориальных групп (табл. 3). Так, большие ушные раковины чаще наблюдаются у европеоидов (всех групп), но реже - у монголоидов (встречаемость в указанных группах соответственно 36,2 ± 4,5%, 38,1 ± 7,5% и 14,3 ± 5,4%). Маленькие ушные раковины, напротив, реже наблюдаются у европеоидов, но чаще - у монголоидов (встречаемость соответственно 36,2±4,5%, 28,6±7,0% и 59,5±7,6%). Сравнительно редким является только один вариант признака - большие ушные раковины у монголоидов. Степень прилегания ушных раковин к голове. Оттопыренные уши, сильно прижатые или занимающие среднее положение наблюдаются примерно с равной частотой. При этом имеют место статистически значимые (p < 0,05) различия у представителей различных этно-территориальных групп. Оттопыренные ушные раковины чаще наблюдаются у европеоидов (всех групп), но реже - у монголоидов (встречаемость в указанных группах соответственно равна 42,2 ± 4,6%, 40,5 ± 7,6% и 21,4 ± 6,3%). Редких значений признака не установлено ни в одной из исследованных групп. Особенности ушных раковин. Оттопыренность или прижатость одного уха по сравнению с другим, посттравматическая деформация, наличие родинок и прочие особенности ушных раковин являются сравнительно редкими и идентификационное значимыми (наибольшей информативностью в этом отношении обладают самые редкие из них - родинки). Межэтнические различия, как правило, отсутствуют. Исключение составляет оттопыренность одной ушной раковины по сравнению с другой, которая чаще встречается у европеоидов по сравнению с монголоидами (значение частот встречаемости соответственно 15,5 ± 3,4%, 11,9 ± 5,0% и 4,8 ± 3,3%). Обращает на себя внимание и такой признак, как «сломанное ухо» - встречается несколько чаще (p < 0,32) у южных европеоидов и монголоидов. Опрос и осмотр лиц, имеющих ушные раковины с указанным изменением, выявил связь большинства из них с занятием спортом - борьбой (вольной, классической и других видов). Количество завитков волос. В подавляющие большинстве случаев у обследуемых лиц имелся один завиток (94,5 ± 1,6%). Два завитка имелось лишь в 5,5 ± 1,6% наблюдений - именно этот вариант признака имеет идентификационное значение. Межэтнические различия при этом отсутствуют, хотя и можно отметить несколько более частую встречаемость двух завитков у лиц монголоидной расы (p < 0,32). Положение завитка волос. Чаще всего завиток волос располагался центрально (в объединенной выборке частота встречаемости равна 55,5 ± 3,5%). Положение справа наблюдалось почти в 4 раза чаще, нежели слева (соответственно 36,0 ± 3,4% 8,5 ± 2,0%). Межэтнические различия отсутствуют - на исследованном материале не выявлены. Направление роста волос. Направление роста волос чаще всего было по ходу часовой стрелки (в объединенной выборке частота встречаемости 62,0 ± 3,4%). Направление против хода часовой стрелки наблюдалось реже (25,0 ± 3,1%). В 13,0 ± 2,4% имел место такой вариант, как прямое направление роста волос, без закручивания. При двух завитках направление роста волос во всех наблюдениях было одинаковым - по часовой стрелке. У центральных и северных европеоидов преобладало направление роста волос по ходу часовой стрелки, у южных европеоидов - против (p < 0,05), у монголоидов - прямо (p < 0,32). Волнистость волос. У большинства обследованных мужчин волосы (при короткой стрижке) были оценены как прямые (частота встречаемости данного значения признака в объединенной выборке составила 80,0 ± 2,8%). Волнистые и в особенности курчавые волосы наблюдались реже (соответствен- но в 17,5 ± 2,7% и 2,5 ± 1,1%). Таким образом, наивысшую идентификационную значимость имеют курчавые волосы. Статистически значимых различий у представителей различных групп не выявлено. Но имеет место тенденция к более редкой встречаемости у монголоидов волнистых волос (p < 0,32). Густота волос. У большинства молодых мужчин волосы были густыми (частота встречаемости указанного значения признака в объединенной выборке составила 85,5 ± 2,5%). Средние и в особенности редкие волосы наблюдались значительно реже (соответственно в 13,5 ± 2,4% и 1,0 ± 0,7%). Наивысшую идентификационную значимость имеют редкие волосы. Выявлены значимые (p < 0,05) различия у представителей различных расовых групп: редкие волосы имели место только у центральных и северных европеоидов; густые - только у монголоидов. Цвет волос. В объединенной выборке наиболее частым цветом волос оказался черный (35,5 ± 3,4%), наиболее редким - рыжий (4,0 ± 1,4%). Существенны межэтнические различия в цвете волос. Так, среди монголоидов ни разу не встретились светло-русые и русые волосы; для них типичны черные или темно-русые волосы (последний вариант во всех случаях был ближе к черному цвету). Среди южных европеоидов ни разу не встретились рыжие волосы; преобладали черные и темно-русые волосы. В тоже время среди центральных и северных европеоидов редко наблюдались черные волосы (всего лишь в 7,8 ± 2,5%); преобладали русые волосы различных оттенков. В целом наибольшую идентификационную значимость имеют рыжие волосы, одинаково редко встречающиеся во всех исследованных этно-территориальных группах. Уровень расположения линии окантовки волос. У обследованных лиц преобладал высокий уровень расположения линии окантовки волос (в объединенной выборке - в 50,0 ± 3,5%). Средний и низкий уровни наблюдались примерно с одинаковой частотой, но также достаточно часто. Установлены значимые (p < 0,05) межэтнические различия. Так, у южных европеоидов и монголоидов высокое положение линии окантовки наблюдалось реже, нежели у центральных и северных европеоидов (табл. 4). Форма линии окантовки волос. У обследованных лиц преобладали М- и П-образный варианты формы линии окантовки волос. Остальные оказались более редкими и соответственно идентификационно более значимыми. Выявлены значимые (p < 0,05) межэтнические различия. У южных европеоидов М-образная линия окантовки наблюдалось реже, нежели у центральных и северных европеоидов и монголоидов; в тоже время у монголоидов ни разу не встречалась W-образная форма линии (табл. 4). На следующем этапе исследована связь каждого из 24 признаков с каждым значением (всего 23×23 или 529 связей). Установлено, что подавляющее большинство признаковых связей (524) слабой силы, при этом статистически значимые (на уровне p < 0,05) - только 40. Взаимосвязь средней силы (во всех случаях p < 0,05) выявлена по отношению к 4 парам сопоставляемых признаков: «форма роста волос - направление роста волос», «направление роста волос - волнистость волос», «уровень расположения линии окантовки волос - относительная длина шеи» и «относительная ширина шеи - относительная ширина плеч». Сильная взаимосвязь (p < 0,05) - по отношению к одной паре признаков: «симметрия или асимметрия структурных элементов ушных раковин - особенности ушных раковин». Поскольку взаимосвязь признаков, как правило, либо отсутствует, либо слабая (редко средней силы), идентификационные и диагностические комплексы признаков могут включать в себя практически все признаки разработанной признаковой системы описания внешности человека. Идентификационная значимость признаков рассчитывалась как величина обратная частоте встречаемости того или иного значения признака, выраженная в долях от единицы (Ix = 1/Px). Наибольшую ценность представляют значения признаков, имеющие Ix > 10 (или частоту встречаемости менее 10%). Значения коэффициентов колебались в значительных пределах (от 1,0 - для одного завитка волос у центральных европеоидов, до 200,0 - локальная седина в объединенной выборке обследуемых лиц). Поскольку признаки разработанной системы описания внешности человека в подавляющем большинстве не взаимосвязаны либо имеют слабую взаимосвязь, интегральная информативность комплекса признаков в каждом конкретном случае определялась произведением коэффициентов Ix конкретных значений признаков, распознанных у обследуемого лица. Установлено, что значения минимальных интегральных коэффициентов равны соответственно: 5 317 735 (без учета этно-территориальной принадлежности), 955 523 (для центральных и северных европеоидов), 2 270 719 (для южных европеоидов) и 227 225 (для монголоидов). Это означает, с одной стороны, что информативность признаковой системы существенным образом зависит от этно-территориальной принадлежности обследуемых лиц, с другой - предложенная система описания внешности позволяет выделить одного единственного человека из достаточно большой совокупности сходных с ним индивидуумов (таких же, как и он, молодых мужчин без внешне заметных признаков врожденных заболеваний), что достаточно для идентификации человека в типичной ситуации, в которой оказываются военнослужащие при исполнении воинского долга в региональных вооруженных конфликтах [1, 3]. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Полученные данные представляют ценность для судебно-медицинской практики идентификации личности по неопознанному трупу. Кроме того, они могут найти применение в криминалистической практике установления личности преступника по данным с камер видеонаблюдения. Совокупная информативность разработанной признаковой системы описания внешности позволяет однозначно выделить описываемое лицо из совокупности сходных с ним объектов объемом в 100 тыс. и более человек. Кроме того, дифференциально-диагностическое значение исследованных признаков внешности является основой для разработки в перспективе методики установления этно-территориальной принадлежности неизвестного лица (по неопознанному трупу либо фотоснимку преступника).

Об авторах

Я А Мартынов

ФГБВОУ ВО «Военно-медицинская академия имени С. М. Кирова» МО РФ

г. Санкт-Петербург, Россия

А П Божченко

ФГБВОУ ВО «Военно-медицинская академия имени С. М. Кирова» МО РФ

г. Санкт-Петербург, Россия

Список литературы

Дополнительные файлы