The status of autonomic nervous system and adaptation in infants with the different types of intrauterine growth restriction
- Authors: Ivanov D.O1, Kozlova L.V2, Derevtsov V.V3
-
Affiliations:
- St Petersburg State Pediatric Medical University, Ministry of Healthcare of the Russian Federation
- The Council of Federation of the Federal Assembly of the Russian Federation
- Federal Almazov North-West Medical Research Center
- Issue: Vol 8, No 2 (2017)
- Pages: 15-23
- Section: Articles
- URL: https://journals.eco-vector.com/pediatr/article/view/6412
- DOI: https://doi.org/10.17816/PED8215-23
- ID: 6412
Cite item
Full Text
Abstract
Full Text
ВВЕДЕНИЕ Одним из основных приоритетов здравоохранения является персонифицированная профилактическая медицина, направлением которой остается решение задач по улучшению состояния здоровья в первую очередь вновь рождающихся детей, что связано с состоянием здоровья матери и течением перинатального периода. Подчеркнем, что нельзя решить проблему заболеваемости и инвалидизации взрослых, не обеспечив раннего выявления, профилактики и лечения патологии в детстве. Именно вегетативную дисфункцию у детей ученые рассматривают как фактор риска заболеваний сердечно-сосудистой системы в более старшем возрасте [7, 9]. Внутриутробная задержка роста (ВЗР) также связана не только с заболеваниями сердечно-сосудистой системы у взрослых [5, 6, 8]. Однако изучению особенностей вегетативного статуса у детей, имевших разные типы ВЗР, уделено недостаточно внимания [1-4]. Именно из-за поздней диагностики исходов ВЗР в виде изменений вегетативной регуляции сердечной деятельности и отсутствия системы персонифицированного диспансерного наблюдения несвоевременно начинается реабилитация таких детей. Цель исследования: оценить вегетативный статус и адаптацию у младенцев, имевших разные типы ВЗР. МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ Под наблюдением находились дети, рожденные в исходе осложненных беременностей, в том числе ВЗР, - 1-я группа: из них подгруппу 1а составили дети, рожденные с асимметричным типом ВЗР, и подгруппу 1б - дети, рожденные с симметричным типом ВЗР (13 детей, перенесших гипопластический, и 2 ребенка, перенесших диспластический тип ВЗР) и без таковой - 2-я группа - дети без ВЗР, от матерей с отягощенным соматическим и гинекологическим анамнезом. Практически здоровые дети рождены вагинально в исходе физиологически протекавших беременностей практически здоровыми матерями, они составили 3-ю группу. Распределение детей представлено в табл. 1. Проведено нерандомизированное, контролируемое, сравнительное, проспективное, когортное исследование. Включение младенцев в группы происходило параллельно с рождения. Критериями включения участников исследования в сравниваемые группы явилось наличие осложненной беременности, в том числе с ВЗР и без таковой, а также добровольного информированного согласия. Критерием невключения участников исследования явилась ВЗР, обусловленная наследственными и инфекционными факторами. Критерий исключения - добровольный отказ законных представителей. Набор материала осуществлялся на базе отделения физиологии новорожденных. В последующем дети и их родители приглашались в консультативно-диагностическое отделение центра. Исследование проводилось в Перинатальном центре ФГБУ «СЗФМИЦ им. В.А. Алмазова» МЗ РФ в Санкт-Петербурге. Каких-либо специфических факторов, способных повлиять на выводы исследования, не зафиксировано. Нежелательные явления отсутствовали. Существенных ограничений исследования не имелось. Осуществлялись оценка клинико-анамнестических, физикальных, электрофизиологических данных и наблюдение. Методы регистрации показателей выполняли с помощью клинических осмотров и электрокардиографа ЭК1Т-1/3-07 «Аксион» (Ижевск). Состояние вегетативной нервной системы исследовали, используя кардиоинтервалографию, выполненную по стандартной методике. Адаптационные ресурсы изучали на основании функционирования вегетативной нервной системы [2]. Объем выборки продиктован выделенными критериями включения в исследование, научными и этическими соображениями. Подобраны статистически равнозначные выборочные совокупности, воспроизводящие генеральную совокупность. Оценивали достоверность различий показателей между группами с установлением t-критерия Стьюдента в случаях, когда данные исследования подчинялись закону нормального распределения Гаусса (критерий Шапиро - Вилкса, р < 0,05). В работе также использовали непараметрические критерии Манна - Уитни, Уилкоксона в случаях, когда данные исследования не соответствовали нормальному закону распределения. Статистический анализ данных проводили с использованием пакета компьютерных программ для статистического анализа StatSoft Statistica v 10. РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ Дети подгруппы 1а в сравнении со 2-й группой рождались от более старших отцов и матерей, матерей с меньшими весоростовыми параметрами в исходе беременностей, у которых частота осложнений с ранних сроков токсикозом, угрозой прерывания, преэклампсией, отеками, гематологическими отклонениями не доминировала. Признаки гипоксии у плодов подгруппы 1а присутствовали в 4,98 раза чаще, чем во 2-й группе. Роды вагинальным путем у женщин подгруппы 1а осложнялись преждевременным разрывов околоплодных оболочек, безводным промежутком 12 часов и более, слабостью родовой деятельности, но частота их не доминировала. Большинство детей не связано с выделенными подгруппами, родились от первой беременности и первых родов вагинальным путем. Частота кесарева сечения была сопоставима (табл. 2). Дети подгруппы 1б в сравнении со 2-й группой рождались от более старших отцов, матерей с сопоставимым возрастом и с меньшими весоростовыми параметрами в исходе беременностей, у которых частота осложнений с ранних сроков угрозой прерывания, преэклампсией, отеками была сопоставима, фиксировались гематологические отклонения. Частота признаков гипоксии у плодов подгруппы 1б и 2-й группы была сопоставима. Роды у женщин подгруппы 1б осложнялись преждевременным разрывом околоплодных оболочек, но частота их в сравнении с женщинами 2-й группы не доминировала. Большинство детей не связано с выделенными подгруппами, родились от первой беременности и первых родов вагинально. Частота кесарева сечения у женщин подгруппы 1б была в 3,22 раза выше, чем у женщин 2-й группы (см. табл. 2). Дети подгруппы 1б в сравнении с детьми подгруппы 1а рождались от более старших отцов и более молодых матерей с меньшей массой тела до беременности, сопоставимой длиной тела у матерей в исходе беременностей, частота осложнений у которых с ранних сроков угрозой прерывания, преэклампсией, отеками, анемией доминировала, фиксировались другие гематологические отклонения. Частота признаков гипоксии у плодов подгруппы 1б в сравнении с плодами подгруппы 1а была меньше. Роды у женщин подгруппы 1б сопровождались преждевременным разрывом околоплодных оболочек. Большинство детей не связано с выделенными подгруппами, родились от первой беременности и первых родов вагинальным путем. Частота кесарева сечения у женщин подгруппы 1б была в 2,66 раза выше, чем у женщин подгруппы 1а (см. табл. 2). Частота церебральной ишемии I-II степеней тяжести у детей подгруппы 1а (у 56,14 %) была выше в 1,17 раза в сравнении с детьми 2-й группы. В клинической картине синдром угнетения ЦНС (у 40,63 %) регистрировался в 2,23 раза чаще, значительным процентом представлена вегетативная дисфункция (у 40,63 %). У каждого ребенка подгруппы 1б в сравнении с детьми 2-й группы имела место церебральная ишемия I-II степеней тяжести, что было в 2,09 раза выше. В клинической картине синдром угнетения ЦНС (у 53,33 %) регистрировался в 2,93 раза чаще, значительным процентом представлена вегетативная дисфункция (у 33,33 %). У детей подгруппы 1б в сравнении с детьми подгруппы 1а частота церебральной ишемии I-II степеней тяжести была выше в 1,78 раза. В клинической картине синдром угнетения ЦНС регистрировался в 1,31 раза чаще. На 2-3-и сутки жизни в покое симпатическая активность, о чем говорило значение показателя АМ0, у детей подгруппы 1а (39,16 ± 13,96) была выше (р < 0,05), чем у подгруппы 1б (38,67 ± 12,71), 3-й группы (38,6 ± 6,22), и ниже (р < 0,05), чем у 2-й группы (42,22 ± 12,13). Отметим, что, несмотря на отягощенность анамнеза, высокую частоту церебральной ишемии, дети подгрупп 1а и 1б имели практически сопоставимую с детьми 3-й группы симпатическую активность. Меньшими (р < 0,05) оказались значения показателей ИН у всех детей (особенно у детей подгруппы 1б), чем у детей 3-й группы, что свидетельствовало об истощении компенсаторных резервов. Так, значения ИН у детей подгруппы 1а составили 478,53 ± 190,79, у детей подгруппы 1б - 458,88 ± 199,47, 2-й и 3-й групп соответственно 473,59 ± 276,72 и 499,6 ± 77,85. В ответ на тилт-тест у детей подгруппы 1а и 2-й группы адекватной реакции в виде повышения значений показателей АМ0, ИН не было, зафиксировано их снижение, свидетельствующее о истощении резервных ресурсов. Так, значения показателей АМ0, ИН составили у детей подгруппы 1а 38,32 ± 12,71, 440,51 ± 159,67 и 2-й группы 37,48 ± 10,34, 394,87 ± 234,67 соответственно. В то же время у детей подгруппы 1б и 3-й группы наблюдалась адекватная реакция. Так, значения показателей АМ0, ИН составили у детей подгруппы 1б 45 ± 17,08, 601,66 ± 115,51 и 2-й группы 43,93 ± 5,53, 546,02 ± 203,52 соответственно. Следовательно, организм новорожденных, имевших асимметричный тип ВЗР, не отвечал на воздействующие факторы повышением симпатической активности, напряжением адаптационных ресурсов, то есть имел ограниченные резервы адаптации. В клинической картине был представлен значительный процент вегетативных проявлений. У детей подгрупп 1а, 1б, 2-й группы установлено преобладание симпатикотонии, гиперсимпатикотония зафиксирована у 92,98, 86,67, 86,15 % детей соответственно (рис. 1, а). У всех детей выявлен высокий процент асимпатикотонической вегетативной реактивности, особенно у детей подгруппы 1а, указывающий на истощение адаптационных резервов. Гиперсимпатикотоническая вегетативная реактивность у детей подгрупп 1а и 1б зарегистрирована с одинаковой частотой - большей, чем у детей 2-й и 3-й групп (рис. 1, б). Известно, что дети с исходной гиперсимпатикотонией относятся к группе риска по развитию вегетативной дисфункции, а асимпатикотоническая вегетативная реактивность является одним из критериев возникновения вегетативной дисфункции еще в доклиническом ее варианте. Выявлены высокие проценты нарушений адаптации у 71,93 % детей подгруппы 1а и у 73,33 % детей подгруппы 2а, хотя и меньшие в сравнении с детьми 2-й группы (у 81,16 %). В структуре нарушений адаптации, представленной на рисунке 1, в, показано преобладание у детей подгруппы 1а и 2-й группы неудовлетворительной адаптации, у детей подгруппы 1б - напряжения адаптации. Срыв адаптации в высоком проценте регистрировался у детей, перенесших симметричный тип ВЗР. В конце неонатального периода жизни в покое среднее значение показателя АМ0 у детей подгруппы 1а (46,12 ± 13,32) было меньше (р < 0,05), чем у детей подгруппы 1б (47,71 ± 8,16), сопоставимо с показателем у детей 2-й группы (46 ± 10,76) и больше (р < 0,05), чем у детей 3-й группы (40,42 ± 2,28). В динамике у всех детей симпатическая активность возросла. Аналогичная ситуация наблюдалась и со средними значениями показателей ИН, то есть росло напряжение адаптационных ресурсов. Так, средние значения ИН составили у детей подгрупп 1а и 1б 658,04 ± 198,83 и 675,34 ± 125,29 соответственно, 2-й и 3-й групп - 597,96 ± 254,13 и 525,97 ± 101,54 соответственно. Именно у детей подгруппы 1б в сравнении с детьми подгруппы 1а наблюдались большая симпатическая активация, значительное напряжение адаптационных ресурсов (р < 0,05). Менее выраженные изменения отмечены у детей 2-й группы в сравнении с детьми подгруппы 1б. В ответ на тилт-тест у детей подгрупп 1а и 1б наблюдалась адекватная реакция (р < 0,05), что являлось результатом проводимой терапии у беременных. Так, средние значения показателей АМ0, ИН составили у детей подгруппы 1а 49,44 ± 14,19; 702,67 ± 107,64; у детей подгруппы 1б - 56,79 ± 13,81; 740,47 ± 114,32; 2-й и 3-й групп 43,2 ± 11,33; 576,89 ± 280,49 и 34,92 ± 3,68; 503,98 ± 104,89 соответственно. В клинической картине представлен значительный процент вегетативных проявлений в виде изменений сердечно-сосудистой системы и присоединения нарушений со стороны желудочно-кишечного тракта. У детей подгрупп 1а и 1б, 2-й группы установлено преобладание гиперсимпатикотонии (у каждого ребенка). Эйтонической и ваготонической направленности исходного вегетативного тонуса в сравнении с детьми 3-й группы не зафиксировано (см. рис. 1, а). У всех детей, особенно у детей подгруппы 1б, отмечен высокий процент асимпатикотонической вегетативной реактивности. У детей подгруппы 1а и 2-й группы частота гиперсимпатикотонии, сочетающейся с асимпатикотонической вегетативной реактивностью, уменьшилась в 2,62 и в 1,29 раза соответственно, но осталась высокой у детей 3-й группы - не выявлялась (см. рис. 1, б). Анализ адаптации выявил хоть и уменьшившиеся в динамике, но высокие проценты ее нарушений у 67,31 % детей подгруппы 1а и у 64,29 % детей подгруппы 1б и меньшие в сравнении с детьми 2-й группы (у 75,39 %). В структуре нарушений адаптации, представленной на рисунке 1, в, показано преобладание у детей подгрупп 1а и 1б, 2-й группы напряжения адаптации. Срыв адаптации в высоком проценте регистрировался у детей, имевших симметричный тип ВЗР. В возрасте 3 месяцев жизни в покое среднее значение показателя АМ0 у детей подгруппы 1а (41,91 ± 9,21) было меньше (р < 0,05), чем у детей подгруппы 1б (44,75 ± 9,43) и 2-й группы (43,15 ± 12,47) (р < 0,05), и больше, чем у детей 3-й группы (37,14 ± 2,18). Дети, перенесшие симметричный тип ВЗР, имели высокую симпатическую активность. В динамике симпатическая активность у всех наблюдаемых детей снижалась. У детей подгрупп 1а (518,21 ± 157,71) и 1б (516,21 ± 118,81) средние значения показателей ИН были сопоставимы и больше (р < 0,05), чем у детей 3-й группы (473,51 ± 94,7), и меньше (р < 0,05), чем у детей 2-й группы (551,69 ± 122,83), то есть в динамике напряжение адаптационных ресурсов уменьшилось. В ответ на тилт-тест у всех обследованных детей, за исключением детей подгруппы 1б, была адекватная реакция. Так, у детей подгруппы 1а средние значения увеличились: АМ0 - до 42,36 ± 11,26, ИН - до 585,72 ± 124,03, у детей 2-й группы: АМ0 - до 45,08 ± 11,39, ИН - до 584,21 ± 117,8, у детей 3-й группы: АМ0 - до 41,92 ± 3,08, ИН - до 556,6 ± 100,4. У детей подгруппы 1б среднее значение АМ0 снизилось до 40 ± 11,46, а среднее значение ИН увеличилось до 615,72 ± 169,13. В клинической картине процент вегетативных проявлений уменьшился. У детей подгрупп 1а (у 97,78 %) и 1б (у каждого ребенка) и 2-й (у 93,33 %) группы установлено преобладание гиперсимпатикотонии (см. рис. 1, а). Отмечен сопоставимый высокий процент при гиперсимпатикотонии асимпатикотонической вегетативной реактивности у всех обследованных детей, за исключением детей 3-й группы (см. рис. 1, б). Нарушения адаптации имели место у 68,89 % детей подгруппы 1а (в динамике сохранялись), у 75 % детей подгруппы 1б (в динамике увеличились), у 62,3 % детей 2-й группы (в динамике уменьшились). В структуре нарушений адаптации, представленной на рисунке 1, в, показано преобладание у детей подгрупп 1а и 1б, 2-й группы неудовлетворительной адаптации. Срыв адаптации в высоком проценте регистрировался у всех детей, особенно имевших симметричный тип ВЗР (см. рис. 1, в). В 6 месяцев жизни в покое среднее значение показателя АМ0 у детей подгруппы 1а (39,33 ± 11,38) было больше (р < 0,05), чем у детей подгруппы 1б (37,69 ± 13,55), и сопоставимо с аналогичным показателем у детей 2-й группы (39,67 ± 11,24) и больше (р < 0,05), чем у детей 3-й группы (35,31 ± 1,94). Дети, перенесшие симметричный тип ВЗР, имели меньшую симпатическую активность в сравнении с детьми подгруппы 1а и 2-й группы, но большую - в сравнении с детьми 3-й группы. В динамике симпатическая активность у всех наблюдаемых детей снижалась. У детей подгрупп 1а (461,81 ± 178,89) и 1б (438,14 ± 194,98) средние значения показателей ИН были несколько больше, чем у детей 2-й (407,68 ± 167,28) и 3-й (405,92 ± 84,08) групп. В динамике напряжение адаптационных процессов уменьшилось. В ответ на тилт-тест у всех обследованных детей зафиксирована адекватная реакция. Так, у детей подгруппы 1а средние значения увеличились: АМ0 - до 45,81 ± 12,23, ИН - до 635,03 ± 155,87, у детей подгруппы 1а: АМ0 - до 40,08 ± 11,24, ИН - до 495,53 ± 110,95, у детей 2-й группы: АМ0 - до 44,87 ± 10,34, ИН - до 559,07 ± 101,59, у детей 3-й группы: АМ0 - до 35,62 ± 4,12, ИН - до 418,25 ± 82,33. У детей подгрупп 1а и 1б установлено преобладание симпатикотонии. Так, гиперсимпатикотония выявлялась у 86,05 % детей подгруппы 1а, у 69,23 % детей подгруппы 1б, у 87,04 % детей 2-й группы (см. рис. 1, а). Отмечен высокий процент при гиперсимпатикотонии асимпатикотонической вегетативной реактивности у всех обследованных детей (см. рис. 1, б). У всех обследованных детей имело место улучшение адаптации. В структуре нарушений адаптации, представленной на рисунке 1, в, показано преобладание у детей подгруппы 1а напряжения адаптации, у детей подгруппы 1б напряжения адаптации и неудовлетворительной адаптации. Частота срыва адаптации уменьшилась и не связана с типом ВЗР. В 12 месяцев жизни в покое среднее значение показателя АМ0 у детей подгруппы 1а (33,34 ± 9,03) не различалось с аналогичным показателем у детей 2-й группы (33,31 ± 10,14) и было меньше (р < 0,05), чем у детей подгруппы 1б (40,45 ± 16,74). У детей 3-й группы среднее значение показателя АМ0 составило 35,0 ± 3,86. Таким образом, симпатическая активность у детей, перенесших асимметричный тип ВЗР, и у детей 2-й группы была сопоставима, ниже, чем у детей 3-й группы, в то же время у детей, перенесших симметричный тип ВЗР, имело место напряжение симпатического отдела. В динамике симпатическая активность у пациентов подгруппы 1а и 2-й группы снижалась (р < 0,05), у детей подгруппы 1б возрастала (р < 0,05), у детей 3-й группы не изменилась. Средние значения показателей ИН у детей подгруппы 1а (304,96 ± 121,55) и 2-й группы (310,6 ± 141,4) были сопоставимы, меньше (р < 0,05), чем у детей 3-й группы (376,32 ± 93,71) и подгруппы 1б (599,8 ± 157,46). Таким образом, у детей подгруппы 1а и 2-й группы зафиксировано истощение адаптационных процессов, в то же время у детей подгруппы 1б - напряжение ресурсных возможностей. В динамике у детей подгруппы 1а и 2-й группы наблюдалось истощение адаптационных резервов, у детей подгруппы 1б - напряжение адаптационных ресурсов. В ответ на тилт-тест у детей подгруппы 1а, 2-й и 3-й групп зафиксирована адекватная реакция, проявлявшаяся в увеличении средних значений показателя АМ0 и показателя ИН. У детей подгруппы 1а: АМ0 - до 36,07 ± 12,19, ИН - до 420,47 ± 171,64; у детей 2-й группы: АМ0 - до 36,29 ± 9,18, ИН - до 359,45 ± 195,91, у детей 3-й группы: АМ0 - до 37 ± 4,68, ИН - до 387,68 ± 109,18. А вот у детей подгруппы 1б определено уменьшение средних значений показателя АМ0 до 35,72 ± 9,71 и показателя ИН до 371,16 ± 136,44, указывавших на истощение напряженных адаптационных ресурсов. У детей подгрупп 1а и 1б установлено преобладание симпатикотонии. Так, гиперсимпатикотония выявлялась у 75,61 % детей подгруппы 1а, у 72,73 % детей подгруппы 1б, у 67,24 % детей 2-й группы (см. рис. 1, а). Асимпатикотоническая вегетативная реактивность практически с сопоставимой частотой выявлялась у детей подгруппы 1а и 2-й группы, но меньшей, чем у детей подгруппы 1б. Гиперсимпатикотоническая вегетативная реактивность чаще фиксировалась у детей подгруппы 1а и 2-й группы и реже у детей подгруппы 1б и 3-й группы. Следует отметить, что в динамике частота асимпатикотонической вегетативной реактивности увеличивалась у детей подгрупп 1а (в 1,4 раза) и 1б (в 1,58 раза), 2-й группы (в 1,86 раза), при этом с большей частотой определялась именно у детей, имевших симметричный тип ВЗР. Заслуживает внимание высокий процент при гиперсимпатикотонии асимпатикотонической вегетативной реактивности, что определено у 17,07 % детей подгруппы 1а, у 27,27 % детей подгруппы 1б, у 17,24 % детей 2-й группы (см. рис. 1, б). У детей, перенесших ВЗР, особенно у пациентов, перенесших симметричный тип ВЗР, в сравнении с детьми, не имевшими ВЗР, имело место ухудшение адаптации. В структуре нарушений адаптации, представленной на рисунке 1, в, показано преобладание у детей подгрупп 1а и 1б неудовлетворительной адаптации, у детей 2-й группы напряжения адаптации. Частота срыва адаптации у детей подгрупп 1а и 1б, 2-й группы в динамике существенно не изменилась и не была связана с типом ВЗР. Итак, при рождении симпатическая активность у детей подгруппы 1а выше, чем у детей подгруппы 1б и 3-й группы, и ниже в сравнении с детьми 2-й группы. Симпатическая активность у детей подгруппы 1б была сопоставима с таковой у детей 3-й группы. К концу неонатального периода жизни симпатическая активность значительнее возрастала у детей подгруппы 1б, менее выраженно у детей подгруппы 1а, еще менее выраженно у детей 2-й группы и минимально у детей 3-й группы. К 3-му месяцу жизни у всех детей имело место снижение симпатической активности. Более выраженное снижение симпатической активности установлено у детей подгруппы 1а в сравнении с детьми подгруппы 1б, 2-й и 3-й групп. При этом снижение симпатической активности у детей подгруппы 1б и 2-й группы было сопоставимо и меньше, чем у детей 3-й группы. К концу первого полугодия жизни симпатическая активность продолжала снижаться у всех детей. Значительное снижение симпатической активности зафиксировали у детей подгруппы 1б, менее выраженное у детей 2-й группы, еще менее выраженное у детей подгруппы 1а и минимальное у детей 3-й группы. В динамике второго полугодия жизни симпатическая активность у пациентов подгруппы 1а и 2-й группы снижалась, у детей подгруппы 1б возрастала, у детей 3-й группы не изменялась. В 12 месяцев жизни симпатическая активность у детей подгруппы 1а и 2-й группы была сопоставима, меньше, чем у детей подгруппы 1б и 3-й группы. Отметим, что у детей подгруппы 1б зафиксирована максимальная активность симпатического отдела, именно эти дети не имели адекватной реакции на тилт-тест, у них была большей частота гиперсимпатикотонии с асимпатикотонической вегетативной реактивностью и больший процент нарушений адаптации с преобладанием неудовлетворительной адаптации. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Установлено, что у детей наличие симметричного типа ВЗР, в отличие от асимметричного, связано с большей частотой церебральной ишемии I-II степеней тяжести при рождении. Наличие симметричного типа ВЗР в сравнении с асимметричным у детей связано в возрасте: 1) двух-трех суток жизни с меньшей симпатической активностью, истощением адаптационных ресурсов, адекватной реакцией на тилт-тест, меньшей частотой гиперсимпатикотонии, асимпатикотонической вегетативной реактивности, сопоставимой частотой гиперсимпатикотонической вегетативной реактивности, нарушений адаптации с преобладанием напряжения и срыва адаптации; 2) 1 месяц жизни с большими симпатической активностью и напряжением адаптационных ресурсов, адекватной реакцией на тилт-тест, сопоставимой частотой гиперсимпатикотонии, высокой частотой асимпатикотонической вегетативной реактивности, меньшей частотой гиперсимпатикотонической вегетативной реактивности, сопоставимой частотой нарушений адаптации с преобладанием напряжения адаптации; 3) 3 месяца жизни с большей симпатической активностью, сопоставимым напряжением адаптационных ресурсов, адекватной реакцией на тилт-тест, преобладанием гиперсимпатикотонии, сопоставимой частотой асимпатикотонической вегетативной реактивности, большими частотой гиперсимпатикотонической вегетативной реактивности, нарушений адаптации с преобладанием срыва адаптации; 4) 6 месяцев жизни с меньшей симпатической активностью, сопоставимым напряженнием адаптационных ресурсов, адекватной реакцией на тилт-тест, меньшими частотой гиперсимпатикотонии и гиперсимпатикотониченской вегетативной реактивности, большей частотой асимпатикотонической вегетативной реактивности, сопоставимой частотой нарушений адаптации с преобладанием напряжения адаптации; 5) 12 месяцев жизни с большей симпатической активностью, напряжением компенсаторных ресурсов, отсутствием адекватной реакции на тилт-тест, сопоставимой частотой гиперсимпатикотонии, меньшей частотой гиперсимпатикотонической вегетативной реактивности, большими частотой асимпатикотонической вегетативной реактивности и нарушений адаптации с преобладанием неудовлетворительной адаптации. ВЫВОД Установлено, что у детей наличие симметричного типа ВЗР, в отличие от асимметричного, связано с большей частотой церебральной ишемии I-II степеней тяжести при рождении и вегетативной дисфункции, начиная со второго полугодия жизни и достигая максимальных значений к концу первого года жизни, что подтверждено клиническим проявлениями и результатами дополнительных методов исследования. Доказанное должно нацелить неонатологов и педиатров на персонифицированное наблюдение детей, имевших внутриутробную задержку роста в анамнезе, особенно перенесших симметричный тип внутриутробной задержки роста, и проведение у таких детей профилактических мероприятий вегетативной дисфункции в первом полугодии жизни, а лечебных - начиная с немедикаментозных или щадящих медикаментозных мероприятий во втором полугодии жизни. В то же время дети, имевшие асимметричный тип внутриутробной задержки роста, заслуживают особого внимания в неонатальном периоде и в 12 месяцев жизни.About the authors
Dmitry O Ivanov
St Petersburg State Pediatric Medical University, Ministry of Healthcare of the Russian Federation
Email: doivanov@yandex.ru
MD, PhD, Dr Med Sci, Professor, Rector, Сhief Neonatologist Saint Petersburg, Russia
Lyudmila V Kozlova
The Council of Federation of the Federal Assembly of the Russian Federation
Email: LVKozlova@senat.gov.ru
MD, PhD, Dr Med Sci, Professor, Deputy Chairman of the Federation Council Committee on social policy Moscow, Russia
Vitaly V Derevtsov
Federal Almazov North-West Medical Research Center
Email: VitalyDеrevtsov@gmail.com
MD, PhD, pediatric cardiologist. Institute of Perinatology and Pediatrics Saint Petersburg, Russia
References
- Деревцов В.В. Некоторые аспекты состояния здоровья детей, рожденных с разными типами внутриутробной задержки роста, в раннем неонатальном периоде // Казанский медицинский журнал. - 2017. - Т. 98. - № 1. - С. 44-52.
- Иванов Д.О., Козлова Л.В., Деревцов В.В. Вегетативная дисфункция и адаптационно-резервные возможности у детей, рожденных с внутриутробной задержкой роста, в первом полугодии жизни // Педиатр. - 2016. - Т. 7. - № 4. - С. 77-89.
- Иванов Д.О., Козлова Л.В., Деревцов В.В., Прийма Н.Ф. Оценка сердечно-сосудистой системы у детей, рожденных с задержкой роста плода, в возрасте 3 и 6 мес. жизни // Consilium Medicum. Педиатрия (Прил.). - 2016. - Т. 4. - С. 29-34.
- Козлова Л.В., Иванов Д.О., Деревцов В.В., Прийма Н.Ф. Изменения сердечно-сосудистой системы у детей, рожденных с задержкой роста плода, в первом полугодии жизни // Российский вестник перинатологии и педиатрии. - 2016. - Т. 61. - № 6. - С. 59-67.
- Макаров И.О., Юдина Е.В., Боровкова Е.И. Задержка роста плода. - М.: МЕДпресс-информ, 2012.
- Оразмурадов А.А., Апресян С.В., Радзинский В.Е. Плацентарная недостаточность: реалии и перспективы. Информационное письмо с комментариями проф. В.Е. Радзинского «Плацентарная недостаточность - опять загадки и предложения». - М.: StatusPraesens, 2009.
- Середа Ю.В., Шабалов Н.П. Нейроциркуляторная дисфункция. - СПб.: Питер, 2006.
- Стрижаков А.Н., Игнатко И.В., Тимохина Е.В., и др. Синдром задержки роста плода. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2013.
- Шварков С.Б. Особенности вегетативной дистонии у детей. - М.: Медицина, 1991.