Том 10, № 6 (2019)

Неинвазивный мониторинг оксигенации мозга с помощью параинфракрасной спектроскопии находит все большее применение в неонатологии с целью своевременной коррекции гипо- или гипероксии при реанимации новорожденных, но его внедрение в практику для диагностики и прогноза перинатальной патологии ограничено в связи с наличием противоречивых данных о референтных значениях нормы у детей различного гестационного возраста. Цель исследования — изучить показатели церебральной оксиметрии в цикле сна у здоровых доношенных новорожденных детей. В исследовании участвовали 38 детей, из которых 22 родились естественным путем (I группа), а 16 путем операции планового кесарева сечения (II группа). Синхронно с электрополиграммой сна регистрировали церебральную оксиметрию (СrSO₂) (Somanetics INVOS 5100C) одновременно с мониторингом пульсоксиметрии — SaO₂ (пульсоксиметр Radical «Masimo»). Фракционную тканевую экстракцию кислорода (ФТОЭ) вычисляли по формуле (FTOE = (SаO₂ – CrSO₂)/SаO₂), усредняя показатели у каждого ребенка за 15 мин длительности типичной электрополиграммы спокойной (NREM) и активной (REM) фаз первого цикла сна после кормления. Результаты исследований показали, что сатурация кислорода в ткани мозга изменяется в зависимости от функционального состояния центральной нервной системы и составляет в фазе NREM сна 81,93 ± 1,74 %, тогда как в фазе REM сна 74,18 ± 0,75 % (р < 0,001), как во время активного бодрствования — 75,6 ± 1,0 %. ФТОЭ в период REM-сна 0,221 ± 0,008 % против 0,129 ± 0,005 % во время NREM-фазы (р < 0,001), что указывает на значительный рост потребления кислорода в период эндогенной активациии нейрональных структур и метаболизма, возникающих в REM-сне. Различия показателей между группами отсутствовали. Высокое потребление кислорода во время REM-cна указывает на его важную роль в развитии мозга в раннем онтогенезе. Оценка показателей церебральной оксиметрии с учетом структуры сна позволит с новых позиций использовать метод в клинической практике для диагностики и прогноза перинатального поражения центральной нервной системы.

Цель. Оценить длину тела у детей грудного возраста от матерей с отягощенным соматическим и акушерско-гинекологическим анамнезом, в том числе с задержкой роста плода разных типов легкой степени тяжести, в сравнении между собой, со здоровыми детьми от практически здоровых матерей и с детьми от матерей с отягощенным соматическим и акушерско-гинекологическим анамнезом, но без задержки роста плода.

Материалы и методы. С рождения наблюдались 166 детей. Из них рождены в исходе осложненных беременностей, в том числе с задержкой роста плода легкой степени тяжести 72 (1-я группа) и без таковой 69 (2-я группа) матерями с отягощенным соматическим и гинекологическим анамнезом. Задержка внутриутробного развития гипопластического типа диагностирована у 15 (20,83 %) детей (подгруппа 1б), гипотрофического типа — у 57 (79,17 %) (подгруппа 1а) детей 1-й группы. Практически здоровые дети, рожденные от практически здоровых матерей в исходе физиологических беременностей, составили 3-ю группу — 25 детей. Дети доношенные осматривались в 1 (154), 3 (138), 6 (131) и 12 (119 детей) мес. Произведен комплексный анализ данных анамнеза, осмотра, длины тела. Применены непараметрические методы статистического анализа.

Результаты. Доказаны различия (р < 0,01) длины тела (Ме, см) у детей при рождении между подгруппой 1б (48) и 2-й группой (52); в 1 мес. между подгруппами 1а (53) и 1б (52,5); в 3 мес. между подгруппой 1а (60) и 2-й группой (62); в 6 мес. между подгруппами 1а (66,5) и 1б (65,5); в 12 мес. между подгруппами 1а (74,25) и 1б (73), подгруппой 1а и 2-й группой (76), подгруппой 1б и 2-й группой. Прибавка длины тела к 1 мес. у детей подгрупп 1а (4) и 1б (4,5) в сравнении с детьми 2-й и 3-й групп на больше 1 и 1,5 см соответственно; к 3 мес. у детей подгруппы 1а (7) и 2-й группы (7) сопоставима и больше, чем у детей подгруппы 1б на 0,5 см, 3-й группы на 1 и 0,5 см соответственно; к 6 мес. у детей подгрупп 1а (6,5) и 1б (6,5) больше, чем у детей 2-й группы на 0,5 см, меньше чем у детей 3-й группы на 0,5 см; к 12 мес. у детей подгрупп 1а и 1б; 1, 2 и 3-й групп сопоставима. К 12 мес. у детей подгруппы 1б в сравнении с детьми 2-й и 3-й групп меньше на 0,5 см.

Выводы. Задержка внутриутробного развития даже легкой степени тяжести определяет изменения со стороны длины тела детей грудного возраста, что необходимо учитывать при диспансерном наблюдении для проведения корригирующих мероприятий.

Цель исследования — изучить патогенез клинико-лабораторных синдромов преэклампсия-подобного состояния и возможность влияния на них посредством введения специфических антител к маринобуфагенину.

Материалы и методы. В эксперименте были использованы 36 беременных крыс. 12 из них составили первую контрольную группу. 24 крысам с 12 по 19 дни беременности назначали 1,8 % раствор NaCl для моделирования преэклампсия-подобного состояния. В последующем данную выборку разделили на 2 группы. В одной группе (12 животных, вторая группа) в качестве иммунного средства внутрибрюшинно вводилась преиммунная кроличья сыворотка. В другой группе (12 животных, третья группа) производили однократное внутрибрюшинное введение поликлональных анти-маринобуфагенин антител. После инъекции антител проводили комплексную клинико-лабораторную оценку.

Результаты. На фоне гиперсолевой диеты установлено увеличение систолического артериального давления, а также концентрации маринобуфагенина в плазме крови. Введение антител к маринобуфагенину вызывало уменьшение артериального давления. Кроме того, при формировании преэклампсия-подобного состояния установлено увеличение содержания эндоглина и sFlt1 в плаценте, а также увеличение sFlt1, коллагена-1 и уменьшение Fli-1 в грудной аорте. Назначение антител к маринобуфагенину приводило к увеличению содержания Fli-1 до уровня в контрольной группе.

Выводы. При формировании преэклампсия-подобного состояния повышение уровня маринобуфагенина в плазме крови приводит к возрастанию содержания антиангиогенных факторов в плаценте и в грудной аорте. Внутрибрюшинное введение антител к маринобуфагенину способствует значительному повышению содержания Fli-1.

Цель настоящего исследования заключалась в отработке методики формирования или актуализации довербальных понятий в условиях самостоятельного поиска решения задачи испытуемыми для ее применения в клинической практике. Условия отсутствия инструкций со стороны исследователя позволяют: а) проводить сравнения в онтогенетическом и клиническом аспектах; б) развивать навыки самостоятельного поиска решений в проблемных ситуациях у испытуемых; в) совершенствовать творческий потенциал ребенка; г) развивать способности к достижению цели. Преимущество использования довербальных понятий размера и формы заключается в том, что данная методика может быть применена на детях младшего дошкольного возраста и детях с задержкой речевого развития. Для отработки методики были выбраны 7 здоровых детей среднего дошкольного возраста. Первой задачей являлось формирование или актуализация понятия большего или меньшего размера предметов у детей при одновременном предъявлении 4 плоских или объемных фигур. Вторая задача: формирование или актуализация понятия объемного или плоского предмета среди 4 фигур одного размера (малого, среднего или большого), которые предъявлялись одновременно. Для получения подкрепления при формировании обоих понятий ребенку необходимо было выбрать фигуру, отличную от трех других в пробе. В обеих задачах фиксировали количество проб, необходимых для однократного достижения или превышения 70% уровня правильной реализации задачи по каждому типу обучения. Результаты показали, что скорости обучения при формировании понятий большего/меньшего размера и объемной/плоской формы не отличаются друг от друга. Можно предположить, что эти понятия равнозначно важны для детей в возрасте 4–5 лет. Проведенное исследование показало, что модель формирования понятий является удобным психологическим методом тестирования уровня развития высших когнитивных функций у испытуемых и ее применение возможно в клинической практике с параллельной записью мозговой активности у детей (электроэнцефалография, вызванные потенциалы и др.) в процессе выполнения ими когнитивной задачи. Описанная модель перспективна для выявления задержек интеллектуального развития у детей дошкольного возраста и может использоваться для тестирования детей с различными когнитивными отклонениями.

Цель — исследование эхокардиографических показателей перед и после индукции суперовуляции при экстракорпоральном оплодотворении для определения характера влияния манипуляции на функциональное состояние кардиоваскулярной системы у здоровых женщин репродуктивного возраста.

Материалы и методы. В статье представлены результаты клинико-инструментального обследования 80 практически здоровых женщин (средний возраст 32,3 ± 3,5 года). Женщины обследовались дважды — перед и после индукции суперовуляции при экстракорпоральном оплодотворении.

Результаты. Установлено, что на фоне снижения ударного объема крови (р < 0,001) отмечалось компенсаторное учащение сердечных сокращений (р < 0,001). Эти изменения обеспечивали стабильность минутного объема крови после индукции суперовуляции (до — 51,1 ± 1,1 мл; после — 52,1 ± 1,2 мл; р > 0,05). После индукции суперовуляции у женщин наблюдалось повышение интегрального систолического индекса ремоделирования сердца (до — 108,7 ± 2,5 ед.; после — 118,5 ± 4,7 ед.; р < 0,001), показателя миокардиального стресса в систолу (до — 111,5 ± 6,7 дин/см²; после — 127,3 ± 7,4 дин/см²; р < 0,001) и показателя миокардиального стресса в диастолу (до — 139,4 ± 6,8 дин/см²; после — 165,7 ± 7,9 дин/см²; р < 0,001). У практически здоровых женщин после индукции суперовуляции увеличивалась фракция выброса левого желудочка (до — 71,3 ± 4,2 %; после — 74,8 ± 4,1 %; р < 0,001). Выявленная динамика расценивается как ответная реакция миокарда на изменение гормонального фона при индукции суперовуляции. Об этом свидетельствует корреляционная связь между уровнем эстрадиола и фракцией выброса левого желудочка (r = 0,36; р < 0,05).

Заключение. Индукция суперовуляции не оказывает неблагоприятного влияния на систолическую и диастолическую функции левого желудочка. Однако после данной манипуляции отмечается повышение систолического и диастолического миокардиального стрессов, что отражает напряжение миокарда в ответ на гемодинамические изменения. Индексы ремоделирования более информативны для оценки дезадаптивных и адаптивных вариантов изменений со стороны миокарда у здоровых женщин, чем традиционные эхокардиографические показатели. В связи с этим индексы ремоделирования целесообразно использовать как дополнительные индикаторы функционального состояния сердца у женщин перед и после индукции суперовуляции при экстракорпоральном оплодотворении.

В статье представлен обзор литературы, посвященной современным исследованиям адаптации к учебной деятельности в начальной, средней и высшей школах. Показано значение психофизиологической «цены» адаптации в процессе достижения результата учебной деятельности. Рассмотрено возможное содержание основных психофизиологических комплексов для оценки параметров адаптации, включающих в себя методики определения типологических свойств нервной системы, показателей вариабельности сердечного ритма, особенностей конституции, составляющих понятие психофизиологического статуса учащихся, который не только генетически детерминирован, но и может изменяться под действием внешних воздействий. Уделено внимание гендерной гетерохронности развития. Особое внимание направлено на проблему адаптации учащихся к профильному обучению. Показана необходимость психофизиологического мониторинга с учетом «цены» адаптации. Показано, что выделяют три основных периода напряжения адаптационных систем в процессе обучения — начальная школа, пубертатный и первые курсы обучения в вузе, но механизмы напряжения у этих трех групп существенно отличаются. Так, у первоклассников срыву адаптации способствует несоответствие темпам морфофункционального развития, а также наблюдается существенное влияние гендерной гетерохронности развития на процессы адаптации. У подростков в начале пубертата наблюдается повышение «цены» адаптации к учебной деятельности, а напряжение регуляторных механизмов усиливается при переходе к профильному обучению, однако большое значение в дальнейшей адаптации имеет соответствие индивидуально-типологических особенностей выбранному направлению обучения. У студентов первых курсов, в отличие от пятикурсников, наблюдается снижение резервных возможностей сердечно-сосудистой и центральной нервной систем, особенно в условиях экзаменационного стресса.

В статье приведены результаты исследования особенностей защитно-совладающего поведения взрослых с атопическим дерматитом с учетом пола. Атопический дерматит — мультифакторное заболевание кожи, характеризующееся зудом, рецидивирующим течением, возрастными особенностями локализации и морфологии очагов поражения. В настоящее время отмечается значительный рост заболеваемости атопическим дерматитом, а вместе с тем, усугубляется его течение. Обострение заболевания является стрессовой ситуацией, для совладания с которой необходимо формирование защитно-совладающего поведения. Все испытуемые имеют лихеноидную форму атопического дерматита, дебют заболевания был в раннем детском возрасте; симптоматика заболевания проявляется сезонно либо при воздействии стрессовых факторов. Частота обострения заболевания 3–4 раза в год, госпитализации в связи с болезнью 1–2 раза в год. Все испытуемые состоят на учете в кожно-венерологических диспансерах; на вопрос, мешает ли данный диагноз в повседневной жизни, дают положительный ответ. На основании анализа полученных результатов авторы выделили мишени психологической коррекции данного контингента больных: неадаптивное совладающее поведение, низкий уровень адаптационных возможностей (личностный адаптационный потенциал, поведенческая регуляция, коммуникативный потенциал). Авторами была разработана программа психологической коррекции больных с атопическим дерматитом, которая впоследствии может быть включена в систему комплексного подхода к профилактике, лечению и реабилитации данного контингента больных.

В статье приведено клиническое динамическое наблюдение ребенка с первичным иммунодефицитным состоянием, представлены этапы дифференциально-диагностического поиска врожденной генетической патологии. Синдром Ниймеген — аутосомно-рецессивное заболевание, обусловленное мутацией гена NBN, характеризующееся микроцефалией, «птичьими» чертами лица, задержкой физического развития, иммунодефицитом, врожденными пороками развития, повышенной чувствительностью к рентгеновскому облучению и высокой предрасположенностью к онкологическим заболеваниям. Данный синдром актуален для российских педиатров в связи с высокой частотой носительства «славянской» мутации гена NBN среди населения Российской Федерации. В представленном клиническом наблюдении описана динамика течения заболевания и этапы диагностики у пациентки с характерными фенотипическими особенностями, частыми эпизодами острой респираторной вирусной инфекции (до 8 раз в год) с присоединением бактериальной инфекции, повышением температуры тела до фебрильных цифр. Длительность верификации иммунодефицитного состояния составила 5 лет. Несмотря на осложненное течение инфекционных заболеваний, общее самочувствие ребенка значительно не страдало, уровень нервно-психического развития соответствовал возрасту. Диагноз «синдром Ниймеген» был поставлен на основании характерных фенотипических особенностей, клинико-анамнестических данных, результатов лабораторно-инструментальных исследований и подтвержден результатами молекулярно-генетического анализа.