Russian hydropower under the global climate change

Cover Page

Cite item

Full Text

Abstract

The influence of the climate change in Russia on the operation of hydroelectric power plants during the 21st century is considered. For obtaining quantitative assessments, the results yielded by global climatic models for river runoff were subjected to ensemble averaging. In addition to the standard RCP climatic scenarios, the MPEI scenario is considered, the fundamental distinctive feature of which is that the most likely development trajectories are selected. It is found that the choice of a scenario has an essential effect on both the qualitative pattern of river runoff changes over the territory and on the quantitative characteristics of this process.An integral assessment for the change in the hydroelectric power plant outputs due to climate change is made.

Full Text

Производство электроэнергии гидростанциями вносит существенный вклад в удовлетворение постоянно растущего спроса на электричество во всём мире. В России в конце 2010-х годов ГЭС производят примерно 17% общей выработки электроэнергии и располагают 21% общей установленной мощности. В последние десятилетия российская гидроэнергетика вынуждена адаптироваться к новым социально- экономическим и административно-политическим условиям. Влияние на её работу изменений климата пока не столь очевидно, но от того не менее неотвратимо. Исследования последних десятилетий позволяют предположить, что направленные гидрологические изменения в России уже начались и продолжатся, по крайней мере ещё в течение многих десятилетий.

Изменения климата происходили на протяжении всей истории Земли. Особенность современного глобального изменения климата заключается в наличии существенного антропогенного вклада в этот процесс. Именно антропогенный тренд, скорее всего, будет определять неуклонное повышение глобальной температуры на всём протяжении XXI в. [1].

В среднем повышению глобальной температуры на 1oC отвечает увеличение количества осадков на 2% или примерно на 20 мм в год в среднем по земному шару [1, 2]. Именно такими значениями в глобальном масштабе характеризовалось изменение климата в XX и начале XXI в. При этом изменение режима выпадающих осадков происходит чрезвычайно неравномерно (рис. 1). Результаты наблюдений [3], теоретического анализа и численного моделирования [4] свидетельствуют, что в результате современных климатических изменений области с высоким количеством осадков, как правило, начинают получать ещё больше влаги, а в засушливых регионах планеты преимущественно происходит иссушение.

 

Рис. 1. Изменение среднегодового количества осадков при глобальном потеплении на 1oC (период 1997–2016 гг. по сравнению с периодом 1911–1930 гг.) – расчёт авторов по данным [3].

 

Рис. 2. Тренды среднеглобальной температуры в XXI столетии (по отношению к уровню 1986–2005 гг.) при разных сценариях антропогенного воздействия: данные [1] для сценариев rcp; результаты работы [5] для прогноза МЭИ.

 

На всём протяжении XXI в. глобальная температура Tglob продолжит расти. Результаты моделирования [1, 5] показывают (рис. 2), что при умеренных, наиболее реалистичных, климатических сценариях (rcp 4.511 и МЭИ) изменение глобальной температуры на протяжении XXI в. составит не менее 1oC, т. е. будет несколько выше ΔTglob, наблюдавшегося в течение XX столетия. Это повышение температуры неминуемо приведёт к дальнейшей трансформации гидрологических процессов по всей планете.

Оценка долговременных изменений речного стока осложнена его высокой природной изменчивостью [1]. Однако наличие существенных изменений в процессах формирования стока очевидно уже сегодня. На территории России наиболее заметным проявлением этих изменений стало выравнивание сезонного распределения стока. В ряде регионов эти изменения столь существенны, что заставляют говорить о формировании нового квазистационарного режима.

Для годового стока на территории России достоверно установлено наличие многолетних фаз снижения и повышения водности, связанных в первую очередь с вариациями глобальной атмосферной циркуляции [5]. Наличие этой долгопериодной компоненты в сочетании со стохастической природой формирования речного стока определяет сложность оценки связи речного стока с изменениями климата. Однако уже сегодня изменения глобального гидрологического цикла могут означать нарушение стационарности временных рядов речного стока, вызванных изменением климата [8]. Это обстоятельство делает крайне затруднительным использование статистических методов для долговременных прогнозных оценок и повышает значение гидродинамического моделирования.

Для территории России ведущими исследовательскими группами (ГГО, ГГИ, ИВП РАН) разработано несколько региональных моделей формирования речного стока, которые применялись в том числе при получении прогнозных оценок для XXI столетия [9–12]. Ограничения этого подхода связаны в первую очередь с высокими требованиями региональных моделей к исходным данным и недостатком данных гидрологических наблюдений для территории России.

Другим существенным недостатком опубликованных оценок является в известной мере произвольный выбор сценария антропогенного воздействия на климатическую систему. Все опубликованные на сегодняшний день прогнозы для долговременных изменений речного стока на территории России рассматривают обычно один-два из сценариев Межправительственной группы экспертов по изменению климата (МГЭИК): как правило, умеренный сценарий rcp 4.5 или чрезвычайно высокий rcp 8.5. Не отрицая научных достоинств такого подхода, следует заметить, что эти сценарии представляют собой некие искусственно построенные траектории для антропогенных форсингов, которые отнюдь не призваны предоставить прогноз последних.

Задача настоящей работы состоит в получении прогнозных оценок речного стока по территории России на протяжении XXI века при наиболее вероятных значениях антропогенных климатических факторов в течение следующих десятилетий. Реалистичная прогнозная оценка этих факторов была осуществлена в соответствии с выполненным нами ранее прогнозом [5]. Принципиальное отличие этого прогноза от сценариев rcp заключено в выборе из всего многообразия возможных траекторий развития в первую очередь тех, которые, по всей вероятности, действительно станут реальностью через несколько десятилетий. Эти результаты прогнозов МЭИ за последние тридцать лет прошли многократную верификацию, показав хорошее соответствие данным наблюдений [6].

Для получения прогнозных оценок речного стока в настоящей работе мы использовали ансамблевое осреднение результатов CMIP5 [13] с валидацией модельных расчётов на доступных данных наблюдений [14, 15]. Для обработки данных валидационных расчётов и регионального моделирования был разработан собственный программный комплекс в среде R. По результатам валидационных расчётов было проведено ранжирование глобальных климатических моделей по их способности воспроизводить основные пространственные закономерности долговременных изменений речного стока на территории России. Из 21 модели, показавшей наилучшее соответствие данным наблюдений, был сформирован ансамбль для получения прогнозных оценок.

 

Рис. 3. Относительное изменение среднегодовой величины речного стока в Северной Евразии в 2045−2054 гг. по отношению к периоду 2007–2016 гг: а – по сценарию rcp 2.6, б – по сценарию rcp 4.5, в – по сценарию МЭИ.

 

Прогнозные оценки для XXI века были получены на основе экспериментов для сценариев rcp 2.6, 4.5, 8.5. Для каждой точки расчётной сетки по результатам этих трёх экспериментов была построена регрессия модельного значения речного стока на среднеглобальную температуру. Итоговое поле стока для сценария МЭИ было рассчитано по значению глобальной температуры Tglob, соответствующему этому сценарию. Для всех рассмотренных сценариев rcp и прогноза МЭИ изменение модельного среднегодового стока в середине XXI века оказывается статистически значимым для большей части территории России. Следует заметить, что оценка антропогенного вклада в этот процесс требует более детального исследования.

В целом результаты прогнозных оценок для речного стока по территории России качественно соответствуют известной тенденции повышения увлажнённости в регионах с высоким количеством осадков и её снижения в засушливых областях (рис. 3). Однако подробности поля речного стока сильно зависят от выбранного климатического сценария. Для сценария МЭИ, который с должным основанием можно считать значительно более реалистичным по сравнению со сценариями rcp, пространственное распределение стока по территории России заметно отличается от ближайших по параметрам сценариев rcp 2.6 и rcp 4.5.

Количественные оценки долговременных тенденций изменения стока и выработки ГЭС получены для крупнейших бассейнов России в рамках сценария МЭИ и умеренного сценария rcp 4.5 (табл. 1). Величина годового речного стока тесно связана с выработкой гидроэлектростанций на европейской части России, которые работают в режиме внутригодового регулирования стока. Напротив, в Сибири, где ГЭС работают в режиме межгодового регулирования стока, связь выработки и стока выглядит слабее и становится более тесной лишь при осреднении за многолетние интервалы.

Из приведённых результатов следует, что выбор сценария весьма существенно влияет на количественную оценку тенденций речного стока даже при использованном весьма упрощенном подходе. Проведённый комплекс расчётов позволяет сделать следующие выводы:

 

Таблица 1. Изменение речного стока и выработки электроэнергии ГЭС России в результате климатических изменений к середине XXI в., %

Бассейн

Изменение речного стока

Изменение выработки ГЭС

rcp 4.5

МЭИ

rcp 4.5

МЭИ

Волжско- Камский каскад

3

5

2

3

Бассейн Енисея–Ангары

6

11

2

4

Бассейн Амура

6

12

2

5

Реки Северо- Запада

7

6

2

3

Бассейн Лены

13

7

7

4

В среднем по России

3

4

 

Изменения глобального гидрологического цикла уже произошли и станут более явными в следующие несколько десятилетий. Модельные расчёты позволяют ожидать значимых изменений речного стока к середине XXI в. по сравнению с началом столетия на большей части территории России.

Выбор сценария оказывает существенное влияние как на качественную картину изменений речного стока по территории, так и на количественные характеристики этого процесса.

В результате дальнейшего изменения климата условия работы гидроэлектростанций на большей части территории России улучшатся за счёт повышения гидропотенциала и выравнивания внутригодового распределения стока. Увеличение годовой выработки мы оцениваем в 7–8 млрд кВт‧ч или 3–4% от современной величины к середине текущего столетия.

В.В. Клименко благодарит Министерство образования и науки РФ за персональную поддержку (задание 13.4662.2017/ВУ).

Авторы благодарят исследовательские группы CMIP5 за предоставление результатов расчётов и Гамбургский международный центр климатических данных (World Data Center for Climate, Deutsches Klimarechenzentrum) за организацию доступа к данным.

Работа выполнена при финансовой поддержке РФФИ (грант № 17–08–00134) в части моделирования климатических изменений и РНФ (грант 18–19–00662) в части исследования гидроэнергетики России.

Примечание: 

Сценарии rcp (representative concentration path-ways) — набор сценариев, в настоящее время предлагаемых Межправительственной группой экспертов по изменению климата (IPCC) для оценки климатических условий будущего [1]. Сценарий rcp 4.5, по нашему мнению, в наибольшей степени соответствует наблюдаемым в настоящее время тенденциям.

×

About the authors

V. V. Klimenko

National Research University Moscow Power Engineering Institute

Author for correspondence.
Email: nilgpe@mpei.ru
Russian Federation, Moscow

E. V. Fedotova

National Research University Moscow Power Engineering Institute

Email: e.v.kasilova@mpei.ru
Russian Federation, Moscow

References

  1. Climate Change 2013: The Physical Science Basis. Contribution of Working Group I to the Fifth Assessment Report of the Intergovernmental Panel on Climate Change / T.F. Stocker, D. Qin, G.-K. Plattner, M. Tignor, S.K. Allen, J. Boschung, A. Nauels, Y. Xia, V. Bex, P.M. Midgley. Eds. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2013. 1552 p.
  2. Второй оценочный доклад об изменениях климата и их последствиях на террито-рии РФ / Под ред. В.М. Катцова, С.М. Семенова. М.: Росгидромет, 2014.
  3. Данные NCDC: https://www.ncdc.noaa.gov/temp-and-precip/ghcn-gridded-products/
  4. Held I.M., Soden B.J. // J. Climate. 2006. V. 19. P. 5686–5699.
  5. Клименко В.В., Клименко А.В., Микушина О.В., Терешин А.Г. // Теплоэнергетика. 2016. № 9. С. 1–6.
  6. Клименко В.В., Клименко А.В., Терешин А.Г. // Изв. РАН. Физика атмосферы и океа-на. 2015. Т. 51. № 2. С. 158–168.
  7. Попова В.А., Георгиади А.Г. // Изв. РАН. Сер. геогр. 2017. № 2. С. 47–59.
  8. Milly P.C.D., Betancourt J., Falkenmark M., Hirsch R.M., Kundzewicz Z.W., Let-tenmaier D.P., Stouffer R.J. // Science. 2008. V. 319. P. 573–574.
  9. Катцов В.М., Говоркова В.А. // Тр. ГГО им. А.И. Воей- кова. 2013. В. 569. С. 75–97.
  10. Акентьева Е.М., Сидоренко Г.И., Тюсов Г.А. // Тр. ГГО им. А.И. Воейкова. 2014. В. 570. С. 95–105.
  11. Калугин А.С. Mодель формирования стока реки Амур и ее применение для оценки возможных изменений водного режима. Дис. канд. геогр. наук. М., 2016.
  12. Георгиевский М.В., Голованов О.Ф. Экстремальные паводки в бассейне Амура: гидрологические аспекты. СПб.: ФГБУ “ГГИ”, 2015. С. 153–170.
  13. Knutti R. IPCC Working Group I AR5 snapshot. World Data Center for Climate. 2014. doi: 10.1594/WDCC/ETHr4.
  14. GRDC Timeseries Data. Global Runoff Data Centre. Koblenz: Federal Inst. Hydrol., 2017.
  15. Gudmundsson L., Seneviratne S.I. // Earth Syst. Sci. Data. 2016. V. 8. P. 279–295.

Supplementary files

Supplementary Files
Action
1. JATS XML
2. Fig. 1. The change in average annual precipitation during global warming by 1oC (the period 1997–2016 compared to the period 1911–1930) is the authors' calculation according to [3].

Download (1MB)
3. Fig. 2. Trends in the mean global temperature in the 21st century (relative to the level of 1986–2005) under different scenarios of anthropogenic impact: data [1] for rcp scenarios; the results of work [5] for the prediction of MEI.

Download (155KB)
4. Fig. 3. The relative change in the average annual river runoff in northern Eurasia in 2045–2054. in relation to the period of 2007–2016: a - according to the rcp 2.6 scenario, b - according to the rcp 4.5 scenario, and c - according to the MEI scenario.

Download (1MB)

Copyright (c) 2019 Russian Academy of Sciences

This website uses cookies

You consent to our cookies if you continue to use our website.

About Cookies