Social and humanitarian measurement of responses to grand challenges

Full Text

Теоретически все большие вызовы включают задачи, решение которых возможно методами социальных и гуманитарных наук или на стыке с ними. В нашем научном сообществе сохраняется деление на, образно говоря, "естественные" и "противоестественные" дисциплины. Эта дихотомия, вошедшая в обиход с лёгкой руки Л. Д. Ландау, жива и поныне. Корни подобного технократического шовинизма кроются в справедливой оценке начётничества таких дисциплин, как научный коммунизм или политэкономия социализма. За последние три десятилетия общественные науки в основном преодолели былую гиперидеологичность и пропагандистский уклон. В данной предметной области действуют собственные закономерности и взаимосвязи. Конечно, они не реализуются со скоростью закона Ома, но они столь же неотвратимы.

Координационный совет (КС) по приоритету научно-технологического развития "Возможность эффективного ответа российского общества на большие вызовы с учётом взаимодействия человека и природы, человека и технологий, социальных институтов на современном этапе глобального развития, в том числе с применением методов гуманитарных и социальных наук", исходя из нашего понимания логики больших вызовов и приоритетов, сформулированных в Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации (СНТР), сфокусировал работу по шести направлениям. Были созданы шесть постоянно действующих проектных групп, лидеры четырёх из них представят доклады на нашей сессии. Каждая группа отвечает за соответствующее направление:

• анализ институциональных ограничений инновационной экономики; интеграция экономической, инновационной и научной политики;
• демографический переход и четвёртая промышленная революция: трансформация рынка труда и структуры занятости;
• парирование экологических проблем с помощью оптимизации взаимодействия человека и природы, человека и технологий;
• новые и традиционные внешние военные и невоенные угрозы национальной безопасности;
• международные этнополитические, трансграничные и вооружённые конфликты – актуальные и потенциальные;
• социальная и культурная безопасность – вызовы технологического развития, институциональные дисбалансы и кризис идентичности.

В 2018 г. Координационным советом был проведён ряд проектных семинаров, созданы экспертные сети. На декабрь в Институте мировой экономики и международных отношений им. Е. М. Примакова (ИМЭМО) РАН запланирована большая международная конференция "EMERTEСH"-2018 с участием более 30 зарубежных исследователей, панели которой структурированы под задачи проектных групп.

В 2018 г. по контракту с Министерством науки и высшего образования РФ выполнено прогностическое исследование в интересах СНТР и нашего КС. Исполнители – ИМЭМО РАН при участии НИЦ "Курчатовский институт"1. Далее я приведу некоторые из полученных нами результатов.

Академик А. М. Сергеев во вступительном слове упомянул в числе стоящих перед нами задач возвращение Российской академии наук былого общественного авторитета. Чего же хочет общество от науки? Для выявления отношения российского общества к большим вызовам мы использовали социологические методы. Проведено два опроса:

• широкий опрос о восприятии общественным мнением больших вызовов, обозначенных в СНТР, позволивший их ранжировать, определить проблемы и ограничения их парирования;
• экспертный (204 участника) оценочный опрос о путях реагирования, возможных направлениях исследовательских проектов и потенциальных рынках, формирующихся на их основе; в этом опросе участвовали члены Совета молодых учёных РАН, члены молодёжного КС при Совете по науке и образованию при Президенте РФ.

Ранжирование больших вызовов с точки зрения оценки наибольших угроз приведено на рисунке 1, а. В стилизованном под социологический опрос виде были сформулированы основные вызовы СНТР.

В общественном сознании респондентов низкие темпы роста, близкие к экономической стагнации (хотя вполне приличные по современным стандартам ЕС), однозначно воспринимаются как приоритетный вызов. Второй по значимости считается угроза военных конфликтов. Дефицит транспортной и иной инфраструктуры, старение населения, деградация среды расположились на 3, 4 и 5 местах соответственно. Меньше всего опрошенных беспокоит дефицит энергетических ресурсов и продовольствия.

В числе социально-экономических проблем и барьеров, мешающих научно-технологическим прорывам, опрос отдаёт приоритет "низкой социальной ценности научной деятельности", связанной с ней "утечке мозгов" и растущему социальному неравенству, в то время как рост безработицы, несмотря на все медийные страшилки про искусственный интеллект и "промышленную революцию 4.0.", пугают лишь 3 % опрошенных (рис. 1, б). Этот результат получен в самом начале ноября 2018 г. Любопытно, что участники опроса не совершают распространённую ошибку, для обозначения которой в экономической теории существует даже специальный термин – "заблуждение, предполагающее фиксированный объём труда" (the lump of labor fallacy). Речь идёт об умозаключениях типа "Если производительность труда в результате внедрения новых технологий выросла на x процентов, то значит, спрос на рабочую силу снизится также на x процентов". Это ложный силлогизм, так как исходит из предположения о фиксированности объёма выпуска и не учитывает действия разнообразных макро­экономических эффектов обратной связи. На самом деле при повышении производительности труда объём выпуска не остаётся неизменным: её рост влечёт за собой увеличение доходов либо предпринимателей, внедривших нововведения, либо работников, начинающих использовать более совершенное оборудование, либо потребителей, получающих выгоду за счёт снижения цен, а чаще всего и тех, и других, и третьих. Возросшие доходы транслируются в более высокий потребительский и инвестиционный спрос, а удовлетворить его нельзя без привлечения дополнительных рабочих рук. Иными словами, и в теории, и на практике вполне представима ситуация, когда внедрение новых технологий будет не уменьшать, а увеличивать число рабочих мест в экономике. Этот вывод подтверждается, в частности, 20-летним прогнозом по трудозамещающему эффекту искусственного интеллекта в Великобритании2. Конечно, эффект неравномерен по секторам, но на 20-летнем горизонте нейтрален по отношению к труду (табл.). Таким образом, результаты английских коллег свидетельствуют о компетентности наших респондентов.

 

а – большие вызовы в общественном восприятии; б – барьеры прорывного научно-технологического развития; в – критические технологии

 

20-летний прогноз влияния искусственного интеллекта на занятость по секторам экономики, 2017–2037 гг.

Прогноз выбытия и создания рабочих мест искусственным интеллектом, 2017–2037
сектор	существующих рабочих мест, 2017, %			количество рабочих мест, тыс. человек
	создание	выбытие	результат	создание	выбытие	результат
Здравоохранение и социальная сфера	34	– 12	22	1,481	– 526	955
Научно-техническая сфера	33	– 18	16	1,025	– 541	484
Информация и коммуникации	27	– 18	8	388	– 267	121
Образование	12	– 5	6	345	– 158	187
Административное и сервисное обслуживание	23	– 24	– 1	698	– 733	– 35
Оптовая и розничная торговля	26	– 28	– 3	1,276	– 1,403	– 127
Строительство	12	– 15	– 3	279	– 355	– 75
Финансы и страхование	18	– 25	– 7	209	– 286	– 77
Государственное управление и оборона	4	– 23	– 18	64	– 339	– 274
Транспорт и хранение	17	– 38	– 22	296	– 683	– 387
Производство	5	– 30	– 25	133	– 814	– 618
Итого	20	– 20	0	7,176	– 7,008	169

1 UK Economic Outlook. PricewaterhouseCoopers. 2018. https://www.pwc.co.uk/economic-services/ukeo/ukeo-july18-net-impact-ai-uk-jobs.pdf (дата обращения 1 ноября 2018)

 

Общественное мнение однозначно указывает на востребованный набор перспективных технологий – медицина, фармацевтика, цифровизация, робототехника, что отражает понимание проб­лемного положения в этих сферах и необходимости его преодоления и достаточно точно совпадает с целями, обозначенными в СНТР. Об этом говорят ответы на вопрос о критически важных технологиях, на которых, по мнению респондентов, стоит сосредоточить основные финансовые, кадровые и другие ресурсы (рис. 1, в).

Экспертный опрос о путях реагирования на вызовы, в отличие от широкого общественного, предполагал количественную 10-балльную оценку, позволяющую сравнивать значимость ответов. Для наглядности ответы сгруппированы по средним показателям значимости: высокая, средняя, низкая. Эксперты, как и общество, полагают, что основные ограничения для эффективного ответа России на "большие вызовы" обусловлены экономической стагнацией и социальным неравенством. Любопытно, что военные конфликты и санкции в научно-технической и финансовой сфере представляют, по оценкам экспертов, почти одинаковую угрозу (рис. 2, а).

В предложенном для оценки спектре возможных приоритетов научных исследований и, соответственно, приоритетов формирования комплексных планов научных исследований перспективными направлениями в социогуманитарной сфере названы экономические, прогностические, социологические и демографические исследования. Оценки значимости изучения безопасности, истории и этнических конфликтов в контексте указанных вызовов оказались несколько ниже (рис. 2, б).

 

а – ранжирование больших вызовов по их значимости; б – ранжирование приоритетных направлений развития гуманитарных и общественных наук; в – выявление возможных продуктов/технологий – результатов социогуманитарных исследований

 

Эксперты в целом поддержали предложенный набор перспективных социогуманитарных технологий: все технологии поддержаны на уровне 80 %, полностью отрицательных оценок нет. В качестве наиболее перспективных экспертами были выделены новые методики оценки рисков и угроз в широком спектре областей (рис. 2, в).

В результате проделанной работы мы пришли к следующим выводам:

• представленная методика выявления отношения общества к большим вызовам и направлениям реагирования на них позволяет выстроить иерархию общественной озабоченности, оценить значение разных вызовов, показать социально значимые направления реагирования;
• сравнение общественного мнения и экспертных оценок по иерархии вызовов показывает, что при общем характере оценок приоритетности проблем эксперты больше озабочены вызовами социального характера;
• эксперты поддержали предложенный набор продуктов и технологий, который может сформироваться в результате развития социогуманитарных исследований по указанным направлениям.

Социально-гуманитарная экспертиза больших вызовов и оптимизация инструментов и методов их парирования определяется воздействием этих вызовов на классическую триаду: личность, общество, государство. Мои коллеги далее будут говорить преимущественно о вызовах обществу и государству, поэтому скажу несколько слов о личности. Специалисты из проектной группы № 6 под руководством члена-корреспондента РАН И. С. Семененко полагают, что большой вызов для личности – кризис идентичности. Одна из основных его причин – размывание ценностных ориентиров и неопределённость личных жизненных перспектив. Неустойчивые социальные связи актуализируют ситуативные, в том числе деструктивные групповые идентичности. Это источник угроз для социальной и культурной безопасности. Ответом является развитие форм гражданской самоорганизации и институтов обратной связи граждан и государства. В качестве такой формы выступает в том числе политика идентичности, в которую должны быть вовлечены, помимо государства, наука и институты образования, гражданские организации, бизнес, СМИ. Такая новая постановка проблемы вызывает большой резонанс. Образовательный фонд "Талант и Успех" и организованный им образовательный центр "Сириус", на базе которого сегодня создаётся университет, выразили заинтересованность в разработке образовательных программ и совместных исследованиях идентичности.

About the authors

A. A. Dynkin

Primakov National Institute of World Economy and International Relations of RAS (IMEMO)

Author for correspondence.
Email: dynkin@imemo.ru

академик РАН, президент

Russian Federation, Moscow

Supplementary files