Ethnodemographic processes in Crimea at the beginning of the 21 century

封面

如何引用文章

全文:

详细

The purpose of the study is to identify the features of ethno-demographic processes in Crimea during the first two decades of the 21st century. The work is based on statistical and cartographic research methods. The nature of ethno-demographic processes in the territory of Crimea in the period between the population censuses of 2001 and 2021, which saw a change in the political subjectivity of the peninsula, was determined by the growth in the number and share of the Russian and Crimean Tatar population. At the same time, there was a significant reduction in the size and proportion of the Ukrainian population, caused by both migration outflow and a change in ethnic identity. In addition, the study was able to identify an important spatiotemporal component of ethnodemographic processes in Crimea during this period – the increasing concentration of the main ethnic communities (Russians, Ukrainians and Crimean Tatars) in the southern part of the peninsula.

全文:

Введение

На фоне многочисленных трудов, посвященных этнической истории Крымского полуострова, и особенно, крымских татар (например, [1, 2, 5, 6, 8] и др.), заметно меньше исследований, где рассматриваются современные этнодемографические процессы в Крыму. Тем не менее, в этих немногочисленных работах представлен достаточно детальный анализ этнической и демографической статистики по итогам последних переписей населения. Так, например, результаты переписи 2014 г. с позиции организации национальной политики в Крыму рассмотрены в коллективной монографии «Этническая и этнополитическая карта Крыма. Организация мониторинга и раннего предупреждения этнических и религиозных конфликтов» [22]. Также можно отметить публикацию А.В. Баранова [3], где проанализированы изменения этнической структуры населения Крыма с 2001 по 2014 гг. Им же были рассмотрены территориальные аспекты этих изменений, прежде всего, касающиеся трех основных этнических сообществ Крыма – русских, украинцев и крымских татар. Этим же автором более подробно были проанализированы изменения в расселении крымских татар в период с 1926 по 2014 гг. [2]. Схожие исследования были проведены другими авторами, например, Д.И. Узнародовым [18, 31], работы которого посвящены демографической динамике и расселению украинцев и малочисленных этнических групп Крыма.

Но особо нужно в этом плане отметить коллективную монографию «Социокультурная трансформация регионального развития Крыма» [16]. В данной монографии наибольший интерес, исходя из целей нашего исследования, вызывают два раздела. Во-первых, это раздел 2.1. «Особенности Крымской геодемографической ситуации», подготовленный И.Н. Ворониным, Н.С. Сахновой, Г.В. Сазоновой и К.Ю. Сикач. Во-вторых, это раздел 2.2. «Этнокультурные характеристики Крыма», который подготовили Н.В. Киселева, К.Ю. Сикач и А.Б. Швец. Первый раздел касается собственно демографических процессов, а второй включает достаточно подробный анализ динамики русских, украинцев и крымских татар на уровне городов и районов Крыма с 2001 по 2014 гг. Авторами был рассчитан на районном уровне индекс этнической мозаичности, предложенный около полувека назад Б.М. Эккелем [21], что позволило им не только оценить, но и объяснить сдвиги в расселении обозначенных выше народов на территории полуострова за первые полтора десятилетия XXI в. Также в данном исследовании города и районы Крыма были распределены по типам динамики этнической структуры населения в период с 1979 по 2014 гг. Можно отметить и другие работы обозначенных выше авторов, посвященные картографированию трансформации этнического пространства Крыма [7, 15, 19].

Целью данной работы является выявление особенностей этнодемографических процессов в Крыму в первых двух десятилетиях XXI в., в частности, имеющих пространственную выраженность.

Материалы и методы

В качестве источника информации в исследовании выступает этническая статистика по результатам всех проводившихся на территории Крымского полуострова переписей населения, начиная с 1897 г. и по 2021 гг., представленная на сайтах Росстата [14], Demoskop Weekly [24] и Population statistics of Eastern Europe & former USSR [29].

Анализ динамики численности и соотношения основных этнических сообществ Крыма (русских, украинцев и крымских татар) по итогам переписей населения с 1897 по 2014 гг. был уже осуществлен нами в работе [12], и в данной статье делается акцент на рассмотрении особенностей внутрирегиональной (на уровне городов и районов) этнодемографической динамики в Крыму между переписями населения 2001 и 2014 гг. Для данного анализа используется, в частности, показатель, отражающий степень однородности национального состава населения административных единиц. Этим показателем является индекс этнической однородности (ИЭО), рассчитанный по аналогии с индексом этнической мозаичности (ИЭМ), но при этом обратный последнему (ИЭО = 1 – ИЭМ).

Индекс этнической мозаичности, называемый также в зарубежной науке индексом этнической фракционализации [23, 25, 28, 30], достаточно часто используется в этнической географии [4, 13, 27] и этнодемографии [9, 26]. Он рассчитывается по формуле:

ИЭМ = 1 – ∑(Pi)2,

где Pi – доля представителей i-ой этнической группы (i = 1, 2...) в регионе исследования. Величина ИЭМ изменяется от нуля до 1–1/N, где N – общее количество этнических групп в регионе. В нашем исследовании ИЭМ рассчитан для всего населения Крымского полуострова по итогам всех переписей населения, проводившихся на его территории, начиная с Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г., и вплоть до Всероссийской переписи населения, состоявшейся в 2021 г.

Результаты

Динамику основных этнических сообществ Крыма (русских, украинцев и крымских татар) на протяжении первых двух десятилетий XXI в. нельзя рассматривать в отрыве от всей предшествующей этнодемографической истории полуострова. Уменьшение доли крымских татар в населении полуострова началось еще в довоенный период, связанное с ростом численности и доли русского и украинского населения (табл. 1, рис. 1). После депортации крымских татар (1944 г.) продолжалось быстрое увеличение численности и удельного веса в населении полуострова русских и украинцев. При этом имеются сведения о массовом переселении в Крым уроженцев разных областей УССР и РСФСР [10, 18].

 

Таблица 1. Динамика общей численности населения Крыма, а также русских, украинцев и крымских татар с 1897 по 2021 гг. (рассчитано по 14, 24, 29]).

Table 1. Dynamics of the total population of Crimea, as well as Russians, Ukrainians and Crimean Tatars from 1897 to 2021 (calculated according to [14, 24, 29]).

Год

Численность, чел.

Прирост численности за период, %

Все население

в т. ч. указало национальность

русские

украинцы

крымские татары

другие национальности

Все население

русские

украинцы

крымские татары

другие национальности

1897

546592

546592

180963

64703

194294

106632

     

1926

713823

706757

301398

77405

179094

148860

30.6

66.6

19.6

–7.8

39.6

1939

1126429

1126085

558481

154123

218879

194602

57.8

85.3

99.1

22.2

57.8

1959

1201525

1201517

858273

267659

417

75168

6.7

53.7

73.7

–99.8

–61.4

1970

1813502

1813502

1220484

480733

2064

110221

50.9

42.2

79.6

395.0

46.6

1979

2135916

2135855

1460980

547336

5422

122117

17.8

19.7

13.9

162.7

10.8

1989

2458655

2430495

1629542

625919

38365

136669

15.1

11.5

14.4

607.6

11.9

2001

2401209

2390319

1450394

576647

245291

117987

–2.3

–11.0

–7.9

539.4

–13.7

2014

2284769

2197564

1492078

344515

232340

128631

–4.8

2.9

–40.3

–5.3

9.0

2021

2482450

2232671

1706662

171160

253570

101279

8.7

14.4

–50.3

9.1

–21.3

 

Рис. 1. Динамика доли русских, украинцев и крымских татар от количества указавших свою национальность в Крыму с 1897 по 2021 гг. (рассчитано по [14, 24, 29]).

 

Основной этап репатриации крымских татар пришелся на последнее десятилетие ХХ в. Но именно в 1990-е гг. началось уменьшение общей численности населения Крымского полуострова. Итогом первого постсоветского десятилетия стало сокращение численности и доли как русского, так и украинского населения, и только количество крымских татар выросло более чем в 6 раз. В период между переписями населения 2001 и 2014 гг., на который пришлось изменение политического статуса полуострова, падение численности населения ускорилось, но уже между переписями населения 2014 и 2021 гг. произошел рост численности населения Крыма (на 8.7%).

Результатом этнодемографических процессов первых полутора десятилетий XXI в. и смены политической субъектности Крыма стал рост численности русского населения (почти на 3%) и малочисленных этнических групп (в сумме на 9%), а также значительное уменьшение численности украинцев (на 40%) и небольшое – крымских татар (на 5.3%). В период между переписями 2014 и 2021 гг. в Крыму наиболее значительно выросла численность русских (на 14.4%), что при отрицательном естественном приросте объяснимо миграционным притоком и ассимиляционными процессами (численность украинцев уменьшилась вдвое, а других народов полуострова – на 21.3%). Также заметно увеличилась численность крымских татар (на 9.1%), но в данном случае главным фактором стал относительно высокий естественный прирост.

В первые два десятилетия XXI в. резко снизилась степень неоднородности этнической структуры населения Крыма (рис. 2). В отечественной этнической и культурной географии, в зависимости от величины индекса этнической мозаичности, принято разделять территории на моноэтничные (ИЭМ менее 0.2) и этноконтактные зоны (ЭКЗ) разной степени выраженности (средней выраженности при ИЭМ от 0.2 до 0.4, ярко выраженные при ИЭМ от 0.4 до 0.6 и наиболее ярко выраженные при ИЭМ свыше 0.6) [11, 17, 20]. Еще в 2014 г. индекс этнической мозаичности региона превышал 0.5, а в 2021 г. ИЭМ составлял уже менее 0.4, что означало, согласно классификации этноконтактных зон, переход Крыма из ярко выраженных ЭКЗ в категорию средне выраженных ЭКЗ. Причем в 2021 г. ИЭМ оказался самым низким за всю историю переписей населения, и в ближайшей перспективе также будет снижаться.

 

Рис. 2. Изменение индекса этнической мозаичности в Крыму с 1897 по 2021 гг. (рассчитано по [14, 24, 29]).

 

По карте национального состава населения Крыма за 2014 г. (рис. 3) можно проследить соотношение в разных административных единицах региона трех главных составляющих этнической структуры населения полуострова – русских, украинцев и крымских татар. Заметно, что доля русских несколько понижена в северных районах Крыма, где ощутимо выше доля украинцев и крымских татар.

 

Рис. 3. Национальный состав населения и индекс этнической однородности городов и районов Крыма в 2014 г. (составлено В.М. Елисейкиной, рассчитано по [29]). А – Доля от указавших свою национальность представителей основных этнических сообществ Крыма в 2014 г., %: 1 – русские, 2 – украинцы, 3 – крымские татары, 4 – другие. Б – Величина индекса этнической однородности.

 

Также на риc. 3 фоном по территориальным ячейкам показана величина индекса этнической однородности (ИЭО). Данный показатель, обратный индексу этнической мозаичности (ИЭМ), позволяет классифицировать города и районы Крыма по степени пестроты этнической структуры населения. С учетом того, что величина ИЭО = 1 – ИЭМ, к моноэтничным можно отнести территории с ИЭО свыше 0.8. Но таковых на полуострове нет, а значит, все города и районы Крыма по состоянию на 2014 г. относились к этноконтактным зонам разной степени выраженности. Таким образом, города Керчь, Севастополь и Феодосия (с ИЭО от 0.6 до 0.8) можно отнести к ЭКЗ средней степени выраженности, еще ряд городов и районов (с ИЭО от 0.4 до 0.6) – к ярко выраженным ЭКЗ, но основная часть территории полуострова, включающая массив сельских районов в его средней части и на севере (с ИЭО менее 0.4), характеризуется как наиболее ярко выраженная ЭКЗ.

Также нами была рассчитана динамика ИЭО по городам и районам Крыма за период между переписи 2001 и 2014 гг. Результаты этих расчетов представлены на рис. 4А. Наблюдается рост ИЭО во всех городах и районах полуострова, кроме Красноперекопского района. Можно обратить внимание на наиболее значительный рост ИЭО в отмеченных выше городах, характеризующихся относительно более высоким уровнем этнической однородности. Однако в остальном данную динамику достаточно трудно интерпретировать, так как небольшой рост ИЭО наблюдался и в районах с наиболее пестрым этническим составом населения.

На фоне слабовыраженной в территориальном плане динамики ИЭО более контрастным выглядит изменение численности населения в городах и районах Крыма в период с 2001 по 2014 гг., представленное на рис. 4Б. Заметно значительное стягивание населения Крыма с его северной части в южную, и особенно на юго-запад полуострова. Данное стягивание невозможно объяснить естественным движением населения, т. е. произошло значительное миграционное перераспределение населения Крымского полуострова.

 

Рис. 4. Изменение величины индекса этнической однородности и численности населения городов и районов Крыма с 2001 по 2014 гг. (составлено А.Г. Манаковым, рассчитано по [29]). А – Изменение величины индекса этнической однородности городов и районов Крыма с 2001 по 2014 гг. Б – Прирост численности населения в городах и районах Крыма с 2001 по 2014 гг., %. Цифрами обозначены города и районы: 1 – г. Алушта, 2 – г. Армянск, 3 – г. Джанкой, 4 – г. Евпатория, 5 – г. Керчь, 6 – г. Красноперекопск, 7 – г. Саки, 8 – г. Симферополь, 9 – г. Судак, 10 – г. Феодосия, 11 – г. Ялта, 12 – Бахчисарайский, 13 – Белогорский, 14 – Джанкойский, 15 – Кировский, 16 – Красногвардейский, 17 – Красноперекопский, 18 – Ленинский, 19 – Нижнегорский, 20 – Первомайский, 21 – Раздольненский, 22 – Сакский, 23 – Симферопольский, 24 – Советский, 25 – Черноморский, 26 – г. Севастополь.

 

Данное перераспределение населения коснулось не только русского населения (рис. 5А), но и представителей других этнических сообществ, в том числе и крымских татар (рис. 5Б). Выявленное перераспределение населения в Крыму должно быть учтено при интерпретации изменения величины ИЭМ и ИЭО на уровне городов и районов, на что будет обращено внимание ниже.

 

Рис. 5. Изменение численности русских и крымских татар в городах и районах Крыма с 2001 по 2014 гг. (составлено А.Г. Манаковым, рассчитано по [29]). А – Изменение численности русских в городах и районах Крыма с 2001 по 2014 гг., %. Б – Изменение численности крымских татар в городах и районах Крыма с 2001 по 2014 гг., %. Цифрами обозначены города и районы: 1 – г. Алушта, 2 – г. Армянск, 3 – г. Джанкой, 4 – г. Евпатория, 5 – г. Керчь, 6 – г. Красноперекопск, 7 – г. Саки, 8 – г. Симферополь, 9 – г. Судак, 10 – г. Феодосия, 11 – г. Ялта, 12 – Бахчисарайский, 13 – Белогорский, 14 – Джанкойский, 15 – Кировский, 16 – Красногвардейский, 17 – Красноперекопский, 18 – Ленинский, 19 – Нижнегорский, 20 – Первомайский, 21 – Раздольненский, 22 – Сакский, 23 – Симферопольский, 24 – Советский, 25 – Черноморский, 26 – г. Севастополь.

 

Обсуждение

Наше исследование позволило дополнить ряд положений, высказанных другими авторами, изучающими этнодемографические процессы в Крыму в первые два десятилетия XXI в. В частности, нами были выявлены некоторые особенности этих процессов, имеющие пространственно-временной аспект, недооцененные другими исследователями. Так, в коллективной монографии «Социокультурная трансформация регионального развития Крыма» справедливо отмечается, что с 2001 по 2014 гг. по причине прекращения возвращения крымских татар на свою историческую родину полиэтничность Крыма стабилизировалась с практически повсеместным трендом уменьшения индекса этнической мозаичности [16, с. 67]. Этот вывод подтверждается и расчетами динамики индекса этнической однородности по городам и районам Крыма за обозначенный интервал, представленных на рисунке 4А в нашем исследовании.

Однако при анализе изменений в этнической структуре населения городов и районов Крыма недооцененным оказался важный фактор, а именно, значительное территориальное перераспределение населения в пределах полуострова в этот период, в том числе и представителей его основных этнических сообществ. Так, составленная нами карта динамики численности населения Крыма в период с 2001 по 2014 гг. (см. рис. 4Б) почти повторяет карту миграционного движения населения Крыма в 2002–2016 гг., представленную в обозначенной коллективной монографии [16, с. 59]. Обе карты свидетельствуют о заметном территориальном перераспределении населения Крыма в первые полтора десятилетия XXI в. в направлении с севера и востока полуострова на его юго-запад. В первую очередь, этот процесс характеризует русское население. На рисунке 5А можно проследить достаточно большой рост русского населения на западе и юге полуострова несмотря на то, что в целом по Крыму прирост численности русских за период с 2001 по 2014 гг. составил всего 2.9%. Аналогичный сдвиг в расселении за данный период происходил и внутри двух других основных этнических сообществ Крыма – украинцев и крымских татар.

О главенствующей роли в сокращении численности украинцев смены этнической идентичности (ввиду распространения среди последних биэтничности, т. е. двойной идентичности) после воссоединения Крыма с Россией отмечают разные исследователи (например, [3, 16]). Однако все же признается, что имелись и небольшие миграции украинцев за пределы Крымского полуострова [16, с. 63]. При этом Д.И. Узнародов [31, с. 78] высказывает точку зрения, что сокращение украинского населения в северных районах Крыма объясняется, главным образом, миграционным оттоком вследствие негативной реакции некоторых украинцев на события «Крымской весны» 2014 г. К этому можно добавить, что отмеченный миграционный отток с севера полуострова сыграл заметную роль в территориальном перераспределении украинского населения в Крыму между переписями 2001 и 2014 гг.

В разделе коллективной монографии [16], посвященном этническим процессам в Крыму, рассмотренный выше фактор не рассматривается как существенный при анализе изменения этнической неоднородности населения городов и районов полуострова в этот период. Отмечается лишь передислокация крымских татар в предгорные и горно-приморские территории Крыма, которым в начале 1990-х гг. предлагали селиться в степных районах полуострова [16, с. 68].

Данное перемещение крымских татар из северных сельских районов в города и районы южной части полуострова (особенно в Судак, Ялту, Севастополь, Симферополь и прилегающие к ним Бахчисарайский и Симферопольский районы) наглядно прослеживается на составленной нами карте (см. рис. 5Б), где наблюдается прирост крымско-татарского населения в них несмотря на его общее сокращение в Крыму в период с 2001 по 2014 гг.

Таким образом, в результате исследования в период между переписями населения 2001 и 2014 гг. нами было выявлено значительное территориальное перераспределение населения в Крыму, направленное с севера и востока на юг и запад полуострова. Это перераспределение коснулось представителей всех основных этнических сообществ Крыма – русских, украинцев и крымских татар.

Заключение

Общий ход этнодемографических процессов на территории Крыма в первых двух десятилетиях XXI в., на которые пришлось изменение политической субъектности полуострова, определялся ростом численности и доли русского и крымско-татарского населения. При этом произошло значительное сокращение численности (почти в 3.4 раза) и удельного веса украинского населения, вызванное как миграционным оттоком, так и сменой этнической идентичности.

Благодаря проведенному исследованию удалось выявить важную пространственно-временную составляющую этнодемографических процессов в Крыму в первые два десятилетия XXI в. – заметное территориальное перераспределение основных этнических сообществ (русских, украинцев и крымских татар), а точнее, их нарастающую концентрацию в южной части полуострова.

Благодарности

Исследование выполнено при финансовой поддержке РНФ в рамках проекта № 23-17-00005 «Этноконтактные зоны на постсоветском пространстве: генезис, типология, конфликтогенность».

Авторы выражают благодарность студентке НИУ ВШЭ Елисейкиной Варваре Михайловне за подготовку картографических материалов.

×

作者简介

А. Manakov

Pskov State University

编辑信件的主要联系方式.
Email: region-psk@yandex.ru
俄罗斯联邦, Pskov

N. Terenina

Pskov State University

Email: brazelon@yandex.ru
俄罗斯联邦, Pskov

参考

  1. Aliev R.D. Dokumenty RGIA kak istochnik po istorii migratsii krymskikh tatar v XIX – nachale XX v. // Vostok. Afro-Aziatskie obshchestva: istoriya i sovremennost’. 2016. № 5. P. 105–111.
  2. Baranov A.V. Izmeneniya geografii rasseleniya krymskikh tatar i ikh politicheskie posledstviya (1926–2014 gg.) // Vestnik Krasnodarskogo regional’nogo otdeleniya Russkogo geograficheskogo obshchestva / otv. red. I.G. Chaika, Yu.V. Efremov, L.A. Moreva. Krasnodar, 2020. P. 227–235.
  3. Baranov A.V. Izmeneniya etnicheskoi struktury naseleniya Kryma v postsovetskii period: dreif identichnostei i migratsionnye protsessy // Geopolitika i ekogeodinamika regionov. 2018. V. 4 (14). № 3. P. 351–360.
  4. Buryak Zh.A., Poletaev A.O., Magomedsaidova A.M. Prostranstvennyi analiz etnicheskogo sostava Kryma v 1926 godu s ispol’zovaniem GIS-modelirovaniya // Pskovskii regionologicheskii zhurnal. 2023. V. 19. № 2. P. 114–127. https://doi.org/10.37490/S221979310025077-7
  5. Vodarskii Ya.E., Eliseeva O.I., Kabuzan V.M. Naselenie Kryma v kontse XVIII—kontse XX v.: Chislennost’, razmeshchenie, etnicheskii sostav. Moscow: Institut rossiiskoi istorii RAN, 2003. 160 p.
  6. Vozgrin V.E. Istoriya krymskikh tatar: ocherki etnicheskoi istorii korennogo naroda Kryma v chetyrekh tomakh. Simferopol’: Izd. dom «Tezis», 2013. V. 1. 872 p. V. 2. 940 p. V. 3. 880 p. V. 4 620 p.
  7. Voronin I.N., Sikach K.Yu., Sazonova G.V., Shvets A.B. Kartografirovanie transformatsionnykh protsessov v etnodemograficheskom prostranstve Kryma // InterKarto. InterGIS. 2021. V. 27. № 4. P. 273–291. https://doi.org/10.35595/2414-9179-2021-4-27-273-291
  8. Gafarov E.A. Emigratsiya krymskikh tatar v kontse XIX v. – nachale XX v. // Nauchnyi aspekt. 2020. V. 9. № 2. P. 1169–1173.
  9. Dorofeeva D.Yu., Savoskul M.S. Izmenenie etnicheskoj mozaichnosti regionov Rossii // Etnicheskaya demografiya. Sbornik. Ser. Demograficheskie issledovaniya / pod red. I.A. Danilovoj, O.A. Xaraevoj. Moscow: MAKS Press, 2010. P. 72–93.
  10. Kononirenko V.A. Pereselenie kolkhoznikov iz Rossii i Ukrainy na postdeportatsionnye territorii Kryma v 1944–1953 gody // Izvestiia Saratovskogo universiteta. Novaia seriia: Istoriia. Mezhdunarodnye otnosheniia. 2017. № 1. P. 59–63.
  11. Lysenko A.V., Vodop’ianova D.S., Azanov D.S. Etnokontaktnye zony Severnogo Kavkaza // Vestnik Stavropol’skogo gosudarstvennogo universiteta. 2011. № 3. P. 165–170.
  12. Manakov A.G., Vampilova L.B. Otsenka stepeni neodnorodnosti etnicheskoi struktury naseleniia Kryma s 1897 po 2014 gg. // Pskovskii regionologicheskii zhurnal. 2023. V. 19. № 1. P. 113–128. https://doi.org/10.37490/ S221979310023933-9
  13. Orlov A.Iu. Istoriko-geograficheskie aspekty transformatsii etnicheskoi struktury naseleniia Rossiiskoi Federatsii // Regional’nye issledovaniia. 2013. № 2 (40). P. 120–124.
  14. Rosstat. Vserossiiskaia perepis’ naseleniia 2021 goda. Tom 5. Natsional’nyi sostav i vladenie iazykami. URL: https://rosstat.gov.ru/vpn_popul (data obrashcheniia: 22.01.2023).
  15. Sikach K.Iu., Shvets A.B. Kartografirovanie etnicheskogo prostranstva Kryma // Geopolitika i ekogeodinamika regionov. 2019. V. 5 (15). № 3. P. 211–222.
  16. Sotsiokul’turnaya transformatsiya regional’nogo razvitiya Kryma / pod obshch. red. I.N. Voronina, A.B. Shvets. Simferopol’: IT “ARIAL”, 2022. 218 p.
  17. Terenina N.K. Indeks etnicheskoi kontaktnosti kak instrument izucheniya territorii so smeshannym natsional’nym sostavom naseleniya // Pskovskii regionologicheskii zhurnal. 2022. V. 18. № 1. P. 101–116. https://doi.org/10.37490/S221979310018427-2
  18. Uznarodov D.I. Etnicheskie men’shinstva Kryma v XX – nachale XXI veka: spetsifika demograficheskikh transformatsii // Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedenii. Severo-Kavkazskii region. Obshchestvennye nauki. 2022. № 2 (214). P. 60–67. https://doi.org/10.18522/2687-0770-2022-2-60-67
  19. Shvets A.B., Sikach K.Yu. Novaya real’nost’ etnicheskogo prostranstva v rossiiskom Krymu // Geopolitika i ekogeodinamika regionov. 2020. V. 6 (16). № 3. P. 301–313.
  20. Shitikov F.V. Geograficheskie osobennosti e`tnokonfessional`noj situacii na territorii Respubliki Buryatiya // Izvestiya Irkutskogo universiteta. Seriya: Nauki o Zemle. 2015. V. 11. P. 141–148.
  21. Ekkel’ B.M. Opredelenie indeksa mozaichnosti natsional’nogo sostava respublik, kraev i oblastei SSSR // Sovetskaya etnografiya. 1976. № 2. P. 33–39.
  22. Etnicheskaya i etnopoliticheskaya karta Kryma. Organizatsiya monitoringa i rannego preduprezhdeniya etnicheskikh i religioznykh konfliktov / pod red. V.Yu. Zorina, R.A. Starchenko, V.V. Stepanova. M.: IEA RAN, 2017. 216 p.
  23. Campos N., Saleh A., Kuzeyev V. Dynamic Ethnic Fractionalization and Economic Growth // Journal of International Trade and Economic. 2011. V. 20. P. 129–152.
  24. Demoskop Weekly. URL: http://www.demoscope.ru/weekly/ssp/census.php?cy=2 (accessed January 22, 2023).
  25. Dražanová L. Introducing the Historical Index of Ethnic Fractionalization (HIEF) Dataset: Accounting for Longitudinal Changes in Ethnic Diversity // Journal of Open Humanities Data. 2020. V. 6. № 1.
  26. Manakov A.G. Main trends in the transformation of the ethnic space of the Central Asian macroregion from 1897 to 2017 // Regional Research of Russia. 2020. V. 10. № 4. P. 574–582. https://doi.org/10.1134/S2079970520040176
  27. Manakov A.G. Spatial patterns in the transformation of the ethnic structure of the Russian population between the 1959 and 2010 censuses // Geography and Natural Resources. 2019. V. 40. № 2. P. 106–114. https://doi.org/10.1134/S1875372819020021
  28. Németh Á. Ethnic diversity and its spatial change in Latvia, 1897–2011 // Post-Soviet Affairs. 2013. 34 p.
  29. Population statistics of Eastern Europe & former USSR. URL: http://pop-stat.mashke.org/ (accessed January 22, 2023).
  30. Posner D.N. Measuring Ethnic Fractionalization in Africa // Amer. J. Political Sci. 2004. V. 48. № 4. P. 849–863.
  31. Uznarodov D. Ukrainian population of Crimea in 1989–2014: specifics of demo-graphic transformations // Science Almanac of Black Sea Region Countries. 2021. № 2 (26). P. 78–84. https://doi.org/10.23947/2414-1143-2021-26-2-78-84

补充文件

附件文件
动作
1. JATS XML
下载
2. Fig. 1. Dynamics of the share of Russians, Ukrainians and Crimean Tatars in the number of those who indicated their nationality in Crimea from 1897 to 2021 (calculated according to [14, 24, 29]).

下载 (150KB)
索引源数据
3. Fig. 2. Changes in the ethnic mosaic index in Crimea from 1897 to 2021 (calculated according to [14, 24, 29]).

下载 (110KB)
索引源数据
4. Fig. 3. The national composition of the population and the index of ethnic homogeneity of cities and regions of Crimea in 2014 (compiled by V.M. Eliseykina, calculated according to [29]). A – The share of representatives of the main ethnic communities of Crimea who indicated their nationality in 2014, %: 1 – Russians, 2 – Ukrainians, 3 – Crimean Tatars, 4 – others. B – The value of the index of ethnic homogeneity.

下载 (322KB)
索引源数据
5. Fig. 4. Change in the value of the index of ethnic homogeneity and population of cities and regions of Crimea from 2001 to 2014 (compiled by A.G. Manakov, calculated according to [29]). A – Change in the value of the index of ethnic homogeneity of cities and regions of Crimea from 2001 to 2014. B – Population growth in cities and regions of Crimea from 2001 to 2014, %. The numbers indicate cities and districts: 1 - Alushta, 2 - Armyansk, 3 - Dzhankoy, 4 - Evpatoria, 5 - Kerch, 6 - Krasnoperekopsk, 7 - Saki, 8 - Simferopol, 9 - Sudak, 10 - Feodosia, 11 - Yalta, 12 - Bakhchisarai, 13 - Belogorsk, 14 - Dzhankoy, 15 - Kirovsky, 16 - Krasnogvardeisky, 17 - Krasnoperekopsky, 18 - Leninsky, 19 - Nizhnegorsky, 20 - Pervomaysky, 21 - Razdolnensky, 22 - Saksky, 23 - Simferopolsky, 24 - Sovetsky, 25 - Chernomorsky, 26 - Sevastopol.

下载 (144KB)
索引源数据
6. Fig. 5. Change in the number of Russian and Crimean Tatars in the cities and regions of Crimea from 2001 to 2014 (compiled by A.G. Manakov, calculated according to [29]). A – Change in the number of Russians in the cities and regions of Crimea from 2001 to 2014, %. B – Change in the number of Crimean Tatars in the cities and regions of Crimea from 2001 to 2014, %. The numbers indicate cities and districts: 1 - Alushta, 2 - Armyansk, 3 - Dzhankoy, 4 - Evpatoria, 5 - Kerch, 6 - Krasnoperekopsk, 7 - Saki, 8 - Simferopol, 9 - Sudak, 10 - Feodosia, 11 - Yalta, 12 - Bakhchisarai, 13 - Belogorsk, 14 - Dzhankoy, 15 - Kirovsky, 16 - Krasnogvardeisky, 17 - Krasnoperekopsky, 18 - Leninsky, 19 - Nizhnegorsky, 20 - Pervomaysky, 21 - Razdolnensky, 22 - Saksky, 23 - Simferopolsky, 24 - Sovetsky, 25 - Chernomorsky, 26 - Sevastopol.

下载 (139KB)
索引源数据

版权所有 © Russian Academy of Sciences, 2024