СИНДРОМ ЦЕРЕБРАЛЬНОЙ ГИПЕРПЕРФУЗИИ У ПАЦИЕНТОВ СО СТЕНОЗИРУЮЩИМИ И ОККЛЮЗИРУЮЩИМИ ПОРАЖЕНИЯМИ ВНУТРЕННИХ СОННЫХ АРТЕРИЙ ПОСЛЕ ХИРУРГИЧЕСКОГО ЛЕЧЕНИЯ. ОБЗОР ЛИТЕРАТУРЫ

  • Авторы: Кокшин А.В.1, Немировский А.М.2,3, Данилов В.И.4,5
  • Учреждения:
    1. Детская республиканская клиническая больница МЗ РТ
    2. 1) Казанский государственный медицинский университет
    3. 2) Межрегиональный клинико-диагностический центр МЗ РТ
    4. 1)Казанский государственный медицинский университет
    5. 2)Межрегиональный клинико-диагностический центр МЗ РТ
  • Выпуск: Том L, № 4 (2018)
  • Страницы: 44-51
  • Раздел: Статьи
  • Статья получена: 20.06.2019
  • Статья опубликована: 15.12.2018
  • URL: https://journals.eco-vector.com/1027-4898/article/view/14144
  • DOI: https://doi.org/10.17816/nb14144
  • ID: 14144


Цитировать

Полный текст

Аннотация

Проанализированы литературы о синдроме церебральной гиперперфузии у пациентов со стенозирующими и окклюзирующими поражениями внутренних сонных артерий после хирургического лечения. Приведены данные о патогенезе, клинической картине, диагностике, профилактике и лечении синдрома церебральной гиперперфузии. Несмотря на достаточно большое количество публикаций нет единых рекомендаций по лечению и профилактике синдрома церебральной гиперперфузии, отсутствуют единые критерии его диагностики.

Полный текст

Профилактика ишемических инсультов имеет большое значение в связи ростом заболеваемости, инвалидизации и смертности при этой патологии. Один из элементов профилактики - реконструктивные и реваскуляризирующие операции в бассейне сонных артерий. Синдром церебральной гиперперфузии (СЦГ) - потенциально опасное осложнение церебральных реваскуляризаций и реконструкций прецеребральных сосудов. Первое определение данному состоянию дал Sundt в 1981 году. Согласно его мнению, СЦГ представляет собой состояние, возникающее вследствие увеличения церебрального кровотока после хирургического вмешательства, превышающего метаболические потребности головного мозга [48]. Классические клинические проявления - триада симптомов: ипсилатеральная головная боль, часто в области глазниц, мигренозного характера, эпиприпадки и локальная неврологическая симптоматика, возникающие в отсутствие церебральной ишемии [6]. Это определение используется большинством авторов. Также часть авторов определяет СЦГ как транзиторный неврологический дефицит и/или эпилептические припадки, возникающие после реконструкций или реваскуляризаций, развивающийся в отсутствие ишемии [2, 37]. История изучения синдрома церебральной гиперперфузии. Несмотря на то, что термин «синдром церебральной гиперперфузии» ввёл Sundt в 1981 году, описания клинической картины этого состояния были ранее, но авторы не связывали их с гиперперфузией. Например, реактивная гиперемия предплечья после пережатия артерий впервые описана в 1925 году Леви и Грантом[31]. Первое описание клинических проявлений, соответствующих СЦГ после каротидной эндартерэктомии (КЭАЭ) сделано в 1964 году в статье Wilie et al., где описано 5 наблюдений кровоизлияния после КЭАЭ, сопровождающихся характерной клинической картиной [49]. В 1966 году введен термин «роскошная перфузия» для состояния после возобновления кровотока в мозге [29]. В 1968 году Ames описал периваскулярный отек, развивающийся в мозгу кроликов после прекращения пережатия сосудов мозга и ввел термин «реперфузионный синдром». В 1975 году Leviton описал головные боли после КЭАЭ и связал их с нарушением ауторегуляции, в этом же году Sundt описал судороги после КЭАЭ [30, 47]. Przybylskiс et al., Okada et al. В 1998 году первыми описали кровоизлияния после наложения экстра-интракраниального микроанастомоза (ЭИКМА), связанные с гиперперфузией при болезни мойа-мойа [39, 42]. Описание гиперперфузии после удаления артериовенозной мальформации (АВМ) было сделано Spetzler et al. В 1978 году, они объяснили её «прорывом нормального перфузионного давления» [45]. Патогенез синдрома церебральной гиперперфузии. Основной фактор патогенеза - большой поток крови, поступающий в мозг после операции реваскуляризации или реконструкции внутренней сонной артерии (ВСА), превышающий метаболические потребности головного мозга. Но не у всех пациентов с гиперперфузией развивается синдром церебральной гиперперфузии [35]. Клинические проявления могут возникать при объёмной скорости кровотока (CBF), превышающей дооперационный уровень, чаще всего на 100%, но в литературе описаны наблюдения СЦГ при более низких уровнях CBF - 48% по данным Беляева и соавт., 30-50% по данным Крайник и соавт. [1, 4]. Ведущие факторы риска СЦГ - артериальная гипертензия в периоперационном периоде и нарушение ауторегуляции мозгового кровотока. Морфологический субстрат СЦГ - вазогенный отек мозга и, возможно, кровоизлияние, вследствие повышения проницаемости сосудов [4, 34, 36, 37]. Считается, что в норме механизмы церебральной ауторегуляции обеспечивают постоянство перфузионного давления путем расширения или сужения артериол. При стенозе или окклюзии внутренней сонной артерии вследствие снижения перфузионного давления происходит компенсаторное расширение артериол [2, 4]. В условиях хронической гипоперфузии уменьшается церебральный метаболизм, дилатация сохраняется длительно, утрачивается способность к констрикции (по данным S. Bouri до 4 недель), что выявляется в виде сниженной реактивности к углекислому газу [2, 9]. Spetzler в 1978 г. предложил теорию прорыва нормального перфузионного давления, чтобы объяснить отек и кровоизлияния после удаления АВМ большого потока - их развитию способствовала ишемия неизмененных участков мозга вследствие обкрадывания, которое приводит к хронической вазодилатации в ишемизированной ткани. После удаления АВМ нарушенная ауторегуляция не успевает компенсировать возрастание кровотока [45]. В патогенезе может играть роль интраоперационная ишемия, о чем свидетельствуют описания симптоматики, характерной для СЦГ в сочетании с гиперперфузии после клипирования аневризм [28, 33]. Вследствие ишемии начинается выработка медиаторов воспаления и активных форм кислорода, которые повреждают гематоэнцефалический барьер (ГЭБ), развивается дисфункция эндотелия, что повышает проницаемость [5, 38]. Также при ишемии вырабатывается оксид азота, который является вазодилататором и повышает проницаемость сосудистой стенки [22]. Возникновение отека и, как следует из этого, клинических проявлений связано вероятно с дисфункцией эндотелия и повышением проницаемости ГЭБ[15]. Системная гипертензия усугубляет изменения и самостоятельно способствует повышению проницаемости ГЭБ [41]. По данным Lassen роскошная перфузия - следствие реактивной гиперемии, Naylor считает гиперперфузию реактивной гиперемией после пуска кровотока [29, 36]. Значимое отличие патогенеза СЦГ при наложении ЭИКМА от патогенеза СЦГ при реконструкции сонных артерий - в зоне изменения кровотока. При реконструкции большой поток крови поступает антеградно в территорию кровоснабжения всей ВСА, при ЭИКМА увеличение кровотока относительно небольшое, но локальное в зоне, кровоснабжаемой реципиентным сосудом [15]. Клиническая картина. Клиническая картина СЦГ обычно включает следующие симптомы: головную боль, очаговый неврологический дефицит, эпилептические припадки и нарушения сознания [6, 21]. Головная боль - самое частое проявление СЦГ после КЭАЭ. Обычно она односторонняя, интенсивная, мигренозная по характеру [6]. Исследования Pollock et al. показали, что и «обычная» мигрень связана с дилатацией артериол и гиперперфузией [40]. Эпилептические припадки могут быть как парциальными, так и генерализованными. Причина их возникновения - раздражение коры головного мозга из-за отека или кровоизлияния, которые являются морфологическим субстратом СЦГ [9, 34-36]. Очаговый неврологический дефицит обычно транзиторный, так же, как и эпилептические припадки, связан с отеком и кровоизлиянием. Его конкретные проявления и выраженность зависят от локализации отека и/или кровоизлияния [4, 23, 37, 40]. Изменения сознания могут быть как количественными, так и качественными, в широких пределах, от делирия до угнетения [9, 12, 37]. Диагностика. Компьютерная томография (КТ) помогает дифференцировать появление новых очагов инфаркта, выявлять кровоизлияния и отек [25, 43]. Магнитно-резонансная томография (МРТ) в режиме FLAIR позволяет выявлять вазогенный отек, особенно локальный после наложения ЭИКМА, DWI режим позволяет выявить цитотоксический отек, соответствующий ишемии, что помогает в дифференциальной диагностике [18, 20, 40]. Состояние перфузии можно оценить по данным КТ перфузии, однофотонной эмиссонной компьютерной томографии (ОФЭКТ), позитронно-эмиссионной томографии (ПЭТ) или МРТ в режиме ASL [12, 34, 40]. После каротидной эндартерэктомии и стентирования ВСА также может использоваться транскраниальная допплерография [9]. Важный момент - отсутствие ишемии в регионе, топически ответственном за симптоматику [6, 12]. Дифференциальный диагноз необходимо проводить с транзиторными ишемическими атаками в раннем послеоперационном периоде, для чего необходимо исследование перфузии головного мозга во время развития симптомов [20]. Лечение. Для своевременного лечения важна ранняя диагностика СЦГ, особенно исключение транзиторных ишемических атак (ТИА) и ишемического инсульта, так как тактики лечения противоположны. Наиболее часто используемый патогенетический метод лечения - нормализация или даже снижение систолического артериального давления (АД) ниже нормы, многие авторы рекомендуют поддержание систолического АД ниже 130 мм. рт. ст. Кроме того нужно избегать вазодилататоров [4, 5, 14, 37]. Важно избегать снижения систолического АД ниже 80 мм. рт. ст., так как это может привести к ишемии [14]. В зарубежной литературе часто упоминается успешный опыт применения эдаравона - нейтрализатора свободных радикалов [6, 14]. Fukuda, Nanba, предлагают применение пропофоловой комы при тяжелом течении СЦГ [12, 34]. Naylor et al. большие надежды возлагают на мембраностабилизаторы и цитопротекторы [35]. Кроме того в исследованиях Fujimura, Clark показан хороший эффект от доксициклина, как ингибитора матриксной металлпротеазы-9 [10, 15]. При развитии судорог показаны противосудрожные препараты [4]. Профилактика. Строгий контроль АД после операции является также и профилакическим мероприятием [2, 4, 6, 14, 37]. Также с профилактической целью рекомендуется использование мембраностабилизаторов и цитопротекторов [35]. Кроме того важно и раннее выявление гиперперфузии, до развития клинической симптоматики. После выявления таких пациентов, по мнению Yamaguchi и соавт. их следует длительно седатировать [50]. В качестве профилактического средства Ogasawara использовал эдаравон [38]. Учитывая роль интраоперационной ишемии, некоторые авторы рекомендуют уменьшать время пережатия реципиентного сосуда при наложении ЭИКМА [7, 23, 28]. Синдром церебральной гиперперфузии после реконструкций внутренних сонных артерий (каротидной эндартерэктомии и стентирования внутренней сонной артерии). СЦГ после стентирования ВСА патогенетически не отличается от СЦГ после КЭАЭ [20]. СЦГ после реконструкции внутренней сонной артерии достаточно хорошо описан, но остаются неясные моменты. Распространенность составляет от 0,4 до 29% после КЭАЭ, до 5% после стентирования внутренней сонной артерии [4, 19, 20]. Механизм развития скорее всего мультифакторный, но чаще всего ведущими факторами риска являются снижение цереброваскулярной реактивности и артериальная гипертензия в послеоперационном периоде [4, 12, 21]. Существует теория о дисфункции барорецепторов как причине СЦГ после реконструктивных операций на внутренней сонной артерии. Согласно этой теории клиническая картина СЦГ развивается при денервации сонного гломуса при КЭАЭ или стентировании [4, 6]. Но эта теория не объясняет возникновение СЦГ после реваскуляризации и клипирования аневризм головного мозга. Основными проявлениями СЦГ являются ипсилатеральная головная боль, часто в области глазниц, мигренозного характера, эпиприпадки и локальная неврологическая симптоматика. Кроме того встречаются психические нарушения и когнитивные расстройства. Симптомы могут проявляться по одному или в сочетании [6]. В связи с отсутствием единых диагностических критериев СЦГ возможна гиподиагностика. Так как сама по себе гиперперфузия не всегда приводит к СЦГ, факт её наличия недостаточен для диагноза, более того симптоматика развивается и при относительном увеличении перфузии менее 100% от исходной. Также не везде есть возможность проводить ОФЭКТ перфузию [4]. По данным литературы, до 62% наблюдений СЦГ после КЭАЭ сопровождаются головной болью [4, 6, 9]. Чаще она односторонняя, ипсилатеральная стороне операции. Характер обычно мигренозный, может быть точечная, иррадиировать в область лица, глазных яблок, обычно очень интенсивная, но бывает невыраженная [4, 6]. По данным Naylor, она возникает обычно в промежуток с 1 по 4 сутки после КЭАЭ[36]. Обычно продолжается до 7 дня, по данным Reigel на третьи сутки чаще [6, 43]. Мигренозный характер головной боли можно объяснить сосудистой теорией мигрени, согласно Pollock et al. сам приступ мигрени связан с расширением сосудов и гиперперфузией и следующим за ними отеком, который обуславливает и очаговую симптоматику [40]. Очаговый дефицит зависит от доминантости оперированного полушария и локализации повреждения, обычно это геми- или монопарез, гемианопсия, речевые нарушения при поражении доминантного полушария. При отсутствии больших гематом неврологический дефицит обычно транзиторный, до 10-14 дней. Обычно развивается позднее головной боли [4, 6, 36]. Эпилептические припадки могут быть как фокальными, так и генерализованными (первично- и вторично), от отдельных эпизодов до эпистатуса. Клиническая картина фокальных припадков зависит от локализации поражения. Считается, что судорожный синдром обусловлен локальным отёком и/или кровоизлиянием. Обычно он возникает позже головной боли, после КЭАЭ обычно с 6 по 13 сутки [4, 6, 25]. Кроме того возможны расстройства сознания в виде негативной или продуктивной симптоматики (делирий), когнитивные расстройства с дезориентацией [4, 6, 9, 12]. Лечение и профилактика. Основное мероприятие - строгий контроль АД, с систолическим давлением в пределах 80-130 мм.рт.ст., более низкое может способствовать развитию ишемии [4, 5, 14, 37]. Упоминается лечебная и профилактическая роль нейтрализатора свободных радикалов [6, 14]. В тяжелых случаях часть авторов считает оправданным применение пропофоловой комы [12, 34]. Синдром церебральной гиперперфузии после наложения ЭИКМА при болезни мойа-мойа. Первые описания синдрома церебральной гиперперфузии после реваскуляриации при болезни мойа-мойа сделаны в 1998 году Przybylski et al. и Okada et al. [39, 42]. Распространенность составляет по данным разных авторов до 38,9%. Данные отличаются, популяция разнообразная по возрасту, технике операций, количеству оперированных полушарий [11, 16, 26]. Есть два отличия от синдрома церебральной гиперперфузии после реконструкции сонной артерии - наличие сосудов мойа-мойа и проводимая операция - создается анастомоз между ветвями поверхностной височной артерии и средней мозговой, в результате чего в ближайшее время после операции происходит локальное увеличение кровотока. Сосуды при болезни мойа-мойа имеют неполноценную стенку, кроме того нарушается структура сосудов среднего калибра, что способствует развитию синдрома церебральной гиперперфузии [14, 18]. В патогенезе этого синдрома при болезни мойа-мойа авторы также указывают на роль хронической ишемии, ишемии во время клипирования реципиентного сосуда [23, 28]. Так же важна роль нарушения церебральной ауторегуляции [50]. Кроме того, Fujimura et al. указывают на роль матриксной металлпротеазы-9, образующейся в результате хронической ишемии, так как у пациентов с СЦГ после ЭИКМА ее концентрация была выше. Выявлено, что она повышает проницаемость ГЭБ [15]. По данным Fujimoto кровоток в бассейне средней мозговой артерии после ЭИКМА при болезни мойа-мойа увеличивается больше, чем после наложения ЭИКМА при атеросклерозе в первые 14 дней, с пиком на 14 день. Таким образом при болезни мойа-мойа риск СЦГ выше, чем при атеросклеротической окклюзии [13, 16]. Предикторы - геморрагическая форма болезни мойа-мойа, начало болезни во взрослом возрасте, увеличение CBV, гипертензия в периоперационном периоде, меньший диаметр реципиентной артерии[16]. Симптомы - эпиприпадки, головная боль, очаговый неврологический дефицит и нарушения сознания. О частоте отдельных проявлений сведений нет, но очаговые симптомы преобладают над полушарными. Чаще всего симптоматика развивается в течение первой недели после операции, разрешаются в течение второй [20]. Кровоизлияния возникают в течение нескольких дней. Кровоизлияния могут быть как субарахноидальные, так и внутримозговые [16]. Основные профилактические мероприятия те же, что и после реконструктивных операций, основные мероприятия - контроль АД. Некоторые авторы предлагают длительную седацию пропофолом [15, 38]. Важно, чтобы диаметр донорского сосуда не превышал диаметр реципиентного [23]. Fujimura рекомендует профилактику миноциклином[16]. Лечение. Общие принципы лечения те же, что и при лечении СЦГ после реконструктивных операций на ВСА. Также есть публикации об эффекте миноциклина как ингибитора ММП-9 [15]. Синдром церебральной гиперперфузии после ЭИКМА при атеросклеротической окклюзии внутренней сонной артерии. В литературе синдром церебральной гиперперфузии после реваскуляризации головного мозга при атеросклеротической окклюзии внутренней сонной артерии описан менее детально. Выдержки из статей представлены в таблице. В статье Shim et al. 47 пациентов с атеросклерозом, ни одного наблюдения СЦГ [47]. Патогенез схож с патогенезом СЦГ при болезни мойа-мойа, за одним отличием - отсутствуют новообразованные сосуды. Не найдено данных по связи с содержанием матриксной металлопротеазы. Заключение. Синдром церебральной гиперперфузии до сих пор не стал полностью понятен исследователям. Знания о патогенезе постоянно пополняются, но несмотря на это остается много вопросов, требующих мультидисциплинарного подхода не только нейрохирургов, но и представителей фундаментальной науки. Ведущие факторы риска развития СЦГ - нарушение ауторегуляции церебрального кровотока и эндотелиальная дисфункция. Так как сама по себе гиперперфузия не всегда приводит к развитию СЦГ, вероятно есть еще фактор, способствующий его развитию. Данные о распространенности синдрома церебральной гиперперфузии различаются, влияние оказывают вид операции, заболевание, приведшее к окклюзии и отсутствие единых диагностических критериев. В диагностике наибольшее значение имеют перфузионные исследования (ПЭТ, ОФЭКТ, КТ- и МРТ- перфузия), которые помогают установить диагноз и исключить ишемические осложнения операций. Клинические проявления характеризуются преимущественно триадой симптомов, включающих в себя головную боль, эпилептические припадки, очаговый неврологический дефицит. Так же возможны количественные и качественные нарушения сознания. То, что основные проявления не зависят от заболевания, приведшего к окклюзии ВСА и вида операции, говорит о том, что после реваскуляризации происходят те же процессы, что и после реконструкции, но локально, в зоне кровоснабжения реципиентного сосуда. Отсюда следует, что лечение синдрома церебральной гиперперфузии не зависит от проведенной операции и заболевания, приведшего к стенозу или окклюзии ВСА. Самый доступный способ лечения и профилактики - коррекция системного артериального давления, с поддержанием систолического АД в промежутке 80-130 мм. рт. ст. Также в зарубежной литературе упоминается успешное применение нейтрализатора свободных радикалов эдаравона. Клиницистам необходимо вводить единые диагностические критерии синдрома церебральной гиперперфузии, совершенствовать протоколы ведения пациентов, которым требуется реконструкция сонных артерий или реваскуляризация головного мозга.
×

Об авторах

Александр Владимирович Кокшин

Детская республиканская клиническая больница МЗ РТ

Email: alexgreat4@yandex.ru
420138, г. Казань, Оренбургский тракт, д. 140

Александр Михайлович Немировский

1) Казанский государственный медицинский университет; 2) Межрегиональный клинико-диагностический центр МЗ РТ

1) 420012, г. Казань, ул. Бутлерова, д. 49; 2) 420101, г. Казань, ул. Карбышева, д. 12

Валерий Иванович Данилов

1)Казанский государственный медицинский университет; 2)Межрегиональный клинико-диагностический центр МЗ РТ

1) 420012, г. Казань, ул. Бутлерова, д. 49; 2) 420101, г. Казань, ул. Карбышева, д. 12

Список литературы

  1. Беляев А. Ю. Синдром церебральной гиперперфузии после каротидной эндартерэктомии: дисс. …канд. мед. наук. М., 2011. 176 с.
  2. Зияева Ю.В. Периоперационный нейромониторинг в оценке хирургического лечения патологии брахиоцефальных артерий: дисс. … канд. мед. наук. М., 2014. 120 с.
  3. Казанчян П.О., Ларьков Р.Н., Есаян А.В. и др. Эффективность реконструкций внутренних сонных артерий у пациентов, перенесших ишемический инсульт // Журнал кардиологии и сердечно-сосудистой хирургии. 2012. №3. С. 48-52.
  4. Крайник В. М., Козлов С. П. Острые реперфузионные повреждения центральной нервной системы при операциях на внутренних сонных артериях // Вестник анестезиологии и реаниматологии. 2011. Т. 8, № 2. С. 49-57.
  5. Лукшин В.А. Хирургическое лечение хронической церебральной ишемии, вызванной окклюзиями окклюзиями артерий каротидного бассейна: дисс. … д-ра мед. наук. М., 2017. 377 с.
  6. Adhiyaman V., Alexander S Cerebral hyperperfusion syndrome following carotid endarterectomy // QJM. 2007. Vol. 100, № 4. P. 239-244.
  7. Araki Y., Andoh, H., Yamada, M. et al. Permissible arterial occlusion time in aneurysm surgery: postoperative hyperperfusion caused by temporary clipping // Neurologia medico-chirurgica. 1999. Vol. 39, №. 13. P. 901-907.
  8. Awano T., Sakatani K., Yokose N. et al. EC-IC bypass function in Moyamoya disease and non-Moyamoya ischemic stroke evaluated by intraoperative indocyanine green fluorescence angiography // Oxygen Transport to Tissue XXXI. Springer US, 2010. P. 519-524.
  9. Bouri S., Thapar A., Shalhoub J. et al. Hypertension and the post-carotid endarterectomy cerebral hyperperfusion syndrome // European Journal of Vascular and Endovascular Surgery. 2011. Vol. 41, № 2. P. 229-237.
  10. Clark W.M., Calcagno F.A., Gabler W.L. et al. Reduction of central nervous system reperfusion injury in rabbits using doxycycline treatment // Stroke. 1994.Vol. 25, № 7. P. 1411-1415.
  11. Dumont A.S., Tjoumakaris S.I., Jabbour P.M. et al. Cerebral hyperperfusion after neurovascular reconstruction surgery: what have we learned? // World neurosurgery. 2012. Vol. 78, №. 5. P. 415-417.
  12. Fukuda T., Ogasawara K., Kobayashi M., Komoribayashi N. Prediction of Cerebral Hyperperfusion after Carotid Endarterectomy Using Cerebral Blood Volume Measured by Perfusion-Weighted MR Imaging Compared with Single-Photon Emission CT // AJNR Am J Neuroradiol. 2007. Vol. 28. P. 737-742.
  13. Fujimoto S., Toyoda K., Inoue T. et al. Changes in superficial temporal artery blood flow and cerebral hemodynamics after extracranial-intracranial bypass surgery in moyamoya disease and atherothrombotic carotid occlusion // Journal of the neurological sciences. 2013. Vol. 325, № 1. P. 10-14.
  14. Fujimura M., Inoue, T., Shimizu H., Saito A., Mugikura S., Tominaga T. Efficacy of prophylactic blood pressure lowering according to a standardized postoperative management protocol to prevent symptomatic cerebral hyperperfusion after direct revascularization surgery for moyamoya disease // Cerebrovascular Diseases. 2012. Vol. 33, № 5. P. 436-445.
  15. Fujimura M., Niizuma K., Inoue T. et al. Minocycline prevents focal neurological deterioration due to cerebral hyperperfusion after extracranial-intracranial bypass for moyamoya disease // Neurosurgery. 2014. Vol. 74, № 2. P. 163-170.
  16. Fujimura M., Tominaga T. Current status of revascularization surgery for moyamoya disease: Special consideration for its ‘internal carotid-external carotid (IC-EC) conversion’as the physiological reorganization system // The Tohoku journal of experimental medicine. 2015. Vol. 236, № 1. P. 45-53.
  17. Fujimura M., Tominaga T., Chan P.H. Neuroprotective effect of an antioxidant in ischemic brain injury // Neurocritical care. 2005. Vol. 2, № 1. P. 59-66.
  18. Furuya K., Kawahara N., Morita A. et al. Focal hyperperfusion after superficial temporal artery-middle cerebral artery anastomosis in a patient with moyamoya disease: Case report // Journal of neurosurgery. 2004. Vol. 100, №. 1. P. 128-132.
  19. Gupta A.K. Purkayastha S., Kapilamoorthy T.R. et al. Carotid artery stenting: results and long-term follow-up // Neurology India. 2006. Vol. 54, № 1. P. 68-72.
  20. Hayashi K., Horie N., Suyama K., Nagata, I. Incidence and clinical features of symptomatic cerebral hyperperfusion syndrome after vascular reconstruction // World neurosurgery. 2012. Vol. 78, № 5. P. 447-454.
  21. Howell S. J. Carotid endarterectomy // British journal of anaesthesia. 2007. Vol. 99, № 1. P. 119-131.
  22. Janigro D., West G. A., Nguyen T.S., Winn H.R. Regulation of blood-brain barrier endothelial cells by nitric oxide // Circulation Research. 1994. Vol. 75, № 3. P. 528-538.
  23. Jie Bai, Yuan-Li Zhao, Ji-ong Zhao et al. Possible factors influencing postoperative temporary neurologic deterioration following standard superficial temporal artery-middle cerebral artery (STA-MCA) bypass surgery: diameter of STA and MCA (M4) // Journal of Experimental Stroke and Translational Medicine. 2012. Vol. 5(1) P. 11-21.
  24. Karapanayiotides T, Meuli R, Devuyst G, Piechowski-Jozwiak B, Dewarrat A, Ruchat P, Von Segesser L, Bogousslavsky J. Postcarotidendarterectomyhyperperfusion or reperfusion syndrome // Stroke. 2005. Vol. 36. P. 21-26.
  25. Kieburtz K., Ricotta J. J., Moxley R. T. Seizures following carotid endarterectomy // Archives of neurology. 1990. Vol. 47, № 5. P. 568-570.
  26. Kim J.E., Oh C.W., Kwon O.K. et al. Transient hyperperfusion after superficial temporal artery/middle cerebral artery bypass surgery as a possible cause of postoperative transient neurological deterioration // Cerebrovascular Diseases. 2008. Vol. 25, № 6. P. 580-586.
  27. Kuroda S., Kamiyana H., Asaoka K., Mitsumori K. Temporary Neurological Deterioration Caused by Hyperperfusion after Extracranial-intracranial Bypass-Case Report and Study of Cerebral Hemodynamics // Neurologia medico-chirurgica. 1994. Vol. 34, № 1. P. 15-19.
  28. Kuroki K., Taguchi H., Yukawa O. Hyperperfusion syndrome after clipping of an unruptured aneurysm // Neurologia medico-chirurgica. 2006. Vol. 46, № 5. P. 248-250.
  29. Lassen N.A. The luxury-perfusion syndrome and its possible relation to acute metabolic acidosis localised within the brain // The Lancet. 1966. Vol. 288, № 7473. P. 1113-1115.
  30. Leviton A., Caplan L., Salzman E. Severe headache after carotid endarterectomy // Headache. 1975. Vol. 17. P. 207-210.
  31. Lewis T., Grant R. Observations upon reactive hyperemia in man // Heart. 1925. № 12. P. 73-120.
  32. Mao Z., Li M., Li W.A., Yu X. Factors associated with delayed intracerebral hemorrhage after superficial temporal artery-middle cerebral artery bypass in steno-occlusive cerebrovascular diseases // Chinese medical journal. 2013. Vol. 127, № 4. P. 633-637.
  33. Murakami H., Inaba M., Nakamura A., Ushioda, T.Ipsilateralhyperperfusion after neck clipping of a giant internal carotid artery aneurysm: case report // Journal of neurosurgery. 2002. Vol. 97, № 5. P. 1233-1236.
  34. Nanba T., Ogasavara K., Nishimoto H. et al. Postoperative cerebral white matter damage associated with cerebral hyperperfusion and cognitive impairment after carotid endarterectomy: a diffusion tensor magnetic resonance imaging study // Cerebrovascular Diseases. 2012. Vol. 34, № 5-6. P. 358-367.
  35. Naylor A.R., Evans J., Thompson M.M. et al. Seizures after carotid endarterectomy: hyperperfusion, dysautoregulation or hypertensive encephalopathy? // European journal of vascular and endovascular surgery. 2003. Vol. 26, № 1. P. 39-44.
  36. Naylor A.R., Ruckley C.V. The post-carotid endarterectomyhyperperfusion syndrome // European Journal of Vascular and Endovascular Surgery. 1995. Vol. 9, № 4. P. 365-367.
  37. Nicosia A., Nikas D., Reinmers B. Manifeastation, management and prevention of peri-procedural complications of carotid arteri stenting // Journal of medical Research and Science. 2011. Vol. 1, № 2. P. 12-28.
  38. Ogasawara K., Komoribayashi N., Kobayashi M. Neural damage caused by cerebral hyperperfusion after arterial bypass surgery in a patient with moyamoya disease: case report // Neurosurgery. 2005. Vol. 56, № 6. P. E1380.
  39. Okada Y., Shima T., Nishida M. et al. Effectiveness of Superficial Temporal Artery-Middle Cerebral Artery Anastomosis in Adult Moyamoya Disease // Stroke. 1998. Vol. 29, №. 3. P. 625-630.
  40. Pollock J.M., Deibler A.R., Burdette J.H., Kraft R.A., Tan H., Evans A.B., Maldjian J.A. Migraine associated cerebral hyperperfusion with arterial spin-labeled MR imaging // American Journal of Neuroradiology. 2008. Vol. 29, № 8. P. 1494-1497.
  41. Poulet R., Gentile M.T., Vecchione C. et al. Acute hypertension induces oxidative stress in brain tissues // Journal of Cerebral Blood Flow & Metabolism. 2006. Vol. 26, №. 2. P. 253-262.
  42. Przybylski G.J., Yonas H., Smith H.A. Reduced stroke risk in patients with compromised cerebral blood flow reactivity treated with superficial temporal artery to distal middle cerebral artery bypass surgery // Journal of Stroke and Cerebrovascular Diseases. 1998. Vol. 7, № 5. P. 302-309.
  43. Reigel M.M., Hollier L.H., Sundt T.M. et al. Cerebral hyperperfusion syndrome: a cause of neurologic dysfunction after carotid endarterectomy // Journal of vascular surgery. 1987. Vol. 5, № 4. P. 628-634.
  44. Shim J.H., Rha H.K., Kim S.R. et al. Hyperperfusion syndrome after extracranial-intracranial bypass surgery // Journal of Korean Neurosurgical Society. 2003. Vol. 34, № 6. P. 526-530.
  45. Spetzler R.F., Wilson C., Weinstein P. et al. Normal perfusion pressure breakthrough theory // Clinical neurosurgery. 1978. Vol. 25. P. 651.
  46. Stiver S.I., Ogilvy C.S. Acute hyperperfusion syndrome complicating EC-IC bypass // Journal of Neurology, Neurosurgery & Psychiatry. 2002. Vol. 73, № 1. P. 88-89.
  47. Sundt T.M., Sandok B.A., Whisnant J.P. Carotid endarterectomy. Complications and preoperative assessment of risk // Mayo Clin Proc. 1975. Vol. 50. P. 301-306.
  48. Sundt T.M., Sharbrough F.W., Piepgras D.G. et al. Correlation of CBF and EEG changes during carotid endarterectomy with results of surgery and hemodynamics of cerebral ischemia // Mayo Clin. Proc. 1981. Vol. 56. P. 533-547.
  49. Wylie E.J., Hein M.F., Adams J.E. Intracranial haemorrhage following surgical revascularization for treatment of acute strokes // J. Neurosurg. 1964. Vol. 21. P. 212-215.
  50. Yamaguchi K., Kawamata T., Kawashima A. et al. Incidence and predictive factors of cerebral hyperperfusion after extracranial-intracranial bypass for occlusive cerebrovascular diseases // Neurosurgery. 2010. Vol. 67, № 6. P. 1548-1554.

Дополнительные файлы

Доп. файлы
Действие
1. JATS XML

© Кокшин А.В., Немировский А.М., Данилов В.И., 2018

Creative Commons License
Эта статья доступна по лицензии Creative Commons Attribution-NonCommercial-ShareAlike 4.0 International License.

СМИ зарегистрировано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).
Регистрационный номер и дата принятия решения о регистрации СМИ: серия ПИ № ФС 77 - 75562 от 12 апреля 2019 года.


Данный сайт использует cookie-файлы

Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта.

О куки-файлах