ANALYSIS OF THE CARRIER STRUCTURE OF THE HUMAN PAPILLOMA VIRUS IN PATIENTS WITH CERVICAL INTRAEPITELIAL NEOPLASIA OF A LIGHT DEGREE

Full Text

В последнее десятилетие отмечается неуклонный рост заболеваний, ассоциированных с вирусом папилломы человека (ВПЧ) [1-4]. Распространенность папилломавирусной инфекции (ПВИ) гениталий в мире возросла более чем в 10 раз и обнаруживается у 13 % населения [1]. В связи с этим пристального внимания заслуживает проблема цервикальных интраэпителиаль-ных неоплазий шейки матки (cervical intraepithelial neoplasia - CIN), или плоскоклеточных интраэпи-телиальных поражений (squamous intraepithelial lesion - SIL), представляющих собой патологический процесс, при котором в толще многослойного плоского эпителия шейки матки появляются клетки с различной степенью атипии и нарушением дифференцировки [3, 7]. Общемировая статистика в отношении частоты встречаемости CIN различной степени внушает тревогу. Известно, что ежегодно в мире диагностируется около 30 млн новых случаев CIN I и более 10 млн. случаев CIN II-III [6, 11]. Более благополучная ситуация отмечается сегодня в США, развитых странах Европы и Азии. Однако даже там имеет место отчетливая тенденция к росту диагностированных CN рака шейки матки (РШМ) [6, 11]. Как известно, плоскоклеточные интраэпите-лиальные поражения различной степени тяжести предшествуют развитию инвазивного РШМ, который остается одной из наиболее распространенных форм злокачественных новообразований женщин, ассоциированных с ВПЧ [6]. Ежегодно в мире диагностируется около 570 тысяч новых случаев РШМ, при этом рост заболеваемости РШМ за последние 10 лет составил 7,8 %, а смертности - 13,1 % [10]. В Российской Федерации показатели заболеваемости и смертности от РШМ приближаются к средним мировым. Так, данные 2017 г. свидетельствуют, что РШМ занимает 5-е место в структуре онкологической заболеваемости у женщин и 10-е место в структуре смертности [5]. Следует отметить, что в последние годы наблюдается тенденция к существенному росту доли женщин репродуктивного возраста, страдающих РШМ [2]. Общепризнанным считается факт, что вирус папилломы человека (ВПЧ) высокого онкогенного риска является ведущим этиологическим фактором развития инвазивного РШМ и предшествующих ему цервикальных интраэпителиальных неоплазий [8]. Согласно данным отечественной и зарубежной литературы, распространенность различных типов вируса папилломы человека варьирует в зависимости от географических особенностей [4, 9], что определяет направленность цервикального скрининга. Однако данные по структуре носитель-ства ВПЧ и клинической значимости коинфицирова-ния несколькими типами ВПЧ у женщин репродуктивного возраста Волгоградского региона с морфологически верифицированной CIN I в настоящее время отсутствуют. ЦЕЛЬ РАБОТЫ Изучение структуры носительства вируса папилломы человека у пациенток репродуктивного возраста с цервикальной интраэпителиальной неоплазией легкой степени. МЕТОДИКА ИССЛЕДОВАНИЯ Проведен ретроспективный анализ 684 медицинских карт пациенток репродуктивного возраста с морфологически подтвержденными цервикальными интраэпителиальными неоплазиями различной степени выраженности, обратившихся в клинико-диагностическую поликлинику ГБУЗ «Волгоградский областной клинический перинатальный центр № 2» г. Волгограда за период с 2015 по 2019 г. на этапе планирования беременности, в результате которого были отобраны 396 карт больных с CIN I. Критериями включение в исследование явились: возраст пациенток от 18 до 45 лет, наличие гистологически верифицированной CIN I; наличие ВПЧ. Критериями исключения явились: возраст младше 18 лет и старше 45 лет; наличие терапии иммуномодулирующими препаратами в течение последних 6 месяцев; наличие острого или обострения хронического процесса органов малого таза; положительные тесты RW или ВИЧ; злокачественные новообразования любой локализации; беременность; период грудного вскармливания. Согласно данным анализируемой документации, всем пациенткам было выполнено исследован ие соскобов из цервикального канала, включающее качественное и количественное (оценка вирусной нагрузки) генотипирование на 21 тип вируса папиллом ы человека: 6, 11, 16, 26, 31, 33, 35, 39, 44, 45, 51, 52, 53, 56, 58, 59, 66, 68, 73, 82 методом полимеразной цепной реакции в реальном времени (ПЦР-РТ) с помощью набора реагентов ООО «НПО ДНК-Технология» HPV КВАНТ-21. Статистическая обработка полученных данных проводилась методом вариационной статистики и выполнялась с помощью программы MicrosoftExcel, а также статистического пакета STATGRAPHICS. Для количественных параметров были определены: среднее значение (М), среднеквадратичное отклонение (а), ошибка среднего по выборке (m), медиана (Ме), 95%-й доверительный интервал; для качественных данных - частота (%). При изучении различий в значениях количественного признака по нескольким группам, образованных на основе качественного фактора, использовались инструменты дисперсионного анализа. Достоверность различий сопоставляемых средних величин определялась по параметрическому критерию Стьюдента. Статистически значимыми считались отличия при p < 0,05 (95%-й уровень значимости) и при p < 0,01 (99% уровень значимости). РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ В ходе исследования установлено, что в возрасте от 18 до 25 лет находилось 88 (22,2 %) пациенток, при этом в подавляющем большинстве случаев (54,6 %) возраст больных колебался от 26 до 35 лет. Анализ распределения типов ВПЧ у обследуемой когорты пациенток выявил, что среди высоко-онкогенных типов преобладали: 16-й тип (47,5 %), 18-й тип (22,5 %), 31-й тип (16,7 %) и 51-й тип (16,9 %) (рис. 1). Обращает на себя внимание тот факт, что высокая вирусная нагрузка для ВПЧ 16-го типа установлена у 157 (83,5 %) пациенток, для ВПЧ 18-го типа - в 87,6 % случаев, в то время как для ВПЧ 31 и 51-го типов высокая вирусная нагрузка диагностирована у 22 (34,4 %) и 17 (25,4 %) пациенток соответственно, что свидетельствует о преимущественно транзиторном носительстве данных типов папилломавирусной инфекции. Среди низкоонкогенных типов ВПЧ преобладали 6-й тип (8,3 %) и 11-й тип (6,1 %) (рис. 1). Рис. 1. Структура носительства ВПЧ у пациенток с CIN I При оценке распределения пациентов с CIN I по количеству одновременно выявленных типов ВПЧ отмечено, что в подавляющем большинстве случаев (55,8 %) диагностировали один тип ВПЧ, у каждой четвертой пациентки (25,5 %) обнаружено два типа ВПЧ. Максимальное количество одновременно выявленных типов ВПЧ (6 типов) диагностировано лишь у двух обследуемых. При проведении анализа частоты встречаемости пациенток, имеющих одновременно несколько типов ВПЧ, установлено, что наибольшая доля женщин с морфологически верифицированной CIN I, ассоциированной с двумя и более типами ВПЧ приходится на возрастную группу 18-25 лет (рис. 2). Рис. 2. Частота встречаемости пациенток, имеющих два и более типов ВПЧ, в зависимости от возраста Вероятно, данный факт можно объяснить дебютом половой жизни девушек. Обращает на себя внимание тенденция к постепенному снижению частоты встречаемости одновременно выявляемых двух и более типов ВПЧ до 36-40 лет, при этом, начиная с 41 года, вновь отмечен рост доли пациенток, имеющих несколько типов ВПЧ. ЗАКЛЮЧЕНИЕ В ходе проведенного исследования нами проведено изучение структуры носительства вируса папилломы человека у пациенток репродуктивного возраста с цервикальной интраэпителиальной неоплазией легкой степени Волгоградского региона. Реализация патологических изменений на шейке матки в виде CIN I у данной когорты пациенток обусловлена высокой вирусной нагрузкой 16 и 18-го типов ВПЧ, в то время как, 31 и 51-й типы чаще вызывают транзиторное носительство. Выявленные особенности частоты встречаемости высоко-онкогенных типов ВПЧ у данной когорты пациенток должны учитываться при проведении цервикального скрининга. Установлена зависимость доли женщин с CIN I, ассоциированной с двумя и более одновременно выявляемыми типами ВПЧ от возраста пациенток, наличие которой, вероятно, связано с изменением сексуальной активности. Выявленные различия в распределении вирусной нагрузки для разных типов ВПЧ диктуют необходимость разработки дифференцированного подхода к ведению пациенток с данной патологией.

About the authors

L. V. Tkachenko

FSBEI HE «Volgograd State Medical University» of Public Health Ministry of the Russian Federation

N. I Sviridova

FSBEI HE «Volgograd State Medical University» of Public Health Ministry of the Russian Federation

Email: n.i.sviridova@yandex.ru

S. G Shishimorova

FSBEI HE «Volgograd State Medical University» of Public Health Ministry of the Russian Federation

References

Supplementary files