Perspectives of development of conception of international law policy

Full Text

К одной из важнейших тенденций развития отечественной юридической науки мож- но отнести самое широкое использование понятия «правовая политика». Будучи разрабо- танным на уровне общей теории права, данное понятие также широко используется в отрасле- вых юридических науках, которые оказывают- ся достаточно восприимчивыми к концепциям правовой политики, развиваемым на общетео- ретическом уровне, и используют их в качестве основы для концепций отраслевых правовых политик. Вместе с тем понятие «правовая поли- тика» не вошло в арсенал науки международ- ного права и, соответственно, не применяется к международно-правовой реальности. Поэто- му данная методологическая ситуация требует своего концептуального анализа. Помимо этого, определенной актуальностью характеризуется вопрос о возможных перспективах развития кон- цепции международно-правовой политики. Проблемы понимания международ- но-правовой политики как объективного международно-правового явления. Может показаться, что понятие «правовая политика» переживает свой триумф и всеобщее признание. Однако легко заметить, что в науке международ- ного права данное понятие, как и понятие «пра- вовая жизнь», не распространено и неявным образом воспринимается как понятие с нулевым объемом. Вместе с тем, несмотря на общее по- ложение дел, можно констатировать некоторые бифуркации, т. е. случаи использования понятия «международно-правовая политика» главным образом применительно к политике государства в сфере международной защиты прав и свобод человека1, а также применительно к междуна- Искаков Н. В. Международно-правовая политика как средство формирования системы гарантий прав гра- ждан и их реализации // Современное право, 2012. № 6. С. 133-135; Субочев В. В., Сердюкова И. Г. Права и законродному гуманитарному праву2. В качестве при- мера следует привести рассуждения Х. Л. Ф. Фло- реса об общей в международном гуманитарном праве политике по отношению к судам3. Помимо этого, понятие «правовая политика» начинает сегодня активно использоваться применительно к другим сферам международно-правового регу- лирования4. В международно-правовой литературе встречается и другое понятие - «международ- но-правовая жизнь». Так, известный русский юрист-международник Н. Н. Голубев, затраги- вая деление международного права на право мира и право войны, отмечал, что «война есть случайное, временное нарушение нормального мирного порядка, но не решающее в междуна- родно-правовой жизни явление, которое можно ные интересы человека как важнейший приоритет меж- дународно-правовой политики России // Современное право, 2007. № 12. С. 29-35; Шугуров М. В. Международ- но-правовая политика в области прав человека: пробле- ма доктринального обоснования // Правовая политика и правовая жизнь, 2005. № 3. С. 6-12; Шугуров М. В. Ме- ждународно-правовая политика в области прав человека: основные направления и приоритеты // Философская и правовая мысль, Саратов; СПб., 2004. Вып. 7/8. С. 40-85. Фокина Л. В. Международно-правовая политика импе- ратора Николая II в контексте гуманистических идеалов России // Евразийский юридический журнал, 2014. № 3. С. 126-128. Флорес Х. Л. Ф. Пресечение нарушений права войны, совершаемых отдельными лицами // Пресечение наруше- ний международного гуманитарного права: Сб. статей. М., 1998. С. 57. Чигвинцева Н. А. Международная договорно-право- вая политика: понятие, специфика, перспективы развития // Право и политика, 2005. № 4. С. 35-40; Прохоров Л. А., Прохорова М. Л. Международная уголовно-правовая по- литика противодействия наркотизму: историко-правовой анализ // Международное уголовное право и международ- ная юстиция, 2008. № 4. С. 22-24; Лыков А. Ю. Междуна- родное сотрудничество как стадия политико-правовой эволюции // Международное право и международные ор- ганизации, 2013. № 7. С. 168-177. было бы поставить в основание всей системы международного права»5. В продолжение сказан- ного следует указать также на случаи использо- вания понятия международно-правовой жизни в современной отечественной юридической на- уке6, хотя данное использование представляет собой единичные случаи. В методологическом плане использование понятий «международно-правовая политика» или «политика международного права» (а рав- ным образом понятия «международно-право- вая жизнь»), по крайней мере в отечественной доктрине, пока что не подкреплено, хотя и не опровергнуто выводами теории междуна- родного права. Между тем в зарубежной доктри- не понятие «политика международного права» является более чем распространенным. Как от- мечает M. Koskenniemi, в профессии междуна- родного публичного права политика является неизбежностью и распространяется на между- народно-правовые обычаи, права человека, го- сударственный суверенитет и т. д.7. Достаточно интересно, что это понятие применяется не толь- ко к международному праву в целом и его от- дельным отраслям, но и к деятельности органов международного правосудия8, а также к роли международных структур, например Совета Бе- зопасности ООН, выполняющего активную роль в развитии международного права9. Однако нельзя не отметить, что международ- но-правовая политика и политика международ- ного права являются близкими, но не тождест- венными понятиями. Естественно, что первое понятие более объемно и включает в себя как правообразование в рамках международно-пра- вовой системы, так и процесс реализации меж- дународного права с точки зрения согласования воль государств при активном участии между- народных организаций. Политика же междуна- родного права, как нам представляется, - это стремление к реализации целей международно- го права посредством интенсификации механиз- мов международно-правового регулирования. Отсутствие понятия «международно-правовая Голубев Н. Н. Заметки по некоторым вопросам меж- дународного права. Юридические записки Демидовского лицея, 1914. Вып. 1/2. С. 13. Хижняк В. С. Международно-правовая жизнь совре- менной России и ее конституция // Вестник Саратовполитика» в зарубежной доктрине может быть объяснено тем, что в зарубежной теории и фи- лософии права отсутствует целостная система представлений о правовой политике как одном из важнейших правовых явлений. Более того, зарубежная международно-правовая доктрина чрезмерно акцентирована на соотношении меж- дународного права и мировой политики. Поэто- му предлагаемый рядом исследователей термин «легальная политика» (legal politics) изначально расценивается как понятие, характеризующее новое понимание соотношения международного права и мировой политики, а не предполагающее исключительно уяснение закономерностей фор- мирования и функционирования международ- ного права10. В зарубежной доктрине достаточно влия- тельным и распространенным является подход к международному праву с точки зрения вто- ричности последнего по сравнению с мировой политикой. Один из основоположников данного подхода - М. МакДугал - в свое время отмечал, что международное право может быть релевант- ным только в том случае, если оно твердо укоре- нено в социальном контексте международной политики11. Данная точка зрения нашла своих многочисленных сторонников. Так, L. Henkin в одной из своих известных работ рассматривал международное право как право международной политической системы, гетерогенность которой объясняется политической и экономической са- мостоятельностью государств12. Конечно, никто не будет отрицать факт тес- ного переплетения международного права и международной политики. Так, Ch. Reus-Smit подчеркивает, что международное право может рассматриваться в качестве регуляторного режи- ма, внешнего по отношению к острым моментам международной политики. Оно представляет со- бой совокупность правил и институциональных практик, нацеленных на сдерживание и смягче- ние практик политических. Однако такое разде- ление международного права и международной политики выглядит как анахронизм. Отсюда возникает задача по исследованию воздействия международной политики на международное право13. Безусловно, с высказанными замеча- ниями методологического характера можно со- гласиться. Но утверждать об обоюдной симмеской государственной юридической академии, 2014. № 1. С. 105-111. Koskenniemi M. The Politics of International Law - 20 Years Later // European Journal of International Law, Vol. 20(1). P. 7. Mégret Fr. The Politics of International Criminal Justice // European Journal of International Law. 2002. Vol. 13. P. 1261-1284. Craig Barker J. The Politics of International Law-Making: Constructing Security in Response to Global Terrorism // Journal of International Law and International Relations. 2007. Vol. 3(1). P. 13-19. Rajkovic N. M. The Politics of International Law and Compliance: Serbia, Croatia and the Hague Tribunal. Abingdon, 2011. P. 5. McDougal M. S. International Law, Power and Policy: A Contemporary Conception // Recueil des Cours, 1953. P. 133-259. Henkin L. International Law Politics and Values. The Hague, 1995. Reus-Smit Ch. The Politics of International Law // The Politics of international Law. Ed. by Ch, Reus-Smit. Cambridge: Cambridge University Press, 2004. P. 14. тричности в отношениях международного права и международной политики вряд ли допустимо, ибо это противоречит такому идеалу, как господ- ство права в международных делах (Rule of law), приверженность которому высказывают извест- ные отечественные юристы-международники14. С нашей точки зрения, данный идеал пред- полагает непринятие использования междуна- родного права как инструмента международной политики, т. е. его политизацию, которая являет- ся весьма распространенной в практике между- народной жизни. Поэтому вызывают симпатии взгляды, которые связывают политику междуна- родного права именно с утверждением и реали- зацией идеи господства права в международных делах, т. е. со становлением и реализацией меж- дународного права начиная с XVII в., когда стала складываться межгосударственная система меж- дународных отношений в качестве независимой от политики нормативной системы15. Разумеет- ся, международное право не перестает от этого существовать в рамках политических отноше- ний, но оно позволяет нейтрализовать анархию в мировых делах. Кстати говоря, анархия недопу- стима в условиях глобализации, т. е. в условиях взаимозависимого мира, когда формулируется общая повестка дня, направленная на координа- цию усилий для достойного ответа на общециви- лизационные вызовы. Казалось бы, какое отношение имеет все сказанное относительно международного пра- ва и международной политики к проблеме кон- цептуализации феномена международно-пра- вовой политики? Уместно заметить, что связь здесь самая непосредственная и заключается она в том, что международно-правовая система, упорядочивающая международные отношения, представляет собой пространство противобор- ства и согласования политических линий госу- дарств в отношении траекторий дальнейшего движения международного права. Заслоном от политизации международного права может служить верховенство права в международно- правовой политике, а именно согласование всех предпринимаемых шагов по развитию междуна- родно-правовых норм и институтов с общеприз- нанными нормами, принципами и идеалами международного права. Если возвращаться к методологической си- туации в отечественной юриспруденции в сфе- ре международного права, то развитые в общей теории права, а именно в учении о правовой по- литике, системные представления о сущности правовой политики как таковой, формах ее про- явления, формах и средствах ее реализации, спо- Каламкарян Р. А. Господство права (Rule of law) в меж- дународных отношениях. М., 2004. Koskenniemi M. The Politics of International Law // European Journal of International Law. 1990. Vol. 1. P. 4-32. собах повышения эффективности и т. д. парадок- сальным образом остаются невостребованными в теории международного права и отраслевых международно-правовых доктринах. В контексте данных выводов приведенные примеры использования достаточно редких для международно-правовой науки понятий еще не являются твердым основанием для полной уверенности в существовании соответствующего им международно-правового явления. Поэтому нашей целью является исследование вопроса о том, имеет ли смысл использовать понятие «пра- вовая политика» применительно к международ- ному праву. Одновременно надо понимать, что дело заключается не в понятиях и концепциях, а в существовании или несуществовании объек- та или явления, выражаемого в данном понятии. Если на уровне международного права есть круг явлений, который принято понимать в качестве правовой политики, то тогда данное понятие бу- дет вполне «легитимным» и может далее разви- ваться на уровне концепции. С другой стороны, использование новых доктринальных конструк- ций оправдано лишь в том случае, если оно позво- ляет уточнить или прийти к новым результатам постижения того или иного явления, в нашем слу- чае - международного права. При положитель- ном ответе на указанный вопрос открываются перспективы концептуального осмысления пра- вовой политики в рамках международного права на уровне его теории, а также в отраслевых между- народно-правовых доктринах. С нашей точки зрения, возможные рассужде- ния о международно-правовой политике не пред- ставляют собой простой экстраполяции на ме- ждународно-правовую материю выводов общей теории права. Кстати говоря, данная экстраполя- ция весьма затруднительна по той причине, что, по сути, в общей теории права генерализируются представления главным образом именно о наци- онально-правовой политике, которые преподно- сятся как общие представления о правовой поли- тике в целом. Поэтому, как нам представляется, формирование действительно общей концепции правовой политики - дело будущего. На этом пути немало трудностей, связанных с различия- ми в сущности национального и международно- го права и, соответственно, проводимых на этих уровнях правовых политиках. Ключом решения данной задачи может стать детальная разработка представлений о международно-правой политике. В самом общем плане ее можно определить в качестве одного из важнейших элементов меж- дународно-правовой системы. Далее ее можно охарактеризовать в самом общем виде как комп- лекс различных мер и усилий по воздействию на международное право со стороны субъектов международного права. При этом под между- народно-правовой политикой надо понимать именно усилия по совершенствованию междуна- родного права, разрешению накопившихся в нем проблем, а не усилия по его обходу или превра- щению в инструмент сиюминутных или долго- срочных политических интересов. Сказанное основывается на вполне очевид- ном факте некоторой проблематичности меж- дународного права именно как права, для ко- торого характерна - в координатах понимания волеустановленного права - обязательность и принудительность, что нашло свое отражение в различных доктринальных подходах начиная с XVII в. Поэтому вполне понятна мысль И. И. Лу- кашука о том, что объективное повышение роли международного права на межгосударствен- ном и национальном уровне автоматически еще не означает того, что оно полностью отве- чает требованиям современности. Основной проблемный пункт - существенный разрыв между правотворчеством и правореализацией. «Правотворческий процесс протекает наиболее активно. За последние десятилетия было уста- новлено больше принципов и норм, чем за всю предшествующую историю. Неизмеримо мед- леннее совершенствуется механизм реализа- ции норм. На протяжении истории соблюдение норм обеспечивалось в основном политически- ми средствами. Только со второй половины ХХ в. начали закладываться основы такого необ- ходимого для любой правосистемы комплекса норм, как нормы об ответственности»16. Высказанные замечания в контексте наше- го предмета исследования могут означать то, что в рамках международно-правовой системы по- средством международно-правовой политики решаются задачи, достаточно специфические по сравнению с проблемами, решаемыми нацио- нально-правовой политикой. Сюда можно отне- сти задачу трансформации международного права в систему, которая отвечает пониманию сущности права, ставшего возможным на основе обобщения практики национально-правовой жизни. Мож- но смело сказать, что это не влечет за собой пол- ного отождествления сущности международного и национального права. Как отмечают немецкие авторы, международное право - это продукт совместного нормотворчества, и оно не находит- ся в введении отдельных государств. «Его равно- правные субъекты выступают его созидателями и продуктами, его адресатами, толкователями и исполнителями. В этом отношении для между- народного права характерны модели взаимного поведения»17. Развивая данную мысль в критическом русле, необходимо подчеркнуть, что то, чего действи- Лукашук И. И. Право международной ответственно- сти. М., 2004. С. 2. Международное право / В. Г. Витцум и др. Пер. с нем. М., 2011. С. 19. тельно недостает международному праву, - это обязательность, которая не может быть воспол- нена имеющим преимущественно моральную природу принципом добросовестного исполне- ния обязательств. Поэтому к задачам междуна- родно-правой политики можно отнести повыше- ние степени автономии международного права по отношению к двум другим нормативным си- стемам - международной морали и междуна- родной политике, но с учетом значения данных внеправовых факторов. Как верно полагает Н. Е. Троекурова, «в от- личие от политических интересов, концепций и взглядов, которые можно произвольно менять по желанию государств, международно-право- вые нормы могут быть изменены лишь в соот- ветствии с требованиями, формулируемыми самим же правом, и которые отнюдь не должны автоматически следовать за изменениями по- литического характера. Разумеется, правовые нормы опосредованно отражают политические интересы и взгляды, являясь производным от политической воли, правового обеспечения интересов и внешнеполитической деятельности государств. Но право не может быть идентифи- цировано с политическими идеями или госу- дарственным поведением. Созданные государ- ствами правовые нормы существуют отдельно от политических институтов»18. Приведенные выводы теоретического характера отражают подход к международному праву как объек- тивному явлению, т. е. явлению, обладающему собственной логикой функционирования и раз- вития и не являющегося воплощением измен- чивых (субъективных) политических интересов государств. Этот подход находится в основании концепции господства права в международных делах (международной политике). Как бы то ни было, но не все юристы-между- народники, особенно разделяющие полити- ческий подход к международному праву, при- держиваются данной позиции. В частности, J. Goldsmith и E. Posner в своей известной книге о пределах международного права выступа- ют с критикой традиционных представлений о международном праве как объективном явле- нии, отстаивают позицию, которая заключает- ся в том, что международное право не является сдерживающим фактором во внешней полити- ке, а, напротив, является результатом этой по- литики. В том случае, если требования меж- дународного права противоречат интересам государств, то они во имя достижения своих це- лей вправе нарушить международно-правовые обязательства19. При этом данные авторы все же Троекурова Н. Е. Верховенство права в современных международных отношениях. М., 2006. С. 30. Goldsmith J., Posner E. Limits of International Law. N.Y., 2005. P. 10. не посягают на авторитет международного пра- ва, а лишь указывают на его пределы, т. е. на слу- чаи, когда можно выйти за рамки международ- но-правового пространства. С нашей точки зрения, в вопросе о преде- лах международного права заключается одно из проблемных полей международного права. Действительно, международное право в процессе разработки его норм должно не только учитывать текущие, но и возможные интересы государств, но более всего - исходить из согласования данных интересов, ибо отсутствие таких согласований, как некая общая закономерность, ослабляет не только международное, но и национальное право, приво- дя в обоих случаях к дисбалансу правовой систе- мы в целом, что не только снижает эффективность правового воздействия, но и ставит под сомнение высокую социальную ценность права. К другому комплексу задач современной меж- дународно-правовой политики следует отне- сти сохранение целостности международного права. Данная проблема, как ни парадоксально, возникает из все того же объективного повыше- ния роли международного права в современном мире, что выражается в охвате международно- правовым регулированием все большего числа международных отношений. Формами проявле- ния фрагментации выступает появление авто- номных режимов регулирования, функциональ- но ограниченных договорных систем, например системы ВТО. В результате международное право предстает в качестве сверхсложной разноуровне- вой системы, системность которой тем не менее поставлена под вопрос из-за его возрастающей неоднородности. Это может вызывать дезори- ентацию государств в процессе выполнения ими подчас взаимоисключающих обязательств. В качестве примера можно привести большое распространение в последнее время региональ- ных международно-правовых торговых и ин- вестиционных режимов. Если говорить о пер- вых, то они возникают на основе заключения большого количества соглашений о свободной торговле между развитыми и развивающими- ся странами. Но наиболее примечательно, что они включают стандарты более высокой защиты прав интеллектуальной собственности, чем это предусмотрено не только в Соглашении ТРИПС, но и в законодательстве самих развивающихся государств. Само по себе данное обстоятельство позволяет говорить о своеобразной эре «ТРИПС- плюс», которая не только рассогласована с режи- мом ВТО в сфере защиты прав интеллектуальной собственности, но и способна вызвать затрудне- ния в технологическом развитии развивающихся государств и притоке технологий через кана- лы международного трансфера технологий20. Рассматриваемая фрагментация оценивается как негативная деформация только теми юри- стами-международниками, которые придержи- ваются классического представления о междуна- родном праве как о внутренне непротиворечивой системе правовых норм. Однако, как мы уже ука- зали, международное право является сверхслож- ной системой с заметными элементами внутрен- ней неоднородности и даже несогласованности. Как констатирует А. С. Смбатян, для системы международного права характерны такие черты, как подвижность, политизированность, относи- тельная неструктурированность, высокая роль прецедентов, наличие разрозненных правовых режимов, параллельное или конкурирующее ре- гулирование однородных вопросов, что во мно- гом вызвано самой природой международного права, а именно его многосубъектностью и от- сутствием единого законодательного органа21. На фоне таких констатаций невольно возни- кает представление о том, что все это работа- ет на уменьшение авторитета международного права и ведет к увеличению числа его критиков даже среди юристов-международников. Одна- ко мы можем констатировать вполне зримые тенденции существенного восполнения данных недостатков в виде усиления роли органов меж- дународного правосудия в международно-пра- вовой системе, например в возрастании роли Международного суда ООН в оказании воздей- ствия на прогрессивное развитие международ- ного права. Иными словами, такие тенденции в международно-правовой политике, как фор- мирование института международно-правовой ответственности государств и международных организаций, а также возрастание значения меж- дународного правосудия не только для разреше- ния споров между субъектами международного права, но и для развития последнего позволяют с оптимизмом смотреть в будущее. В связи со сказанным думается, что понятие международно-правовой политики призвано отразить динамические аспекты международ- ного права, тогда как статические аспекты уже достаточно хорошо осмыслены в рамках кон- цепции международно-правового порядка. Хо- телось бы привести лаконичные представления о соотношении международного права и порядка в мировых делах, которые высказал M. Rochester. По его мнению, несмотря на конфликты, ко- См.: Shugurov M. V. Perspectives of International Technology Transfer in the TRIPS-plus Era: Problems and Solutions // European Journal of Social and Human Sciences. 2015. Vol. 5(1). P. 48-57. Смбатян А. С. Решения органов международного пра- восудия в системе международного публичного права. М., 2012. С. 44-46. торые окружают международные отношения, на практике существует некоторая степень по- рядка. Государства заинтересованы в стабилиза- ции каждодневных взаимодействий, что вполне отвечает их интересам. С этой целью они созда- ют международное право, предназначенное для регулирования отношений между странами, а также сеть международных организаций, пред- назначенных к оказанию содействия в разреше- нии конфликтов наряду с содействием в разре- шении экономических и социальных проблем. Создание международного права отражает поиск порядка во фрагментированном мире политиче- ской независимости, но одновременно социаль- но-экономической взаимозависимости22. Высказанные соображения фактически обо- сновывают ценность международного права. Но эта ценность - плод согласования позиций в рамках проводимой субъектами междуна- родного права индивидуальной и совместной международно-правовой политики. Исходя из классификации ценностей, в том числе пра- вовых, на ценности-цели и ценности-средства, можно сказать, что международное право ста- новится возможным благодаря такой ценности- средства, как международно-правовая политика. Методологические основания концеп- ции международно-правовой политики. Разработка концепции международно-правовой политики не может не опираться на те выводы, к которым пришла теория правовой политики, пусть и не являющаяся, в свете сделанных выше замечаний, подлинно общей. Если не учитывать данные нюансы, а воспринять преимуществен- но те выводы, которые являются безусловно эв- ристически ценными, то надо исходить из того, что правовая политика рассматривается с ин- струментальной точки зрения. Это означает, что правовая политика направлена на достижение целого ряда целей. К ним следует отнести сугубо правовые (юридические), а также общесоциаль- ные цели. В последнем случае правовая полити- ка как комплекс целенаправленных действий, предполагающих внесение изменений в право- вую материю (нормативно-институциональный уровень права) и правовое сознание, предполага- ет повышение эффективности правового воздей- ствия на социальные отношения в целом. В настоящее время правовая политика воспри- нимается как универсальное средство, позволя- ющее совершенствовать правовое обеспечение интересов государства, общества и личности, а также добиваться баланса данных интересов. С учетом конституционного положения о прио- ритете прав и свобод человека правовая политика предполагает такое совершенствование правовых Rochester M. J. Between Peril and Promise: The Politics of International Law. 2nd ed. London, 2012. P. 12. механизмов, которые обеспечивали бы более эф- фективное обеспечение прав и законных интере- сов человека и гражданина, что выступает также приоритетом для отраслевых правовых политик. Однако данный приоритет предполагает и непо- средственную правовую политику в гуманитар- ной сфере, что отвечает гуманитарной функции современного государства и выражается в воздей- ствии на совершенствование политико-правового института прав человека, что связано также с пра- вовой политикой в сфере обеспечения развития гражданского общества и его институтов, содей- ствия формированию правового государства. От- сюда следует, что сама правовая политика должна быть эффективной, в том числе правовая полити- ка государства в сфере международного сотруд- ничества в различных сферах международного общения. От степени ее эффективности, т. е. до- стижения стратегических целей, во многом зави- сит авторитет страны, в том числе то, что сегодня именуется «мягкой силой». Если говорить о международных отношениях, то их оптимизация невозможна без последова- тельного соблюдения норм и принципов между- народного права. Однако повышение воздейст- вия международного права на международные отношения, что находит свое воплощение в про- грессивном развитии международно-правовых отношений, является предметом особой целена- правленной активности субъектов международ- ного права, как и само развитие последнего. Це- ленаправленное воздействие на международное право, а с его помощью и на международные от- ношения, как раз и можно обозначить термином «международно-правовая политика». Последняя задается конкретно-историческим уровнем меж- дународной жизни, той или иной исторической стадией эволюции международного права. В условиях глобализации происходит рас- ширение спектра международных отношений, трансформирующихся в международно-право- вые отношения. В их число входят не только тра- диционные для международной жизни вопросы войны и мира, но и вопросы защиты окружаю- щей среды, реализации стратегии устойчивого развития, международного инновационного и научно-технологического сотрудничества, эффективной охраны прав интеллектуальной собственности и т. д. Тесное соприкосновение участников международного общения и сам факт транснационализации последнего повы- шают актуальность международно-правовых механизмов сопряжения целей и интересов их участников, а также достижение разумного компромисса. При этом не следует забывать, что государ- ства как основные субъекты формирования и реализации правовой политики существуют в двух измерениях - национальном и международном, т. е. в рамках национально-правовой и международно-правовой систем. Современные государства не могут во всей полноте реализо- вать свои конституционные обязательства на на- циональном уровне, если они не будут реализо- вывать национально-государственные интересы на международной арене. В глобальном мире это обстоятельство проявляется с наибольшей наглядностью. Трудно представить, что дости- жение указанных целей возможно без исполь- зования международно-правовых механизмов, предусмотренных в международно-правовых инструментах разной юридической силы. По- этому государства стремятся проводить в этом направлении особую, т. е. международно-право- вую, политику. В отличие от национальной правовой поли- тики последняя сочетает в себе индивидуальный и совместный характер. В рамках международ- но-правовой системы государства сосуществуют с другими государствами, озабоченными анало- гичными целями, а также с иными субъектами международного права. Сказанное позволяет сформулировать представление о сложной при- роде международно-правовой политики. С одной стороны, она может рассматриваться как внеш- ний вектор проводимой государствами правовой политики, как ее разновидность. А с другой - как относительно независимое от национального уровня политико-правовое пространство целена- правленных действий, привязанных к столь же са- мостоятельной, т. е. подчиняющейся собственной логике, международно-правовой системе. В итоге мы видим своего рода две разновидности меж- дународно-правовой политики государств. Так, И. Г. Сердюкова полагает необходимым сформу- лировать комплексное определение международ- но-правовой политики государства (государств) при проведении разграничения с понятием меж- дународно-правовой политики применительно к международно-правовой системе23. В результате такого подхода международно- правовая политика перестает воспринимать- ся как гигантская система действий и усилий, в которой «тонет» международно-правовая по- литика конкретных государств. Поэтому можно согласиться с тем, что международно-правовую политику как вид политико-правовой деятель- ности не следует рассматривать только с пози- ций международно-правовой составляющей, поскольку международно-правовая полити- ка - это часть политики государства как родо- вого вида его деятельности24. В этом контексте международно-правовая политика того или ино- Сердюкова И. Г. Международно-правовая политика современной России в сфере осуществления прав и за- конных интересов человека: общетеоретический аспект. Автореф. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2008. С. 9-10. Там же. С. 4. го государства преследует своей целью не только достижение желаемого воздействия на междуна- родное право, международно-правовую систему и международно-правовую жизнь для реализа- ции национальных интересов, но и повышение его авторитета среди других государств. Поэтому динамика формирования международно-право- вой политики конкретного государства, напри- мер России, в той или иной сфере, например гуманитарной, научно-технологической, финан- сово-экономической и т. д., а также форму ее про- явления (правотворческая, правоприменитель- ная, интерпретационная), может составлять предмет обоюдного интереса общей теории пра- ва, теории международного права, а также кон- кретных отраслевых международно-правовых доктрин. Все это соответствует кругу тех задач, которые стоят перед государствами и народами на современном этапе развития и предполагают свое решение через эффективные международ- но-правовые механизмы, у истоков формирова- ния и реализации которых находятся междуна- родные политико-правовые действия. В результате «удвоения» международно-пра- вовая политика государства (государств) вполне может определяться в качестве деятельности госу- дарства, которая направлена на обеспечение прав и законных интересов личности в соответствии с международными стандартами, укрепление су- веренитета и последовательную реализацию на- циональных интересов на международном уровне, а также защиту мирового правопорядка, основан- ного на соблюдении и уважении общепризнан- ных принципов и норм международного права, обеспечение совместимости международной и на- циональной правовых систем, активное участие в реформировании сложившейся системы меж- дународных отношений. В понимании И. Г. Сер- дюковой, следует выделить основополагающие признаки международно-правовой политики госу- дарства. Во-первых, она является составной частью правовой политики государства в целом, а поэто- му основывается на конституционных принципах, а также договорных и обычных нормах междуна- родного права. Во-вторых, она выступает в каче- стве правовой составляющей внешней политики государств, представляя собой целенаправленную деятельность, осуществляемую в процессе межго- сударственного правового сотрудничества и на- правленную на повышение эффективности меха- низма международно-правового регулирования. Одновременно государство признается в качестве главного субъекта формирования и проведения международно-правовой политики. Анализируя приведенные определения, сле- дует признать, что они достаточно полно опреде- ляют международно-правовую политику имен- но государств. Хотя, по всей видимости, здесь пропущено наиболее важное сущностное ядро международно-правовой политики, а именно ее определение как деятельности разнообраз- ных по своей типологии субъектов междуна- родного права, направленной на оказание воз- действия на международное право, посредством чего, собственно, и достигается воздействие на международные отношения как таковые. Од- новременно остается непонятным, что следует отнести к содержанию понятия «международ- но-правовая политика», относимому к междуна- родно-правовой системе. Поэтому международ- но-правовая политика, понимаемая в качестве элемента международно-правовой системы, из- начально представляет собой не только воздей- ствие на международное право, но и взаимодей- ствие между субъектами международного права (государствами, международными организаци- ями, народами) по поводу данного воздействия. Аргументом в пользу констатации между- народно-правовой политики в качестве само- стоятельного феномена, а не только в качестве разновидности проводимой государством (го- сударствами) правовой политики может быть указание на деятельность международных орга- низаций как относительно обособленных от го- сударств субъектов международного права. Их деятельность содействует институционализа- ции международных отношений на международ- но-правовой основе. В дополнение к этому мож- но констатировать, что международно-правовая политика ввиду особого качества полисубъект- ности, отличающегося от полисубъектности национально-правовой политики как таковой, предполагает собственную логику формиро- вания и реализации. Поэтому для того, чтобы государство могло реализовать свои интересы на международном уровне, оно должно интег- рироваться в международно-правовую политику и учитывать ее логику. Вместе с тем международно-правовая поли- тика как совокупность индивидуальных и кол- лективных действий государств ни в коем случае не сводится только к реализации их националь- ных интересов на международной арене. Это связано с тем, что для системы международных отношений характерны некие общие - интер- национальные - проблемы, которые в той или иной степени проявляются на уровне националь- ной жизни. Указанные особенности выступают дополнительным аргументом в пользу самосто- ятельной значимости международно-правовой политики, которая есть, по большему счету, реализация с помощью международно-право- вых средств пунктов общей повестки, которая формируется самостоятельными усилиями госу- дарств и международных организаций. В обоих случаях как международно-правовая политика государств, так и международно-правовая по- литика всего мирового сообщества должна быть научно обоснованной. Научному обоснованию должны подлежать все ее составные элементы: формирование целей, выдвижение приори- тетов, механизмы практической реализации и т. д. В данном случае функцию доктринально- го обоснования международно-правой полити- ки должна осуществлять наука международного права. В связи с тем что международно-правовая по- литика проводится по специальным направлени- ям международного сотрудничества, то она явля- ется, в сущности, отраслевой, т. е. политикой тех или иных отраслей международного права. По- этому формирование доктринальных представ- лений о конкретном направлении международ- но-правовой политики должно осуществляться на уровне отраслевых международно-правовых наук. Однако ввиду тенденции фрагментации международного права повышается значение теории международного права, которая способ- на удержать не только целостное представление о международном праве, но и целостное пред- ставление о международно-правовой политике, проводимой разнообразными субъектами меж- дународного права. Как уже отмечалось, государство, выходя в пространство международно-правовой поли- тики, должно учитывать ее тенденции, опреде- ляющие направление развития международного права, а равным образом и тенденции в миро- вой политике и мировой морали. Одновремен- но с этим оно должно иметь в качестве объекта своего интереса такую цель, как укрепление международно-правового порядка, что на языке теории правовой политики и правовой жизни может быть обозначено как повышение качест- ва международно-правовой жизни, что, конеч- но же, немыслимо вне корреляции с повыше- нием качества национально-правовой жизни. Думается, что одним из способов достижения этих целей выступает оптимальная координация между международно-правовым и национально- правовым регулированием. Это означает взаим- ную соотнесенность международно-правовой и национально-правовой политики. С учетом теснейшего взаимодействия международного и национального права, а также пересечения международно-правовой и национально-пра- вовой систем международно-правовая полити- ка, активными субъектами которой выступают международные организации, осуществляющие многообразные инициативы в различных облас- тях международного сотрудничества и развития, в том числе развития международного права, на- ходится в коррелятивной связи с национально- правовой политикой государств. Окончание в следующем номере

About the authors

M V Shugurov

Saratov State Law Academy

Email: shugurovs@mail.ru

References

Supplementary files