Realizatsiya printsipa samoopredeleniya narodov i nalogovoe pravo: opyt Gruzii

Abstract

Колониальная политика, войны и сопутствующие процессы оказали влияние на развитие права в целоми на налоговое право в частности. Под их влиянием действию правовых норм в пространстве придавался расшири-тельный или ограничительный эффект. Сегодня в налоговом праве можно выделить две составляющие ограничения дей-ствия норм в пространстве: внутреннюю и внешнюю. Основанием для такого ограничения может выступать реализа-ция некоторых правовых принципов. В настоящей статье рассматриваются отдельные вопросы реализации принципасамоопределения народов и связанные с этим последствия для налогового права Грузии.

Full Text

Право, будучи регулятором общественных отношений, представляет собой достаточно непростое явление нашей жизни. Подтверждением тому может служить известная, но не всегда верно понимаемая максима «закон - не есть право». Сложность права выражается и в его действии. Нормативные акты имеют временные, пространственные и субъективные пределы своего функционирования. От того, когда вступает в действие нормативный акт, на какую территорию он распространяется, в определенной степени зависит эффективность юридических норм, достижение целей правового регулирования. Признано, что для каждой отрасли права проблема оптимизации «пространства» в праве имеет сугубо самостоятельное значение и свои особенности протекания. Вопрос действия правовой нормы в пространстве актуален и для налогового права, хотя российскими исследователями больше внимания уделяется действию правовой нормы во времени. В налоговом праве можно выделить две составляющие действия нормы в пространстве: внутреннюю и внешнюю. Внутренняя составляющая заключается в том, что ограничено действие нормативных актов политических единиц государства или территории. Так, в п. 2 и 3 ст. 3 Закона Грузии 2009 г. «О нормативных актах» провозглашено, что нормативные акты автономной республики и нормативные акты местного самоуправления действуют и обязательны для исполнения на всей территории автономной республики и местной самоуправляющейся единицы, соответственно, кроме случаев, определенных законом. В п. 4 ст. 5 Органического закона Грузии 2014 г. «Кодекс местного самоуправления» закреплено, что полномочия органов местного самоуправления не распространяются на свободные индустриальные зоны. Внешняя составляющая заключается в том, что ограничено действие нормативных актов государства или территории. Колониальная политика, войны и сопутствующие процессы оказали влияние на развитие права в целом и на налоговое право в частности. Под их влиянием действию правовых норм в пространстве придавался расширительный или ограничительный эффект. Интересная особенность состоит в том, что в XII-XIII вв. Грузия и Армения были политически объединены под скипетром грузинской ветви Багратидов, действовали общие налоговая система и денежное обращение. В Свод законов Российской Империи (изд. 1835 г.) не включались многие законы, действовавшие на отдельных территориях российской империи - в Прибалтике, Польше, Финляндии, на Кавказе. В Грузии некоторое время после принятия протектората России продолжали руководствоваться обычаями и Уложением царя Вахтанга VI. Такие особенности действия правовой нормы в пространстве существуют и сегодня. Достаточно иллюстративными примерами являются отношения между КНР, Гонконгом и Макао. Основанием для ограничения действия норм налогового права в пространстве может выступать реализация отдельных правовых принципов. В качестве примера, который обычно не ассоциируется с налоговым правом, можно указать на реализацию принципа самоопределения народов. Право на самоопределение довольно единодушно признано в международном праве, но, тем не менее, имеет место полемика о последствиях, которые могут быть связаны с ним. Проблема заключается в том, что право на самоопределение не стоит особняком, а должно реализовываться с учетом принципа территориальной целостности. Собственно говоря, эти два принципа считаются правовой антиномией, которая не может быть легко согласована. Помимо правового вопроса о соотношении принципов существует и проблема искажений и вопрос действительного содержания отдельных требований. Это указывает на особый статус принципа самоопределения народов среди других принципов международного права и, одновременно, на его сложность. В середине 90-х годов XX в. это иногда даже озадачивало студентов на экзаменах по международному публичному праву, поскольку многие из них приехали из республик Советского Союза и знали действительное положение не по декларациям и учебникам. Принцип самоопределения народов часто связывается с именем В.И. Ленина. Стандартный тезис советской литературы заключался в следующем: «Ленин определил путь решения национального вопроса в России на базе самоопределения народов в соответствии с принципами пролетарского интернационализма». Неудивительно, что данный принцип фигурирует в п. 4 гл. III Конституции РСФСР 1918 г. и в последующих документах. По мнению Э. Геллнера, недооценка национализма - это общая слабость двух традиций - марксистской и либеральной, и в этом заблуждении они единодушны. В двух величайших войнах нашего столетия никому не удалось обнаружить ни буржуазного, ни пролетарского интернационализма. К.С. Гамсахурдия еще в мае 1922 г. писал Ленину: «Насколько русский коммунизм противостоит идеологии Антанты, настолько коммунистическая Россия должна понять, что в XX столетии игнорировать национальные штрихи и нюансы невозможно… Скажите и напишите тифлисским политиканам, которые оказывают медвежью услугу коммунистической России: все можно отнять у личности и народа, но его национальное самосознание - никогда». Национальные вопросы оказались среди важных факторов, разваливших СССР, что подтверждается опытом некоторых республик, включая государства Балтии и Грузию, которые заявили о независимости еще до этого развала. К этому следует добавить и поспешные обещания: в ст. I Договора между Демократической Республикой Грузия и РСФСР (Москва, 1920 г.) было заявлено, что Россия безоговорочно признает независимость и самостоятельность Грузинского государства, отказывается добровольно от всяких суверенных прав, кои принадлежали России в отношении к грузинскому народу и земле. Этот договор упоминают при каждом удобном случае как грузинские юристы, так и политики. Утопии непрофессионалов, отдельные из которых еще и к власти пришли, обернулись в скором времени людскими трагедиями. Как скажет позднее В.В. Путин, крушение Советского Союза было крупнейшей геополитической катастрофой века. Для российского же народа оно стало настоящей драмой. Десятки миллионов наших сограждан и соотечественников оказались за пределами российской территории. Многие были вынуждены покинуть родные места. Так, в первый период независимости (1991-1996 гг.) из Грузии выехало навсегда 1,1-1,3 млн человек. В отличие от Курильских островов, Латвии, Литвы, Тувы, Эстонии и Южного Сахалина, Грузия не упоминалась наряду с СССР в американском списке государств и районов под коммунистическим контролем, использовавшемся в том числе для целей поправки Джексона-Вэника. Однако она стала второй республикой (после Литвы), вышедшей (или выведенной) из состава СССР, но признано, что она первая объявила о своей независимости. По личным впечатлениям, Грузинская ССР была ярко выраженной многонациональной республикой, но с заметным превалированием по языковому принципу титульной нации. Правда, не без исключений. Так, во второй половине 80-х годов XX в., расположенное на границе с Турцией село Цхалтбила было населено армянами, и поговаривали, что только пекарь был грузином. По данным иностранных источников, в это время население Грузии составляло 5,2 млн человек, из них грузины - 68,8%, армяне - 9%, русские - 7,4%, азербайджанцы - 5,1%, осетины - 3,2%, абхазы - 1,7%. Известно, что, выступая летом 1988 г. в Москве на пятом заседании Всесоюзной конференции КПСС, первый секретарь ЦК Компартии Грузии Д.И. Патиашвили отмечал: «Нельзя не отдать должного нашим успехам в подъеме национального самосознания, культуры всех наций и народов. Только в Грузии обучение ведется на восьми языках. Газеты, журналы, книги выходят на шести, на семи ведутся радиопередачи. Нам действительно есть чем гордиться перед цивилизованным миром». К тому моменту некоторые национальные движения наравне с чисто демократическими уже выдвинули узко-националистические лозунги, требуя закрыть все негрузинские школы, ликвидировать автономные образования и принять специальный акт о независимости Грузии и выходе ее из состава СССР. Сын начал доказывать правоту слов отца, адресованных вождю мирового пролетариата, а на торжествах стал обязательным тост за Грузию. Явной точкой отсчета стало 9 апреля 1989 г., когда был разогнан митинг в Тбилиси у Дома Правительства против так называемого «Лыхненского обращения» в ЦК КПСС с требованием вывода Абхазии из состава Грузинской ССР и включения ее в состав СССР на правах союзной республики. Хотя, конечно, началось все задолго до этого события. Стандартным описанием начала объединения России и Грузии можно считать следующее: «На Кавказе Грузия, теснимая своими соседями, с запада - Турцией, с востока - Персией, сближается с Россией; по договору с ней 1783 г. царь Восточной Грузии Ираклий II вступил под покровительство России; окончательное присоединение Грузии к России происходит, однако, лишь в 1801 г.»; естественно, в годы Грузинской ССР признавалось прогрессивное значение объективных результатов Георгиевского трактата. Практически сразу же проявляются обратные негативные процессы. В сборнике Р.Р. Орбели представлено описание труда Б. Багратиони о восстании 1820 г. против русского царизма в Имерети, Мегрелии и Гурии; такие противостояния нашли отражение и в художественной литературе. Известно также, например, что 11 марта 1907 г. в передовице газеты «Грузинская мысль» М. Церетели, участник Женевской учредительной конференции социалист-федералистской революционной партии, ссылаясь на то, что с учреждением Думы Россия стала правовым государством, призывал власти империи восстановить автономию Грузии, основываясь на положениях Договора о признании Карталинским и Кахетинским Ираклием II покровительства и верховной власти России (Георгиевская крепость, 1783 г.). Эти процессы обрели новое дыхание и получили документальное подкрепление на гребне продукта внешнего влияния под названием «Октябрьская революция»: в 1918 г. принимается первый Акт о независимости Грузии, а 1921 г. - Конституция, к которым стали активно апеллировать спустя 70 лет. В свою очередь, то же обращение в ЦК КПСС с подписями, собранными на митинге в абхазском селе Лыхны, указывает на непростые отношения и внутри самой Грузии. Еще до этого, о непростых отношениях с той же Абхазией рассказывали представители старшего поколения, но в годы Советского союза суть проблемы не очень была понятна молодежи Грузии. По мнению исследователей, исходной точкой противоречий был вопрос национального языка, что признается и иностранными учеными. Исторически, имели место и проблемы в налоговой сфере. Так, еще при Александре I наблюдалось противостояние между грузинскими феодалами и населением Южной Осетии, которое было столь острым, что в одной из стычек, происшедшей при сборе податей, дворянин Унтелов из князей Эристави был зарублен осетинскими крестьянами. Можно указать также на запрос 1919 г. группы депутатов Народного Совета Абхазии в Совет по вопросу о введении тяжелого поземельного налога в Абхазии меньшевистским правительством. Когда союз стал распадаться, этот процесс не остановился на масштабе республик. Чем-то эта ситуация схожа с разделом Британской Индии, в результате которого возникла проблема Кашмира. Национальный акцент в качестве принципа автоматически создал «меньшинства» как в Советском Союзе в целом, так и в каждой из входящих в него республик. Под занавес существования СССР на уровне документов последовали, в частности: - решение чрезвычайной XII сессии Совета народных депутатов Юго-Осетинской автономной области XX созыва 1989 г. «О повышении статуса Юго-Осетинской автономной области»; - постановление внеочередной XIII сессии ВС Грузинской ССР 1990 г. «О гарантиях защиты государственного суверенитета Грузии»; - постановление ВС Грузинской ССР 1990 г. «О создании правового механизма восстановления государственной независимости Грузии»; - Декларация «О государственном суверенитете Абхазской Советской Социалистической Республики», принятая на Х сессии ВС Абхазской АССР XI созыва 1990 г.; - постановление Президиума ВС Грузинской ССР 1990 г. «О решениях Верховного совета Абхазской АССР от 25 августа 1990 г.»; - постановление ВС Республики Грузия 1990 г. «О принятых Советом народных депутатов Юго-Осетинской автономной области решениях об изменении статуса области», и т.д. Еще до Декларации Совета республики ВС СССР 1991 г. № 124-Н, которой констатировано, что Союз ССР как государство и субъект международного права прекращает свое существование, принимаются: - Закон Грузии 1990 г. «Об объявлении переходного периода в Республике Грузия», которым в Конституцию (Основной закон) Грузинской ССР 1978 г. вносятся многочисленные изменения, и слова «Грузинская Советская Социалистическая Республика» и «Грузинская ССР» в наименовании и тексте заменены словами «Республика Грузия»; - Акт о восстановлении государственной независимости Грузии 1991 г. В сложившейся ситуации государство, точнее, руководство СССР, показало свою беспомощность, ограничившись фактически только Указом Президента СССР 1991 г. № УП-1286 «О некоторых законодательных актах, принятых в декабре 1990 года в Грузинской ССР». Документы и сопутствующие трагические события получили достаточно всестороннее освещение в литературе, поэтому, наверное, не имеет смысла пытаться ворошить прошлое. Следует согласиться с тем, что конфликт между Грузией и Осетией 1989-1990 годов и боевые действия в Абхазии 1992-1993 годов также не смогли легитимировать отношения Грузии с ее бывшими автономиями и оказались замороженными до лета 2008 г. В Аджарии ситуация развивалась несколько иначе. Из внешних изменений можно указать только на бетонные блоки, которые появились на мосту через реку Челоки перед въездом в Кобулети. Историческое значение Аджарии для Грузии весьма велико. Еще в начале XX в. в докладе делегации Закавказского сейма по ведению переговоров о мире с Турцией отмечалось: «Батум для нас - это то же, что Петроград для России и Смирна [Измир] для Турции». Нахождение Аджарии в современных границах и особый статус сформированы не самой Грузией. В соответствии со ст. 2 Договора между Грузинской Демократической Республикой и Турцией (Батуми, 1918 г.) там, где река Челоки впадает в Черное море, начиналась пограничная линия, разделявшая Оттоманскую империю и Грузию. Турция согласилась уступить Грузии сюзеренитет над портом Батумом и территорией, лежащей к северу от границы, составляющей часть Батумского округа, при условии, что население будет пользоваться широкой местной автономией в административном отношении на основании ст. II Договора между РСФСР и Турцией (Москва, 1921 г.). После этого автономный статус Аджарии находил подтверждение в текстах конституций. В новейшей истории напряженность между Тбилиси и бывшей Автономной ССР была вызвана не сепаратистскими требованиями или конфликтами по поводу национальной принадлежности. В этом отношении были отличия от ситуации в Абхазии и Южной Осетии. Конфликты между центром и периферией в этом случае возникали главным образом из-за отказа председателя Верховного совета Аджарии признать официальную власть Тбилиси; большую роль в финансовом обеспечении аджарского «особого пути» сыграла таможня пропускного пункта «Сарпи» на границе с Турцией. В 2004 г., заручившись поддержкой части населения автономии, новый «революционный» режим смог добиться отставки регионального лидера А.И. Абашидзе и восстановить контроль Тбилиси над Аджарией. Можно констатировать, что в итоге на сегодняшний день на нормативном уровне сложилась достаточно неоднозначная ситуация. В Конституции Грузии 1995 г. провозглашено следующее: - Грузия - независимое, единое и неделимое государство, что подтверждено референдумом, проведенным в 1991 г. на всей территории страны, включая Абхазскую АССР и бывшую Юго-Осетинскую автономную область, и Актом о восстановлении государственной независимости Грузии 1991 г. (ч. 1 ст. 1); - территория грузинского государства определена по состоянию на 21 декабря 1991 г. (ч. 1 ст. 2); - наименование грузинского государства - «Грузия» (ч. 3 ст. 1); - статус Аджарской Автономной Республики определяется Конституционным законом Грузии (2004 г.) «О статусе Аджарской Автономной Республики» (ч. 2 ст. 3). В Конституции Абхазии 1994 г. провозглашено следующее: - Республика Абхазия (Апсны) - суверенное демократическое правовое государство, исторически утвердившееся по праву народа на свободное самоопределение (ст. 1); - Республика Абхазия состоит из исторических земель Садз, Бзып, Гума, Дал-Цабал, Абжуа, Самырзакан, на которых расположены районы (Гагрский, Гудаутский, Сухумский, Гулрыпшский, Очамчырский, Ткуарчалский, Галский) и города (Гагра, Гудаута, Новый Афон, Сухум, Очамчыра, Ткуарчал, Гал) (ст. 4). В Конституции Южной Осетии 2001 г. провозглашено следующее: - Республика Южная Осетия - суверенное демократическое правовое государство, созданное в результате самоопределения народа Республики Южная Осетия (ст. 1); - Республика Южная Осетия состоит из пяти административно-территориальных единиц: города Цхинвал, Дзауского, Знаурского, Ленингорского и Цхинвальского районов (ч. 2 ст. 3). Неоднозначность ситуации не ограничена только конституционными нормами. В результате реализации принципа самоопределения на территориях Абхазии и Южной Осетии сформированы собственные налоговые системы. Их правовые основы образованы законами, составленными по модели налогового законодательства России и международными договорами с Российской Федерацией. Согласно ст. 2 Закона Грузии 2008 г. «Об оккупированных территориях» территории Абхазской Автономной Республики и Цхинвальского региона (территория бывшей Юго-Осетинской Автономной области) признаны оккупированными территориями. Такой же статус имеют внутренние воды и территориальное море, входящие в морскую акваторию вдоль административной границы на юге от реки Псоу на государственной границе Грузии с Россией до места впадения реки Ингури в Черное море, их дно и недра, а также прилежащая зона, особая экономическая зона и континентальный шельф, где Грузия в соответствии со своим законодательством и нормами международного права пользуется, в том числе налоговыми правами. В силу п. 1 двух Указов Президента РФ 2008 г. № 1260 и № 1261 Республика Абхазия и Республика Южная Осетия признаны в качестве суверенных и независимых государств. О признании Абхазии и Южной Осетии заявили еще несколько государств, но список их пока весьма мал, что является подтверждением заявленной ранее сложности принципа самоопределения народов. В этой связи в учебной литературе обращается внимание на крайне непоследовательные и противоречивые позиции ряда государств - членов ЕС относительно признания, с одной стороны, Косово (никогда не было независимым государством), и с другой - не признания Абхазии (Абхазское царство сложилось еще в VIII в.). Отсутствие признания не является определяющим для государства и территории. Как указано в одной из резолюций, признание имеет декларативное значение. Существование нового государства со всеми юридическими последствиями, которое влечет за собой это существование, не затрагивается отказом в признании одного или нескольких государств. Вместе с тем, отсутствие признания имеет практическое значение, в том числе, в контексте налогового права, а именно: - в силу ст. 901(j) тит. 26 Свода законов США зачет не предоставляется в отношении налогов, уплаченных непризнанному государству, государству, с которым разорваны или отсутствуют дипломатические отношения; - Абхазия и Южная Осетия не могут использовать международные договоры СССР и их интересы не представляются другим государством (как это имело место, например, в случае с Гонконгом и Великобританией). Разумеется, образование Абхазии и Южной Осетии, обладающих признаками субъектов международного права, перечисленными в ст. 1 Конвенции о правах и обязанностях государств (Монтевидео, 1933 г.), важно для права Грузии в целом и налогового права в частности. С.С. Алексеев указывал, что пределы действия закона в пространстве очерчены территорией государства и государственным суверенитетом. Д.А. Керимов отмечал тот факт, что у каждого закона есть объективная реальность действия в пространстве. Эта объективная реальность действия закона в конкретно-исторических условиях имеет свои пределы. Отсюда вытекает потребность в корректировке ранее принятых правовых предписаний и норм в связи с развитием как самих объективных закономерностей, так и условий действия правовой материи в социуме. Корректировка ранее принятых правовых предписаний Грузии - это тема, требующая дополнительной проработки. Абстрагируясь от каких-либо симпатий или оценок, представляется, что игнорирование реалий и заявление о том, что налоговое право Грузии действует на территориях Абхазии и Южной Осетии, является тем, что называется юридической неправдой. Соответственно, рассмотрение относящихся вопросов невозможно без поправки на действие норм налогового права Грузии в пространстве. История различных государств и территорий показывает, что одной из причин проблемы самоопределения является неравенство, выражающееся в различных формах. При обсуждении вопросов реализации рассматриваемого принципа могут быть задействованы и вопросы налогообложения. Об этом свидетельствуют не только ранее приведенные исторические примеры о сборе податей в Южной Осетии и введении тяжелого поземельного налога в Абхазии. В этой связи можно привести ряд примеров. Изначальная цель победившей в 2011 г. на выборах в парламент региона Шотландской национальной партии состояла не столько в обретении независимости Шотландии, сколько в так называемой «деволюции макс» - расширении, прежде всего, экономических прав, в том числе, права устанавливать налог на прибыль. Объем передачи государственных функций под самоуправление курдского народа не предусмотрен законом Турции, а зависит от политических переговоров. Большая часть функций фактически уже передана, тем более необходимым становится предоставление финансовой и налоговой автономии. После прекращения огня в Приднестровье был предпринят ряд попыток обсуждения статуса региона. Основным предметом переговоров было предоставление расширенной автономии приднестровскому региону с правами налогообложения, собственного бюджета и т.п. Однако формальное соглашение не было достигнуто. Очевидно, что один из путей решения проблемы самоопределения состоит в предоставлении более широких прав, в том числе, налоговых. Выступая в 2004 г. на 59 сессии Генеральной ассамблеи ООН, Президент Грузии в качестве третьей стадии предложенного им плана урегулирования назвал следующее: «глобальное решение с глобальными гарантиями, что приведет к созданию самой полной и широкой автономии, которое защитит культуру и язык, гарантирует самоуправление, налоговый контроль, значимое представительство и разграничение власти на национальном уровне». Подобных общих заявлений недостаточно для решения вопроса территориальной целостности. Проведенные в Грузии так называемые флэш-мобы в виде нанесения на различные объекты больших надписей «სოხუმი - ჩემი იერუსალიმი» (в пер. с груз. - Сухуми мой Иерусалим) в этом деле тоже не помощники. Когда начался развал государства, вопросы налоговых прав республик не обсуждались, но тезис о том, что выход той же Грузии из Союза ССР повлечет рост благосостояния населения, поскольку все «доходы, которые приходится отдавать Москве», останутся на местах, неоднократно озвучивался. Ознакомление с законодательством государств постсоветского пространства показывает, что вопрос налоговых прав оставлен, почему-то, без внимания. Иногда даже принимались обратные меры, как, например, Закон Республики Грузия 1990 г. «Об упразднении Юго-Осетинской Автономной области». Правда, здесь же надо отметить, что позднее, в отличие от некоторых государств постсоветского пространства, в Грузии были признаны гражданами все, кто обладал гражданством Грузинской ССР, без всяких унизительных статусов; в отношении русского языка не было и нет фобии. Абхазия и Осетия упоминались в ст. 6 НК Грузии 2004 г., в которой дано определение налога. В п. 1 ст. 168 упомянуты и выплаты физическим лицам из бюджетов, в том числе, автономных республик. Сегодня, несмотря на то, что в Конституции и других нормативных актах Грузии упоминаются автономные республики, действующий кодекс не содержит специальных правил о налогообложении на соответствующих территориях, в частности, не выделены налоги автономии; не предусмотрен какой-либо особый налоговый статус автономий. В НК Грузии 2010 г. есть лишь единичные технические упоминания о том, что в Абхазии процедуры, связанные с перемещением товаров по таможенной территории Грузии, оформляются также и на абхазском языке (п. 1 ст. 207.1), об освобождении от НДС и от акцизов с правом на зачет передачи имущества лица (кроме денег) в собственность автономной республики (п. 4 ст. 168, п. 6 ст. 194). Южная Осетия в НК Грузии, равно как и осетинский язык в законодательстве, не упоминается вовсе. Провозглашение чего-либо в правовом акте не является определяющим. Вместе с тем отсутствие, пусть вначале одностороннего, но «нормативного предложения» описания возможной модели правоотношений равно признанию сложившегося положения вещей. Несмотря на ограниченное «нормативное» внимание к проблеме, некоторые последствия реализации принципа самоопределения народов не могли не найти отражения в налоговом законодательстве Грузии. Пример первый. Порядок постановки на учет налогоплательщиков регламентируется ст. 66 НК Грузии. Внимание в ней уделено физическим лицам. При этом в п. 1, 4 и 5 содержится указание на граждан Грузии и лиц, имеющих «нейтральные удостоверения личности» или «нейтральные проездные документы». В комментарии к кодексу разъясняется, что эти удостоверения и документы выдаются лицам, проживающим в Абхазской Автономной Республике и Цхинвальском районе (бывшей Юго-осетинской автономной области). Пример второй. В гл. X НК Грузии содержатся предписания об изменении порядка декларирования и уплаты налогов во время действия особых условий. Санкционировано, что при объявлении военного или чрезвычайного положения министр финансов уполномочен: - продлить установленные законодательством сроки представления налоговой декларации (расчета) (п. 1 ст. 75); - отсрочить уплату налогов по отдельным видам налогов (п. 1 ст. 76); - принять решение об отсрочке обязательства по уплате текущих платежей, установленных НК Грузии (ст. 77). Это не типичные для налогового законодательства государств и территорий узаконения. Обычно военный аспект фигурирует в связи с предоставлением налоговых льгот, но корреспондируется со ст. 359 УК Грузии 1999 г., предусматривающей ответственность за уклонение от уплаты налогов или от службы в военное время. Включение подобных предписаний в НК Грузии можно объяснить тем, что он был принят вскоре после вооруженного конфликта в Южной Осетии в 2008 г., который стал серьезным испытанием и для экономики. Этих норм не было в кодексе 2004 г. Данные примеры показывают, что нерешенные территориальные вопросы влияют на содержание источников правового регулирования налогообложения. Перечень подобных примеров, по всей видимости, не является исчерпывающим. Итак, следует констатировать, что в налоговом праве можно выделить две составляющие ограничения действия норм налогового права в пространстве: внутреннюю и внешнюю. Основанием для такого ограничения может выступать реализация правовых принципов, в частности, принципа самоопределения народов. Один из путей решения проблемы самоопределения состоит в провозглашении нескольких языков официальными и в предоставлении политическим единицам более широких прав, в том числе, налоговых. Отсутствие признания не является определяющим для нового государства, но имеет практическое значение для реализации прав, предоставленных налоговым законодательством. В результате реализации принципа самоопределения народов налоговое право Грузии не действует на территориях Абхазии и Южной Осетии. Нерешенные территориальные вопросы влияют на содержание источников правового регулирования налогообложения.