THE CONCEPT OF «CULTURAL NESTS» N.K. PIKSANOVA IN THE «MIRROR» OF MODERN LITERATURE AND REFLECTION OF THE IMAGE OF THE ESTATE IN REGIONAL LITERATURE

Abstract

Subject of the article: the article reveals the content of N.K. Piksanova regarding «cultural nests», the points of view of other authors on this phenomenon are given. Through consideration of the concept of «cultural nests», a conclusion is drawn about the importance of studying the regional aspect.

Full Text

В интеллектуальном творчестве основное и коренное - мировоззрение и метод. Н. К. Пиксанов Введение: Теория Н.К. Пиксанова актуальна для нас в связи с возникшим интересом к миру городских и сельских усадеб Самары и Самарской губернии, а именно к тому, каким образом данные «культурные гнезда» формируют региональное литературное поле. Выбранная тема представляет особую важность в аспекте региональной истории. В Самарской губернии располагались усадьбы, принадлежавшие выдающимся представителям русского дворянского сословия, деятельность которых оставила глубокий след в культурном наследии. Соответственно, крайне важен становится подход, связанный с появлением филологической (литературоведческой) регионалистики, который выводит на изучение литературоведческого и краеведческого направления, нашедшего объяснение в теории профессора Н.К. Пиксанова «Областные культурные гнезда», оформившейся в 1928 г. в специальном семинаре. Концепция помогает разобраться в термине «культурные гнезда», их составляющих и задает некий вектор и основу для будущих исследований. Методы исследования. Цель: показать важность для современной науки концепции, разработанной Н.К. Пиксановым еще в 1910-е гг. Для исследования были использованы такие методы, как изучение и анализ литературы по теории Н.К. Пиксанова, а также работ авторов, заинтересовавшихся данной концепцией. Материалы исследования: Николай Кирьякович Пиксанов - русский историк отечественной культуры, литературовед и библиограф, член Русского библиологического общества. Сотрудник Пушкинского Дома. Доктор филологических наук, профессор, член-корреспондент АН СССР с 1931 г. Родился 12 апреля 1878 г. в селе Дергачи Самарской губернии. Сын дьякона. Окончил Самарское духовное училище и Самарскую духовную семинарию [1]. Интересы ученого в области библиографии определились уже в начале его творческого пути и развивались в трех направлениях: 1. разработка и редактирование библиографических трудов; 2. рецензирование и пропаганда библиографий, принадлежащих другим авторам; 3. создание научно-вспомогательных пособий синтетического характера, где библиография сочетается с историографией, хронологией, источниковедением, методикой научного исследования, краеведением. Кроме того, в центре внимания Николая Кирьяковича были проблемы методологии, поиски новых путей в изучении литературы. Николай Кирьякович является основоположником теории «культурных гнезд». Именно он впервые ввел это понятие в науку в 1913 г. «Областной принцип в русском культуроведении был мною намечен впервые в 1913 г., <…> где предлагалось для примера изучение Воронежского культурного гнезда» [2, с. 5]. Заниматься данной темой он стал на волне поднявшегося интереса к областному принципу в культуроведении. Разработкой данной теории автор занимался и позднее, полностью раскрыв свои мысли и идеи уже в 1922 г. в докладе «Областные культурные гнезда», напечатанном затем в 1923 г. в книге «Два века русской литературы» [3], с этим докладом Николай Кирьякович выступал еще несколько раз: в 1924 и 1925 гг. История вопроса. В настоящее время в науке теория Н.К. Пиксанова испытывает «новое рождение». Она снова стала актуальна, ей заинтересовались ученые разных областей филологической науки. Данный вывод можно сделать, исходя из обилия работ, интерпретирующих вышеупомянутую концепцию. Теория заново осмысливается, дорабатывается и рассматривается под разными углами. Исследователей условно можно разделить по выявленным в ходе работы интересам. Одна группа авторов идет путем переосмысления положений теории Н.К. Пиксанова через призму идей видных ученых своего времени. Извлекая, на их взгляд, более жизнеспособные элементы концепции, пытаются применить их в современной науке. Одним из общих интересов становится взаимоотношения Центра и Провинции. С.В. Тарасова [4, с. 106-109] рассматривает проблему функционирования «культурных гнезд» в условиях информатизации постиндустриального общества, анализирует исторические этапы возникновения «культурных гнезд»: первые упоминания о «культурных гнездах», 1926-1928 гг., создание Центрального бюро краеведения при РАН через работы известных ученых и их понимание данной концепции (М.М. Богословский, Н.П. Анциферов, С.В. Бахрушин, А.А. Мансуров и др.). В итоге автор приходит к тому, что для изучения «культурного гнезда» необходимо брать два неразрывно связанных между собой компонента: человека как личность, как создателя и хранителя культуры и историко-культурный ландшафт. Это дает уникальную возможность для описания информационной культуры. Также исследователь делает упор на взаимоотношениях Центра и Провинции. А.Л. Насонов [5, с. 31-33] изучает формирование идеи «культурного гнезда», предложенной Н.К. Пиксановым. Под «культурным гнездом» им понимается комплекс фактов культуры и истории, характерных для той или иной местности. Показано развитие идей ученого в работах видных исследователей (П.Н. Сакулина, М.М. Богословского, Н.П. Анциферова, С.В. Бахрушина, В.В. Богданова и др.). Отмечена значимость изучения соотношения Центра и Периферии в современном литературоведении. Выдвигается вопрос о том, что правомерно ли за провинцией долгое время было закреплено представление как о вторичном культурном пространстве, не имеющем своей культурной динамики, вследствие чего возникли условно противопоставленные характеристики Центра и Периферии - творчество и косность, динамика и статика соответственно. Другая часть исследователей придерживается линии сравнения теории Н.К. Пиксанова с идеями других ученых. Например, И.О. Прокофьева [6, с. 147-151] уделяет внимание актуальности концепта «культурного гнезда» (Н.К. Пиксанова), его востребованности современной регионалистикой; особенностям многоаспектного изучения региональной литературы как локально-регионального феномена культуры; основным подходам и методам исследований региональной литературы сегодня, а также проводит параллель между «культурными гнездами» Н. К. Пиксанова и теорией социальных полей французского социолога Пьера Бурдьё. Р.С. Колокольчикова [7, с. 24-26] исследует теоретико-методологические подходы изучения города, содержащиеся в трудах русских ученых - историков и краеведов И.М. Гревса, Н.П. Анциферова и Н.К. Пиксанова. Автор выясняет, что выработанный этими учеными целостный взгляд на город, предложенные и апробированные новаторские идеи и подходы в изучении города стали основанием для зарождения отечественной урбанистики. Некоторые ученые, изучая и анализируя теорию Н.К. Пиксанова, вычленяют важные основы, которые были выведены благодаря введению в научный оборот данной концепции, но также и подвергают некоторые ее элементы критике. Так, Т.В. Ковалева и Е.Н. Пузанкова в своей статье [8, с. 101-103] анализируют первую в российском литературоведении научную концепцию, основные идеи которой активно используются в одном из современных направлений краеведческих исследований - геопоэтике. Ими установлено, что наиболее продуктивным положением теории «культурных гнезд» является доказательство влияния на литературу географического фактора и особенностей регионального хозяйствования: «Факторами, формирующими провинциальные культурные центры, по мысли Н.К. Пиксанова, являются географические особенности и «своеобразие в организации народного хозяйства. Причем именно способы хозяйствования являются основой для обособления культуры» [8, c. 102]. Особое внимание уделяется тому, что на основе оставленного наследия, потомки получили принцип анализа культурно-географического пространства, построенного на синтезе различных отраслей знания и явлений в единый комплекс. Современная поэтика в настоящее время активно применяет на практике принцип синтезирования к исследованиям в региональной литературе. Авторы критикуют в подходе искусственно созданное ограничение материала временными и пространственными рамками, а также выбором творчества только выдающихся деятелей. В.И. Адылгареев [9, с. 75-79] рассматривает вопросы возникновения термина «культурное гнездо», необходимость его изучения, взаимосвязь с русским бытом, ценностями, традициями. Исследователем представлена классификация «культурных гнезд», выделены основные типы. В заключении освещен вопрос о значимости данных объединений, их роль для культурного наследия русского общества. Немаловажное значение отводится вопросу изучения не только периодов подъема и расцвета «культурных гнезд», что было принято ранее, но и изучению спада, некоего застоя в развитии, или же, если такое имело место быть, даже отката, так как получение неполной информации может вести к ее искажению. И наконец, авторы, которые переосмысливают заявленные идеи, стараясь вывести свои, приемлемые и понятные для современной науки положения. Е.И. Дергачева-Скоп и В.Н. Алексеев уделяют внимание вышеупомянутой теории и дают ей свое определение: они понимают под «культурным гнездом» «… способ описания взаимодействия всех направлений культурной жизни провинции в период ее расцвета, в такой период, когда эта провинция становится не безразличной тому центру, к которому она тяготеет» [10]. Это лишь небольшая часть того материала, который посвящен концепции «культурных гнезд». Результаты исследования. Сама теория Н.К. Пиксанова заключает в себе несколько аспектов. В соответствии с ней именно в областях существует свой пласт культуры, в частности «литературные гнезда», изучение которых необходимо включить в планы краеведческих работ для последующего использования в описании истории литературы в целом. Для ученого существовало 2 типа «культурных гнезд» - это областные и столичные. За ними закреплялись условно противопоставленные характеристики: творчество - косность; динамика - статика; инновационность - традиционность. Значимо, что Н.К. Пиксанов осознавал связь этих культурных полей: «В движениях и поворотах «русской», т. е. общерусской, столичной литературы мы многого не поймем, если не изучим областных культурных гнезд» [2, с. 14-18]. Н.К. Пиксанов утверждал, что, изучая выдающихся деятелей, оставивших след в истории, будет не лишним обратить внимание на «культурные гнезда», выходцами которых они являются. В этом случае исследователь окажется наиболее близок к пониманию объекта изучения: «Между тем, чтобы осмыслить появление и роль таких деятелей в общерусской культуре, необходимо изучить гнезда, в которых они воспитывались» [2, с. 19]. Николай Кирьякович выделяет несколько разновидностей гнезд - те, которые образовались давно и сами «вскормили» группу выдающихся деятелей, как Холмогоры на Севере, либо те, которые сами по себе ничего изначально не представляли, но посредством заселения территории выдающимися умами, превращались в культурные центры - Самара, Иркутск. Чтобы укрепить свою теорию о необходимости изучения областных «гнезд» Н.К. Пиксанов брал во внимание только выдающиеся примеры: гнезда, которые высылали в столицу видных деятелей, создавали отдельное направление или движение [2, с. 52]. По Н.К. Пиксанову, культурные гнезда - это не механическая совокупность культурных явлений и деятелей, которые могут и должны представлять интерес, но тесное единение их между собой, некоторое органическое слияние. Автор утверждает, что если в городе много лет существовал литературный кружок, в который были вхожи талантливые литературоведы, писатели, поэты и т.д., где читались поэтические произведения, обсуждались литературно-теоретические вопросы - это «литературное гнездо». Если по такому же принципу складывались отношения в театре - это «театральное гнездо» и т.д. Николай Пиксанов настаивал, что история отдельно взятого театра, местной гимназии, местной публичной библиотеки еще не история местного «культурного гнезда». Только симбиоз подобных элементов в единстве с живыми деятелями создавал «культурное гнездо», которое не мыслилось без преемственности поколений, без воспитания старшими младших. Данная теория дает нам методологию для изучения такого феномена, как усадебная культура. Мы получаем основу, некий скелет, опираясь на который можем приступить к исследованию и построить определенную схему для анализа. В нашей дальнейшей работе мы можем опираться на идеи Н.К. Пиксанова, относящиеся к рассмотрению географических особенностей региона и способа хозяйствования, культурных явлений и деятелей, а также взаимосвязи между личностью и местом ее рождения. Это позволит проследить, как место рождения повлияло на автора, каким образом отражались сведения об усадебной жизни на страницах его произведений и какие механизмы были использованы для распространения его трудов. Также нами будет использовано положение о синтезе всех элементов для более органичного понимания большинства происходящих процессов. Вывод: Концепция Н.К. Пиксанова уникальна тем, что заставляет обратиться к региональной истории, понять, что история определенного края, села или любого другого поселения неповторима и требует последовательного и детального изучения. Эти сведения, в частности, необходимы, чтобы понять менталитет, объяснить поступки и поведение личности - выходца данной области. Ведь на многих литературоведов и писателей наложил отпечаток именно период нахождения в деревне - усадьбе родителей. А, упуская такой важный аспект, картина будет неполной и расплывчатой, мы рискуем потерять сам характер. Кроме того, теория Н.К. Пиксанова заставляет задуматься над тем, что региональная культура не менее важна, чем столичная. Она имеет свои особенности, свою ценность на уровне истории государственной и должна быть основательно проработана.