«Урборегиональное строительство» как потенциальный вектор достижения стратегической цели пространственного развития Российской Федерации

Полный текст

Введение. «Вопросы поиска путей развития современных урбанистических образований являются остро актуальными для теории градостроительства» [1, с. 33], роль которой «в настоящее время возрастает, потому что в градостроительной практике явно назревают перемены» [1, с. 33]: мы находимся «на пути от советского времени в постиндустриальное историческое пространство, контуры которого не вполне определены ни на Западе, <…>, ни у нас в России» [2, с. 5]. При этом пространственная организация страны «как интегральное направление государственной и муниципальной политики в целом не регулируется в качестве целенаправленной системы мероприятий федерального, регионального и муниципального уровней» [3, с. 27], что препятствует достижению средствами градостроительства безопасности среды жизнедеятельности, предотвращению рисков и угроз природного и техногенного характера, сохранению историко-культурного и архитектурно-градостроительного наследия, формированию комфортной среды «с широким спектром социальных благ для всего населения нашей страны» [4, с. 66]. Столь непростая ситуация является безусловно развивающей и побуждает обратиться к рассмотрению вопросов пространственного обустройства среды обитания на уровне крупных территориально-пространственных и/или пространственно-территориальных форм урбанизации, сложноорганизованных градостроительных систем межрегионального и межмуниципального рангов.

Как известно, целью «пространственного развития Российской Федерации является устойчивое и эффективное развитие» ее территорий, «обеспечивающее развитие человеческого капитала, повышение темпов экономического роста и национальную безопасность страны» [5]. Достижению этой цели, согласно «Стратегии пространственного развития Российской Федерации на период до 2025 года» (далее Стратегии), утвержденной распоряжением Правительства Российской Федерации от 13 февраля 2019 г. № 207-р, призвана способствовать реализация трех градотипологических трендов: геостратегического, агломерационного, территориально-поселенческого¹. Воплощение этих трендов предполагает социально-экономическое развитие «геостратегических территорий Российской Федерации» [5] (приоритетных и/или приграничных), «крупных городских агломераций и городов с численностью населения от 100 тыс. до 500 тыс. человек» (центров экономического роста) [5], а также «малых и средних городов, сельских территорий, обеспечивающее повышение устойчивости пространственной системы» [5] государства. Базовым направлением совершенствования «территориальной организации системы расселения и экономики» [5] РФ, обеспечивающим устойчивое и безопасное развитие пространств и мест обитания, является «формирование полицентрической системы пространственного развития», в первую очередь, за счет преобразования уже существующих и создания новых городских агломераций². Задачи пространственного стратегирования и территориального планирования градостроительных систем агломерационного типа, реализации институциональных, планово-прогнозных, организационных, управленческих и иных агломерационно ориентированных решений, прямо связанных с градостроительной деятельностью, закреплены не только в Плане реализации Стратегии, утвержденном распоряжением Правительства Российской Федерации от 27 декабря 2019 г. № 3227-р, принятых к исполнению региональных Стратегиях социально-экономического развития, но и в проекте Федерального Закона «О городских агломерациях» (далее Проект Закона), подготовленном Минэкономразвития России в 2020 г. и опубликованном на официальном портале проектов нормативных и правовых актов 4 сентября 2020 г. [8]. Проектом Закона устанавливаются «правовые и организационные основы формирования и функционирования городских агломераций» [8]³. В контексте актуализации этой темы Минэкономразвития РФ рассматривает и оценивает вариативные «механизмы» и предлагает специфические «инструменты» [9] агломерирования территорий и поселений, использование которых, по убеждению идеологов и разработчиков Стратегии, может и должно обеспечить достижение цели пространственного развития страны. Речь идет о концептах и методах формирования «межгородских агломераций» [10] и/или «межрегиональных агломераций» [11], которое «придаст стимул новым инфраструктурным проектам и дополнительным инвестициям в развитие городских и сельских поселений» [10], а также о разработке предложений по «укрупнению регионов» [12]. Ожидается, что отмеченные меры будут способствовать появлению 14 новых российских мегаполисов [13]⁴, гарантирующих значительное повышение уровня и улучшение качества жизни межгородских и межрегиональных сообществ.

Наша гипотеза состоит в том, что катализатором процесса преобразования уже существующих и создания новых городских агломераций (и субагломераций) [16] и, таким образом, эффективного воплощения базового стратегического тренда пространственного развития страны, в настоящий период и на перспективу могут стать актуализация и скорейшее внедрение в отечественную практику градоформирования урборегионального градотипологического вектора. Это соображение, в свою очередь, предполагает выявление и адаптацию к условиям и особенностям осуществления градостроительной деятельности в России моделей, алгоритмов и инструментов «урборегионального строительства» [17] – одной из так называемых «лучших практик» [18] пространствообразования, которые применяются в европейских государствах с целью регулирования развития крупных урбанизированных территорий.

Такая гипотеза, на наш взгляд, имеет право на существование, несмотря на несовершенство институционального, нормативно-правового, информационного, концептуально-методического и организационно-технологического обеспечения пространственного стратегирования и территориального планирования типологически разнородных форм урбанизированного расселения в нашей стране.

Основная часть. Урбанизированные регионы рассматриваются сегодня европейской урбанологией как инновационные формы пространственного обустройства макрорегиональной среды обитания, которые аккумулируют в своих границах крупные урбанизированные территории (городские агломерации, метрополитенские территории функциональные урбанизированные территории, метрополитенские регионы) [19], объединения административно-территориальных единиц различных уровней и страновой принадлежности, обширные субурбии [20], межселенные территории, естественные и искусственные акватории (как правило, в условных границах), консолидированные многообразными, устойчивыми и эффективными взаимосвязями (функциональными, социально-пространственными, культурно-историческими, экономическими, структурно-планировочными и пр.). Урбанизированные регионы выступают на сегодняшний день мощным завершающим акцентом в типологической иерархии системных форм урбанизированного расселения в границах европейских государств – наиболее масштабным, современным и потому наименее изученным типом урбанизированных пространственно-территориальных образований. Ряд значимых градотипологических признаков урбанизированных регионов были нами детально охарактеризованы в статье «Урбанизированные регионы Балтики как актуальные и перспективные объекты стратегического планирования», опубликованной в журнале «АМIТ» (МАРХИ) в 2020 году⁵. Важнейшим их свойством, позволившим обоснованно выделить два базовых подтипа европейских урборегионов, а именно: «наднациональный» или «транснациональный»⁶ и «национальный», - стала государственная принадлежность входящих в их границы территорий, акваториальных и подземных пространств [17].

Урбанизированные регионы первого подтипа – моно- и полицентрические пространственно-территориальные образования (компактные, линейные, сетевые) площадью, как правило, более 20 000 кв. км аккумулируют в своих границах типологически разнородные формы: градостроительные системы разной крупности, административно-территориальные единицы различных уровней и/или их части, участки акваторий, уникальные инженерные сооружения, принадлежащие как соседним государствам, так и сопредельным странам и целым историко-культурным регионам, – и поэтому являются объектами интеррегионального и трансрегионального пространственного стратегирования (наземного, морского, подземного) [21].

Границы таких урборегионов, концептуальные модели, регулятивные и технологические алгоритмы, организационные инструменты стратегического пространственного планирования формируются целенаправленно [21] «для каждого из международных проектов, выдвигаемых Европейским Союзом и реализуемых европейской сетью организаций ЭСПОН (the European Spatial Planning and Observation Network) [17], в рамках достижения долгосрочных целей «Европейской перспективы пространственного планирования» (European Spatial Development Perspective) [22], принятой Советом министров Комитета по пространственному планированию в составе Европейской комиссии в 1999 г. [23]. Значимыми факторами, прямо или опосредованно влияющими на теоретические, алгоритмические и инструментальные компоненты интеррегионального и/или трансрегионального пространственного стратегирования урбанизированных регионов первого подтипа, выступают целевые установки, приоритетные задачи, масштабы начинаний, продиктованные последовательностью воплощения Стратегии полицентризации пространства объединенной Европы [24, 25] и концепта «Европы регионов» [26, 27].

Утверждение, сопровождение и контроль за воплощением стратегий пространственного развития транснациональных урборегионов, локальных градостроительных проектов, разработанных в их составе [17], на уровне Европейского Союза выполняет «специальная Комиссия, без одобрения которой не может быть осуществлен ни один более или менее крупный территориальный проект межнационального и национального уровней» [28, с. 138], на страновом уровне – специализированные государственные комиссии по пространственному планированию стран ЕС [21, 29] и стран-партнеров Евросоюза или министерства пространственного планирования [28, с. 138], а также – отраслевые и ведомственные структуры, региональные и муниципальные органы власти. Международная кооперация «различных видов деятельности по созданию жизнепригодных пространств и мест обитания <…> способствует повышению значимости региональных и местных стратегий и планов пространственного развития крупных урбанизированных территорий и поселений, которое проявляется ростом их экономик, повышением инвестиционной привлекательности, комплексным решением экологических проблем, а также – взаимным обогащением практик пространственного» [17, с. 256] стратегирования национальных школ урбанологии.

Примерами успешного формирования сложноорганизованных трансрегиональных градостроительных систем служат: компактные урборегионы Эресуннский (Øresund region; площадь 21 203 кв. км) [30] и Фемарн-Бельт (Fehmarnbelt Region; площадь более 36 000 км. кв) [31], линейный урборегион Осло-Стокгольм (Oslo–Stockholm corridor; площадь 37 000 кв. км) [32, 33], сетевой урборегион Скандриа (Scandria; площадь 55 290 кв. км) [34] и др. (рис. 1).

Рис. 1. Урбанизированные регионы транснационального подтипа: А – урбанизированный регион Фемарн-Бельт (Fehmarnbelt Region; Германия, Дания) [31]; Б – урбанизированный регион Осло-Стокгольм (Oslo–Stockholm corridor; Швеция и Норвегия) [33]

Урбанизированные регионы «национального» подтипа являются моно- и/или полицентрическими пространственно-территориальными образованиями площадью от 5 000 до 40 000 кв. км (компактными, линейными, сетевыми), локализованными в государственных границах отдельных стран. Они являются объектами межрегионального, регионального и субрегионального стратегического пространственного планирования. Как правило, начертание границ таких градостроительных систем жестко привязано к действующему административно-территориальному делению государств и осуществляется с учетом целей и задач создания инновационных форм урбанизированного расселения, технологиям их «планирования и проектирования, предметного обустройства и организации управления последующим развитием, отвечающим национальным стандартам, традициям и тенденциям, господствующим сегодня в сфере градообразования» [17, с. 257].

Институциональной основой пространственного стратегирования урборегионов «национального» подтипа «выступают органы власти, ответственные за осуществление регионального планирования в каждой из стран: Региональные советы по планированию в Финляндии, Норвегии, Швеции и Дании, специальные ассоциации или правительства федеральных земель в Германии» [17, с. 257], союзы «метрополий» в Польше и пр. Инструменты планирования «национальных» урбанизированных регионов и механизмы реализации проектов «вариативны: они могут меняться даже в пределах одной страны, что диктуется, как правило, содержанием, последовательностью выполнения и объемом планово-прогнозных и проектных задач, которые следует решить в процессе подготовки градостроительной документации» [17, с. 257] для определенной пространственно-территориальной формы.

Примерами успешного «урборегионального строительства» национального уровня служат урбанизированные регионы: Хельсинки (Helsinki; площадь 9 096 кв. км) в Финляндии (рис. 2), очертания которого совпадают с административными границами провинции Уусимаа [35], Эстергётланд (Östergötland; площадь 10 602 кв. км) в Швеции, пограничная линия которого фиксирует административную границу одноименного лёна [36], Ютланд-Фюн (The Jutland-Funen Region; площадь 33 353 кв. км ) в Дании [37], в границы которого полностью входят административные регионы Южный, Средний и Северный Ютланд (Region Syddanmark, Region Midtjylland, Region Nordjylland), Оулу-Каяани (Oulu-Kajaani; площадь 16 500 кв. км) в Финляндии [38], границы которого охватывают 9 муниципалитетов, Сконе (Skane; площадь более 13 030 км. кв) в Швеции, в очертания которого помимо лёна Сконе входит часть территории лёна Халланд (Halland) [39].

Рис. 2. Урбанизированный регион национального подтипа Хельсинки (Helsinki) в Финляндии [35]

Специфика «урборегионального строительства», представляющая теоретический интерес и практическую ценность для российского градоформирования состоит, на наш взгляд, в следующем:

1. конструирование урборегионов осуществляется субъектами пространствообразования целевым образом, что позволяет придавать этим сложноорганизованным градостроительным формам исходную специализацию (социокультурную, функциональную, экологическую, экономическую и пр.), допускает неординарность и уникальность задач их планирования, прогнозирования и проектирования, вариативность технологий пространственной организации и самобытность моделей управления дальнейшим развитием. В этом заключается отличие урборегионов от, например, городских агломераций, метрополитенских территорий иных крупных форм урбанизированного расселения, возникновение, становление и развитие которых во времени и пространстве имеют, как правило, естественно-эволюционный характер и лишь при достижении достаточных уровней зрелости этих градостроительных систем становятся предметами регулирования;
2. наличие многообразных национальных и региональных концептов «урборегионального строительства» обусловливает несформированность единых макрорегиональных методик установления границ урборегионов, что обязывает инициаторов, разработчиков и исполнителей планово-прогнозных и проектных решений в каждом конкретном случае создавать «адресные» алгоритмы пространственной делимитации инновационных форм европейской урбанизации. Административно-территориальное устройство государств, вовлеченных в процесс «урборегионального строительства», является значимым фактором назначения границ транснациональных и национальных урборегионов, но оно при этом не является определяющим [19];
3. обособление институтов планирования урборегионов, аккумулирующих в своих границах различные по генезису пространства, законодательная дифференциация их полномочий в отношении планово-прогнозного и проектного обустройства этих пространственно-территориальных образований служат основанием к технологическому разграничению процессов наземного, подземного и морского планирования и, тем самым, к совершенствованию «горизонтальной» и «вертикальной» кооперации акторов градоформирования, что, в свою очередь, позволяет обеспечивать комплексность и сокращение сроков пространственного стратегирования. Морское пространственное планирование – наисложнейший вид «морехозяйственной» и «морской деятельности» [40], комплексное управление прибрежными зонами, а также – сфера подземной урбанистики, согласно решению Европейской комиссии (European Comission) [41], находятся в компетенции только государственных органов [17], призванных направлять, координировать и контролировать градостроительную деятельность во времени и пространстве в целях достижения намеченных позитивных урборегиональных эффектов: экологических, экономических, социальных.
4. моделирование и предметное обустройство отдельных «транснациональных» и/или «национальных» урборегионов, а также управляемое формирование их ареалов и сетевых структур осуществляется на основе динамического подхода к пространственной организации среды обитания, что позволяет достигать определенной завершенности на каждом из этапов «урборегионального строительства», добиваться сбалансированного – устойчивого и безопасного – развития поселений и территорий, акваториальных пространств, обеспечивать интеграцию градостроительных форм и систем разных подтипов [23].

Актуализация урборегионального вектора регулирования урбанизации в нашей стране позволит говорить об определенной градостроительной новации, а именно: о формировании динамической иерархической модели полицентризации урбанизированного расселения России, выборе технологий ее планово-проектного и предметного воплощения и определении механизмов управления развитием пространств и мест обитания. В основе новации – не «скоропалительное»⁷ [4], и формальное, градостроительно не обоснованное «назначение» «центров экономического роста» [5] или «опорных населенных пунктов» [6], а целенаправленное обустройство типологически дифференцированных и содержательно индивидуализированных урбанизированных регионов, в пространственных границах которых возможно и предпочтительно формирование сетевых структур⁸. Создание сложноорганизованных надагломерационных градостроительных систем (межрегиональных, региональных, субрегиональных), аккумулирующих в себе один или более урбанизированных регионов «национального» подтипа, станет естественным шагом в направлении регулируемого становления «истинных» российских мегаполисов (мегагородов) – крупных урбанизированных территориально-пространственных образований с численностью населения более 10 млн человек. Применение этой технологии в ее межнациональных вариациях – интеррегиональной и/или трансрегиональной, инициирующих организацию урбанизированных регионов «транснационального» подтипа, в том числе в границах геостратегических территорий России, – позволит в перспективе приблизиться к решению задачи стимулирования развития мегалополисов (мегарегионов) – крупнейших форм урбанизированного расселения с численностью населения более 25 млн человек. Трансформация и упорядочение пространственной организации процессов жизнедеятельности населения нашей страны за счет целенаправленного формирования и управляемой интеграции отдельных градостроительных систем урборегионального уровня, а также их ареалов и сетей как основных форм коммуникации таких градостроительных систем друг с другом и зарубежными градотипологическими аналогами, будут способствовать обеспечению «нового качества жизни» городских и сельских сообществ.

Одной из оптимальных по критериям градостроительной зрелости и историко-технологической предрасположенности к целенаправленному пространственно-территориальному конструированию «пилотных площадок», в условных границах которой возможно превращение градостроительной новации в градостроительную инновацию, является Приневье. Санкт-Петербургская агломерация, вот уже более трехсот лет выступающая в качестве восточного фокуса урбанизированного расселения Балтики, характеризуется на сегодняшний момент достаточным уровнем зрелости (рис. 3).

Рис. 3. Границы Санкт-Петербургской агломерации и Приневского урбанизированного региона

Так, по П.М. Поляну, она может быть причислена к классу наиболее развитых агломераций России [42]. «Северная столица», согласно исследованиям С. В. Семенцова, формировалась, начиная с 1700-х гг., как «рукотворная «идеальная» <…> агломерация» [16, с. 61] на основе исторически сложившейся допетербургской системы расселения Приневья «методами управляемой пространственной реконструкции и преобразования ландшафтной неурегулированной системы в регулярную и ансамблевую агломерацию» [16, с. 63]. Именно поэтому на ее основе возможно и целесообразно пространственное стратегирование:

• ареала «урборегионального строительства», включающего в себя компактные Приневский урборегион национального подтипа и Восточно-Балтийский урборегион транснационального подтипа [17], а также линейный транснациональный урборегион «Санкт-Петербург-Рига». Формирование такого ареала обеспечит интеграцию приграничных геостратегических территорий СЗФО России с «Северо-Балтийским пространством» (Nordic-Baltic Space) [29, с. 128] за счет присоединения новообразованного кластера к главной структуроорганизующей оси «Северо-Балтийской петли» (Nordic-Baltic Loop) [29] – европейскому «транснациональному коридору» [1] «Север-Юг» (Хельсинки-Таллин-Вильнюс/Каунас-Варшава-Бухарест-София-Cалоники-Афины) [43] (рис. 4);
• линейных урбанизированных регионов национального подтипа «Санкт-Петербург – Москва», «Санкт-Петербург – Архангельск» с воссоединением последнего с Архангельско-Мурманским урбанизированным регионом [17], условные границы которого были намечены разработчиками Международной программы «Европейско-Арктическая кооперация Баренца» (Barents Euro-Arctic Cooperation) еще в 2012 году [44]. Градостроительное обустройство радиальных относительно Санкт-Петербургской агломерации направлений пространственного развития линейных форм урбанизированного расселения обеспечит, с одной стороны, решение структурно-пространственных, территориально-планировочных, морехозяйственных, функциональных, социальных, культурно-исторических, градоэкологических и иных задач, определенных актуальной «Стратегией развития Арктической зоны Российской Федерации и обеспечения национальной безопасности на период до 2035 года»⁹ [45], в границах ряда субъектов РФ (республика Карелия, Архангельская, Мурманская области), причисленных к приоритетным геостратегическим территориям страны, а с другой – постепенную «управляемую <…> реконструкцию» обширных пространств, исстари являющихся компонентами руслового развития локальных цивилизаций Евразии, фланкирующих сегодня стартовый «отрезок» Международного транспортного коридора «Север-Юг» и завершающий «отрезок» Международного транспортного коридора «Восток-Запад».

Рис. 4. Формирование урборегионального ареала с учетом геостратегической роли Санкт-Петербурга в пространственном развитии РФ (предложение автора разработано с учетом моделей METREX и Polimetrix North-South Interface) [29, 43].

Целенаправленное конструирование типологически разнообразных урбанизированных регионов в границах геостратегических территорий СЗФО РФ и, по согласованию с Евросоюзом, за его пределами, в конечном счете будет способствовать решению стратегической регионообусловленной задачи «моделирования территориальной организации материально-вещественной оболочки социума» [3, с. 26], пространственно и содержательно расширяющейся сегодня в направлении «от архитектуры и интерьера сооружений к экстерьеру сельских и городских населенных пунктов, размещению объектов капитального строительства и далее к рациональному социально, экономически и экологически обоснованному пространственному распределению видов хозяйственной деятельности и форм природопользования» [3, с. 26].

Вывод. Внедрение в отечественную практику градообразования многократно и успешно апробированной субъектами градостроительной деятельности в Европе технологии «урборегионального строительства» гарантирует не только полноценную реализацию агломерационного тренда Стратегии пространственного развития РФ, но и послужит бесконфликтному сочетанному воплощению геостратегического¹⁰ и территориально-поселенческого направлений обустройства пространств и мест обитания, заложит градостроительные предпосылки воплощения грядущих социально-экономических инноваций. Адаптация европейской модели создания и регулирования развития урбанизированных регионов к реалиям осуществления градостроительной деятельности в нашей стране позволит избежать избыточной и нарочитой «фронтальности» [6] в компоновке и преобразовании градостроительных систем, универсализации организационно-технологических и управленческих механизмов стимулирования и упорядочения урбанизационных процессов, а также неоправданной типизации планово-прогнозных и проектных решений, обеспечив их регионообусловленность и определенную специализацию. Это, в свою очередь, будет способствовать устойчивому и эффективному развитию городских и сельских поселений, градостроительно уже освоенных и намеченных к хозяйственному использованию территорий РФ, т. е. достижению цели пространственного развития страны.

¹ Агломерационный и геостратегический тренды являются также двумя базовыми направлениями обеспечения сбалансированного пространственного развития РФ, согласно плану «Агрессивное развитие инфраструктуры» [6], а также – Проекту Стратегии пространственного развития РФ до 2035 г. [7].

² «Развитие городских агломераций – один из ключевых приоритетов государственной региональной политики, закрепленный в стратегии пространственного развития Российской Федерации» [5].

³ ID проекта 01/05/09/-20/00107906. Проект пока не внесен на рассмотрение в Государственную Думу и Совет Федерации России [8].

⁴ Согласно версии ООН, «мегаполисами считаются города с населением 10 миллионов человек и более» [14]. Таким образом, в России к настоящему моменту наличествует лишь один мегаполис – столица РФ, город федерального значения Москва (численность населения в границах городской территории 16 555 000 чел.) [15].

⁵ Монастырская М.Е., Песляк А.О. Урбанизированные регионы Балтики как актуальные и перспективные объекты стратегического планирования // AMIT. 2020. №4(53). С.249–265. URL: https://marhi.ru/AMIT/2020/4kvart20/PDF/15_monastyrskaya.pdf DOI: 10.24411/1998-4839-2020-15315

⁶Ответственно рассуждать еще об одном подтипе международных урбанизированных регионов – трансграничном, – пока рано: такие формы европейской урбанизации достоверно существуют, однако объем данных, накопленных нами к настоящему моменту, явно недостаточен для формирования каких бы то ни было заключений.

⁷ По М.В. Шубенкову, «попытки правительства разработать и утвердить Стратегию пространственного развития РФ и стратегию «Агрессивное развитие инфраструктуры» подчеркивают актуальность появления подобных прогнозных документов. К сожалению, скоропалительность их подготовки – без должного предварительного научного обоснования, без привлечения академического профессионального сообщества, глубокого  научного анализа исходной ситуации, без учета не только мировых трендов и практик, но и национальных особенностей пространствопользования, сложившихся за столетия собственной градостроительной культуры, собственных теоретических и практических наработок – определили их последующее слабое признание и использование» [4, с. 66].

⁸ Исследованием установлено, что в условных пространственных границах урборегионов на межагломерационных территориях динамично формируются сетевые градопланировочные структуры, что, в свою очередь, обеспечивает сбалансированное поступательное развитие малых и средних городов, поселков городского типа, обширных субурбий, сельских поселений и иных территорий, вовлеченных в процесс «урборегионального строительства», а также создание новых населенных пунктов.

⁹ Утверждена Указом Президента РФ от 26 октября 2020 г. № 645 [45].

¹⁰ «Адресное» использование технологий «урборегионального строительства» обеспечит корреляцию градостроительной документации, разработанной для типологически разнохарактерных объектов геостратегических территорий России, с планами развития приграничных регионов соседних стран [5], предписанную Стратегией.

Об авторах

Марина Евгеньевна Монастырская

Автор, ответственный за переписку.
Email: gradoved@gmail.com

кандидат архитектуры, доцент кафедры архитектурного проектирования

Список литературы

Дополнительные файлы

Доп. файлы

Действие

1. JATS XML

Скачать

2. Рис. 1. Урбанизированные регионы транснационального подтипа: А – урбанизированный регион Фемарн-Бельт (Fehmarnbelt Region; Германия, Дания) [31]; Б – урбанизированный регион Осло-Стокгольм (Oslo–Stockholm corridor; Швеция и Норвегия) [33]

Скачать (134KB)

Метаданные

3. Рис. 2. Урбанизированный регион национального подтипа Хельсинки (Helsinki) в Финляндии [35]

Скачать (167KB)

Метаданные

4. Рис. 3. Границы Санкт-Петербургской агломерации и Приневского урбанизированного региона

Скачать (440KB)

Метаданные

5. Рис. 4. Формирование урборегионального ареала с учетом геостратегической роли Санкт-Петербурга в пространственном развитии РФ (предложение автора разработано с учетом моделей METREX и Polimetrix North-South Interface) [29, 43].

Скачать (1MB)

Метаданные