METHODOLOGICAL APPROACHES TO THE DESCRIPTION OF STRUCTURES OF REGIONAL IDENTITY

Full Text

Введение Понятие социальной идентичности в современной науке рассматривается в контексте ответа на вопрос о жизненном самоопределении индивида. Под влиянием процессов глобализации происходит пересмотр представлений о социальных системах. Прежние национальные и государственные границы в качестве структурных элементов идентичности подвергаются трансформации. Идентичность рассматривается как противоречивое взаимодействие традиционных установок и ценностей с элементами, которые имеют инновационный характер. В частности, это относится к миграционным процессам. Миграционные процессы влияют на механизмы трансляции и усвоения ценностей как со стороны мигрантов, так и местного населения. Миграции усили- вают культурное многообразие, расширяют возможности социального самоопределения индивидов. В конечном итоге это усиливает конкуренцию между регионами. Она находит проявление в борьбе за материальные, социальные, человеческие ресурсы, которая происходит не только между государствами, но и внутри государств. В российских условиях понятие региональной идентичности связано с административно-территориальным делением. Анализ проблем формирования региональной идентичности базируется на исследовании социально-политических аспектов реализации национальных, экономических, политических интересов местных сообществ и местных элит. Целью статьи является изучение структурных элементов региональной идентичности с позиций структурно-функционального и конструктивистского походов. Методологические подходы В современных трактовках региональной идентичности сталкиваются две противоположные трактовки этого феномена. Первая рассматривает региональную идентичность как результат исторического процесса, сложного взаимного влияния природных, социально-экономических и социальнокультурных факторов. Они создают устойчивый базис традиций, социальных институтов, которые передаются от одного поколения к другому и воплощаются в образе жизни, социальном характере, ментальности. Данный подход, по нашему мнению, может быть назван «структурно-функциональным», поскольку формирование региональной идентичности поставлено в зависимость от действия социальных институтов, демографических ресурсов, природных условий. Функции региональной идентичности с позиций этого подхода связаны в первую очередь с социальной интеграцией населения. Структурный функционализм включает базовые положения «понимающей социологии» М. Вебера [2]. Она получила широкое распространение в качестве методологической основы исследований социально-культурных феноменов. В частности, модель целерационального действия, предложенная М. Вебером [3], хорошо объясняет структурно-функциональную трактовку региональной идентичности. Концепция М. Вебера поставила перед исследователями ряд важных проблем [10], над решением которых философы и ученые работали в течение последующих десятилетий. Среди них большое значение имело разрешение противоречия между эмпирическими наблюдениями социальных фактов и теоретическими обобщениями. Несмотря на то, что Вебер стремился избежать психологизма при объяснении социальных феноменов, его концепция понимания трактовалась на базе модели интроспекции. В связи с этим возникала проблема преодоления субъективизма на уровне эмпирических обобщений. Конструктивистский подход к региональной идентичности сформировал-ся под влиянием феноменологии и концепций повседневности [8]. А. Шюц, один из основателей феноменологической социологии, отмечает принципиальную неправомерность отождествления опыта и практики явных действий, в частности, с чувственным наблюдением, что исключает из сферы социальных исследований широкой спектр социальных явлений, которые недоступны чувственному восприятию, однако являются объективными. Это связано с 57 тем, что возможности изучения социальных феноменов обусловлены позицией исследователя [12]. Таким образом, результаты наблюдений в социальных науках являются относительными, поскольку зависят от социальнокультурных и исторических условий их проведения. Данная категория может рассматриваться не только как результат действия социальных институтов, но и как определенная позиция в социальном пространстве, выступающая источником фактов. Социальные взаимодействия не всегда доступны наблюдению, как отмечал А. Шюц [12]. Они существуют в анонимной форме по причине того, что являются хорошо организованными и типичными. Исходной посылкой региональной идентичности выступают повседневные формы опыта: в индивидуальном мышлении они воспринимается как типичные. Точкой отсчета для выделения уникальных объектов и событий выступает прошлый опыт, который рассматривается индивидом как нетипичный. Соотношение индивидуального и типичного зависит от повторяемости проблемных ситуаций, эффективности их разрешения, а также от субъективной заинтересованности индивида. Если индивид сталкивается периодически с задачами, для решения которых он разработал определенный арсенал средств, то они рассматриваются как типичные. Однако когда индивид столкнулся с невозможностью использовать типичные средства, он воспринимает данную ситуацию как уникальную, требующую пересмотра сконструированных типологий. Представления о типичном и уникальном являются относительными, если брать за точку отсчета индивидуальный опыт, повседневные практики [6]. Итак, структурный функционализм и конструктивизм послужили методологической базой для изучения региональной идентичности. Результаты исследования Структурный функционализм рассматривает региональную идентичность как процесс укоренения индивидов в контексте социализации. Освоение национального языка, получение знаний об обычаях, традициях, воспитание уважения к святыням выступает составной частью процессов воспитания и образования. Структурный функционализм не акцентирует внимание на формировании индивидуальности и уникальности в структурах региональной идентичности. Он исходит из положения о том, что своеобразие и неповторимость - это закономерный результат социально-культурного и исторического развития. В процессе совместных действий с другими людьми индивид ставит цели своей деятельности [4]. Достижение целей во многом зависит от того, насколько люди из ближнего или дальнего окружения осознают их смысл и значимость [5]. Структуры региональной идентичности с позиции концепции целерационального действия включают знания, необходимые для успешного осуществления действий на данной территории. Например, для успешной организации бизнеса на территории требуются знания местного законодательства, личные контакты и связи, необходимые для более эффективного продвижения решений, а также уважение к местным обычаям и традициям. Описание элементов региональной идентичности в рамках структурного функционализма определяется прагматическими установками. Они могут 58 быть представлены с позиций человека, который имеет долговременные интересы на данной территории. Для их реализации необходимо получить хорошую репутацию в местном сообществе, которая базируется на участии в общих делах, в хозяйственной, политической, культурной жизни. Региональная идентичность является следствием укоренённости индивидов на данной территории. Ее индикаторами выступают продолжительность жизни в данном месте, знание местной культуры, обычаев, языка, жизненные планы, связанные с проживанием в конкретной местности [7]. В контексте изучения региональной идентичности проблема связана с тем, что укоренённость индивидов на данной территории трактуется как формирование особых социально-психологических типов, они проявляются в ментальности, особых социально-психологических характеристиках проживающего здесь населения. Теория Вебера помогает понять особенности региональной идентичности в условиях принудительной мобильности. Освоение территории связано с обеспечением условий для удовлетворения жизненных потребностей населения. Проблема выбора места для проживания не является результатом свободного выбора, а диктуется экономической или политической необходимостью. В прошлом веке в истории нашей страны подобные модели региональной идентичности возникали под влиянием процессов индустриализации, урбанизации, политических кампаний по переселению народов и т.д. Региональная идентичность в этих условиях - это результат освоения природных ресурсов, организации хозяйственной деятельности, реализации социальной политики, обеспечивающей определенный уровень жизни на данной территории [9]. С учетом того, что для большинства населения, которые были мигрантами, жизнь на территории начиналась с минимума социальных благ, прагматический аспект региональной идентичности связан с определенными позитивными изменениями в удовлетворении потребностей. Старшее поколение, которое начинало свою жизнь в землянках и бараках, переселившись в «хрущевки», могло с уверенностью констатировать рост уровня жизни. Если приобретенный на данной территории материальный и социальный капитал обеспечивал хороший стартовый уровень младших поколений, то это создавало базис для их укорененности. Если стартовые условия не удовлетворяли молодежь, то она уезжала для освоения других регионов. В рамках структурно-функциональной методологии региональная иден-тичность - это социально-психологическая характеристика, которую приобретают индивиды под влиянием социальных институтов. Участие в деятельности социальных институтов обеспечивает социальное воспроизводство общества на уровне трудовых ресурсов, хозяйственной деятельности, социально-культурных ценностей и стереотипов. Базовые структуры региональной идентичности находят поддержку в идео-логии патриотизма. Любовь к малой родине рассматривается как чувство, которое служит средством воспитания гражданских качеств, гордости за свою страну. В условиях постиндустриального общества меняются подходы к анализу социальных взаимодействий. Это, в первую очередь, связано с расширением 59 свободы выбора индивидом места проживания, видов деятельности, образа жизни. Данные изменения находят выражение в методологических подходах к исследованию региональной идентичности. Социальные идентичности рассматриваются как результат социального конструирования с позиций деятельности различных акторов. С точки зрения феноменологии региональная идентичность выступает интегративной характеристикой социального опыта жизни индивидов в конкретной местности. Однако этот опыт приобретает смысл и значение, если субъект получает подтверждение, что он имеет ценность для других. Позиция «укорененности» на территории имеет определённые преимущества, если обеспечивает возможность распоряжаться материальными, социальными благами, политической властью. Региональная идентичность - это один из ресурсов в конкурентной борьбе в локализованном пространстве, что находит проявление в туристической привлекательности региона. Туризм как широко распространённая форма социально-культурной и хозяйственной деятельности предполагает освоение местной культуры. Для развития туризма необходимо использование форм социальных взаимодействий, которые являются эффективными и типичными. Характерной чертой знаний о региональной культуре, жизни местного населения выступает их фрагментарность, частичность и неполнота. Эта информация позволяет успешно ориентироваться в повседневности, налаживать взаимоотношения с людьми, социальными институтами. Понимание действий других людей определяется повседневным знанием их мотивов и целей в типичных социальных ситуациях. При этом типичность не исключает самобытности и уникальности, которые рассматриваются как ресурс для развития территории [11]. В постиндустриальном обществе понятие региональной идентичности нередко рассматривают в контексте туристической привлекательности местности. Организация туризма в этой ситуации соотносится с усилиями местного сообщества по созданию условий для приема приезжающих. Таким образом, региональная идентичность представляет собой совмещение позиций организаторов туристического бизнеса и туриста. Региональная идентичность служит не только целям адаптации к местным условиями для постоянного проживания, она предназначена для создания привлекательного образа территории как для местных жителей, так и для туристов, для временных посетителей. Формирование региональной идентичности в условиях современного общества зависит от познавательной и информационной деятельности, которые связаны с пониманием региональных особенностей. Понимание, с точки зрения Шюца, это форма опыта, которая делает возможным познание социального мира. Понимание не может рассматриваться как особый метод или техника интроспекции. Данная форма по своему происхождению субъективна, поскольку она связана с индивидуальной системой ценностей и активностью субъекта. Однако по своему практическому значению понимание объективно, поскольку оно вызывает ответные действия индивидов, которые адекватно воспринимаются индивидами, участвующими в социальном взаимодействии. 60 Таким образом, региональная идентичность не является синтезом элементов местной культуры, который происходит в глубинах индивидуального сознания. Структуры региональной идентичности интерсубъективны. Это означает, что они обеспечивают постоянный обмен информацией, в котором участвуют множество акторов. Результатом информационного обмена является система стереотипов, которые интегрируют ценности массовой культуры, так что они воспринимаются как нечто неповторимое и самобытное. Для людей, живущих в сельской местности, приготовление пищи в рус-ской печи - это часть их повседневной жизни. Для жителей мегаполиса, приехавших в деревню в качестве туристов, данный вид деятельности может стать источником уникального опыта, дающего возможность соприкоснуться с традиционной культурой. Региональная идентичность выступает как сложная структура, включаю-щая комплекс знаний, ценностей, верований и убеждений. Данная структура оказывает влияние на сознание, поведение, образ жизни людей, которые проживают на данной территории. Существуя в форме стереотипов, региональная идентичность имеет более широкую сферу охвата, она ориентирована на людей, проживающих на других территориях. В этом аспекте региональная идентичность может выступать в качестве фактора инвестиционной, миграционной или туристической привлекательности. Создатели феноменологической и конструктивистской методологии об-ращали внимание на то, что конструирование идеальных типов осуществляется не только на уровне создания научных теорий. В условиях постиндустриального общества идеальные типы на уровне повседневного создания конструируются в качестве стереотипов. Социально-экономические функции стереотипов состоят в описании сравнительных характеристик условий жизни в различных регионах. Проблемы формирования региональной идентичности в условиях совре-менного общества связаны с тем, что они испытывают влияние информационных потоков разной направленности. Источником информации о жизни в регионе выступают не только местные жители или средства массовой информации. Большое значение имеют внешние информационные потоки, которые дают возможность сравнивать положение дел в регионе с ситуацией в других регионах. Таким образом, структуры региональной идентичности формируются под влиянием «внутренних» и «внешних» образов и стереотипов восприятия региона. Характеристика «престижности» проживания на территории означает ее привлекательность для бизнеса, для внедрения инноваций и вложения инвестиций. Если индивид не связан со сферой бизнеса, то для него знаками «престижности» выступает многолюдность населения территории, большое количество рабочих мест в привлекательных сферах экономической деятельности (в банковской сфере, в торговле в управлении, в сфере услуг, информационных технологий). Большое значение имеет благоустройство территории, удобство транспортного перемещения, развитие социально-культурной сферы, индустрии развлечений. Данные стереотипы восприятия территории 61 формируют «гармоничную» структуру, привлекательную как для местных жителей, так и для населения других территорий. Формирование стереотипов восприятия Бергер и Лукман рассматрива-ют как процесс хабитуализации, который уменьшает количество выборов. С позиции индивида позитивное значение хабитуализации проявляется в том, что она снимает психологическое напряжение, которое возникает в процессе решения задач в ситуациях неопределенности, сокращает время для осуществления действий, освобождает энергию для принятия решений в тех случаях, когда это действительно необходимо [1, с. 91]. С точки зрения организации совместных действий, хабитуализация дает возможность предвидения действий, стандартизации их значений, что способствует повышению их эффективности. Процесс хабитуализации Т. Бергер и Н. Луман рассматривают в качестве исходной предпосылки для формирования социальных институтов. В рамках теории повседневности социальные институты рассматриваются не как застывшие рациональные формы, которые возвышаются над отдельными индивидами, а как процесс организации социального опыта на основе взаимных типизаций действий индивидов [1, с. 93]. Взаимная типизация предполагает, что, конструируя типологию дей-ствий, которая позволяет ориентироваться в социальном пространстве, индивиды согласуют и упорядочивают свои представления, закрепляют их в форме обычаев, социальных норм, законов. По мере применения данных форм на практике они становятся базой для типизации повседневных представлений отдельных индивидов. Таким образом, типизация на уровне социальных институтов воспринимается как ориентир индивидуальных типизаций. Эти идеи важны для понимания особенностей региональной идентичности. Стереотипы восприятия региона служат для практических целей ориен-тации индивидов в социальном пространстве. Повседневные формы опыта предполагают структурированность и упорядоченность действий индивидов, их изначальную установку на возможность понимания друг друга для осуществления согласованных действий. Создание «гармоничных стереотипов» восприятия условий жизни в регионе формирует стимулы для приезда мигрантов, а также для туристической привлекательности региона. Для определенной части местного населения и мигрантов наличие «гармоничных стереотипов» выступает основанием их региональной идентичности. Предметом гордости выступает высокий уровень развития современной социальной инфраструктуры. Проживание на территории мегаполиса соотносится с представлениями о жизненном успехе, и даже если он отсутствует - о широких возможностях его достижения. Стереотипы восприятия региона в их внутреннем и внешнем выражении могут не совпадать, быть противоречивыми и даже «дисгармоничными». Это может быть связано с личной жизненной ситуацией индивида, укоренённого на данной территории. Благоприятные условия жизни определённой части местного населения создают образ благополучия и процветания региона. Отличительной чертой социальных институтов является историчность их формирования. Это означает, что формы типизаций, которые используются в со- 62 циальных институтах, прошли многократную практическую проверку, следовательно, воспринимаются отдельными индивидами как анонимная контролирующая сила. Каждый социальный институт может рассматриваться как результат повседневных типизаций десятков поколений, которые использовали их для регулирования социальных взаимодействий. Бергер и Лукман обращают внимание на то, что социальные институты, поскольку они формируются исторически как анонимные типизации, выполняют функции социального контроля [1, с. 94]. Ограничивая количество выборов из социальных альтернатив, институты устанавливают определенные образцы, которые находят применение в качестве регуляторов действий. Существование социальных институтов выступает формой первичного социального контроля, которая базируется на признании всеми членами сообщества действенности определенной типизации. Вторичные формы социального контроля включают санкции за нарушение нормы. Предпосылкой формирования социальных институтов выступает продолжительность социальных связей. В этом смысле элементы институциализации присутствуют во всех видах социальных взаимодействий, которые повторяются неоднократно. Многократное повторение социальных типизаций формирует предпосылки для институциональной упорядоченности отношений. Однако образ региона, созданный в сознании укорененной части населе-ния, может резко контрастировать с потоками информации о социальном и экономическом упадке региона, которые транслируются во внешней среде. «Дигармоничность» информационных потоков негативно влияет на региональную идентичность в том плане, что препятствует росту ее сторонников. А это в свою очередь сужает возможности для социально-экономического, социально-культурного развития. Следует отметить, что в условиях современного общества, когда регио-нальная идентичность является предметом конструирования личного жизненного опыта, далеко не все индивиды в одинаковой мере разделяют стереотипы, связанные с позитивным образом территории. Это относится не только к средним и малым городам, но и к части населения мегаполисов. Социализация младших поколений базируется на освоении форм типизации, которые первоначально воспринимаются как внешняя объективная сила, по мере овладения ими на практике они становятся внутренними регуляторами действий и создания индивидуальных типизаций. Передача опыта новым поколениям является завершением диалектического цикла, что позволяет говорить о собственно социальном мире. Бергер и Лукман важным элементом процесса институциализации считают формирование повседневных знаний о социальном мире, их отличительной чертой является универсальность и непротиворечивость [1]. Именно в таких формах они способны выполнить функцию легитимации и социального контроля, быть пригодными для передачи информации последующим поколениям. Логика социальных институтов возникает в процессе рефлексии по поводу социальных структур социального мира, она является следствием наложения логики языкового описания на объективированный социальный мир. 63 Социальная система включает регуляторы отношений, которые дополни-тельно стабилизируют действия индивидов, делают их более управляемыми и предсказуемыми. Повседневные знания индивидов фрагментарны, поскольку социальная система регулирует не только отношения, то также распределение знаний по уровню их освоения, уверенности в их истинности. Однако эта предсказуемость даже на уровне повседневного комфорта имеет не только привлекательные черты. Условия жизни в современном обществе открывают широкие возможности для социальной мобильности. Желание посмотреть мир, жить в условиях других культур, выбрать место для постоянного жительства за пределами страны, в которой родился и вырос, является естественной потребностью современного человека. Среди реальных и потенциальных мигрантов есть категория людей, которые вполне могли бы себя реализовать в родной стране в достойных условиях, однако они хотят попробовать адаптироваться к другой культуре. Для этой части населения стереотипы восприятия региона, где они родились и выросли, никогда не будут однозначно позитивными. Это связано с тем, что в основе их восприятия находится желание жить «по-другому». Данные стереотипы, если рассматривать их с позиций внутреннего и внешнего восприятия, не будут «гармоничными». Реальные и потенциальные мигранты не всегда будут открыто демонстрировать негативное отношение к региону их прежнего проживания, для них проблема региональной идентичности рассматривается как препятствие для адаптации к новым условиям жизни. Выводы На основе анализа методологических подходов к определению регио-нальной идентичности можно сделать следующие выводы. С позиций структурно-функционального подхода региональная идентичность формируется в процессе социализации индивида. При этом происходит освоение социального опыта при взаимодействии с местным сообществом. Социальные институты, которые организуют свою деятельность в региональном масштабе, создают условия для жизнедеятельности индивидов с учётом географических, демографических, экономических, социально-культурных особенностей. Региональная идентичность в рамках структурно-функционального подхода рассматривается как проявление местного патриотизма, основанного на любви к малой родине. Недостаток структурно-функциональной концепции в том, что она не учитывает возможности свободного самоопределения индивидов, которые предоставляет современное общество. Структурный функционализм опирается на представления о том, что базисом социализации индивидов выступают стабильные социальные структуры. Однако в постиндустриальном обществе подобная стабильность является относительной. Концепция социального конструктивизма позволяет отобразить противоречивость и сложность структур региональной идентичности. Она возникает под воздействием «внутренних» и «внешних» информационных потоков. Для формирования региональной идентичности имеет значение не только образ территории, который создается на базе местных традиций. Большую роль играет «внешний образ» террито- 64 рии, включающий стереотипы восприятия региона в сравнении с другими регионами. В сознании индивида происходит интеграция внешних и внутренних стереотипов. В результате возникают «гармоничные» или «дисгармоничные» структуры региональной идентичности. «Гармоничные» структуры региональной идентичности в результате вза-имодействия «внутренних» и «внешних» стереотипов формируют целостную, непротиворечивую картину социальной реальности. «Дисгармоничные» структуры являются следствием того, что социальная реальность воспринимается индивидами фрагментарно. В индивидуальном и общественном сознании сталкиваются противоречивые потоки информации. Таким образом, формирование региональной идентичности - это результат интерсубъективных взаимодействий, включающих активное формирование и разрушение стереотипов, в котором участвуют коллективные и индивидуальные субъекты, реализующие свои интересы и ценности.

About the authors

I. V Tsvetkova

Toglyatti state University

Email: aleksandr.kozlov@mail.ru
Doctor of Philosophy, Associate Professor, Pro-fessor at the Department of History and Philosophy

References

Supplementary files