Том 4, № 3 (2025)

Справедливость в праве по-разному интерпретировалась видными юристами, которые рассуждали в пределах, приемлемых для соответствующих направлений развития юридической мысли или школ. Позитивисты или игнорировали справедливость в праве вообще (Кельзен), или считали, что она имманентна праву (Нерсесянц). В любом случае исследователи искали нечто, что можно было бы назвать справедливостью. До сего времени продолжается этот поиск, хотя надо признать, что справедливость все же конвенционна. Принцип Аугсбургуского собора или кредо крестоносцев – чья власть того и вера – действует беспрекословно. Может быть действительно следует отказаться от этого термина и заменить его на правосудность?

В статье дан анализ основным положениям диссертационных исследований П.В. Пошелова и К.В. Шевелевой, посвященных уголовно-правовому анализу реабилитации нацизма как преступления против мира и безопасности человечества. Сделан вывод о том, что, несмотря на имеющиеся незначительные недостатки, диссертационные работы указанных авторов являются бесспорным позитивом российской науки уголовного права.

Настоящая статья посвящена комплексному анализу стратегии Соединенных Штатов Америки в области развития и регулирования искусственного интеллекта (ИИ) с акцентом на ключевой программный документ – «Плану действий Америки в области ИИ» (июль 2025 г.), изданный в рамках Указа 14179 Президента Д. Трампа, основные положения которого структурированы вокруг трех направлений работы: 1) ускорение инноваций через дерегуляцию, поддержка Open-Source ИИ, внедрение технологий в госсектор и различные отрасли экономики, инвестиции в фундаментальную науку и меры безопасности ИИ; 2) создание инфраструктуры путем упрощения разрешительных процедур, модернизации энергосетей, восстановления производства полупроводников и усиления кибербезопасности; 3) утверждение глобального лидерства через экспортную экспансию американских технологий союзникам, противодействие влиянию Китая в международных органах и ужесточение экспортного контроля в отношении стран-противников. Анализируются и иные документы (например, Указ Президента от 23 июля 2025 г. «Предотвращение пробужденного ИИ в федеральном правительстве» и др.). На основе представления об объективно-субъективной заданности мира, и предполагая возникновение ИИ частью объективной реальности и объективного процесса развития человечества, автор приходит к выводу, что несмотря на декларируемую приверженность безопасности, политика США носит ярко выраженный протекционистский характер и нацелена на технологическое доминирование и сдерживание конкурентов, в первую очередь КНР, а План по развитию ИИ представляет собой комбинацию мер по ускорению разработок внутри страны и их продвижению на глобальной арене.

Статья систематизирует современные правовые подходы к обеспечению цифрового суверенитета и выделяет три институциональные модели: китайскую модель «полного киберсуверенитета» с приоритетом контентного и инфраструктурного контроля; европейскую модель «суверенитета через правила» (GDPR, DSA/DMA, NIS2, 5G Toolbox, European Chips Act); американскую «внешне-проективную» модель, сочетающую минимальное внутреннее платформенное регулирование (иммунитет по § 230 CDA) с экстерриториальными притязаниями на данные и техно-сдерживанием (CLOUD Act, CHIPS and Science Act, экспортные ограничения). На основе сравнительно-правового и институционального анализа показано, как Россия выстраивает контур «управляемой связности» (Федеральный закон № 90-ФЗ, национальная маршрутизация, DPI и национальная DNS, политика импортонезависимости) и формирует автономную экосистему сервисов. Теоретический вклад статьи – концепты «суверенной открытости» и «цифрового вестфальского компромисса», примиряющие требования безопасности с поддержанием глобальной связности. Практические рекомендации включают алгоритмический суверенитет (национальные дата-контуры и сертификацию ИИ высокого риска), развитие национальных облаков и магазинов приложений, укрепление процедурных гарантий прав пользователей (прозрачность модерации, судебный и парламентский контроль, публичная отчетность), а также углубление межгосударственной кооперации (ЕАЭС/БРИКС/ШОС) при заимствовании лучших правоприменительных стандартов ЕС.

В статье анализируется правовая природа и содержание исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации. По итогам проведенного исследования с учетом законодательных норм и представленных в доктрине позиций в отношении спорных вопросов автором предложены две группы признаков исключительных прав: концептуальные, лежащие в основе правовой идеи исключительных прав, и факультативные, которые предопределяют правовой режим исключительных прав. Подчеркнуто, что концептуальные и факультативные признаки презюмируются законодателем, а установленные в законе в отношении некоторых объектов интеллектуальной собственности изъятия из концептуальных и факультативных признаков исключительных прав следует рассматривать как исключение из общеправового режима исключительных прав. В статье отмечено, что в доктрине нет единства в перечне правомочий обладателя исключительного права. Наиболее распространенной является позиция о том, что содержание рассматриваемого права ограничено двумя правомочиями: правами пользования и распоряжения. Вместе с тем учеными в той или иной степени отрицаются в качестве элементов содержания исключительного права и названные правомочия. Автором поддержана точка зрения, в соответствии с которой содержание исключительных прав составляют правомочия обладания, пользования и распоряжения, суть которых отлична от аналогичной триады правомочий собственника.

В статье рассматриваются вопросы соотношения преемственных норм, позволяющих осуществить стабильное правовое регулирование, и новых норм, за счет которых происходит динамика в трудовом праве. Исследована взаимосвязь и взаимообусловленность норм о продолжительности рабочего времени и норм о его распределении. В результате сравнительного анализа преемственных и новых норм о продолжительности и режиме рабочего времени показаны перспективы их развития. Выявлены отдельные элементы несогласованности в содержании и оформлении норм о видах и режимах рабочего времени, а также допущенные в ходе последней кодификации неточности правового характера, в целях устранения которых предложено в разд. IV «Рабочее время» ТК РФ ввести новые статьи.

Цель исследования. В статье раскрываются правовые проблемы использования искусственного интеллекта при создании товарных знаков. На наших глазах разворачивается очередная глава технологической революции, где искусственный интеллект уже пробует свои силы в сфере, испокон веков считавшейся сугубо человеческой – в творчестве. Предстоит ответить на вопросы «Что происходит, когда алгоритм «рождает» товарный знак?» и «Кто в этом случае является его творцом?». Ответ – необходимо «всмотреться» в клубок правовых и этических дилемм, возникающих на стыке «цифрового разума» и интеллектуальной собственности. В статье рассматриваются проблемы, связанные с созданием и государственной регистрацией средств индивидуализации, создаваемых искусственным интеллектом. Выводы. При создании товарного знака без использования генеративных технологий у автора возникают исключительные права и личные неимущественные права автора. В случае с искусственным интеллектом регистрация товарного знака возможна, однако авторско-правовой охраны в силу нарушения критерия творчества при этом не возникает: появляются лишь исключительные права, что приводит к уменьшению возможностей охраны прав создателя товарного знака. Использование защищенных данных для обучения искусственного интеллекта в сочетании с возможностью нарушения прав третьих лиц на результаты, генерируемые искусственным интеллектом, создают риски для прав третьих лиц.

Предметом статьи выступает комплекс проблем, связанных с нарушениями в сфере обеспечения транспортной безопасности на объектах железнодорожного транспорта Российской Федерации. Железнодорожная инфраструктура представляет собой стратегически важный элемент транспортной системы страны. Обеспечение ее безопасности возложено на специальных субъектов. Актуальность исследования обусловлена необходимостью определения места рассматриваемых деяний в структуре преступлений против безопасности движения и эксплуатации транспорта. Целью статьи является выявление ключевых тенденций, характеризующих современное состояние нарушений требований транспортной безопасности на объектах железнодорожного транспорта. Выводы работы направлены на обоснование значимости деятельности правоохранительных органов по предупреждению данных правонарушений.

Цель исследования. Охрана половой неприкосновенности несовершеннолетних – важнейшая задача уголовного законодательства, которая должна носить непрерывный характер, поскольку ранее начало половой жизни последних – прямая угроза их нравственному, психическому и физическому развитию. К сожалению, в настоящее время наблюдается увеличение числа посягательств на половую неприкосновенность несовершеннолетних, что становится наиболее благоприятным, в частности, в условиях их совершения в цифровом пространстве, что также повышает их латентность. Онлайн-груминг несовершеннолетних, некогда представлявшийся чем-то далеким и невозможным – реалия сегодняшних дней, негативное, социально опасное явление, требующее адекватной ответной реакции государства. Уголовная ответственность за груминг впервые предусмотрена в новом Уголовном кодексе Республики Армения от 05.05.2021 (вступил в силу с 01.07.2022). В то же время, указанная норма представляет значительные трудности в правоприменительной практике в связи с установлением содержания объективной стороны, а равно доказывания субъективной стороны исследуемого преступления. Выводы. В результате проведенного исследования автор приходит к выводу о необходимости пересмотра санкции груминга, полагая, что нынешний подход армянского законодателя излишне либерален и не в полной мере позволяет достигнуть соразмерность между степенью общественной опасности деяния и его наказуемостью. Одновременно, в целях облегчения задачи правоприменителя и обеспечения единообразия правоприменительной практики предлагается конкретизировать спектр деяний, образующих объективную сторону анализируемого состава преступления.

В условиях стремительных глобальных трансформаций, вызванных цифровизацией экономики, политики и социальной сферы, особенно актуальным становится переосмысление подходов к конституционно-правовому регулированию. В статье рассматриваются вызовы, стоящие перед современными конституциями в связи с распространением цифровых технологий, и анализируются возникающие правовые пробелы в регулировании новых общественных отношений. Автор исследует теоретические основания необходимости адаптации норм Конституций к условиям цифровой реальности, включая виртуальные пространства, технологии искусственного интеллекта, распределенные реестры и иные элементы цифровой среды. Особое внимание уделяется вопросам соотношения цифровых инноваций с основами конституционного строя, принципами правового государства и обеспечения прав человека в новых условиях. В этом контексте анализируется роль лоббизма как механизма легитимного представления интересов цифровых факторов – технологических корпораций, гражданского общества и экспертного сообщества – в процессе правовых трансформаций. На основе анализа юридической литературы и конституционных текстов различных государств формулируется вывод о неизбежности точечных изменений в нормах, касающихся прав и свобод личности, основ конституционного строя и организации публичной власти. В заключение предлагается ряд практических решений, в том числе разработка концептуальных подходов к нормативной фиксации цифровых прав, механизмов их реализации и институционализации лоббистской деятельности как одного из инструментов формирования устойчивой цифровой правовой повестки. Таким образом, лоббизм в современных условиях приобретает новое значение как элемент конституционной архитектуры, отражающий необходимость диалога между государством и цифровым обществом, элемент требующий конструктивного анализа и доктринального изучения.