Medical and social consequences of confusion syndrome that developed in the acute period of ischemic stroke

Yuriy V. Khlystov; Хлыстов Юрий Владимирович; Nikolay V. Tsygan; Цыган Николай Васильевич; Sergey V. Kolomentsev; Коломенцев Сергей Витальевич; Evgeny S. Kurasov; Курасов Евгений Сергеевич; Miroslav M. Odinak; Одинак Мирослав Михайлович; Igor' V. Litvinenko; Литвиненко Игорь Вячеславович

doi:10.17816/rmmar609540

Медицинские и социальные последствия синдрома спутанности сознания, развившегося в остром периоде ишемического инсульта

Авторы: Хлыстов Ю.В.¹, Цыган Н.В.¹, Коломенцев С.В.¹, Курасов Е.С.¹, Одинак М.М.¹, Литвиненко И.В.¹
Учреждения:
1. Военно-медицинская академия
Выпуск: Том 42, № 4 (2023)
Страницы: 377-382
Раздел: Оригинальные исследования
URL: https://journals.eco-vector.com/RMMArep/article/view/609540
DOI: https://doi.org/10.17816/rmmar609540
ID: 609540

Цитировать

Полный текст

Аннотация
Полный текст
Об авторах
Список литературы
Дополнительные файлы
Статистика

Аннотация

Цель. Провести оценку динамики когнитивных функций у пациентов, у которых острый период ишемического инсульта сопровождался развитием синдрома спутанности сознания, в сравнении с пациентами, у которых тот же период не сопровождался развитием этого синдрома. Изучить влияние клинических особенностей синдрома спутанности сознания на развитие постинсультных когнитивных нарушений, смертность, нагрузку по уходу за пациентами.

Материалы и методы. В исследовании приняли участие 99 пациентов, у 55 из которых в остром периоде инсульта развилась выраженная спутанность сознания, а у 44 пациентов ишемический инсульт не осложнялся развитием этого синдрома. Группы были однородны по основным этиологическим показателям: полу, возрасту, степени доинсультных когнитивных нарушений. В ходе исследования проведена оценка влияния развития синдрома спутанности сознания на исход заболевания.

Результаты. Синдром спутанности сознания, развившийся в остром периоде ишемического инсульта, значимо повышает риск развития или усугубления имеющихся когнитивных нарушений, смертности, зависимость от ухода и нагрузку на лиц, ухаживающих за пациентом.

Заключение. Являясь серьезным осложнением, синдром спутанности сознания требует проведения мониторинга количественных и качественных показателей уровня сознания в остром периоде ишемического инсульта, профилактики и, при выявлении, незамедлительной коррекции этого синдрома.

Ключевые слова

делирий, деменция, ишемический инсульт, когнитивные нарушения, синдром спутанности сознания, смертность, уход

Полный текст

АКТУАЛЬНОСТЬ

Синдром спутанности сознания, развившийся в остром периоде ишемического инсульта, является достаточно частым (по различным источникам возникает с частотой 10–48 %) и весьма серьезным осложнением, препятствующим началу реабилитации, а также приводящим к увеличению сроков пребывания в стационаре, дополнительной нагрузке на персонал, ухудшению функционального результата, увеличению частоты осложнений и смертности [1–6].

Методы диагностики спутанности (шкалы CAM, CAМ-ICU, 4-AT) достаточно просты и надежны, могут применяться в рутинной практике врачами любых специальностей, а САМ и CAМ-ICU доступны для использования подготовленным средним медицинским персоналом [7]. Опыт оценки актуален для неврологии не только при длительных бессознательных состояниях, но и при инсульте [8].

Исследования в данной области зачастую сфокусированы в основном на изучении этиологических факторов, вышеописанных последствий и мероприятиях медикаментозной коррекции, обходя стороной вопрос изучения нагрузки на лиц, осуществляющих уход после выписки из стационара [9, 10]. К тому же результаты их нередко противоречивы, а дизайн исследований имеет определенные пробелы. В частности, имеются данные о связи синдрома спутанности сознания, развившегося в остром периоде ишемического инсульта, с последующим снижением когнитивных функций, однако эта связь изучена недостаточно, поскольку в исследованиях не всегда учитываются возраст пациентов и вклад доинсультных когнитивных нарушений в исход заболевания [11, 12].

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

В исследование были включены 99 пациентов в возрасте от 67 до 78 лет с ишемическим инсультом (мужчин n = 63 (63,6 %), женщин n = 36 (36,4 %)), у 55 (мужчин n = 33, женщин n = 22) из которых в остром периоде инсульта развилась выраженная спутанность сознания (исследуемая группа), а у 44 (мужчин n = 30, женщин n = 14) ишемический инсульт не осложнялся развитием этого синдрома (контрольная группа).

Пациенты исследуемой и контрольной групп достоверно не различались по возрасту и степени предшествовавших когнитивных нарушений (p > 0,05).

Всем пациентам проводили клинико-неврологическое обследование, включавшее сбор жалоб, анамнеза, исследование неврологического статуса, качественную оценку сознания, оценку когнитивного статуса, психометрическое исследование. Оценку когнитивных функций проводили после острейшего периода инсульта при условии ясного сознания. Синдром спутанности сознания диагностировали с помощью метода оценки спутанности сознания, выраженность и динамику спутанности оценивали по Рейтинговой шкале делирия [13–15].

Критерий включения в исследуемую группу — развитие в остром периоде инсульта выраженной (12 и более баллов по Рейтинговой шкале делирия) спутанности сознания, продолжавшейся в течение более 24 ч.

С целью оценки когнитивных функций всем пациентам в процессе госпитализации, а также через 3, 6, 18 мес после выписки проводили нейропсихологическое тестирование, включавшее в себя краткую шкалу оценки психического статуса, батарею тестов для оценки лобной дисфункции, тест рисования часов и тест запоминания пяти слов [16–19].

Для оценки когнитивных нарушений, предшествовавших инсульту, применяли анкету состояния когнитивных функций у пожилого родственника для исключения тревожно-депрессивных расстройств — госпитальную шкалу тревоги и депрессии [20, 21]. Степень обременения родственников оценивалась с помощью шкалы нагрузки на помощника пациента [22].

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

При оценке когнитивного статуса пациентов исследуемой и контрольной групп в ходе госпитализации получены следующие данные:

по результатам краткой шкалы оценки психического статуса в исследуемой группе — 22 [21; 25] балла, в контрольной — 26 [25; 28] (p < 0,001);
по результатам батареи тестов для оценки лобной дисфункции в исследуемой группе — 12 [12; 13] баллов, в контрольной — 16 [15; 17] (p < 0,001);
по тесту рисования часов в исследуемой группе — 7 [6; 8] баллов, в контрольной — 7 [7; 7], по тесту запоминания пяти слов в исследуемой группе — 7 [6; 8] баллов, в контрольной — 8 [6; 9], статистически значимых различий не выявлено (p > 0,05).

После выписки из стационара оценку когнитивных функций проводили через 3, 6 и 18 мес.

Результаты оценки по краткой шкале оценки психического статуса:

через 3 мес в исследуемой группе — 22 [20; 24] балла, в контрольной — 26 [25; 28];
через 6 мес в исследуемой группе — 21 [19; 23] балл, в контрольной — 25 [24; 27];
через 18 мес в исследуемой группе — 21 [19; 23] балл, в контрольной — 25 [23; 26].

Результаты оценки по батарее тестов для оценки лобной дисфункции:

через 3 мес в исследуемой группе — 12 [11; 13] баллов, в контрольной — 16 [15; 17];
через 6 мес в исследуемой группе — 11 [11; 12] баллов, в контрольной — 15 [15; 16];
через 18 мес в исследуемой группе — 10 [10; 11] баллов, в контрольной — 15 [14; 16].

Результаты оценки по тесту запоминания пяти слов:

через 3 мес в исследуемой группе — 6 [5; 7] баллов, в контрольной — 7 [5; 8];
через 6 мес в исследуемой группе — 6 [5; 7] баллов, в контрольной — 7 [5; 8];
через 18 мес в исследуемой группе — 5 [4; 7] баллов, в контрольной — 6 [4; 7].

Результаты по тесту рисования часов:

через 3 мес в исследуемой группе — 6 [6; 7] баллов, в контрольной — 7 [5; 8];
через 6 мес в исследуемой группе — 6 [5; 7] баллов, в контрольной — 7 [5; 8];
через 18 мес в исследуемой группе — 5 [5; 7] баллов, в контрольной — 6 [5; 7].

Таким образом, несмотря на отсутствие различий в степени доинсультных когнитивных нарушений, по результатам краткой шкалы оценки психического статуса и батареи тестов для оценки лобной дисфункции за весь период наблюдения когнитивный дефицит был более выражен у пациентов с развившейся в остром периоде инсульта спутанностью сознания (p < 0,05). Значимых отличий по результатам теста запоминания пяти слов и тесту рисования часов за весь период наблюдения не получено.

По шкале нагрузки на помощника пациента через 3 мес результаты составили: в исследуемой группе — 35 [30; 64] баллов, в контрольной — 33 [24; 38]. Через 6 мес в исследуемой группе — 41 [35; 67] балл, в контрольной — 35,5 [25; 43]. Через 18 мес в исследуемой группе — 39 [34; 70] баллов, в контрольной — 37,5 [27, 5; 44]. При анализе результатов оценки шкалы нагрузки на помощника пациента выявлено, что нагрузка в группе пациентов со спутанностью сознания была значимо больше, чем в группе без нее, через 3, 6 (р < 0,01) и 18 мес (р < 0,05).

При анализе смертности за период наблюдения отмечено, что смертность в исследуемой группе была достоверно выше (n = 25; 45,5 %), чем в контрольной группе (n = 12; 27,3 %) (р < 0,001).

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Высокая распространeнность синдрома спутанности сознания в остром периоде ишемического инсульта свидетельствует о важности оценки его отсроченных последствий, которые снижают интеграцию в повседневную деятельность, социальную адаптацию самих пациентов, значимо увеличивают нагрузку по уходу за ними и показатели смертности. Все это непосредственно влияет на соматическое здоровье, эмоциональное состояние и материальное положение ухаживающих лиц.

Мониторинг количественных и качественных параметров сознания, своевременное выявление, исключение провоцирующих факторов и выполнение комплекса лечебно-профилактических мероприятий, включающего в себя адекватную седацию и анальгезию, коррекцию инфекционных и метаболических осложнений, раннюю мобилизацию, нормализацию цикла сон–бодрствование, ориентацию в пространстве и времени, расширение контактов с близкими, снижают частоту возникновения синдрома спутанности сознания, а в случае его развития позволяют повысить эффективность лечебных мероприятий и снижают бремя социальных последствий.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Источник финансирования. Финансирования данной работы не проводилось.

Dahl M.H., Ronning O.M., Thommessen B. Delirium in acute stroke — prevalence and risk factors // Acta Neurol. Scand. Suppl. 2010. Vol. 122, No. 190. P. 39–43. doi: 10.1111/j.1600-0404.2010.01374.x
Gustafson Y., Olsson T., Erikkson S., et. al. Acute confusional state (delirium) in stroke patients // Cerebrovasc. Dis. 1991. Vol. 1, No. 1. P. 257–264. doi: 10.1159/000108852
Miu D.K., Yeung J.C. Incidence of post-stroke delirium and 1-year outcome // Geriatrics and Gerontology International. 2012. Vol. 13, No. 1. P. 123–129. doi: 10.1111/j.1447-0594.2012.00871.x
Nydahl P., Margraf N.G., Ewers A. [Delirium in stroke patients: Critical analysis of statistical procedures for the identification of risk factors] // Med. Klin. Intensivmed. Notfmed. 2017. Vol. 112, No. 3. P. 258–264. doi: 10.1007/s00063-016-0257-6
Qu J., Chen Y., Luo G., et al. Delirium in the acute phase of ischemic stroke: incidence, risk factors, and effects on functional outcome // J. Stroke Cerebrovasc. Dis. 2018. Vol. 27, No. 10. P. 2641–2647. doi: 10.1016/j.jstrokecerebrovasdis.2018.05.034
Pasińska P., Wilk A., Kowalska K., et al. The long-term prognosis of patients with delirium in the acute phase of stroke: PRospective Observational POLIsh Study (PROPOLIS) // J. Neurol. 2019. Vol. 266, No. 11. Р. 2710–2717. doi: 10.1007/s00415-019-09471-1
Barman A., Pradhan D., Bhattacharyya P., et al. Diagnostic accuracy of delirium assessment methods in critical care patients // J. Crit. Care. 2018. Vol. 44. P. 82–86. doi: 10.1016/j.jcrc.2017.10.013
Вайншенкер Ю.И., Цинзерлинг В.А., Мелючева Л.А., и др. Центральные эффекты мультипаттерной ботулинотерапии при посткоматозных длительных бессознательных состояниях // Вестник Российской военно-медицинской академии. 2019. № 2 (66). С. 78–87.
Литвиненко И.В., Одинак М.М., Хлыстов Ю.В., и др. Эффективность и безопасность ривастигмина (экселона) при синдроме спутанности сознания в остром периоде ишемического инсульта // Журнал неврологии и психиатрии им. C.C. Корсакова. 2010. Т. 110, № 11-2. С. 36–41.
Литвиненко И.В., Одинак М.М., Могильная В.И., Емелин А.Ю. Эффективность и безопасность применения галантамина (реминила) при деменции у пациентов с болезнью Паркинсона (открытое контролируемое исследование) // Журнал неврологии и психиатрии им. C.C. Корсакова. 2007. Т. 107, № 12. С. 25–34.
Ojagbemi A., Ffytche D.H. Are stroke survivors with delirium at higher risk of post-stroke dementia? Current evidence and future directions // Int. J. Geriatr. Psychiatry. 2016. Vol. 31, No. 7. Р. 1289–1294. doi: 10.1002/gps.4506
Droś J., Kowalska K., Pasińska P., et al. Delirium Post-Stroke-Influence on Post-Stroke Dementia (Research Study-Part of the PROPOLIS Study) // Clin. Med. 2020. Vol. 9, No. 7. Р. 2165. doi: 10.3390/jcm9072165
Inouye S.K., van Dyck C.H., Alessi C.A., et al. Clarifying confusion: The confusion assessment method. A new method for detection of delirium // Ann. Intern. Med. 1990. Vol. 113, No. 12. P. 941–948. doi: 10.7326/0003-4819-113-12-941
Trzepacz P.T., Baker R.W., Greenhouse J. A symptom rating scale for delirium // Psychiatry Res. 1988. Vol. 23, No. 12. P. 89–97. doi: 10.1007/springerreference_169912
Trzepacz P.T. The Delirium Rating Scale. Its use in consultation-liaison research // Psychosomatics. 1999. Vol. 40, No. 3. P. 193–204. doi: 10.1016/s0033-3182(99)71235-1
Folstein M.F., McHugh P.R. A practical method for grading the cognitive state of patients for the clinician // J. Psychiatr. Res. 1975. Vol. 12, No. 3. P. 189–198. doi: 10.1016/0022-3956(75)90026-6
Dubois B., Slachevsky A., Litvan I., et al. The FAB: A frontal assessment battery at bedside // Neurology. 2000. Vol. 55, No. 11. P. 1621–1626. doi: 10.1212/wnl.55.11.1621
Sunderland T. Clock drawing in Alzheimer’s disease: A novel measure of dementia severity // J. Am. Geriatr. Soc. 1989. Vol. 37, No. 8. P. 725–729. doi: 10.1111/j.1532-5415.1989.tb02233.x
Dubois B., Touchon J., Portet F., et al. [“The 5 words”: a simple and sensitive test for the diagnosis of Alzheimer’s disease] // Presse Med. 2002. Vol. 31, No. 36. P. 1696–1699.
Jorm A.F., Jacomb P.A. The informant questionnaire on cognitive decline in the elderly (IQCODE): socio-demographic correlates, reliability, validity and some norms // Psychol. Med. 1989. Vol. 19, No. 4. P. 1015–1022. doi: 10.1017/s0033291700005742
Zigmond A.S., Snaith R.P. The Hospital Anxiety and Depression Scale // Acta Psychiatr. Scand. 1983. Vol. 67, No. 6. P. 361–370. doi: 10.1037/t03589-000
Zarit S.H., Reever K.E., Bach-Peterson J. Relatives of the impaired elderly: correlates of feelings of burden // Gerontologist. 1980. Vol. 20, No. 6. P. 649–655. doi: 10.1093/geront/20.6.649

Дополнительные файлы

Доп. файлы

Действие

1. JATS XML

Скачать

Имя пользователя
Пароль
Запомнить меня

Забыли пароль?	Регистрация

Имя пользователя
Пароль
Запомнить меня

Забыли пароль?	Регистрация

Медицинские и социальные последствия синдрома спутанности сознания, развившегося в остром периоде ишемического инсульта

Полный текст

Аннотация

Ключевые слова

Полный текст

АКТУАЛЬНОСТЬ

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Об авторах

Юрий Владимирович Хлыстов

Николай Васильевич Цыган

Сергей Витальевич Коломенцев

Евгений Сергеевич Курасов

Мирослав Михайлович Одинак

Игорь Вячеславович Литвиненко

Список литературы

Дополнительные файлы

Данный сайт использует cookie-файлы