Использование газовой и жидкостной хроматографии в сочетании с масс-спектроскопией и метода капиллярного электрофореза для изучения гидроксикоричных кислот в растениях, произрастающих в России
- Авторы: Компанцева Е.В.1, Саушкина А.С.2, Айрапетова А.Ю.1
-
Учреждения:
- Пятигорский медико-фармацевтический институт — филиал Волгоградского государственного медицинского университета
- Военно-медицинская академия
- Выпуск: Том 43, № 2 (2024)
- Страницы: 213-227
- Раздел: Обзоры
- URL: https://journals.eco-vector.com/RMMArep/article/view/626532
- DOI: https://doi.org/10.17816/rmmar626532
- ID: 626532
Цитировать
Полный текст
Аннотация
Актуальность. В последнее время объем исследований и публикаций, посвященных изучению класса фенилпропаноидов в растениях, в частности гидроксикоричных кислот и их производных, неуклонно растет. Это связано с разнообразным спектром их фармакологической активности и возможностью использования их в медицине. Надежность и достоверность идентификации данной группы соединений значительно расширяется с совершенствованием аналитических методов: газовой и жидкостной хроматографии в сочетании с масс-спектроскопией, а также использованием метода капиллярного электрофореза. Изучение предложенных подходов к анализу данной группы соединений может быть интерполировано на новые растительные объекты.
Цель. Сравнительный анализ использования методов жидкостной и газовой хроматографии в сочетании с масс-спектроскопией, а также метода капиллярного электрофореза для изучения гидроксикоричных кислот в растениях, произрастающих и культивируемых на территории РФ.
Материалы и методы. Результаты, опубликованные в отечественных периодических научных журналах и материалах конференций, на основе информационно-аналитических исследований.
Результаты. Систематизированы данные по изучению условий извлечения, структуры и содержания гидроксикоричных кислот и их производных в растениях, произрастающих на территории Российской Федерации. В обзоре представлены достоинства и ограничения газовой и жидкостной хроматографии в сочетании с методом масс-спектроскопии в анализе данной группы соединений при использовании различных условий их экстракции из растительного сырья. Показана перспективность использования для этих целей метода капиллярного электрофореза ввиду простоты выполнения и высокоэффективного разделения гидроксикоричных кислот и их производных в растительном сырье. Установлено отсутствие сведений по изучению динамики их накопления в зависимости от климатообразующих факторов, регионов произрастания, а также их стабильности в растительном сырье.
Заключение. Анализ представленных в обзоре методов позволяет создать методологическую основу для дальнейшего совершенствования и разработки новых методик анализа гидроксикоричных кислот и их производных в растительных объектах.
Полный текст
АКТУАЛЬНОСТЬ
Гидроксикоричные кислоты (ГКК) и их производные являются представителями обширного класса фенилпропаноидов [1]. Изучение подходов к анализу фенольных соединений лекарственного растительного сырья (ЛРС), включенных в Государственную фармакопею Российской Федерации (РФ) XIV издания (70 наименований), показало, что наличие ГКК достаточно редко используется как для идентификации, так и для определения их количественного содержания [2]. Так, метод тонкослойной хроматографии (ТСХ) использован для идентификации ГКК в 10 фармакопейных статьях (ФС). Количественное же определение суммы ГКК представлено только в двух ФС [2]. Включенные в XIV издание Государственной фармакопеи РФ способы экстракции и спектрофотометрический метод позволяют определять только сумму биологически активных веществ (БАВ), поглощающих в аналитической области спектра.
Благодаря наличию фенольных гидроксилов ГКК обладают антиоксидантными свойствами, наряду с которыми проявляют бактериостатическое, противовоспалительное, антимикозное, радиопротекторное и противовирусное действие [3]. Таким образом, закономерен возрастающий интерес к поиску новых сырьевых источников, содержащих достаточные количества ГКК различного строения. Известно, что ГКК в растениях чаще всего содержатся в виде сложных эфиров с органическими кислотами. Однако отсутствие стандартных образцов (СО) эфиров ГКК и их изомерных форм приводило к необходимости предварительного гидролиза указанных соединений в извлечениях из растительного сырья, что значительно усложняло анализ. Получение СО ранее недоступных соединений позволяет в настоящее время идентифицировать не только общеизвестные ГКК, но и их изомеры, эфиры, гликозиды и т. д. Этому способствуют также развитие и совершенствование физико-химических методов, в частности высокоэффективной жидкостной хроматографии (ВЭЖХ), которая, как правило, позволяет обнаруживать ГКК в экстрактах растительных объектов без их предварительной тщательной очистки. Так, в последние годы надежно идентифицировать многие БАВ в растительном сырье, в том числе ГКК, позволяет метод ВЭЖХ с масс-спектрометрическим детектированием (ВЭЖХ-МС/МС) или сочетанием диодно-матричного и масс-спектрометрического детектирования (высокоэффективная жидкостная хромато-масс-спектрометрия с УФ-детектированием (ВЭЖХ-УФ/МС) с различными источниками ионизации) [4–7]. Значительно расширяет возможности изучения фенольных соединений применение таких современных методов анализа, как ультраэффективная жидкостная хроматография (УЭЖХ) и масс-спектрометрия высокого разрешения [8]. При отсутствии СО в методе ВЭЖХ или невозможности установления структуры соединений вышеописанными методами с достаточно высокой степенью достоверности возможна идентификация ГКК методом газовой хромато-масс-спектрометрии (ГХ-МС) по библиотеке масс-спектров, что позволяет значительно расширить их компонентный состав [9–11]. В ряде работ показана возможность идентификации ГКК методом капиллярного электрофореза (КЭ) [12, 13].
В обзоре проведен анализ опубликованных в отечественных периодических научных журналах материалов и материалов конференций за 15 лет. Представлены результаты исследований российских ученых. В цитируемых работах представлены результаты выбора условий извлечения и изучения содержания и структуры ГКК и их производных указанными выше методами около 200 видов растений, произрастающих или культивируемых в РФ, а также в растительном сырье, используемом для производства биологически активных добавок к пище (БАД) или растительных лекарственных препаратов.
Все вышесказанное может способствовать совершенствованию методов стандартизации растительного сырья по содержанию ГКК и поиску их новых перспективных источников.
Цель исследования — критический анализ и обобщение данных отечественной литературы по выбору условий извлечения и использования современных методов жидкостной и газовой хроматографии в сочетании с масс-спектроскопией, а также метода КЭ для изучения наличия и структуры ГКК и их производных в растениях, произрастающих на территории РФ.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ
Результаты исследований российских ученых. Публикации в отечественных периодических научных журналах и материалы конференций за последние 15 лет. Методом исследования служил ретроспективный информационно-аналитический анализ.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Методы ВЭЖХ-УФ/МС и ВЭЖХ/МС/МС
В рассмотренных работах на первых этапах исследований прежде всего обсуждались способы извлечения суммы фенольных соединений, которые отличаются большим разнообразием. ГКК извлекают, используя воду, метиловый и этиловый спирт различной концентрации при нагревании на водяной бане, применяя обработку в ультразвуковой (УЗ) ванне или настаивание в течение нескольких суток при комнатной температуре. В качестве примеров ниже приведены некоторые методики получения извлечений из растительного сырья.
БАВ измельченной травы тысячелистника обыкновенного (Achilléa millefólium L. сем. Asteraceae) экстрагировали горячей водой в конической колбе с обратным холодильником при нагревании на кипящей водяной бане в течение 30 мин [9].
Свежезамороженные плоды калины обыкновенной (Vibúrnum ópulus L. сем. Adoxaceae), собранные в Тамбовской, Тверской и Московской областях, экстрагировали водой дважды по 30 мин при 40 °C, затем 30 мин в УЗ-ванне [14].
БАВ из собранной в Воронежской области травы горца почечуйного (Persicaria maculosa Gray (синоним Polygonum persicaria L.) сем. Polygonaceae) экстрагировали спиртом метиловым 60 % на водяной бане в течение 2 ч [15].
Для определения ГКК в растительном сырье, используемом в производстве БАД и растительных препаратов, БАВ экстрагировали метанолом в течение 15 мин на кипящей водяной бане с обратным холодильником с последующей обработкой ультразвуком [16].
Для анализа листьев недоспелки копьевидной (Parasenecio hastatus (Cacalia hastata) L. сем. Asteraceae), произрастающей в Бурятии, сырье экстрагировали спиртом этиловым 70 % в УЗ-ванне (50 кГц, 40 мин, 35 °C) [7].
Полифенольные соединения травы колокольчика круглолистного (Campanula rotundifolia L. сем. Campanulaceae Juss.) сначала извлекали из измельченного сырья спиртом этиловым 70 % при нагревании на кипящей водяной бане под вакуумом в течение 1 ч, затем настаивали в течение 2 сут [17].
Для изучения ГКК травы володушки многожилковой (Bupleurum multinerve DC сем. Apiaceae) сначала сырье экстрагировали спиртом этиловым 70 % в ультразвуковой ванне в течение 30 мин при температуре 50 °C. Затем полученное извлечение центрифугировали и пропускали через мембранный фильтр [18].
При изучении травы пустырника пятилопастного (Leonurus quinquelobatus Gilib. сем. Lamiaceae), собранного в областях Центральной России, экстракцию сырья проводили спиртом этиловым 95 % при нагревании на водяной бане [4].
Описано применение кислотного гидролиза в сочетании с микроволновой экстракцией для извлечения фенольных кислот из травы зверобоя продырявленного (Hypericum perforatum L. сем. Hypericaceae). Выявлено, что при использовании в качестве экстрагента воды с добавлением 2 М раствора хлористоводородной кислоты оптимальными условиями являются мощность микроволнового излучения 500 Вт и нагревание при 70 °C в течение 20 мин [11].
При исследовании БАВ в свежих корнях и корневищах лапчатки белой (Potentilla alba L. сем. Rosaceae) сырье измельчали на шаровой мельнице в присутствии ацетона. Экстракт отделяли центрифугированием. Экстракцию повторяли еще дважды 80 % водным ацетоном при комнатной температуре и постоянном перемешивании в течение 15 мин. Объединенные экстракты упаривали досуха в концентраторе при 45 °C и хранили при –20 °С [8].
В работе Ю.В. Загурской с соавт. показано, что важным этапом пробоподготовки при ВЭЖХ является отделение от экстрактов хлорофиллов, которые могут удерживаться обращенно-фазовым сорбентом колонки и искажать параметры хроматографирования. При изучении ГКК заготовленной в Сибири травы пустырника пятилопастного (Leonurus quinquelobatus Gilib. сем. Lamiaceae) хлорофилл отделяли методом твердофазной экстракции, пропуская экстракт через патрон «Диапак С16», заполненный обращенно-фазовым сорбентом [19].
Для получения экстрактов листьев жимолости синей (Lonicera caerulea subsp. altaica сем. Caprifoliaceae) измельченное сырье исчерпывающе экстрагировали спиртом этиловым 70 % на водяной бане. Охлажденный экстракт очищали от примесей гидрофильной природы методом твердофазной экстракции, пропуская через концентрирующий патрон «Диапак С16» (ЗАО «БиоХимМак») и промывая последовательно спиртом этиловым 70 % и затем 96 % [20].
БАВ из плодов растений рода Арония извлекали настаиванием в 0,1 М растворе хлористоводородной кислоты в течение 24 ч. Полученные извлечения очищали, пропуская через подготовленный (активированный пропусканием ацетона и 0,1 М раствора хлористоводородной кислоты) насадочный картридж (патрон) «Диапак С18» до проскока первых окрашенных фракций [21].
Изучение других научных публикаций показало, что для идентификации и установления структуры отдельных ГКК извлечения из сырья получены, как правило, вышеописанными способами. Авторы оптимизировали процесс экстракции, используя индивидуальный подход к выбору как способа извлечения, так и экстрагента, температуры и времени экстракции в зависимости от исследуемого растения и вида сырья.
Некоторые авторы для повышения достоверности идентификации ГКК полученные извлечения дополнительно подвергали последовательной экстракции различными органическими растворителями и дальнейшему фракционированию. Так, траву пикульника двунадрезанного (Galeopsis bifida Boenn. сем. Lamiaceae) дважды экстрагировали спиртом этиловым 70 % (1 : 20) в УЗ-ванне при 45 °C. Извлечение отфильтровывали, концентрировали в вакууме до водного остатка и подвергали жидкофазной экстракции этилацетатом и н-бутанолом [22].
В полученных извлечениях ГКК идентифицировали с помощью масс-детекторов или масс-спектрометров, которые путем ионизации молекул исследуемых соединений и последующего разделения ионов в соответствии с их массовым числом (m/z) позволяли отнести эти соединения или их ионы к соответствующему классу соединений. Для сравнения использовали сопоставление полученных аналогичных характеристик с соответствующими СО или с данными MC-библиотеки [4–7].
В табл. 1–3 представлены результаты идентификации ГКК с помощью методов ВЭЖХ-УФ/МС и ВЭЖХ/МС/МС в исследованных видах растительного сырья. Для некоторых исследованных растений приведены результаты количественного определения, которые выполнены одновременно на тех же приборах для ВЭЖХ-анализа, дополнительно снабженных масс-спектрометрическими детекторами.
Таблица 1. Результаты идентификации и количественного определения ГКК методом ВЭЖХ — масс-спектрометрии в некоторых растениях, произрастающих в России
Table 1. Results of identification and quantitative determination of hydroxycinnamic acids by HPLC — mass spectrometry in some plants growing in Russia
Объект исследования, сырье, источник литературы | Содержание ГКК |
Арония (Aronia) 5 видов, плоды [21] | См. табл. 3 |
Брокколи (спаржевая капуста) (Brassica oleracea L.), плоды [23] | 1,2-дисинапилгентиобиозид, 1-синапил-2-ферулоилгентиобиозид, 1,2,2'-трисинапилгентиобиозид, 1,2'-дисинапил-2-ферулоилгентиобиозид |
Будра плющевидная (Glechoma hederacea L.), трава [24] | Кофейная кислота |
Володушка многожилковая (Bupleurum multinerve DC), трава [18] | 5-О-кофеоилхинная, 3-О-кофеоилхинная, 5-О-п-кумароилхинная, 3,5-ди-О-кофеоилхинная, 4,5-ди-О-кофеоилхинная, 5-О-ферулоилхинная, 3-О-ферулоилхинная |
Горец почечуйный (Persicaria maculosa S.F. Gray), трава [15, 25] | Хлорогеновая — 0,56 мг/г, криптохлорогеновая — 0,24 мг/г, 5 неидентифицированных производных ГКК — 1,31 мг/г в сумме |
Горлюха ястребинковая (Pícris hieracioídes L.), трава [26] | n-кумаровая, хлорогеновая, кофейная, феруловая |
Калина обыкновенная (Viburnum opulus L.), плоды [14] | 4 изомера кофеоилхинной кислоты — 96 % от суммы хлорогеновых кислот |
Колокольчик круглолистный (Campanula rotundifolia), трава [17] | Хлорогеновая — 0,016 %, кофейная — 0,009 %, феруловая — 0,014 %, n-кумаровая — 0,019 % |
Котовник мятный (Nepeta cataria L.), листья [6] | Кофейная, кофеилтартроновая, кафтаровая, цикориевая, фазеловая, розмариновая, кофеоилвинная, кофеоиляблочная |
Крапива двудомная (Urtica dioica L.), трава [16] | Сумма ГКК — 2,51 % (3-КХК — 0,21 %, 5-КХК — 0,73 %, кофеоиляблочная кислота — 1,57 %) |
Кровохлебка лекарственная (Sanquisorba officinalis L.), трава [27] | О-кофеоилхинная, 5-О-кофеоилхинная, 3-О-кумароилхинная |
Лапчатка белая (Potentilla alba L.), корни и корневище [8] | n-кумароилвинная (изомер 1), n-кумароилвинная (изомер 2) |
Лихнис халцедонский (Lychnis chalcedonica L.), трава [28] | 5 изомеров хлорогеновой кислоты — в сумме 97,8 мг/100 г экстракта; кофейная — 15,0 мг/100 г; розмариновая — 1506,5 мг/100 г экстракта |
Мать-и-мачеха (Tussilago farfara L.), листья [16] | Сумма ГКК — 5,92 % (5-КХК — 1,02 %, диКХК — 4,27 %) |
Мята длиннолистная (Mentha longifolia L.), трава [29] | 5 изомеров хлорогеновой кислоты — в сумме 97,8 мг/100 г экстракта; кофейная — 15,0 мг/100 г; розмариновая — 1506,5 мг/100 г экстракта |
Недоспелка копьевидная (Parasenecio hastatus L.), листья [7] | См. табл. 2 |
Ортосифон тычиночный (Orthosiphon stamineus Benth), листья [16] | Сумма ГКК — 1,55 % (кафтаровая — 0,09 %, кофейная — 0,03 %, цикориевая — 0,28 %, розмариновая — 1,15 %) |
Подсолнечник клубненосный (топинамбур) (Helianthus tuberosum L.), трава [30] | Кофейная, хлорогеновая, изохлорогеновая А, изохлорогеновая В, изохлорогеновая С, неохлорогеновая, кумароилхинная (изомер 1), кумароилхинная (изомер 2), феруловая, ферулоилхинная |
Пикульник двунадрезанный (Galeopsis bifida Boenn.), трава [22] | 3-О-кофеоилхинная, кофейная, фазеловая, лавандулифолиозид, вербаскозид (актеозид) — β-(3',4'-дигидроксифенил) этил-О-α-L-рамнопиранозил(1→3)-β-D-(4-O-кофеоил)-глюкопиранозид |
Пустырник пятилопастной (Leonurus quinquelobatus Gilib.), 8 образцов из различных регионов РФ, трава [4] | Хлорогеновая — 3,2 мг/г, вербаскозид (актеозид)-кофеоил-глюкозил-рамнозил-тиразол — 4,5 мг/г, лавандулифолиозид (арабиозид вербаскозида) — 4,0 мг/г, неидентифицированные ГКК — 4,0 мг/г |
Пустырник пятилопастной (Leonurus quinquelobatus Gilib.), трава, Западная Сибирь [19] | Кофеоилхинная (хлорогеновая), тетрозодипентозид кофеоилхинной кислоты, тетрозопентозид кофеоилхинной кислоты |
Рябина обыкновенная (Sorbus aucuparia L.), плоды [5] | Хлорогеновая, кофейная, кумаровая, феруловая, коричная |
Тысячелистник обыкновенный (Achillea millefolium L.), трава [9] | Транскофейная — 0,72 % |
Примечание. 3-КХК, 5-КХК — кофеоилхинные кислоты; диКХК — дикофеоилхинные кислоты.
Таблица 2. Хроматографические характеристики и содержание ГКК в листьях недоспелки копьевидной (Parasenecio hastatus) в фазу плодоношения
Table 2. Chromatographic characteristics and content of hydroxycinnamic acids in the leaves of the unripe lance-shaped (Parasencio hastatus) in the fruiting phase
Гидроксикоричная кислота | Время удерживания, мин | Найдено, мг/г |
4-О-кофеоилхинная | 4,75 | 1,26 |
5-О-кофеоилхинная | 5,25 | 25,29 |
Кофейная | 5,81 | 1,30 |
Эхинакозид | 5,97 | 1,37 |
3-О-ферулоилхинная | 6,57 | 0,52 |
Цикориевая | 6,75 | 0,96 |
5-О-ферулоилхинная | 6,93 | 0,89 |
1,5-ди-О-кофеоилхинная | 7,32 | 0,43 |
3,4-ди-О-кофеоилхинная | 7,62 | 1,38 |
3,5-ди-О-кофеоилхинная | 8,04 | 21,12 |
4,5-ди-О-кофеоилхинная | 8,35 | 0,97 |
3,4,5-три-О-кофеоилхинная | 8,73 | 4,53 |
Сумма, мг/г | 60,02 |
Таблица 3. Хлорогеновые кислоты (QCA) плодов видов рода Арония (Aronia) [21]
Table 3. Chlorogenic acids (QCA) of fruits of species of the genus Aronia [21]
Вид аронии | Доля изомеров в смеси, моль % | Сумма, мг /100 г* | ||
3QCA | 5CQA | 4CQA | ||
Арония черноплодная (A. Melanocarpa) | 71,9 | 13,3 | 14,7 | 0,341 |
Арония сливолистная (A. Prunifolia) | 37,7 | 59,1 | 3,1 | 0,157 |
Арония Мичурина (A. Mitchurinii) | 52,3 | 45,2 | 2,6 | 0,177 |
Деревья личного подворья** | 42,5 | 53,5 | 2,9 | н/о*** |
Примечание. * — в пересчете на цианидин-3-глюкозид хлорид; ** — среднее с 4 участков; *** — не определяли.
Анализ статей отечественных ученых показал, что все исследования по установлению структуры ГКК и их производных в исследуемых растениях проведены в основном на оборудовании производства Японии и США.
Ю.А. Медведевым с соавт. растения исследованы на жидкостном хроматографе «Agilent 1100 Series» (США) с дегазатором, насосом, обеспечивающим одновременную подачу 2 растворителей, автосемплером для ввода проб, термостатом, фотодиодно-матричным детектором и масс-детектором «Agilent LC/MSD» (TrapSL family, США). Исследования 115 видов растительного сырья, используемого в производстве БАДов и растительных препаратов в России, позволили авторам выделить из них 61 перспективный вид для дальнейшего изучения как содержащий значительные количества ГКК [16]. В табл. 1 в качестве таких примеров представлены трава крапивы двудомной, листья мать-и-мачехи и ортосифона тычиночного, произрастающих в РФ.
При анализе корневищ с корнями лапчатки белой (Potentilla alba L. сем. Rosaceae) (см. табл. 1) использована система УЭЖХ, объединенная с масс-спектрометром «Thermo Scientific QExactive Orbitrap 2.5», оснащенным источником нагретой электрораспылительной ионизации (HESI) [8].
ГКК травы володушки многожилковой (Bupleurum multinerve DC сем. Apiaceae) (см. табл. 1) идентифицированы методом ультравысокоэффективной жидкостной хроматографии с масс-спектрометрическим (ионизация электрораспылением), а также диодно-матричным детектированием (УВЭЖХ-ДМД-ИЭР-МС) на приборе «LCMS-8050» производства Shimadzu (США). Из 15 обнаруженных фенольных соединений 7 являются ГКК и их производными. 5 соединений идентифицированы впервые и представлены эфирами хинной кислоты и коричных кислот (кофейной, феруловой, кумаровой) [18].
Д.И. Оленниковым с соавт. проведен сравнительный анализ ГКК листьев недоспелки копьевидной (Cacalia hastata L. сем. Compositae) (см. табл. 1, 2) на TQ-масс-спектрометре «LCMS-8050» (Shimadzu, США). Показано, что кофеоилхинные кислоты являются доминантными компонентами. Концентрация 5-О-кофеоилхинной и 3,5-ди-О-кофеоилхинной кислот в одном из образцов достигала 25,3 и 21,1 мг/г соответственно, что составило 60,3 % от содержания идентифицированных соединений [7].
В табл. 3 приведено содержание изомеров хлорогеновой кислоты (QCA) в плодах некоторых видов рода Арония (см. табл. 1), культивируемых в Белгородской области. Состав экстрактов плодов различных видов аронии определен методом ВЭЖХ на хроматографе «Agilent 1200 Infinity» при использовании диодно-матричного детектирования и комбинации двух последовательно соединенных детекторов (диодно-матричного и масс-спектрометрического). Установлено, что плоды аронии черноплодной содержат наибольшее количество ГКК, среди которых преобладающим компонентом является 3QCA [21].
В качестве примера фракционирования и разделения приведены результаты идентификации индивидуальных БАВ листьев котовника мятного (Nepeta cataria L. сем. Lamiaceae) (см. табл. 1) методом колоночной хроматографии на силикагеле, обращенно-фазовом силикагеле и полиамиде (Sigma-Aldrich, США). На указанных сорбентах из водно-эфирного извлечения из исследуемого сырья выделено 31 соединение фенольной природы, из н-бутанольной фракции — 7 соединений, отнесенных к группе ГКК (фенилпропаноидов), строение которых было установлено на основании данных УФ-, ИК-, МС-, ЯМР-спектроскопии. Среди всех выделенных БАС листьев Nepeta cataria доминировали ГКК и их производные (16,60–27,47 мг/г). Основным компонентом являлась кофеоилтартроновая кислота, концентрация которой достигала 12,38–21,59 мг/г, что составляло 75–81 % от общего содержания фенилпропаноидов [6].
При использовании для подтверждения структуры ГКК масс-спектрометра одновременно определяли их количественное содержание с помощью микроколоночной ВЭЖХ с УФ-детектированием на приборе «Милихром А-02» марки «Эконова». Для анализа ГКК травы володушки многожилковой (Bupleurum multinerve DC сем. Apiaceae) использованы следующие условия: колонка «ProntoSIL-120-5-C18 AQ» (1 × 60 мм × 5 мкм); элюент А — 0,2 М раствор хлората лития в 2,5 мкМ растворе хлорной кислоты, элюент B — ацетонитрил. Суммарное содержание фенилпропаноидов составило 9,53 мг/г с преобладанием 5-О-кофеоилхинной (6,60 мг/г) и 3,5-ди-О-кофеоилхинной кислот — 1,58 мг/г (см. табл. 2) [18].
При идентификации ГКК в траве пикульника двунадрезанного (Galeopsis bifida Boenn. сем. Lamiaceae) на хромато-масс-спектрометре «LSMS-8040» (Shimadzu, Япония) с тройным квадрупольным масс-анализатором одновременно определено их количественное содержание методом микроколоночной ВЭЖХ. Содержание компонентов рассчитано по градуировочным графикам, построенным с применением коммерческих образцов СО (3-О-кофеоилхинная кислота, кофейная кислота, вербаскозид) и выделенных образцов соединений с чистотой 95 % (фазеловая кислота, лавандулифолиозид) (см. табл. 1) [22].
ГКК травы пустырника пятилопастного (Leonurus quinquelobatus Gilib. сем. Lamiaceae), собранной в Западной Сибири, исследовали на жидкостном хроматографе «Agilent 1200 SL» (с диодно-матричным детектором) и гибридном квадруполь-времяпролетном масс-спектрометре «micrOTOFQ» (Bruker) [19]. Идентификацию ГКК и их производных в траве пустырника пятилопастного, собранного в областях Центральной России, проводили методами ВЭЖХ-МС/МС и ВЭЖХ-УФ/МС. Использовали систему ВЭЖХ «Agilent 11000» (Agilent Technologies, США) со спектрофотометрическим диодно-матричным детектором «Agilent 11000 Series Diode Array», времяпролетным масс-селективным детектором «Agilent 6200 TOF LC/MC» c ионизацией распылением и масс-детектором «Agilent 6410» (тройной квадруполь) [4].
Е.А. Виницкой идентифицированы ГКК в траве зверобоя продырявленного (Hypericum perforatum L. сем. Hypericaceae) и траве эхинацеи пурпурной (Echinácea purpúrea L. сем. Asteraceae) на жидкостном хрoматoграфе «LC-20 Prominence» (Shimadzu, Япония) со спектрофотометрическим детектором на основе диодной матрицы «SPD-M20A» и квадрупольном масс-спектрометре «LCMS-2010EV» посредством сравнения времен удерживания, УФ-спектров и МС-спектров определяемых соединений с аналогичными характеристиками СО. Количественное содержание ГКК в исследуемом сырье устанавливали методом ВЭЖХ-ДМД (табл. 4) [11].
Таблица 4. Параметры идентификации и количественное содержание ГКК в водно-спиртовых экстрактах в системе ВЭЖХ-ДМД-МС [11]
Table 4. Identification parameters and quantitative content of HCA in aqueous-alcoholic extracts in the HPLC-DMD-MS system [11]
Кислота | tR, мин | m/z | λmax, нм | мг/г |
Зверобой продырявленный (трава) | ||||
Неохлорогеновая | 6,8 | 352,9 | 320 | 2,30 |
Хлорогеновая | 8,6 | 352,9 | 320 | 1,15 |
Эхинацея пурпурная (трава) | ||||
Кафтаровая | 7,8 | 310,9 | 327 | 4,90 |
Хлорогеновая | 8,6 | 352,9 | 320 | 0,29 |
Кофейная | 9,3 | 178,8 | 326 | 0,23 |
Цикориевая | 16,2 | 472,9 | 327 | 15,00 |
Феруловая | 17,1 | 193,1 | 328 | – |
Хроматографическое определение ГКК в ЛРС сем. Яснотковые (Lamiaceae): шалфее лекарственном (Salvia officinalis L.), чабреце ползучем (Thymus serpyllum L.), душице обыкновенной (Origanum vulgare L.) и мелиссе лекарственной (Melissa officinalis L.), выполнено с использованием сочетания системы ВЭЖХ «LC-20 Prominence» (Shimadzu, Япония) со спектрофотометрическим детектором на основе диодной матрицы «SPD-M20A» и масс-спектрометрическим детектором «LCMS-2010EV». БАВ при МС-детектировании ионизировали электрораспылением. ГКК на хроматограммах идентифицированы посредством сравнения полученных характеристик испытуемых и СО (табл. 5) [31].
Таблица 5. Результаты идентификации ГКК в лекарственных растениях [31]
Table 5. Results of identification of GCA in medicinal plants [31]
ГКК | Шалфей лекарственный (Salvia officinalis L.) | Чабрец ползучий (Thymus serpyllum L.) | Душица обыкновенная (Origanum vulgare L.) | Мелисса лекарственная (Melissa officinalis L.) |
Розмариновая | + | + | + | + |
Цикориевая | + | – | – | – |
Кафтаровая | – | – | – | + |
3-О-кофеоилхинная | – | + | + | – |
4-О-кофеоилхинная | – | + | – | – |
5-О-кофеоилхинная | – | + | – | – |
3,5-дикофеоилхинная | – | + | – | – |
Изученные образцы содержат кофейную (0,19–0,62 мг/г) и розмариновую кислоты (4–23 мг/г). Наибольшее количество розмариновой кислоты содержит душица обыкновенная (23 мг/г) [31].
С использованием метода ВЭЖХ-МС изучена изменчивость в высотном градиенте индивидуально-группового состава ГКК природной популяции жимолости синей (Lonicera caerulea subsp. altaica сем. Caprifoliaceae) Горного Алтая. Система для ВЭЖХ-МС включала жидкостный хроматограф «Agilent 1200» (с диодно-матричным детектором) и гибридный квадруполь-времяпролетный масс-спектрометр высокого разрешения серии «micrOTOF-Q» (Bruker). Установлено, что основными компонентами экстрактов из различных органов растения независимо от высоты произрастания были хлорогеновая и дикофеоилхинная кислоты. В то же время авторы отмечают, что максимальное накопление хлорогеновой кислоты наблюдалось на высоте 1550 м над уровнем моря при одновременном минимальном содержании дикофеоилхинной кислоты. При сборе образцов сырья на участках ниже и выше по высотному профилю содержание хлорогеновой кислоты в образцах уменьшалось, а дикофеоилхинной кислоты — увеличивалось [20].
Газовая хромато-масс-спектрометрия
Достоверную информацию о строении БАВ позволяет получить метод газовой хромато-масс-спектрометрии (ГЖХ/МС). Этим методом (с применением триметилсилильных производных) определено содержание розмариновой, кофейной и хлорогеновой кислот в листьях 14 видов сем. Boraginaceae и розмариновой кислоты в листьях 45 видов сем. Lamiaceae, произрастающих в естественных условиях на территории европейской части России и в условиях интродукции (Санкт-Петербург). БАВ из исследуемых листьев извлекали, выдерживая сырье в мeтaнoлe пpи комнатной температуре в тeчeниe 24 ч в виалах c завинчивающимися крышками. Метанольное извлечение упаривали на роторном испарителе. B виалы с извлечением добавляли БСТФА (триметилсилильный реагент — [N,O-бuc-(триметилсилил) трифторацетамид]) и выдерживали 15 мин пpи температуре 100 °C в специальном термоблоке. БАВ разделяли на хромато-масс-спектрометре фирмы «Agilent» «Maestro 7820» с масс-селективным детектором «Agilent 5975 D» на капиллярной колонке «AgilentHP-5MS». Программа: 70-6°/мин-325° (50 мин), газ-носитель — гелий. Температура испарителя 300 °C, деление потока при вводе проб 1 : 20. Посредством сравнения полученных масс-спектров с данными MC-библиотеки NIST 2011 в исследуемых образцах идентифицированы розмариновая, кофейная и хлорогеновая кислоты [10, 32].
Розмариновая кислота обнаружена во всех 14 исследованных видах сем. Boraginaceae, кофейная кислота — в 11 видах, хлорогеновая кислота — только в 8 видах. Наибольшее количество ГКК найдено в незабудке редкоцветковой (Myosotis spasiflora Porl.) — 524 900 ppm, пупочнике весеннем (Ompalodes verna Moench) — 4390 ppm, бруннере крупнолистной (Brunnera macrophylla (Adams) I.M. Jihhnst.) — 5000 ppm [32]. В исследованных 45 видах растений сем. Lamiaceae розмариновая кислота обнаружена только в 18 видах, причем ее содержание в большей степени характерно для представителей подсем. Nepetiodeae. Установлено, что у подавляющего числа исследованных видов растений содержание розмариновой кислоты возрастает в период от цветения к плодоношению. Значительные количества розмариновой кислоты содержат мелисса лекарственная (Melissa officinalis L.) — до 56 000 ppm; тимьян ползучий (Thymus serpyllum L.) — 32 500 ppm; душица обыкновенная (Origanum vulgare L.) — 27 000 ppm; монарда дудчатая (Monarda fistulosa L.) — 29 000 ppm; мята перечная (Mentha piperita L.) — 17 000 ppm; пахучка обыкновенная (Clinopodium vulgare L.) — 17 000 ppm [10].
В водных экстрактах травы тысячелистника обыкновенного (Achilléa millefólium сем. Asteraceae) методом ВЭЖХ-УФ-ДМД по времени удерживания и характеристикам УФ-спектров идентифицирована только транскофейная кислота (см. табл. 1). Для получения информации о структуре остальных неидентифицированных соединений в экстрактах травы тысячелистника обыкновенного использован метод ГХ-МС. Полученные извлечения предварительно пропускали через картридж «Диапак С18» (Россия). Затем ацетонитрилом исчерпывающе элюировали из них фенольные соединения. Элюат сушили в токе азота, осадок растворяли в ацетонитриле. К аликвоте полученного раствора добавляли БСТФА, выдерживали при 80 °C в термостате в течение 30 мин. Триметилсилилпроизводные фенольных соединений идентифицированы с БСТФА с помощью библиотеки NIST0S7 по характерным m/z как 4-О-кофеоилхинная, 3-О-кофеоилхинная, 5-О-кофеоилхинная, 3,4-О-дикофеоилхинная, 3,5-О-дикофеоилхинная и 4,5-О-дикофеоилхинная кислоты [9].
Методом ГЖХ/МС исследованы ГКК некоторых видов растений рода Тимьян (Thymus). Для этого измельченное воздушно-сухое сырье помещали в виалы «Agilent», приливали раствор внутреннего стандарта (тридекана в гексане) и «Supelco 3-3033», 14 % раствор трихлорида бора в спирте метиловом (метилирующие агенты) и выдерживали в течение 8 ч в герметично закрытой виале при температуре 65 °C (в этих условиях метилируются все свободные органические кислоты, в том числе и ГКК). Полученное извлечение сливали из виалы и разбавляли водой. Образовавшиеся метиловые эфиры извлекали хлористым метиленом и хроматографировали на газожидкостном хроматографе «Agilent Technologies 6890» с масс-спектрометрическим детектором «5973N» на капиллярной хроматографической колонке «INNOWax» (Agilent Technologies, Inc.). Метиловые эфиры ГКК идентифицированы посредством сравнения с данными библиотеки масс-спектров NIST0S5 и WILLEY2007 с помощью программ для идентификации AMDIS и NIST. Количественное содержание индивидуальных ГКК определено методом внутреннего стандарта. Для детального изучения состава и содержания фенольных соединений применяли также метод ВЭЖХ. Пики идентифицировали по времени удерживания с соответствующими СО или посредством сравнения УФ-спектров с базой данных (табл. 6) [33].
Таблица 6. Содержание ГКК в сырье растений рода Тимьян (Thymus) [33]
Table 6. Content of HCA in raw materials of plants of the genus Thyme (Thymus) [33]
Растение | Содержание ГКК, мг/кг | ||||
кофейная | n-кумаровая | феруловая | изоферуловая | розмариновая | |
Тимьян Палласа (Thymus pallasianus Heinr. Braun) | 52,7 | – | 85,1 | 45,9 | 3016,0 |
Тимьян меловой (Thymus cretaceus Klok. еt Schost.) | 74,4 | – | 150,6 | – | 10202,5 |
Тимьян ползучий (Thymus serpýllum L.) | 77,9 | 85,6 | 326,5 | 59,9 | 2246,2 |
Тимьян блошиный (Thymus pulegioides L.) | 80,2 | 260,1 | 274,7 | – | 14351,7 |
Тимьян Маршалла (Thymus marchalianii Willd.) | 58,4 | 40,1 | 303,1 | – | 5740,7 |
Тимьян двуликий (Thymus dimorphus Klok. еt Shost.) | 93,9 | – | 240,9 | – | 2343,4 |
Тимьян Черняева (Thymus tschernjajevii. Кlok. et Shost.) | 197,8 | 116,7 | 546,8 | – | 7885,6 |
В аналогичных условиях были получены и проанализированы извлечения из собранной в период массового цветения травы шалфея гарминового (Salvia horminum L. сем. Lamiaceae), показавшие наибольшее содержание n-кумаровой (834,87 мг/кг) и феруловой (389,94 мг/кг) кислот [34].
В траве кровохлебки лекарственной (Sanguisorba officinalis L. сем. Rosaceae), произрастающей в Республике Бурятия, методом ВЭЖХ-ДМД-ИЭР-МС обнаружены 4-О-кофеоилхинная, 5-О-кофеоилхинная и 3-О-кумароилхинная кислоты [27].
Таким образом, установлено: метод газовой хроматографии требует предварительной дериватизации фенольных компонентов извлечений из растительного сырья, что значительно усложняет и удлиняет процедуру пробоподготовки. Однако метод заслуживает внимания при невозможности идентификации и установления структуры ГКК и их производных с помощью метода ВЭЖХ с масс-детектированием. Следует также отметить, что не лишен некоторых недостатков и используемый для идентификации ГКК метод ВЭЖХ. Так, с помощью метода ВЭЖХ сложно анализировать ароматические кислоты ввиду высоких и в то же время близких значений полярности. В связи с этим требуется использовать специальные колонки и сложные схемы градиента.
Метод капиллярного электрофореза (КЭ)
При наличии широкого ассортимента СО с целью предварительной идентификации ГКК и их производных в исследуемом растительном сырье возможно использование метода КЭ [12]. По сравнению с методом ВЭЖХ метод КЭ обладает более высокими параметрами эффективности, и его преимущества заключаются в возможности определения малых количеств вещества, экспрессности проведения анализа, малом расходе реактивов (микролитры) и высокочистых растворителей, простой пробоподготовке, надежной работе капилляра с экономичными водными буферами. КЭ не требует насосов высокого давления, необходимых для метода ВЭЖХ. Отсутствие твердого сорбента в капилляре исключает возможность его «старения», химической и физической деструкции и любого неспецифического связывания с ним компонентов пробы [35].
Для подтверждения возможности определения ГКК методом КЗЭ исследовали надземные части редиса посевного (Raphanus sativus L. сем. Brassicaceae) и репы огородной (Brassica rapa L. сем. Brassicaceae) как растений, богатых коричными кислотами и их производными [12]. Исследования выполнены при температуре 20 °C на приборе «Капель-105» (ОАО «НПФ «Люмэкс»», Россия) с УФ-детектором при длине волны 280 нм и термостатируемым капилляром с рабочей длиной 65 см и диаметром 75 мкм. В качестве СО использованы коричная, феруловая, синаповая, кофейная и n-кумаровая кислоты (Sigma-Aldrich). В качестве буферного щелочного раствора был использован раствор натрия тетрабората десятиводного с концентрацией 5 мг/мл и рН 9,2, поскольку ГКК как ароматические фенолокислоты обладают электрофоретической подвижностью, обусловленной кислотными свойствами фенольных гидроксилов и карбоксильных групп и способностью ионизироваться в щелочной среде по обеим группам. В свободном виде в листьях редиса посевного обнаружены феруловая, п-кумаровая и кофейная кислоты, а в листьях репы огородной — феруловая и п-кумаровая. Одновременно анализ электрофореграмм извлечений из обоих растений показал присутствие значительной фракции соединений с более высокими значениями эффективной электрофоретической подвижности, чем у коричных кислот. Это косвенно может свидетельствовать о наличии в растениях эфиров ГКК [12].
А.М. Сампиевым с соавт. методом КЭ на приборе «Капель-103Р» (ОАО «НПФ «Люмэкс»», Россия) с кварцевым капилляром (Lэфф/Lобщ = 50/60 см, ID = 75 мкм при напряжении на капилляре 16 кВ и температуре капилляра 20–30 °C) исследованы БАВ плодов софоры японской (Styphnolóbium japónicum (L.) Schott сем. Fabaceae) после извлечения СВЧ-экстракцией спиртом этиловым 10 % на СВЧ-минерализаторе «Минотавр-1». После разделения фенольные соединения детектированы на электрофореграмме при 254 нм и идентифицированы посредством сопоставления времени удерживания пиков со временем удерживания СО (хлорогеновая и кофейная кислоты) [13].
При использовании метода КЭ авторы цитируемых работ количественное содержание идентифицированных ГКК в исследуемых образцах определяли по площади пиков по установленным ранее градуировочным графикам растворов СО ГКК, используя программное обеспечение к прибору (табл. 7). Полученные результаты показали значительное суммарное содержание ГКК в большинстве исследованных растений и перспективность исследования их антиоксидантной активности.
Таблица 7. Результаты определения ГКК методом КЭ
Table 7. Results of determination of GCA by capillary electrophoresis
Растение | Латинское название | Сырье | Найдено ГКК, % |
Голубика болотная [36] | Vaccinium uliginosum L. | Листья | Хлорогеновая (1,7–4,3) |
Перилла кустарниковая [37] | Perilla frutescens L. Britt | Трава | Розмариновая (0,46) |
Посконник конопляный [38] | Eupatorium cannabinum L. | Трава | Кумаровая (0,57), феруловая (0,08), кофейная (0,06), хлорогеновая (0,02) |
Редис посевной [12] | Raphanus sativus L. | Листья | Сумма ГКК (0,50) |
Репа огородная [12] | Brassica rapa L. | Листья | Сумма ГКК (0,31) |
Розмарин лекарственный [39] | Rosmarinus officinalis L. | Листья | Розмариновая (0,87) |
Софора японская [13] | Sophora japonica L. | Плоды | Хлорогеновая (0,09), кофейная (0,0008) |
Татарник колючий [40] | Onopordum acanthium L. | Трава | Кофейная (0,049) |
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ГКК, их изомеры и эфиры являются широко распространенной в растительных объектах группой природных фенольных соединений. Благодаря мощным антиоксидантным свойствам они проявляют широкий спектр фармакологической активности. В связи с этим изучение ГКК в растениях, произрастающих в России, в том числе используемых для производства БАДов или растительных лекарственных препаратов, является одним из приоритетных направлений поиска природных БАВ для фармацевтической отрасли.
Анализ данных литературы показал, что использование сочетания методов газовой и жидкостной хроматографии с масс-спектроскопией и создание новых СО позволяют определять и достоверно идентифицировать не только ГКК, но и их изомеры, эфиры и гликозиды.
Метод ГХ-МС является наиболее информативным и обладает высокой эффективностью и чувствительностью. Он позволил обнаружить и подтвердить строение ГКК описанных в обзоре 7 видов рода Тимьян, 14 видов растений сем. Бурачниковые и 19 видов растений сем. Яснотковые, а также в тысячелистнике обыкновенном.
Менее трудоемким в связи с отсутствием стадии пробоподготовки, необходимой для получения летучих соединений в методе ГХ/МС, и чаще используемым является метод ВЭЖХ в сочетании с масс-спектроскопией. Этим методом Ю.А. Медведевым с соавт. исследовано 107 растений из 195 видов, включенных в обзор, произрастающих или используемых в фармацевтическом производстве или в производстве БАД в России. Ими обнаружено растительное сырье, содержащее более 1 % суммы ГКК. Остальные виды растений, описанных в цитируемых источниках литературы, исследованы методом ВЭЖХ/МС учеными Сибири и центральных районов РФ.
Одновременно показано, что перспективным направлением предварительных научных исследований является использование метода КЭ ввиду возможности решения важнейшей задачи — высокоэффективного разделения БАВ для идентификации и количественного определения ГКК в растительном сырье.
Отсутствие в основной массе изученных научных публикаций унифицированной методики пробоподготовки и обоснованной системы выбора ее критериев (масса и степень измельчения растительного сырья, экстрагент и его объем, способ, кратность, время и температура экстракции) может быть обусловлено разнообразием растительного сырья и количественным содержанием ГКК в нем.
Перечень и анализ представленных в обзоре методов позволяют создать методологическую базу для выбора ГКК и их производных как критериев совершенствования стандартизации ЛРС. Однако, несмотря на возможности приведенных методов, в источниках литературы практически нет сведений по изучению динамики накопления данной группы БАВ в зависимости от климатообразующих факторов, регионов произрастания, а также их стабильности в растительном сырье в процессе хранения. Такие сведения необходимы для совершенствования методик анализа действующих и впервые разработанных ФС, где в качестве критериев стандартизации выбраны ГКК. Это создает перспективы создания фитопрепаратов отечественного производства с разнообразной и эффективной фармакологической активностью.
ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Источник финансирования. Финансирование данной работы не проводилось.
Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией этой статьи.
Вклад авторов. Е.В. Компанцева — существенный вклад в концепцию и дизайн статьи; сбор, анализ просмотренных научных статей, утверждение окончательного варианта статьи для публикации. А.С. Саушкина — написание текста и критический пересмотр его содержания, утверждение окончательного варианта статьи для публикации. А.Ю. Айрапетова — сбор, анализ просмотренных научных статей, доработка текста окончательного варианта статьи для публикации. Английский перевод.
Об авторах
Евгения Владимировна Компанцева
Пятигорский медико-фармацевтический институт — филиал Волгоградского государственного медицинского университета
Email: dskompanceva@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-0534-1651
докт. фармацевт. наук
Россия, ПятигорскАнна Степановна Саушкина
Военно-медицинская академия
Автор, ответственный за переписку.
Email: vmeda-nio@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-8238-5092
канд. фармацевт. наук, доцент
Россия, Санкт-ПетербургАся Юрьевна Айрапетова
Пятигорский медико-фармацевтический институт — филиал Волгоградского государственного медицинского университета
Email: asyapgfa@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-4959-5677
канд. фармацевт. наук, доцент
Россия, ПятигорскСписок литературы
- Куркин В.А. Фенилпропаноиды как важнейшая группа биологически активных соединений лекарственных растений // Международный журнал прикладных и фундаментальных исследований. 2015. №№ 12-7. С. 1338–1342. EDN: VJFUHR
- Куркин В.А. Актуальные аспекты стандартизации сырья и препаратов, содержащих фенольные соединения // Ведомости Научного центра экспертизы средств медицинского применения. Регуляторные исследования и экспертиза лекарственных средств. 2022. T. 12, № 2. С. 127–141. EDN: MVUQPV doi: 10.30895/1991-2919-2022-12-2-127-14
- Плотникова Ю.А., Барышева Е.С., Суслов В.С. Биологическая роль транс- и цис-изомеров гидроксикоричных кислот в росте и развитии лекарственных растений. В сб.: Оренбургские горизонты: прошлое, настоящее, будущее. Cборник материалов Всероссийской научно-практической конференции. Оренбург, 2019. С. 359–361. EDN: CHDJKA
- Жогова А.А., Перова И.Б., Самылина И.А., и др. Идентификация и количественное определение основных биологически активных веществ травы пустырника с помощью ВЭЖХ-масс-спектрометрии // Химико-фармацевтический журнал. 2014. T. 48, № 7. С. 35–40. EDN: SJMNVL doi: 10.30906/0023-1134-2014-48-7-35-40
- Исайкина Н.В., Коломиец Н.Э., Абрамец Н.Ю., Бондарчук Р.А. Исследование фенольных соединений экстрактов плодов рябины обыкновенной // Химия растительного сырья. 2017. № 3. С. 131–139. EDN: ZFLNYV doi: 10.14258/jcprm.2017031777
- Кащенко Н.И., Оленников Д.Н. Химический профиль и биологическая активность флавоноидов и фенилпропаноидов Nepeta cataria L. (Lamiaceae), интродуцированного в Восточной Сибири // Химия растительного сырья. 2016. № 2. С. 25–32. EDN: WKTYVX doi: 10.14258/jcprm.2016021084
- Оленников Д.Н., Чирикова Н.К., Цыренжапов А.В. Фенилпропаноиды Parasenecio hastatus (Compositae) и их ранозаживляющая активность // Химия растительного сырья. 2020. № 1. С. 97–105. EDN: KBPZKI doi: 10.14258/ jcprm .2020015223
- Поляков Н.А., Хазиева Ф.М. Мешков А.И., и др. Состав и содержание проантоцианидинов в корнях и корневищах лапчатки белой (Potentilla alba). В сб.: Фенольные соединения: фундаментальные и прикладные аспекты. Сборник научных статей по материалам X Международного симпозиума. М., 2018. С. 357–364. EDN: LXSCIH
- Верниковская Н.А., Темердашев З.А. Идентификация и хроматографическое определение фенольных соединений в тысячелистнике обыкновенном // Аналитика и контроль. 2012. Т. 16, № 2. С. 188–195. EDN: OYEMAF
- Буданцев А.Л., Шаварда А.Л., Медведева H.A., и др. Содержание розмариновой кислоты в листьях некоторых видов семейств Lamiaceae и Boraginaceae // Растительные ресурсы. 2015. T. 51, № 1. С. 105–116. EDN: TDQEAR
- Виницкая Е.А. Идентификация и хроматографическое определение фитокомпонентов фенольной природы в экстрактах некоторых лекарственных растений семейств зверобойные (Hypericaceae), астровые (Asteraceae) и бобовые (Fabaceae): aвтореф. … дис. канд. хим. наук. Краснодар, 2022. 24 с.
- Гаврилин М.В., Сенченко С.П. Анализ коричных кислот в растительных объектах методом капиллярного электрофореза // Фармация. 2012. № 5. С. 14–17. EDN: PCGNTJ
- Ковалева Л.Г., Сампиев А.М. Исследование фенольных соединений плодов софоры японской // Современные проблемы науки и образования. 2013. № 6. C. 1014. EDN: RVDCUL
- Перова И.Б., Жогова А.А., Черкашин А.В., и др. Биологически активные вещества плодов калины обыкновенной // Химико-фармацевтический журнал. 2014. T. 48, № 5. С. 32–39. EDN: SEUQOH
- Гудкова А.А., Перова И.Б., Эллер К.И., и др. Фенольные соединения в траве горца почечуйного, произрастающего в Воронежской области // Химико-фармацевтический журнал. 2020. T. 54, № 3. С. 37–41. EDN: KEQLIK doi: 10.30906/0023-1134-2020-54-3-37-41
- Медведев Ю.В., Передеряев О.И., Арзамасцев А.П., и др. Определение гидроксикоричных кислот в лекарственном растительном сырье и объектах растительного происхождения // Вопросы биологической, медицинской и фармацевтической химии. 2010. № 3. С. 25–31. EDN: MGUOQL
- Бубенчикова В.Н., Никитин Е.А., Кулик О.Н. Изучение фенольных соединений травы колокольчика круглолистного (Campanula rotundifolia) методом ВЭЖХ-МСД. В сб.: Фенольные соединения: фундаментальные и прикладные аспекты. Сборник научных статей по материалам X Международного симпозиума. М., 2018. С. 241–245. EDN: XVKEKD
- Мирович В.М., Оленников Д.Н., Петухова С.А., Посохина А.А. Флавоноиды и фенилпропаноиды надземных органов володушки многожилковой (Bupleurum multinerve DC.) флоры Прибайкалья // Химия растительного сырья. 2020. № 4. С. 121–128. EDN: FSSXRO doi: 10.14258/jcprm.2020047530
- Загурская Ю.В., Васильев В.Г., Богатырев А.Л., Баяндина И.И. Состав фенольных соединений сырьевой части Leonurus quinquelobatus Gilib. из различных регионов Западной Сибири // Вестник Кемеровского государственного университета. 2014. № 4–3 (60). С. 232–236. EDN: TELNVV
- Боярских И.Г., Сысо А.И., Сиромля Т.И. Изменчивость содержания химических элементов и биологически активных полифенолов в органах Lonicera caerulea subsp. altaica (Caprifoliaceae) в высотном градиенте // Сибирский экологический журнал. 2019. T. 26, № 6. С. 727–741. EDN: NRJFHS doi: 10.15372/SEJ20190608
- Дейнека В.И., Третьяков М.Ю., Олейниц Е.Ю., и др. Определение антоцианов и хлорогеновых кислот в плодах растений рода Арония: Опыт хемосистематики // Химия растительного сырья. 2019. № 2. С. 161–167. EDN: BXVCXJ doi: 10.14258/jcprm.2019024601
- Чирикова Н.К., Оленников Д.Н. Хеморазнообразие и биологическая активность синантропных растений Сибири. I. Galeopsis bifida boenn. (Lamiaceae) // Химия растительного сырья. 2016. № 2. С. 33–46. EDN: WKTYWH doi: 10.14258/jcprm.201602.1195
- Потапова Д.А., Реднюк Т.Д. Идентификация фенольных соединений в капусте брокколи методом УЭЖХ/УФ-МС/МС // Вопросы биологической, медицинской и фармацевтической химии. 2019. T. 22, № 3. С. 47–54. EDN: CALEQH doi: 10.29296/25877313-2019-03-08
- Писарев Д.И., Новиков О.О., Шабельникова А.С., Автина Н.В. Изучение химического состава травы будры плющевидной и разработка на ее основе лекарственной формы // Современные проблемы науки и образования. 2012. № 4. С. 307. EDN: PBITMJ
- Перова И.Б., Эллер К.И., Мальцева А.А., и др. Гидроксикоричные кислоты травы горца почечуйного // Фармация. 2017. T. 66, № 5. C. 27–30. EDN: ZBNEIX
- Бубенчикова В.Н., Степнова И.В. Исследование фенольных соединений травы горлюхи ястребинковой. В сб.: Фенольные соединения: фундаментальные и прикладные аспекты. Сборник научных статей по материалам X Международного симпозиума. М., 2018. С. 246–250. EDN: ACFONV
- Шишмарева Т.М., Шишмарев В.М., Оленников Д.Н. Фенольные соединения Sanquisorba officinalis (Rosaceae), произрастающей в Восточной Сибири // Химия растительного сырья. 2021. № 1. С. 139–150. EDN: JCNNMR doi: 10.14258/jcprm.2021018281
- Смолякова И.М., Авдеенко С.Н., Калинкина Г.И., и др. Исследование химического состава лихниса халцедонского, культивируемого в Западной Сибири. Сообщение II. ВЭЖ-хроматографическое исследование фенольных соединений и экдистероидов лихниса халцедонского, культивируемого в Западной Сибири // Химия растительного сырья. 2010. № 3. С. 95–102. EDN: MXSEZH
- Гребенникова О.А., Палий А.Е., Работягов В.Д. Фенольные соединения водно-этанольного экстракта Mentha Longifolia L. // Фармация и фармакология. 2014. № 6 (7). С. 5–7. EDN: TJGZOL
- Сайбель О.Л. Исследование фенольных соединений травы топинамбура (Helianthus tuberosum L.) // Вопросы биологической, медицинской и фармацевтической химии. 2022. T. 25, № 2. С. 7–13. EDN: MTEFJK doi: 10.29296/25877313-2022-02-02
- Милевская В.В., Темердашев З.А., Бутыльская Т.С., Киселева Н.В. Определение фенольных соединений в лекарственных растениях семейства яснотковых // Журнал аналитической химии. 2017. T. 72, № 3. С. 273–279. EDN: YIVKAL doi: 10.7868/S0044450217030112
- Петрова Н.В., Медведева Н.А., Буданцев А.Л., Шаварда А.Л. Содержание кофейной, розмариновой и хлорогеновой кислот в листьях некоторых видов семейства Бурачниковые (Boraginaceae) // Химия растительного сырья. 2015. № 1. С. 211–215. EDN: UILSXT doi: 10.14258/jcprm.201501538
- Старчак Ю.А. Фармакогностическое изучение растений рода Тимьян (Thymus L.) как перспективного источника получения фитопрепаратов: aвтореф. … докт. фарм. наук. Самара, 2016. 47 с
- Бубенчикова В.Н., Кондратова Ю.А. Фенолкарбоновые кислоты травы шалфея горминового. В сб.: Современные аспекты использования растительного сырья и сырья природного происхождения в медицине. Тезисы докладов IV Научно-практической конференции. Москва, 15 марта 2016 г. Электронное приложение к журналу Сеченовский вестник. 2016. № 2 (24) С. 56–57
- Морзунова Т.Г. Капиллярный электрофорез в фармацевтическом анализе (обзор) // Химико-фармацевтический журнал. 2006. T. 40, № 3. С. 39–52. EDN: TAKYPL
- Шамилов А.А., Бубенчикова В.Н., Гарсия Е.Р., и др. Разработка и валидация методики количественного определения фенольных соединений и хлорогеновой кислоты в голубики болотной листьях // Вопросы биологической, медицинской и фармацевтической химии. 2022. T. 25, № 2. С. 14–23. EDN: MUMFFR doi: 10.29296/25877313-2022-02-03
- Никитина А.С., Никитина Н.В., Гарсия Е.Р., Шамилов А.А. Изучение фенольных соединений периллы кустарниковой (Perilla frutescens). В сб.: Разработка, исследование и маркетинг новой фармацевтической продукции. Сборник научных трудов. Т. 73. Пятигорск, 2018. С. 109–112. EDN: ZBBHID
- Шевченко А.И. Разработка технологии и стандартизация лекарственных средств антимикробного действия из травы посконника конопляного: aвтореф. … канд. фарм. наук. Пятигорск, 2009. 24 с.
- Никитина А.С., Феськов С.А., Гарсия Е.Р., и др. Изучение фенольных соединений листьев розмарина лекарственного (Rosmarinus officinalis L.) из коллекции Никитского ботанического сада // Сборник научных трудов Государственного Никитского ботанического сада. 2018. T. 146. C. 201–204. EDN: XRCBNZ doi: 10.25684/NBG.scbook.146.2018.32
- Гарсия Е.Р., Шамилов А.А., Коновалов Д.А. Капиллярный электрофорез в анализе фенольных соединений травы татарника колючего. В сб.: Современные достижения фармацевтической науки и практики. Материалы Международной конференции. Витебск, 2019. С. 59–61. EDN: AOYFSY
Дополнительные файлы
![](/img/style/loading.gif)