The Distortion of scientific information as a source of formation of tension in The society: the case of GMO

Full Text

ВВЕДЕНИЕ Восприятие человеком современных научных достижений является частным случаем реакции любых живых организмов c развитой нервной системой на новизну, то есть на появление в окружающей среде новых факторов (см., например, Dinces et al., 2014). В случае появления новых научных данных новизна возникает вследствие деятельности человека, а отношение к ней со стороны общества следует рассматривать в плоскости синэкологических отношений. При этом на современном этапе следует учитывать ряд специфических механизмов, формирующих особенности восприятия обществом научных открытий и достижений. В настоящее время человек продолжает активно разрушать эволюционно сложившиеся экосистемы и загрязнять окружающую среду мутагенами. Появляются новые действующие факторы искусственного происхождения. Растущая численность населения предопределяет нехватку продуктов питания, снижение их качества, распространение эпидемий вирусных и других заболеваний. Все это вызывает тревогу человека в первую очередь за свое здоровье и здоровье своих близких. Поэтому люди с опасением и надеждой следят за достижениями биологических наук, изучающих основу жизни - наследственный материал клеток живых организмов. Бурное развитие и применение молекулярно-генетических методик в областях непосредственно касающихся различных сторон жизни и здоровья человека, широкие возможности манипуляций наследственным материалом растений и животных, предопределяет повышенный общественный интерес к достижениям в этой области. ОБЩИЕ ПРОБЛЕМЫ ВОСПРИЯТИЯ НАУЧНЫХ ДОСТИЖЕНИЙ Процесс восприятия новых научных достижений, как отдельным человеком, так и человеческим обществом можно разбить на пять основных блоков: восприятие исследователем, а затем последовательно: работниками средств массовой информации (СМИ), их работодателями и/или властными структурами, повторно работниками СМИ и целевой аудиторией, для которой предназначена информация (рис. 1). В рамки этой схемы хорошо вписывается базовая модель информационного обмена, предложенная в середине прошлого века профессором юридических и политических наук Гарольд Лассуэллом (Lasswell, 1948), которую по сей день называют одной из основных в теории коммуникации (Shoemaker, 2004). Она относительно проста и сводится к следующему (рис. 1): а) кто сообщает…; б) что сообщает…; в) по какому каналу…; г) кому сообщает… и д) с каким эффектом… (Lasswell, 1948). В сложно структурированном человеческом сообществе неадекватные реакции людей на различные открытия обусловлены нарушениями, возникающими в любом из вышеперечисленных блоков (рис. 1). Разветвленность и многообразие взаимоотношений между людьми, представляющих собой по сути сложные синэкологические взаимодействия, влияет на искаженность восприятия. Многочисленные средовые влияния также могут существенно деформировать новую информацию. Начальной причиной ошибок восприятия и передачи научных данных может явиться сам исследователь (рис. 1), хотя в силу его профессионализма, вероятность таких погрешностей относительно невысока. В редких случаях, когда знания ложные (сфабрикованы по заказу, основаны на ошибочных данных или неправильной их интерпретации), но получают распространение, негативный эффект при воздействии на общественное сознание очевиден. «Чудодейственные» лекарственные препараты чаще всего не приносят пользы, их эффекты имеют исключительно психогенное происхождение. Замена ими традиционных методов, пусть и недостаточно эффективных, может принести ощутимый вред здоровью. В результате снижается доверие к науке. В глазах людей, далеких от науки, ценность научных данных, даже если они достоверны, может быть подвергнута сомнению, если их использование не приносит немедленных результатов. Механизм «сопротивления» Внедрение новых научных достижений ведет к переменам, к которым обществу (или отдельному человеку) придется приспосабливаться, затрачивать энергию, ресурсы. И здесь, при реакции на новизну, у людей может возникать как интерес, так и ее неприятие. В последнем случае у них возникает напряженность, открытия начинают восприниматься негативно, включается механизм «сопротивления» переменам, Термин «сопротивление» ввел в оборот еще Зигмунд Фрейд, исходивший из своих знаний о биологических принципах сохранении гомеостаза организма (Freud, 1953). На сегодняшний день сопротивление рассматривается в некоторых психотерапевтических школах как один из базовых механизмов функционирования психики человека, направленный на сохранение его внутреннего гомеостаза, работающий автоматически, бессознательно (Van Denburg, Kiesler, 2002). Под влиянием сопротивления существенно искажается восприятие человеком современных достижений биологических наук, особенно имеющих прямое отношение к его повседневной жизни, здоровью его и его детей. Причем специфическое искажение, в той или иной степени будет иметь место как непосредственно у исследователя - получателя научных данных, так и у журналиста, воспринимающего и передающего далее эту информацию, и у конечного адресата, которому предназначена эта информация. Все эти люди - чаще всего, специалисты, каждый в своей области, со сложившимся специфическим мировоззрением, принадлежащие к определенному социальному слою. Их отношение к научной информации может зависеть от работодателя, партийных или религиозных убеждений, морально-этических установок, что также существенно влияет на интерпретацию получаемых научных данных (Аллахвердян и др., 1998; Hochschild, Sen, 2015; Fowler, Gollust, 2015). Каждый из них выступает в роли «аналитика» при обработке поступающей информации. Ее некорректная обработка из-за отсутствия обучения «научному подходу», то есть анализу и синтезу в большинстве школ и педагогических колледжей (Mervis, 2015) индуцирует или неоправданную эйфорию, или сопротивление, т. е. внутреннее желание сохранять психический, равно как и биологический гомеостаз (Lacan, 1977). Политизация науки, образование и особенности восприятия научной информации Ускорение темпа развития науки и усиления её влияния на жизнь современного человека повышает его интерес к научным достижениям и их практическому использованию. Однако на фоне резкого возрастания политической активности и поляризации общества любое научное открытие может оказаться ареной бурных политических дебатов. Важно понимать механизмы влияния науки на политику и vice versa. Целые научные направления могут быть использованы политиками в своих целях. Точно так же политические, религиозные взгляды, морально-этические установки и другие личностные особенности людей влияют на направление научных исследований и интерпретацию получаемых результатов (Suhay, Druckman, 2015). Многие исследователи отмечают, что дискуссиям вокруг научных открытий чаще всего придается именно политический оттенок (Douglas 2009; Kitcher 2011; Nisbet 2009). Так случилось, например, с дебатами о пользе/вреде вакцинации и маммографии, поменявшими отношение врачей и населения к этим процедурам и повлиявшими на взаимоотношения «врач-пациент» (Fowler, Gollust, 2015). Особенностью коммуникации в современном обществе является наличие специфического инструмента, получившего название СМИ (средства массовой информации). Представители СМИ (журналисты, корреспонденты и др.) являются прослойкой между исследователем и обществом, которая взяла на себя функцию распространения научной информации среди широкой публики. Они получили гуманитарное образование, которого, тем не менее, часто недостаточно для корректного освещения тех или иных научных проблем. Работники СМИ, так же как и исследователь, имеют уже сложившееся собственное мировоззрение, и преследуют собственные интересы, выполняя при этом требования своего работодателя. Все эти факторы вносят существенные, как случайные, так и заведомо направленные, искажения в передаваемую обществу информацию. То же самое можно сказать и о «потребителях» получаемой информации, которые трансформируют информацию в соответствии с собственной политической платформой, представлениями об этике, морали, религии (Дейнека, Тарадина 2010; Мельник, 2011; Семенов 2008; ANNALS AAPSS, 2015; Leuthold et al., 2015). Так, например, преломление информации о генетических и социальных механизмах формирования пола и гендерных различий ведет к неадекватной реакции на проблемы сексуальной ориентации, которая выражается в росте частоты преступлений на почве ненависти (Saewyc et al., 2006), причем в среднем они характеризуются как наиболее жестокие из всех преступлений такого рода (Dunbar, 2006). Используя знание о целевой аудитории, для которой предназначена информация, СМИ могут направленно достигать желаемой позитивной или негативной реакции людей на освещаемое ими научное достижение/открытие. Личность взрослого человека, особенности которой существенно влияют на восприятие поступающей информации, начинает формироваться с раннего детства (Любимов, 2007; Kominsky, Keil, 2014). На нее оказывают влияние семейные отношения, социально-экономические условия проживания, научная и образовательная политика государства (Ананьев, 2001; Забарин, Иванова 2014). Казалось бы, с накоплением современного опыта, знаний и технологий мифологическое мышление человека должно уступать место более рациональному научному осмыслению событий. Однако этого не происходит. Критический всесторонний анализ информации, поступающей из альтернативных источников СМИ, подменяется клише и стереотипами, мифологией от политики, экономики, искусства и даже науки. Вспомним известную аксиому: максимум информации равен нулю. Дайте много разных версий причин события и обыватель сделает вывод, что никому в этом вопросе ничего не понятно. Когда вариантов много, и каждый выглядит убедительно, а критерии для сравнения и оценки отсутствуют, обычный человек теряется, не может принять решения и сделать для себя выводы. Человек вынужден или отвергать, или принимать на веру все больше информации в силу невозможности контроля ее достоверности. Поведение масс все больше и больше опирается на мифологическое мышление. Наблюдается взлет популярности мистицизма, особенно во времена социальных кризисов (Бехтерев, 1994). Когда устоявшиеся шаблоны норм, ценностей и оценок, стереотипы восприятия и понимания социальных явлений рушатся от столкновения с реальностью кризиса, не позволяют ее осмыслить и предсказать дальнейшее развитие, возникает потребность в новых образцах поведения, понимания, оценки. Возникает спрос на толкователей причинно-следственных связей, гадалок, целителей, «экспертов» неизвестного происхождения и т. п. На таком фоне будут возникать информационные фантомы, которые представляют собой совокупность достоверной, недостоверной и/или заведомо неполной информации, используемой как инструмент формирования требуемых социальных и политических установок. Они преобразуют «с помощью «дезинформационных блоков» изначально достоверные или же частично достоверные элементы информации в сознании личности в ложную картину действительности» (Мезенцев, 2002), в которой место научных фактов занимает очередной образ врага. Для народных масс сухость научных концептов, законов и экспериментов всегда будет уступать в понятности и привлекательности мифологическому мышлению. Социальные явления представляют собой результат сложных нелинейных взаимодействий множества факторов. Для понимания природы таких явлений человек должен быть достаточно квалифицированным «аналитиком». В мистике же за все отвечает одна неведомая сила, к ней и все вопросы. Есть яркие образы, ритуалы «усмирения» этой силы и интенсивные эмоции. Способность отличать «мифы» от реальности должна быть заложена в человека деятельностью образовательной системы (школы, вуза). Он должен быть способен самостоятельно анализировать социальные процессы и реализовывать собственное право на понимание социальных процессов. Без такой подготовки любой процесс выбора превращается в абсурд. Вместе с тем вся современная экономика потребления построена на делегировании собственного права на понимание референтным группам, принципы создания которых в большинстве случаев законодательно не прописаны. Вся реклама и пиар мягко (а порой и жестко) навязывают людям «правильное» понимание ценностей и решений, «правильный» выбор линии поведения. А для самостоятельного осмысления необходимо фундаментальное образование, которое находится во власти государства. Кроме того, вследствие недостаточного школьного, а затем и вузовского образования, сам исследователь может некорректно поставить эксперимент, получить недостоверные данные, неправильно их интерпретировать и предвзято осветить их перед обществом. Такие ошибки неудивительны для биологических наук поскольку, например, в США только 28 % учителей достаточно детально рассматривают на уроках теорию эволюции. В тоже время 60 % педагогов уделяют этой фундаментальной теории (по их собственной оценке) «как можно меньше» времени (Mervis, 2015). В педагогических колледжах будущие учителя биологии не получают должного научного образования. Они позиционируют себя на 90 % как искусного «менеджера», способного разрешить любой конфликт в аудитории (например, на почве разногласий по поводу эволюционной теории) используя педагогические навыки, а не свое знание биологической науки. Такая точка зрения на преподавание биологии служит предупредительным сигналом, что ведущие научные организации США скоро перестанут получать кадры с достаточным уровнем биологической подготовки (Mervis, 2015). По-видимому, аналогичная ситуация складывается и в других демократических странах, и не только в биологии. Несмотря на возможность ошибки в процессе получения научных данных, гораздо вероятнее их искажение при последующей обработке органами СМИ. Увеличение административного давления на ученых с постоянными требованиями публиковать результаты своих исследований не реже «х»-раз в год вынуждают исследователей, особенно молодых, посылать в печать незавершенные, не до конца осмысленные, надуманные, или ранее уже изданные работы. Так как издательская деятельность все больше превращается в доходный бизнес, появилась масса «хищных» научных журналов, которые готовы публиковать все что угодно. Они не уделяют должного внимания качественной экспертизе научных статей. Это подтверждают данные эксперимента с полностью сфальсифицированной статьей, содержащей заведомо ложную информацию, которую можно было бы опровергнуть даже квалифицированному школьному учителю. Тем не менее из 106 журналов с процедурой рецензирования, 70 % журналов приняли статью к публикации (Show, 2013). Стоит упомянуть еще об одной существенной на наш взгляд причине искажений передаваемой научной информации - языке. Языковые сложности Следует отметить, что основным средством при передаче информации между людьми является язык - эволюционно молодое и, потому, несовершенное средство общения. Многие ученые подчеркивают крайнюю сложность организации человеческого языка (Демьянков, 1994; Леонтьев, 1948; Лурия, 1998; Черниговская, 2008). Но чем сложнее система, тем больше разнообразных возможностей для ошибок. Трудности в усвоении и использовании языка могут начинаться в самом раннем возрасте (Swoboda и др., 1978). Существует ряд врожденных дефектов, связанных с генетическими нарушениями, контролирующими нейрохимические пути формирования речи и высших когнитивных и коммуникационных способностей (Eicher et al., 2015; Szalontai, Csiszar, 2013). Такие особенности могут проявиться в формирующихся много позднее трудностях восприятия письменной речи, чтении, а значит, закладывают основу для искаженного понимания языка и речи, в том числе текста, в дальнейшей жизни индивида. К существенным искажениям восприятия получаемой информации могут вести: нарушения вербальной коммуникации в системе «ребенок-взрослый» (DeMaio, 1981); закладываемая со стороны неполная или ошибочная информация о значениях слов (Kominski, Keil, 2014). Люди с детства гипертрофируют значимость такой информации, и, как следствие, становятся излишне самоуверенными, переоценивая свои знания в той или иной области, считают себя «экспертами». Неоднозначность содержания специальных терминов и обычных слов, вызывает искажения при переводах научной информации с одного языка на другой. Точность ее передачи в разных формах (разговорной, текстовой и др.) между людьми разных и даже одинаковых специальностей может существенно снижаться (Инге-Вечтомов, 2011; Даев, 2014). У человека существует механизм повторного анализа информации для распознавания возможных ошибок. Показано, что он запускается только при наличии очевидных ошибок, или в случае резкого контраста между предлагаемым и ожидаемым на основе личностных предустановок содержанием информационного фрагмента (Meerendonk et al., 2010; Vissers et al., 2006). Таким образом, все мы склонны пропускать ошибки там, где они лучше «встроены в контекст». СМИ, будучи проводником информации, выстраивает подачу нового таким образом, чтобы удовлетворять ожидания публики. Если это сделано «грамотно», то массы, особенно не имеющие навыков анализа и соответствующего образования, с большой вероятностью проигнорируют имеющиеся несогласованности, даже не заметив их. Только специалисту-генетику будет понятна бессмысленность, например, такого высказывания: «Среди возможных последствий употребления ГМО для здоровья человека респондентами отмечались необратимые мутации генетического аппарата на чужеродные гены, приводящие к развитию онкологических заболеваний и нарушению репродуктивных функций» (Караева, Камальдинова, 2011). В глазах же неспециалиста приведенная цитата выглядит вполне наукообразно и убедительно. Есть и психофизиологический аспект проблемы адекватного восприятия информации. В основе адекватности мышления, в том числе при восприятии нового, по И. П. Павлову, лежит соотношение первой и второй сигнальной систем (Павловские среды, 1949; c. 320).Изменение в окружающей среде, чаще всего, мультифакторный процесс, захватывающий определенный отрезок времени. Факторы, сопутствующие такому событию и/или меняющиеся на начальном этапе, могут выступать в качестве признаков (или сигналов), которые у животных в процессе формирования адаптивно значимого ответа закрепляются в виде условнорефлекторных связей. Нарушение этого процесса, обусловленное биологическими и/или социальными факторами, ведет к искаженному отражению действительности. На основе этих искажений человек не в состоянии понять закономерностей происходящих вокруг событий. Он выстраивает «мнимые связи» в виде одушевления сил природы, суеверий, веры в предзнаменования и сверхъестественное (Павлов, 2001; c. 123, 299). Сложность и запутанность социальных связей усиливает живучесть стереотипов, клише, мифологического мышления, мистицизма. Особенностью Homo sapiens является его способность присваивать любым встречающимся признакам названия в виде слов. Слова, являющиеся ярлыками (сигналами-этикетками), для каждого человека наполнены конкретным субъективным содержанием. При передаче информации между людьми эти ярлыки теряют однозначность, точность, так как их конкретное содержание у разных людей может существенно различаться. Кроме того, человек способен отделять (абстрагировать) название от собственно признака, сравнивать это название с другими, обобщать. При многократном «сравнении-обобщении» возникают новые ярлыки, которые могут быть полностью оторваны от реальности: «…фальсификация действительности может достигать огромнейших размеров…» (Павлов, 2001; c. 100). «Это стремление к общим положениям, это далекое от действительности обобщение, которым мы гордимся и на которое полагаемся, есть примитивное свойство нервной деятельности» (Павлов, 2001; c. 119). Существует масса современных этикеток-тотемов таких как «свобода», «справедливость», «демократия», «рынок», которые все больше и больше отрываются от реальности. Тем не менее эти символы обладают магической универсальностью воздействия на людей. Таким образом, человек может видеть за словами реальную действительность, а может верить непроверенному, утрачивая связь с реальностью. В современном информационном обществе реальность (факты) начинают активно подменяться именами (имиджами). В результате информация, которая не соответствует результатам научных открытий, принимается на веру, а данные, представляющие собой результат упорного многолетнего исследовательского труда, не принимаются. Как следствие, научные открытия могут подвергаться в СМИ не только умолчанию и остракизму, но и превращаться в мифологических монстров, блокирующих попытки их внедрения. Таковым, например, можно считать лозунг: «ГМО - оружие биотеррора, угроза для демократии и экологических прав граждан», и т. п. Непрофессионалов зачастую интересует наука, но их знаний и интеллекта недостаточно, чтобы адекватно воспринять узконаучную информацию (Cornelis, 1996). Острота проблемы искажения научной информации в нашей стране заставила Российскую Академию наук создать Комиссию по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований. С 2006 года выпускается специальный Бюллетень «В защиту науки», в котором рассматриваются вопросы возникновения и распространения псевдо- и антинаучных взглядов, а также борьбы с ними. Классической ситуацией, при которой место критического мышления занимают инстинктивные программы самосохранения, является паника. Паника используется сегодня как классическая коммерческая технология по созданию ажиотажа вокруг «средств спасения» (лекарств, ватно-марлевых повязок и др.). Достаточно вспомнить безотчетную оборонительную реакцию в виде страха, поиска средств защиты и скупку продуктов первой необходимости, индуцированную у жителей целых городов и стран сообщением о надвигающейся эпидемии свиного или птичьего гриппа. Подобное наблюдается и в случае с генетически модифицированными пищевыми продуктами. НЕКОТОРЫЕ ПРИМЕРЫ ИСКАЖЕНИЯ ВОСПРИЯТИЯ ИНФОРМАЦИИ О ГЕНЕТИЧЕСКИ МОДИФИЦИРОВАННЫХ ОРГАНИЗМАХ Поток научных открытий, сделанных за последние полвека в области генетических наук (иммуно-, нейро-, фармако- и молекулярной генетики, генетической токсикологии, генетики пола и др.), привел широкие массы людей к пониманию, что их здоровье и продолжительность жизни во многом зависят от «неиспорченности» и корректности работы наследственного материала клеток, из которых составлены их тела. В то же время не вызывает сомнения тот факт, что в окружающей среде становится все больше факторов антропогенной природы, нарушающих работу наследственного аппарата (вплоть до нарушения его целостности и разрушения в клетках всех живых организмов, в том числе и человека). От качества наследственного материала соматических и половых клеток зависят здоровье и судьба как нынешнего, так и последующих поколений. На этом фоне возникает повышенный интерес к достижениям генетики, особенно к молекулярным методам, позволяющим в широких пределах манипулировать наследственным материалом. Так как от качества продуктов питания зависит наше здоровье, одной из болезненных тем, широко обсуждаемых в обществе, является проблема использования в пищевых продуктах генетически модифицированных (ГМ) организмов (Phillips, 2008). Судя по маркировке некоторых продуктов (рис. 3), по высказываниям СМИ и обсуждениям в Интернете, многие производители и потребители продуктов питания имеют смутное представление о ГМО. Попробуем дать несколько важных на наш взгляд определений. Генетически модифицированные организмы (ГМО) - это организмы, геном которых был искусственно изменен (модифицирован). В массовом сознании устоялось мнение, что термин ГМО относится исключительно к модификациям наследственного материала, полученным современными молекулярно-генетическими методами, что с генетической точки зрения некорректно. Почему-то никто не обсуждает тот факт, что природа, созидая многообразие живых организмов, по сути, представляет собой самого первого и грубого «генного инженера». Используя результаты ее инженерии, человек сам веками искусственно скрещивал, гибридизовал и отбирал растения и животных с сочетаниями необходимых ему качеств. За тысячи лет селекции растений и животных человечество создало гигантскую коллекцию генетически измененных организмов (например, декоративные породы кошек, служебных и охотничьих собак, аквариумных рыбок, цветковых растений), в которых оптимально проявляются качества, необходимые человеку для улучшения его жизни. До таких изменений природа никогда бы «не додумалась». Путем «выуживания» из природы измененных генотипов и длительного отбора по нужным человеку признакам, созданы и создаются высокопродуктивные сорта сои, риса, твердых и мягких пшениц, томатов, бобовых, овощей, фруктов и т. д. То же касается пород крупного рогатого скота, овец, кроликов, домашней птицы. Используя скрещивания и отбор, человек уникальным образом перетасовывает природный генетический материал и оставляет себе наиболее выигрышные комбинации ГМО на основе которых производит пищевые и другие продукты. По сравнению с исходными «дикими» видами, созданные им классическими методами сорта и породы несут гораздо более сильные изменения в ДНК, чем целенаправленное нарушение работы или добавление в клетки живого организма одного-двух генов молекулярно-генетическими методами. Все эти генетические изменения, независимо от применяемых методов, человек внес, чтобы создать оптимальное сочетание желательных ему признаков для более эффективного производства необходимых продуктов. Таким образом, всю свою жизнь мы питаемся генетически улучшенными продуктами питания (ГУППИ), представляющими, по своей сути, частный случай ГМО. ГМО могут быть получены разными способами (рис. 2). Например, многие коллекции животных и растительных мутантов созданы без применения современных молекулярно-биологических методик. Ученые давно и успешно используют такие коллекции (кур, свиней, крупного рогатого скота, различных злаков и других растений) при выведении ценных пород животных и сортов злаковых и овощных культур. Однако процесс создания ГУППИ и других ГМО традиционными методами даже в настоящее время требует десятков и более лет. Развитие и совершенствование биотехнологических генно-инженерных методов позволяет ускорить процесс конструирования нужных человеку живых организмов с заданными свойствами. Это достигается за счет целевой направленности процесса их получения путем сочетания необходимых признаков от разных организмов. К сожалению, искажение и неполнота информации о возможности использования ГМО в пищу превратили это сокращение в «клише-страшилку». Поэтому в этой статье для пищевых ГМ-продуктов и продуктов, полученных с использованием ГМО, мы будем использовать сокращение ГУППИ, чтобы уменьшить негативное влияние уже устоявшегося стереотипного восприятия ГМО. Различные ГМО (бактерии, дрожжи, растения и животные) являются продуцентами огромного количества важных препаратов (гормонов, ферментов, антибиотиков, белков и др. веществ), которые уже более полувека активно используются в тех или иных областях промышленности и медицины. Однако почему-то сведения об изделиях из хлопка ГМ-хлопчатника, о лекарственных препаратах типа инсулина, о факторах свертываемости крови и т. д., полученных из ГМО, не получили такого широкого общественного резонанса, как ГУППИ, являющиеся собственно трансгенными организмами или полученными из них продуктами. Трансгенные организмы (ТГО) - это частный случай ГМО - организмы, в геном которых с помощью молекулярно-биологических методик введен один или несколько генов организма другого вида (рис. 2). Так, например, для улучшения запаховых свойств томатов, в их геном внедрили гены растения - одного из видов челнобородника (лимонного сорго). Получать ГМО можно и без внедрения в их геном чужеродных генов. Так, например, изменение механизма включения одного из генов томата (гена, кодирующего фермент-«размягчитель», пектиназу) привело к резкому уменьшению потерь зрелых плодов при их транспортировке на дальние расстояния. Томаты делали мягкими, включая ген пектиназы накануне дня их продажи, с помощью обработки ацетиленом. Так чем же плохи ГМ-помидоры с цитрусовым ароматом лимонного сорго? Или трансгенный рис, обогащенный β-каротином - предшественником витамина А? Или генно-модифицированная соя? Или лосось, растущий намного быстрее обычного? Если вкус его изменился к худшему, то это не от скорости его роста, а от кормов, которые используют при его выращивании. Многие сорта сои, картофеля, томатов, кукурузы, огурцов, риса и т. п., созданные современными биотехнологическими методами, представляют собой просто генетически улучшенные продукты питания (ГУППИ). Что плохого в растении хлопка, устойчивом к пестицидам? Чем нехорош инсулин из ГМО - кишечной палочки Escherichia coli, который уже более полувека применяют при лечении сахарного диабета? Десятки, если не сотни, важных гормонов, ферментов и других белков уже давно получают, используя ГМО-продуценты. Если все эти ГМО созданы грамотно, с использованием проверенных методических протоколов, и прошли все необходимые проверки, риск при их использовании не больше, чем при использовании любого нового незнакомого потребителю продукта, который может оказаться аллергенным, токсичным, недостаточно вкусным и т. д., и т. п. Нет сомнений, что особого внимания в будущем потребуют манипуляции с геномом человека, которые необходимы, например, при лечении некоторых наследственных заболеваний. Для решения возникающих при этом морально-этических и других проблем понадобится тщательная проработка на всех уровнях: от методического до юридического. Необходимо отличать ГМО от продукции, полученной с помощью ГМО (рис. 3). Трудно представить себе, что производители сахара или выварочной соли добавляют туда ГМО. Какие организмы могут жить в герметичной упаковке сгущенного молока, которое в нераспечатанном виде может сохраняться целый год (рис. 3, а-в)? Другое дело, если, например сахар, получен из сорта ГМ-свеклы с повышенной сахаристостью. Или молоко получено от ГМ-коровы с улучшенной удойностью. Тогда, следовало бы указывать: продукт получен с использованием ГМО. Но в такой маркировке нет особого смысла: сахароза останется сахарозой, даже если она была получена из ГМ-свеклы. Информация о том, что в майонезе нет ГМО, также практически бесполезна (рис. 3, г). Если он качественный, там не должно быть никаких микроорганизмов. То же относиться к консервированному молоку, соли и сахару. Некорректность маркировок о ГМО свидетельствует о безграмотности многих производителей пищевых продуктов и наталкивает на мысль, что это простая маркетинговая уловка, а не осознание социальной ответственности перед потребителем, как считают некоторые социологи (Караева, Камальдинова, 2011). Намного грамотнее и полезнее оказывается маркировка на одном из сортов кетчупа (рис. 3, д). Наряду с указанием, что все ингредиенты этого продукта получены без использования ГМ-организмов, на нем приведены данные о наличии-отсутствии конкретных веществ, могущих вызывать аллергию или улучшающие свойства продукта. Если бы у ГМ-коровы в молоке присутствовал какой-либо трансгенный белок, например, улучшающий вкусовые качества, следовало бы указать что за белок, известны ли противопоказания и т. п. Покупателю продовольственных товаров намного важнее знать не то, каким способом получен продукт, а то, какие из уже известных аллергенов или других веществ, важных для его здоровья он содержит. На фоне финансово-экономических кризисов, недостатка знаний и искажений при передаче научной информации о молекулярно-генетических технологиях, в мире, и в нашей стране в частности, возник бум вокруг ГМ-продуктов. Из ГМО стали создавать «страшилки» для масс. Появилась целая когорта «экспертов», авторитетно заявляющих: съедите бесплодные генно-модифицированные растения, сами станете бесплодными; будете кормить детей продукцией с ГМО, произойдет угнетение иммунитета, повысится вероятность аллергических реакций; в результате непосредственного действия трансгенных белков возникнут метаболические расстройства, ведущие к серьезным нарушениям функционирования организма (ГМО: Контроль…, 2005). «Существуют убедительные доказательства нарушения стабильности генома растения при встраивании в него чужеродного гена. Все это может послужить причиной изменения химического состава ГМО и возникновения у него неожиданных, в том числе токсических свойств. Негативное воздействие на здоровье может также проявиться в связи с наличием во встраиваемом фрагменте ДНК «технологического мусора», включающего, в том числе, вирусные промоторы, прежде всего 35S-промотор, и бактериальные «терминаторы» (ГМО: Контроль…, 2005). Может ли человек без специального образования критически осмыслить данную информацию и тем самым не поддаться панике? Знает ли он, что такое ГМО (рис. 3)? Правильный ответ на последний вопрос «дали далеко не все, зато предположения были самые разные - от «…что-то связанное с Московской областью, только вот буква «Г» забыл что значит…», до «генно-модифицированных отходов» (Бурков, 2011). А вот слово терминатор более знакомо для респондентов, хотя и наполнено далеко не генетическим смыслом. Кто же не знает Арнольда Шварценеггера!? Но даже если наш современник прочтет, что генетически модифицированный организм - это организм, имеющий преднамеренно измененный с помощью методов генной инженерии генотип, вряд ли это снимет его опасения. Вы готовы занести в собственный организм и организм своих близких«технологический мусор» и «бактериальные терминаторы»? Очевидно, что такие названия, несущие в себе «правильную» установку, появляются совсем не случайно. Мишени паники, как мы видим, связаны со всеми основными биологическими инстинктами человека: самосохранением, продлением рода и заботой о потомстве. Каждый широко образованный и самостоятельно мыслящий человек должен знать, что на протяжении тысячелетий его предки, ничего не ведая о ДНК и генах, улучшали свою жизнь с помощью ГУППИ на основе селекции ГМО, возникающих естественным образом в результате мутационного процесса? Пока же только специалисты, получившие специализированное биолого-генетическое образование могут отличить «зерна от плевел». Надеемся, что эта статья поможет разобраться в проблеме ГМО более широкому кругу читателей. Когда генетическая инженерия открыла возможность в довольно короткий срок получить организм с желаемыми свойствами, СМИ стало рекламировать людей, которых можно назвать«индукторами паники». Причем появлялись они очень избирательно. По данным 2007 года 80 % респондентов Европы не считали выращивание ГМО серьезной экологической проблемой. Многие потребители не боялись рисков для здоровья от употребления ГУППИ и не избегали их при совершении покупок (Opposition…, 08.04.2015). Опросы «Евробарометра» (Британского агентства по пищевым стандартам) показывали значительное снижение общего скептицизма по отношению к генной инженерии в Европе. Ежегодно, начиная с 1999 г., всё больше людей ответили «да» на вопрос «повлияют ли био- и генная инженерии на вашу жизнь в позитивном ключе в течение ближайших 20 лет?». В 2005 году 50 % респондентов считали биотехнологии положительным явлением, и около 30 % респондентов видели в генной инженерии хорошее, по сравнению с 1999 годом, когда лишь 10 % респондентов имели позитивный взгляд на генную инженерию. Финансируемый Европейской комиссией исследовательский проект «Consumerchoice» проводил опросы на эту тему в 2006 и 2007 годах. В странах, где ГУППИ были доступны в магазинах на момент опроса (Чешская Республика, Нидерланды, Польша и Испания), только 20 % покупателей активно их избегали (Opposition…, 08.04.2015). В отдельных государствах Европейского Союза отношение к ГУППИ сильно различается. Например, 46, 38 и 34 % потребителей, соответственно в Чехии, Португалии и Испании одобрили производство ГУППИ. В отличие от них, лишь 14 % греков и 13 % люксембуржцев воздали должное этой технологии. Новозеландские исследования на более чем 2700 человек из пяти европейских стран показали, что при наиболее вероятном ценовом сценарии (15 % надбавка на органические продукты (вариант «ОРГ») и 15 % скидка на ГУППИ (вариант «ГМ»), ГМ-вариант получил доминирующую долю рынка в шведских и немецких киосках и достиг 30 % или более в Великобритании и Франции (Opposition…, 08.04.2015). Отношение населения Рос

About the authors

Eugene Vladislavovich Daev

St. Petersburg State University

Email: mouse_gene@mail.ru
Prof., Dr. Sci. in Genetics, Faculty of Biology, Department of Genetics and Biotechnology

Aleksey Vladimirovich Zabarin

St. Petersburg State University

Email: zavalex@yandex.ru
Sen. Lecturer, Ph. D. in Psychology, Department of Psychology, Division of political psycholog

Sofia Mikchailovna Barkova

St. Petersburg State University

Email: sofia.barkova@gmail.com
Postgraduate student, Department of Psychology, division of Child and Parent Mental Health and Early Intervention

Anna Vladimirovn Dukelskaya

St. Petersburg State University

Email: annaduk53@mail.ru
Sen. Lecturer, Ph.D. in Genetics, Faculty of Biology, Department of Genetics and Biotechnology

References

Supplementary files