Obstetric and gynecological care in the Ryazan province in the late 18th -early 19th centuries

Abstract

The conditions of obstetric care to the population of Ryazan province in the late 18th - early 19th century was analyzed.

Full Text

В конце XVIII - начале XIX вв. г. Рязань, несмотря на то, что согласно Указу Екатерины II «Об учреждении губерний» в 1775 г. числилась в списке губернских городов России, была типично провинциальным городом с пыльными пустынными улицами, обустроенными классическими зданиями, перемежавшимися с дворянскими и купеческими особняками и небольшими домиками обывателей. Вместе с правами губернского города Рязанского наместничества, Рязань получила новый план застройки города. Перестройка Рязани по плану 1780 г. производилась медленно. В городе не было не только крупных, но и средних промышленных предприятий. Гордостью Рязани был завод братьев Левонти-ных по производству сельскохозяйственных орудий. Еще был завод восковых свечей и кроватей, винокуренный, кузницы, красильни, мельницы. На всех предприятиях Рязани работало 593 человека. В городе имелось духовное училище, духовная семинария, женское епархиальное училище и гимназия. Кроме того, было 6 богоделен, 2 приюта, 10 харчевен, 14 постоялых дворов, 6 трактиров, 22 чайных, 6 библиотек, 36 церквей и 3 монастыря. В 1837 году в городе насчитывалось 10354 жителя, из них 2835 чел. являлись чиновниками, дворянами, помещиками, либо частными служащими. Купцов было 522 чел. Из 1051 дома лишь 51 был каменный [1]. Медицинская помощь в городе осуществлялась монастырскими больницами, что приносило монастырям известную прибыль. Из старинных рязанских рукописей известно, что с 1482 г. при храме Иоанна Златоуста существовала богадельня, в 1641 г. при Троицком монастыре был построен Дом убогих, в 1643 г. при Симеоновском монастыре - больничный дом для призрения страждущих. Повелением царя Федора Алексеевича в 1678 г. в Рязанском подворье был открыт первый «Военно-временный госпиталь». В 1785 г. был открыт «Лазарет больных неимущих солдат» на 10 коек. Управлением медицинской частью в Рязанской губернии заведовала Врачебная управа, которая была учреждена в 1798 г. и состояла из 3 врачей - инспектора и 2 членов - оператора и акушера [2]. До открытия родильного дома родовспоможение в городе оказывалось в Рязанской уездной и губернской больницах, в которых было по несколько кроватей. Однако, роженицы редко обращались за помощью. Бедное население рожало с помощью повитух. О состоянии акушерской помощи в Рязанской губернии в конце 18 века приводятся интересные данные в статье «Обычай при родах»: «Присутствие бабки неминуемо. При долгих и трудных родах родильницам дают несколько ржаных ко 84 Российский медико-биологический вестник имени академика И.П. Павлова, № 4, 2014 г. готков или спорыньи, живот и детский проход мажут деревянным маслом. После родов, если долго не выходит место, дают пить воду, отваренную в хмелю, по ложке 2-3 раза в день. Пуп от места отрезают вершка на полтора. Самое место вымывают водою, кладут в него уголь, кусок глины или разбитое куриное яйцо. Завернувши его в чистую тряпку, место зарывают в подполье, более в переднем углу. Младенца тотчас же обмывают водою с мылом. При всех случаях читают молитву. После родов несколько раз топят баню, где бабка поправляет живот родильнице. Некоторые бабки после трудных родов в бане для поправления живота с полка спускают родильницу вниз головою» [6]. В 1862 г. уроженец Рязани, впоследствии московский почетный гражданин Сергей Афанасьевич Живаго, пожертвовал Рязанской Городской Думе 30 000 рублей с условием, чтобы она на эти деньги открыла городской банк, а 20% его прибыли была отдана на учреждение родовспомогательного заведения, 30% -на учреждение приюта для несчастнорожденных детей, 10% - на больницу при Казанском женском монастыре и т.д. В 1878 г. было построено здание родильного дома на 40 коек, но открытие его задержалось до 1901 г., так как бывшая купеческая Городская Дума «не видела особой нужды» в нем [3]. Здание было занято училищем, школой кройки и шитья, а многие годы даже пустовало. В объяснительной записке к проекту Устава родильного дома, утвержденного еще в 1877 г., т.е. за 24 года до его открытия, было приведено указание жертвователя С.А. Живаго «чтобы учреждение это было открыто для рожениц всех званий, имея ввиду, что оно спасет жизнь, быть может, не одному младенцу и не одной матери, не имеющей собственных средств для приобретения нужных при родах медицинских пособий, или такой, которая по стечению обстоятельств должна скрыть свои роды. В последнем случае приют для родов с соблюдением тайны может принести обществу еще большую, ничем не заменимую поль зу, а именно, предотвратить разные источники несчастия, очень нередко преступления детоубийства» [1]. С.А. Живаго хотел, чтобы заведение это «имело как можно менее официальный характер, так пугающий простонародье, чтобы прием в него был упрощен и легок до возможной степени, чтобы от женщины, приходящей в заведение разрешиться от бремени, не требовалось ничего, кроме добровольного ее на то согласия». К сожалению, пожелания жертвователя Рязанской Городской Думой при открытии родильного дома были забыты. Опасаясь, как бы не было слишком большого поступления в него, и как бы не пришлось добавлять на его содержание средства, Дума ограничила прием в него только бедных жителей города, не включая даже прилегающих к городу Троицкой и Ямской слобод, и постановила требовать при приеме удостоверение о бедности и принадлежности к числу жителей города. Действительность, однако, показала совсем иное. Несмотря на то, что родильный дом был оборудован вполне удовлетворительно для того времени, городские роженицы не пошли в него, а главный врач В.С. Дурнев не стал соблюдать указанных Думой условий при приеме и принимал всех без различия, без всяких документов и без отказов. Несмотря на это, население обращалось за родильной помощью в очень ограниченном количестве (за первый год поступило всего 95 рожениц). Организатором и первым главврачом Рязанского родильного дома был Владимир Семенович Дурнев (18701951), прослуживший 30 лет на этом посту и пользовавшийся большим авторитетом среди сотрудников родильного дома и населения [3]. В 1901 г. В.С. Дурнев приехал в Рязань, где и стал первым главврачом и организатором первого городского родильного дома на 40 коек. Он жил при нем и по существу исполнял обязанности бессменного дежурного врача. Еще в докладе Городской Думе в конце 1901 г. В.С. Дурнев писал по поводу небольшого поступления рожениц в 85 Российский медико-биологический вестник имени академика И.П. Павлова, № 4, 2014 г. родильный дом: «В городе существует не один десяток простых грязных старух, называющих себя бабками. Эти бабки исполняют обязанности акушерок, нигде этому не учившись и не имея об этом никакого понятия. Большинство этих бабок, кроме того, содержат у себя родильные приюты на одну и даже несколько кроватей и принимают у себя рожениц за плату от 3 до 8 рублей, причем, за эту плату они обыкновенно подкидывают и детей. Эти приюты - притоны находятся как на окраине, так и в центре города и существуют открыто». В.С. Дурнев отмечает, что бабки и родильные приюты пользовались популярностью среди бедного населения: оно сжилось с ними. В историческом обзоре деятельности родильного дома за 25 лет В.С. Дурнев рассказывал об условиях родовспоможения в Рязани, существовавших при открытии родильного дома. Он подмечает низкий культурный уровень жителей Рязани: «Не развитой бедный народ не понимает пока тех преимуществ и гарантий от заболеваний и смерти, которые ему предлагаются в родильном доме и вместе с тем не видит и не сознает той опасности, которой он подвергается в руках этих старух» [1]. Постепенно авторитет врача-акушера стал расти, его стали вызывать на роды на окраины города даже по совету самих бабок. Вначале было трудно уговорить женщин ехать в родильный дом. В родильном доме их выдерживали до 9-го дня, а бабки только до 3-х дней. В 1902 г. в родильном доме были открыты отдельные платные комнаты (30 рублей за роды и 10-дневное пребывание) и общие палаты (10 рублей за роды и 10-дневное пребывание), после чего состоятельное население стало охотнее поступать в родильный дом. Отказов в приеме не было никому не только в первые годы, но и вообще за все время работы родильного дома. С годами росло доверие населения к родильному дому. В.С. Дурнев был хороший организатор и хозяйственник. И, хотя у него не было заместителей ни по медицинской, ни по хозяйственной части, он добился значительного улучшения состояния родильного дома: в 1901 г. было сделано центральное водяное отопление, в 1908 г. - электрическое освещение, в 1924 г. проведена канализация. Анализируя данные по родильному дому за 1901-1917 гг., В.С. Дурнев привел следующие цифры - процент смертности от всех болезней, не имеющих связи с родами - 0, 08%, от не септических болезней - 0, 12 %, от септических болезней - 0, 88 %, всего - 0,27%. С 1917 по 1925 гг. соответственно - 0,15%, от не септических - 0,07%, от септических - 0,34%, всего - 0,57%. Впоследствие, в своем обзоре за 25 лет работы родильного дома, В.С. Дурнев привел сравнительные данные заболеваемости и смертности в Рязанском родильном доме по сравнению с Московским и Петербургским родильными домами [5]. Таблица 1 Данные заболеваемости и смертности в Рязанском родильном доме по сравнению с Московским и Петербургским родильными домами (в % к итогу) Рязанский роддом (1901-1916 гг.) Московская акушерская клиника(1902-1904 гг.) Петербургские родовспом. заведения (1904-1906 гг.) Общие заболевания 4,0 0 1,0 Послерод. несептич. заболев. 2,1 0 1,3 Послерод. септич. заболев. 0,2 5,6 3,0 Смертность от несептич. заболев. 0,12 0,5 0 Смертность от септич. заболев. 0,08 0,5 0,2 Общая смертность 0,27 0,9 0,6 86 Российский медико-биологический вестник имени академика И.П. Павлова, № 4, 2014 г. Данные таблицы 1 показывают, что, несмотря на высокий показатель общих заболеваний, в Рязанском родильном доме показатель послеродовых септических и не септических заболеваний, а также смертность от них были ниже таковых в Москве и Петербурге. Таким образом, приведенные данные и исторические факты свидетельствует о достаточном благополучии акушерской помощи в Рязанской губернии, сложившемся к началу 20 века.