Microbiological monitoring in a urological hospital as a method for control of antibiotic resistance of uropathogens

Full Text

АКТУАЛЬНОСТЬ

После начала широкого использования пенициллина в клинической практике в начале 1940-х годов уже через 10 лет появились сведения о резистентных к нему микроорганизмах [1]. В последующем аналогичные явления наблюдались при открытии каждого нового антибиотика. Увеличение антибиотикорезистентности микроорганизмов постепенно превратилось в глобальную проблему. В наше время каждый восьмой случай гибели пациентов связан с бактериальными инфекциями, что является второй по частоте причиной летальности после ишемической болезни сердца [2]. При этом только за один 2019 г. снижение чувствительности микроорганизмов к антибиотикам стало непосредственной причиной смерти по крайней мере 1,27 млн человек [2]. В мае 2015 г. Всемирная организация здравоохранения утвердила глобальный план действий по борьбе с устойчивостью к противомикробным препаратам, включающий создание общемировой системы мониторинга антибиотикорезистентности [3].

В настоящее время снижение устойчивости инфекционных агентов к антибиотикам признается не только медицинской, но и важной социальной и государственной задачей. В Российской Федерации с 1990-х годов проводятся национальные исследования антибиотикорезистентности микроорганизмов — РЕЗОРТ, РЕВАНШ, МАРАФОН, Пегас, START, НОТА, MARS, STENT, SPARS, ДАРМИС, NPRS [4]. С 2011 г. в стационарных лечебных учреждениях России активно реализуется программа СКАТ (Стратегия контроля антимикробной терапии), целями которой являются рациональное использование антимикробных препаратов, сдерживание роста устойчивости к антибиотикам и развития нозокомиальных инфекций [5]. Начиная с 2017 г. доступен онлайн-ресурс «Карта антибиотикорезистентности России» AMRmap (https://amrmap.ru), информирующий врачей о результатах мониторинга антибиотикочувствительности микроорганизмов в России [6].

Особую проблему представляет нозокомиальная инфекция, причем от 20 до 40 % в ее объеме относится к инфекции мочевыводящих путей (ИМП). Среди госпитализированных в урологические отделения частота внутрибольничных инфекций достигает 70 % [7, 8]. Выбор рациональной антибактериальной терапии госпитальной инфекции определяет возможность излечения пациента. Необходимым условием оптимизации антибиотикопрофилактики и антибактериальной терапии является локальный микробиологический мониторинг, обеспечивающий повышение эффективности лечения и снижение фармакоэкономических затрат [9, 10].

Цель исследования — сравнительная оценка видового состава уропатогенов и уровня их резистентности к антибактериальным препаратам у пациентов с осложненными ИМП в урологическом стационаре.

МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ

В клинике урологии ПСПбГМУ им. И.П. Павлова проведен анализ результатов микробиологического исследования образцов мочи 1317 пациентов (795 мужчин и 522 женщины), находившихся на стационарном лечении в период с 1 января 2020 г. по 31 декабря 2021 г. Возраст больных варьировал от 18 до 97 лет и в среднем составил 59,2 ± 15,1 года. У всех пациентов была выявлена осложненная ИМП. Нозологическая структура основного урологического заболевания была следующей: мочекаменная болезнь — 438 (33,2 %), доброкачественная гиперплазия предстательной железы — 287 (21,8 %), стриктура уретры — 98 (7,4 %), стриктура мочеточника — 93 (7 %), киста почки — 81 (6,6 %), рак мочевого пузыря — 66 (5 %), хронический цистит — 63 (4,7 %), нейрогенная дисфункция нижних мочевыводящих путей — 56 (4,2 %), обструктивный пиелонефрит — 41 (3,1 %), рак почки — 35 (2,6 %), рак предстательной железы — 31 (2,3 %), недержание мочи — 28 (2,1 %) случаев.

Материалом для исследования при наличии самостоятельного мочеиспускания во всех случаях была средняя порция мочи. При наличии постоянного уретрального катетера или дренажа взятие биоматериала проводили после его замены. Забор и транспортировку биоматериала осуществляли в соответствии с правилами, изложенными в методических указаниях МУ 4.2.2039–05 «Техника сбора и транспортирования биоматериалов в микробиологические лаборатории» [11].

В настоящем исследовании помимо идентификации микроорганизмов и определения его чувствительности к антибактериальным препаратам производили подсчет числа микроорганизмов со множественной лекарственной устойчивостью. В качестве критерия положительного результата бактериологического исследования мочи использовали значение 10³ КОЕ/мл и более. Идентификацию микроорганизмов осуществляли методом масс-спектрометрии, используя технологию времяпролетной матрично-активированной лазерной десорбции/ионизации (Time-of-Flight Matrix Activated laser desorption-ionization, MALDI-ToF) на масс-спектрометре VITEK MS (bioMerieux SA, Франция) [12]. Определение чувствительности выделенных культур к антибиотикам проводили диско-диффузионным методом на агаре Мюллера – Хинтона (готовая питательная среда, в чашках Петри, диаметром 90 мм, производство BioMedia, Россия) согласно критериям Европейского комитета по определению чувствительности к антибиотикам (European Committee on Antimicrobial Susceptibility Testing, EUCAST) [13]. Микробные изоляты, резистентные к трем и более классам антимикробных препаратов в соответствии с определением ECD (European Centre for Disease Prevention and Control), относили к уропатогенам со множественной лекарственной устойчивостью [14]. Полученные в настоящем исследовании данные сравнивали с результатами аналогичного исследования, проведенного в клинике урологии ПСПбГМУ им. И.П. Павлова в 2018–2020 гг. [15].

Статистический анализ полученных результатов проводили с помощью компьютерной программы Statistica, 10 En (StatSoft, Inc.). Различия считали достоверными при уровне значимости р < 0,05. Средние значения показателей указаны со средним квадратическим отклонением (M ± σ).

РЕЗУЛЬТАТЫ

При бактериологическом исследовании мочи у 703 (53,4 %) пациентов выявлена грамотрицательная, у 531 (40,3 %) грамположительная и у 83 (6,3 %) смешанная микрофлора. Среди выделенных грамотрицательных микроорганизмов преобладали Еscherichia сoli (23,1 %) и Klebsiella pneumoniae (16,1 %), значительно реже выявляли Pseudomonas aeruginosa (4,9 %) и Proteus mirabilis (2,8 %). Обращает на себя внимание высокая частота выявления грамположительной микрофлоры родов Enterococcus (21,4 %) и Staphylococcus (12,7 %). Энтерококки были представлены Enterococcus faecalis (20,1 %) и Enterococcus faeсium (1,3 %). При сравнении с результатами аналогичного исследования мочи пациентов урологического стационара в 2018–2020 гг. [15] отмечается снижение доли E. coli c 28,2 до 23,1 %, в остальном существенной динамики не отмечено (табл. 1).

 

Таблица 1. Результаты микробиологического исследования мочи пациентов урологического стационара 2018–2020 и 2021–2022 гг.

Table 1. Results of microbiological examination of urine of urological hospital patients in 2018–2020 and 2021–2022

Микроорганизм	2018–2020 гг.	2021–2022 гг.
Escherichia coli, %	28,2	23,1
Klebsiella pneumoniae, %	14,1	16,1
Pseudomonas aeruginosa, %	4,8	4,9
Proteus mirabilis, %	2,9	2,8
Acinobacter spp., %	2,4	1,9
Enterococcus spp., %	20,9	21,4
Staphylococcus spp., %	11,6	12,7
Другие микроорганизмы, %	15,1	17,1

 

Для обеспечения высокой эффективности антибактериальной терапии больных урологического профиля первостепенное значение имеет контроль уровня резистентности возбудителей мочевой инфекции в конкретном урологическом стационаре. В табл. 2 приведены сводные данные об уровне резистентности основных уропатогенов в 2018–2020 [15] и 2021–2022 гг.

 

Таблица 2. Частота резистентности этиологически значимых возбудителей нозокомиальной инфекции к антимикробным препаратам

Table 2. Frequency of resistance of etiologically significant pathogens of nosocomial infections to antimicrobial drugs

Препарат	Частота антибиотикорезистентности микроорганизмов,%
	Escherichia coli		Klebsiella pneumoniaе		Pseudomonas aeruginosa		Proteus mirabilis		Enterococcus faecalis
	2018/2020 (n = 288)	2021/2022 (n = 297)	2018/2020 (n = 237)	2021/2022 (n = 191)	2018/2020 (n = 49)	2021/2022 (n = 55)	2018/2020 (n = 30)	2021/2022 (n = 37)	2018/2020 (n = 214)	2021/2022 (n = 264)
Ампициллин	69,4	–	89,5	–	–	–	51,7	–	28,3	5,7* (–22,6)
Амоксициллин/Клавулановая кислота	22,8	28,3 (+5,5)	59,7	64,9 (+5,2)	39,8	–	43,2	27,0 (–16,2)	7,5	–
Цефуроксим	41,6	47,1 (+5,5)	57,3	68,1** (+10,8)	–	–	28,6	18,9 (–9,7)	–	–
Цефтазидим	36,6	32,7 (–3,9)	63,9	59,2 (–4,7)	31,4	19,1 (–12,3)	21,7	10,8 (–10,9)	–	–
Цефтриаксон	38,6	45,8 (+7,2)	65,3	61,2 (–4,1)	–	–	24,3	16,2 (–8,1)	–	–
Ципрофлоксацин	52,5	48,2 (–4,3)	69,4	71,2 (+1,8)	36,1	54,5* (+18,4)	52,9	54,1 (+1,2)	53,1	-
Левофлоксацин	–	–	47,3	–	33,3	54,5** (+21,2)	–	–	49,6	–
Гентамицин	25,7	13,8* (–11,9)	50,0	37,7** (–12,3)	63,9	–	21,4	35,1 (+13,7)	43,7	45,6 (+1,9)
Амикацин	6,9	1,7 (–5,2)	48,7	17,8* (–30,9)	35,3	20,0 (–15,3)	7,1	10,8 (+3,7)	31,6	–
Меропенем	0,7	0,70	28,2	10,5* (–17,7)	44,8	31,8 (–13,0)	–	–	–	–
Ванкомицин	–	–	–	–	–	–	–	–	2	0,8 (–1,2)
Нитрофурантоин	5,9	–	–	–	–	–	–	–	3,2	0 (–3,2)
*p < 0,001 по сравнению с показателем 2019–2020 гг.; **p < 0,05 по сравнению с показателем 2019–2020 гг.

 

Антибиотикорезистентность госпитальных штаммов E. coli существенно варьирует для разных антимикробных препаратов. Наибольшая резистентность отмечена для широко используемых цефалоспоринов II и III поколений. Так, 47,1 % штаммов E. coli оказались нечувствительными к цефуроксиму, 45,8 % — к цефтриаксону, 32,7 % — к цефтазидиму. Высокая частота резистентности E. coli отмечена к антибактериальному препарату фторхинолонового ряда ципрофлоксацину (48,2 %), несколько меньшая — к комбинации β-лактамного антибиотика амоксицилина и ингибитора β-лактамазы клавулановой кислоты (28,3 %). Cохраняется на высоком уровне чувствительность госпитальных штаммов E. coli к аминогликозидам III поколения (амикацин) — 98,3 %, и карбопенемам (меропинем) — 99,3 %. При сравнении полученных в настоящем исследовании данных с результатами аналогичного исследования 2018–2020 гг. существенных различий в отношении антибиотикорезистености E. coli не получено, за исключением значимого снижения частоты резистентности данного микроорганизма к антибиотику аминогликозидового ряда гентамицину (с 25,7 до 13,8 %; χ² = 41,57, p < 0,001).

В этиологической структуре нозокомиальных ИМП K. pneumoniae занимает второе место. Полученные нами данные свидетельствуют о высоком уровне резистентности K. pneumoniae к защищенным аминопенициллинам (амоксициллина клавуланат) — 64,9 %, цефалоспоринам II и III поколений (к цефуроксиму — 68,1 %, цефтриаксону — 61,2 %, цефтазидиму — 59,2 %), к ципрофлоксацину — 71,2 %. Свою активность в отношении K. pneumoniae сохраняют аминогликозиды и карбопенемы. При сравнении результатов исследований 2018–2020 и 2021–2022 гг. отмечено значимое повышение степени резистентности изолятов K. pneumoniae к цефуроксиму (с 57,3 до 68,1 %; χ² = 5,13, p = 0,024) при снижении уровня резистентности к гентамицину (с 50 до 37,7 %; χ² = 6,27, p = 0,013), амикацину (с 48,7 до 17,8 %; χ² = 43,99, p < 0,001) и меропенему (с 28,2 до 10,5 %; χ² = 20,69, p < 0,001).

Третье место в структуре грамотрицательных уропатогенов занимает P. aeruginosa. Чувствительность синегнойной палочки к цефтазидиму значительно выше, чем у E. coli и особенно K. pneumoniae. В то же время чувствительность к антибиотикам фторхинолового ряда низкая и продолжает снижаться. Так, частота выявления резистентных штаммов P. aeruginosa к ципрофоксацину увеличилась на 18,4 % (с 36,1 % до 54,5 %; χ² = 4,12, p = 0,043), к левофлоксацину — на 21,2 % (с 33,3 до 54,5 %; χ² = 5,04, p = 0,025). При этом отмечена тенденция к снижению резистентности к амикацину и меропенему.

Proteus mirabilis в 67,6 % случаев выявляли при микробиологическом исследовании мочи пациентов с мочекаменной болезнью. Исследованные штаммы данного микроорганизма сохраняли свою чувствительность к защищенным аминопенициллинам, цефалоспоринам III поколения, причем отмечена динамика снижения уровня резистентности к антибиотикам данных классов. Одновременно с этим у выделенных изолятов P. mirabilis отмечена тенденция к увеличению резистентности к ципрофлоксацину, гентамицину и амикацину.

У пациентов с ИМП из представителей Enterococcus spp. наиболее часто выявляли E. faecalis, значительно реже E. faeсium. Отмечено значимое снижение уровня резистентности E. faecalis к ампициллиину — на 22,6 % (с 28,3 до 5,7 %; p < 0,001, χ² = 44,65). Энтерококки природно устойчивы к аминогликозидам, уровень резистентности к гентамицину составил 45,6 %. Ванкомицин как антибиотик резерва для лечения энтерококковых инфекций, вызываемых штаммами микроорганизмов, устойчивых к β-лактамным антибиотикам, проявлял высокую эффективность в отношении большинства штаммов E. faecalis. Было выявлено лишь 2 изолята E. faecalis резистентных к ванкомицину.

Важной проблемой антибиотикорезистентности является появление мульти- и панрезистентных микроорганизмов [16, 17]. Одна из задач нашего исследования заключалась в оценке количества полирезистентных штаммов основных уропатогенов. Наиболее часто, почти в половине случаев, резистентность к представителям трех и более групп антибиотиков отмечали у K. pneumoniae — 96 (46,6 %) из 206 выделенных штаммов, более чем в два раза реже у E. coli — 58 (19,5 %) из 297 выделенных штаммов, и крайне редко у Enterococcus spp. — только 16 (5,9 %) из 272 штаммов.

ОБСУЖДЕНИЕ

Этиологическая структура осложненных ИМП чаще всего представлена микрорганизмами семейств Enterobacteriaceae и Enterococcaceae. По сравнению с неосложненными формами ИМП для осложненных характерна меньшая частота выявления E. coli, увеличение количества грамотрицательных неферментирующих бактерий (P. aeruginosa, Acinetobacter baumannii), а также полирезистентность уропатогенов [6, 10]. Наше исследование подтверждает эти данные. Прослеживается также еще одна тенденция, на которую ранее обратили внимание другие исследователи — повышение частоты выявления грамположительных микроорганизмов в урологических стационарах [18, 19]. По данным исследования С.В. Котова и соавт. [19] E. faecalis был выявлен в 34 % случаев осложненных ИМП. В нашем исследовании в 2021–2022 гг. в урологической клинике доля Enterococcus spp. составила хотя и меньшую, но также весьма значительную величину — 21,4 %. Долгое время энтерококки считали патогенами с низкой вирулентностью. Но уже с конца XX в. энтерококки, резистентные к антибиотикам, все чаще стали рассматривать в качестве причины развития осложненных ИМП [20]. Длительный и бесконтрольный прием антибиотиков, особенно из группы резерва, создает предпосылки для активного размножения грамположительных возбудителей, прежде всего Enterococcus spp. Из известных видов энтерококков большинство ИМП вызывают E. faecalis и E. faecium, которые имеют множество механизмов, повышающих их патогенность, в том числе и образование биопленок [21]. Биопленки создают дополнительные трудности в лечении, поскольку они способствуют колонизации мочевыводящих путей микроорганизмами других видов, прежде всего E. coli, которую часто обнаруживают в посевах мочи пациентов с ИМП совместно с E. faecalis [22]. В нашем исследовании среди смешанной флоры ассоциация Enterococcus spp. и E. coli встречалась наиболее часто — в 24,5 % случаев. В исследовании B. Tien и соавт. [23] было показано, что E. faecalis способен нарушать рекрутирование и активацию иммунных клеток, в частности, макрофагов, что также увеличивает патогенные свойства данного микрорганизма [23]. Особую проблему представляют ИМП, вызванные ванкомицин-резистентными энтерококками (vancomycin-resistant enterococci, VRE). С 2000 по 2006 г. количество случаев заражения VRE увеличилось примерно с 10 000 до 21 000 [24]. В стационарах Российской Федерации штаммы VRE достаточно редки по сравнению с зарубежными странами, в частности, Северной Америкой и Западной Европой. В нашем исследовании VRE были выявлены только в 2 (0,8 %) случаях. Мы получили также весьма обнадеживающие данные о высокой чувствительности E. faecalis к ампициллину и аминогликозидам.

Препаратами выбора для лечения пациентов с осложненными ИМП, вызванными энтеробактериями, являются бета-лактамные антибиотики. Вместе с тем в последние годы эффективность этих препаратов существенно снизилась из-за широкого распространения резистентных к ним штаммов. В клинической практике распространение получили энтеробактерии, продуцирующие бета-лактамазы расширенного спектра (БЛРС), они локализуются на плазмидах и разрушают большинство бета-лактамных антибиотиков (пенициллины, цефалоспорины всех поколений и азтреонам). Кроме того, микроорганизмы, продуцирующие БЛРС, часто устойчивы к другим классам антибиотиков, включая аминогликозиды и фторхинолоны. Таким образом, энтеробактерии, продуцирующие БЛРС, можно отнести к полирезистентным бактериям. Продуцентами БЛРС могут быть различные энтеробактерии, но наиболее часто они определяются у Klebsiella spp., E. coli, P. mirabilis. Так, согласно результатам исследования MYSTIC, в Европе частота БЛРС среди Klebsiella spp. достигает 32,8 %, а среди E. coli — 14,4 %. В странах Восточной Европы, в том числе в Российской Федерации, отмечается высокая частота выявления БЛРС-продуцирующих штаммов бактерий [25]. По данным исследования С.В. Котова и соавт. [19], у пациентов с осложненными ИМП доля БЛРС-продуцирующих штаммов у E. coli составила 24,5 %, а у K. pneumoniae — 40,8 % [19]. Cтандартные методы оценки антибиотикочувствительности часто не выявляют этот механизм резистентности. В качестве косвенного признака продукции БЛРС энтеробактериями (прежде всего Klebsiella spp. или E. coli) рассматривают резистентность in vitro по крайней мере к одному из цефалоспоринов III поколения [26]. Необходимо отметить, что у штаммов Klebsiella spp. или E. coli, продуцирующих БЛРС, устойчивость к цефалоспоринам III поколения часто ассоциируется с резистентностью к фторхинолонам и гентамицину, а иногда и к амикацину. Активность in vitro и клиническую эффективность в отношении этих микроорганизмов могут сохранять ингибитор-защищенные бета-лактамы (пиперациллин/тазобактам, цефоперазон/сульбактам), однако самыми эффективными антибиотиками являются карбапенемы [27, 28]. Рациональное использование антибиотиков и микробиологический контроль способствуют уменьшению числа резистентных штаммов E. coli и Klebsiella spp. к цефалоспоринам III поколения.

В настоящем исследовании доля резистентных штаммов K. pneumoniaе к меропенему в 2021–2022 гг. составила 10,5 %. Устойчивые к карбапенемам энтеробактерии (сarbapenem-resistant enterobacteriaceae, CRE) представляют собой значимую угрозу здоровью человека. CRE часто несут в себе множественные гены устойчивости, которые снижают эффективность лечения и требуют более длительных и дорогостоящих курсов терапии [29]. Механизмы устойчивости Enterobacterales к карбапенемам можно разделить на две группы — связанные и не связанные с продукцией карбапенемаз. Карбапенемазы представляют собой семейство β-лактамаз, которые обладают способностью гидролизовать и инактивировать различные антибиотики, включая пенициллины, цефалоспорины, монобактамы и карбапенемы [30]. По данным глобального исследования 2021 г., карбапенемазы обнаруживают примерно в 85 % штаммах CRE, при этом имеются значительные региональные различия — от 76 % в Латинской Америке до 90 % на Ближнем Востоке и в Африке [31]. Наиболее распространенны карбопенемазы K. pneumonia (KPCs), относящиеся к карбапенемазам класса А. Данный фермент обычно продуцируется энтеробактериями, но не является для них исключительным и может быть идентифицирован у P. aeruginosa или A. baumannii [32]. Возможности терапии CRE ограничены, в России пока не зарегистрированы новые эффективные препараты для их лечения (меропенем-ваборбактам, имипенем-релабактам, плазомицин, цефидрикол, эравациклин и азтреонам-авибактам). В этой связи при выявлении CRE рекомендуют использовать аминогликозиды, полимиксины, глицилциклин и фосфомицин [33].

Неферментирующие грамотрицательные микроорганизмы (P. aeruginosa, Acinetobacter spp.) традиционно характеризуются полирезистентностью. Вследствие наличия у P. aeruginosa различных факторов вирулентности синегнойная инфекция потенциально опасна и обычно характеризуется тяжелым, иногда молниеносным течением. Без соответствующего микробиологического контроля лечение инфекций, вызванных P. aeruginosa, чаще всего неэффективно. Для P. aeruginosa свойственно быстрое формирование устойчивости к антибиотикам, что обусловливает необходимость комбинации антимикробных препаратов в высоких дозах. Природную активность в отношении синегнойной палочки проявляют многие антибиотики: пенициллины (пиперациллин/тазобактам), цефалоспорины (цефтазидим, цефепим), карбапенемы (дорипенем, меропенем, имипенем), аминогликозиды (амикацин, гентамицин, тобрамицин, нетилмицин), полимиксин В. Из фторхинолонов клинически значимой активностью в отношении P. aeruginosa обладают два препарата — ципрофлоксацин и левофлоксацин, при этом природная активность ципрофлоксацина немного выше по сравнению с левофлоксацином. Активность цефепима и цефтазидима примерно одинакова [27, 28, 33]. Одним из наиболее эффективных препаратов для лечения инфекций, вызванных P. aeruginosa, является полимиксин [34], но из-за высокой нефротоксичности этот антибиотик служит препаратом резерва. При выявлении у пациентов с осложненными ИМП P. aeruginosa антибиотики следует использовать в максимально разрешенной дозе, а при наличии полирезистентных штаммов требуется комбинированная терапия. При сохранении чувствительности синегнойной палочки к антибиотикам разных групп лечение целесообразно проводить антипсевдомонадным цефалоспорином или пенициллином, а карбапенемы и фторхинолоны резервировать как средства 2-й линии [27, 28, 33]. Карбапенемы не рекомендуют назначать, если P. aeruginosa проявляет чувствительность к антибиотикам других групп из-за риска селекции полирезистентных штаммов [27, 28, 33].

Развитие бактериальной антибиотикорезистентности значительно ускоряет необоснованное и нерациональное использование антимикробных препаратов. Установлена четкая связь между увеличением назначения антибиотиков и ростом резистентности возбудителей инфекции. Изначально антибиотикочувствительные микроорганизмы становятся монорезистентными, далее полирезистентными, а затем и панрезистентными. По данным Всемирной организации здравоохранения, основной вклад в развитие антибиотикорезистентности вносят шесть микроорганизмов (E. coli, S. aureus, K. pneumoniae, S. pneumoniae, A. baumannii и P. aeruginosa) [2], три из которых относятся также и к ведущим уропатогенам. Выделяют три уровня резистентности микрорганизмов к антибиотикам — глобальный, региональный и локальный. При всей важности учета глобальной картины при планировании политики антимикробной терапии более рационально опираться на региональные данные. Локальный контроль проводится непосредственно в стационарах и отделениях, в каждом из которых необходим постоянный надзор за уровнем резистентности возбудителей. В первую очередь это относится к отделениям с высокой частотой использования антимикробных препаратов: реанимации и интенсивной терапии, ожоговым, урологическим и др. Изучение резистентности патогенов необходимо приводить раздельно для каждого отделения. На основании данных локального микробиологического мониторинга создаются формуляры антимикробных препаратов.

Результаты настоящего исследования свидетельствуют о важности локального микробиологического мониторинга в урологическом стационаре. Не рекомендуется при проведении эмпирической антибактериальной терапии и периоперационной антибиотикопрофилактики назначать антимикробные препараты с высокой резистентностью к основным уропатогенам.

ВЫВОДЫ

Микробиологический мониторинг позволяет оценить этиологическую структуру и уровень антибиотикорезистентности нозокомиальных инфекций мочевых путей. Локальные данные чувствительности микроорганизмов к антибактериальным препаратам дают возможность рационально проводить периооперационную антибиотикопрофилактику и назначать эмпирическую терапию до получения результатов микробиологического исследования.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ

Вклад авторов. Все авторы внесли существенный вклад в разработку концепции, проведение исследования и подготовку

статьи, прочли и одобрили финальную версию перед публикацией. Личный вклад каждого автора: М.Н. Слесаревская — сбор материала, анализ полученных данных, написание текста рукописи; А.А. Спиридонова — выполнение микробиологических исследований, анализ полученных данных; А.С. Мкртчян, С.О. Кручинова — сбор материала, оформление рукописи; С.Б. Петров — разработка дизайна исследования, анализ полученных данных, редактирование текста рукописи; А.С. Аль-Шукри, И.В. Кузьмин, Ю.А. Пономарева, С.А. Рева, Д.С. Горелов — анализ полученных данных, редактирование текста рукописи.

Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Источник финансирования. Авторы заявляют об отсутствии внешнего финансирования при проведении исследования.

ADDITIONAL INFORMATION

Authors’ contribution. Thereby, all authors made a substantial contribution to the conception of the study, acquisition, analysis, interpretation of data for the work, drafting and revising the article, final approval of the version to be published and agree to be accountable for all aspects of the study. Personal contribution of each author: M.N. Slesarevskaya — collection of material, analysis of the data obtained, writing the text of the manuscript; A.A. Spiridonova — performing microbiological studies, analysis of the data obtained; A.S. Mkrtchyan, S.O. Kruchinova — collection of material, manuscript design; S.B. Petrov — development of the design of the study, analysis of the data obtained,editing the text of the manuscript; A.S. Al-Shukri, I.V. Kuzmin, Yu.A. Ponomareva, S.A. Reva, D.S. Gorelov — analysis of the data obtained, editing the text of the manuscript.

Competing interests. The authors declare that they have no competing interests.

Funding source. This study was not supported by any external sources of funding.

About the authors

Margarita N. Slesarevskaya

Academician I.P. Pavlov First St. Petersburg State Medical University

Author for correspondence.
Email: mns-1971@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-4911-6018
SPIN-code: 9602-7775

Cand. Sci. (Med.); Senior Research Fellow, Research Center of Urology of the Research Institute of Surgery and Emergency Medicine

Russian Federation, Saint Petersburg

Anna A. Spiridonova

Academician I.P. Pavlov First St. Petersburg State Medical University

Email: annaasbac@mail.ru

bacteriologist, head of the Laboratory for Bacteriological and Mycological Research, Department of Clinical Microbiology

Russian Federation, Saint Petersburg

Arsen S. Mkrtchyan

Academician I.P. Pavlov First St. Petersburg State Medical University

Email: mkrarsensem@mail.ru

urologist, Urological Clinic

Russian Federation, Saint Petersburg

Sofya O. Kruchinova

Academician I.P. Pavlov First St. Petersburg State Medical University

Email: kru4sof@gmail.com
ORCID iD: 0009-0000-8706-9219

student

Russian Federation, Saint Petersburg

Sergeii B. Petrov

Academician I.P. Pavlov First St. Petersburg State Medical University

Email: petrov-uro@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0003-3460-3427
https://www.1spbgmu.ru/ru/klinika/kliniki-pspbgmu/308-universitet/structura/universitetskaya-klinika/kliniki/251-klinika-urologii

Dr. Sci. (Med.), professor, head of the Research Center of Urology of the Research Institute of Surgery and Emergency Medicine

Russian Federation, Saint Petersburg

Adel S. Al-Shukri

Academician I.P. Pavlov First St. Petersburg State Medical University

Email: ad330@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-6543-8589
SPIN-code: 5024-2184

Dr. Sci. (Med.), professor, head of the Urological Division, Research Center of Urology, Research Institute of Surgery and Emergency Medicine

Russian Federation, Saint Petersburg

Igor V. Kuzmin

Academician I.P. Pavlov First St. Petersburg State Medical University

Email: kuzminigor@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-7724-7832
SPIN-code: 2684-4070

Dr. Sci. (Med.), professor of the Department of Urology

Russian Federation, Saint Petersburg

Yulia A. Ponomareva

Academician I.P. Pavlov First St. Petersburg State Medical University

Email: uaponomareva@mail.ru

Cand. Sci. (Med.), chief of the Urological Division, Research Center of Urology, Research Institute of Surgery and Emergency Medicine

Russian Federation, Saint Petersburg

Sergeii A. Reva

Academician I.P. Pavlov First St. Petersburg State Medical University

Email: sgreva79@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-5183-5153
SPIN-code: 8021-1510

Cand. Sci. (Med.), head of Oncourological Division, Research Center of Urology, Research Institute of Surgery and Emergency Medicine

Russian Federation, Saint Petersburg

Dmitriy S. Gorelov

Academician I.P. Pavlov First St. Petersburg State Medical University

Email: dsgorelov@mail.ru
SPIN-code: 3138-5214

urologist, Urological Division No. 2 of the Urology Research Center, Research Institute of Surgery and Emergency Medicine

Russian Federation, Saint Petersburg

References

Supplementary files