The Main Military Sanitary Department and the People’s Commissariat of Health in 1918-1920

Abstract

The chronology of some events related to the first year of existence of the People’s Commissariat of Health of the RSFSR was reconstructed on the basis of archival sources introduced for the first time from the State Archives of the Russian Federation, the process of interaction between the People’s Commissariat of Health and the Main Military-Sanitary Directorate of the Red Army is shown. The position of military medicine in the system of priorities of Soviet power during the Civil War is characterized.

Full Text

Историография Главного военно-сани- тарного управления (ГВСУ) революционного периода достаточно обширна [1-2, 8-9]. Вместе с тем хранящиеся в Российском государственном военном архиве документы ГВСУ включают лишь приказы по управлению и не позволяют даже приблизительно воссоздать события 1918 года. А это были, без сомнения, самые драматичные месяцы в более чем 150-летней истории главного органа управления военной медициной нашей страны1. Недолгий период вместил радикальное сокращение и обновление кадров ГВСУ, переезд из Петрограда в Москву, появление Красной армии и переход ГВСУ в подчинение впервые возникшему гражданскому ведомству, конец Первой мировой и начало Гражданской войн. Вековой юбилей Красной армии (в феврале) и Наркомата здравоохранения (в июле) обязывает вновь обратиться к событиям 100-летней давности. Мы попытаемся реконструировать их, опираясь на впервые вводимые в научный оборот документы, выявленные в фонде Наркомздрава РСФСР, хранящемся в Государственном архиве Российской Федерации. Как известно, первым начальником ГВСУ советского периода стал Аполлон Андреевич Цветаев, назначенный на эту должность приказом наркома по военным делам Л.Д.Троцкого от 15 июня 1918 г.2 Этим же приказом упразднялась коллегия ГВСУ, возглавлявшая управление с декабря 1917 г. [9]. Цветаев имел немалый опыт участия в социал-демократическом движении и гораздо меньший - работы на военно-медицинском поприще (после Февральской революции занимал должность начальника санитарной части Юго-Западного фронта) [6]. Очевидно, его кандидатура являлась предпочтительной для военного ведомства, иначе трудно объяснить, почему назначение Цветаева состоялось вопреки мнению Совета врачебных коллегий - органа, в тот момент отвечавшего в стране за здравоохранение. Еще раньше, в начале апреля 1918 г., в Совет врачебных коллегий поступило отношение за подписями руководивших работой ГВСУ членов его коллегии: «Коллегия Главного военно-санитарного управления категорически заявляет, что она не имела и не имеет намерения использовать д-ра Цветаева не только в качестве члена коллегии, но даже и в числе простых сотрудников»3. За день до назначения Цветаева начальником ГВСУ Совет врачебных коллегий выдвинул на этот пост двух кандидатов: профессора В.Н.Шевкуненко и петроградского партийца Лукомского. По поводу первого в аттестации для Наркомата по военным делам (Наркомвоен) значилось: «Профессор Шевкуненко известен как хороший организатор и деятельный работник Красного Креста Северного региона, считается человеком, имеющим самостоятельное мнение; со стороны политической считается элементом правым, но достаточно либеральным. Работает с советской властью очень энергично»4. Оба предполагаемых кандидата телеграммами сразу отказались от высокой должности в ГВСУ, к тому моменту уже занятой Цветаевым. Тогда же Совет врачебных коллегий письмом в Наркомвоен выразил протест в связи с назначением Цветаева5, однако ответа скорее всего не последовало: в делах он отсутствует. 11 июля 1918 г. В.И.Лениным был подписан декрет Совнаркома о создании Наркомата здравоохранения РСФСР, возглавил который Н.А.Семашко. Охрана здоровья граждан советской республики отныне ставилась в ряд общегосударственных задач, отсюда понятно желание новоиспеченного наркома сконцентрировать ресурсы в профильном наркомате. ГВСУ на тот момент располагало опытными кадрами, запасами имущества и сетью учреждений, оставаясь важным звеном в системе здравоохранения страны. Согласно тексту декрета, Наркомату здравоохранения поручалось «объединение деятельности всех медицинских управлений при всех комиссариатах». Спустя неделю Совнарком утвердил «Положение СНК о Народном комиссариате здравоохранения», согласно которому в нем создавался военно-санитарный отдел, «выполняющий задания Военного и Морского комиссариатов в области медико-санитарного дела» [7]. Понятно, что оба этих документа были без энтузиазма восприняты как в Наркомвоене, так и в самом ГВСУ. 6 августа Цветаев провел совещание с руководящим составом управления, на котором констатировал: «Главное военно-санитарное управление не должно быть ныне подчинено Комиссариату народного здравоохранения, так как комиссариат здравоохранения не сможет выполнять задания военного ведомства и военно-санитарное дело, особенно на периферии, пострадает…»6. Начальник ГВСУ охарактеризовал ситуацию в военно-санитарных учреждениях как критическую. Побывав в Петрограде, Ярославле, Костроме и Казани, он всюду заставал одну картину: «В лазаретах, госпиталях и частях войск наблюдается отсутствие должного санитарного порядка, много здоровых, больные не подчиняются санитарным требованиям, имеют нередко при себе оружие, не соглашаясь одевать госпитальное белье...»7 В резолюции совещания было записано, что «ни в коем случае невозможно подчинение ГВСУ Комиссариату народного здравоохранения; необходимо установить правильный деловой контакт с Комиссариатом здравоохранения, сохранив широкую автономность ГВСУ». Совещание уполномочило «и далее вести свою линию поведения» в Наркомздраве начальников отделов ГВСУ А.И.Замятина и К.С.Кузьминского8. Такая позиция разделялась и руководством Наркомвоена, куда не без участия энергичного Н.А.Семашко был представлен проект приказа «о переходе ГВСУ со всеми подведомственными управлениями, учреждениями и заведениями из Наркомата по военным делам в ведение Наркомата здравоохранения». По этому поводу военное ведомство 22 августа сообщило в ГВСУ: «Проект был возвращен с надписью, что зам. Наркомвоен Склянский9 полагает необходимым с этим приказом повременить»10. В конце августа 1918 г. нарком Н.А.Семашко добивается выхода еще двух директивных документов за подписью председателя Совнаркома В.И.Ленина, даже в заголовках заключавших формулу о «слиянии Военно-санитарного управления с Народным комиссариатом здравоохранения». Речь идет о «Постановлении СНК» от 22 августа и «Положении СНК» от 29 августа, прямо предписывавших ускорить процесс включения ГВСУ в состав Наркомздрава на правах «военно-санитарного отдела» [7]. В архиве сохранилась и копия письма Семашко в Совнарком от 30 августа с просьбой «срочно разослать по телеграфу»11 декрет о присоединении ГВСУ к Наркомздраву. Сохранился также оригинал телеграммы Цветаева об отставке от 28 августа на имя Семашко: «Принятые на себя обязательства после выделения военно-санитарного дела из ведения комвоен12 считаю законченными»13. Наконец, наркомздравовский протокол совещания от 2 сентября именует начальников отделов ГВСУ уже «представителями военно-санитарного отдела»14. Таким образом, к началу сентября 1918 г. напряженность и неопределенность в отношениях военно-санитарного ведомства и Наркомздрава достигли высоких пределов. И здесь, подобно античному Deus ex machina15, 9 сентября на имя Семашко пришла телеграмма от «главкома Вацетиса»16 из Арзамаса (там находился штаб Восточного фронта): «Реввоенсовет17 не может согласиться на передачу Главного военно-санитарного управления в Комиссариат здравоохранения, ибо новый порядок никому неизвестен, а заниматься экспериментами не время и не место на боевом фронте. Поэтому Реввоенсовет постановил: 1) Главное военно-санитарное управление в Комиссариат здравоохранения не передавать; 2) Главное военно-санитарное управление должно работать в полном контакте с Наркомздравом, передавая на попечение последнего всех тяжело раненых и больных»18. Телеграмма была подписана главкомом Вацетисом, начштаба фронта Майгуром и членом Реввоенсовета Данишевским, однако выступали они от имени Реввоенсовета - только что созданного властного органа с почти неограниченными полномочиями. Его председателем 6 сентября 1918 г. стал Л.Д.Троцкий, тем самым еще более увеличивший свой политический вес. Он был в курсе: на архивном экземпляре телеграммы Вацетиса отмечено, что она отправлена также «Троцкому в Свияжск». Для Семашко вмешательство таких фигур, да еще под эгидой всемогущего Реввоенсовета меняло дело, и 12 сентября он направляет Вацетису ответную телеграмму уже в примирительном тоне: «Объединение произошло без всякого нарушения хода дела. Работа пошла гораздо успешнее для интересов армии. Не верьте саботажникам»19. С этого момента конфронтационный тон взаимоотношений ГВСУ и Наркомздрава идет на убыль. Судя по сохранившимся документам, первым компромиссным шагом военного ведомства стала отставка Цветаева, которой упорно и последовательно добивался Семашко. Телеграмма Э.Склянского на имя начальника ГВСУ от 20 сентября 1918 г. предписывала Цветаеву «сдать должность»20. Последний из подписанных А.А.Цветаевым в статусе начальника ГВСУ приказов датирован 23 сентября 1918 г.21 После этого до конца года управление возглавлялось «врид начальника», в каковой должности чередовались Л.Р.Ивановский, М.И.Баранов и А.И.Замятин. Последний, вместе с Н.А.Семашко, скрепил подписью «Приказ № 1 Наркомздрава по Военно-санитарному ведомству» от 2 октября 1918 г.22 - к тому времени ГВСУ окончательно вошло в состав Наркомата здравоохранения РСФСР. По документам ясно, что в дальнейшем компромиссы достигались путем аппаратных согласований и не сильно влияли на деловой характер взаимоотношений двух ведомств. Например, коллегия Наркомздрава на заседании 12 октября 1918 г. отказала ГВСУ в издании собственного журнала «Военно-санитарное обозрение», тут же предложив печатать материалы по военной медицине отдельным сборником в виде приложения к регулярно выходившим «Известиям Наркомздрава»23. Приводим с сохранением орфографии еще пример - датированный концом 1918 г. машинописный проект положения о начальнике ГВСУ и его помощниках (т. е. заместителях), отредактированный в Наркомздраве (табл. 1). Самостоятельный статус ГВСУ был вскоре признан самим советским правительством, отражением чего являются его законодательные акты. Анализируя наиболее полное их издание [7], мы видим, что в трех ленинских декретах 1918 г. (18 июля, 22 и 29 августа) речь идет о «поглощении» ГВСУ Наркомздравом в качестве «военно-санитарного отдела». Однако упоминание о таком «отделе» можно встретить лишь в трудах некоторых историков медицины [8], в реальности же он не существовал ни дня. Главное военно-санитарное управление де-юре вошло в состав Наркомздрава, де-факто сохранив не только необходимую самостоятельность, но и наименование. Последнее следует подчеркнуть, т. к., во-первых, это являлось подтверждением сохранения высокого статуса ГВСУ, во-вторых же, в ряде публикаций по истории военной медицины ошибочно утверждается, что управление перестало называться «главным» в 1917 или 1918 г., а не в 1924 г., как это было на самом деле25 [4]. Казалось бы «упраздненное» в 1918 г. несколькими декретами, с начала апреля 1919 г. Главное военно-санитарное управление вновь появляется в документах возглавляемых В.И.Лениным Совнаркома и Совета обороны26 в качестве субъекта, ответственного за решение важнейших задач по здравоохранению [7]. Наконец, декрет от 2 января 1920 г., в преамбуле отмечая «некоторую неясность взаимоотношений Главного военно-санитарного управления с органами Военного ведомства и другими учреждениями Республики», окончательно фиксировал высокий статус ГВСУ как важного военного учреждения [7]. Появление этого декрета, по нашему мнению, объясняет назначение в том же месяце (31 января 1920 г.) начальником ГВСУ З.П.Соловьёва27, никак до того с военной медициной не связанного, но с первого дня существования Наркомздрава имевшего в нем статус «второго лица» в ранге заместителя наркома [3]. Здесь впору привести ленинскую мысль о практике как критерии в теории познания. Реальность Гражданской войны, иностранной интервенции, масштабных эпидемий заставляла основателей советского государства вносить коррективы в свои умозрительные концепции. Теперь уже руководителям Наркомздрава приходилось не приспосабливать «неудобное» ГВСУ к своим кабинетным понятиям, а самим встраиваться в реальный порядок вещей, в котором ГВСУ принадлежала одна из ключевых ролей в системе общественного здравоохранения. Парадоксальным образом осуществилось предложение А.А.Цветаева от августа 1918 г.: «Ввести в состав Наркомздрава в качестве заместителя наркома начальника ГВСУ». Второе его предложение - «Главное военно-санитарное управление со всеми подчиненными органами сделать автономным»29 - также осуществлялось фактически. Следует упомянуть и о том, что в течение всего периода «включения» в состав Наркомздрава Главное военно-санитарное управление размещалось автономно, заняв при переезде в Москву часть здания доходного дома на Петровке. Роль военной медицины и ГВСУ в решении государственных задач в период Гражданской войны достаточно полно охарактеризована в ряде трудов [2, 8]. Масштаб решавшихся тогда задач можно подтвердить лишь одной цифрой: в результате огромной работы военно-санитарного ведомства число коек в эвакуационных пунктах удалось увеличить с 20 тыс. в 1918 г. до 400 тыс. в 1920 г. [8]. Таким образом, слова А.А.Цветаева на августовском совещании 1918 г. - «сама жизнь станет на защиту доводов об автономности ГВСУ»30 - сбылись очень скоро. Главное военно-санитарное управление не только выстояло, но и упрочило высокий статус авторитетной организации, отвечающей за военное здравоохранение. Результат определялся тяжелым трудом людей и в первую очередь тех, кто составлял кадровый костяк ГВСУ. Назвать часть из них поименно поможет архивный документ (табл. 2). Формальное нахождение в составе гражданского ведомства продлилось для ГВСУ до масштабной реорганизации Наркомздрава в конце 1920-х годов. Судя по архивным документам, выполнение постановления ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1929 г. «О включении Военно-санитарного управления РККА в состав Наркомата по военным и морским делам» [5] прошло «в штатном режиме» и не потребовало от властных структур дополнительных мер.