Gelotophobia, gelotophilia and katagelasticism in female patients with non-psychotic mental disorders

Full Text

В последнее время многие исследователи стали рассматривать чувство юмора не только в качестве социальной желательной черты личности, но и как важный компонент психического здоровья и благополучия [1]. Поскольку психические расстройства сопровождаются значительными изменениями в сфере чувств, мышления и поведения, снижением способности к совладающему поведению, очевидно, что чувство юмора в этом случае также претерпевает значительные изменения и, как было показано в исследовании Е.А. Стефаненко, может оказывать дезадаптирующее влияние [2]. Исследования особенностей чувства юмора при психических расстройствах позволяют научно обосновать использование нарушений и специфики чувства юмора у пациентов в качестве дополнительного диагностического критерия для при- менения в клинической практике, так как данные нарушения могут предварять развитие более грубых интеллектуальных или эмоциональных расстройств [3].

В дифференциальной и клинической психологии активно изучают ряд феноменов, характеризующих отношение к юмору и смеху, — гелотофобию, гелотофилию и катагеластицизм [4]. Гелотофобией был назван впервые описанный М. Титцем на клинической выборке патологический страх казаться смешным, который он рассматривал в качестве особой формы социальной тревожности, связанной с чувством стыда [5]. В дальнейшем этот феномен стали подробно изучать швейцарские психологи В. Рух и Р.Т. Пройер в контексте психологии индивидуальных различий [6]. Также они инициировали изучение двух тесно взаимосвязанных с гелотофобией феноменов: гелотофилии (стремления выглядеть смешным) и катагеластицизма (склонности к высмеиванию других) [4].

Для изучения феноменов гелотофобии, гелотофилии и катагеластицизма В. Рух и Р.Т. Пройер разработали опросник PhoPhiKat (от англ. gelotoPhobia, gelotoPhilia, Katagelasticism), который прошёл русскоязычную адаптацию [7].

Несмотря на то обстоятельство, что большинство исследований данных феноменов проводят на здоровых людях в рамках дифференциальной психологии, в последнее время увеличилось количество подобных исследований на клинических выборках. Данные ряда исследований свидетельствуют о том, что у пациентов с различными расстройствами психики в сравнении со здоровыми людьми гелотофобия более выражена [8–14], а гелотофилия и катагеластицизм — менее [12, 13].

Таким образом, изучение отношения к юмору у больных психическими расстройствами становится всё более распространённым. Отмечена наибольшая выраженность гелотофобии у больных психическими расстройствами, при этом особенности страха насмешки зависят от нозологической формы [2]. Актуальными остаются вопросы о критериях различения страха выглядеть смешным у здоровой личности и гелотофобии как психопатологического синдрома, а также о диагностическом и прогностическом значении гелотофобии и её нозологической специфичности [7].

В связи с проблемой необходимости более глубокого понимания границ между нормой и патологией в отношении к страху насмешки особую актуальность имеет исследование данных феноменов среди пациентов с невротическими расстройствами, которое до сих пор не проводили. Целью работы было исследование особенностей отношения к юмору и смеху (гелотофобии, гелотофилии и катагеластицизма) у женщин, страдающих психическими расстройствами невротического уровня.

В исследование были включены пациентки, проходящие стационарное лечение в психотерапевтических отделениях областной клинической психиатрической больницы «Богородское» г. Иваново (n=85) в возрасте от 18 до 80 лет (m=52,4 года c sd=15,1). Критериями включения служили непсихотический уровень психического расстройства (отсутствие выраженной дезорганизации психики, сохранность критики, отсутствие выраженных нарушений поведения) и возраст от 18 лет.

Среди обследуемых были 57 пациенток с функциональными расстройствами (такими, как расстройства адаптации, другие невротические, связанные со стрессом, и соматоформные расстройства, расстройства личности и т.п.) и 28 женщин с органическими расстройствами (органическими непсихотическими аффективными расстройствами и т.п.).

С пациентками проводили предварительную беседу, включающую сбор ряда клинико-анамнестических сведений, по итогам которой совместно с методом выкопировки данных из истории болезни заполняли карту обследования, включающую в том числе следующие данные: возраст, образование, диагноз, семейное положение, длительность заболевания, количество госпитализаций и т.д.

Основной методикой исследования был опросник отношения к юмору и смеху PhoPhiKat-30 (Ruch et al., 2009), адаптированный для российской выборки [7], состоящий из 30 утверждений для оценки трёх шкал: гелотофобии, гелотофилии и катагеластицизма. Для статистической обработки применяли программу Statistica 10. Использованы параметрические (коэффициент корреляции Пирсона) и непараметрические (коэффициент ранговой корреляции Спирмена, критерий Краскела–Уоллиса и U-критерий Манна–Уитни) методы. В качестве апостериорного теста использовали U-критерий Манна–Уитни с поправкой на множественные сравнения. Описательные статистики представлены средним значением (m) и стандартным отклонением (sd). Силу корреляционной связи оценивали по шкале Чеддока.

В целом по выборке отсутствие страха насмешки обнаружено у 32% испытуемых (<2 баллов, здесь и далее по [6]), пограничная выраженность (2–2,5 балла) — у 40%, порог гелотофобии (2,5 балла) превысили 28,2% пациенток, среди которых у 21,1% выявлена лёгкая гелотофобия (2,5–3 балла), у 5,9% — выраженная (3–3,5 балла), у 1,2% — экстремально выраженная (>3,5 балла).

Данная доля пациенток, имеющих гелотофобию (28,2%), превышает её распространённость в выборке психически здоровых людей (14,9% [7]), но является наименьшей в сравнении с данными, полученными на других нозологических группах. Так, в исследовании пациентов с депрессивным синдромом в рамках эндогенных аффективных расстройств и шизофрении порог гелотофобии превысили 44% пациентов [13], среди пациентов с синдромом Аспергера — 45% [11], с шизофренией — 50%, с расстройствами настроения — 81% [8], среди пациентов с пограничным расстройством личности — 87% [10], а среди пациентов, страдающих одновременно от социального тревожного расстройства (социофобии) и тревожного (уклоняющегося) расстройства личности, у 100% определена гелотофобия [9]. Эта закономерность, возможно, отражает пограничный между нормой и выраженной психопатологией характер расстройств у данной группы пациентов.

У большинства обследованных (73%) определены нормативные значения гелотофилии (1,69–2,99 балла [7]), у части пациенток (22,3%) показатели оказались ниже нормативных, у 4,7% — выше нормативных. Схожие результаты получены и в отношении катагеластицизма: у 76,5% — нормативные значения (1,83–3,23 балла [7]), у 21,2% — ниже нормативных, у 2,3% — выше нормативных.

Значительная доля пациенток, имеющих значения гелотофилии и катагеластицизма ниже нормативных, согласуется с данными других исследований: так, например, низкие значения склонности высмеивать окружающих определяют у пациентов с шизофренией [12], также низкие значения гелотофилии и катагеластицизма характерны для пациентов с депрессивным синдромом в рамках эндогенных аффективных расстройств и шизофрении [13] и для группы людей с расстройствами аутистического спектра [15].

В отличие от результатов предварительного исследования, в котором мы не выявили связей между феноменами, характеризующими отношение к юмору и смеху [14], в данном исследовании была выявлена очень слабая положительная связь страха насмешки с гелотофилией (r=0,22, p=0,0467) и катагеластицизмом (r=0,22, p=0,0416). Аналогичная связь страха насмешки и катагеластицизма (r=0,18, p=0,002) определена и в исследовании здоровых людей. Это может свидетельствовать о наличии причинно-следственных отношений, когда страх насмешки развивается в результате негативных реакций на агрессивный юмор, либо катагеластицизм формируется как компенсаторный механизм при большой чувствительности к насмешкам [7], однако в большинстве исследований данная связь не выявлена [4, 12, 13].

Интересна обнаруженная положительная связь гелотофобии и гелотофилии: в оригинальном исследовании В. Руха и Р. Пройера выявлена отрицательная их взаимосвязь [4], а в ряде других исследований никакой связи не обнаружено [7, 12, 13]. Возможно, в данной группе пациентов гелотофилия, как и катагеластицизм, выполняет компенсаторную роль: сознательно выставляя себя объектом насмешки, люди могут «обретать контроль» над данной ситуацией, снижая страх ожидания ситуаций осмеяния, непосредственно провоцируя их. С другой стороны, возможно, что привычка выставлять себя объектом юмора и смеха провоцирует ожидание насмешек над собой в большинстве жизненных ситуаций и приводит к вторичному развитию гелотофобии.

Также обнаружена заметная связь между катагеластицизмом и гелотофилией (r=0,52, p <0,001), что согласуется с данными исследований как здоровых людей [7, 4], так и клинических групп [12, 13].

Выявлена положительная связь гелотофобии с количеством госпитализаций в психиатрический стационар (r=0,29, p=0,006) в отсутствие связи с собственно длительностью заболевания. Данные ряда исследований в этом вопросе противоречивы. Так, в одном исследовании [8] было обнаружено, что выраженность гелотофобии при расстройствах настроения, пищевого поведения, тревожных расстройствах позитивно связана с количеством лет, проведённых под психиатрическим наблюдением. Авторы объясняют указанный факт тем, что зачастую этот показатель отражает тяжесть расстройства, а также само длительное пребывание в статусе пациента психиатрического профиля повышает вероятность трудностей, связанных с социальным принятием. Может играть роль и стигматизация психических расстройств, бытующая в обществе. Соответственно, гелотофобия может существовать и как часть психиатрической нозологии, и как вторичный синдром, вызванный стигматизацией [8].

С другой стороны, в исследовании пациентов, страдающих параноидной шизофренией, было обнаружено, что страх насмешки более выражен у больных, перенёсших один приступ, тогда как по мере увеличения длительности болезни он снижается, что отражает развитие эмоционально-личностного дефекта [12]. Вероятно, усиление страха насмешки по мере увеличения количества госпитализаций у пациентов, страдающих непсихотическими расстройствами, связано с эффектами стигматизации и самостигматизации, в то же время свидетельствуя об относительной сохранности критики и эмоционально-личностной сферы.

Выявлены различия в выраженности гелотофобии в зависимости от уровня образования и семейного положения. При этом гелотофобия более выражена у людей, имеющих среднее образование, в сравнении с лицами, имеющими высшее образование (U=79,5, p=0,015), и у овдовевших в сравнении с людьми, имеющими постоянного партнёра (U=187, p=0,006), что подтверждает наши более ранние результаты [14]. Однако тенденция к большей выраженности страха насмешки при органических расстройствах психики не нашла своего подтверждения (р >0,05). Также не обнаружено связи анализируемых параметров с возрастом пациенток (р >0,05).

ВЫВОДЫ

1. Распространённость феномена страха насмешки среди пациенток, страдающих непсихотическими расстройствами, отражает их «пограничный» характер: он более выражен по сравнению со здоровыми людьми, но в меньшей степени, чем у пациентов с заболеваниями более тяжёлого регистра.
2. Для данной группы пациенток характерны положительные связи гелотофобии с гелотофилией и катагеластицизмом, что может указывать на развитие у данных пациенток особых механизмов совладания с боязнью осмеяния по сравнению с другими группами пациентов и здоровых людей.
3. Значения гелотофилии и катагеластицизма согласуются с данными других исследований, что свидетельствует в пользу их нозологической неспе-цифичности: при расстройствах психики они скорее снижаются. Частота гелотофобии же, напротив, повышается, однако при различных заболеваниях в разной степени.
4. Страх насмешки у данных пациентов усиливается с увеличением количества госпитализаций; выше у людей, имеющих среднее образование, и у овдовевших.
5. По-видимому, гелотофобия обладает нозологической специфичностью и может быть диагностически важным показателем, отражающим не только нарушения, но и сохранность эмоционально-личностной сферы пациентов.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов по представленной статье.

About the authors

Denis A. Shunenkov

Ivanovo State Medical Academy of the Ministry of Health of the Russian Federation

Author for correspondence.
Email: voksined@yandex.ru

graduate student of the Department of Psychiatry, Narcology, Psychotherapy

Russian Federation, 153012, Ivanovo, Sheremetevsky pr., 8

Alexey V. Khudyakov

Ivanovo State Medical Academy of the Ministry of Health of the Russian Federation

Email: app237110@yandex.ru

доктор медицинских наук, заведующий кафедрой психиатрии, наркологии, психотерапии

Russian Federation, 153012, Ivanovo, Sheremetevsky pr., 8

Elena M. Ivanova

Pirogov Russian National Research Medical University; Mental Health Research Center

Email: ivalenka13@gmail.com

candidate of psychological sciences, head of the department of clinical psychology; Senior Researcher, Department of Medical Psychology

Russian Federation, 117997, Moscow, st. Ostrovityanova, 1; 115230, Moscow, Kashirskoe sh., 34

References

Supplementary files