Роль нейрофизиологического фактора в формировании дисфункций височно-нижнечелюстного сустава
- Авторы: Абдурахманова М.Ш.1, Амхадова М.А.1, Кхир Бек А.2, Джабраилова М.А.1
-
Учреждения:
- Московский областной научно-исследовательский клинический институт имени М.Ф. Владимирского
- Российский университет медицины имени А.С. Семашко
- Выпуск: Том 22, № 2 (2025)
- Страницы: 49-57
- Раздел: Оригинальные исследования
- URL: https://journals.eco-vector.com/1994-9480/article/view/646283
- DOI: https://doi.org/10.19163/1994-9480-2025-22-2-49-57
- ID: 646283
Цитировать
Полный текст
Аннотация
Дисфункция височно-нижнечелюстного сустава – термин, охватывающий ряд клинических проявлений, связанных с патологией височно-нижнечелюстного сустава (ВНЧС) и жевательных мышц. Наиболее распространенным признаком или симптомом является боль в области ВНЧС, ограничение диапазона открывания рта и шумовые явления в области ВНЧС (щелчки, хруст). Материал и методы. Была проведена диагностика височно-нижнечелюстного сустава и шейного отдела позвоночника с использованием методов исследования: клинических (изучение окклюзии), лучевых – магнитно-резонансная томография (МРТ), рентгенография шейного отдела позвоночника; нейрофизиологических – электромиография (ЭМГ), стимуляционная электромиография (СЭМГ), игольчатая электромиография (ИЭМГ); ультразвуковая диагностика мышц (УЗИ) – у 60 пациентов, которые были разделены на группы. В первую группу (n = 20) вошли пациенты с дисфункцией височно-нижнечелюстного сустава без патологий шейного отдела позвоночника. Вторую группу (n = 20) составили пациенты с дисфункцией височно-нижнечелюстного сустава и с патологией шейного отдела позвоночника. Третья группа (контрольная) (n = 20) была сформирована из пациентов, не имеющих патологию височно-нижнечелюстного сустава и шейного отдела позвоночника. Результаты. По данным нейрофизиологических исследований было выявлено, что у пациентов второй группы определялись статистически значимые различия по изучаемым параметрам «Амплитуда», «Латентность», «Спонтанная активность» в изучаемых мышцах (p < 0,001). Встречаемость структурных изменений в жевательных мышцах по данным ультразвуковой диагностики также была выше во второй группе. Выводы. Дисфункция височно-нижнечелюстного сустава сопряжена с патологией шейного отдела позвоночника.
Полный текст
Актуальность. Распространенность дисфункций височно-нижнечелюстного сустава составляет от 20 до 80 % процентов населения [1, 2, 3]. Существует ряд клинических проявлений, указывающих на дисфункцию височно-нижнечелюстного сустава (ВНЧС): ограничение диапазона открывания нижней челюсти, шумовые явления (щелчки, звон, хруст), смещения траектории открывания рта (девиация, дефлексия) [4, 5, 6].
Актуальность проблемы свидетельствует о необходимости поиска новых критериев для изучения патогенетических факторов, формирующих дисфункцию ВНЧС и жевательной мускулатуры.
Многочисленные исследования подтверждают, что одним из ведущих методов диагностики нейромышечной системы среди нейрофизиологических исследований является глобальная электромиография (ЭМГ) [7, 8, 9]. Исследование позволяет изучить биоэлектрическую активность и денервационные изменения мышц с обеих сторон, изучая при этом несколько групп мышц. Стимуляционная электромиография используется для диагностики скорости распространения нервного импульса по нервному волокну, что позволяет оценить степень иннервации исследуемой мышцы. Для диагностики и определения функционального состояния периферической нервной системы и ядер тройничного и лицевого нервов, стволовых проводящих структур используют мигательный рефлекс (МР). Для определения спонтанной активности и потенциала двигательных единиц в мышцах используется игольчатая электромиография (ИЭМГ) [10]. Диагностика статических нарушений шейного отдела позвоночника и краниовертебральной зоны позволяет получить дополнительную информацию об изменениях, влияющих на функцию височно-нижнечелюстного сустава.
По данным исследований зарубежных авторов, у пациентов с патологией шейного сегмента позвоночника встречались более активные триггерные точки как жевательных, так и в шейных мышцах. При сочетании миофасциального болевого синдрома в жевательной мускулатуре и мышцах шейного отдела позвоночника наблюдалась более длительная продолжительность болевого симптома ВНЧС с большей интенсивностью. Уменьшение межпозвоночного расстояния шейных позвонков наблюдалось у пациентов в группе с миофасциальным болевым синдромом в жевательной мускулатуре и мышцах шеи. Дегенеративные изменения на уровне С2-С3 показали значимую связь в количестве активных триггерных точек в жевательной мускулатуре и в мышцах шеи [9, 11].
ЦЕЛЬ РАБОТЫ
Разработка алгоритма диагностики при дисфункции височно-нижнечелюстного сустава.
МЕТОДИКА ИССЛЕДОВАНИЯ
На базе кафедры хирургической стоматологии и имплантологии ГБУЗ МО МОНИКИ им. М.Ф. Вла-димирского было проведено обследование 121 пациента с дисфункцией височно-нижнечелюстного сустава. В исследование было включено 40 пациентов, которые после основного и дополнительного исследования были разделены на группы:
- Пациенты с дисфункцией височно-нижнечелюстного сустава без патологии шейного отдела позвоночника.
- Пациенты с дисфункцией височно-нижнечелюстного сустава и с патологией шейного отдела позвоночника.
Также в исследование была включена сравнительная группа здоровых лиц (20 пациентов), не имеющих жалоб на дисфункцию височно-нижнечелюстного сустава.
Алгоритм обследования включал в себя клиническое обследование и дополнительные методы диагностики ВНЧС и шейного отдела позвоночника. Клиническое обследование – внешний осмотр и осмотр полости рта, физикальное обследование мышц челюстно-лицевой области и мышц шейно-воротниковой зоны.
Рентгенологическое обследование: магнитно-резонансная томография (МРТ) для изучения морфофункционального состояния структур височно-нижнечелюстного сустава; рентгенография шейного сегмента позвоночника была проведена с целью изучения шейного сегмента позвоночника в различных позициях на предмет нестабильности и гипермобильного синдрома. Изучали степень смещения шейного отдела позвоночника от основного вектора как в сторону кифоза, так и в сторону гиперлордоза. Исследование проводилось с функциональными пробами в прямой и боковой проекции, рентгенография через рот с наклоном головы вправо и влево для визуализации С1-С2; нейрофизиологическое обследование для изучения функционального состояния скелетно-мышечной мускулатуры – электромиография мышц. Первым этапом была проведена восьмиканальная глобальная электромиография с использованием отводящих электродов. В исследование одновременно были включены m. masseter, m. temporalis, m. trapezius, m. sternocleidomastoideus. Исследование мышц челюстно-лицевой области и шейно-воротниковой зоны позволило определить комплексно мышечный баланс. Целью проведения стимуляционной электромиографии было изучение проводимости нервного импульса по нервному волокну. Были включены нервы верхних конечностей: n. medianus, n. ulnaris, что позволило получить дополнительную информацию состояния верхнего шейного отдела позвоночника. В стимуляционную элеткромиографию также был включен мигательный рефлекс с изучением n. facialis, n. trigeminus; игольчатая электромиография позволила выявить денервационные изменения, это наличие и/или отсутствие положительных острых волн, потенциалы фибрилляции, которые свидетельствуют о денервационных изменениях в скелетно-мышечной мускулатуре – m. masseter, m. temporalis, m. trapezius, m. sternocleidomastoideus.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ
По результатам клинического обследования окклюзионные нарушения не имели статистической значимой разницы в первой и во второй группе, по результатам физикального обследования встречаемость триггерных точек было несколько выше во второй группе, чем в первой группе и в контрольной группе.
Данные магнитно-резонансной томографии позволили подтвердить диагноз – дисфункция височно-нижнечелюстного сустава у пациентов первой и второй группы.
По анализу результатов рентгенографии шейного отдела позвоночника с функциональными пробами выявлено, что у пациентов первой группы и контрольной группы не определялась патология шейного отдела позвоночника. Анализ данных второй группы позволил выявить такие изменения как «Кифоз», «Гипермобильный синдром», «Нестабильность С1, С3, С5», «Гиперлордоз». Таким образом, была сформирована вторая группа – пациенты с дисфункцией ВНЧС и патологией в шейном отделе позвоночника (табл. 1).
Таблица 1
Показатели рентгенографии шейного отдела позвоночника всех групп, абс. (%) Median [25 %; 75 %], от Minimum до Maximum
Рентгенография | Overall, N = 60 | 1, N = 20 | 2, N = 20 | 3, N = 20 | p-value |
Кифоз | |||||
0 | 49 (82) | 20 (100) | 9 (45) | 20 (100) | <0,001 |
1 | 11 (18) | 0 (0) | 11 (55) | 0 (0) | |
Гипермобильный синдром | |||||
0 | 48 (80) | 20 (100) | 8 (40) | 20 (100) | <0,001 |
1 | 12 (20) | 0 (0) | 12 (60) | 0 (0) | |
Нестабильность С1-С3, С3-С5 | |||||
0 | 48 (80) | 20 (100) | 8 (40) | 20 (100) | <0,001 |
1 | 12 (20) | 0 (0) | 12 (60) | 0 (0) | |
Гиперлордоз | |||||
0 | 52 (87) | 20 (100) | 12 (60) | 20 (100) | <0,001 |
1 | 8 (13) | 0 (0) | 8 (40) | 0 (0) |
Примечание: здесь и далее: 0 – отсутствие патологии; 1 – наличие патологии; p-value – Fisher’s exact test; Kruskal – Wallis rank sum test.
По результатам глобальной электромиографии жевательных мышц встречаемость асимметричной работы была значительно выше в первой и во второй группе по сравнению с контрольной (p < 0,001). Так, по изучаемому параметру «Амплитуда» параметры достигали статистически значимых значений (p < 0,034) по сравнению с группой контроля. Полученные результаты отражают низкую функциональную активность исследуемой мышцы, с асимметричным распределением функциональной нагрузки (табл. 2, 3).
Таблица 2
Показатели электромиографии жевательной мышцы всех групп по параметру «Амплитуда», «Частота», абс. (%) Median [25 %; 75 %], от Minimum до Maximum
Characteristic | Overall, N = 60 | 1, N = 20 | 2, N = 20 | 3, N = 20 | p-value |
Амплитуда жевательной мышцы | |||||
Правая сторона | 369 [227; 509], от 101 до 1,141 | 385 [186; 523], от 101 до 779 | 317 [214; 452], от 109 до 1,141 | 432 [296; 532], от 172 до 1,101 | 0,371 |
Амплитуда жевательной мышцы | |||||
Левая сторона | 334 [214; 487], от 80 до 1,234 | 318 [210; 376], от 105 до 889 | 273 [175; 405], от 80 до 623 | 448 [271; 548], от 163 до 1,234 | 0,034 |
Частота жевательной мышцы | |||||
Правая сторона | 196 [143; 297], от 16 до 756 | 184 [147; 224], от 95 до 544 | 178 [115; 292], от 16 до 756 | 240 [176; 369], от 68 до 520 | 0,220 |
Частота жевательной мышцы | |||||
Левая сторона | 182 [143; 293], от 52 до 728 | 172 [143; 197], от 52 до 412 | 178 [110; 307], от 52 до 728 | 224 [168; 356], от 84 до 488 | 0,138 |
Примечание: здесь и далее: p-value – Fisher’s exact test; Kruskal – Wallis rank sum test.
Таблица 3
Показатели электромиографии височной мышцы всех групп по параметру «Амплитуда», «Частота», абс. (%) Median [25 %; 75 %], от Minimum до Maximum
Characteristic | Overall, N = 60 | 1, N = 20 | 2, N = 20 | 3, N = 20 | p-value |
Амплитуда височной мышцы | |||||
Правая сторона | 368 [263; 431], от 101 до 1,300 | 368 [274; 418], от 101 до 968 | 319 [232; 390], от 126 до 1,300 | 401 [281; 490], от 180 до 1,029 | 0,267 |
Амплитуда височной мышцы | |||||
Левая сторона | 274 [161; 390], от 89 до 1,099 | 230 [161; 328], от 108 до 629 | 209 [138; 352], от 89 до 839 | 335 [286; 490], от 158 до 1,099 | 0,008 |
Частота височной мышцы | |||||
Правая сторона | 190 [126; 346], от 20 до 527 | 202 [139; 295], от 91 до 527 | 131 [98; 317], от 20 до 468 | 216 [159; 384], от 84 до 456 | 0,145 |
Частота височной мышцы | |||||
Левая сторона | 176 [122; 293], от 52 до 692 | 174 [124; 215], от 87 до 458 | 145 [97; 275], от 52 до 692 | 220 [155; 372], от 112 до 496 | 0,044 |
Анализ работы мышц шейно-воротниковой зоны показал статистически значимые различия в виде разных показателей по изучаемым параметрам «Амплитуда», «Частота» справа и слева во второй группе (p < 0,040) по сравнению с первой, что позволяет сделать вывод о асимметрии работы мышц шейно-воротниковой зоны у пациентов с патологией в шейном отделе позвоночника (табл. 4, 5).
Таблица 4
Показатели электромиографии грудино-ключично-сосцевидной мышцы всех групп по параметру «Амплитуда», «Частота», абс. (%) Median [25 %; 75 %], от Minimum до Maximum
Characteristic | Overall, N = 60 | 1, N = 20 | 2, N = 20 | 3, N = 20 | p-value |
Амплитуда грудино-ключично-сосцевидной мышцы | |||||
Правая сторона | 352 [236; 445], от 109 до 1,284 | 334 [269; 408], от 190 до 753 | 314 [190; 468], от 109 до 1,109 | 383 [239; 569], от 142 до 1,284 | 0,503 |
Амплитуда грудино-ключично-сосцевидной мышцы | |||||
Левая сторона | 320 [235; 414], от 106 до 1,074 | 320 [269; 381], от 106 до 679 | 316 [169; 378], от 115 до 612 | 369 [247; 574], от 151 до 1,074 | 0,234 |
Частота грудино-ключично-сосцевидной мышцы | |||||
Правая сторона | 184 [120; 267], от 24 до 575 | 144 [119; 221], от 100 до 424 | 165 [114; 237], от 32 до 428 | 246 [182; 361], от 24 до 575 | 0,089 |
Частота грудино-ключично-сосцевидной мышцы | |||||
Левая сторона | 162 [117; 282], от 24 до 768 | 140 [115; 178], от 78 до 379 | 169 [104; 243], от 24 до 768 | 210 [158; 385], от 44 до 502 | 0,065 |
Таблица 5
Показатели электромиографии трапециевидной мышцы всех групп по параметру «Амплитуда», «Частота», абс. (%) Median [25 %; 75 %], от Minimum до Maximum
Characteristic | Overall, N = 60 | 1, N = 20 | 2, N = 20 | 3, N = 20 | p-value |
Амплитуда трапециевидной мышцы | |||||
Правая сторона | 350 [242; 435], от 93 до 1,083 | 360 [266; 432], от 208 до 619 | 317 [180; 420], от 93 до 1,083 | 373 [247; 488], от 166 до 945 | 0,321 |
Амплитуда трапециевидной мышцы | |||||
Левая сторона | 325 [209; 415], от 90 до 1,160 | 338 [244; 402], от 196 до 562 | 228 [171; 342], от 90 до 1,160 | 384 [249; 514], от 159 до 889 | 0,040 |
Частота трапециевидной мышцы | |||||
Правая сторона | 182 [105; 317], от 44 до 736 | 143 [110; 220], от 99 до 430 | 107 [89; 357], от 45 до 736 | 234 [182; 350], от 44 до 476 | 0,107 |
Частота трапециевидной мышцы | |||||
Левая сторона | 169 [111; 269], от 56 до 768 | 144 [105; 170], от 97 до 316 | 138 [104; 321], от 56 до 768 | 208 [173; 348], от 56 до 524 | 0,018 |
Полученные нами данные по глобальной электромиографии свидетельствуют о том, что изменение биоэлектрической активности в мышцах в виде снижения потенциала работы значительно выше у пациентов с патологией шейного отдела позвоночника.
Стимуляционная электромиография. По данным стимуляционной электромиографии и анализа параметров F волн установлено, статистически значимое изменение амплитудных показателей с большим количеством выпадов амплитудных компонентов F волн во второй группе (p < 0,001). Полученные результаты подтверждают наличие функциональной нестабильности шейного отдела позвоночника. По результатам сенсорных и моторных ответов по периферическим нервам статистически значимых изменений между группами не выявлено (табл. 6, 7).
Таблица 6
Показатели стимуляционной электромиографии n. Ulnaris по изучаемым параметрам «Амплитуда», «Латентность» «F – волна» всех групп», абс. (%) Median [25 %; 75 %], от Minimum до Maximum
Characteristic | Overall, N = 60 | 1, N = 20 | 2, N = 20 | 3, N = 20 | p-value |
Амплитуда F Ulnaris | |||||
Правая сторона | 143 [132; 157], от 0 до 556 | 143 [136; 153], от 126 до 161 | 345 [0; 398], от 0 до 556 | 139 [132; 144], от 125 до 153 | 0,105 |
Амплитуда F Ulnaris | |||||
Левая сторона | 148 [129; 160], от 0 до 549 | 132 [128; 150], от 114 до 159 | 310 [0; 392], от 0 до 549 | 149 [144; 156], от 123 до 162 | 0,043 |
Латентность F Ulnaris | |||||
Правая сторона | 26 [24; 27], от 21 до 29 | 23 [22; 25], от 21 до 27 | 27 [26; 28], от 22 до 29 | 27 [26; 27], от 24 до 29 | <0,001 |
Латентность F Ulnaris | |||||
Левая сторона | 26 [24; 27], от 18 до 30 | 25 [22; 27], от 18 до 29 | 26 [24; 27], от 19 до 30 | 26 [25; 27], от 23 до 29 | 0,274 |
Таблица 7
Показатели стимуляционной электромиографии n. Medianus по изучаемым параметрам «Амплитуда», «Латентность», «F – волн» всех групп», абс. (%) Median [25 %; 75 %], от Minimum до Maximum
Characteristic | Overall, N = 60 | 1, N = 20 | 2, N = 20 | 3, N = 20 | p-value |
Амплитуда F Medianus | |||||
Правая сторона | 147 [131; 169], от 0 до 420 | 134 [126; 145], от 115 до 170 | 175 [50; 223], от 0 до 420 | 155 [145; 165], от 135 до 210 | 0,013 |
Амплитуда F Medianus | |||||
Левая сторона | 148 [134; 160], от 0 до 450 | 136 [129; 144], от 118 до 165 | 175 [74; 270], от 0 до 450 | 153 [147; 156], от 134 до 180 | 0,017 |
Латентность F Medianus | |||||
Правая сторона | 26 [24; 27], от 22 до 31 | 27 [25; 27], от 22 до 30 | 26 [25; 27], от 22 до 31 | 25 [24; 27], от 22 до 28 | 0,597 |
Латентность F Medianus | |||||
Левая сторона | 26 [24; 28], от 22 до 31 | 26 [22; 28], от 22 до 30 | 27 [26; 30], от 23 до 31 | 26 [23; 27], от 22 до 30 | 0,026 |
По анализу параметров мигательного рефлекса было установлено достоверное изменение амплитудных показателей и/или полный блок позднего компонента мигательного рефлекса, во второй группе значительно больше (p < 0,002), чем в первой и в третьей (табл. 8).
Таблица 8
Показатели параметров «Амплитуда» и «Латентность» мигательного рефлекса R1, R2, R2 (поздний) компонентов всех групп», абс. (%) Median [25 %; 75 %], от Minimum до Maximum
Characteristic | Overall, N = 60 | 1, N = 20 | 2, N = 20 | 3, N = 20 | p-value2 |
Мигательный рефлекс Латентность R1 (ранний) | |||||
Правая сторона | 11 [10; 11], от 5 до 17 | 11 [11; 11], от 10 до 12 | 10 [9; 11], от 5 до 17 | 10 [10; 11], от 9 до 12 | 0,059 |
Мигательный рефлекс Латентность R2 (ранний) | |||||
Правая сторона | 31 [28; 33], от 22 до 44 | 31 [27; 32], от 22 до 35 | 29 [27; 35], от 23 до 44 | 32 [30; 33], от 27 до 35 | 0,258 |
Мигательный рефлекс Латентность R2 (поздний) | |||||
Правая сторона | 32 [28; 33], от 15 до 39 | 33 [32; 34], от 29 до 35 | 28 [24; 31], от 15 до 36 | 31 [28; 34], от 26 до 39 | 0,002 |
Мигательный рефлекс Амплитуда R1 (ранний) | |||||
Правая сторона | 92 [89; 116], от 27 до 380 | 92 [89; 96], от 85 до 249 | 128 [64; 263], от 27 до 380 | 91 [90; 92], от 77 до 97 | 0,514 |
Мигательный рефлекс Амплитуда R2 (ранний) | |||||
Правая сторона | 105 [98; 131], от 0 до 690 | 110 [101; 119], от 89 до 400 | 166 [69; 344], от 0 до 690 | 101 [99; 106], от 92 до 115 | 0,251 |
Мигательный рефлекс Амплитуда R2 (поздний) | |||||
Правая сторона | 101 [97; 120], от 0 до 968 | 101 [98; 120], от 90 до 348 | 119 [0; 353], от 0 до 968 | 101 [98; 105], от 95 до 113 | 0,725 |
Мигательный рефлекс Латентность R1 (ранний) | |||||
Левая сторона | 10 [9; 11], от 5 до 13 | 10 [10; 11], от 9 до 12 | 9 [8; 10], от 5 до 12 | 11 [10; 11], от 10 до 13 | <0,001 |
Мигательный рефлекс Латентность R2 (ранний) | |||||
Левая сторона | 30 [29; 32], от 0 до 35 | 31 [29; 32], от 27 до 35 | 30 [28; 32], от 0 до 35 | 30 [29; 31], от 26 до 35 | 0,709 |
Мигательный рефлекс Латентность R2 (поздний) | |||||
Левая сторона | 30 [27; 32], от 0 до 35 | 30 [29; 32], от 27 до 34 | 27 [25; 32], от 0 до 35 | 31 [29; 32], от 25 до 34 | 0,100 |
Мигательный рефлекс Амплитуда R1 (ранний) | |||||
Левая сторона | 95 [87; 116], от 0 до 929 | 95 [89; 107], от 86 до 230 | 123 [78; 223], от 0 до 929 | 93 [89; 96], от 87 до 114 | 0,309 |
Мигательный рефлекс Амплитуда R2 (ранний) | |||||
Левая сторона | 101 [90; 162], от 0 до 915 | 108 [98; 135], от 89 до 315 | 334 [49; 423], от 0 до 915 | 92 [89; 100], от 86 до 130 | 0,032 |
Мигательный рефлекс Амплитуда R2 (поздний) | |||||
Левая сторона | 105 [96; 133], от 0 до 566 | 117 [109; 133], от 95 до 216 | 121 [0; 272], от 0 до 566 | 100 [96; 103], от 89 до 112 | 0,022 |
Анализ показателей игольчатой электромиографии определил статистически значимые результаты у пациентов второй группы (p < 0,001) в виде спонтанной активности – потенциал фибрилляции и положительно острые волны, что говорит в пользу денервационных изменений в исследуемых мышцах. В ряде случаев наблюдали миопатические паттерны (патологическая коактивация мышц). Регистрация потенциала двигательных единиц (ПДЕ) была с увеличением и в ряде случаев с уменьшением. Результаты игольчатой электромиографии позволили подтвердить связь влияния патологического состояния шейного отдела позвоночника на денервацию жевательных мышц. Было выявлено, что у пациентов с патологией шейного отдела определялась высокая встречаемость денервационных изменений мышц, что позволяет говорить о нарушении нервно-мышечной проводимости у данной группы пациентов. Встречаемость спонтанной активности в изучаемых мышцах у пациентов второй группы также сопряжена с нестабильностью шейного отдела позвоночника. По результатам нашего исследования основным фактором изменения биоэлектрической активности в мышцах у пациентов с нестабильностью шейного сегмента позвоночника являются нарушения в виде денервации (табл. 9).
Таблица 9
Показатель «Спонтанная активность» по игольчатой электромиографии (ИЭМГ) у обследуемых, абс. (%) Median [25 %; 75 %], от Minimum до Maximum
Characteristic | Overall, N = 60 | 1, N = 20 | 2, N = 20 | 3, N = 20 | p-value2 |
ИЭМГ Спонтанная активность m. masseter. Правая сторона | |||||
0 | 42 (70) | 18 (90) | 4 (20) | 20 (100) | <0,001 |
1 | 18 (30) | 2 (10) | 16 (80) | 0 (0) | |
ИЭМГ Спонтанная активность m. masseter. Левая сторона | |||||
0 | 49 (82) | 20 (100) | 9 (45) | 20 (100) | <0.001 |
1 | 11 (18) | 0 (0) | 11 (55) | 0 (0) | |
ИЭМГ Спонтанная активность m. Temporalis. Правая сторона | |||||
0 | 49 (82) | 20 (100) | 9 (45) | 20 (100) | <0,001 |
1 | 11 (18) | 0 (0) | 11 (55) | 0 (0) | |
ИЭМГ Спонтанная активность m. Temporalis. Левая сторона | |||||
0 | 51 (85) | 20 (100) | 11 (55) | 20 (100) | <0,001 |
1 | 9 (15) | 0 (0) | 9 (45) | 0 (0) | |
ИЭМГ Спонтанная активность m. St.cl.m. Правая сторона | |||||
0 | 46 (77) | 19 (95) | 7 (35) | 20 (100) | <0,001 |
1 | 14 (23) | 1 (5.0) | 13 (65) | 0 (0) | |
ИЭМГ Спонтанная активность m. St.cl.m. Левая сторона | |||||
0 | 49 (82) | 20 (100) | 9 (45) | 20 (100) | <0,001 |
1 | 11 (18) | 0 (0) | 11 (55) | 0 (0) | |
ИЭМГ Спонтанная активность m. Trapezius. Правая сторона | |||||
0 | 54 (90) | 20 (100) | 14 (70) | 20 (100) | 0,002 |
1 | 6 (10) | 0 (0) | 6 (30) | 0 (0) | |
ИЭМГ Спонтанная активность m. Trapezius. Левая сторона | |||||
0 | 54 (90) | 20 (100) | 14 (70) | 20 (100) | 0,002 |
1 | 6 (10) | 0 (0) | 6 (30) | 0 (0) |
Для комплексного обследования пациентов с дисфункцией ВНЧС и разработки адекватного плана лечения необходимо включение в практику врача стоматолога исследование шейного сегмента в качестве дополнительного метода диагностики дисфункций ВНЧС. В комплекс диагностических мероприятий при обследовании пациентов с дисфункцией ВНЧС должен быть включен мигательный рефлекс, позволяющий оценить нервно-мышечную передачу импульса по нервам, мышцам и оценить уровень передачи нервного импульса по рефлекторной дуге. Полученные данные необходимо учитывать при определении плана лечения.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Патология шейного отдела позвоночника сопряжена с денервационными изменениями жевательной мускулатуры, мышц шеи и плечевого пояса. Денервационные изменения перечисленных мышц, в частности, жевательных, сопряжены с изменением динамических параметров, приводящих к дисфункции ВНЧС.
Об авторах
Меседо Шехахмедовна Абдурахманова
Московский областной научно-исследовательский клинический институт имени М.Ф. Владимирского
Автор, ответственный за переписку.
Email: abdurahmaova.mesedo@mail.ru
ассистент кафедры хирургической стоматологии и имплантологии
Россия, МоскваМалкан Абдрашидовна Амхадова
Московский областной научно-исследовательский клинический институт имени М.Ф. Владимирского
Email: amkhadova@mail.ru
доктор медицинских наук, профессор, заведующая кафедрой хирургической стоматологии и имплантологии
Россия, МоскваАмина Кхир Бек
Российский университет медицины имени А.С. Семашко
Email: aminakhirb@gmail.com
Россия, Москва
Марьям Абуевна Джабраилова
Московский областной научно-исследовательский клинический институт имени М.Ф. Владимирского
Email: maryam9191@bk.ru
ассистент кафедры хирургической стоматологии и имплантологии
Россия, МоскваСписок литературы
- Амхадова М.А., Абдурахманова М.Ш., Амхадов И.С., Хамраев Т.К. Клинико-рентгенологические особенности диагностики дисфункции височно-нижнечелюстного сустава. Российский стоматологический журнал. 2020;24:87–97.
- Абдурахманова М.Ш., Амхадова М.А., Кхир Бек М., Писсаренко И.К. Аналитическая оценка современных методов диагностики височно-нижнечелюстных расстройств. Вестник последипломного образования в сфере здравоохранения. 2020;4:74–82.
- Fernández-de-las-Penas C., Svensson P. Myofascial Temporomandibular Disorder. Current Rheumatology Reviews. 2016;12(1):40–54.
- Абдурахманова М.Ш., Амхадова М.А., Кхир Бек М. Алгоритм диагностики при височно-нижнечелюстных расстройствах. Новые технологии в стоматологии. 2021:8–12.
- Амхадова М.А., Кхир Бек М., Абдурахманова М.Ш., Батырбекова Ф.Р., Хулаев И.В. Комплексный подход к диагностике мышечно-суставной дисфункции височно-нижнечелюстного сустава. Госпитальная медицина: наука и практика. 2022;3:5–11.
- Fink M., Tschernitschek H., Stiesch-Scholz M. Asymptomatic cervical spine dysfunction (CSD) in patients with internal derangement of the temporomandibular joint. Cranio. 2002;20(3):192–197.
- Кхир Бек М., Мамедова Л.А., Ефимович О.И. Использование компьютерной стабилографии и нейрофизиологических методов исследования в диагностике постуральных и денервационных нарушений при пародонтите. Возможности стоматологии сегодня. 2016;2:14–21.
- Постников М.А., Трунин Д.А., Габдрафиков Р.Р., Панкратов Е.А., Булычева Е.А. Диагностика дисфункций ВНЧС и планирование комплексного стоматологического лечения на клиническом примере. Институт стоматологии. 2018;3:78–81.
- Cortese S., Mondello A., Galarza R., Biondi A. Postural alterations as a risk factor for temporomandibular disorders. Acta Odontologica Latinoamericana. 2017;30(2):57–61.
- Kielnar R., Mika A., Bylina D., Sołtan J., Stolarczyk A., Pruszczyński B. et al. The influence of cervical spine rehabilitation on bioelectrical activity (sEMG) of cervical and masticatory system muscles. PLoS One. 2021;16(4):e0250746. doi: 10.1371/journal.pone.0250746.
- Шатров И.М., Жолудев С.Е. Электромиографическая оценка реакции жевательных и височных мышц на нагрузку как показатель функциональной адаптации зубочелюстной системы. Проблемы стоматологии. 2016;1:103–109.
Дополнительные файлы
