О НОВОЙ КОНЦЕПЦИИ ТЕОРИИ ИСТОРИИ В КНИГЕ Г.И. ГЕРАСИМОВА «МИРОВОЗЗРЕНЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИСТОРИИ РОССИИ (середина XIX - начало XX вв.)»

Полный текст

ВВЕДЕНИЕ В феврале 2019 г. вышла монография доктора исто- рических наук Герасимова Григория Ивановича «Миро- воззренческие основы истории России (середина XIX - начало XX в.)» [9, 2019]. До этого автор отметился рядом теоретических статей, посвященных идеалистической теории объясняющей прошлое [2, 2017; 3, 2017; 4, 2017; 5, 2017; 6, 2017; 7, 2018; 8, 2018], и новая его работа по- священа попытке рассмотреть ключевой для России период ее исторического развития с позиций разраба- тываемой им идеалистической концепции. Идеализм как теоретическая основа не является чем-то новым, именно с его позиций создавались пер- вые истории, он доминировал в течение тысячелетий. Однако с середины XIX в. истории пишут, опираясь на материализм, и на фоне его идеалистические тео- рии сегодня выглядят как немодная архаика. image Главная мысль, определяющая теорию истории Г.И. Герасимова, заключается в том, что «любое исто- рическое действие сначала создается в сознании чело- века и затем осуществляется в реальности. Идея всегда предшествует действию по времени, поэтому она пер- вична. Объективные условия благоприятствуют или затрудняют реализацию идей, но не предопределяют их содержания» [9, 2019: 2]. При этом идея не является отвлеченным или сверхъестественным, а определяет- ся как «мысль, осуществляющая познание и нацелен- ная на преобразование окружающего материального и идеального мира. Идея - это мысль, объясняющая устройство объективного мира и дающая проект его преобразования, содержащая в себе нечто новое, еще не бывшее. С этой точки зрения идея - акт творения». При этом под исторической идеей понимается не лю- бая мысль, а только приводящая к изменению в чело- веческой деятельности и человеческом бытии, разры- вающей цикличность существования и создающей тем самым саму возможность истории, понимаемой как изменение. Это новый взгляд, так исторический иде- ализм не понимал никто, за исключением, пожалуй, Л. фон Мизеса [13, 2001]. В христианском идеализме идея как движущая сила истории - Бог, у Гегеля - са- моразвивающийся и познающий себя абсолютный дух. А у Герасимова идея - это человеческая мысль. Со времен эпохи Возрождения и появления гума- низма в европейской, а затем и в российской цивили- зации мы привыкли к утверждениям о том, что человек есть центр мира и бытия, мера всех вещей и явлений, но в истории он никогда таким не был, на что указы- вает Г.И. Герасимов, утверждая, что в существующих концепциях на роль движущих сил выдвигаются и гео- графия, и климат, и экономика, но не человек, который всегда выступает в роли их инструмента. Г.И. Гераси- мов человека ставит в центр истории, а источником ее развития становится продукт его разума - идея. МИРОВОЗЗРЕНИЕ Важную роль в идеалистической теории играет ми- ровоззрение, которое определяется автором как си- стема иерархических идей, определяющих ценности данной культуры и общества. Данная Г.И. Герасимо- вым формулировка мировоззрения в идейной теории истории ключевая. Она лежит в основе идейной теории и методологии истории, и идеи, оформленные в опре- деленное мировоззрение, «являются подлинным дви- гателем исторического движения» [9, 2019: 17]. На приведенном мировоззрении и вытекающем из нее теоретическом и методологическом фундаменте создана идейная теория истории (см.: [2, 2017; 8, 2018]). МИРОВОЗЗРЕНИЕ И ПРОШЛОЕ Судя по содержанию книги, автор охватывает почти все ключевые области человеческого бытия, начиная, что естественно для идеалиста, с религии и филосо- фии, и продолжая сферой науки, техники, экономики, общества, политики. И надо отметить, что развитие всех этих отраслей человеческой деятельности дей- ствительно в основном непротиворечиво объясняется с позиций идеалистического подхода. Методология автора при рассмотрении всех этих сфер едина и диктуется его теорией. Сначала рассма- тривается мировоззрение как главная концептуальная система, определяющая все остальные, а затем те идеи, которые создаются индивидуальными человеческими сознаниями в тех или иных отраслях. При этом автор считает, что не объективные интересы и потребности, как это утверждает, например, марксизм, являются причиной появления новых идей, а потребности раз- ума, которые, к сожалению, недостаточно четко опре- делены и обоснованы автором [9, 2019: 12]. Несмотря на это, можно согласиться, что далеко не все изобрете- ния, особенно важнейшие для человечества, вытекают из конкретных потребностей конкретного человека. Какая, к примеру, потребность была у К. Циолковского в полетах в космос? Рассмотренный с методологических позиций идеа- листической теории процесс развития науки и техники предстал как творческая деятельность ученых и тех- ников, выдвигающих и реализующих свои идеи. Такая трактовка не противоречит ни историческим фактам, ни сегодняшней реальности, в которой у каждого круп- ного изобретения есть свой конкретный создатель, сначала придумавший новую идею, а затем воплотив- ший ее в реальность. image Идеи лежат в основе покорения космоса и ядерной энергии, создания компьютера и Интернета. Каза- лось бы, безупречное объяснение, однако и здесь есть нерешенные проблемы, и главная из них - проблема творчества. Ответа на то, как человек создает новые идеи, до сих пор нет ни у науки, ни у религии, ни у авто- ра, а это значит, что и его объяснение пока обосновано ненамного лучше, чем теории, заявляющие, что чело- век начинает творить потому, что к этому его понужда- ет «холод глад и мор», либо необходимость развития производства, хотя вроде бы и очевидно, что у станков и оборудования никакой необходимости в собствен- ном развитии быть не может. Такая необходимость мо- жет быть только у человека, а это вновь возвращает нас к идеалистической концепции. СМЕНА МИРОВОЗЗРЕНИЙ И ИСТОРИЯ Развитие истории рассматривается сквозь при- зму смены мировоззрений. Автор считает, что в рос- сийской истории существовало три больших миро- воззренческих системы: мифологическая, о которой нам известно немного и которая господствовала весь догосударственный период существования восточно- славянских племен; христианская православная, ле- жавшая в основе исторического развития с момента принятия христианства на Руси и до крушения мо- нархии в 1917 г.; и, наконец, рационалистическая, идеи которой начали проникать в Россию еще в XVII в. и усиленно навязываться в царствование Петра I, она господствует и сегодня в сознании большинства наших соотечественников. Как считает Г.И. Герасимов: «в XIX - начале XX в. проходил завершающий этап смены мировоззрен- ческих парадигм русского народа. Православная ми- ровоззренческая парадигма, определявшая историю, культуру и быт русского народа на протяжении почти тысячи лет, начала разрушаться под воздействием ра- ционалистических идей, зародившихся в Европе в эпо- ху Возрождения и сформировавшихся в Новое время. Рационалистические идеи вызвали интерес к матери- альному миру, привели к научному взрыву, переменам в общественно-политическом устройстве, культуре, быте, экономике. Россия, находившаяся в непосред- ственном соприкосновении с западной цивилизацией, встала перед выбором: или сохранить православное мировоззрение, но потерять независимость и закон- сервировать свою культуру, или встать на путь рацио- налистического развития, отказавшись от Бога в поль- зу науки и идеологии. Правящий класс выбрал второй вариант. Религиозные идеи, лежавшие в основе пра- вославной мировоззренческой парадигмы, не могли по своей убедительности конкурировать с рационали- стическим мировоззрением и поэтому не рассматрива- лись как сколь-нибудь влиятельные» [Там же: 102]. Автор исходит из того, что мировоззренческие идеи, по крайней мере, рационалистические -созданы свободным творчеством человеческого разума, а это означает, что история не имеет закономерного разви- тия, - оно целиком и полностью определяется твор- чеством человека. Причем человек властен не только над своим настоящим и будущим, но и над прошлым, создавая различные его варианты, исходя из разных мировоззрений и исторических концепций. Человек в идеалистическом подходе предстает как подлинный демиург себя, своей судьбы и своего прошлого. Как можно понять из книги, в рамках идеалистиче- ской теории ни одно мировоззрение не имеет объек- тивных преимуществ перед другим, поскольку они са- модостаточны, и создаваемая на их основе реальность всегда оценивается положительно с позиции создав- ших ее идей, а созданная на иных идейно-ценностных основаниях - отрицательно. Исходя из этого, види- мых преимуществ у рационалистического мировоз- зрения перед христианским религиозным нет, но, тем не менее, оно пришло ему на смену. У автора есть от- вет на этот вопрос, собственно его обоснование и есть содержание всей книги и звучит он так: «Русское ми- ровоззрение в исследуемый период определялось борьбой двух великих идей - православием и западно- европейским рационализмом. Их борьба в конечном счете определяла все главные исторические процессы и явления в России второй половины XIX - начала XX в. Православное мировоззрение, находившееся в кри- зисе, не смогло выработать новых идей, более привле- кательных, нежели те, которые были заимствованы на Западе. Русская православная церковь, находив- шаяся в «синодальном пленении», оказалась не в со- стоянии ответить на вызов рационализма и произво- дных от него либеральных и социалистических идей» [9, 2019: 501]. Процесс разочарования в православии и усвоения различных научных, социально-политиче- ских и культурных идей рационалистического толка занял более двухсот лет. Страна была поставлена перед выбором: сохранить в чистоте свои религиозные идеи и основанную на них жизнь и быть порабощенной За- падом; либо усвоить западные идеи, на их основе со- здать мощную армию и флот и дать отпор, сохранив при этом основы православия. Элита выбрала этот ва- риант, но не смогла сохранить православие, поскольку сказано: «Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом не радеть. Не можете служить Богу и маммоне» [1; 6: 24,]. XIX век - это время господства философских идей. В этот непродолжительный период именно филосо- фы создавали рационалистические мировоззренче- ские системы. Вспомним хотя бы И. Канта, Г.В.Ф. Ге- геля, К. Маркса. «Философские идеи лежали в основе трех господствующих идеологий, сформировавшихся в рамках рационалистической парадигмы: консерва- тивной, либеральной и коммунистической (марксист- ской). Наиболее слабо обоснованной являлась консер- вативная, которая не давала убедительных проектов развития страны и общества, а предлагала законсер- вировать существующее положение до лучших времен. Правящий класс в практической реформаторской дея- тельности руководствовался преимущественно либе- ральными идеями, и казалось, что страна пойдет по за- падному пути развития. Однако созданная К. Марксом и Ф. Энгельсом коммунистическая доктрина, адаптиро- ванная В. Лениным к российским условиям, позволи- ла сформировать идеологию, которая оказалась более убедительной в конкретной исторической обстановке для широких народных масс» [9, 2019: 102]. Философские системы некоторое время были ми- ровоззренческим ядром западного рационализма, но не смогли укрепиться и в этом качестве уступили место набирающей силу рационалистической науке. С тех пор image «в рамках рационалистической мировоззренческой парадигмы наука и техника рассматриваются как ис- тинные и главные пути творчества». Именно с их глав- ными идеями должны согласовываться все остальные области знания и человеческой деятельности, в том числе, в социально-политической и культурной. Если какие-то идеи не согласуются с главными иде- ями господствующего мировоззрения, они объявля- ются ложными, ошибочными, а порой и преступными, как это было, например, с идеями Галилея и Д. Бруно. Их участь в СССР с его господством рационального ми- ровоззрения постигла уже сторонников религиозного мировоззрения. Это объясняется тотальностью любого мировоззрения, и также либеральное, провозглашаю- щее высшей ценностью свободу, в том числе и мысли, не уступает инквизиции в своем неприятии нелибе- ральных идей. ИСТОРИЯ И ЭКОНОМИКА Отдельная глава посвящена экономике и идеям ее создающим. С позиций идеалистической теории эко- номика видится как «искусственная реальность, соз- данная человеком. В экономике отчетливо проявля- ется способность человека изменять существующую и создавать новую реальность с помощью основной формы творчества - труда» [Там же: 133]. По мнению автора, успехи экономического развития России на ру- беже веков «лежали вне экономики. Прежде всего, это была реализация идеи следования по европейскому пути развития. С Запада черпались не только идеи, но и техника, технологии, экономические формы и ин- ституты… Масштабное развитие промышленности свидетельствовало о том, что капитализм как раци- оналистическая идея безграничного обогащения по- бедил в экономически активных слоях населения» [Там же: 209]. Основа капитализма - идея обогаще- ния плохо сочеталась с православным мировоззрени- ем большинства населения страны, поэтому русский капитализм развивался неустойчиво, неравномерно и так и не был органично принят ни господствующим классом, ни оппозицией, ни народом. В этом отчасти кроется и причина победы большевиков - самых ярых противников капитализма, без сожаления сломавших рыночную экономику и огосударствивших ее. ИСТОРИЯ И ЭФФЕКТИВНЫЕ ИДЕИ Применение идеалистической теории к конкрет- ному историческому материалу показывает, что исто- рия есть борьба интеллектов, борьба идей, и в любой области человеческой жизни наибольших достижений добивается то общество, которое создает наиболее эф- фективные идеи. На основе этих идей оно строит свою жизнь, быт, культуру, меняет внешний мир и создает новые виды реальности. В XVIII - начале XX в. таким обществом было западное, включающее в себя Европу и США. Именно они создавали наиболее эффективные идеи и строили на их основе лучшую жизнь, которая служила образцом для русского общества. Поскольку большинство идей, которые оно усвоило в этот период, были западными, то автор утверждает, что русская ци- вилизация является частью европейской цивилизации. По его мнению, в XIX в. русская мысль вышла из стадии ученичества и встала на уровень европейской, отставая только в скорости и эффективности реализации созда- ваемых идей. Конечно, не все русское общество думало и работало как в Европе, но и она неоднородна, в ней тоже были наиболее успешные в то время протестант- ские страны, на основе опыта которых М. Вебер вывел зависимость экономического развития от особенно- стей религиозных идей. ИСТОРИЯ И СТАРООБРЯДЧЕСТВО Автор дает оригинальную интерпретацию фено- мена старообрядческого предпринимательства. Он ут- верждает, что «причины выдающихся успехов старо- обрядцев в торговле и промышленности объясняются тем, что богатство было условием сохранения само- го ценного, что у них было, - их веры. Богатство было средством, а не целью для старообрядцев, средством сохранения и развития истинной, с их точки зрения, веры. На полученные деньги поддерживались едино- верцы, содержались тайные молельные дома, подкупа- лась полиция и администрация. Феномен старообрядческого предпринимательства исчез, как только пропали условия, его породившие: гонения за веру, необходимость сплочения во имя ее сохранения. Именно поэтому он не смог повториться в условиях современной России» [9, 2019: 65]. Утверж- дение небесспорное, но довольно убедительное. ИСТОРИЯ И ДИФФУЗИЯ ТЕХНОЛОГИЙ В книге детально описан процесс того, как заим- ствованные на Западе вещи, техника и технологии сна- чала потребовали усвоения идей, на основе которых они были созданы, а затем освоенные научные, эконо- мические, социально-политические и культурные идеи начинали конкурировать с господствующими право- славными идеями. Причем эта борьба шла не только и не столько на мировоззренческом уровне, сколько на бытовом, техническом, житейском. Реальность, по- строенная на рационалистических идеях, становилась более привлекательной для русских людей, чем тот быт, который они усвоили от допетровской Руси. Превос- ходство идей проявляется и проверяется в объектив- ном мире через сравнение созданных ими образцов вооружения, предметов быта, одежды и еды. Западные идеи создавали более эффективную новую экономи- ческую реальность, на основе которой строилась более удобная и комфортная жизнь Русские, освоив западные технические и технологи- ческие идеи и практики, смогли сохранить свою неза- висимость, но веру они постепенно теряли, потому что новые идеи оказались более привлекательными и убе- дительными для русского человека, и, соблазнившись материалистическим господством и комфортом, кото- рые давали западная наука и техника, они постепенно стали отказываться от своих корней и своей веры. ИСТОРИЯ И РЕЛИГИЯ image В монографии показано, как по мере усвоения ра- ционалистических идей в XVIII в., вера угасала сна- чала в высшем классе, в XIX в. смена мировоззрения произошла в широких слоях разночинной интелли- генции, выучившейся в гимназиях и университетах. Чем шире распространялось европейское образование, наука, техника, тем быстрее угасала вера в образован- ных людях. Особым образом рационализмом увлеклись ра- бочие. Они работали на заводах и фабриках, создан- ных научными и техническими идеями, осознали их мощь и силу, уверовали в них, не поняв ни самих идей, ни того, как они работали. Но, преклонившись перед их мощью, разочаровались в православии, и поверили на слово большевикам с их наукообразным, но не очень понятным марксизмом. Дольше всех держалось крестьянство, но и оно поддалось рационалистическому искусу. На рубеже XIX и XX вв. приходится упадок веры в крестьянстве, составлявшей основу армии. Именно это повлияло на позицию войск в русских революциях, определило их отношение к Первой мировой войне. Крестьянин в солдатской шинели, разочаровавшийся в царе, войне, православии, сверг монархию в феврале 1917 г., а в ок- тябре поддержал большевиков, отобрав власть у Вре- менного правительства. «Ослабевшая Церковь и само- державие не могли противостоять идейному натиску раскольников, еретиков, сектантов, представителей других религий и конфессий и - одновременно - ате- изму, материализму, охватившим своим влиянием по- ловину населения империи» [Там же: 501]. Патриарх Кирилл в Патриаршей проповеди 4 ноя- бря 2017 г. очень схоже описывает процессы, привед- шие к революции: «если отмести политическую конъ- юнктуру и взглянуть беспристрастно, то мы поймем, что наши национальные болезни, приведшие к ката- строфе век назад, начались не за год, не за пять, даже не за десять, а как минимум за двести лет до 1917 г., - ког- да стали разрушаться духовные основы жизни нашего просвещенного общества, так называемой элиты. Люди начали терять внутренний суверенитет, отдавая свои разум и душу тому, что приходило извне, воспринимая сигналы извне абсолютно некритически, подверстывая под них свою веру, свое мировоззрение, что и приве- ло к утрате веры, к духовному и интеллектуальному помрачению. Многие задают справедливый вопрос: а что же Церковь? Почему она не остановила этот про- цесс? У Церкви есть ответ: при видимом благополучии Церковь была по рукам и ногам скована государством» [12, 2017]. Находясь, как тогда говорили, в «синодаль- ном пленении», РПЦ из-за своей идейной немощи про- играла ту битву идей, которая развернулась на рубеже XIX и XX вв. в сознании русского народа. О том, что слабость РПЦ была идейной, а не ма- териальной свидетельствуют и приведенные в книге данные. Автор утверждает, что Церковь в этот период была как никогда сильна организационно и материаль- но. «Согласно отчету обер-прокурора Синода, к 1908 г. в России было 51 413 церквей. Если в 1860 г. в России было 613 монастырей и 21 тысяча монашествующих, то в 1914-м эти цифры составляли уже 1025 и 94 ты- сячи соответственно. С 1881 по 1890 г. создано 160 но- вых обителей. Никогда в истории РПЦ не было осно- вано столько монастырей, как в этот период. В XX в. в 42 тысячах церковноприходских школ (треть всех школ империи) обучались сотни тысяч православных, РПЦ являлась главным идейной основой государства» [9, 2019: 45]. Однако материальная и организационная мощь не была подкреплена идейной силой. Церковные иерархи осознавали кризисное состо- яние православия, однако видели его причину пре- имущественно в синодальном способе управления. Духовенство, пытаясь сохранить свое влияние на па- ству, основное внимание уделяло материальному обе- спечению деятельности и второстепенное идейному. Это был ошибочный подход, поскольку главная сила Церкви в ее нематериальных христианских ценностях. Несмотря на огромные материальные и организацион- ные возможности Русская Православная Церковь битву за умы верующих проиграла. Церковь в условиях цезарепапистского режима цар- ской власти потеряла свободу действий и не смогла дать убедительного объяснения стремительно меняю- щегося мира и представить более убедительный про- ект будущего, нежели противостоящие ей рационали- стические учения - либеральное и социалистическое. Разочарование в православии, как считает автор, - главная причина падения царской власти, которая дер- жалась на вере подданных и на санкции Церкви. Когда эти опоры рухнули, власть пала. ИСТОРИЯ И БОРЬБА ИДЕЙ, РЕВОЛЮЦИЯ С позиций смены мировоззрения, борьбы идей, ов- ладения ими больших масс народа история предстала ясной и в чем-то закономерной. Продолжая извечный спор между материалиста- ми и идеалистами о роли идеального и материально- го в истории, автор приводит яркий и убедительный пример. Описывая ухудшение материального положе- ния жителей Петрограда зимой 1917 г., столкнувшихся с очередями за хлебом и еще не голодом, а только его угрозой, рабочие и работницы вышли на улицы, с чего собственно и началась февральская революция, Г.И. Ге- расимов сравнивает это положение с тем, которое сло- жилось в годы Великой Отечественной войны. «Через 25 лет жители Ленинграда в условиях войны с Герма- нией вновь столкнутся с нехваткой продовольствия. В декабре 1941 года размер продовольственного пайка составит у рабочих 250 граммов хлеба в сутки, служа- щих, иждивенцев и детей до 12 лет - по 125 граммов, в войсках первой линии - 500 граммов. Все остальные продукты почти перестали выдаваться. В результате не- доедания, обстрелов и бомбардировок за годы блокады погибли 632 тысячи человек. Только 3% из них погиб- ли от бомбежек и артобстрелов, остальные 97% умерли от голода. Тем не менее революции не случилось. Один и тот же город, почти одни и те же люди, в од- ной и той же ситуации повели себя по-разному. В 1917 г. при первой же угрозе голода рабочие и солдаты свергли существующую власть, а в 1941-1944 гг. ленинградцы и воины Ленинградского фронта ценой своих жизней защищали существующую советскую власть и комму- нистическую идею. image В феврале 1917 г. в условиях войны против Германии у самодержавной власти в Петрограде не нашлось за- щитников, а те, кто должен был ее защищать - солдаты, сами вышли на улицы и смели существующую власть, свергнув царя. Находившиеся в гораздо более суровых, невыносимых жизненных условиях жители и защит- ники Ленинграда, воюя против тех же, но гораздо бо- лее сильных и хорошо вооруженных немцев, умирали за советскую власть» [9, 2019: 442, 443]. И далее автор пишет: «Этот естественно-исторический эксперимент доказывает, что уровень жизни, как и прочие эконо- мические, материальные и бытовые условия, не могли быть главной причиной революции. Они могли быть поводом к ней, но не причиной. Причина революции - разочарование в прежней власти и страстное желание сменить ее. Это было в 1917 г. в Петрограде, но этого не было в 1941 г. в Ленинграде. Причины революции лежат исключительно в идейной области, а не матери- альной» [Там же: 443]. ИСТОРИЯ И ЕЕ ФАКТОРЫ Сильная сторона представленного исследования заключается в панорамном взгляде на исторический процесс, однако за широту охвата, крупные, емкие обобщения автор вынужденно платит, опуская дета- ли, которыми история собственно и отличается от фи- лософии. Последняя может позволить себе оторваться от почвы фактов, устремившись в высоты отвлеченной мысли, история же должна каждый свой тезис подкре- плять фактически. Упрек в недостаточной фактической подкрепленно- сти выдвигаемых обобщений можно было бы адресовать и данному произведению, если бы не то обстоятельство, что на сайте автора [11] в открытом доступе есть рас- ширенный 1600-страничный вариант данной работы, которая представляет собой выжимки из всесторонне фактически обоснованного исследования, снабженного необходимым научно-справочным аппаратом. Вместе с тем, хотелось бы отметить, что уменьшение объема в целом пошло на пользу тексту исследования: исчез- ла рыхлость и тяжеловесность, а иногда и перегружен- ность фактическим материалом, обилием цитат и цифр, порой отвлекающих от главного - выстраивания четкой и последовательной линии исторического процесса, определяемой идеалистическим подходом. СПОРНЫЕ СУЖДЕНИЯ Данное исследование содержит и спорные сужде- ния.. Например, раскрывая методологию идеалистиче- ского подхода, автор указывает, что главным методом исторического исследования является метод понима- ния. Причем не просто понимания событий, а идей, которыми руководствовались люди, его совершавшие. «Понимание этих идей позволяет понять и объяснить факты истории. Задача реконструкции истории не ста- вится как нереальная» [9, 2019: 23]. Если понимание идей - естественно вытекающий из идеализма метод, а задача реконструкции истории не ставится, как нере- альная, то возникает вопрос, а что же за текст создан автором? Автор несколько буквально понимает термин «реконструкция». Он означает не только воссоздание в реальности некоторых событий, но и текст может быть реконструкцией. Более того, любой исторический текст - это описание реконструированного в сознании историка образа прошедших событий. Такой подход должен быть близок и понятен идеалисту. Раздел методологии наименее разработанный и понятный. Автор пользуется давно введенными в на- учный оборот методами объяснения и понимания, но думается, что для нового предмета, а в идеалистиче- ском подходе сделана заявка на новый предмет иссле- дования - идеи и мировоззрение, нужны иные методы, нежели те, которыми пользуются историки, изучающие историческую действительность, не предполагаемую в рамках идеалистического подхода. Важной является проблема истины в истории. В тру- де «истина - это соответствие исторического знания тем идеям, созданным человеческим сознанием, кото- рые породили исторические действия, явления и про- цессы» [9, 2019: 24]. Но в другой своей работе автор заявляет, что «может быть истина в пределах того ми- ровоззрения, которого придерживается тот или иной историк» [8, 2018: 107, 108]. Автором даются и иные определения. Видно, что идет определенная эволюция взглядов, но на чем-то надо остановиться и опреде- литься с понятием истины в рамках разрабатываемого идеалистического подхода. ВЫВОДЫ В целом применение идеалистической теории к историческому материалу, на примере российской истории середины XIX - начала XX в. правомерно, обо- снованно, убедительно. Идеалистическая теория имеет право на признание. В монографии Г.И. Герасимова «Мировоззренческие основы истории России (середина XIX - начало XX в.)» впервые в исторической теории и практики приме- нена концепция, объясняющая изменения в прошлом с позиций идеализма. Значимостью идеалистической теории является ее толерантность к историческим со- бытиям и персонажам.

Об авторах

Борис Васильевич Личман

Уральский федеральный университет им. Первого президента РФ Б.Н. Ельцина

Email: 284815@mail.ru
доктор исторических наук, профессор, профессор кафедры теории и истории международных отношений, Заслуженный работник высшей школы РФ Екатеринбург, Российская Федерация

Список литературы

Дополнительные файлы