МОДЕРНИЗАЦИОННАЯ ПАРАДИГМА В ИЗУЧЕНИИ ИСТОРИИ РОССИИ: ПРОБЛЕМЫ И ДИСКУССИИ
- Авторы: Сперанский А.В.1, Сперанский П.А.2
-
Учреждения:
- Институт истории и археологии УрО РАН
- Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина
- Выпуск: Том 1, № 3 (2019)
- Страницы: 19-27
- Раздел: Статьи
- URL: https://journals.eco-vector.com/2658-4654/article/view/529908
- ID: 529908
Цитировать
Полный текст
Аннотация
В статье дан концептуально-историографический анализ научных трудов, рассматривающих историю России с позиций теории модернизации. Отмечена многогранность и плюралистичность восприятия отечественными и зарубежными учеными этой методологической парадигмы.Указывается, что представители западной модернизационной историософии, признавая переход России от традиционного к модерному обществу, относят его ко второй волне модернизации, характеризующейся парциальностью и консервативностью преобразований. По их мнению, влияние экзогенного фактора, базирующегося на вестернизации, в значительной мере нивелировалось крепостью эндогенной традиционалистской основы, отторгавшей привнесенные «извне» инновации.Сделан вывод, что применение российскими исследователями наработок западной историософии привело к созданию двух противоположных интерпретационных моделей осмысления российских модернизаций - «пессимистической» и «оптимистической». Показано, что первая, представляющая российские модернизации как некую антирациональную и неэффективную попытку выйти на уровень передовых европейских обществ, пока превалирует в оценочных суждениях. В то же время вторая, базирующаяся на выводах о том, что даже в условиях «запоздалости» и «вторичности» модернизационные преобразования в России давали положительные результаты, стимулируя становление рыночных отношений, зарождение форм частной собственности, основ гражданского общества и институтов правового государства, набирает силу.Продолжение модернизационного дискурса позволяет надеяться на дальнейшее осмысление накопленного материала и объективизацию выводов.
Полный текст
ВВЕДЕНИЕ Начиная со второй половины XX в. особый исследо- вательский интерес стал проявляться в изучении круп- номастштабных исторических изменений, составляю- щих наиболее значительные этапы движения истории человечества. Одним из таких всеобъемлющих истори- ческих процессов, последствия которого определяют развитие всего человеческого социума является модер- низация. image Сформировавшаяся на базе этого научного инте- реса теория модернизации, стала одной из самых ав- торитетных и признаваемых во всем научном мире исторических маркротеорий, объясняющих ход, раз- витие, закономерности и особенности исторического процесса в целом и каждого его этапов в частности. Практически за полвека своего существования она прошла качественный путь развития от своей «класси- ческой» парадигмы, представляемой в виде довольно пространных концепций, признающих существование единого глобального модернизационного процесса об- щечеловеческой модернизации до современных трак- товок, базирующихся на многолинеарных концепциях, предполагающих позитивный синтез внешних диффу- зий и внутреннего традиционализма. На рубеже XVII-XVIII вв. российское государство оказалось вовлечено в процессы глобальных модер- низационных изменений, кардинально повлиявших на развитие всех сфер его жизнедеятельности. Поэтому, вполне естественно, что модернизационный переход в России, растянувшийся на несколько столетий и пред- ставлявший собой внедрение экзогенного (внешнего) опыта и аккумуляцию эндогенных (внутренних) инно- ваций с последующей их инкорпорацией в российскую социальную действительность, привлекал и привлека- ет самое пристальное внимание многочисленных адеп- тов теории модернизациикак зарубежного так и отече- ственного происхождения. МОДЕРНИЗАЦИЯ В РОССИИ: ВЗГЛЯД С ЗАПАДА Большинство адептов модернизационной пара- дигмы рассматривают процесс перехода человеческой цивилизации от традиционного к современному обще- ству на интегративной основе, пытаясь осмыслить все стороны этой глобальной эволюции. Пример россий- ской национальной истории всегда находился в поле зрения сторонников модернизационной парадигмы и проблема российских модернизационных преобра- зований неоднократно поднималась в работах запад- ных исследователей таких как С. Блэк, А. Гершенкрон, Б. Мур, Г. Тернборн и др. [21-24]. Весьма интересными представляются взгляды на российское модернизационное развитие одного из отцов-основателей теории модернизации, пред- ставителя школы «классической модернизации» - известного американского историка и социолога С. Блэка. В своем фундаментальном труде «Динамика модернизации: сравнительное исследование истории» [21] он выделил основные критерии модернизацион- ного перехода, определяющие специфику участвую- щих в нем стран: длительность модернизационнного перехода; соотношение эндогеных и экзогенных пе- ременных; линеарность или парциальность характера модернизации. Применяя указанные критерии к кон- кретно-историческим примерам модернизационного развития различных обществ, Блэк и его последова- тели выделили «семь типов политической модерни- зации». От стран ранней самостоятельной стабильной и непрерывной модернизации, к коим были отнесены Англия и Франция до обществ, ореол обитания которых локализован к югу от Сахары. Причем отличительной чертой последних, как считает американский ученый, является крайне низкий уровень цивилизационного развития и отсутствие прочного культурного базиса, что априори определило исключительное влияние эк- зогенного фактора на их развитие. Россия, наряду с такими «периферийными» соци- умами как японский, китайский, турецкий и иран- ский, была отнесена Блэком к пятому типу модерни- зационного перехода. По мнению ученого, она, вместе с перечисленными выше странами, никогда не входи- ла в когорту лидеров модернизационного процесса, но смогла сохранить свой политический суверенитет, базируясь на основе эффективного функционирова- ния традиционалистских правительств, опиравшихся на длительный опыт бюрократического, централизо- ванного управления и относительную стабильность территориально-демографического фактора. Модер- низация в России базировалась в основном на эндо- генной основе и проходила под эгидой национальных традиционалистких элит. С точки зрения американско- го исследователя, это обуславливало невысокие темпы модернизационного процесса в нашей стране, проте- кавшего под большим влиянием западных цивилиза- ций [11; 17]. image Интересный подход к проблемам российских мо- дернизаций можно увидеть в труде американского исследователя А. Гершенкрона «Экономическая отста- лость в исторической перспективе». В данной работе он создает собственную типологию модернизирующих- ся обществ и выделяет три основных эшелона развития мирового капитализма. К первому эшелону он ожидае- мо относит наиболее развитые страны Западной Евро- пы и Северной Америки, а Россия, вместе со странами Восточной Европы, Турцией и Японией, с точки зрения исследователя, составляют лишь второй эшелон капи- талистического развития. Ученый уверен, что в связи с рядом исторических особенностей, данные страны оказались в роли отстающих и вынуждены были фор- сированными темпами догонять ушедших вперед ли- деров. В экономических отношениях стран второго модернизационного типа огромная роль, по мнению Гершенкрона, принадлежала государству. Рыночная же экономика получила в них развитие только благодаря экзогенному воздействию стран западной цивилиза- ции, занимавших ведущее положение в мире [22]. Также А. Гершенкрон делает интересное предпо- ложение о возможности замещения в странах второго эшелона недостающих предпосылок модернизации искусственными заменителями. В частности, объ- ясняя индустриальный рост, имевший место в ряде «периферийных» стран, в условиях незавершенности преобразований аграрного сектора и при нехватке протоиндустриальных накоплений, ученый указывает на значительную роль «субинститутов», заменявших недостающие звенья модернизационной цепи. По мне- нию Гершенкрона, в России основным заменителем недостающих предпосылок индустриального развития стало государство, являвшееся главным и ведущим ак- тором российских модернизаций [12: 206, 207]. Другой американский исследователь - Б. Мур в ра- боте «Социальные истоки диктатуры и демократии», анализируя модернизационные трансформации, про- ходившие в разных странах, акцентирует особое вни- мание на лидерстве конкретных социальных страт в процессе модернизации и формировании ими альян- сов для успешного модернизирования того или иного общества. Основополагающим элементом его теории представляется выявление сотрудничества или проти- воборства между различными социальными группами, которое проявляется в ходе модернизационных пре- образований. По мнению ученого, социальный статус сотрудничающих групп и степень их взаимодействия во многом определяют характер модернизационно- го развития. В качестве основных акторов, играющих основополагающую роль в процессе модернизации, Б. Мур выделяет вступающих между собой в различные коллаборации буржуазию, крестьянство, дворянство и монарха. Стоит отметить, что концепция Б. Мура в корне от- личается от научных построений многих его коллег, отмечающих исключительно «верхушечный» характер российских преобразований и считающих российские модернизации только продуктом деятельности госу- дарственных элит. Исследователь приходит к выводу, что траектория перехода России от традиционного уклада к современному была задана лидирующей ро- лью ее самой многочисленной социальной страты - крестьянством, являвшимся основной движущей силой модернизации [23; 12: 203]. Определенный интерес для понимания сути модер- низационных преобразований в России представляют исследования шведского ученого Г. Терборна. Выделяя четыре «двери» или «пути в/через модернизацию», он отмечает, что импульс к началу модернизационных изменений может иметь только две природы - эндо- генную и экзогенную. По его мнению, Россия прошла путь через модернизацию, навязанную извне. Являясь по своему характеру запоздалой и догоняющей, она проходила стадии своего развития исключительно под влиянием стран Запада, относительно вестернизируясь. То есть Терборн, как и большинство западных адептов модернизационной теории, высказывается за экзоген- ную природу трансформаций, которые претерпевала Россия на протяжении XVIII-XX вв. [24: 5-7; 12: 209]. Таким образом, по разному понимая сущность рос- сийского модернизационного движения, его перио- дизацию, значение и перспективы, представители за- падной модернизационной историософии, признают дуацикличность исторического процесса происходив- шего в России и совершение в нашей стране перехода от традиционного к модерному обществу. Россия от- носится зарубежными исследователями к вторичным волнам модернизации, для которых характерны опре- деленные специфические черты, такие как: большое влияние экзогенного фактора и одновременное про- текание процессов модернизации и вестернизации, крепость эндогенной традиционалистской основы, отторгавшей привнесенные «извне» инновации, пар- циальный характер модернизационного процесса, а также «консервативный» или «охранительный» тип российских модернизационных преобразований. Подобная модернизационная «консервативность» заключалась, по мнению западных ученых, в том, что модернизационные процессы, проходившие еще в ус- ловиях имперского строя, практически не затронули аграрный сектор и 4/5 населения страны продолжало жить в условиях патриархального социокультурного уклада и традиционализма. Элита традиционного об- щества, представленная в России дворянским сосло- вием, сохранила все свои привилегии и более того, именно она возглавила модернизационный переход, объективно отстаивая в нем свои интересы, что шло вразрез с европейском модернизационным опытом. Подобные явления наблюдались и в других традицио- налистских странах, относимых ко вторичным эшело- нам модернизации, будь то Япония, Китай, Иран или Турция [19]. По мнению западных исследователей, важнейшим модернизационным импульсом России в имперский период ее развития стали петровские преобразова- ния и «Великие реформы» второй трети XIX в. Прове- денные «сверху», они на некоторое время сохранили, укоренившиеся за несколько веков, ведущие позиции российской традиционалистской элиты в процессе но- вых социальных трансформаций. Однако в 1917 г. Рос- сия пережила переломный момент, определивший ход ее дальнейшего исторического развития. Традицион- ная элита вместе с рухнувшим самодержавием, не вы- держав революционного напора, уступила свое место в авангарде продолжающейся модернизации больше- вистскому режиму [Там же]. ПЕССИМИСТИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ ОСМЫСЛЕНИЯ РОССИЙСКИХ МОДЕРНИЗАЦИЙ image Российские историки обратились к теории модер- низации гораздо позже, чем это сделали их западные коллеги. В отечественной науке модернизационная па- радигма стала активно применяться в качестве инстру- мента познания лишь с начала 1990-х гг. Несомненно, основные положения данной исторической макроте- ории были известны отечественным ученым и рань- ше, но в силу идеологических и политических причин они могли рассматриваться лишь как объект критики со стороны официальной историко-материалисти- ческой парадигмы. И только после утраты марксиз- мом-ленинизмом лидирующих позиций в поле исто- рической теории и методологии, модернизационная парадигма стала применяться в качестве нового ме- тодологического инструмента познания исторической реальности [18: 64]. Мощным толчком к развитию модернизационных представлений о российской национальной истории стала публикация в 1993 г. в журнале «Вопросы фило- софии» материалов круглого стола «Российская модер- низация: проблемы и перспективы» [14]. Дискуссия, положившая начало российскому модернизационному дискурсу, ярко продемонстрировала особенности ос- воения модернизационной концепции российскими историками, социологами и философами. Стоит от- метить, что практически всеми участниками диспута выдвигались теоретическо-методологические кон- струкции, которые во многом были отражением опре- деленных идейно-политических течений, чаще всего, антикоммунистических. Однако в итоге дискуссии от- ечественными интеллектуалами все же был признан главный тезис теории модернизации, используемый историками-модернизационщиками по всему миру: дуацикличность исторического процесса, заключаю- щаяся в переходе абсолютно любого общества на опре- деленной стадии его развития от аграрной стадии к ин- дустриальной. Отметим также, что в ходе дискуссии были выде- лены и особенные черты, отличающие отечественный модернизационный процесс от западного: ведущая роль экзогенных факторов; догоняющий и форсированный тип российских мо- дернизаций; крепость традиционалистской основы, вступающей в ходе модернизации в конфликт с инновациями, принесенными «извне»; парциальный характер российского модернизацион- ного процесса [18]. В целом, данные положения полностью соотноси- лись с идеями, высказанными ранее представителями западной школы модернизации и особой научной но- визны не несли. Идейный плюрализм, возникший в России в нача- ле 90-х гг. XX в., позволил теории модернизации стать определенной альтернативой еще недавно повсемест- но господствующей марксистской методологии. Од- нако на первых парах модернизационная парадигма в трудах отечественных обществоведов представля- лась, как некая составляющая цивилизационного под- хода, не имеющая самостоятельного значения. Дис- курс, начатый в сфере российской гуманитарной науки в 1993 г. вывел концепцию модернизации из области синкретического смешения с цивилизационным под- ходом и открыл ей двери самобытного развития в поле российской исторической теории и методологии. Однако акцентирование большинством россий- ских адептов данной концепции специфических черт российской модернизации, признание России тради- ционалистской страной, мало поддающейся вестер- низации, сохранила в ней некоторые цивилизаци- онные мотивы, обусловив тем самым определенную «пограничность» с цивилизационным подходом. Так основные цивилизационные особенности российских модернизаций были довольно ярко сформированы представителем так называемой пессимистической интерпретационной модификации теории модерни- зации А.С. Ахиезером в работе «Россия: критика исто- рического опыта». По мнению автора, Россия является «промежуточной», развивающейся преимущественно пульсационными рывками цивилизацией, оказавшей- ся в подвешенном состоянии между либерально- демократическим миром запада и теократически- деспотическим востоком. Точка зрения ученого относительно российских мо- дернизационных преобразований сводится к тому, что абсолютно все «особенности» развития российского исторического процесса являются сугубо отрицатель- ными и губительными для России моментами, посто- янно тормозящими ее развитие в западном направле- нии. Согласно Ахиезеру, модернизация, проходившая в России, имеет приставку «псевдо», и является некой субоптимальной попыткой властей направить Россию по западному вектору развития, что обернулось в ито- ге вступлением страны на ложный исторический путь. Ахиезер доказывает, что подобная «псевдомодерни- зация» в первую очередь объяснятся тем, что России присущи черты расколотой цивилизации: традициона- листкие элиты хотели проведения модернизационных преобразований, видя в них только лишь средства до- стижения дефицитных благ для самих себя, а народные массы в противовес этому отторгали любые западные новации, видя в них угрозу для привычного уклада и образа жизни [3]. Большой исследовательский интерес вызывает и теория так называемой «имперской модернизации», выдвинутая в 1990-е гг. В.Г. Хоросом в монографии «Русская история в сравнительном освещении». Со- гласно данной концепции, модернизационные про- цессы, начавшиеся в России с рубежа XVII-XVIII вв. изначально обусловливались широкой диффузией за- падных инноваций и трансфером европейских куль- турных ценностей. Однако, несмотря на значительное влияние экзогенных факторов на российские модер- низации, не менее крепка была и национальная тра- диционалистская эндогенная основа, несущая в себе, по мнению автора, лишь негативный и тормозящий инновационное развитие элемент. Катастрофичность российских модернизаций выражалась укреплени- ем бюрократической вертикали центральной власти, усилением крепостного гнета, понижением уровня жизни большинства населения и упрочнением немо- дерных черт российского общества. Модернизаторское реформирование, осуществляемое исключительно методом «сверху» под полным контролем правящих элит, а также социокультурная неоднородность рос- сийского общества не способствовали утверждению в России таких важнейших столпов модернизации как частная собственность, гражданское общество и право- вое государство, что позволило Хоросу сделать вывод о том, что Россия проводила «запоздалую» модерни- зацию, быстро и насильственно разрушавшую старое, но и не утверждавшую новых социальных структур и институтов [20]. image Продолжается развитие пессимистической интер- претации в рамках российского модернизационного дискурса и в научной концепции С.Я. Матвеевой. Наря- ду с «классическими» негативным особенностями от- ечественной модернизации, такими как ее «догоняю- щий» характер, социокультурный раскол и отторжение вестернизационных веяний, автор обращает внимание на то, что если на Западе главным актороммодерни- зационного процесса было третье сословие, то в Рос- сии «двигателем прогресса» был чиновник. Подоб- ная уникальность российской модели модернизации обременяла все модернизационные трансформации гипертрофированной ролью бюрократии. Более того, как утверждает Матвеева, постоянно бросаясь «вдо- гонку за Западом», наша страна беспорядочно мета- лась по ступеням модернизационного развития от од- ного этапа к другому, оставляя при этом огромное количество не решенных проблем, что несомненно было фактором, значительно тормозившим развитие страны [14]. Активно синтезирует теоретические наработки своих предшественников, разработавших концепции контр- и псевдомодернизации В.А. Красильщиков. В монографии «Вдогонку за прошедшим веком. Разви- тие России в XX в. с точки зрения мировых модерни- заций» он стремится показать особенности российской модернизационной модели развития на фоне глобаль- ного всемирного процесса перехода от традиции к мо- дерну. Как и многие другие российские исследователи, автор акцентирует внимание на отрицательные черты российского варианта модернизации, такие как эк- зогенность, непоследовательность, поверхностность и бюрократичность, а также подчеркивает негативное влияние фактора социокультурной расколотости рос- сийской цивилизации. Исследователь считает, что все подобные неотъемлемые черты российского модер- низационного процесса несут в себе исключительно отрицательные коннотации, что значительно снижает его эффективность. По мнению Красильщикова, про- тиворечивая российская модернизация «стремится в будущее, пытаясь остаться в прошлом и уйти от на- стоящего» [6]. Пессимистическая оценка российских модерниза- ций достаточно явственно прослеживается в рассужде- ниях Н.Ф. Наумовой. В своем исследовании «Рецидиви- рующая модернизация в России: вина, беда или ресурс человечества?», написанном в рамках социологии истории, она обращает внимание на то, каким обра- зом процессы «запаздывающих» и «рецидивирующих» российских модернизаций влияют на российское об- щество. По мнению автора, серии непоследовательных и неудачных российских модернизаций несли за собой тяжелые социальные последствия и негативно влияли на развитие социума. Высокая социальная цена мо- дернизации, согласно Наумовой, объясняется тем, что «большой скачок», который был призван преодолеть запоздание от стран Запада, осуществлялся в России исключительно путем «шоковой терапии», что вело к целой совокупности проблем, главной из которых стали радикальные антимодернизационные настрое- ния российского общества [9]. Определенный негатив в результатах российских модернизаций видит и О.Н. Мухин. Рассматривая в сво- их трудах феномен российского модернизационного развития он отмечает, что процессы модернизации в России XVIII-XX вв. носили догоняющий и неорга- нический характер. Российская модернизация, с точ- ки зрения исследователя, носила частичный характер и в ее ходе не были реализованы три основополагающих компонента базовой модели модернизации - индустри- ализация, демократизация, рационализация. Более того, автор уверен, что после 1917 г. Россия свернула с обще- мирового пути модернизационного развития и встала на альтернативный путь контрмодернизации [8]. Н.А. Проскурякова, характеризуя особенности рос- сийских имперских модернизаций, главное внимание тоже акцентирует на их отставании от европейского модернизационного «ядра». По ее мнению, все они проходили в сжатые строки, а их единственным и глав- ным инициатором была власть предержащая элита. Как считает ученый, огромное значение имела слабая развитость социокультурных предпосылок, что нега- тивным образом сказывалось на эффективности рос- сийских модернизаций [13]. Рассматривая роль элит в модернизации стран «не- западного» мира, к коим относится и Россия, Л.Б. Ала- ев, отходя от концепта его предшественников, о том, что российские национальные элиты проводили мо- дернизационные преобразования исключительно в це- лях личного обогащения, отмечает, что правящие круги были непосредственно заинтересованы в проведении модернизации для развития своих стран. Однако обще- ственные институты и структуры, а также коллектив- ная традиционалистская ментальность большей части населения оказывались в антагонистическом противо- стоянии задачам модернизации, что заметно тормози- ло процесс российских модернизаций и придавало ему некоторые отрицательные черты [1: 32-33]. К разновидности пессимистической интерпре- тации модернизационной точки зрения на русскую историю можно отнести и теорию известного рос- сийского правоведа А.В. Оболонского. Представляя в своем труде Россию в качестве обособленной и са- мобытной цивилизации, исследователь выделяет две основные тенденции, являющиеся основой ее истори- ческого прогресса: определенный системоцентризм, предполагающий супрематию государства в обще- ственной эволюции, и персоноцентризм, основыва- ющийся на примате личности. Данные тенденции, с точки зрения автора, в российской национальной истории всегда были склонны к сближению, что при- водило к определенным перегибам в сторону гипер- болизации роли личности и государства в российской истории [10]. image С нашей точки зрения концепции, созданные в рамках теоретических построений пессимистиче- ской интерпретационной модели российских модер- низаций представляются однобокими и не в полной мере отражающими историческую действительность. Представление о российской модернизации как о не- кой антирациональной попытке выйти на путь разви- тия передовых европейских обществ и сведение ее до уровня абсолютно неэффективной контрмодерниза- ции не соответствуют исторической действительно- сти. Даже в условиях «запоздалости» и «вторичности» модернизационного процесса, а также его догоня- ющего характера нельзя отрицать тот факт, что все проводимые в России модернизационные преобразо- вания во многом давали положительные результаты. Несмотря на некоторые негативные явления, ставшие закономерными последствиями модернизации, дан- ный процесс стимулировал развитие капиталисти- ческих и рыночных отношений в имперской России. Он позитивно влиял на зарождение в недрах россий- ского социума форм частной собственности, основ гражданского общества и институтов правового госу- дарства. ОПТИМИСТИЧЕСКИЙ ПОДХОД В ОЦЕНКЕ МОДЕРНИЗАЦИИ РОССИИ Ко второй половине 90-х гг. ХХ - началу XXI в. рос- сийские историки-модернизационщики достаточно глубоко изучили воззрения своих западных коллег и выработали свой собственный методологический инструментарий, что во многом усилило позиции те- ории модернизации в поле методологии истории Рос- сии. В последнее время мы можем наблюдать заметное увеличение числа теоретико-методологических тру- дов, касающихся как общих вопросов российского мо- дернизационного развития, так и отдельных аспектов перехода от традиции к модерну. Вместе с этим, рос- сийские адепты теории модернизации проделали схо- жий со своими западными визави эволюционный путь в понимании сущности модернизационных процессов и наряду с классическим пониманием двух возможных векторов модернизационного перехода, сегодня в рос- сийской науке активно разрабатываются и теорети- ко-методологические основы так называемой неомо- дернизационной модели социальных трансформаций, основывающейся на многолинеарном понимании про- цесса модернизации. В настоящее время среди российских исследовате- лей наблюдается постепенный отказ от довольно од- ностороннего пессимистического измерения модер- денизационного процесса в пользу равного признания как негативных, так и позитивных последствий рос- сийских модернизаций. Подобными исследовательски- ми установками отличается работа Л.И. Семенниковой «Россия в мировом сообществе цивилизаций», напи- санная на синтезе модернизационного и цивилизаци- онного подходов. Выдвигая смыслообразующую гипо- тезу о цивилизационной неоднородности российского социума, исследователь, также как и многие ее коллеги отмечает противоречивость и непоследовательность пяти, прошедших в России модернизаций: «петров- ской», «александровской», «столыпинской», «сталин- ской», и «ельцинской». По мнению Семенниковой, для всех этих пяти попыток модернизационного реформи- рования было характерно гипертрофированное значе- ние личностного фактора, но с каждой новой попыткой его эффективность и положительное влияние лишь увеличивалось. Среди всех проходивших в России мо- дернизаций, по мнению автора, наиболее последова- тельным, комплексным и эффективным был советский вариант модернизационного развития [15: 137]. Подобную двоякость российского модернизацион- ного процесса отмечает и С.Н. Гавров в монографии «Модернизация во имя империи: Cоциокультурные аспекты модернизационных процессов в России». Об- щий процесс российских модернизационных измене- ний ученый рассматривает как чередование моделей имперской и либеральной модернизации при общем магистральном и доминирующем имперском консер- вативном охранительном варианте, главенство кото- рого оставляет за либеральной модернизацией лишь дополнительную компенсаторную роль. Исследова- тель отмечает, что главная проблема российских мо- дернизаций заключается в том, что они способствуют не столько реальному переходу России от традицион- ного к модерному состоянию, сколько укреплению феодально-имперских социокультурных основ рос- сийской цивилизационной системы, что выражается в идее перманентного служения общества имперской идее [4]. Окончательное утверждение оптимистической ин- терпретационной модификации теории модернизации наиболее тесным образом связано с Б.Н. Мироновым. Его трактовка российских модернизаций заключается в представлении истории России в виде повторения исторического развития западного мира. Миронов считает, что Россия, имея исключительно «европей- ское происхождение» с несущественным опозданием движется по пути, уже пройденном Западной Евро- пой и Северной Америкой. Российские модернизации, по мнению историка, протекали весьма органично и не имели никаких исключительных и специфических особенностей. Более того, Б.Н. Миронов делает ориги- нальное предположение о том, что желание России син- хронизироваться с темпами западного развития иногда становилось главной причиной проведения властями опережающих свое время реформ, которые, в условиях существования сильных общественных традициона- листских связей, не могли принести должного резуль- тата. Это обстоятельство вызывало объективное оттор- жение западных новаций и, по мнению автора, к 1917 г. модернизация в России была еще не завершена. Однако, несмотря на то, что основообразующим тезисом концепции Миронова является идея европей- ского вектора генезиса и развития основ российской государственности, быта и менталитета в ней также выделяется и важный фактор национальной специфи- ки России, заключающейся в природно-климатических и этно-конфессиональных особенностях российской цивилизации. В России, по мнению Б.Н. Миронова, мо- дернизаторским интенциям во многом противостоит социокультурный раскол российского общества, а так- же слабая секуляризация массового сознания [7]. Следует отметить, что концепция Б.Н. Миронова встречает довольно резкую критику со стороны оппо- нентов. В частности, В.В. Согрин встатье «Клиотерапия и историческая реальность: тест на современность» отмечает, что между Россией и ведущими западными странами существует значительно больше отличий, чем указывает в своем труде Миронов. По мнению критика, эти отличия уходят корнями, в более далекие эпохи, чем определенный Мироновым XVIII в. Согрин, демонстрируя явно пессимистический взгляд в отно- шении успехов российских модернизаций, указывает, что истоки западной цивилизации имеют базис в виде античной традиции, в то время как российская цивили- зация изначально имела только лишь византийско-ор- дынский фундамент, что в дальнейшем негативно сказалось на развитие всех сторон жизни российского общества [16]. image В противовес пессимистически оценивающим ре- зультаты российских модернизаций исследователям, довольно оптимистический и оригинальный подход продемонстрировал, на наш взгляд, В.В. Керов. В моно- графии «Се человек и дело его… Конфессионально-эти- ческие факторы старообрядческого предприниматель- ства в России» он провел концептуализацию проблем старообрядческого общества и его хозяйственной де- ятельности, встроив их в макроисторическую модель модернизационного развития России. Характеризуя деятельность русских предпринимателей-старообряд- цев в период XVII-XIX вв., автор подчеркнул важность социокультурного фактора в развитии модернизаци- онного процесса. Теоретический базис концепции Ке- рова строится на известном в социологии религии еще со времен М. Вебера положении о том, что в начальный период модернизации, в обществе происходят неиз- бежные изменения, связанные с неким духовно-рели- гиозным обновлением. Формирование типа личности Нового времени происходит на основе трансформации религиозно-этических ценностей и выработке особого духа, «духа предпринимательства», что способствует быстрому генезису капитализма. По мнению В.В. Керо- ва, в российской истории проводниками капитализма, подобно протестантам на Западе, были старообрядцы, обладающие, как и их западноевропейские визави, особой духовно-религиозной этикой и духом капита- лизма [5]. Особое место в историографическом осмыслении концептуально-методологических идей отечествен- ных ученых-модернизационщиков занимает «ураль- ская модернизационная школа», активно работающая под руководством академика В.В. Алексеева. Ее пред- ставители занимаются разработкой конкретно-про- блемной методологии изучения особенностей россий- ских модернизаций, основываясь на теоретических положениях концепции диффузионизма (культурного трансфера) и неомодернизационного анализа. Наиболее яркими представителями данной ис- следовательской парадигмы являются Е.В. Алексее- ва и И.В. Побережников. Так в своих исследованиях Е.В. Алексеева доказывает, что изменения российской цивилизации, происходившие под непосредственным воздействием со стороны высокоразвитых стран За- падной Европы были, ярким примером процесса рас- пространения и эффективного синтеза различного рода инноваций из так называемых «очагов» модерни- зации с традиционной культурой менее развитой «пе- риферии» [2]. Научная концепция И.В. Побережникова, трактует российские модернизационные трансформации как многомерный и многолинеарный процесс не сводя- щийся только к процессам вестернизации. По мнению ученого, российское государство, базируясь на тра- диционалистской основе, проводило модернизацию, используя с разной степенью эффективности как эк- зогенную диффузию, так и эндогенные новации, в чем проявлялось непосредственное цивилизационное сво- еобразие российских модернизаций [11]. ВЫВОДЫ Подводя итоги концептуально-историографиче- скому обзору применения положений теории модер- низации в процессе изучения истории России, следует отметить многогранность и плюралистичность воспри- ятия отечественными учеными этой методологической парадигмы. Активное применение российскими ис- следователями наработок западной модернизацион- ной историософии привело к созданию двух основных интерпретационных моделей теории модернизации - «пессимистической» и «оптимистической», а также дало импульс к развитию неомодернизационного анализа, особенно успешно применяемого «уральской школой модернизации». В рамках вышеуказанных интерпретационных моделей, исследователями было создано несколько оригинальных, но довольно неод- нозначных и противоречивых толкований россий- ских модернизаций, таких как«псевдомодернизация», «имперская», «догоняющая», «запоздалая», «вторич- ная» модернизация, «постмодернизационная» модель и тому подобное. Отметим также, что большинство проанализиро- ванных нами концепций весьма подробно рассматри- вают различные аспекты модернизационных преобра- зований и представляют достаточно конструктивный анализ модернизационных процессов, протекавших в России. Однако модернизационный дискурс продол- жает существовать в поле зарубежной и отечествен- ной исторической методологии и по сей день, а имев- шие место в поле исторической науки дискуссии так и не пришли к какому-либо единому знаменателю. Это дает возможность современным исследователям про- должить работу по изучению обозначенных проблем, провести более скрупулезный анализ накопленного материала, осуществить всестороннюю историческую реконструкцию российских модернизаций.×
Об авторах
Андрей Владимирович Сперанский
Институт истории и археологии УрО РАН
Email: avsperansky@mail.ru
доктор исторических наук, профессор; заведующий Центром политической и социокультурной истории Екатеринбург, Российская Федерация
Петр Андреевич Сперанский
Уральский федеральный университет имени первого Президента России Б.Н. Ельцина
Email: pasperanskiy@mail.ru
магистрант департамента «Исторический факультет» Екатеринбург, Российская Федерация
Список литературы
- Алаев Л.Б. Модернизация или «опора на собственные слабости»? // Цивилизации. Вып. 10. С. 31-51.
- Алексеева Е.В. Диффузия европейских инноваций в России (XVII - начало XX в.). М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2007. 368 с.
- Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. Т. 1. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1991. 804 с.
- Гавров С.Н. Модернизация во имя империи. Социокультурные аспекты модернизационных процессов в России. М.: Едиториал УРСС, 2004. 352 с.
- Керов В.В. Се человек и дело его… Конфессионально-этические факторы старообрядческого предпринимательства в России. М.: Экон-информ, 2004. 654 c.
- Красильщиков В.А. Вдогонку за прошедшим веком. Развитие России в XX веке с точки зрения мировых модернизаций. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 1998. 264 с.
- Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. В 2-х т. СПб.: Дмитрий Буланин, 1999.
- Мухин О.Н. «Больше модернов, хороших и разных?»: специфика модернизации в незападных обществах (проблемы теории) // Цивилизации. 2015. Вып. 10. С. 16-30.
- Наумова Н.Ф. Рецидивирующая модернизация в России: вина, беда или ресурс человечества? М.: Едиториал УРСС, 1999. 174 с.
- Облонский А.В. Драма политической истории: система против личности. М.: Ин-т государства и права, 1994. 352 с.
- Побережников И.В. Переход от традиционного к индустриальному обществу. Теоретико-методологические проблемы модернизации. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН) 2006. 240 с.
- Побережников И.В. Парадигма модернизации в историческом исследовании // Урал в модернизационной динамике ХХ века. Екатеринбург, 2015. С. 197-214.
- Проскурякова Н.А. Власть и реформы в России в XIX веке в контексте модернизационного подхода // Проблемы методологии отечественной истории и культурологии: Материалы конф. «Научное мировоззрение и перспективы его развития». М., 2009. С. 2-16.
- Российская модернизация: проблемы и перспективы (материалы круглого стола) // Вопросы философии. 1993. № 7. С. 3-39.
- Семенникова Л.И. Россия в мировом сообществе цивилизаций. Брянск: Курсив, 2000. 539 с.
- Согрин В.В. Клиотерапия и историческая реальность: тест на современность // Общественные науки и современность. 2002. № 1. С. 144-160.
- Сперанский А.В. Российская модернизация в контексте противоречий общества и власти: историографический аспект // Цивилизационное своеобразие российских модернизаций: региональное измерение. Екатеринбург, 2009. С. 309-317.
- Сперанский А.В. Россия и модернизация: историософский аспект проблемы // Урал индустриальный: Бакунинские чтения. Екатеринбург, 2011. С. 58-70.
- Сперанский А.В. Модернизация в России: перекресток мнений // Модернизация в условиях освоения восточных регионов России в XVIII-XX вв. Екатеринбург, 2012. С. 27-39.
- Хорос В.Г. Русская история в сравнительном освещении. М.: Аспект-Пресс, 1996. 176 с.
- Black C.E. The Dynamics of Modernization: A Study in Comparative History. New York: Harper Colophon Books, 1975. 352 p.
- Gerchenkron A. Economic Backwardness in historical Perspective. Cambridge, 1962. 456 p.
- Moore B. Jr. Social Origins of Dictatorship and Democracy. Boston, 1966. 559 p.
- Therborn G. European Modernity and Beyond: The Trajectory of European Societies, 1945-2000. London: New Delhi, 1995. 497 p.
Дополнительные файлы
![](/img/style/loading.gif)