Том 17, № 4 (2019)

Целью обзора было проанализировать нейрохимические и нейрофизиологические механизмы орексиновой системы, ее роль в функциях организма и адаптивного поведения. Основное внимание уделено участию орексинов в механизме подкрепления и формировании аддиктивного поведения. В начале обзора дается историческая справка о первых работах в области изучения орексинов и идентификации рецепторов. Описаны орексинпродуцирующие клетки гипоталамуса и их влияние на функции мозга. Далее описано влияние орексинов и их рецепторов на пищевое поведение, уровень бодрствования и положительное подкрепление. Проанализировано действие орексинов при нарколепсии. Описано участие орексинов в механизмах подкрепления и зависимости, ключевая роль орексинов в развитии аддиктивных форм поведения. Показана особая роль орексина в формировании зависимости от этанола. Далее рассматривается вопрос о действии орексинов при стрессе. Показано, что орексины играют важную роль в регуляции нервных и гуморальных механизмов, опосредующих формирование эмоциональной памяти, ассоциированной с негативным опытом. Сделан вывод, что орексин может модулировать оценку стресса и вероятности достижения подкрепляющего стимула. В связи с этим антагонисты орексина могут рассматриваться как возможные перспективные средства профилактики и лечения расстройств тревожно-фобического спектра, а также вызванных стрессом и окружающими стимулами среды расстройств, связанных с приемом аддиктивных средств.

Цель работы — анализ изученности проблемы различных видов митохондриальных дисфункций (МД), а также оценка эффективности применения лекарственных препаратов с преимущественно антигипоксическим действием в их лечении.

Методы. Сбор, систематизация и анализ экспериментальных и клинических данных современных научных исследований по соответствующей проблеме.

Результаты. Митохондриальные дисфункции могут быть обусловлены генетическими нарушениями митохондриального или ядерного генома (первичные МД или митохондриальные болезни), а также структурными, функциональными и биохимическими дефектами митохондрий на фоне других заболеваний (вторичные МД). Характеризуются МД нарушением тканевого дыхания, недостаточностью синтеза аденозинтрифосфата, снижением энергетического обмена. Клинические проявления МД полисистемны и полиморфны. Одним из биохимических признаков МД является лактатацидоз. Существуют определенные трудности с ранней диагностикой первичных МД. У пациентов с клиническим подозрением на митохондриальные болезни предлагается использовать полное секвенирование экзома. В лечении МД применяют энерготропную фармакотерапию, в том числе препараты с антигипоксическим действием. Более рационально использовать комбинацию препаратов, которые будут воздействовать на разные этапы процесса образования энергии. Наиболее часто при МД в комбинации используют такие препараты, как L-карнитин, Коэнзим Q10, Цитохром С, сукцинатсодержащие препараты. Однако использование энерготропных препаратов и средств с антигипоксическим действием не способно полностью излечить больного и купировать все проявления его заболевания.

Заключение. МД являются междисциплинарной проблемой, поэтому врачи любой специальности должны быть компетентны в вопросах диагностики и терапии МД. Применение энерготропных средств в лечении МД требует дальнейшего изучения. Остаются открытыми многие вопросы (выбор суточных доз препаратов, продолжительность курса лечения, рациональные комбинации). При митохондриальных болезнях вариабельность фенотипов и единичность диагностируемых случаев, клинико-генетические различия групп пациентов не позволяют создать однородные выборки для анализа эффективности и безопасности терапии. Представленные в литературе данные являются результатами разной степени надежности. Необходимы международные усилия для унификации исследований, связанных с митохондриальными нарушениями, которые в сочетании с постоянным углублением знаний патогенеза МД позволят разработать более эффективные схемы их лечения.

В экспериментальной работе проанализирована фармакологическая эффективность антиостеопорозного препарата, созданного на основе комплекса солей янтарной кислоты, в сопоставлении с препаратом сравнения. По данным применения методов атомно-абсорбционной спектроскопии и пламенной фотометрии бедренной кости доказана высокая эффективность нового препарата в коррекции индуцированной патологии в экспериментальной модели остеопороза у крыс. Полученные данные свидетельствуют, что при использовании кислых солей природных конформеров янтарной кислоты удается достигнуть достаточного насыщения костной ткани кальцием без перегрузки организма его избытком.

Цель. Изучение реакции самостимуляции латерального гипоталамуса и условной реакции предпочтения места при активации (орексин) и блокаде рецепторов орексина SB-408124 или Orexin B_18-28 у крыс.

Методы. В качестве поведенческих методов выбраны самостимуляция латерального гипоталамуса и условная реакция предпочтения места. Для фармакологического анализа использовали орексин и его антагонисты SB-408124 или Orexin B_18-28 (Sigma, США). Все препараты использовали в трех дозировках: 0,1, 1, 10 мкг, вводя в боковой желудочек мозга (в/ж) через вживленную канюлю.

Результаты. Показано, что вещества пептидной природы — орексин и его антагонисты — модулируют условные и безусловные подкрепляющие свойства головного мозга. Исследованные антагонисты орексина проявляли дозозависимое (0,1-1-10 мкг, в/ж) тормозное действие на реакцию самостимуляции латерального гипоталамуса, активируемую непрямым адреномиметиком фенамином (β-фенилизопропиламином). Тормозный эффект антагонистов орексина проявлялся также и в отношении выработки и экспрессии реакции предпочтения места фенамина, особенно при использовании высоких доз пептида (10 мкг, в/ж).

Вывод. Эффект антагонистов орексина можно использовать при разработке и исследовании антинаркотических средств.

Проведена оценка влияния комплексного применения концентрата полиненасыщенных жирных кислот из жира байкальской нерпы (кПНЖК) и Кортексина на когнитивные функции у крыс с ишемией головного мозга. Когнитивные нарушения являются ранними признаками цереброваскулярной недостаточности, в основе которых лежит развитие патобиохимических реакций, вызывающих повреждения липидных и белковых структур клеточных мембран. Предположено, что введение кПНЖК и Кортексина будет оказывать ноотропный эффект за счет синергизма их действий. Целью исследования явилось определение влияния ПНЖК и Кортексина на когнитивные функции у крыс с ишемией головного мозга. Исследование проводили на крысах линии Вистар обоего пола. Модель ишемии головного мозга воспроизводили путем окклюзии левой общей сонной артерии под эфирным наркозом. Животные получали кПНЖК (20 мг/кг) внутрижелудочно однократно в течение 14 дней до операции и в последующие 10 суток после в сочетании с внутрибрюшинным введением Кортексина (4 мг/кг). Для сравнительной оценки фармакотерапевтической эффективности комплексного применения кПНЖК и Кортексина использовали три группы животных, получавших соответственно пирацетам, кПНЖК и Кортексин. Поведенческую активность и когнитивные функции у крыс определяли с помощью методов: «открытое поле», «приподнятый крестообразный лабиринт», «водный лабиринт Морриса». Установлено, что сочетанное применение кПНЖК и Кортексина стимулировало поисковую, двигательную активность и исследовательскую деятельность, снижало показатели тревожности у животных, оказывало более выраженный ноотропный эффект по сравнению с показателями у крыс, получавших монотерапию.

Даптомицин является первым представителем класса циклических полипептидов, дошедшим до применения в клинической практике. В отличие от большинства антибиотиков, он обладает быстрой бактерицидной активностью, в том числе в отношении микробных клеток в составе биопленок. В спектр активности даптомицина входят практически все клинически значимые грам(+)-бактерии, включая штаммы, устойчивые к другим классам антимикробных препаратов. На настоящий момент в Российской Федерации даптомицин зарегистрирован по двум показаниям: осложненные инфекции кожи и мягких тканей в дозе 4 мг/кг 1 раз в сутки и инфекции кровотока, вызванные Staphylococcus aureus, включая бактериемию и правосторонний эндокардит, в дозе 6 мг/кг 1 раз в сутки.

В обзоре показано, что стандарты лечения гнойных болезней до сегодняшнего дня включают антисептические и дезинфицирующие средства, но не включают средства, разжижающие и/или растворяющие густой гной. Показано, что фармакодинамика антисептических и дезинфицирующих средств заключается в местном обеззараживающем действии. При локальном взаимодействии с поверхностью живых и неживых тканей эти средства способны стерилизовать ее. Выяснено, что для обеззараживания выбранных поверхностей эти средства применяются в растворах, которые содержат указанные средства в концентрациях, обеспечивающих денатурирующее действие. Показано, что денатурирующее действие антисептических и дезинфицирующих средств является частным случаем зависимости местного действия растворов всех лекарственных средств и химических соединений от их концентрации. Так как повышение концентрации химических соединений в растворах рано или поздно превращает растворы в жидкую среду, не совместимую с жизнью, то такая жидкость убивает все клетки микро- и макромира. Именно поэтому применение растворов с денатурирующим действием обеспечивает губительное действие на клетки всех микроорганизмов и клетки макроорганизма. При локальном взаимодействии с тканями макроорганизма препараты вызывают следующие фармакологические эффекты: локальное стерилизующее, раздражающее (местное воспалительное) и прижигающее (некротическое) действие. При этом растворы с денатурирующей концентрацией одних средств повышают твердость, других — не изменяют ее, а третьих — уменьшают твердость биологических тканей, включая гнойные массы. Из этого делается вывод, что сегодня в лечении гнойных болезней применяются средства, губительно действующие на все формы жизни, а не средства, однонаправленно действующие именно на гнойные массы. В то же время, показано, что некоторая часть современных антисептических и дезинфицирующих средств может изменять свойства гнойных масс в «нужную» сторону и оптимизировать их удаление за счет разжижения и растворения густого гноя. Установлено, что лидерами по растворяющему действию на густой и липкий гной являются растворы гидрокарбоната натрия в сочетании с перекисью водорода. Показано, что растворы, эффективно растворяющие густой гной, отличаются особыми физико-химическими свойствами: все они обладают умеренной щелочной, температурной, осмотической и «кипящей» активностью. Препараты, наиболее эффективно растворяющие густой гной и наиболее быстро и полно удаляющие его наружу из гнойных полостей, дополнительно содержат газ двуокиси углерода или газ кислород под избыточным давлением. В хронологическом порядке приводятся рецептуры изобретенных гигиенических средств с особыми физико-химическими свойствами, обеспечивающими им способность быстро и эффективно разжижать, растворять и удалять густой гной наружу из гнойных полостей. Показано, что новая группа гигиенических средств была открыта в России и получила название «Растворители гноя». Наиболее эффективными и безопасными растворителями гноя являются теплые (нагретые до температуры 42 °С) растворы, содержащие 2–4 % гидрокарбонат натрия и 0,5–3 % перекись водорода.