On the question of psychogenic factors in the pathogenesis of dyshormonal focal breast diseases

Abstract

The successes of psychosomatic medicine have led to the identification of a connection between psychotraumatic factors and diseases such as stomach ulcers, bronchial asthma, hypertension, etc. Psychotropic drugs and psychotherapy have long been used in the complex therapy of these diseases. However, in the treatment of dyshormonal mastopathy (fibroadenosis, nodular fibrocystic mastopathy, fibrotizing adenosis), hormone therapy and surgery still dominate. Meanwhile, the connection between dyshormonal mastopathy and the mental sphere of patients is obvious, but little studied.

Full Text

Успехи психосоматической медицины привели к выявлению связи между психотравмирующими факторами и такими заболеваниями, как язва желудка, бронхиальная астма, гипертоническая болезнь и др. В комплексной терапии этих заболеваний уже давно применяются и психотропные препараты, и психотерапия. Однако в лечении дисгормональных мастопатий (фиброаденоз, узловая фиброзно-кистозная мастопатия, фибротизирующий аденоз) по-прежнему доминируют гормонотерапия и хирургическое вмешательство. Между тем связь между дисгормональными мастопатиями и психической сферой больных очевидна, но мало изучена.

Первые упоминания (Willis, 1678; Hoffmann, 1798) о подобных “истерических” (по Вельяминову) опухолях относятся к ХVII—ХVIII векам (цит. по 3). Затем эти опухоли описали Astley Cooper (1829) [6] под именем “irritable tumor of the breast” и Velpeau (1858) [11] — “tumenerus neuromatiques et nodosites”. Наконец, Gilles de La Tourette в 1893 г. [8] на VII конгрессе французских хирургов сделал об этих опухолях доклад. Из отечественных авторов данной проблемой занимались М.М. Дитерихс (1904) [3] и Н.А. Вельяминов (1904, 1912) [1, 2], посвятившие ей две монографии.

Вельяминов называл данные опухоли “истерическими”, связывая их с “истерическим характером” больных и дистиреозом, при котором, действительно, возможны истероидные проявления. Однако и он признавал, что недостаточные знания о гипоталамо-гипофизарно-тиреоидно-надпочечнико-гонадных взаимодействиях, не позволяют установить истинный патогенез данных опухолей.

Позднее о мастопатиях как о психосоматическом заболевании напишут W. Eicher (1977) [7] и Е. Lewison (1980) [9]. Из отечественных авторов большое внимание психосоматике мастопатий уделял Л.Н. Сидоренко (1979, 1991) [4, 5].

Согласно современным представлениям, основанным на теории Г. Селье (1972) [10], в ответ на воздействие окружающей среды (стресса) в организме могут возникать как специфическая, так и неспецифическая реакции ответа. При этом взаимодействие между гипоталамо-гипофизарной зоной и периферическими эндокринными железами происходит по принципу обратной связи. При длительных же и чрезмерных эмоциональных нарушениях система гомеостаза нарушается. Если потребности в гормонах “борьбы” (катехоламины ДОФА, тиреотропный, адренокортикотропный гормоны) превышают адаптационные возможности, то создаются условия для биологического расстройства функций отдельных органов и систем (Фресс П., Пиаже Ж., 1975) [цит. по 5]. Развивающаяся под влиянием различных фрустрирующих факторов дисгармония регулирующих отделов гипоталамуса и репродуктивной системы является непосредственной предпосылкой для развития патологического процесса в молочных железах. Так, нарушение взаимосвязанных соотношений в репродуктивной системе, часто сопровождающаяся увеличением неактивных фракций эстрогенов, приводит к усилению пролиферативных процессов в молочных железах (Сидоренко Л.Н., 1991) [5].

В клинической картине перечисленных выше мастопатий присутствует одна закономерность, подмеченная еще Вельяминовым, а затем Л.Н. Сидоренко: после применения патогенетической терапии и получения ощутимого, вселяющего надежду положительного эффекта у некоторых пациенток неожиданно наступало резкое ухудшение в течении заболевания, что требовало проведения оперативного вмешательства. Однако выяснялось, что ухудшению клинической картины предшествовали значительные стрессовые ситуации (смерть близкого человека, неприятности на работе, в семье и др.).

Л.Н. Сидоренко и другие исследователи изучали нервно-психическую сферу больных мастопатиями, применяя описательные психиатрические и экспериментально-психологические методы. При клиническом опросе (Сидоренко Л.Н.) на частые головные боли жаловались 39,3% пациенток, на устойчивое нарушение сна и бессонницу — 16,8%, на поверхностный сон — 44,9%. 91,6% больных отмечали постоянную раздражительность, 72,1% —пониженное настроение, 66,6% — выраженную плаксивость.

Исследование половой сферы показало, что у 10,5% половая жизнь отсутствовала, у 49,4% была нерегулярной и у 40,1% — регулярной. Сексуальное удовлетворение испытывали 21% женщин, неудовлетворенность отмечали 79% лиц.

При изучении реакции на фрустрацию Н.В. Тарабарина (1971) выявила с помощью рисуночного теста Розенцвейга следующие типы (цит. по 5): самозащитный (у 46,5%), разрешающий (у 23,1%), с фиксацией на препятствие (у 30,4%), а по направленности реакции — экстрапунитивные (у 53%), интрапунитивные (у 25,8%), импунитивные (у 21,2%).

Структуру личностей исследовали (Серебрякова P.O., 1975) с помощью адаптированного варианта опросника MMPI (цит. по 5). Личностные особенности оценивались у 74% больных мастопатиями в возрасте от 19 до 49 лет. Усредненный личностный профиль больных был повышен по всем шкалам. Такой профиль (от 50 до70 Т) относят к пограничному типу. Наиболее часто были повышены 2-я (депрессия), 4-я (социальная дезадаптация), 6-я (повышенная подозрительность) и 8-я (шизоидные тенденции) шкалы. Значимо снижены 5-я (психологическая маскулинизация) и 9-я (проявление активности) шкалы.

Выделены 4 наиболее часто встречающихся профиля:

1. Тревожно-депрессивный (у 24,2%): наиболее выраженный подъем по 2-й шкале и высокий уровень по 1 и 3-й шкалам. Этот профиль характеризуется депрессивными реакциями, чувством необоснованной тревоги, ожиданием неизбежной опасности, неверием в будущее, хороший исход заболевания.
2. Тревожно-регидный (у 18,2%): подъем по 4, 6, 7 и 8-й шкалам. Таким больным свойственны повышенная тревожность, настороженность, ригидность мышления в сочетании с упрямством и тенденции к агрессии, склонность к паранойяльному реагированию, отрешенности.
3. Двухфазный (у 40,9%): характеризуется сочетанием первых двух типов.
4. Линейный (у 16,7%): отражает состояние больных с устойчивой психикой.

Оценка интра-экстраверсии и нейротизма (адаптированного опросника EPI) [цит. по 5]: повышенный индекс нейротизма (более 12 баллов) — у 73,5%, пониженный индекс нейротизма, характеризующий эмоциональную устойчивость, — у 26,5%.

Экстра-интраверсия: интравертированный тип личности — у 24,5%, экстравертируемый — у 5,9%, смешанный — у 69,6%.

Таким образом, можно констатировать важность психогенных факторов в патогенезе мастопатии, в частности дисгормональных очаговых заболеваний молочной железы, и необходимость включения психотерапевтических и психофармакологических воздействий в комплексное лечение данных заболеваний. Этот вопрос нуждается в дополнительном исследовании. В настоящий момент мы исследуем психоэмоциональный статус женщин с дисгормональными очаговыми заболеваниями молочной железы с целью оптимальной психотерапевтической и психофармакологической коррекции в составе традиционной терапии, а также разрабатываем тактику оптимальной предоперационной подготовки и послеоперационной реабилитации в случае хирургического вмешательства.

Наши первые наблюдения 13 женщин с дисгормональными очаговыми заболеваниями молочной железы показывают целесообразность продолжения этих исследований.