№ 3 (2012)

Дефицит витамина Д является одним из самых распространенных гиповитаминозов в мире. В статье представлены данные литературы о том, что в постменопаузе происходит почти четырехкратное уменьшение способности кожи к выработке витамина Д, в связи с чем у лиц пожилого возраста повышается риск переломов при падении. Витамин Д является частью комплексной терапии постменопаузального остеопороза, т. к. его дефицит негативно отражается на результатах антирезорбтивной терапии: у пациенток с исходно низким уровнем витамина Д на фоне терапии бисфосфонатами отмечается низкий прирост МПКТ. В настоящее время нет единого мнения относительно необходимой суточной дозы витамина Д у лиц пожилого возраста, а также отсутствуют единые нормативы концентрации витамина Д в крови.

Цель исследования. Разработать стандартизованный подход к оценке степени тяжести хронической плацентарной недостаточности (ХПН), базирующийся на комплексной балльной шкале диагностики. Материал и методы. У 359 беременных выделены диагностические критерии степени тяжести ХПН с балльной градацией от 0 до 3 баллов; в двух клинических группах по 200 беременных: диагностика ХПН с применением разработанной клинической классификации и клинической классификации с делением на компенсированную ПН, субкомпенсированную ПН, декомпенсированную ПН (ДПН) была сопоставлена с морфологической оценкой степени тяжести ПН и перинатальными исходами. Применяли клинические, инструментальные, лабораторные, статистические методы исследования. Результаты исследования. Оценка степени тяжести ХПН может осуществляться с применением комплексной балльной шкалы с балльной градацией следующих диагностических критериев: степени несоответствия данных УЗ-фетометрии гестационному возрасту плода, оценки по диагностической шкале ПН (УЗ-составляющая и лабораторное тестирование), степени нарушения кровотоков, интегрального показателя состояния плода, реакции сердечно-сосудистой системы плода. При расчете по комплексной балльной шкале итогового показателя от 1 до 3 баллов диагностируют I степень тяжести ХПН (дисфункция плаценты); от 4 до 9 баллов — II степень тяжести ХПН (ДПН); от 10 до 13 баллов — III степень тяжести ХПН (прогрессирующая ДПН); 14 баллов и более — IV степень тяжести ХПН (критическая ПН). Заключение. Стандартизация диагностики ХПН с применением комплексной балльной шкалы с расчетом итогового показателя степени тяжести ХПН и разработанная на ее основе клиническая классификация повышают точность оценки степени тяжести ПН, оптимизируют акушерскую тактику и улучшают перинатальные исходы.

Цель исследования. Изучить уровень интерлейкина-6 (ИЛ-6), ИЛ-8 и фактора некроза опухоли-а (ФНО-а) в сыворотке крови и околоплодных водах у пациенток с преждевременным излитием околоплодных вод (ПИОВ) при проведении активно-выжидательной тактики. Материал и методы. Основную группу составили 68 женщин с ПИОВ при доношенном сроке беременности без тяжелой акушерской и соматической патологии, контрольную — 29 пациенток с доношенным сроком беременности, со своевременным излитием околоплодных вод. Однократно в родах у пациенток обеих групп определяли уровень ИЛ-6, ИЛ-8 и ФНО-а в сыворотке крови и околоплодных водах. Результаты исследования. Выявлено статистически значимое увеличение содержания ИЛ-8 и ФНО-а в сыворотке периферической крови женщин основной группы по сравнению с контрольной. Изменений концентрации ИЛ-6 в исследуемых группах не наблюдалось. При этом отмечена корреляция между содержанием ИЛ-8 и ФНО-а в околоплодных водах женщин основной группы, при том, что в околоплодных водах женщин контрольной группы она была выражена существенно слабее. В сыворотке периферической крови отмечена обратная картина. Заключение. Цитокины играют важную роль в механизмах патогенеза ПИОВ. Одинаковая концентрация ИЛ-6 в сыворотке периферической крови и в околоплодных водах у женщин исследуемых групп могут указывать на отсутствие угрозы развития гнойно-септических осложнений при проведении предложенной нами активно-выжидательной тактике при ПИОВ у пациенток, отобранных по вышеуказанным критериям.

Цель исследования. Оценить эффективность применения кислорода в целях снижения частоты и степени тяжести интраоперационных тошноты и рвоты (ИОТР) у пациенток, которым проводилась спинальная анестезия (СА) при операции кесарево сечение (КС). Материал и методы. Сформирована выборка из 200 беременных в возрасте от 18 до 40 лет со сроком гестации от 38 до 42 нед, впервые оперируемых в плановом порядке, без сопутствующей патологии и получавших стандартизированную нейроаксиальную анестезию. Методом рандомизации все пациентки были распределены в две группы. Критерии исключения: наличие рвоты за 1 ч до КС, применение противорвотных препаратов в предшествующие 24 ч, снижение насыщения гемоглобина кислородом ниже 90%, персистентная систолическая артериальная гипотония ниже 100 мм рт. ст. или 20% от исходного уровня артериального давления (АД) после двукратного введения вазопрессоров, переход к общей анестезии, значительные изменения в плане операции или любые нарушения протокола исследования, сделанные анестезиологом в интересах пациентки. Тяжесть тошноты расценивалась пациентками как легкая (1 степень), умеренная (2 степень) или тяжелая (3 степень). Рвота рассматривалась как легкая (4 степень), если было отмечено 1—2 эпизода, и как тяжелая (5 степень), если было отмечено более 2 эпизодов в течение периода исследования. Статистический анализ полученных данных включал описательную статистику по каждому исследуемому показателю, а также проверку гипотезы о статистической значимости различия средних значений двух групп с помощью критерия Стъюдента при уровне значимости, равном 0,05. Для сравнения частот осложнений были рассчитаны частотные характеристики выборок в обеих группах. Вся процедура обработки данных выполнена с использованием программного пакета Microsoft Office Excel 2007 и STATISTICA 5.0. Результаты исследования. Исследуемые группы были статистически однородны по возрастным, антропометрическим и акушерским характеристикам. Операция и анестезия протекали без осложнений. У всех пациенток был достигнут адекватный уровень анестезии, развитие сенсорного блока было в пределах Th4—Th6. В группе, не получавшей кислород, частота легкой тошноты была в 3 раза чаще, чем в группе с применением кислорода. Легкая рвота чаще наблюдалась в 1-й группе. Частота тяжелой рвоты была идентична в двух группах в каждый временной интервал. Большее число случаев с полным отсутствием эпизодов ИОТР отмечалось во 2-й группе. Наименьшая частота ИОТР наблюдалась в группе, получавшей ингаляцию увлажненным кислородом в объеме 5 литров в минуту по сравнению с группой без кислорода. Заключение. Дополнительное вдыхание кислорода во время операции кесарево сечение в условиях спинальной анестезии снижает частоту и тяжесть интраоперационных тошноты или рвоты.

Цель исследования. Определить наиболее частые технические ошибки электрохирургической конизации, ухудшающие диагностические и лечебные возможности вмешательства у больных цервикальной интраэпителиальной неоплазией (CIN) III и микроинвазивным раком шейки матки (РШМ). Материал и методы. В исследование включены 474 больные CIN III и микроинвазивным РШМ, которым конизация была выполнена в РОНЦ, и 85 больных после конизации в других учреждениях. Пересмотрены гистологические препараты, оценено состояние удаленного конуса, краев резекции и соскоба. Проанализированы причины неполного удаления неоплазированного эпителия — положительных краев резекции. Результаты исследования. Положительный эндоцервикальный край резекции чаще наблюдался у женщин старше 35 лет, а особенно часто — в постменопаузе, что связано с неадекватным выбором «паруса» и неполным его введением из-за стеноза канала. У больных с послеродовыми разрывами неполноценность эксцизии была связана с невозможностью позиционировать электрод в деформированном зияющем канале и срез по неоплазированному эпителию крипт. Наиболее частыми причинами затрудненной трактовки степени неоплазии и краев резекции по материалу конизации были: обугливание и коагуляция краев конуса (5,2%), невыполнение выскабливания цервикального канала (4,5%) или его выскабливание до конизации (4,1%), а также фрагментация конуса (2,9%). Неадекватная последовательность манипуляций — выскабливание канала до конизации — делает невозможной оценку эндоцервикального края у больных с признаками неоплазии в соскобе. Заключение. Во избежание артефактов конуса электрод «паруса» при послеродовых деформациях шейки следует прижимать к стенке зияющего канала на стороне резания. У больных в постменопаузе необходимо бужировать стенозированный канал для полноценного введения «паруса», а «парус» следует выбирать, ориентируясь не на контур видимых на эктоцервиксе повреждений, но на размер шейки. При близком расположении измененного эпителия эктоцервикса к краю конуса дополнительные эксцизии эктоцервикального края уменьшают вероятность положительных краев резекции. Диатермоконизации следует предпочесть радиохирургическую конизацию, а режиму «коагуляция» — режим «резание». Конизацию обязательно следует дополнять выскабливанием цервикального канала, выполняя его после изъятия конуса, что обеспечит правильную оценку состояния эндоцервикального края.

Цель исследования. Выявление частоты развития инфекционно-воспалительных заболеваний у новорожденных при плацентарной недостаточности (ПН) инфекционного генеза. Материал и методы. Проведен ретроспективный анализ 1500 историй болезни новорожденных, из которых у 500 имелись инфекционно-воспалительные заболевания. Отобраны 282 случая с диагностированной при беременности ПН. При этом 187 женщинам проводилась комплексная профилактика и терапия ПН, а 95 — не получали лечения. Дети были разделены на 3 группы: 1-я — 85 новорожденных с диагнозом пневмония (Р23; Р24); 2-я — 107 детей с диагнозом омфалит (Р38), коньюнктивит (Р39.1), ринит (Р28.8); 3-я — 90 новорожденных с диагнозом другие инфекционные болезни, специфичные для перинатального периода (Р39). Результаты исследования. Инфекционно-воспалительные заболевания протекали значительно тяжелее у детей, родившихся у матерей с декомпенсированными формами ПН. В структуре заболеваний преобладала пневмония. При этом выявление маркеров системной воспалительной реакции не всегда отражало наличие инфекционно-воспалительной патологии у новорожденных. Кроме того, имела место прямая зависимость между формой проявления инфекционно-воспалительных заболеваний у новорожденных и коррекцией ПН у их матерей (у всех нелеченых женщин рождались дети с инфекционными заболеваниями). Заключение. Полученные результаты свидетельствуют о роли материнской инфекции не только в формировании осложнений беременности, преждевременных родов, задержки роста плода и др., но и в развитии внутриутробного инфицирования и реализации инфекции в неонатальном периоде.

Цель исследования. Изучить эффективность современного комплекса методов пренатальной диагностики врожденных пороков развития (ПР) и хромосомных аномалий (ХА). Материал и методы. За период с 2006 по 2010 г. проведено 72 514 ультразвуковых исследований (УЗИ) 34 523 беременным в различные сроки беременности, а также биохимический скрининг в I—II триместрах беременности у 26 275 беременных. Инвазивная диагностика проведена 3248 беременным с учетом выявленных УЗ и биохимических маркеров. Результаты исследований. В результате УЗИ выявлено 2794 врожденных ПР у плодов. Инвазивные методы позволили диагностировать хромосомную патологию у 181 плода. Выявлена диагностическая значимость биохимического скрининга при пороках передней брюшной стенки и дефектах нервной трубки плода и низкая информативность при синдроме Дауна (СД). Пренатальная диагностика СД в Республике Башкортостан за указанный период составила 30,6%. Заключение. Комплексный подход к обследованию беременных: УЗИ и биохимический скрининг в 1 триместре, а также инвазивная диагностика, позволяют увеличить число диагностированных врожденных ПР и ХА. Установлена значительная медико-социальная и высокая экономическая эффективность комбинированного пренатального скрининга.

Цель исследования. Оптимизация терапии бактериального вагиноза, ассоциированного с Atopobium vaginae (A. vaginae). Материал и методы. В исследование были включены 60 женщин, которым проводили терапию одним из препаратов (метронидазол гель 0,75%, клиндамицин крем 2%, свечи гексикон). Для оценки эффективности терапии провели клинико-лабораторное обследование, включившее оценку симптомов бактериального вагиноза, согласно критериям Амсела, оценку лактобациллярной составляющей вагинальной микрофлоры и идентификацию A. vaginae. Результаты исследования. Была продемонстрирована высокая клинико-лабораторная эффективность терапии вагинальными суппозиториями гексикон (95,0%), сопоставимая с эффективностью клиндамицина и превышающая таковую при использовании метронидазола.

Нарушения ритма сердца у молодых женщин на фоне недифференцированной дисплазии соединительной ткани часто манифестируют при беременности. Причинами роста частоты аритмий могут быть гормональные, вегетативные и гемодинамические особенности гестационного периода. Обсуждается роль дефицита магния в патогенезе недифференцированной дисплазии соединительной ткани и ассоциированных с ней состояний. Недостаток магния сопряжен с широким спектром осложнений беременности и родов. Препараты магния при беременности успешно применяются для лечения гипертензивных нарушений, вегетативной дисфункции, при фетоплацентарной недостаточности и склонности к дискоординации родовой деятельности. Антиаритмический эффект препаратов магния у беременных нуждается в дополнительной оценке.